Охотники за привидениями и Барбинелла

Глава 17

– Я так и знала, что попаду в настоящие мусорные пампасы, – сказала Барбинелла, едва успев осмотреться на пороге офиса.

За время этого краткого монолога Игон, чья очередь была открывать дверь, успел поправить очки на носу бессчетное количество раз.

– Как, это – вы? – радостно пропел он.

Барбинелла смерила охотника снисходительным взглядом.

– Вы наблюдательны, Спенглер.

С винтовой лестницы за ними уже наблюдали остальные члены команды доктора Вейтмана, пораженные не меньше, чем Игон.

...Барбинелла так и не удосужилась сообщить о цели своего неожиданного визита, пока не навела порядок в захламленном, зачумленном, закопченном и (прошу прощения) заплеванном офисе, давно не знавшем чуткой и заботливой женской руки.

Все последнее время до сегодняшнего дня охотники посвящали наблюдению из окон за жизнью охваченного нашествием черных крыс города и горячими спорами о том, как избавить от этих чудовищ не только родной Нью-Йорк, но и весь мир оптом... При этом охотники сорили где попало кукурузными хлопьями и обертками от жевательной резинки. Лизун, пользуясь их лояльностью, спал где придется, отчего все комнаты от потолка до пола оказались покрыты ровным слоем подсохшей эктоплазмы...

Пристыженные гостьей, охотники мгновенно развили бурную деятельность по оздоровлению окружающей среды. Спустя два часа офис был окончательно отдраен от грязи, а на столе в гостиной дымилось огромное блюдо со спагетти...

– Чтобы не размазывать эту кашу по длинному столу, я скажу так, – фигурально выразилась Барбинелла, едва успев усесться за стол. – Мое предложение: хорошая доля в одном крайне выгодном и полезном деле. Плюс слава. И – признание современников, не говоря уже о потомках.

– Сейчас я должен буду спросить, как в гангстерском фильме: какова наша доля? – хмыкнул Вейтман.

Девушка ловко поддела вилкой спагетти.

– Ваше право. Спрашивайте. Валяйте.

– Постойте, ребята, – опешил Уинстон. – А как же наши замечательные планы насчет спасения мира от черных крыс?

– С вашими планами ничего не случится, – усмехнулась Барбинелла. – Потому что черные крысы – это четвертый или пятый пункт программы, с которой я, собственно, и пришла к вам.

– С этого и надо было начинать, – буркнул Рэйман.

– Что поделаешь, – девушка развела руками. – Пришлось начать с уборки, потому как деловые люди не ведут переговоры среди россыпей кукурузных хлопьев...

Стэнс прикусил язык.

– Мы слушаем вас, – Уинстон отложил вилку и принял позу, которую он заприметил у одной из скульптур Родена.

– Скажу вам сразу, – начала свой рассказ Барбинелла, – что в силу некоторых обстоятельств я накоротке знакома с некоторыми из тех, против кого вы, ребята, воюете... С привидениями, одним словом...

– Мы, кстати, тоже, – Рэйман с гордостью показал на притихшего в уголке Лизуна.

– Значит, мы поймем друг друга... Итак, – девушка откинулась на спинку кресла, – из источников, близких к «Персиковой косточке», в один прекрасный день мне удалось узнать, что двое влиятельных вампиров с поистине мировой репутацией собираются нанести краткий визит в Нью- Йорк... Их зовут мсье Анжу и мсье Демор. Родом они из Франции. Под Амбуазом этим господам удалось организовать своеобразный международный центр вампиризма. В негласной табели о рангах Анжу и Демор числятся как «вампиры в законе»... Вот так. Круче не бывает.

– Мы всегда считали, что центр вампиризма уже создан в Нью-Йорке, – невольно задетый за живое, возразил Рэйман.

– Может, и так, – не стала спорить Барбинелла. – Каждый кулик, как известно... Сейчас – после того, как был выведен препарат блудин-фобс, превративший многих авторитетных вампиров в любителей салата и петрушки, – можно смело утверждать, что во всем минус первом мире нет фигур важнее и страшнее, чем эти два француза.

– Если я понял ваш прозрачный намек – Анжу и Демор являются теми самыми джентльменами, благодаря которым мы с вами столкнулись в вестибюле «Персиковой косточки», – предположил Спенглер.

