Охота на Лис

Глава 19. Дай ему время

Первые четырнадцать дней нового, семьсот восьмого года тянулись целую вечность. В какой-то момент Варион готов был покляться, что проклятое время остановилось. Будто бы солнце насмешливо замирало на небосклоне и отказывалось завершать очередной день. Ночи же жили по своему, одним им известному распорядку. Они тянулись и погружали Лиса в густую тёмную смолу, которая перетекала в новый день. Конечно, худшей стала ночь в Сером Бастионе. Он помнил о ней не всё, но готов был покляться, что выйдет из этих стен дряхлым стариком.

Иные же ночи, когда Варион позволял себе поспать по-настоящему, пролетали, словно стрела гвардейского лучника, завидевшего вора под стеной. Химера закрывал глаза в предвкушении сладкой дрёмы, пусть и с редкими появлениями морока из прошлого. И открывал их в то же мгновение, как ему казалось. Утро входило без стука и уж точно без приглашения.

Так вышло и в этот раз. Прошло пять дней с тех пор, как беглые Лисы нашли загадочную крепость в толще Аллеверских холмов. И с каждым из этих дней цитадель всё больше походила на их дом. Всё реже они озирались по сторонам и хватались за оружие, стоило чьей-то тени появиться из-за угла. Хотя Варион не винил своих невольных товарищей. Ему и впрямь казалось, что теней здесь было многовато для тринадцати бедолаг, разбросанных по пяти подземным ярусам.

Обитатели подземелья становились смелее. Зал с большим столом и очагом на четвёртом ярусе превратился в негласное место встреч для всех скучающих Лис. Ним и Вдова почистили местную утварь и даже радовали остальных жиденькими супами. Крысолов помогал им, но чаще резал себе пальцы в попытке нарубить очередной кусок свёклы.

Хлыст оборудовал себе наблюдательный пост на верхнем ярусе. Заключалось это в том, что он передвинул один из стеллажей к плите у выхода и перевернул его. Получился превосходный постамент для мешка с припасами на день и дежурной фляги.

Инелай даже обмолвился, что думает забраться на крышу крепости, к гонгу, и соскочить оттуда прямо в снег, чтобы осмотреть местность. Правда, он не спешил претворить планы в жизнь, поскольку не был уверен, что сможет забраться обратно. Поскольку подразумевалось, что Химера должен составить ему компанию, уговаривать Инелая он не стал.

Спросом пользовалась и купель на втором из обжитых ярусов. Поначалу Химера свободно находил время, чтобы расслабиться по шею в горячей воде. Однажды он за день успел застать врасплох Ним и Вдову, пусть и не разом, так что теперь приходилось опрашивать остальных, прежде чем нырять в чудотворный источник тепла и спокойствия.

Бертольд вскоре забросил свои поиски в подвале: видимо, боялся найти ещё что-то более жуткое, чем та каменная карта. Зато теперь всё его внимание досталось порядкам в остальной цитадели. Старик любил подкрасться к кому-нибудь из Лис и ненавязчиво объяснить, чем им стоило бы заниматься.

Вариона такие поучения раздражали. Для начала, они слишком уж походили на беспрестанные наставления старших по Приюту. А ещё он не мог не заметить, как аккуратно, по капельке, Бертольд пытается навести свои порядки среди беглых Лис. Конечно, Химера понимал, что тот был весьма опытным мужчиной, сумевшим открыть и удержать на плаву «Пёсью Морду» в городе, где кабаков и так больше, чем домов.

Но Варион сам себя загнал в щекотливое положение. По воле судьбы и с молчаливого согласия остальных, он на какое-то время почувствовал себя вожаком того, что осталось от Лис. С одной стороны, ему совершенно не понравилось то, что от него ждали сложных решений в моменты, когда ему хотелось лишь закрыться в тёмной комнате с полной флягой, от содержимого которой он уснёт безо всяких сновидений.

И всё же ему это нравилось. Химере было по душе чувствовать себя вожаком, даром что за этим следовала новая волна ожиданий и обязанностей.

Так что хитрости Бертольда смутили Лиса. Он не хотел прямо осаживать того, кто так много сделал для него в прошлом. Бертольд давал Лисам пищу и кров, когда они в них нуждались. Благодаря ему, у них всегда было место, где можно было весело провести ночь в сытости и сухости.

«Но кто кого вытащил из Серого Бастиона?» — подумал Химера, открыв глаза.

