Охота на Лис

Глава 21. Скоро мы о нём забудем

Каддар осознал, что начинает обживаться в Басселе, и эта мысль заставила его поёжиться на редкость тёплым зимним утром. Он шагал по замковой галерее и вдруг понял, что, уже не задумываясь, здоровается со знакомыми слугами и безошибочно выбирает тот путь, где ещё не успели намыть ступени до такой степени, что сапоги скользят, как по льду.

Разумеется, он и так изучал новые места с недоступной обычному простофиле скоростью. Стоило следопыту посетить здание, будь то обычное жилище где-то в городских кварталах Аррагды или роскошный особняк в Трисфолде, как детальный план помещения сам по себе выстраивался в его тренированном разуме. Но то было обычным наблюдением.

В Басселе же Каддар ощущал себя так, как в одном из трёх своих жилищ, разбросанных от Брекка до Соттора. Он чувствовал себя как дома. Мысли эти показались следопыту чужеродными, будто кто-то насадил их извне. С момента его прихода в замок не прошло и половины луны. В иных местах Каддар с Маришем задерживались несравнимо дольше.

Этим утром обществом следопыта возжелал насладиться сам Амаус — единственный член малого совета герцога, с которым Каддар ещё не имел счастья поговорить наедине. Посыльный дождался, пока гости проснутся, и передал им выведенное на жёлтом свитке предложение о встрече за завтраком.

К изумлению Каддара, такое же приглашение получил и третий командующий Гелланн. А ещё — колдун Гуррабад, так и оставшийся в замке под присмотром гвардейцев

Советник Амаус, отвечавший за внутреннее хозяйство герцогства Бассельского, не стал наряжаться по такому поводу. Он встретил гостей во главе стола в своей привычной чёрно-жёлтой накидке и взмахом худой руки пригласил занять места. По обе руки от себя он усадил Каддара и Гуррабада, а Гелланн, к своему ощутимому недовольству, сел у дальнего конца вместе с Маришем.

Утренние перепёлки отлично запеклись под яйцом и душистыми травами, но следопыту такой завтрак пришёлся не по душе. Подобные яства, сочащиеся мутно-жёлтым жиром, наделяли его тяжестью в животе на весь день, так что Каддар предпочитал лёгкий пышный хлеб с разогретым пряным мёдом. Чего нельзя было сказать о его телохранителе, что тут же принялся хрустеть крошечными косточками и звучно метать их на пустой поднос.

Амаус же вёл медленную беседу о своих наблюдениях за погодой и поведал, что наступление весны ожидается совсем скоро, ведь верхушки Аллеверских холмов уже обнажились после нескольких лавин. Каддар углядел лёгкую ухмылку на его устах, которая проклёвывалась, когда советник замолкал, чтобы налить ещё немного медового напитка своим гостям. Позвал он их явно не для того, чтобы обсудить таяние снегов.

— Какие у вас мысли, господин следопыт? — спросил вдруг Амаус и облизал мёд со своих бледных губ.

— Вы о погоде или о чём-то более важном? — осторожно поинтересовался Каддар.

— Мне интересно, что вы думаете о нас. О городе, о герцоге. Какие ваши мысли о Басселе?

— Я уверен, что ваш город — удивительное место, — протянул следопыт и пригубил медовухи, чтобы выиграть время. — Понимаете ли, я посетил не один десяток городов. Каждый — уникален, и в то же время похож на другие. Это сложно объяснить.

— Так и скажи, что нет никаких мыслей, — рассмеялся Гуррабад. — Да и какие тут мысли, когда полгорода в руинах после побоища?

Трапезничающие разом вздохнули. Завалы медленно разбирались, а погибшие отправлялись в колоссальных размеров могилы за городской стеной, но тень Бассельского побоища ещё не скоро покинет город.

— Зачем напоминать-то? Весь аппетит сбил, — заявил Мариш, но тут же вновь вгрызся в перепелиную тушку.

— В чём-то он прав, господин Амаус, — согласился Каддар. — Мысли мои заняты тем, как найти наших погромщиков.

