Охота на Лис

Глава 15. Тебе пора остыть

Химера брёл в тумане своих мыслей, прочь от разорённого города. Ещё долго слышались крики людей и удары чудовища за их спинами, но Лисы не оборачивались. Сквозь толпы беженцев они пробрались к северным воротам, что выходили к Яблоням, и устремились к берегу Сальмены.

Вариону раньше не доводилось пересекать главную реку страны. Как-то так вышло, что заказов в стороне штолен ему не досталось, а по иному поводу он туда наведываться не спешил. В Аллеверах работали, в основном, каторжники и те, кто составил им компанию добровольно, но тоже не от хорошей жизни. Вольные горняки обычно появлялись из тех, кто успел нарушить закон, но не желал ждать, пока его поймают. Если суда не избежать — бери кирку, пока не получил висельницу. Сомнительных знакомств Химере хватало и по эту сторону Сальмены.

Хлыст с Крысоловом вели его по ледяной тропе от правого берега к левому. Двигались они в тишине. Пусть каждый выглядел так, будто ему было, что сказать, они обменялись лишь короткими указаниями по дальнейшему пути. Такое бывало, когда сказать хотелось слишком уж много.

Но они решили отложить разговор и сохранили молчание до того момента, когда ступили на левобережье. Хор знакомых голосов оживился при виде Лис

— Вернулись! — первым их заметил Вереск. Он занимался привычным делом: стоял в карауле. — А я думаю: вы — не вы.

— Кому ещё-то быть? — Калач звонко шлёпнул Химеру по ладони. — Хороши, поганцы. Молодцы!

— Я же говорила, — поддакнула Сойка. — Их так просто не убьёшь.

Варион по очереди здоровался с товарищами, и после каждого приветствия улыбка на его лице становилась всё шире. Он успел по ним соскучиться. По чуть снисходительным взглядам Вдовы, по румяным щекам Таделии, по беспрестанному сопению Полоза и даже по утомлённым вздохам Хлыста. Скучал он и по рыжеволосому семейству, что расположилось в полном составе на самом берегу. Но больше всего ему не хватало лучшего друга с его рассудительностью, пусть и так похожей на вечную панику.

Химера вдруг понял, что совсем не знал тех, с кем собирался бежать из единственного подобия дома на Большой Земле. Точнее, знаком он с ними был давно: жили-то они в одном Приюте. Но что это были за люди? Во всей суматохе последних дней он и не задумался над тем, чтобы узнать новых товарищей получше. Но себя Варион не винил: зачем привязываться, когда смерть стережёт в каждой подворотне?

Лишь день назад покинувший тюрьму Ладаим оказался куда приветливее своего друга. Он разве что не поцеловался с каждым из Лис, а потом бросился к Ним. Крысолов обнял девушку и как-то неуклюже ткнулся носом в её щеку, а та смущённо отвернулась.

— Меня же день только не было, — буркнул себе под нос Химера. — Шустро вы.

Варион наконец-то смог облачиться в тёплую одежду, которую накануне бросил вместе с оглушённым гвардейцем у Верхнего Рынка. Лисы же делили поклажу и готовились к исходу, когда Химеру подозвал Бертольд.

Бывший хозяин «Морды» прислонился к стволу мёртвого тополя и пожёвывал дурман. От одной мысли о горьковатых, широких листах раненое плечо заныло. Пора было вновь приглушить боль.

— Не угостишь? — Химера указал на коричневый мешочек в ладони Бертольда.

— Всегда пожалуйста, — старик протянул лист дурмана, и Лис сразу же отправил его под язык. — И давно ты жевать начал?

— Я не жую, — отрезал Варион. — Просто получил кинжал в плечо, а дурман от боли помогает.

— Оно у всех так начинается, — Бертольд поправил лист языком и всосал воздух через зубы. — У меня вот кости ломить начало, а у моего соседа Халькара живот разболелся. Так и жуём с ним.

— Так ты чего-то хотел?

— Какой-то ты раздражённый, Варион.

— Извини, но не каждый день попадешь на собственную казнь. Да и в Бастионе как-то тоскливо, тебе ли не знать?

— Знаю-знаю, — Бертольд вздохнул и опустил голову. — Я тебя поблагодарить хотел за то, что пришёл за нами: вчера как-то возможности не представилось. Не знаю, казнили бы нас тоже, но хорошим бы дело не кончилось. Спасибо, Варион.

— Пожалуйста, Бертольд. Хотел бы я встретиться при других обстоятельствах, — Варион обернулся на сумеречные очертания города вдалеке. — Присесть в «Морде», у очага. Взять пару чарок и потрепаться с твоими ребятами. Потом бы набрал тебе воды свежей — и в гостевую комнатку на первом этаже. Как раньше, помнишь?

Химера закусил губу. Тогда, осенью, ссылка в «Морду» казалась ему позором, но теперь он вспоминал её с теплотой. Как холодной зимней ночью поминают последние дни золотой осени.

— Чего сейчас об этом вспоминать? — горько промолвил Бертольд. — Нет больше «Морды», и не будет ничего как раньше.

— Всего Басселя скоро тоже может не быть, — продолжил Химера, глядя на густеющий столб дыма над правым берегом.

— Слушай, так чего там произошло? Мы даже отсюда грохот услышали и дым видели.

— Бертольд, я бы и сам хотел это понять.