Он никуда не торопился. К пятому дню в крепости Варион остыл к посиделкам в общем зале. Лёгкие темы для разговора уже заканчивались, а сложных Лисы старательно избегали. Рано или поздно, когда каждый расскажет о своей любимой выпивке или стране, которую мечтает посетить, придётся говорить о главном. Сколько оставаться в крепости. Куда идти дальше. И, самое главное — что, собственно, делать. А там и начнутся споры, от которых голова Химеры сама просилась обратно на виселицу.

В дверь постучали.

Варион простонал и пригласил незваного гостя войти, но ничего не произошло. После нескольких мгновений безмолвия стук повторился. Химера повторил своё разрешение ещё громче и сел на жёстком ложе.

— Странно, — буркнул он.

Между дверью и полом оставался заметный просвет, в котором обычно мелькали тени всех, кто окажется между ней и светильником, что горел точно напротив. Сейчас там была только мерцающая светлая полоса.

Опять стук.

— Твою мать, открыто же! — рявкнул Лис, поднимаясь с кровати. — Тут даже замка нет!

Он распахнул дверь и увидел лишь тихий пустой коридор. Видимо, шутник успел скрыться в гостиной.

Химера выдохнул и вернулся к постели. Он запустил руку в каменную нишу в стене и нащупал полупустой мешочек. Пальцы выхватили половину листа дурмана, который тут же отправился под язык.

Первая доза за день грозила неминуемым головокружением, но оно скоро сменится приятным покалыванием по всему телу. Заодно и боль в плече угаснет окончательно. Этим утром рана ещё не беспокоила Вариона, как и днём ранее, но перестраховка не помешает.

Тук-тук.

— Ах ты, падла, — Химера надул щёки и распахнул дверь с такой силой, что застонали петли. — Арбо?

В проёме стоял средний сын Бертольда. Он так и замер с занесённым для следующего стука кулаком, чуть приподняв верхнюю губу.

— Я чему-то помешал или что? — заговорил Арбо.

— Утренней молитве, — Варион фыркнул. — Один раз не мог постучать? Что за прятки?

— Да я один раз и постучал, как бы, — начинающий жрец тряхнул головой. — А что, кто-то до меня приходил?

— Проехали, — Варион махнул рукой и жестом пригласил его войти. — Ты по делу или как?

— Сегодня моя очередь делать обход, и папа попросил тебя проведать. Говорит, давно ты не появлялся.

— Всё со мной нормально, как видишь, — Химера постучал себя по обнажённой груди. — Погоди, какой обход?

— Ты не в курсе, что ли? — Арбо присел на свободную койку, служившую Вариону складом вещей. — Папа вчера решил, что хорошо бы нам хотя бы три раза за день обходить всю крепость от верхнего яруса до подвала. Мало ли что. Место-то огромное.

— Мудрый человек — твой папуля, — для вида согласился Лис. — И за заботу спасибо.

— Ну, согласны с этим не все. Вийм, вот, наотрез отказывается что-то делать и ноет про Люведенн. Ваш этот наёмник, Граус, тоже как-то не очень хочет работать. Вот Ним с него и бесится.

— Калач нормальный, — Химера цокнул языком. — Придурковатый и агрессивный, но нормальный.

— Ну, для вас, полагаю, да. Вполне себе норма.

Варион потряс перевёрнутой флягой, как погремушкой, и дождался, пока последние капли соскользнут ему в рот. Дурман отлично перебивал горечь дешёвой бражки.

— Как там Басс, есть какие новости? — спросил Химера.

— То хуже, то лучше, — Арбо поджал губы. — Вчера походил даже немного, а сегодня опять лихорадка вернулась. Ему тяжело.

— По Вийму видно, что дело — дрянь, — кивал Варион в такт своим мыслям. — Странно, я думал, что самой большой проблемой будешь ты.

— Не понял, — ощетинился Арбо и повёл плечами.

— Ну, ты же нас ненавидишь. Душегубами называешь, убийцами.

— А вы не убийцы?

— И то верно, — Химера замялся, пытаясь подобрать слова. — Просто ты же мне прохода не давал, пока я с вами жил по осени. А это было ещё до того, как из-за нас ваш дом разнесли, а самих в тюрьму засадили.

— И до того, как вы нас из этой тюрьмы вытащили. Если уж на то пошло, тут и папина вина есть, что дела c вами вёл. А благодарность — это одна из благодетелей Далёкой Звезды. Ты ведь совсем ничего не знаешь о её воле?

