Охота на Лис

Глава 22. Правда — того, кто судит

Сколько бы дней ни прошло, Ним всё ещё чувствовала, что Басс рядом. Она готова была поверить, что её брат просто отдыхает в соседней комнате или гуляет где-то по коридорам подземной крепости. Что он был где угодно, только не в морозной земле под Люведенном.

Она всё ещё слышала его голос в далёком эхе чьих-то шагов. Басс всё так же приходил к ней во сне. Они разговаривали, вспоминали прошлое и мечтали о будущем. А сны эти поразительно напоминали явь, ведь в них Ним видела всё те же серые стены без единого стыка или шва. Запах сырости и шорох колючего одеяла — всё как наяву. Ничего не указывало на грёзы, кроме брата, что стоял у изголовья её кровати.

— Басс, зачем ты ко мне приходишь каждую ночь? — спросила девушка как-то.

— Сеструх, ты сама меня зовёшь, — ответил тот с тёплой улыбкой. — Как же тут уйдёшь?

— Но тебя же нет, — сквозь слёзы молвила Ним. — Тебя с нами больше нет.

— Тут я, не переживай, — его касание ощущалось даже ярче, чем раньше. — Всегда тут ошиваюсь: то в купальне, то в общем зале, то в комнате Химеры…

— Химера, — выпалила девушка, уже проснувшись.

Она лежала на койке в темноте, но всё равно разглядела фигуру Ладаима. Тивалиец сидел у её ног, запустив пальцы в свои отросшие волосы. Никакой свет не был нужен, чтобы разглядеть его беспокойство.

— Ты чего не спишь? — спросила Ним. Слёзы ещё щекотали уголки её глаз.

— Там какая-то возня, — пробормотал Крысолов, не глядя на неё. — Я уж было подумал, что мы выдвигаемся из крепости.

— Так ведь завтра же. Папа сказал…

— Всё верно. Завтра, — тивалиец поднялся и хрустнул шеей. — Так, что тебе снилось?

— Как обычно, Басс…

— А звала ты Химеру.

Ним натянула одеяло на лицо и застонала. Все последние дни Ладаим оставался возле неё и всячески пытался успокоить, пусть телесная близость ему и не сулила, пока разум девушки стонал под тяжестью скорби. Она ценила его заботу, каждый глоток воды и каждую тарелку еды, что он приносил к её постели. Но иногда Ладаима было слишком много. Таким горем Ним делиться не привыкла.

— Ладно, не важно, — махнул он рукой. — Если бы у тебя к нему что-то было, вы бы ведь давно уже…

— Да хватит, что ли? — не выдержала Нималия. — Хреновое сейчас время для ревности! Хреновое!

— Извини.

Крысолов понял свою ошибку, пусть девушка и чувствовала, что сомнения его никуда не делись. Чем ближе они знали друг друга, тем тяжелее было мириться с такой мнительностью. А тут и причина его ревности разразилась громогласным воплем.

— Где эта падла? — орал Химера в коридоре. — Видел его кто?

— Мать твою, — шепнул Крысолов и распахнул дверь. — Чего орёшь как резаный, Химера?

— О, с добрым утречком, — Варион засунул голову в проём и кивком поприветствовал Ним. — Калача не видели?

— Откуда ему в моей комнате взяться? — шикнула девушка.

— Может, втроём спите тут, почём мне знать?

Ним хотела кинуть в Лиса чем-то потяжелее, но за его спиной появились запыхавшиеся Хлыст и Вереск.

— Я прочесал всё наверху, — сказал первый. — Даже на крышу вылез, но следов вокруг крепости нет.

— А я посмотрел в подвале, — доложил Вереск. — Всё как бы пусто…

— Но? — Химера навис над ним.

— Там странные ножи висели на стене. Теперь их нет.

— Вы не нашли его? — появилась Вдова. — Странно, очень странно.

Нималия дотянулась до приличной рубашки и оделась. Утро и так было паршивым временем, а теперь все Лисы решили устроить совет у неё в комнате.

— Чего вам тут надо? — спросила она, подойдя к порогу. — Поговорить больше негде?

— Калач свалил, — объяснился Вереск с виноватым видом. — Он должен был стоять караул ночью, но меня даже не разбудил к смене. И всё — найти его не можем.