— Ну, когда-нибудь поймём. Или историки за нас разберутся, — старик выплюнул сжёванный дурман. — Вообще, я о другом хотел поговорить. Мы с ребятами успели обсудить ваши злоключения и планы. Они рассказали мне, что ты хотел дальше двигаться на юг, через топи.

— Как видно, неважно, чего я там хотел, раз мы сейчас в холмах. Давай, расскажи, почему мой план был дерьмовым.

— Ну зачем ты так? Когда я поговорил с Сойкой о последних днях… Варион, дружище, я тобой горжусь. Я помню, как ты приходил заливать бражкой глаза из-за очередной стервы или когда госпожа на тебя прикрикнула. А теперь ты помог этим людям выбраться из такой засады. Простил тех, кто не сразу повернулся к тебе. Даже Сойку, которая чуть тебя не убила. Ты всё сделал правильно. Правильнее, чем многие бы поступили на твоём месте.

— Но вы всё равно не пошли в топи.

— Топи были логичным вариантом. Не будь с вами меня, путей было бы два: север и юг. В первом случае, люди герцога догнали бы вас ещё на полпути к Баланошу, потому как зимой с дороги не уйдёшь. Затеряться на замёрзших болотах проще.

— Вот именно. Вышли бы к Харефолду — а там и разошлись бы по тёплым странам.

— Варион, вы бы так и остались в этих болотах. Поверь мне, я с ними знаком не понаслышке, — глаза Бертольда заблестели, и он смахнул одинокую слезу. — Моего дядю там сожрал плотояд. Потом, когда мне было лет десять, на топях пропал мой старший брат. Отец пошёл его искать вместе с соседями, но вернулся только мужик, что жил через два двора. Мы выпытывали, что с стало с папой, но он молчал. Он вообще больше никогда не заговорил до конца жизни. Точнее, не говорил он все девять дней, пока не повесился. К счастью, я с вами и тоже не собираюсь оставаться в Басселе, раз уж дом мой разгромлен.

— Бертольд, Аллеверы непроходимы. Мы в штольнях будем сидеть всю зиму?

— Вздор. В Аллеверах даже есть один расхоженный перевал, но он ниже — на уровне Баланоша. Пойдём, я расскажу всё для остальных. Послушаешь.

Бертольд с Химерой собрали беглецов вокруг массивного валуна, на который и сел старик. Они выжидательно смотрели на своих вожаков и напоминали юных Лис на первых занятиях в Приюте. Слушатели молчали, разве что Крысолов о чём-то шептался с Полозом за спинами других.

— Ну что, выдвигаемся? — Хлыст переминался с ноги на ногу. — У меня уже голова болит от этого вида.

— Хорошо вы, конечно, придумали, — подметил Полоз. — На ночь глядя куда-то идти — то, что надо.

— Спокойно, ребята, — мягко одёрнул его Бертольд. — Там, куда мы идём, нет разницы — ночь сейчас или разгар дня.

— Значит, штольни, — буркнул Химера.

— Почти, но не совсем, — отец Ним прочистил горло. — На левом берегу есть четыре штольни. Первые две выкопали ещё при свободном Бастале, потом ещё две — при Летаре. Три из них точно напротив речной пристани, а здесь, за изгибом реки — четвёртая, самая новая. Её открыл отец нашего герцога сорок пять лет назад, а потом внезапно закрыл, хотя и трёх лет не прошло. Сказали, что там слишком мягкая порода и часто случаются обвалы. Но закрыли её не поэтому, а мы с друзьями узнали правду.

— Да ну? — ахнул Калач. — Неужто там портал в Меренфольд? Ух, погреемся наконец.

— Бери выше, Граус, — рассмеялась Сойка — Сразу на Старую Землю.

— Дайте ему закончить, — шикнула Ним. — Черти.

— Четвёртая штольня упёрлась в старый тоннель. Сквозной. Один из тех, которые разыскали алледанцы сто пятьдесят лет назад и захватили через них Бастал, — в голосе Бертольда проснулась строгость. — После той войны король Варагар велел их обрушить и стереть со всех карт, но кое-какие проходы сохранились. Видимо, как отходной путь на случай осады с других сторон. Когда герцог Авлар начал копать штольни, то наткнулся на один из них. Пришлось всё это дело закрыть, чтобы никто лишний не узнал, что через Аллеверы можно легко пробраться.

— И как же ты о них узнал, если сам король-объединитель этого не хотел? — подивился Химера. Даже не глядя на остальных, он почувствовал на себе колкий взгляд Ним. — Слухам доверимся?

— Я уже бывал в тех тоннелях, ходил в Алледан.

— Чего-чего? — теперь Нималия изумлялась своему отцу.

— А нам-то не рассказывал, — добавил Басс и закашлялся.

— Ну, как вам расскажешь? Я же там не по хорошим делам был, — Бертольд опустил голову с ребяческой ухмылкой. — Кажется, сейчас таких называют контрабандистами.

— Пап… — Ним качала головой и зловещим взглядом буравила отца.

Химера усмехнулся. Как водится, одно дело — якшаться с наёмными убийцами, а вот если твой благородный отец оказывается бывшим контрабандистом — совсем другое.

— Пойдёмте уже, — промолвил Хлыст. — Холодает.

К удовольствию Вариона, его товарищи хорошо подготовились к исходу из Басселя. Трактирщик Микел снабдил их припасами, включая, конечно же, выпивку. Эту ношу разделили поровну между всеми, кроме Химеры. Ему Вдова торжественно вручила свою особую поклажу. Необъятная сумка с трудом взобралась на его спину, заливаясь перезвоном при каждом движении. На плечи Лиса легло всё богатство, что осталось от Кранца Родейна.