— В моей жизни была только воля Настоятеля, увы.

— Семьсот восемь лет назад наши предки потеряли дом, прямо как мы. Вечный Гон забрал всю Альдеваррскую империю, а им пришлось бежать в неизвестность. Зато, благодаря Звезде, они нашли это место. Большую Землю, в смысле. Здесь они стали сильнее и крепче духом, так что потеря — это просто повод обрести что-то новое.

— Чёрт, — Варион хмыкнул. — Было бы это правдой.

— Правда и есть, — Арбо поднялся. — Кстати, вот тебе ещё один её завет. Пореже называй Чёрта вслух. Каждый раз, когда так делаешь — отдаёшь ему частичку души.

— К счастью, отдавать мне уже нечего.

— Ты не прав, — средний сын Бертольда потянулся к двери. — Учитывая то, сколько раз ты спасся за последние дни, душа у тебя ещё есть. И Звезда считает, что спасения она достойна.

О душе Варион думать не хотел. Если она и была порождением небесной силы, они с Лисом точно не сойдутся характерами.

Как только начинающий проповедник удалился, Химера перебрался на свободную койку, где Арбо сидел мгновениями ранее. Среди вороха вещей оставался лишь небольшой островок для усталых ягодиц, и, к счастью, сын Бертольда оказался не слишком любопытным.

Подними он то, что осталось от тюремной робы Вариона, Арбо увидел бы щербатый кристалл. Посреди разрушенной лавки в Басселе этот камень мерцал, опутывая своей энергией существо, сотканное из живой тьмы. Теперь же кристалл Альхиора погас и мало чем отличался от безделушек, которые толкали торговцы на летних ярмарках.

Пару лет назад Химера даже прикупил один из таких самоцветов за неприличные сорок леттов. Бледный торговец из Междуречья обещал, что прикосновения камня затягивают раны, а само его присутствие у кровати делает сон животворящим. Не успел Лис нарадоваться покупке, как Крысолов объяснил, что такие кристаллы называют кварцем, и на его родине их единственное применение — это стать свадебным подарком. Так, красивая безделушка.

— Но не ты, — шепнул Варион своей находке. — Раз ты пригодился Альхиору, пригодишься и мне. Может, и на домик сразу хватит.

Оставалось лишь найти того, кто увидит в кристалле больше, чем переливы неровных граней. Нет, летней ярмаркой в Алледане не обойтись. Химере требовался настоящий знаток магических артефактов, коих в Западных Королевствах искать было тщетно.

Всё пошло бы проще, последуй Лисы его плану. Всего-то и требовалось, что пройти через топи до Харефолда, прикрывая спины друг друга. Они бы перебрались через границу и остановились в Астарии, где Вариону осталось бы просто слинять в тёплую южную ночь.

Наверное, он отправился бы в Южный Дол. В его странах, будь то Гаальт или Раванар, Далёкая Звезда не имела никакой власти. Стало быть, и маги там чувствовали себя достаточно вольготно, чтобы расплатиться звонкой мошной за диковинный кристалл.

Правда, языка тех земель Варион не знал. Но ничего. Едва родившись, он и альдеваррским не владел, но ведь справился.

Химера упрятал кристалл поглубже в свои пожитки и оделся. Он решил, что порядки крепости начали меняться слишком быстро, и пора было воочию с ними познакомиться. А лучше — повлиять.

Осмотр гостиной и купальни не принёс Вариону интересных встреч. Пока он двигался к лестнице, навстречу протопал Полоз, но караульный слишком спешил, чтобы общаться. Тогда Химера продолжил путь к общему залу, а по пути мысленно репетировал все возможные беседы, которые светили ему наверху.

Первым оказался Вереск. Он стоял чуть в стороне от места, где начинался подъём на единственный надземный ярус. На поясе Вереска висели ножны с коротким мечом, впервые с Лисьего исхода через замёрзшую Сальмену. Выглядел он сосредоточенным, прямо как в те дни, когда попадался Вариону на входе в Лисий Приют.

— Здравствуй, — сказал Химера. — А ты чего тут с оружием стоишь?

— Так в карауле же, — Вереск широко улыбнулся. — На посту.

— И давно мы караулы несём?

Варион посмотрел назад, где у стола как раз появился Бертольд. Старик опирался на спинку стула и о чём-то мило беседовал с дочерью, но беспокойство Химеры тут же привлекло его внимание.

