Охотники за привидениями и Барбинелла

Глава 14

– Не шевелись, – шепнул Спенглер, скосив на Пита расширенные глаза. – Ты на мушке.

– Я знаю, – в полный голос ответил Вейтман. – Похоже, вампиры основали в «Персиковой косточке» целую индустрию развлечений. Не удивлюсь, если сейчас откуда-нибудь выскочат смуглые кучерявые вампиры в шелковых рубахах... Мадемуазель! – крикнул он. – А где цыгане?

– И это говорит охотник-профессионал, – усмехнулось юное создание, – о котором мне рассказывали, что он чует привидение на расстоянии морской мили...

Девушка опустила свое оружие и сошла вниз.

– Между прочим, здесь есть выключатель, – сказала она. – Теперь, когда вы распугали здесь всю публику, нет никакой необходимости соблюдать светомаскировку.

Щелкнул выключатель, и под высоким потолком загорелась люстра, свет которой был куда ярче тусклого мерцания, падающего из цирюльни Виктора Айнаджи.

Игон, увидев прекрасную охотницу при нормальном освещении, нервно затеребил свой нос.

Девушка была одета в красный комбинезон и теннисные туфли, ее длинные волосы были стянуты на затылке простой резинкой... Она была совсем молода, наверное, даже не успела закончить среднюю школу. Загорелое лицо имело правильную овальную форму, глаза были голубыми, как небо в ясный мартовский день.

«Чертовщина, – подумал Спенглер. – А ведь, я ее уже наверняка где-то видел. Но где?.. Сидели за одним столиком в пиццерии? Возможно. Я клеился к ней в метро? Тоже может быть, хотя нет... Нет, не то. И все-таки я готов дать на отсечение свою изрядно поседевшую за этот день голову – где-то мы уже встречались, черт меня побери!»

Спенглер, словно острый параноик, уставился на юную особу, задумчиво шевеля губами. Девушка, бросив на него презрительный взгляд, насмешливо фыркнула.

– У вас такой недовольный вид. – Пит Вейтман резко поднял голову, – словно мы испортили вам прекрасный вечер.

– Да, – нахмурилась та, – вечер мог оказаться прекрасным...-Если бы прах принца Анжу и мессира Демора дымился сейчас на этом полу.

– Логика подсказывает мне, – наконец подал охрипший от волнения голос Спенглер, – что вы здесь оказались не случайно.

– Я? – глаза девушки потемнели. – Я успела изучить каждый камень в этом доме, каждую ступеньку... В отличие от вас я знала, с кем имею дело. А вы... Вы вломились в мотель как на школьную экскурсию. Если бы публика в «Персиковой косточке» не была чересчур беспечна и занята собой, вас обнаружили бы еще тогда, когда вы покидали свой разбитый драндулет.

– Драндулет? – угрожающе переспросил Замаяна, невольно сжимая кулаки. – А вам известно, сколько предложили нам за него устроители прошлогоднего аукциона «Сотбис»?

– По пачке мороженого на брата, – дерзко тряхнула волосами девушка. – Мне плевать на ваши амбиции... Сегодня вы испортили мне охоту, к которой я долго готовилась... И я пока что только предупреждаю: оставьте принца и Демора в покое. Это – мои клиенты, понятно? Только я имею право расправиться с ними.

– Ну вот, – вздохнул Рэйман. – наконец-то в нашей отрасли экономики начинает разворачиваться конкурентная борьба...

– Я знать не хочу ни вас, ни ваших дел, – высокомерно заявила белокурая особа. – Мне нужно только, чтобы вы выполнили мое требование... Думаю, вам следует сейчас же покинуть этот дом.

Девушка вновь подняла свое ружье, уперев ствол в грудь Питера.

«Наверное, она к нему неравнодушна», – с досадой подумал Игон.

– Кстати, – поинтересовался он, – а кого вы называете принцем и этим, как его... демордом?

– Демором, – поправила девушка. – Вас это не должно волновать, господа. Валите отсюда, пока целы.

Охотники пропустили мимо ушей явную непочтительность тона. Покидать «Персиковую косточку» они не собирались. Рэйман вразвалочку прошел к дальней стене, где валялся его бластер. Едва он наклонился, чтобы поднять его, как девчонка крикнула:

– Еще одно движение – и вы очнетесь только в реанимации!

– Ой. – Уинстон сделал испуганное лицо.

– Смотрите!! – вдруг заорал Питер, показывая куда-то наверх.

Белокурая охотница мгновенно среагировала и развернулась на сто восемьдесят градусов.

Однако вестибюль мотеля был тих и спокоен. Когда девушка, нахмурившись, обернулась к охотникам, на нее уставились дула четырех бластеров.

– Удивительно, как дамы не устают попадаться на такие дешевые подначки, – небрежно усмехнулся Пит. – Однако... Я предлагаю заключить временное перемирие. Оно будет выгодно обеим сторонам.

– Я с вами вообще не собираюсь общаться, – девчонка обиженно надула губы.

– Меня зовут Питер Вейтман, – лицо Питера было непроницаемым.

– Меня – Игон, – расплылся в улыбке Спенглер.

– А я... Я – Лизун! – великий стратег, в течение всей схватки с вампирами камуфлировавшийся под штукатурку на стене, вдруг покинул свое укрытие, чтобы очаровать симпатичную мадемуазель.

– А меня...

– Я и так знаю всех вас, – перебила их девушка. – Не трудитесь, пожалуйста...

– Откуда же?