Бертольд стал проводником в этом походе и потому шагал впереди. За ним двигались Полоз с Котелком, после — Сойка, Вдова и Арбо. Химере досталось место позади неуёмного среднего сына Бертольда, а в спину ему уже сопел Вийм, помогавший младшему брату. Последний то и дело притормаживал, чтобы отдышаться. Замыкали строй Хлыст, Вереск, Крысолов, Нималия и Калач.

Как и обещано, за изгибом берега в теле холма разверзся проход в недра. Широкий некогда проём был забит наглухо, но кто-то выпилил в нём квадратный лаз в половину сажени. Ползти с сумкой за спиной оказалось непросто.

Сразу за проломом начиналась глухая каменная утроба. В темноте щёлкнули огнива, и факелы Лис разогнали сумрак. Стены четвёртой штольни оказались белыми и пористыми. Сапоги Химеры то и дело натыкались на обломки камней. Вероятно, осыпались они с низкого свода, что не могло не волновать путников.

Дышать здесь было тяжело. Спёртый воздух пах плесенью, а в нос постоянно попадала пыль. Химера пытался чихнуть, но ноздри словно дразнили его и не давали довести дело до конца. Оставалось довольствоваться щекотанием по всему носу.

Зато Басс не сдерживался. Его кашель то и дело громыхал за спиной. Очередной приступ совпал с падением белёсой крошки со свода.

— Да ради Небесного Царства, Басс! — ныл Арбо, не оборачиваясь. — Ты сейчас пещеру обрушишь.

— Прости, братец, — гундосил тот в ответ.

— Совсем хреново? — поинтересовался Химера. Басс угрюмо покачал головой.

— Его в жар начало бросать под утро, — пояснил Вийм. Он держал ладонь на спине младшего брата. — Что тут скажешь, тюрьму свою Содагар не отапливает.

— Зато ты молодцом держишься, — оценил Варион. — Свеженький, как будто и не сидел в камере.

— Наоборот, Химера, — вставил Арбо. — Он всегда выглядит хреново, так что ты просто разницы не заметил.

— Слышь, звездочёт, — Вийм ругнулся. — Я закалённый. Знаешь, с какого возраста я по пояс в снегу с батей охотился? Это тебе не книжки читать у очага. У нас тогда ни дров, ни жратвы не хватало. Выживали, как могли. Вы ещё мелкие были, не помните.

— Ну, прости, что я родился позже и не страдал вместе с вами, — рассмеялся средний брат. — В следующий раз исправлюсь, обещаю.

Химера не сдержал смех. Наверное, выглядел он глупо, но ему было всё равно. Варионтак долго бегал от всех, включая собственную тень, а теперь братская перепалка словно вернула его в старые времена. Тогда его окружали не друзья, но добрые знакомые. В те времена Варион не боялся, что кто-то из них не доживёт до следующего новолуния. Насколько позволяли особенности Лисьего ремесла.

— Слышь, Химера, — голос Грауса раздался неожиданно близко.

Действительно, Калач протиснулся меж всех, кто отделял его от Вариона, и теперь шагал рядом.

— Ты зачем из строя вышел? — недоумевал Химера. — Мы же специально вас в конец поставили, чтобы тыл держали.

— Да какой тыл, мы же в поганой пещере? — рассмеялся Граус. — Тыл держать надо в чужой бане, а тут Хлыст с тивалийцем справятся.

— Ты чего-то хотел?

— Ну, соскучился, например, — Калач потрепал Вариона за рукав. — Ты нас охренеть как напугал.

— Я же знал, что выберусь. Вы что, в меня не верили?

— Врёшь же! Знал он, как же? — Граус вдруг перешёл на шёпот. — Чего думаешь насчёт этой пещеры?

— Что здесь темно, сыро и, скорее всего, есть призраки.

— Я серьёзно, Химера. Таделия сказала, что ты будешь очень недоволен, если сделаем не по-твоему.

— Бертольда я уважаю… — начал Варион.

— И правильно, — вставил Вийм.

Штольня с гулким эхом была не лучшим местом, чтобы секретничать.

— Короче, посмотрим, как всё будет, — продолжил Химера. — Знать бы ещё, куда идти дальше.

— Это ты верно подметил, — согласился Арбо. — Что там, с той стороны холмов?

— Алледан, — пояснил Калач. — Графство Люведенн со своими шахтами, караванами и бандитами в смешных шапках. Чего? Мы с Кольбаром половину королевств истоптали, так что я много чего узнал. Вы думали, я ваш полковой дурачок, что ли?

— Глупости говоришь, — успокоил его Вийм. — Какой из нас полк?

За разговорами время шло быстрее, да и Химера переставал замечать тесную, тёмную штольню вокруг. В одиночку он едва ли осилил бы этот поход. Нет, сил бы ему хватило даже после пары бессонных ночей. Не впервой.

Этот каменный коридор в недрах Аллеверских холмов был не лучшим местом для разума Вариона. С тенями он сроднился, но то было в привычных ему комнатах, где ничего страшнее шального паука было не сыскать. На постели и с обычной крышей над головой.