— Я верно припоминаю, что у вас был какой-то план? — напомнил советник. — Вы просили Его Светлость подождать, и, кажется, время почти вышло. Признаться честно, я удивлён, что герцог вообще оказался настолько терпеливым.

— Полагаю, он понимает, что паника лишь подорвёт доверие к нему в остальной Летаре. Особенно, в Гордом Утёсе.

— Его Светлость заботится о Басселе, — вмешался Гелланн. — Город волнует его больше, чем даже порицания короля.

— Да, он хочет, чтобы все именно так и считали, — полушёпотом произнёс Каддар и почувствовал пылкий взгляд третьего командующего.

— Это ещё что значит?

Каддар решил было замять тему, когда ему на выручку пришёл Амаус.

— Не серчай, Гелланн, — советник подмигнул гвардейцу. — Про таких, как Его Светлость, в Нодемаре говорят: «капитан сразу двух кораблей». Дескать, желает и тут, и там успеть. И напомнить о наследии свободного Бастала, и угодить короне, ведь он всё же боится, что Его Величество осерчает и потуже затянет наш поводок.

— Вот ещё, — рассмеялся Гелланн. — Если король забудется, то не будет в Летаре никакого Басселя больше. Как и раньше не было.

— В Летаре не будет, значит будет в Алледане или в Мерании, — возразил Амаус. — Не те сейчас времена, чтобы мы сами себя прокормили или защитили. Последние короли об этом позаботились, а опомнились мы слишком поздно.

Под стук последних обглоданных костей слуги принесли крошечные миски со странно пахнущей пастой бурого цвета. А ещё один разносчик так и остался стоять за спиной советника с подносом на согнутой руке. Следопыт многозначительно хмыкнул, ожидая разъяснений.

— Это паштет из гусиной печени, — сказал Амаус, но тут же понял, что Каддар наблюдал за последним слугой. — Ах, да, верно. Кажется, это для вас, господин следопыт. Скажите, это как-то связано с вашим загадочным планом по поимке Лис?

Слуга протянул Каддару поднос, на котором лежал лишь один конверт. С сорванной печатью.

— Сегодня на заре это письмо пришло с птицей, — продолжил советник. — Насколько я могу судить, из Люведенна, раз уж печать была их. На конверте написано, что письмо предназначено вам.

— И вы всё равно сорвали печать без меня? — Каддар прикусил язык, чтобы его раздражение не проникло в следующие слова.

— Ничего личного, господин следопыт. К моему потрясению, отправитель на конверте не указан, так что я был обязан осмотреть содержимое. Знали бы вы, сколько раз нам пытались доставить яд и прочие прелести…

— Разве птичники примут письмо без отправителя? — подивился Гелланн. — Закон же есть у нас, в Алледане не так?

— Примут, если им достаточно заплатить, — Амаус взял Каддара за руку. Ладонь его оказалась ледяной. — Я уверен, вы бы и так поделились с нами содержимым, раз уж герцог проявил редкое терпение.

Следопыт развернул конверт и вчитался в письмо, покрытое отпечатками грязных пальцев. Написано по-альдеваррски, вот только с частыми ошибками. Будто буквы эти выводил иноземец или же малограмотный местный.

— Вот ты жук! — гневался Мариш за своего нанимателя. — Зачем чужие…

— Спокойно, Мариш. Мне скрывать нечего, покуда у нас общее дело. Когда я прибыл в Бассель, то познакомился с несколькими узниками Серого Бастиона, — медленно проговорил Каддар. — Один из них согласился помочь мне найти Химеру в обмен на помощь в освобождении. Я пообещал ему транспорт в безопасное место и достаточно денег, чтобы начать новую жизнь.

— Смелое обещание, учитывая, что узник-то не твой, — Гуррабад сощурил чёрные глаза.