— Велика потеря…

— Велика, — грозно заявил Химера. — Калач убежал со странным местным оружием, да ещё и за день до нашего исхода. Совпадение?

— Ну, продаст он это оружие, — предположил Ладаим. — Дальше-то что? Он вообще не из наших, чего теперь плакать?

— А то, что он нас заложить может! — Варион схватил тивалийца за плечи и потряс его. — Зачем ещё за день сваливать?

— Это логично, — согласился Хлыст. — Он успеет сдать нас в Люведенне или в Басселе, смотря с какого конца выйдет…

— А мы точно не уйдём далеко, — добавила Вдова. — Караван-то — только завтра.

— Во дела, — Ладаим выругался по-тивалийски. — Молодец, Химера. Отличного друга нашёл для всех нас.

— У тебя вообще вкус на них хороший! — Ним поддержала его. — То Кранц Родейн, то этот…

— Заткнитесь и собирайте вещички, — рявкнул Варион так, как никогда себе не позволял. — Сегодня же валим отсюда. Благо, это я предусмотрел.

Нималия и Ладаим остались недоумевать наедине. Они не знали, что и сказать, а потому решили не торопиться со сборами. Вскоре выяснилось, что не им одним досталось такое указание, так что в большой гостиной собрался совет из всех обитателей подземелья.

Химера и Хлыст на пару объявили, что крепость придётся покинуть сегодня же, пока не нагрянули гости. Такой план нашёл неожиданную поддержку. По сути, на их сторону встали все Лисы. Лишь семья Бертольда да Крысолов остались с иным мнением. Тогда Варион и решил доказать, что всё предусмотрел.

— В смысле, у тебя есть ещё один караван? — Ним демонстративно ковырнула оба уха. — Пап, на сколько караванов вы договорились?

— Лично я — на один, — Бертольд задумался. — Но, полагаю, что Варион неспроста решил провести целый день в одиночестве. Времени зря не терял, так?

— Я старался всё предусмотреть, — Химера развёл руками и чуть не заехал по лицу Хлысту. — Ценного добра мы прихватили достаточно, так что лучше потратить его на это, чем на пойло и дурман. Я нашёл ещё двух караванщиков на случай засады с этим Бестелем. Один ждёт нас за день до побега, другой — на следующий день после.

— Мог бы и нам сказать, конечно, — Бертольд говорил вроде бы мягко, но Ним с детства знала этот тон и поджатые губы. Он был в бешенстве.

— Без обид, но это были меры на случай предательства, и именно оно и случилось. Было лучше, чтобы я один это знал.

— Поразительная осмотрительность, Химера, — заявил вдруг Ладаим. — Прости, слово перепутал. Я хотел сказать «подозрительная».

— Только если тебе есть, что скрывать, Крысолов, — на защиту Вариона встал Хлыст.

— Да вы охренели тут?! — теперь прорвало Вийма. — То идём в Люведенн, то не идём. То сидим в крепости, то валим! То в последний день луны, то сегодня! Какого, мать вашу, хрена?!

— Дорогой, давай успокоимся, — вкрадчиво сказала Вдова. — Времени очень мало.

— Я требую объяснений!

— Брат, бесполезно, — Арбо взял Вийма под руку, но тут же получил локтем в живот.

— Слушай, у нас тут не канцелярия герцога, чтобы всё шло точно по плану, — попытался объяснить Хлыст. — Чтобы выжить, надо действовать по ситуации…

— Пошли вы на хер со своим выживанием! Это не объяснение, почему он нам врёт постоянно! — орал Вийм.

— Объяснений хочешь? — Химера вмиг оказался перед лицом Вийма. Глаза Лиса раскрылись широко и не моргали. — Как тебе такое объяснение? Среди нас завёлся предатель, и он готов сдать нас всех за пригоршню монет и сани до Трисфолда. Мы очень далеко зашли, чтобы выжить, Вийм, очень далеко. Каждый из нас — это Лис, наёмный убийца, положивший не один десяток людей просто для того, чтобы не сдохнуть в Собачьей Яме. Как думаешь, далеко мы пойдём, чтобы выжить? Задумайся об этом в следующий раз, когда решишь на меня поорать.

Ним с трудом проглотила ком, что распёр её горло. Химера словно сбросил маску давнего друга и предстал холодным чудовищем, каким его многие считали всё это время. Вийм замолчал, поник и Бертольд. Зато Лисы оценили такое поведение Вариона. Хлыст с уважением закивал, а Сойка хищно закусила губу.