– Господи, можно подумать, будто мы живем в середине века, – раздался тихий вздох. – Я ведь, наверное, смотрю иногда телевизор, читаю газеты... «Охотники за приведениями совершили неудачную попытку задержания двух вампиров!». «Доктор Вейтман заявляет, что планета находится накануне катастрофы!»... И везде сияют ваши. довольные физиономии.

– Да, в самом деле, – пожал плечами Спенглер. – Я как-то даже сразу не подумал... А как же в таком случае зовут вас?

Девушка закусила губу и на мгновение задумалась.

– Вообще-то я не собираюсь представляться под дулами бластеров...

– Извините, – охотники поторопились спрятать свое оружие.

Но – недалеко. На всякий случай.

– Меня зовут Барбинелла, – охотница смущенно усмехнулась. – Мое имя всегда напоминало мне название какой-то микстуры...

– Ваши родители, должно быть – врачи? – предположил Уинстон.

– И к тому же – итальянцы? – добавил Рэйман.

Девушка кивнула.

– Да, мой отец – из Флоренции.

– Стоп, стоп... – подняв кверху палец, прошептал Игон. – Барбинелла... Ага! Теперь я понял, где видел вас! Но... – он внезапно схватился рукой за голову, словно опасаясь, что она сейчас развалиться на кусочки. – Но это невероятно! Этого не может быть!

– В чем дело? – удивились охотники.

– Так вы говорите – Барбинелла?

Игон снял очки, вытер их о рукав куртки и снова взглянул на новую знакомую.

– Вы – вылитая кукла Барби! – наконец произнес пораженный Спенглер.

В вестибюле «Персиковой косточки» повисла тяжелая тишина.

Барбинелла вдруг метнулась к распахнутому окну, через которое охотники пробрались в здание мотеля.

– Вы куда? – ошарашенно спросил Питер.

Охотники переглянулись. Стэнс со свойственной ему категоричностью суждений покрутил пальцем у виска.

И тут все почувствовали, как пол под ногами начал мелко вибрировать. Сверху посыпалась тонкая пыль. Ее сменила штукатурка и какой-то мусор.

Раздался неприятный хруст – словно чей- то гигантский хребет переломился пополам. По бетонному перекрытию, нависшему над головами охотников, разбегались мелкие трещины, собираясь в замысловатый узор.

– Ну что стоите, как вкопанные? – раздался крик Барбинеллы. – Бегите прочь! Здесь нельзя оставаться!

Девушка быстро забралась с ногами на подоконник и спрыгнула на улицу.

– Это что такое? – Игон, поправив очки, внимательно разглядывал потолок.

И тут дверь комнаты, откуда выходил «Полосатый» с грохотом разлетелась на несколько частей и вылетела в вестибюль, словно внутри разорвался мощный снаряд. Со звуками артиллерийской канонады: стали распахиваться остальные двери? Некоторые при этом слетели с петель, некоторые – превращались в обломки... Рухнуло одно из перекрытий в дальнем конце зала. Весь первый этаж мотеля оказался заполненным пылью.

Откуда-то из-под земли доносились неясные встревоженные голоса, крики. По вестибюлю заметались серые тени.

Лизун шлепнулся на плечо к Вейтману, что-то обеспокоенно лопоча. Питер вздрогнул и чертыхнулся.

До охотников наконец дошло, что через несколько мгновений «Персиковая косточка» должна будет превратиться в груду обломков.

– Сматываемся! – отдал запоздалую команду Питер, – к окну!

Натыкаясь на стены и друг на друга, охотники побежали что было сил.

Словно подгоняя их, за спинами рушились перекрытия и стены... Стоял неимоверный грохот, перемешанный с чьими-то воплями и взрывами нервного хохота.

«Персиковая косточка» сейчас казалась похожей снаружи на тюбик зубной пасты, сдавливаемый невидимыми чудовищной силы пальцами. Западное крыло здания исчезло в облаке пыли. Эстафета разрушения передавалась все дальше и дальше – к восточному крылу, где находилось спасительное окно...

Дом «выплюнул» охотников в буквальном смысле этого слова.

Они вылетели из окна вместе с грудой мусора и мелких обломков. Когда невидимая сила подхватила Рэймана, замыкавшего беспорядочное отступление, и он, вопя от ужаса, устремился навстречу кустам дикой. ежевики за окном, здание полностью разметалось по земле.

Это был последний вздох «Персиковой косточки»...

Сравнительно молодой науке эктоплазмологии уже было известно несколько случаев, когда личные вещи людей, попавших в дурную компанию призраков или, того хуже – вампиров, вслед за ними приобретали некоторые аномальные свойства. Так, в одном доме на Дакота-стрит, знаменитом своими привидениями, время от времени появлялся призрак печатной машинки, выстукивавшей грозные послания. Там же наводил ужас на постояльцев столовый прибор, страдающий острым вампиризмом в запущенной форме...

Но случай с мотелем «Персиковая косточка», который после полного развоплощения хозяина (до элементарной частицы, как справедливо заметил «Шрам», он же – принц Анжу), последовал за своим хозяином в Абсолютное Небытие – единственный в своем роде. Такое встречалось разве только в старых сказках, когда смерть дракона или злого колдуна непременно влекла за собой полный самопроизвольный снос его жилища.

Многие эктоплазмологи справедливо замечают, что такое было возможно лишь во время расцвета феодализма, когда каждый призрак имел собственный замок или, на худой случай – пещеру. Что ж, снос личного замка – это личное дело развоплощенного. Однако в наше время, когда большинство призраков и драконов живет в многоквартирных домах, самопроизвольный снос целого здания был бы чудовищной несправедливостью по отношению к остальным его жителям...

В общем, как ни крути, а случай с «Персиковой косточкой» – совершенно особый. Уникальный случай. Прямо-таки хрестоматийный.