— Привет-привет, — помахал он издалека. — Всё верно, мы решили устроить небольшой караул, чтобы всем было спокойнее.

— А есть, чего караулить-то? — Варион поджал губы. — Вроде никто не нападает.

— И не надо нам такого счастья, — Бертольд поднял руки и картинно потряс ими. — Просто не все так уж хорошо себя чувствуют в этом месте. Жалуются, что какие-то стуки и шаги слышатся им постоянно. Я-то сам ничего такого не заметил, но в больших, пустых местах так бывает.

— А я-то думал, кто-то решил подтрунить над стариной Вереском, — Химера ткнул часового локтем в бок.

— Да ладно тебе, — отшатнулся тот. — Я и сам рад привычным делом заняться. Вот, поменял только что Полоза. У него что-то живот крутит с утра.

— Ничего не знаю! — воскликнула Ним из-за стола. — Все одно и то же ели, и ни у кого больше не крутит!

— Я это всё к тому, Варион, что нам не помешает как-то организоваться, — промолвил Бертольд, снисходительно потрепав Лиса за плечо. — Караул с обходами — это нужная вещь, чтобы всем было спокойно, раз уж мы решили здесь остаться. Еду и питьё тоже полезно распределить так, чтобы хватило надолго.

— Да уж, что-то я не додумался, — Химера склонил голову. — Был занят тем, как бы нам всем не сдохнуть.

— Много нам страстей досталось, — согласился Бертольд. — Но пора уже думать, как жить дальше.

— Вот только перекушу — и сразу задумаюсь, — Варион кивнул Нималии. — Надеюсь, не на горшке.

— Да фу! — откликнулась девушка.

— Ладно, ребятки, пойду-ка я сына проверю, — старик любезно улыбнулся каждому из присутствующих. — Не озоруйте!

Варион проводил Бертольда взглядом и уселся за стол напротив Ним. Та сразу же сморщила нос и с прищуром уставилась на Лиса.

— Что на обед-то? — с издёвкой спросил Химера.

— Тебе? — девушка сделала вид, что задумалась. — Хрен за воротник будешь?

— Обойдусь. А вот ты злая, как будто самой тебе кто нарезал хрена в портки, — Варион увернулся от брошенной в него ложки. — Да ладно-ладно. Злись сколько хочешь.

— А ты отвали уже от моей семьи, — Ним демонстративно села вполоборота и уставилась на тлеющий очаг.

— Я и отвалил, а Вийм всё равно ноет, что я с ним разговаривать не хочу.

— Да причём тут Вийм? У него вообще-то брат с лихорадкой помирает. И у меня, кстати — тоже!

— Сочувствую, — Варион укусил нижнюю губу. — А у меня, так, полсотни товарищей за день перебили. Бывает.

— И что теперь-то? У тебя есть право вести себя, как говнюк, потому что гвардейцы порубили Лис, а ты сделал пару добрых дел? Я свой дом тоже потеряла. И, кстати, это не я притащила туда того, кто устроил эту резню. Да-да, не смотри так! Мне Ладаим всё рассказал про старшего Химеру и про то, кто его привёл.

— Он бы и без меня пришёл. Не помог бы я, он бы в какого-нибудь Хлыста вцепился. И раз уж говоришь, что виноват во всём я, посмею заметить, что к себе домой меня привела ты, в каком-то смысле. По такой цепочке…

— Да замолчи уже! — багрянец на щеках Ним не сулил ничего хорошего, как и слёзы в уголках глаз. — Хватит! Я каждый день пытаюсь себе говорить, что всё — пора идти дальше. Не поменяешь уже ничего, так надо хоть жить продолжать нормально. Папа пытается это сделать, пытается хоть какой-то порядок тут навести, а ты на него смотришь, как будто он у тебя последнюю девку на Большой Земле увёл!

— Да не желаю я ему зла…

— А как же? Ты бы себя со стороны видел, позорище? Боишься, что он у тебя Лис украдёт, да? Пусть лучше он тогда всех ведёт. Если бы не папа — сейчас бы мёрзли на болоте на радость плотоядам.

— И пожалуйста! — Химера встал так резко, что опрокинул стул за собой. — В следующий раз сама за них на виселицу полезешь!

— Ты это своему лучшему другу скажи! — донеслось Лису вслед. — Если вспомнишь о его существовании.