Холод сковал Нималию, но она всё равно не верила Химере. Точнее, не верила она в то, что он вдруг скинул маску. Скорее, он её надел.

Туман памяти проявил недюжинный аппетит в этот день. Как в бреду, Нималия собрала пожитки и бросила последний взгляд на тёмную келью в подземной крепости. Вместе с Арбо и Крысоловом она спустилась по скользким ступеням к самому её основанию, где мрачная плита блестела в свете Лисьих факелов.

Всё это напоминало сон куда больше, чем её еженощные беседы с погибшим Бассом. Вот она бредёт по узкому тоннелю, как вдруг оказывается на разъезде посреди безжизненного леса тихим вечером. Ним почти не помнила, как залезла в одну из двух тесных повозок и провалилась в сон. Какое-то время она ещё ощущала Ладаима рядом с собой, слышала покашливания отца. И лишь мгновение кромешной темноты закрытых глазах отделило её от пробуждения.

Ним поднялась слишком быстро и мир вокруг почернел. Повозка оказалась пустой, так что девушка решила выглянуть наружу.

Наступило утро. И не просто наступило, а уже готовилось уступить полноценному дню, ведь солнце приближалось к высшей точке своего путешествия. Обе повозки замерли на широком пятаке, окружённом лишь стройными соснами. Чуть поодаль слышались голоса Химеры и Сойки, но говорить с ними девушка не собиралась. Тот, кто был ей нужен, как раз отбивал налипший снег с колеса повозки.

— Ладаим, — Ним стиснула плечо тивалийца. — Ладаим, мы где?

— Там же, где на ночлег встали, — Крысолов слегка улыбнулся в ответ, но обнять её не решился. Бертольд как раз вышел из-за повозки.

— Зачем мы стоим? — не понимала девушка. — Уже ведь время…

— Вот и я том же, — Ладаим вертел головой, будто боялся, что его подслушают. — Кажется, Химера что-то не договаривает.

Из-за повозки вышел Бертольд. Глубокие размышления отразились на его лице не менее глубокими морщинами вокруг носа и губ.

— Согласен, — отец присоединился к разговору и приобнял дочь. — Я думал, мы и ночью продолжим путь, раз боимся хвоста. Благо, выехали поздно и лошади полны сил.

— Когда стемнело, погонщик сказал, что мы переждём ночь тут, — продолжил Крысолов. — Якобы, впереди болота, и в темноте там ехать опасно.

— Это-то верно, — Бертольд поглаживал подбородок в размышлениях. — Весь южный Алледан — сплошное болото. Удобно на случай нападения Мерании, но печально для путников, которые не знают дорогу.

— Какая к Чёрту разница? — Нималия всплеснула руками. — Солнце уже высоко…

— Тихо, — попросил её Ладаим. — Я пытался выяснить у Химеры, почему мы стоим.

— И что он сказал?

— Отшутился. Что-то про понос, так что я дальше слушать не стал, — Крысолов заговорил ещё тише. — Мне кажется, он кого-то ждёт. Кто-то должен нас догнать.

— Такими темпами нас герцогская гвардия догонит, если Калач всех заложил.

— Ты не поняла. Я думаю, что настоящий предатель — не Калач, а сам Химера.

— Ладаим, это очень серьёзное обвинение, — подметил отец. — Он ведёт себя странно, но так, чтобы сразу — предатель?

— Зачем тогда весь этот спектакль с запасным караваном? — спросила Ним.

— Просто вызвать суету, посеять панику, — неуверенно проговорил Крысолов. — Не знаю! И не хотел бы выяснять, зачем ему всё это.

— Что ты предлагаешь, Ладаим? — поинтересовался Бертольд.

— Уже на закате мы проехали большой хутор. Давайте вернёмся туда лесом, переждём и…

— И бросим тут всех? — возмутилась Ним.

— Всех — это кого? Химера — похоже, предатель, а остальные… Ещё двадцать дней назад я был согласен умереть, но теперь — не хочу. В одном Химера прав: мы уже слишком далеко зашли.