В Бассельских штольнях он доселе не бывал, но быстро понял, что они — прекрасное место, чтобы сойти с ума. Свет факелов запускал целый караван теней на бледных сводах. Очертания беспрестанно двигались, менялись и искажались. От их пляски пещера казалась ещё более тесной.

Зато здесь было тепло. В какой-то момент Химера даже забыл, как холодно ему было немногим ранее. Он не до конца понимал, как это работало, но с каждым шагом воздух прогревался всё лучше. Как будто под Аллеверами горел колоссальных размеров костёр, и Лисы подбирались к нему всё ближе.

— Эй, Бертольд! — спросил вдруг Котелок, когда голова их колонны скрылась за изгибом. — А далеко вообще идти?

— Так непонятно, без солнца-то, — ответил тот. — Меня тут почти двадцать лет не было, так что всего не припомню, но мы должны быть уже близко к старому тоннелю.

Бертольд был прав. Калач не успел закончить историю про то, как он с ребятами Кольбара зимовал на Наартуме, когда Лисы спереди радостно объявили, что штольня закончилась. За деревянной перегородкой, давно разобранной контрабандистами, начинался другой тоннель. Правда, внешне он мало отличался от штольни. Напротив, пространство стало ещё уже.

Значит, здесь алледанцы пробрались сквозь холмы полтора века назад. Коршун часто повторял историю о том, как Бассель потерял независимость. Тогда город звался Бастал и долгих пятьсот лет сопротивлялся потугам королей Летары. Даже освящение земли в веру Далёкой Звезды привело лишь к шаткому союзу с Трисфолдом, но склонить голову вожди отказывались.

Всё изменилось, когда жадные лорды Алледана раскопали давно забытые древние тоннели под холмами и пробрались в тыл Бастала с самой неожиданной стороны. Вождество попало в оккупацию, из которой смогло выбраться, лишь когда король Варагар объявил войну Алледану с попустительства анорского царя и напал со всех фронтов. Его замысел удался, и у вождей Бастала не осталось выбора, кроме как присягнуть на верность армии, что сняла с города блокаду. Так Варагар и стал королём-объединителем.

Стало быть, его потомки велели избавиться от злосчастных тоннелей. Конечно, в этом был смысл. Большая часть границы оставалась в безопасности благодаря Аллеверам, и королям явно не хотелось иметь брешь в этой природной стене. Им хватало забот с Нодемаром на востоке и Наартумом на севере.

Но, как обычно, в Летаре ничего не доводилось до конца. Вот и остались последние тоннели под горой на радость Бертольду и другим контрабандистам.

— Эй, стойте там! — сзади раздался призыв Нималии. — Пап, подожди!

Колонна успела сделать ещё с десяток шагов прежде, чем исполнить просьбу девушки. Варион поднялся на носки и смотрел поверх голов её братьев, но никакой опасности не увидел. Все были на месте.

Тогда он попросил спутников посторониться, а сам протиснулся меж их телами и пыльной стеной. Рука пыталась нащупать меч, но ведь он вновь лишился оружия. Сначала его забрали гвардейцы, а потом и новая находка расплавилась о кристалл Альхиора. Хотя, в таком тоннеле клинком не помахать.

— Что случилось? — спросил Варион, добравшись до хвоста.

— Вы тоже это чувствуете? — молвил Ладаим.

Он стоял неподвижно, вытянув руки к стене. Химера решил было, что тяготы заточения взяли своё и тивалиец сходил с ума. Но потом и сам почувствовал.

— Теплом тянет, — ахнул Химера.

Конечно, он не ожидал и впрямь увидеть гигантский костёр под землёй, но ощущение было именно таким. Варион пригляделся и увидел в камнях щель, из которой и шёл явный, почти осязаемый поток горячего воздуха.

— Сука, это что, одна из тех гор, которые плюются огнём? — зашипел Химера.

— Думаю, мы бы это из Басселя заметили, — покачал головой Ладаим.

— Тогда что там? — не унимался Варион. В тоннелях было теплее, чем он думал, но только сейчас его руки оттаяли по-настоящему.

— Горячий источник? — Нималия втиснулась между ними.

— Хренушки, в Алледане их нет, — подоспел Граус.

— Да какая разница? — простонал Хлыст. — Что, останемся тут и будем греться по очереди о дырку в стене?

— Кстати, — с видом знатока вставил Вереск. — Дырки в стене — это не к добру. Вдруг обвал будет?

Химера поднёс факел и пощупал края отверстия. Оно было небольшим, в половину локтя, но достаточно широким, чтобы пальцы проскользнули в щель.

— Осторожнее, ты чего делаешь? — Ним потянула его за плечо.

— Руки лишние завелись, — фыркнул Хлыст. — Вот так, спасаешь людей, а они потом пальцы суют куда попало.

— Тихо, — попросил Варион.

Тепло действительно шло из-за стены. Именно из-за стены, а не из неё. Погрузившись в щель по самую ладонь, Химера смог свободно шевельнуть фалангой.

— Стена тонкая, — констатировал он. — А за ней что-то есть.

— Ты к чему клонишь? — Ладаим выпучил глаза и отстранился.

— Пока не знаю, — Варион попытался залезть ещё глубже, но острые края отверстия впились в костяшки. — Не удивлюсь, если она искусственная.

— Дурак, что ли? — не сдержался Хлыст.

— Кому надо строить стены в старых тоннелях? — изумилась Ним.

— Тому же, кто эти тоннели выдолбил, — Химера пожал плечами. Теперь он прислонился к щели ухом. — Да там вода течёт!