Как Варион и полагал, в главном зале ему нечего было искать. Он не ждал почестей до конца жизни за свой поход в Серый Бастион, но ведь и прошло всего шесть дней. Тогда, в Басселе, Ним разве что не умоляла его вытащить её семью из замка. Теперь же она вела себя так, будто он один был повинен во всех страданиях Большой Земли.

Неблагодарные. Арбо любил говорить, что дружба с душегубами не доведёт их семью до добра. Наверное, он считает, что был чертовски прав. Но где бы они были без Лис? Без их защиты, без их кошельков. Не на каждого перепившего головореза хватит одного Вийма. Кто бы тогда поехал в Бор, чтобы выбить из интенданта всё, что он украл у Бертольда? Если кража ещё была, конечно.

А приди Верные, кто бы дал им отпор? Ох уж эти Верные. В иной раз встреча с Шелором и его безумной магичкой запомнилась бы Вариону на долгие луны, но сейчас он уже подзабыл ту злосчастную схватку в Мясницком квартале. Оно и немудрено, учитывая, что было после.

Тогда, отбиваясь от целой шайки головорезов в морозном переулке, Химера не мог отделаться от чувства, что его кто-то выдал. Продал, как откормленную свинью на заклание. Ему не впервой было подозревать Приют в чём-то подобном, а теперь и спросить-то не с кого.

Но такой исход был бы логичен. Настоятель не смог избавиться от Химеры в Баланоше и передал эту заботу местным бандюганам. Однако его возвращение стало для госпожи Гадюки сюрпризом, который она буквально не пережила. Кто-то ещё его сдал? Больше некому, разве что…

— Да ну нахрен, — Химера мотнул головой. — Нет, как бы он это сделал?

Ох уж этот Ладаим. Наверняка, он до сих пор винил Вариона за то, что их пути пересеклись к Касилиамом Броспего. А ведь всё закончилось лучше, чем могло быть. Сдайся Химера по примеру Крысолова, их бы распяли ещё до того, как Кранц Родейн добрался до Лисьего Приюта. Но он не сдался. Он пошёл до конца и нашёл чёртову Лейну Броспего.

Варион вдруг вспомнил тонкую улыбку на её лице. Винный багрянец прекрасно смотрелся на благородно бледных щеках Лейны. Тогда, во время мимолётных свиданий с ней, Химера даже расстроился, что придётся убить такую миловидную и наивную, но отнюдь не глупую девушку.

Он вдруг поймал себя на мысли, что не прочь был бы узнать Лейну получше. Должно быть, она была из тех, кто считает каждого прохожего хорошим человеком, пока не убедится в ином. Лис, напротив, учили видеть врагов даже в собственном отражении.

Как знать, может, Лейна смогла бы разглядеть что-то хорошее и в глубине его души? Она, конечно, впала в истерику и забросала Химеру посудой в последнюю встречу, но тогда её явно науськали Альихор и Кранц. У них попросту не было возможности узнать друг друга как следует. В конце-то концов, даже Арбо допустил, что душа Лиса ещё не сгнила окончательно.

Всем этим мыслям Химера продолжал предаваться в купели. Перед этим он провёл добрую часть дня в своей комнате, но быстро заскучал. Тогда Варион спустился в единственное место, где никто не докучал бы ему наставлениями и обходами.

Он не знал, сколько просидел перед жуткой плитой в основании крепости, но времени прошло немало. Однако глыба осталась столь же мёртвой, сколь и совершенной в своей каменной глади, испещрённой извилистыми надписями.

Тогда-то Варион и решил, что купель его уже заждалась. К счастью, никто больше не претендовал на эту тёплую, манящую воду. Судя по отдалённому гулу, обитатели крепости собирались в общем зале. Ну и пусть. Химере нечего было им сказать.

Блаженный полумрак смывал с него груз тяжёлых мыслей. Варион ушёл в воду по шею и прикрыл глаза. Каждый раз, когда его разум возвращался к гнетущим проблемам, они казались всё менее серьёзными. Пережил же он и падение Приюта, и виселицу герцога Содагара.

Броспего послал какую-то паршивую ищейку по его следу. Наверное, не смог смириться с тем, что кто-то покусился на его ненаглядную Лейну. Глупый Касилиам. Конечно, дураку не сколотить такое состояние, но не думал же он, что может войти в семью герцога Трисфолдского и не насулить беду на своих деток?

В темноте гостиной, что лежала сразу за низкой аркой, кто-то шаркал. Сначала Вариону показалось, что это его собственное дыхание так разносится по голове вместе с шумом крови в разогретых ушах. Но это определённо было шарканье.