— Пап…

— Если хотите уйти, я держать вас не буду, — Бертольд помрачнел и опустил голову. — Но и сам не пойду. Возраст уже не тот, чтобы по лесам прятаться, так что я вам только мешать буду…

Ним не нашлась, что ответить отцу. Она не могла бросить его с Лисами, как не могла оставить и братьев. Ей хватило одной потери. Девушка верила, что и Ладаим это понимал, но страх брал верх над тивалийцем.

Её размышления прервал треск веток. Шум доносился из ближайших кустов в пятнадцати саженях от дороги. Ветра не было, но дикий зверь вполне мог пробираться через чащу. Вот только звери обычно держались подальше от шумных людей на тракте, а это нечто шло прямиком на них.

Крысолов жестом велел Бертольду и Ним отойти. Он засучил рукава, бесшумно выхватил кинжал и двинулся к ломающимся кустам. Когда до невидимого зверя оставалось совсем немного, Ладаим спрятался за стволом могучей сосны и приготовился к схватке.

Из-за веток показалась палица с потрёпанным, щербатым навершием, так напоминавшим лицо её владельца.

— Калач? — выпалила Ним. — Какого хрена ты тут…

— О, привет, Грибочек, — Граус опустил оружие и улыбнулся. — Как ты… Ай, мать твою, Крысолов! Ты чего делаешь!?

Калач не заметил Ладаима, пока тот не оказался у него за спиной. Ощутив холодное лезвие у горла, беглый наёмник вмиг побледнел.

— Ты дерьма поел или что? — испуганно промолвил Граус. — Крысолов, чего молчишь?

На шум подтягивались другие Лисы. Первыми к стычке подоспели Полоз и Хлыст.

— Чего стоите? — крикнул им Крысолов. — Зовите Химеру!

— Да не надо, — начал было Калач, а потом улыбнулся во весь рот. — Я и сам позову. Эй, Химера! Слышишь меня? Химера, я вернулся!

Конечно, он был лёгок на помине. Варион появился со свитой в лице Вдовы и Сойки, а тут и остальные поспешили присоединиться. Он перемахнул через снежный отвал на обочине с мечом наголо.

— Привет, Калач, — ни нотки злости не промелькнуло в голосе Химеры. — Чего так долго?

— Ты охренел? — нервно хихикнул наёмник. — Гнал с самого рассвета, пока лошадь не выдохлась. Ладно, хоть, не так далеко оставалось. Спасибо, что подождали хотя бы.

— Химера, что за дела? — спросила Ним. — Что происходит тут?

— Да расскажем-расскажем, Грибочек, — Калач аккуратно сжал лезвие кинжала Ладаима двумя пальцами. — Только это, пусть он нож уберёт, лады?

— Говори! — рыкнул Крысолов.

— Убери оружие, Ладаим, — попросил Химера мягко. Но свой меч поднял повыше. — Пожалуйста, он не враг нам.

Взгляд тивалийца метался от товарища к товарищу. Он вздохнул и отпустил Калача, на что то отреагировал звучным выдохом и парой крепких ругательств.

— Ну что, Граус? — заговорил Хлыст. — Было?

— Было-было, — наёмник вдруг посерьёзнел. — Как Химера и говорил, аккурат на рассвете.

— Лучше бы я ошибся, — Варион сдавил свои глаза пальцами. — Вяжите их.

Услышав приказ, Лисы тут же разделились. Ним с ужасом смотрела как одни достают клинки, а другие — толстые конопляные верёвки. Судя по его взгляду, Ладаим тоже не поверил своим глазам, когда Сойка вдруг порхнула ему за спину, обезоружила и начала вязать руки за спиной. Вереск вывел из-за повозки Арбо, Вдова бережно стянула запястья Бертольда. Вийм же достался Хлысту. Старший брат был рослым, умелым бойцом, но одному из последних Лис и он был под силу. После короткой потасовки Вийм оказался на коленях и со связанными руками.

— Что за херня!? — кричала Ним до рези в горле. До неё очередь так и не дошла. — Что ты делаешь, твою мать!?

— Успокойся, — попросил Химера.

— Отпусти их, скотина! — такие призывы лишь заставили её вопить с новой силой. — Пусти, слышишь?!

— Я сказал, успокойся! — Варион впервые наставил на неё остриё меча. Наверное, этот страх чувствовали все его жертвы в последние мгновения жизни. — Прости, Ним, но сейчас не до твоих истерик. Если надо, то я и тебя свяжу.

