Они создавали карты с грифом «Секретно»

Расплата

За один летний сезон топографу Ивану Кунтикову дважды медведи преграждали дорогу. Первый раз встреча была короткой, но страшной. Шли по таежным зарослям с одного геодезического сигнала на другой. Шли тихо, торопились засветло добраться до пункта триангуляции. Впереди шел бригадир с теодолитом за спиной, ростом Иван небольшой, за ним следовали рабочие, здоровенные молодые парни с тяжеленными рюкзаками. Тайга в предгорьях Саянских хребтов благодатная. Много различной дичи, интересно наблюдать за белками, которые постоянно перепрыгивают с одного дерева на другое, балансируя, словно на крыльях. Кунтиков остановился, увидев очередное зрелище — летящую белку. Вспотевшие рабочие уселись на колодину, задрав головы в сторону распластавшейся в воздухе черной красавицы.

Неожиданно на тропе, в 7—10 метрах от бригадира, появилась медведица, она взревела, встала на свои толстые задние ноги и направилась в сторону онемевшего топографа. За ней шествовали два огромных самца, оглушая тайгу свадебным ревом. Очевидно, в брачный обряд не входило каверзное нападение на человека. Медведица на какое-то мгновение остановилась в своем грациозном великолепии перед маленьким оцепеневшим человечком. Медведи с открытыми пастями с обеих сторон стоящей медведицы начали обходить ее, приближаясь к Кунтикову, который стоял, словно вкопанный.

Первым пришел в сознание самый молодой рабочий Юрик, обычно в бригаде над ним подтрунивали за его неуклюжие движения, задумчивость, пассивность в работе. Он иногда подойдет к берегу реки с полотенцем и стоит, вспоминая, зачем он пришел. Юрик подбежал к Ивану, снял с его плеча карабин и выстрелил вверх.

Медведица недовольно рявкнула, развернулась и направилась в сторону грохочущей горной реки, за ней устремились ее «кавалеры». Долгое время оцепеневшая бригада приходила в нормальное состояние. В течение всего светового дня не могли приступить к работе, вспоминая кошмарные минуты, которые длились, казалось, очень долго. На пункте триангуляции появились производственные проблемы, молнией разрушило сигнал, поэтому все были озабочены новыми неурядицами, позабыв о встрече с медведями.

Полевой сезон подходил к концу. Бригада прокладывала нивелирный ход по берегу реки Ус. Затяжные осенние дожди приостановили работу. Бригада расположилась в охотничьей избушке. Однажды ночью, перед самым утром, раздался около избушки медвежий рев. Все повыскакивали из спальных мешков. До рассвета из избушки не выходили. Рев не унимался. Утром по радиосвязи Иван передал о случившейся ситуации на базу партии. Я рассказал об этом своему рабочему Тюлюшу, который работал на базе партии, он жил в соседнем тувинском селе, работал у нас два года, я знал его как прекрасного охотника, у него на счету несколько десятков убитых медведей. Год назад он спас от смерти одного нашего начальника партии, который сильно болел, врачи посоветовали достать медвежью желчь, с помощью которой можно вылечить больного. Тогда я поехал к Тюлюшу. Был ноябрь месяц. Тюлюш пригласил своего друга, и мы втроем с собаками на лыжах отправились в тайгу. Все берлоги в округе Тюлюш приблизительно знал. Пошли, по его словам, к самой близкой. Ноябрьские дни короткие, поэтому вошли в тайгу очень рано. Снег в тайге очень рыхлый, идти на лыжах было трудно.