Химера не стал зажигать фонари в гостиной, поэтому из купели было не разглядеть, кому приспичило там шуметь. Звуки напоминали походку немощного старика по мостовой. Того и гляди, отклеившаяся подошва зацепит брусчатку, и он поцелует землю.

Лисы так не ходили, как не ходил даже Бертольд. Выглядел он старым и постоянно жаловался на ломоту в руках, но ноги его были в отличной форме. Как иначе бы он перенёс такой поход сквозь холмы?

— Можно потише? — простонал Варион.

Ответа он не получил. Шарканье лишь стало громче и затихло, когда казалось, что вечерний гость уже вот-вот пройдет через арку купальни.

— Крысолов, ты что ли? — Химера провёл рукой по поверхности воды, запустив волну из тёплых брызг в проём. — Хватит уже!

Внезапный дождь не помог. Гость так и остался не видимым, а его шаги переместились обратно в гостиную. Он будто обходил её по периметру, иногда останавливался, но тут же продолжал шаркать. Варион сдался и всё же вышел из купели.

Пол стал скользким от натекшей с его ног воды, но Химера нащупал пустой шкаф у стены и ухватился покрепче. Он прошёл в гостиную и выждал несколько мгновений, пока глаза привыкали к освещению. Отблески коридорных светильников плохо справлялись с этим просторным залом, но очертания его обстановки медленно вырисовывались перед Варионом.

Других людей здесь не было.

Химера ещё раз окинул взглядом всю гостиную, и вновь не увидел никого. Шаги затихли, а потом сразу повторились за спиной Лиса. Он резко обернулся, и следующие шорохи донеслись уже с другой стороны. Кто-то затеял безумную игру.

Камин, что пылился у дальней стены, они так и не разожгли, зато его кочерга пришлась кстати. Лишённый иного оружия, Химера стиснул холодное железо и занёс его над головой. Он кидал быстрые взгляды по всем углам, но шорох почувствовал это и затих.

Варион слышал лишь собственное дыхание и медленно двигался к середине зала. Сердце стало биться сильнее, а его эхо раскатывалось глубоко в голове Лиса. К горлу подкатил ком. Кочерга вдруг показалась тяжёлой и горячей, но он не опустил оружие. Кто бы ни прятался в полумраке гостиной, за такие шутки придётся отвечать.

Незримые ноги шаркнули совсем рядом, скрипнул низкий столик, как будто его задело чьё-то колено. Химера обернулся и прошил пустоту ударом кочерги. Тогда шаги ускорились и устремились в дальний угол.

— Выходи, мразь! — Химера скрежетал зубами. — Нашёл, с кем игры играть!

От грохота за спиной он подпрыгнул. Рука сама отправила кочергу в полёт, но та лишь звучно ударилась в стену и свалилась на пол.

Кто бы ни устроил эти прятки, он сумел навернуть целый стеллаж. Древняя мебель не выдержала падения и теперь обратилась в груду досок, поверх которой покоилась кочерга Химеры. Он присел над развалиной и задержал дыхание, чтобы оно не перекрывало окружающие звуки.

Теперь стало тихо. Ни шагов, ни шорохов. Только журчание купели за аркой.

Варион поднял кочергу и вновь обошёл комнату. Раз наступила тишина, он мог считать себя победителем в этой необъявленной схватке. Вот только холод, стянувший всё ещё мокрый живот Лиса изнутри, совсем не походил на триумф.

— Сука, ну и дела, — бормотал он себе под нос. — Я с вами рехнусь скоро.

— Похоже, что уже рехнулся.

Химера обернулся на звук и занёс кочергу. Метнуть он её не успел, потому что глаз сразу зацепился за знакомый образ. Сойка медленно вошла в гостиную, но к Вариону приблизилась, лишь когда он отбросил железяку к разбитому стеллажу.

— Ты чего тут голый ходишь? — Таделия прыснула в кулак. — Ещё и шкаф навернул.

— Не знаю. Захотелось, — Лис пожал плечами. — А ты чего ходишь там, где я хожу голый?

— Да я не осуждаю, — даже полумрак не мог скрыть ехидную улыбку на полных губах. — Не худшее зрелище, даже наоборот.

— Раньше ты так не считала, — Варион не двигался и выжидал, чего же задумала Сойка.

— Ну, я же изменилась. Наверное, мы все изменились, — она подошла ещё ближе. Пялилась Таделия совсем уж откровенно.