Она посмотрела на отца, но тот смиренно стоял перед Вдовой. Арбо скорчил лицо, но рыпаться не собирался. Даже Крысолов испуганно глядел в пустоту. Один Вийм ещё пытался вырваться, на что Хлыст лишь туже затянул верёвку.

— Пусти… Их, — просипела Нималия. — Пожалуйста.

— Отпустим, — пообещала Вдова. — Только выслушай его, а то я и сама не верила, пока Граус не вернулся.

По указке Химеры связанных построили перед задней повозкой. Лисы держали оружие наготове, но воля к сопротивлению покинула даже Вийма. Тогда Варион сложил руки за спиной и принялся шагать от одного края шеренги узников к другому.

— Варион, пожалуйста, объясни, что происходит, — смиренно проговорил Бертольд.

— Пытаюсь, но трудно слова подобрать, — пожаловался Химера. — В общем, среди нас завёлся предатель…

— Ты это уже говорил! — воскликнул Вийм. — Вон он стоит, лыбится!

— Не перебивай, — нервно одёрнул его Варион. — Среди нас завёлся предатель, и это не Калач. Он просто помогал мне выяснить правду.

— Никуда я не сбегал, усёк? — Граус залился блеющим смехом.

— По моей просьбе Граус ушёл из крепости пораньше и отправился в Люведенн, — продолжил Химера. — К жадному десятскому Хларду из местного гарнизона. Мне пришлось притвориться, что он сбежал, а остальные мне подыграли.

— Чтобы уйти пораньше впопыхах? — не понял Ладаим. — Зачем эта суета?

— Хотел посмотреть на вашу реакцию, — Варион обвёл рукой пленников. — Конкретно тех, кто был со мной в Люведенне в тот день. Надеялся, что этого мне хватит.

— Для чего хватит? — уточнил Бертольд.

— Понять, кто из вас крыса, — помог ему Хлыст.

— Почему это кто-то из них? — спросила Нималия. — Почему ты вообще решил, что предатель есть?

— Я не был уверен, что предатель есть, — признался Химера. — Но если он и был, то среди этих четверых. Ну, пятерых, если Басса считать.

— Как ты, падла, смеешь его обвинять? — Вийм попытался вырваться, но Хлыст его удержал за верёвки.

— Пока я ещё никого не обвинил, — Варион смотрел куда-то поверх их голов, будто не желал встречаться взглядами с пленёнными друзьями.

— Но считаешь, что предателем может быть кто-то из нас? — переспросил отец. — Что не так с моей семьёй? И причём тут Ладаим?

— Притом, что вы вместе сидели в Сером Бастионе, — подсказал Хлыст.

— Как и он! — Ним ткнула пальцем в Химеру.

— Верно, как и я, — тот и не спорил. Лишь поджал губы и горько улыбнулся. — Стоило мне там оказаться, ко мне пришёл человек по имени Каддар. Следопыт из Трисфолда. Врал всем, что приехал по воле короля, но на деле его послал по мою душу Касилиам Броспего. Помнишь такого, Крысолов?

Ладаим кивнул. Помнила его и Ним, но надеялась, что это скрипучее имя осталось в далёком прошлом.

— Не успел я познакомиться с Каддаром, как он предложил мне сделку, — продолжил Варион. — Обещал золотые горы только за то, что я поеду с ним в Трисфолд — вот как сильно он хотел притащить меня на поклон к Броспего. Вот я и подумал: а не мог ли он предложить похожую сделку кому-нибудь из вас? Допустим, дать безопасный отход из Басселя и кучу денег за то, что сведёте нас. Он же не мог знать, что мы придём за вами в Бастион. Но явно подозревал, что кто-то из вас меня знает.

— Пальцем в небо, — не оценил Арбо. — С чего ты взял, что он вообще с нами разговаривал бы?

— Я же говорю, что не знал, а догадывался…

— Со мной он разговаривал, — вдруг заявил Ладаим. — Да, прости, я только вспомнил. У меня все те дни, как в тумане, но Каддара я вспомнил.

— Ну? — ликующе вскинул руки Варион. — Видите? Чего он хотел, Крысолов?

— Тебя, — тивалиец вздохнул, когда понял, что Лисам нужен более подробный ответ. — Он пришёл в один из последних дней с твоим портретом. Предложил новое имя и деньги на первое время в любом городе, если я помогу ему тебя повязать. Говорил, что я даже в Идалл смогу вернуться.