— И всё же, я его дал, поскольку не сомневался, что мой наниматель на такое способен. Этот узник не так важен, как Химера и остальные его подельники, — следопыт потянулся к бокалу, но медовухи в нём совсем не осталось. Амаус же не торопился вновь наполнить его. — Всё стало сложнее, когда они сбежали из Бастиона. Я всё ещё надеялся, что получу весть от этого человека, но шансов стало меньше.

— Получается, таков он — план великого следопыта? — Гуррабад оттянул ворот чёрного дублета и поморщился. — Подкупаешь бедолагу в тюрьме и ждёшь, пока он сам сделает за тебя всю работу?

— Хорошее решение не обязательно должно быть сложным, — возразил Амаус. — Если, конечно, оно рабочее.

— Как видите — так и есть, — Каддар прочистил горло. — Мой человек сообщает, что он покинул Бассель вместе с остальными Лисами и укрылся где-то в Аллеверских холмах.

— В штольнях? — изумился Гелланн.

— Нет, он говорит про старые пещеры и крепость.

— Пещеры завалил король-объединитель, а крепостей там отродясь не было, — не унимался третий командующий. — Получается, этот шпион несёт чепуху.

— Это уже не так важно. Он сообщает, что Лисы собираются уходить дальше, на юг, с одним из караванов Люведенна. Им назначена встреча на последний день этой луны. На рассвете, у разъезда Грачей.

— Полагаю, это хорошие новости, — свой бокал Амаус наполнить не забыл. — Как же я рад, что у нас нет секретов. Мой немалый опыт подсказывает, что дела идут куда легче, если все, кто занят ими, делятся своими сведениями. Почему бы нам не порадовать и Его Светлость? Расскажите ему всё что, мы только что услышали за этим столом, только про капитана двух кораблей упоминать не стоит.

Каддар и так собирался рассказать всё герцогу, пусть и не под таким давлением. Амаус влез в его личное письмо и вынудил рассказать о своём шатком плане. Совсем уж шатком, если пользоваться едкими формулировками третьего командующего Гелланна. Всё же следопыт предпочёл бы поведать о находке на своих условиях. И куда более изящно.

Не лучшее развитие событий для его репутации. Хотя, коль скоро отправитель не обманывает, на мнение бассельских вельмож Каддар весьма скоро сможет наплевать. К тому же, Содагар поможет ему добраться до Химеры, а дальше следопыт пойдёт своим путём и порадует своего нанимателя.

Зал герцогского совета от покоев Амауса отделяли лишь два лестничных пролёта да короткий коридор. Так что путь выдался коротким, а молчание не успело пересечь тонкую грань неловкости. Глашатаи оказались на удивление расторопными, и вскоре Его Светлость появился в комнате вместе с командующим Клеменом. Герцогиня в этот раз отсутствовала, как и её деловитый дядя.

— А он что здесь делает? — Клемен указал на Гуррабада. — Как-то много нас стало, не находите, Ваша Светлость?

— Он помог усмирить ту нечисть, которую призвали Лисы, — выступил защитником Гелланн. — Его знания точно пригодятся.

— Вообще-то, к тебе у меня такой же вопрос, третий командующий…

— Хватит, — Содагар корчился так, будто у него разболелась голова. — Дело срочное, так что нет времени выяснять, кому и где сидеть. Докладывайте.

Как только уважаемые господа расселись по высоким креслам, Каддар начал свой рассказ. Стоя в сажени от стола, он ощущал себя потешным бардом или даже артистом бродячего цирка. Но смущению не было места, когда спина Химеры вновь маячила перед ним.

— Пещеры под Аллеверами, говоришь? — Содагар чесал бороду под губой.

— Которых там нет ещё с последней войны, — стоял на своём Гелланн.

— Может и есть, может и нет, — Его Светлость отмахнулся от него как от мошки. — Тебе и не положено знать.

— Насколько можно верить этому человеку? — Клемен сложил пальцы в замок и поместил на них свою квадратную челюсть.

— Я буквально способен изменить его жизнь, и он это знает, — пространно сказал Каддар.