Наконец собаки воющим лаем обозначили медвежью берлогу. В густой чаще возвышалась снежная полутораметровая горка. Тюлюш всех расставил, мне поручил держать на поводке двух собак, и при необходимости он дает команду, и я отпускаю разъяренных собак на медведя. Тюлюш со своей двустволкой стоял вблизи берлоги, а Сергей, запустив конец длинной жерди в берлогу, начал ею активно действовать. Показалась голова рассвирепевшего медведя, но Тюлюш не стрелял, выжидая выхода медведя из берлоги всем туловищем. Сергей продолжал жердью выманивать медведя за пределы берлоги. Грянул выстрел, второй, и медведь рухнул. Тюлюш, распоров полость живота медведя, отдал мне желчный пузырь с желто-зеленой жидкостью, и я поспешил в Минусинск. Вскоре начальника партии вылечили.

На этот раз у нас с Тюлюшем была другая миссия. Нужно было оградить бригаду от яростного медведя. Дождь перестал, нужно работать, а топтыгин своим ревом не позволяет бригаде выйти из избы. Мы с Тюлюшем отправились в верховья реки Ус верхом на лошадях. Тюлюш прихватил на это ответственное задание свою любимую собаку Юрлу. В маршруте тувинец высказал свое предположение, почему медведь удерживает в плену бригаду. Охотник утверждал, что медведь — это дружелюбное животное и никогда на человека не нападет, даже если будет очень голодный. Самцы всегда стараются уединяться, а самки постоянно занимаются воспитанием своих малышей, которые очень любопытные, подвижные, порою они и создают сложные ситуации. Медведи очень мстительные: если человек ранит его или сотворит какую-нибудь неприятность ему, то тогда ожидай самой дерзкой расправы. В данном случае что-то бригада сделала хозяину тайги, нарушив его имперские законы. Медведи живут в своих местах постоянно, они даже не пересекают хребты, у каждой семьи свои владенья. Развелось в последние годы медведей много. Тюлюш поведал, что медведица рожает каждый год 2—3 медвежонка, а живут они по 40—50 лет. Зимуют в одни и тех же берлогах по многу лет. Эту избушку Тюлюш хорошо знал, много раз в ней ночевал, осенью не один раз здесь белковал. Никакого рева у избушки мы не услышали. Бригадир рассказал, что перед обедом рев прекратился и сразу рабочий Семен попросился уехать домой, взял свой рюкзак и ушел, хотя его уговаривали: работы осталось на три дня, все поедем, но он объяснил, что очень плохо себя чувствует. Я насторожился, здесь всего одна тропа, и мы его не встретили.

В это время Юрла заполнила тайгу громким воющим лаем. Тюлюш объяснил, что собака обнаружила в лесу какой-то предмет, тувинец по интонации Юрлы сразу мог определить, какого зверя она облаивает. Через некоторое время появился Тюлюш и предложил мне и Ивану следовать за ним, а сам крепко сжимал в руке свою двустволку. Среди густого кустарника лежал ободранный медвежонок. «Это кто-то из вашей бригады застрелил медвежонка и ободрал с него шкуру, медведица вам этого не простит, срочно отсюда нужно уходить на ту сторону реки, в воде она потеряет следы», — выдал Тюлюш жалким монотонным голосом. Кунтиков, округлив испуганно свои голубые глаза, сказал: «Позавчера весь день дежурил Семен, мы уходили на сигнал, значит, это он сотворил такое гнусное дело, мечтал все лето младшей сестренке чучело из медвежонка привезти из тайги и потому сегодня постарался исчезнуть». Тюлюш объяснил, что нужно догнать рабочего, если он еще живой, медведица, конечно, пошла преследовать его, улавливая запах шкуры своего малыша.

Мы с Тюлюшем запрыгнули на лошадей и погнали их галопом по тропе. Юрла убежала вперед нас. На повороте реки собака громко завыла, ожидая нашего приезда. В стороне от тропы, у краю густого кустарника, лежал растерзанный рабочий, а чуть дальше валялся выпотрошенный рюкзак, из которого торчала окровавленная шкурка медвежонка. Я вспомнил, что мы здесь спрямили путь, поэтому не обнаружили трагическую гибель, когда ехали в бригаду.

Вторая встреча с медведем закончилась трагической расплатой — карой возмездия.