— Продажная ты морда, — Калач занёс палицу, но Химера тут же перехватил её рукоять.

— Но я послал его в Бездну! — поторопился уточнить Ладаим. — Не было никакой сделки, ясно?

— Хотел бы я верить, но тебе не впервой меня подставлять, — Варион присел на корточки рядом с другом.

— Я ничего не сказал следопыту, потому что всё равно считал, что умру. Потерял всю надежду, ясно? — казалось, Крысолов держится из последних сил, лишь бы не проронить слезу. — Я и сдался-то только затем, чтобы Ним и остальные жили. Хотел расплатиться за то, как подставил тебя до этого.

— Не будем о прошлом, — Химера вдруг приобнял тивалийца и заговорил прямо ему на ухо. — Лучше помоги мне тогда понять, кто, если не ты, сдал нас Каддару Бреккскому. Ведь он там был, да, Граус?

— Под описание подходит. Бледный, суховатый, повыше меня… — задумался Калач. — Ну, если ты нормально мне его описал. И бугай его бородатый — он тоже был.

— Да где был-то? — не понимала Ним. — О чём вы говорите?

— Объясняю, как есть, — Химера встал на ноги. — Я решил, что один из наших старых друзей сговорился со следопытом Каддаром, но не успел меня сдать. Может, этот человек уже и забыл о своей сделке, смирился с новой судьбой. Но в крепости мы много спорили, обижались друг на друга. А потом умер Басс — и это стало последней каплей. Наверняка, мысли о предательстве вернулись после этого, так что я дал каждому из вас шанс связаться с Каддаром из Люведенна.

— Когда оставил нас там шариться на весь день, — буркнул Вийм.

— Точно. А перед этим проговорил вам, когда и где будет наш караван. Калача я попросил передать пару золотых подарков десятке Хларда, чтобы они подменили нас в этот день. Если я правильно понял, именно на этот караван у разъезда Грачей бассельцы устроили засаду.

— Даже если этот говнюк не врёт, — Вийм скрежетал зубами и скрипел верёвками. — Это же могло быть совпадение! Какие-то разбойники напали, а ему это причудился этот Кабадар, или как его там?

— Бертольд, ты же мне тогда сказал, что караван — это очень безопасно, — Варион усмехнулся. — Напомнишь сыновьям, почему?

— Они под личной защитой графа, — безразлично проговорил отец. — Только самоубийцы нападают на караваны под Люведенном.

— Или те, кто всего лишь хотел забрать нас, а груз не трогать, — заключил Химера. — Теперь я уверен, что один из вас послал весточку Каддару в Бассель, пока был в Люведенне. Один из тех, кто виделся с ним в замке и знал, куда отправлять птицу. Может, признаетесь, кто это был?

Нималия попыталась незаметно ущипнуть свою руку, но сон всё никак не заканчивался. Она впервые видела Лис такими же, какими их всегда описывал Арбо. Холодными. Готовыми убить за право прожить ещё один день. Но Ним всё так же не могла поверить, что таковым было их истинное лицо.

— Пожалуйста, прекрати, — девушка медленно приблизилась к Химере и положила руку ему на запястье. — Это же мои близкие, мой папа, мой…

— Я знаю, Ним, — кадык Вариона дрогнул, как будто Лис проглотил тяжёлую мысль. — Не подумай, что мне это в удовольствие.

— Варион, давай просто продолжим наш путь, — попросил Бертольд. — Теперь ты знаешь, что у нас на хвосте летарский следопыт. Так зачем мы тут стоим уже целый день?

— Как мы должны идти дальше, пока с нами предатель? — вопрошал Хлыст.

— Страшновато, да, — согласился Котелок. — Вдруг он нас во сне резать начнёт?

— Видите? Людям страшно, — продолжил Химера. — Чем быстрее сознаетесь, тем быстрее всё закончится.

— Давайте-давайте, — хлопками подгонял их Граус.

— Варион, если тебе нужно кого-то обвинить, то сделай это сам, — отец шагнул вперёд, а Вдова лишь озадаченно последовала за ним. — Я не верю, что кто-то из этих мальчиков мог продать тебя.

— И всё же, — Химера обвёл пленников остриём клинка. — Я не так уверен, как ты. Крысолов уже кидал меня раньше. Вийм рвёт и мечет с тех пор, как мы ушли из Басселя. Арбо всегда меня ненавидел.