— Это не ответ, — покачал головой Содагар. — Вопрос в том, можно ему верить или нет.

— Я ему верю.

— Значит, и я, раз верит командир, — добавил Мариш, но один лишь Гуррабад удостоил его взгляда.

— Письмо могли написать Лисы, чтобы запутать нас и пустить по ложному следу, — предположил Амаус. — Они даже допустили ошибку в имени следопыта. Там написано…

— Каддар Нодемарский, верно, — следопыт ухмыльнулся. — Каждому из тех пленников я представился по-разному. Так что написано оно одним из них. А именно…

— Хорошо, написать мог настоящий беглец, — перебил его Клемен. — Где гарантия, что Лисы не выяснили, кто шпион, и не заставили его написать всё это?

— Верно, Клемен, — сказал герцог. — Что, если это ловушка? Допустим, мы попробуем их взять на этом разъезде, а там будет готова засада.

— Ваша Светлость, — начал Каддар.

— Что тогда, следопыт?

— Ваша Светлость, — произнёс Каддар уже громче, отчего даже герцог удивился. — У меня нет оснований думать, что это ловушка. Даже если это так, других нитей я не вижу. Мы должны проверить этот след, и я ручаюсь, что он приведёт нас к Химере.

— И к остальным Лисам? — тихо уточнил Гуррабад.

— Да. И к остальным Лисам тоже.

— Слишком рискованно, — не оценил Амаус.

— И всё же, решать мне, так что поступим мы так, — Содагар поднялся и размял шею. — Как ты и просил, следопыт, я ждал довольно долго, и уповать на одну сомнительную нить не буду. Пока ты идёшь по своему следу, я сделаю по-своему и разошлю птиц по всем окрестностям. Ты же отправляйся к разъезду под Люведенном.

— Что насчёт пещер? — влез Гуррабад. — Если они есть…

— Они есть, — герцог кивнул. — Но даже из тех, что оставил мой прадед после войны, половина уже обрушилась. Я не буду рисковать так рисковать людьми, так что идти придётся через перевал у Баланоша. И идти быстро, раз у нас меньше десяти дней. Вы должны добраться туда как можно раньше и осмотреться на случай засады. Лучше — устроить засаду на них самих прежде, чем они устроят её вам.

— Я соберу отряд, велю готовить обмундирование, — вызвался Клемен и резво вскочил на ноги.

— Стоять, командующий, — Содагар жестом велел ему вернуться в кресло. — Не забывай думать, прежде чем что-то делать, хорошо? Я не могу отправить целый отряд гвардии под Люведенн. С нашей историей, граф Деллон воспримет это как объявление войны. Даже Лиднур из Баланоша вас не пропустит без допуска от короля. Людей мы выделим, но немного, чтобы идти скрытно и не привлекать внимание к Летаре. Берите доспехи и оружие без малейших знаков различия. Если спросят — вы или бродяги, или охотники за головами, или кто угодно, только не бассельская гвардия. Гелланн, раз уж ты здесь, отряд возглавишь сам. Вот и будет повод тебя сделать вторым командующим, раз предыдущий помер.

— Будет исполнено, Ваша Светлость, — выпалил Гелланн с каменным лицом.

— Полагаю, Гуррабад тоже может составить компанию, — промолвил Амаус и погладил мага по запястью. — Раз Лисы такие опасные, магия не будет лишней.

— Пусть идёт, — согласился герцог. — Алледанскую землю не так жалко осквернять.

— С удовольствием помогу вам добраться до Химеры, — расплылся в улыбке Гуррабад. — Этого поганого вора.

— И убийцу, — вставил Клемен.

— Тогда хватит стулья мои греть! — Содагар хлопал в ладоши с такой силой, что вот-вот бы задрожали окна. — Собирайтесь, готовьте припасы — и в путь.

Каддар предпочитал путешествовать в одиночестве. Конечно, с поправкой на неизменного Мариша, что следовал за ним, как шлейф роскошного летнего платья за скучающей дамой на званом ужине. Перед ним были лишь долгие мили дорог Большой Земли и бесконечный простор для раздумий.