Журчание было тихим, но вполне различимым. Было бы ещё лучше, если бы Полоз не сопел прямо в ухо.

— Говорю же, горячие источники, — настаивала Ним.

— А я говорю, что нет их тут, — не сдавался Калач. — В Вальдаре — сколько хочешь, в Хемелене — чуть-чуть. У вас тут нет их.

Вся колонна забыла про строй и собралась вокруг Химеры. Сам же он продолжал водить пальцами по каменной стене. Варион осторожно постучал сначала над щелью, а потом — чуть в стороне. Звук отличался.

— Народ, пойдёмте лучше, — предложил Котелок. — Дорога-то неблизкая.

— Ничего страшного, — успокоил Бертольд издалека. — Всё равно придётся ждать, пока рассветёт, и только потом спускаться с холмов.

— И что теперь, будем всю ночь дыру рассматривать? — Хлыст закатил глаза.

Рассматривать её Химера не хотел. Вместо этого он опять просунул пальцы по ту сторону и сумел ухватиться за край щели. Варион пытался тянуть, но лишь сильнее разодрал фаланги.

— Ладаим, дёрни-ка меня, — Химера передал факел Нималии и обхватил своё запястье освободившейся рукой.

— Ты чего задумал? — тивалиец попятился, пока не наткнулся на Хлыста.

— А на что похоже? Попробуем выломать эту хрень и посмотрим, что там за горячий источник такой. Вы разве не хотите отдохнуть там, где тепло и есть вода?

— Да уж, я с Приюта не мылась, — поддакнула Сойка.

— Тогда тяни меня, — сказал ей Варион.

— Вы совсем рехнулись? — Хлыст растолкал остальных и встал между Таделией и Химерой. — Давайте тут всё нахер обрушим!

— Ничего мы не обрушим, — упёрся Варион.

— Откуда тебе знать? — вкрадчиво поинтересовался Полоз.

— Оттуда. Не ссы.

— Сразу видно — знаток, — Вийм захохотал, а эхо подхватило. — Но давайте поскорее вылезать из этой шахты. Воздуха охота.

Химере хотелось большего, чем просто воздуха. Уже который день он бегал, прятался и сражался. Что изменится, когда Бертольд выведет Лис из тоннеля в Алледан? Ничего: начнётся очередной забег по колено в снегу и с неизвестной целью. Через топи он хотел добраться до Астарии, маленькой страны, что служила прокладкой между Западными Королевствами и далёким Южным Долом. Там было тепло, оттуда каждый мог пойти своей дорогой. В Алледане их ждали лишь очередные заснеженные поля.

Ну уж нет. Если появился хоть малейший шанс отдохнуть в тепле и безопасности, Химера его не упустит. Он навалился на стену всем своим весом и почувствовал, как каменные зубцы рвут перчатки вместе с кожей под ними. Преграда сначала не поддавалась, но затем раздался хруст, и исходил он не от пальцев Лиса.

— Подожди-подожди, Химера, — Калач попытался оттащить Вариона от стены.

— Почти. Получилось, — Лис чувствовал, как кровь прилила к лицу, но отступать не собирался.

— Давай сделаем по-умному.

Граус всё же сумел отодрать пальцы Химеры от щели. Наёмник жестом попросил остальных отойти, а сам снял с пояса палицу. Он нанёс несколько ударов прямо по отверстию в стене, и та наконец поддалась. Калач отколол несколько крупных кусков, чем пробил настоящее окно по ту сторону тоннеля.

— Ни зги не видно, — пожаловался Граус, просунув голову в дыру. — Но вода точно журчит. И тепло! Охренеть просто, как тепло!

— Так ломай дальше! — воскликнул Химера.

Он, как мог, помогал наёмнику пинками по камню, но тот справлялся и сам. Их удары подняли целое облако жгучей пыли, а проём разросся. Теперь в него мог протиснуться человек с поклажей, и своды тоннеля даже не шелохнулись.

— Твою мать, — протянул Калач, оказавшись по ту сторону стены с Химерой.

Варион принял факел от Ним и осветил невысокую, но просторную пещеру. Пространство оказалось пустым, но справа, прямо по стене, журчал ручей. Химера стянул рваную перчатку и подставил пальцы под тёплый поток. Из его уст вырвался стон.

— Охренеть можно, — присвистнул Полоз, протиснувшись вслед за ними.

— Вода! — Таделия порхнула к ручью и начала умывать лицо.

— Ну, и что тут такого? — не разделил восторга Вийм. — Какой-то грот что ли? Нет же тут ничего интересного, обычный тупик.

— Тёплый тупик, — поправила его Ним.

— И что, сеструх, поселимся здесь теперь? — старший брат то ли зарычал, то ли рыгнул. — Уж лучше до Люведенна дойти поскорее, чем пустые пещеры осматривать.

— Ты подожди, сынок, — Бертольд тоже решил присоединиться. — Если стена и правда искусственная, её кто-то построил, причём с какой-то целью. Ты бы стал строить стену для пустого тупика?

— Да кто вам сказал, что она искусственная? — спросил Хлыст.

Варион не хотел ничего доказывать. Ему действительно показалось, что камень разбитой стены отличался от остального тоннеля, но сейчас было не до этого. Он просто набирал полные горсти тёплой, будто из бани, воды и лил на обветренное лицо. Больно, но приятного в этом было куда больше.