— А что же я? Я тоже тебя ненавидел, когда кормил и поил, пускал к себе домой?

— Нет, Бертольд. Но ты любишь свою семью и пойдёшь на всё, чтобы дать им счастливую жизнь.

— Я пойду на многое, но не на предательство. Я тебе столько раз говорил, что ты, считай, один из нас уже.

— Как мило, — шепнула Сойка, но Химера тут же сжал кулак перед её лицом, призывая замолчать.

Варион отправил клинок в ножны. Он подошёл к Бертольду, заглянул ему в глаза и повернулся к Ним.

— Что скажешь? — спросил Лис. — Правду твой отец говорит?

— Сам как думаешь? — процедила Нималия.

— Думаю, правду, — Химера оттянул челюсть и кивнул. — Верно, не мог никто из этих мужиков предать Лис. Но был ещё один, точно. Если предатели не вы, то это был Басс. Правда, он умер до того, как попал в Люведенн, но разве это помеха? Кто-нибудь знает, где в Алледане найти мага? Мне нужен тот, кто может вытащить воспоминания мертвеца.

— Ты охренел? — Вийм напряг каждый мускул и верёвки вокруг его рук затрещали. — Даже не думай…

— Правда, Химера, — поддакнул Арбо куда спокойнее. — Это ересь — так говорить о мёртвых. О нашем брате.

Не будь верёвок и Лис за их спинами, братья уже бы набросились на Вариона. Большой удачи они бы едва ли добились, но ярость требовала расплаты за такие обвинения. Ним и сама бы не отказалась раскроить эти нахальные скулы и вздёрнутый нос.

Но ведь этого он и хотел. Химера знал, что делал. Имя Басса стало маслом, брошенным в костёр, и в этом пламени он надеялся увидеть искру правды.

— Ты сам сказал, что Басс умер слишком рано, — говорил тем временем Ладаим. — Он не мог связаться с Каддаром.

— Да знаю я, — отмахнулся Химера. — Но мне же надо кого-то обвинить, как сами сказали…

— Тогда обвини меня! — вызвался Бертольд.

Отец обернулся на Вдову, кивнул и отправился прямиком к недоумевающему Вариону. Последний нащупал рукоять меча на поясе, но не стал его доставать. Лишь пятился с печатью недоверия на побледневшем лице.

— Бертольд, что ты делаешь? — промолвил он. — Я же знаю, что это не ты.

— Ты ничего не знаешь, — отвечал отец. — Пока что ты просто бросаешься пустыми обвинениями и надеешься, что кто-то сознается.

— Вдова, держи его, — скомандовал Хлыст.

— Не беспокойся, Инелай, — Бертольд замер в трёх шагах от Химеры. — Я немолодой, грустный трактирщик со связанными руками. Чего я ему сделаю? Он у нас столько человек поубивал — я аж забываю всё время, кто прячется за этой мордашкой и чёрными глазищами.

— Ты чего задумал? — кулак Варион сжимал рукоять, но всё так же не решался обнажить оружие.

— Пап! — крикнула Ним, но он даже не обернулся.

— Даже если кто-то из мальчиков выдал наши планы Басселю, я могу их понять, — сказал Бертольд и со стоном упал на колени. — А виноват всё равно я, раз так. Сам же вырастил, сам свёл с Лисами. Пусть они хотели как лучше для семьи, правда — того, кто судит. И у кого меч в руках. Давай, Варион, руби.

Химера крепче ухватился за меч только для того, чтобы унять дрожь. Бертольд же поднял заплаканные глаза к небу и просто ждал своей участи. Варион тихо выругался.

Нет, Бертольд не был предателем. Даже если он был в курсе, послание в Бассель отправлял не он. Старик лишь хотел закрыть грудью сыновей, а заодно и Крысолова. Оно и немудрено, ведь Басса он потерял совсем недавно. Одна только мысль о новой утрате толкнёт его за грань мира живых.

Но вечность стоять у этой обочины было нельзя. Даже если Хлард задержал бассельцев, ничто не помешает им откупиться и броситься следом. В том, что принципы десятского меркнут в блеске золота, Лис уже убедился дважды.

— Чёрт.