В этот раз делить столь ценное пространство пришлось с отрядом из Басселя. Благо, герцог не лукавил насчёт того, пойдут они малой группой. Под начало Гелланна он выделил лишь пятерых гвардейцев, да и тем было велено разделиться на две группы и пройти перевал под Баланошем по отдельности, чтобы не привлекать внимание алледанских гарнизонных.

Такой состав уже был на шесть человек больше, чем Каддар привык видеть подле себя в странствиях. Но Лисы уже показали, какую угрозу они несут, так что новые телохранители могли быть весьма кстати. Хотя следопыт и сомневался, что нападение безмолвных бандитов на горожан устроили Лисы — не говоря уже о появлении тёмного чудовища — противниками они были опасными.

А ещё был Гуррабад. Изворотливый маг сумел с подозрительной лёгкостью влиться в общество бассельского замка. Насмехался над планом Каддара по внедрению шпиона, хотя сам кичился этим же. Теперь же он ехал верхом подле Гелланна и что-то весело насвистывал. Наверняка, предвкушал встречу со своей пропажей.

Хватка зимы вдруг ослабла к концу первой луны, так что дорога прошла легко. По тающему тракту отряд добрался до города Баланош. Там они отдохнули и разделились на две группы, как того и желал герцог Содагар. Каддар, Мариш и двое гвардейцев прошли перевал первыми, а Гуррабад, Гелланн и остальные двигались следом.

От этого места следопыт ожидал наибольших проблем на всём пути. Монстрами летарская земля не славилась, а уж с обычными волками гвардейцы смогут совладать. Недаром же они прихватили добротные луки, копья и сверкающие клинки. Знаков различия Басселя на них и впрямь не было, но любой знаток опознает в них оружие, достойное замковых мастерских.

Особенно, на единственном перевале во всех Аллеверских холмах. В месте, где крутой извилистый подъём переходил в узкое ущелье меж отвесных склонов, построили две крепости. Они смотрели друг на друга чёрными бойницами и помахивали разными флагами на ветру. На первом форте краснело знамя с золотым летарским орлом. Второй же украшал белый волк на чёрном поле. Здесь и сходились два королевства с долгой историей вражды.

Но пограничным гарнизонам было не до былых распрей. Более того, отряд Каддара оказался не единственными желающими пройти Аллеверы в этот день. Уже на подъёме к первым вратам они оказались зажаты меж повозок, пока кони из последних сил штурмовали высоту. Видимо, торговцы не преминули воспользоваться первой оттепелью.

В таком столпотворении никому не было дела до молчаливого отряда и его оружия. Лишь алледанские солдаты попросили Каддара обождать, пока скрипучий обоз перед ним укатится подальше, дабы не устраивать давку на перевале.

Таким же спокойным образом отряды прошли вдоль Аллеверских холмов уже по алледанской стороне и вышли к Люведенну. Очередному невзрачному городу посреди лесистых равнин, что резко упирались в пузатые горы. Невысокие, не больше полверсты, но довлеющие над каждым, кто осмелится взглянуть на них с такой близи.

Два отряда объединились на глухом пятаке под Люведенном в предпоследний день первой луны, как и было запланировано. Гелланн сразу принялся обсуждать планы захвата с гвардейцами. Каддар, разумеется, помог им, но вести с солдатами герцога долгие беседы не собирался. Ему не было до них никакого дела. Сегодня он захватит Химеру и пойдёт своей дорогой, навсегда забыв про Бассель. По крайней мере, надолго.

Ночь прошла в приготовлениях к долгожданной встрече с теми, кто устроил Бассельское побоище. Отряд загодя подготовил удобные позиции в перелеске у самого разъезда Грача. Отсюда расходились три дороги. Очевидно, караван с Лисами придёт с севера, от города, так что оставались направления на юг и на запад, и они прекрасно контролировались гвардейцами.