— Может, не так уж и пусто здесь, — молвил тем временем Ладаим, осматривая дальние углы пещеры с факелом. — Что это такое? Эй, Химера! Смотри!

Варион тут же прервал свой вечерний туалет. Впечатлить тивалийца иногда было слишком просто, но этот его крик наполнял неподдельный страх.

Ладаима напугало то, что он нашёл у стены прямо напротив пролома. Свет его факела озарял массивную плиту, которая вросла прямо в породу. Она была гладкой и сверкающей, как лакированная доска. По безупречной поверхности разбегались плетёные символы, которые Химера не узнавал.

В Приюте их лишь опосредованно обучали другим языкам, и даже те основы он предпочёл сразу же забыть. Скорее, учили их даже не говорить, а просто узнавать речь других народов: по говору, по тону, по письму. Просто, чтобы понимать, с кем имеешь дело. Химера мог отличить точёные руны речи Старых Холмов от бреккских клиньев или сотторийских букв, но такую плавную вязь видел впервые.

Остальные Лисы поддержали общий интерес и тоже собрались вокруг плиты. Её обработанная поверхность резко выделялась на фоне острых скал. Было в этой плите что-то жуткое и скорбное. Как надгробие посреди дикого леса.

— Может, это могила и есть? — предположил Ладаим, будто прочитав мысли друга.

— Тогда трогать её точно не стоит! — предостерёг Котелок.

— Кому нахрен нужно рыть такую могилу посреди горы? — изумлялся Вийм. — Вы хоть представляете, чего стоит так гладко обработать камень?

— И вырезать всю эту хрень на нём, — добавил Полоз.

Химера не сдержал порыв и прикоснулся к плите. Он ожидал почувствовать холодный гладкий камень, но вместо этого обжёгся.

— Сука, горячо! Горячо! — Варион принялся дуть на ладонь. — Какого хрена горячо?

— Я серьёзно говорю, не трогайте вы её, — почти умолял Котелок. — Мне от одного вида жутко.

— Пугливый какой. И ты нас ещё охранял по ночам? — рассмеялась Сойка.

Варион сжимал кулак и снова разводил пальцы. Боль от ожога прошла, но чувство тревоги не торопилось исчезать. И тут Калач его только усилил.

— Эй, ребят! — крикнул он. — А такое вам как?

Слева от пролома, куда только сейчас дотянулся свет факелов, Граус разыскал лестницу. Старая и истоптанная, она была вырублена прямо в теле холма. Ступени делали изгиб и уходили вверх. Поднявшись, Химера увидел там старую деревянную дверь. На досках кто-то вырезал такие же символы, что украшали плиту внизу.

— Давай ты не пойдёшь туда? — попросил Ладаим.

— Интересно же! — возразил Калач.

Замок в двери никто не предусмотрел, и она легко открылась. Химера попал в помещение, которое напоминало скорее чей-то подвал, чем нутро Аллеверских холмов. Он увидел нагромождения старых ящиков, стеллажи с разной утварью и пару оружейных шкафов. В одном из них сохранился набор из двух мечей, пики и четырёх кинжалов необычной формы.

Даже время не могло скрыть странный материал их клинков: точно не железо, но и на бронзу не похоже. Варион покрутил в руках один из кинжалов. Был он лёгким и прекрасно сбалансированным, но красноватый оттенок лезвия продолжал мучить Лиса неизвестностью. Оно расширялось к середине и вновь сужалось перед самым остриём. Странная форма, странный цвет. Странное место.

Он убрал оружие на место и продолжил осмотр. Химера надеялся найти фрагменты обмундирования, одежду или какой-нибудь стяг, который укажет на владельца пещеры, всё больше напоминавшей чей-то замок. Лис провёл пальцем по полке, стирая пыль узкой полосой. Здесь стояли какие-то сосуды не то из глины, не то прямо из камня.

Варион осторожно вытащил тяжёлую пробку и поднёс сосуд к лицу. Нюхать забытую внутри горы склянку было рискованно, но он надеялся, что один вдох его не отравит.

Пахло землёй. Сырой землёй после проливного дождя. Почему-то этот запах сразу навеял мысли о червях, что выползали на поверхность в такие дни. Далёкие, летние дни. Скорее бы закончилась зима. Тогда Химера снова сможет нырять во все реки и озёра, что попадутся на пути. Плавать он любил. А ещё ему нравилось, какой красивой становилась кожа от летнего солнца: как бронзовый доспех на теле.

Раздался шорох. Химера выпустил сосуд и потянулся за несуществующим мечом. Склянка упала на каменный пол и разлетелась на мелкие черепки.

Источником шума оказался всего лишь Калач, мирно изучающий моток чёрной верёвки.

— Трухнул? — с улыбочкой спросил тот. — Не трухай. Нашёл чего интересное?

— Один хлам, — Химера вздохнул. Те же клинки казались слишком старыми, чтобы на них полагаться в бою.

— Хлам, да только в пещере посреди Аллевер, — напомнил Ладаим, когда поднялся к ним. — Вас не потряхивает?

— Химеру только, — ответил Граус. — У меня иногда задница сжимается, но это нормально. Давайте поищем, чем тут разжиться.

— Меня больше волнует, кто это построил, — Химера сел на колени и провёл рукой по полу.

Всё хранилище рухляди оказалось выстлано огромными плитами со стёртым рисунком. Они были отполированы так же гладко, как и загадочное надгробие внизу. Варион попытался представить себе безумца, готового заняться отделкой пола пещеры глубоко под холмами, но не смог.