Химера выхватил меч и приставил его к шее Бертольда. Раз мудрый отец решил устроить благородную жертву, придётся ему подыграть.

— Остановись! — Ним бросилась к Лису, и Калачу пришлось встать на её пути. — Пропусти, зараза! Что ты делаешь?!

— Думай-думай, — бормотал Варион себе под нос.

Он осмотрел остальных подсудимых. Крысолов не шевелился: так и замер с отвисшей челюстью, а с уголка побелевших губ сочилась слюна. Рядом с ним дрожал Арбо и бормотал под нос молитвы. Вийм же весь превратился в одну напряжённую жилу. Красную, вспотевшую и готовую разорвать Лиса.

Вийм…

— У меня к вам ещё один вопрос, — бросил Химера.

— Я же всё уже сказал… — промолвил Бертольд. — Оставь их в покое.

— Расскажите, чем занимались в тот день в Люведенне, — Варион в очередной раз вернул меч в ножны. — Понятно, что вы не скажете, мол, птицу в Бассель отправляли. Но всё же.

— Ты шутишь, нет? — выпалил Арбо. — Ты и так всё знаешь! Я в соборе молил Звезду, чтобы брата забрали в Небесное Царство. Молил, чтобы она простила его!

— Кто бы сомневался. Крысолов?

— Припасы собирал, — отозвался тот. — Два мешка, ещё и еле успел. Сам выдал мне список, забыл?

— Помню-помню. И про тебя, Вийм, помню, где ты был и чем занимался.

— Давай не при всех! — затребовал старший брат.

— Ты ведь буквально протрахал всё, что я тебе выдал, так? Это ж на сколько люведеннских девиц тебе хватило?

— На много, ясно? На много!

— Силён, я так вряд ли смогу после беготни по пещерам. А ты их трахал одновременно или по очереди?

— Да иди ты с такими вопросами!

— А запомнил, как они выглядели хоть? Такие же чумазые, как весь Люведенн или помылись перед тобой? Цвет волос какой предпочитаешь? Вряд ли рыжий, да? Мне, вот, одна нравилась с сиреневыми, но больше ведь не увижусь с ней.

— Ты чего добиваешься, Варион? — подал голос Бертольд.

— Думал застыдить и тему замять, Вийм? — рассмеялся Химера. — Нет уж. Отвечай, как я отвечал герцогу Содагару, когда он меня судил за всех вас!

— Слышь, ты… — цедил старший брат.

— Отвечай!

— Какая разница, какие у них волосы были? Всякие были, ясно? Чёрные, светлые, даже седые!

— Занятный вкус. А что бы сказала Тиссали? Ты же по осени мне сказал, что тоскуешь по ней, — Варион оттопырил указательный палец и медленно его согнул. — И ни с кем теперь не получается после неё. Было дело?

— Сука…

— Вийм! — ахнула Нималия.

— То-то ты так рвался в Люведенн, — понял-таки Варион.

Вийм не спорил и брыкался. До этого момента он продолжал бороться с верёвками, но вдруг поник. Он опустил голову и заплакал.

— Сын, — голос Бертольда дрожал. — Сын, зачем?

— Какая уже разница? — проговорил Вийм. — Старую жизнь всё равно не вернём. Так хоть с Бассом свижусь.

— Я бы не торопился туда, — Варион помог ему поднять голову. — Что он тебе пообещал? Ты хоть не продешевил?

— То же, что ты и говорил, — отрешённо сказал старший сын. — Свободу и деньги. Слово какое-то на «а»…

— Амнистию, — помог Бертольд.

— Точно, её. Всей нашей семье, — Вийм попытался плечом утереть слезу, но лишь размазал её по заросшей щеке. — Ну, давай уже. Кончай со мной.

— Да я уже кончил, — ответил Химера под смешки Сойки и Калача. — Сегодня никто не умрёт, если ты об этом. Просто пытаюсь понять, зачем ты так поступил.

— И не поймёшь, раз семьи у тебя нет.

— Быть может, всё-таки есть, — Варион обвёл взглядом каждого Лиса.

Химера поправил ножны, раздал пару указаний и поспешил прочь от места своего суда. Взгляды окружали его, как крылатые падальщики. Он ощущал чудовищный шквал, готовый обрушиться на него за это представление.

Что же, пусть случится буря. Но позже. Они и так потеряли слишком много времени на этой Чёртом забытой обочине.