Каддар с Гелланном решили, что стоит дать каравану уйти подальше от развилки, чтобы оставить Лисам меньше возможностей отступить. Какое из направлений они бы не выбрали, гвардейцы быстро перекроют его с обоих концов.

— Ну что, волнуешься? — Гуррабад подсел к следопыту в его убежище из сухих веток.

— С чего мне волноваться? — спокойно ответил Каддар.

— Тебе же так нужен Химера, а мы скоро с ним встретимся, — чародей тихо рассмеялся. — Грязный вор своё получит, это уж точно.

— Он — мой.

— Что, даже чуть-чуть помучить не дашь?

— А ты расскажешь, что такое он у тебя украл?

— Мог бы, да ты всё равно не поймёшь.

Каддар фыркнул и покинул свой шалаш, оставив Гуррабада доедать лепёшку в одиночестве. Он подошёл к Маришу, который получал очередные наставления от третьего командующего.

— Самое главное, не атакуй, пока сигнал не дам, — бубнил Гелланн на ухо бреккцу. — Ты ведь понял?

— Уже три раза сказал, что понял, — Мариш сдвинул брови. — О, командир, спаси меня, пожалуйста.

— Как тебе их план? — спросил Каддар, когда они ушли подальше от гвардейца.

— Ничего особенного, — телохранитель сложил руки на груди. — Но, раз ты одобрил, то и мне нормально. Только этот вот бесит. Мутный.

— Гуррабад? — следопыт бросил небрежный взгляд на чародея. — Скоро мы о нём забудем.

— Поскорее бы. Он чудной и пахнет странно.

— Не уверен, что понял тебя, Мариш.

— Я плохо сказал, — бреккец постучал пальцем по переносице. — Не странно, а вообще не пахнет. Мы пропотели, как волы, пока сюда шли, а он просто ничем не пахнет. Ни чуточки.

Каддар задумался над словами своего спутника. Порой тот бывал на редкость наблюдательным, хотя следопыт и не мог с уверенностью говорить, что отсутствие пота на теле Гуррабада было главной его странностью. В конце концов, хорошие чародеи и внешность могли менять.

— Готовность! — выдал вдруг Гелланн. — Приближаются!

— Как, уже? — Каддар на всякий случай надел одно из колец.

Караван было слышно издалека, так что он ещё долго гремел колёсами с северной стороны, пока морда первой лошади не появилась из-за поворота. Погонщик выглядел сонным и не сразу заметил, что на его пути вырос гвардеец с выставленным копьём. Зато передняя двойка лошадей среагировала куда лучше. Они встали на дыбы и наполнили утренний лес обеспокоенным ржанием.

— Ой-ой-ой, — причитал погонщик. — Что такое? Что делается?

— Прошу вас остановить караван, — произнёс Гелланн.

Третий командующий вышел из леса с двумя соратниками, пока ещё двое и Мариш обходили сцепку из двух крытых повозок сзади.

— Так, уже встал, не видите? — погонщик выпустил поводья и поднял руки. — Вы чего удумали? Караваны — святое дело для Люведенна. Совсем рехнулись прямо у города грабить?

— Ваш груз нам неинтересен, — настал черёд Каддара показаться в свете зари. — Чего я не могу сказать о ваших пассажирах.

— Пассажирах? Это что такое?

— Люди, которых ты везёшь! — раздражённо воскликнул Гелланн. — Высаживай — и езжай своей дорогой.

— Нет у меня никаких людей, — поводья вновь оказались в руках погонщика. — Сменщик мой только. Так что я, пожалуй, сразу поехаю своей дорогой.

— Придётся подождать, — вопреки указаниям, Гуррабад вышел на дорогу.

Чародей щёлкнул пальцами, и деревья по обе стороны каравана рухнули с оглушительным треском, перегородив дорогу.

— Колдовство! — взвыл погонщик. — Колдовство галимое!

Лошади его взволновались и начали метаться в разные стороны, едва не разорвав караван пополам. Тогда Гуррабад взмахнул рукой и усыпил их. По крайней мере, Каддар надеялся, что просто усыпил.