— Точно, изменилась, — Химера понимающе кивнул. — До или после того, как пыталась меня убить?

— Прости, — она картинно выгнулась и положила обе ладони на плечо Лиса. — Правда, мне сейчас очень стыдно это вспоминать. То были нотации госпожи и бугренец, сама я бы на такое не пошла. Мои мысли… Они как будто были не мои, понимаешь, о чём я?

— С трудом, — покачал головой Варион. — Меня тоже как-то уговаривали на всякие глупости. Ну, там, попробовать пойло из неизвестной бутылки в Приюте, пробежаться голым перед кабинетом госпожи. Но убивал я всегда по своей воле. Мне казалось, так у всех.

— Да ну? А как же наёмники из поместья? Или те убийцы на площади?

— Глаза у тебя были бешеные, но, вроде как, не чёрные.

— Можешь ещё раз посмотреть, если не веришь, — лицо Таделии оказалось прямо перед Варионом.

Он почувствовал её дыхание, тёплое, как летний ветер, пусть и с лёгким оттенком браги. Глаза Сойки мерцали в тусклом свете и напоминали два сверкающих опала. Её губы почти касались лица Химеры, и годом ранее он бы всё, что осталось от его души, продал, чтобы оказаться к ней так близко. Но Таделия была права. Они все изменились.

— Я тебе и так верю, — Варион широко шагнул в сторону и направился обратно в купальню.

— Ну и хорошо, — ответ Сойки звучал обижено. — Мы там решили в общем зале собраться. Хоть пообщаемся нормально, ну и напряжение снимем. Тебе бы точно не помешало.

— Спасибо, если это приглашение.

— Оно тебе и не нужно, сам знаешь, — Таделия ещё немного выждала и всё же отправилась к выходу. — Подумай и заходи, если что.

— Не помню, кстати, чтобы я тебе рассказывал про черноглазых с площади, — сказал Химера, обернувшись.

— Ты не один там был, — промолвила Сойка неуверенно. — Не поверишь, но в крепости нашлись собеседники куда охотнее тебя.

Химера стряхнул последние капли со своего тела и оделся. Отдых уже был безнадёжно испорчен. Будь он в чуть лучшем расположении духа, Сойка бы получила, чего хотела. Прямо здесь, хоть на разбитом стеллаже. Если, конечно, она хотела его искренне. Таделии не впервой дразнить Вариона, и удовольствие от этого она никогда не скрывала. Он допускал, что Лиса могла впечатлиться тем, как он убедил Химеру-старшего сохранить ей жизнь. Ещё и вытащил из обречённого Приюта, когда гвардия стучалась в двери. Химера мыслями возвращался к тому дню и задавался одним и тем же вопросом. Прав ли он был, когда пощадил Таделию?

Но допускал он и то, что Сойка затеяла очередную игру и решила повысить ставки. Как знать, не её ли рук дело — этот чёртов шорох? Как бы мал ни был этот шанс, допустить этого Химера не мог. Он и так чувствовал себя паршиво в последние дни, а теперь ещё и кто-то успел рассказать историю о бассельском побоище раньше него. Ладаим, чтоб его. Наверняка, рассказал сухо и уныло, и теперь все добавления Химеры сочтут пустым бахвальством.

С самой встречи на казни их с Крысоловом разговор как-то не вязался. Как считал Варион, дело было в том, что они уже мысленно попрощались друг с другом. При это обоим было, что сказать, но каждый ждал, что второй начнёт беседу.

Химера добрёл до своей комнаты и увидел, что дверь в неё приоткрыта. Он думал вернуться за кочергой, но всё же решил, что на его покой покусился кто-то из своих. Хоть та же Сойка, недовольная тем, как закончился их последний разговор в купальне. Ну, или Ладаим осмелел достаточно, чтобы нарушить их негласный обет молчания.

Того, кто ждал Химеру на самом деле, он увидеть не ожидал.

В середине комнаты замер Басс. Младший сын своего семейства твёрдо стоял на босых ногах, а взгляд его устремился на ворох вещей Вариона. Именно на то место, где кристалл Альхиора скрывался под слоями мешковины.

— Привет, Басс, — тихо произнёс Лис. — Ты меня ищешь?

— Здравствуй, Варион, — звучал он бодро. — Извини, что без стука.

— Ничего, стуков я уже наслушался, — Химера продолжал говорить с затылком Басса.

— Да-да, — собеседник, наконец, повернулся. — Есть у них такая привычка.