Девушка кивнула.

– Разумеется...

Анжу и Демор родились во второй половине пятнадцатого века. Первый из них – принц крови и носитель дурной наследственности; второй – образованнейший лекарь, закончивший Падуанский университет, но – личность и до вступления в ряды вампов малоприятная... Нетрудно сосчитать, что этим существам стукнуло более пятисот лет. Их свита – практически вся нечисть, скопившаяся на земле и под землей... Если Анжу и Демор исчезнут – рухнет целая империя, находящаяся в состоянии непрерывной войны с человечеством...

– Почему же вы в таком случае узурпировали право на смерть этих двух негодяев? – резонно поинтересовался Вейтман.

– Потому что у меня с ними давние личные счеты, – чуть помедлив, ответила Барбинелла.

Было заметно, что она не в восторге от такого поворота беседы.

– Трудно поверить, что у девушки вашего возраста могут быть ДАВНИЕ счеты с кем-нибудь, куртуазно блеснул очками Игон.

– Уж судить о моем возрасте предоставьте мне самой... Пока что я преднамеренно умалчиваю о причинах, побуждающих меня желать гибели Анжу и Демора. Если вы примете условия, которые я предлагаю – рассказ мой будет дополнен некоторыми подробностями. Пока же я скажу вам, что черные крысы, наводящие ужас на весь западный мир – это не более чем домашние животные Анжу, который употребляет их, простите, в пищу.

– Кажется, я читал о чем-то похожем в одной бульварной газете, – хмыкнул Рэй.

– Значит, бульварные газеты иногда пишут правду, – сказала Барбинелла.

– Как же эти носители дурной наследственности умудряются кормить своих питомцев в родной Франции, в то время как сами находятся в Нью-Йорке?

– Питомцы находят пропитание сами. К тому же вспышка численности крыс – результат побега всего нескольких сотен экземпляров, которые дают приплод раз в полгода. Грызуны, наводняющие города – свободнорожденные, если можно так выразиться, животные.

– И что же – уничтожив (да-то Бог!) господ французов, мы каким-то образом помешаем крысам? – усомнился Питер.

– Во всяком случае мы им не поможем.

– Подождите, – поморщившись, обратился к охотникам Уинстон. – Давайте дослушаем рассказ юной леди до конца, а потом уже будем сыпать вопросами...

Он обернулся к Барбинелле:

– Так что же случилось после того, как вам стало известно о приезде французских вампов?

– Ничего. Ровным счетом ничего, если не считать, что я сделала два неудачных покушения (вы были очевидцами второго) на мсье Анжу и мсье Демора... Ну а они прекрасно провели здесь время и вчера вечером отправились обратно во Францию.

– И вы предлагаете последовать за ними? – дошло наконец до Питера.

– Именно так, – кивнула девушка.

– Вы – странное создание, – Рэйман заворчал, как потревоженный в период спячки медведь. – Когда вампиры торчат в Нью-Йорке – вы молчите в тряпочку или кричите, чтобы вам не мешали на них охотиться. Когда же они отчаливают с Лонг-Айленда и уплывают к черту на кулички – мы вдруг оказываемся позарез нужны вам!..

– По-моему, я нужна вам не меньше, – с известной долей нахальства сообщила Барбинелла.

Как это ни странно, команда Вейтмана согласились на сумасшедшее предложение юной охотницы. Однако и на этом странности не кончились.

Вместо того, чтобы воспользоваться для путешествия обычным морским или воздушным транспортом, Барбинелла рекомендовала некий «Атлантический андерграунд» – подземный канализационной тоннель, проходящий под океаном (для охотников было откровением, что между двумя континентами пролегают подобного рода коммуникации), которым пользуются привидения и призраки по обе стороны Атлантики.

В этой связи Барбинелла рекомендовала Вейтману и его ребятам Дэна Сида Сяо – молодое привидение в кожаной куртке, разъезжающее на увешанном: побрякушками «харлее». Наш юный читатель уже познакомился с мистером Дэном в качестве первого посетителя «Персиковой косточки»...

Итак, в один прекрасный и поздний вечер охотники и Барбинелла в полной экипировке стояли на набережной, ожидая, когда рядом с ними притормозит отчаянный таранщик рефрижераторов Дэн вместе со своей отчаянной компанией.