— А тут вы были уже? — подала голос Сойка.

Химера оставил изучение плитки и подошёл к Таделии. На этом складе лестница не заканчивалась. Следующий пролёт был ещё выше, и упирался он в квадратный люк в далёком потолке. Каменные ступени оказались гладкими, как будто их отшлифовали тысячи сапог. Сапоги Вариона пару раз соскальзывали с лестницы, так что пришлось держаться свободной рукой, пока факел во второй выискивал не такие сточенные участки.

Если предыдущий этаж был подвалом, то следующий напоминал уже полноценное жилище. Здесь был узкий коридор и целый ряд таких же дверей без замков и засовов. К стенам крепились давно погасшие чаши, ранее освещавшие это место.

По левую руку тянулись шесть одинаковых комнат. Окон не было: только полки и койки, по одной с каждой стороны. И те, и те были вырублены прямо в камне. Справа же находилось просторное помещение, которое походило на гостиную. Большой стол с глубокими царапинами, пара диванов и ещё три оружейных шкафа.

Арка на другом конце гостиной вела в соседний зал. Видимо, в купальню. Знакомые уже плиты в форме подковы опоясывали неглубокое озерцо, питавшееся сразу тремя тёплыми потоками. Вода била прямо из стен и плотными струями наполняла купальню. Но озерцо не переливалось: наверное, часть воды уходила под него, в глубины горы.

— Эй-эй! — запричитала сзади Сойка. — Стой, Химера!

Но он не собирался останавливаться. Варион скинул стёганку и засучил рукав нижней рубашки. Вода оказалась тёплой, но не обжигающей. Как в купальне Лома, когда тот не ленился следить за дровами. Рука Химеры успела погрузиться почти по самое плечо, прежде чем достала до дна. Ровного, но не скользкого.

— Народ, можете мне в лоб дать, а то я, кажется, брежу? — попросил Калач.

— С удовольствием, — ответила Ним.

Химера смотрел, как тёплые струи стекают с его руки обратно в купель. Он приложил ладонь к лицу, и оно тоже намокло. Всё было по-настоящему. Кто-то послал им целый замок в толще древнего холма. Кров, тепло и вода — всё, что нужно изнурённым беглецам.

Вариантов было немного. Так Далёкая Звезда могла отплатить Лисам за все ужасы последних дней. Или же Чёрт заманивал их в свою ловушку.

— Тут ещё лестница, — донёсся голос Полоза из коридора. — Что-то мне уже не по себе.

— Только сейчас стало? — дивился Вийм.

— Надо узнать, что тут ещё есть, — решил Химера.

Убежище и впрямь оказалось похоже на замок. На четвёртом уровне Лис ждали такие же жилые комнаты с койками, но с меньшей гостиной и без купальни. Пятый напоминал зал для совещаний с овальным столом посередине и дюжиной высоких стульев. На шестом же стало ощутимо холоднее. А ещё на нём были окна: узкие зарешёченные бойницы, через которые было видно лишь непроглядную темноту. Но холодный ветер не оставлял сомнений: этот ярус выходил на поверхность.

Лисы оказались в сенях горной крепости, судя по обилию мест для снаряжения и каменной плите вместо двери. Была здесь и лестница. Она скрывалась за одной из квадратных колонн, и по ней Химера с Калачом поднялись на крышу этой постройки. Нашли они там лишь некое подобие смотровой башни. А ещё гонг. Металлический круг в целую сажень висел на паре почти истлевших канатов под перекрытиями смотровой.

Разговоры Лис затихли и свелись к веренице вздохов: как восторженных, так и испуганных. Они попросту устали дивиться вслух каждой находке. Как и все, Химера лишь пытался увязать всё, что увидел в древней горной крепости, в единое полотно.

Получалось паршиво. Он несколько раз попытался пересказать самому себе, что кто-то вырубил в Аллеверских холмах шестиэтажную крепость прямо в камне, а с её верхнего яруса можно было выйти в ущелье. Видимо, в сторону Алледана. В основании крепости замурована гладкая, раскалённая плита с письменами. И эти же кто-то покинули своё творение, не сказав о нём никому. Ни Алледан, ни Летара не заняли крепость, и она так и прозябала в запустении.

Химера даже попытался промолвить эту цепочку суждений вполголоса, но получалась всё такая же бессмыслица. В какой-то момент он решил, что его всё-таки повесили. Только смерть и переход в другой мир могли объяснить всё это: от резни на площади до аллеверского убежища.

Должно быть, так подумал каждый. Один за другим Лисы перетекли на верхний уровень, где уже было ощутимо холоднее. В глазах каждого читался простой вопрос.

— Что, Чёрт возьми, происходит? — Котелок первым озвучил его.

— Пожалуйста, скажите, что мы здесь не останемся, — заговорил Вийм. Казалось, он сейчас начнёт рвать клоки из собственной бороды. — У меня волосы дыбом от этой берлоги.

— Нет, Вийм, берлогой был наш дом, — Арбо изучал канаты под потолком. — Это — дворец.

— Угу, Небесное Царство.

— Я, конечно, человек простой. Куда уж там, простой караульный, — проговорил Вереск. — Но тут есть кровати, здесь тепло. Может, стоит задержаться?

— Мы же хотели уйти подальше от Басселя, — Ладаим опасливо выглядывал в бойницу.