— Вижу, тебе получше. Бледноват ещё, но глаза горят, а это — главное.

— Так хорошо мне уже давно не было, — Басс улыбнулся и опустил голову. — С меня будто оковы сняли.

— Так и сняли же, ещё в Бастионе, — рассмеялся Варион. — Шесть дней правда прошло, но тебе не до этого было в последнее время.

— Что было, то было, — загадочно промолвил Басс и вновь бросил взгляд в сторону кристалла.

— Точно. Главное, что тебе сейчас лучше. Лучше ведь, да?

Химера слышал рассказы о больных, которые резко вскакивали после долгих страданий, но было это на деле чуть ли не хождением во сне. За приступами бодрости неминуемо шёл упадок, а то и скорая смерть. Верующие говорили, что Далёкая Звезда давала бедолагам последние крупицы силы, чтобы закончить дела на Большой Земле.

— Варион, не переживай, — попросил Басс. — Я отлично себя чувствую. Рад, что смог увидеться с тобой.

— Так и я рад. Ты извини: я тебя особо не навещал, пока ты там лежал. Просто…

— Я же знаю, что ты занят был. Вийм так и сказал.

— Уверен, что его мнение о моих занятиях не шибко хорошее.

— Дай ему время. Терять дом и близких непросто, но он — хороший человек и ещё послужит общему делу. Дай им всем время. Ним, папе, Арбо.

— Не вопрос. Времени у нас теперь — целый обоз.

— А ещё Люведенн…

— А что, Люведенн?

— Вийм так часто про него говорил, пока сидел со мной. Рассказывал, как нам надо туда попасть.

— Смысл в этом есть, я всё понимаю. Припасы, оружие — это да, можно там поискать. Хлыст ещё лошадей предлагает найти, но это удовольствие дорогое…

— Ты сможешь отвести нас в Люведенн? — круглые глаза Басса почти не моргали. — Пожалуйста. Теперь я очень хочу туда попасть.

Варион чуть скривил лицо. В Люведенне он не бывал, но слышал, что тот обычным шахтёрским городком у подножия Аллевер. Похоже, стенания Вийма заставили младшего брата поверить, что Люведенн был не хуже самого Анора.

— Хорошо, Басс, — Химера протянул руку, но его гость просто прошёл мимо.

— Спасибо, Варион. Мне нужно было это услышать.

Басс просочился в приоткрытую дверь и растворился в пустом коридоре. Химера же поспешил вскрыть свой паршивый тайник и выдохнул с облегчением. Кристалл никуда не делся. Он лежал на том же месте, но в его сердце трепыхалась голубоватая искра. Будто одинокая звезда, она то разгоралась, то затухала, пока и вовсе не исчезла.

Варион собирался прилечь на каменную кровать, когда топот донёсся из-за двери. Тихо выругавшись, Лис вышел в коридор, где увидел Вийма и Бертольда. Первый широкими шагами нёсся к подъёму на верхние ярусы, пока его отец старался угнаться за свирепой походкой сына.

— Я в курсе новостей, — Химера поднял руку, призывая их остановиться. — Признаюсь честно, мне от них радостно, так что и вас могу поздравить.

— Ты чего сейчас сказал? — зарычал Вийм.

Вид у него был лютый: пожалуй, он ещё никогда не был настолько похож на голодного зверя. Рыжие волосы шли неровными волнами, а бездонные ноздри раскраснелись.

— В смысле, я с Бассом сейчас разговаривал, — поспешил объяснить Варион. И, на всякий случай, сделал шаг в сторону.

— Что ты несёшь, с кем ты разговаривал? — продолжал неистовствовать Вийм.

— А что, мне нельзя уже с ним поговорить?

Кулак Вийма взлетел резво и неожиданно, но Лисий опыт не подкачал. Химера успел отвести тяжёлый удар предплечьем. Тогда старший сын Бертольда просто оттолкнул его. С такой силой, что спина Вариона встретилась с дверью. Старая древесина хрустнула, но выдержала.

— Не подходи ко мне, — Вийм шевелил губами, будто готовился плюнуть.

— Зачем ты так? — тихо поинтересовался Бертольд, когда его сынок протопал дальше.

— Как — так? — всплеснул руками Лис. — В чём дело-то?

— В том, что не мог ты сейчас говорить с Бассом, — голос старика дрогнул. Он отвернулся и провёл сухой ладонью по глазам. — Он не вставал сегодня с кровати. Он только что умер, Варион.