— Вы кто такие? — орал погонщик. — Никто не нападает на караваны Люведенна, ясно!? Вам конец, конец! Это караван Бестеля, а не залётный купчишка!

— Спокойно, — говорил Гелланн, хотя голос его спокойствие точно не излучал. — Лошади просто спят. Мы проверим ваш груз, и наш спутник обратно их разбудит. Ведь разбудишь же, Гуррабад?

— Непременно, — маг облизнулся и двинулся к повозкам вслед за третьим командующим.

Каддару оставалось только последовать за ними, пусть изначальный план и рассыпался. Мариш как раз сорвал мешковину с первой повозки и открыл гвардейцам её содержимое. Среди натуго затянутых тюков сидело трое мужчин. Один был коренастым, с округлыми щеками. Второй озадачено чесал лысую голову, а третий отличался щербатым лицом и редкими жёсткими волосами. Ни один из пассажиров не оказался Химерой, но оставалась ещё вторая повозка.

— Кажется, я тебя видел, — заговорил один из бойцов гвардии по имени Клерон. — Не тебя тогда в замок…

— Тихо, — Гелланн ткнул соратника эфесом в бок. — Вылезайте, а мы пока второй обоз посмотрим.

— Это вряд ли, — сообщил широкоплечий мужчина с мечом, как раз выбравшийся из второй повозки.

Мечник сложил два пальца у рта и пронзительно свистнул. В этот же миг троица из первого обоза бросилась на обидчиков. Лысый пассажир успел вооружиться секирой, и её топорище раскроило нос Клерона. Щербатый паренёк отогнал Гелланна толстой палицей, а сам бросился в сторону, пока третий товарищ хватал Каддара и ронял его на колени прямо в дорожную грязь.

— Что за… — подивился щербатый. — Альхиор?

Говорил он с Гуррабадом, но тот в ответ только вскинул правую руку. И тут же её опустил когда разом две стрелы вылетели из леса. Одна вошла в плечо мага, а вторая — меж рёбер. Гуррабад осмотрелся и будто бы вспомнил, что с такими ранами на ногах лучше не стоять.

Каддар извернулся и посмотрел направо. Помимо трёх Лис из первой повозки и невидимых лучников в лесу, противников было ещё пятеро. Гвардейцы не решились вступать в бой и теперь стояли на коленях. Лишь освирепевший Мариш отгонял двух бойцов с секирами и почти добрался до горла одного из них, когда уловил взгляд господина. Каддар покачал головой, и бреккец остановился. Он оскалился, рыкнул что-то себе под нос и лишь после — бросил роскошный меч к ногам противников.

Следопыт ещё наслушается упрёков за такое решение, но на то были причины. Гвардейцы, что оказались ближе ко второй повозке, быстрее всё увидели и поняли, что следует сделать. Герцог Содагар велел избегать проблем с местными правителями. Так они и поступили, когда поняли, что перед ними не Лисы, а солдаты гарнизона Люведенна. Пусть знаки различия Каддар разглядел только у двоих, сомнений не осталось, когда один из мечников, наконец, заговорил.

— А ты прав был, малец, — промолвил он пареньку с палицей и обратился к пленникам. — Как десятский люведеннского гарнизона, я вас арестовываю за нападение на караван. Так, говорить со мной не надо, пока не дойдём до тюрьмы. Ясно? Ясно.

Каддар прикрыл глаза. Внешне он выглядел смиренным, но внутри следопыта раздувалась буря. Нет, скорее настоящий смерч. Засада на Лис оказалась ловушкой на них самих. Каким образом? Каддар пока не готов был дать ответ. Судя по тому, как умело действовали люди в повозке, они и впрямь были солдатами графа Люведеннского. Кроме, пожалуй, одного.

Кем, во имя Единства, был этот щербатый парень со старой палицей? Кажется, он даже знал Гуррабада, только как-то странно обратился к нему. Что же, Каддар получит свой шанс поразмыслить над этим в люведеннской тюрьме.