— Крысолов, в Басселе не знают даже о старом тоннеле, — сказала Сойка. — Кто нас здесь будет искать?

— Ну не будем же мы тут теперь жить! — Вийм всплеснул ручищами. — Лучше уж до Люведенна дойти.

— Никто не говорил, что мы собираемся тут жить, — встрял Химера. — Но есть смысл в привале.

— Да какой привал-то? Мы один вечер в пути!

— А до этого успели посидеть в тюрьме, — сквозь кашель добавил Басс.

— А ещё раньше — пережили засаду, — добавил Вереск.

— И про Приют не забывайте, — кивнула Вдова.

— А я так-то на виселице побывал, — Химера многозначительно поднял указательный палец.

— Не преувеличивай, в петлю ты не успел залезть, — рассмеялся Хлыст. — Мне не тут не по себе, но в отдыхе есть смысл. На бегу трудно рассуждать.

— Ты только что со мной согласился? — подивился Варион.

— Не с тобой, а с твоей идеей. А что? Кровати есть. Тепло. Сухо. Даже помыться можно. Как по мне, стоит перевести дух.

— Знаю я, как же? — Вийм никак не мог угомониться и то и дело поглядывал на каменную дверь. — Отдохнём ночь, потом — день. А там и луна пролетит: так и осядем тут.

— Не вижу в этом ничего плохого, — произнесла Сойка.

— А я — вижу!

— Тогда можешь возвращаться в Бассель, — Арбо вдруг насел на старшего брата.

— Вернулся бы, если б было куда! Из-за них наш дом разгромили!

— Вийм, — Бертольд доселе молчал у бойницы, но решил вмешаться. — Я думаю, тебе пора остыть.

— Пап, нам нельзя тут сидеть! Это же опасно! Бассель совсем рядом, да и Чёрт его знает, что тут водится. Вам вообще не страшно, ни капельки? Это же грёбанный замок в горе, а вас ничего не смущает?

— Дружище, мы годами жили в подвале монастыря, который все считали проклятым, — сказал Вереск. — Если где-то есть кровать и крыша — нам этого хватит.

— Братан, мне и правда нужно отдохнуть, — Басс дышал ещё тяжелее. — Чуть-чуть, пока жар не сойдёт.

— Вот именно, Вийм, — продолжил Арбо. — О брате подумай.

— Конечно, пусть лучше горные призраки его сожрут, — бурчал старший сын. — Зато жар пройдёт!

Химера осматривал всех присутствующих и пытался понять, что делать дальше. Они собирались стать новыми Лисами, где голос каждого будет услышан. Хотя бы на то время, что они вместе. Но об этом легко говорить, лишь пока эти голоса вторят друг другу.

Вийм казался единственным противником того, чтобы задержаться в чудесной крепости, но у него начала появляться поддержка. Нималия, всегда восхищавшаяся им, не могла не поддакнуть старшему брату. Крысолов, как и всегда, держался в стороне, но не преминул встать поближе к рыжей девушке.

— Давайте голосовать, — порешил Варион. — Иначе до утра будем спорить.

— Хорошая мысль, — согласился Бертольд.

— Кто… — начали они одновременно с Химерой.

— Прости. Продолжай, Варион, — старик смущённо опустил глаза.

— Кто за то, чтобы остаться здесь и восстановить силы? — после заминки продолжил Химера.

Лисьи руки взмыли в воздух. Первыми их подняли Вереск и Вдова. Потом — Арбо с Бассом. Сойка дождалась, пока свою поддержку выразит сам Химера, и тоже вскинула ладонь к потолку. Дальше пошли Бертольд и Хлыст. Семеро.

— Кто против того, чтобы остаться, и хочет пойти дальше, в Люведенн? — вопрошал Варион.

Конечно, первым поднял руку Вийм, а затем и Нималия. Крысолов неуверенно озирался, но всё же поддержал свою безответную любовь. А потом и Полоз с Котелком присоединились. Неудивительно: они с первых шагов по крепости вели себя так, будто попали в свой худший кошмар.

— Пятеро, — вздохнул Бертольд. — Пятеро — против, восемь — за.

— Стало быть, пока мы остаёмся, — Химера кивнул. — Можете уходить, если хотите: мы никого не держим. Но я считаю, что мы заслужили настоящий отдых.

Никто не ушёл. Конечно, Вийм ещё долго возмущался вполголоса. Потом он выпрашивал себе оружие, чтобы защищаться от призраков, но с этим и у самих Лис было туго.

Смирившись с поражением, возражающие присоединились к остальным и начали обживать спальные комнаты. Всего их было двенадцать, по две койки в каждой. Разумеется, больного Басса взял на попечение Вийм, не желавший оставаться один. Так что всем остальным досталось по отдельной комнате. Скорее, даже келье.

Химера расстелил шерстяное покрывало в два слоя поверх каменной плиты. Всё равно было жестковато, но спать можно. Наслаждаясь теплом, он разделся и расположился в своей новой колыбели. Гудели ноги, ныли руки, а голова пульсировала от усталости. Но зато успокоилось плечо, горевшее с бассельского побоища. Что бы ни призвал себе на помощь Альхиор, зачем бы он это ни устроил — врождённый маг встретил свой конец от собственного же творения.

От этой мысли Варион заснул с лёгкой улыбкой на устах. И, впервые за долгие луны, ни один морок не осмелился нарушить его покой.