Операция "Рагнарёк"

Диззи улыбнулся. Ничто, по его мнению, так не портило отношений с девушками, как различие в музыкальных вкусах. А девчонка, способная оценить волшебство рэгтайма, так вообще шла на вес золота.

— Подожди меня здесь, детка, — обернулся он к Волчице, — я за угол загляну.

Мохнатая голова кивнула в такт музыке, и Бранка замерла на месте, слегка раскачиваясь в такт музыке.

За углом оказался холл, выходивший во двор перед воротами. В тот момент, как Диззи осторожно высунул свою курчавую голову из-за поворота, большая двойная дверь, с забитыми фанерой проемами выбитых стекол, отворилась, и в холле показались трое «серых».

Неонаты Шабаша, казалось, были на одно лицо – с сероватой кожей, насупленными бровями и выставленными напоказ клыками. Набранные по задворкам отребья, расходный материал, не принадлежавший толком ни к одному клану – обращали их, заставляя пить смешанную кровь из одной чаши, а потом зарывали в могилу, предоставляя самим пробиваться наружу, когда невыносимый голод погонит их наверх. Безумцы и психопаты, серийные убийцы, тупые кровососущие машины. К элите, Цимисхам и Ласомбра, это, конечно, не относилось. Те выбирали неонатов придирчиво и обучали их не менее тщательно, чем привередливые Вентру или догматичные Тремере.

Диззи почти машинально вскинул Ругер, выстрелы эхом отдались в пустом холле. Один из Шабашитов, которому пуля разворотила череп, рухнул на пол, двое других, на ходу заживляя простреленные конечности, бросились к парню. Но им навстречу уже вылетела Бранка, разъяренная тем, что ей мешают слушать музыку. Кровь, брызнувшая из перерванной острым когтем сонной артерии дугой, залила лицо не успевшего отскочить Диззи, второй вампир, вцепившийся когтями в плечо Волчицы, отлетел к противоположной стене и медленно осел, пытаясь выправить свернутую на сто восемьдесят градусов шею. Диззи бросился к нему, на ходу всаживая пулю за пулей в бритый затылок.

Бранка зарычала, грозно и страшно. В дверном проеме показалась высокая, почти с нее ростом, фигура. Длинный голый череп ярко-розового цвета, скалившийся грязно-желтыми клыками, глубокие провалы глаз, сверкающие, как раскаленные угли, костяные шипы, вздымающиеся над плечами сквозь прорези черной рясы. Цимисх словно перетек к Бранке в мгновение ока, и схватил ее за шею костлявой рукой, напоминающей ошпаренную до красноты куриную лапу.

От черной фигуры исходила такая мощная аура страха, что Диззи рухнул на пол, зажимая голову руками. Револьвер упал с громким стуком на каменные плитки, но Цимисх даже не повернулся в сторону жалкого смертного, его взгляд скрестился с зелеными глазами вервольфа.

— Ты, жалкая сучка, позор своего рода, — прошелестел Цимисх, — человеческая подстилка, грязная тварь. Ни одна стая не примет тебя, и родные отрекутся от тебя, и не будет тебе места на земле, ни под луной, ни под солнцем. Рыдай, сука, оплачь свое ничтожество.

Диззи, превозмогая охвативший его ужас, медленно повернул голову. Из глаз Бранки катились тяжелые крупные слезы, рыдания сотрясали ее тело, из пасти раздался тяжелый дикий стон. Руки бессильно повисли. Цимисх ухватил ее за локоть и поволок за собой. Рыдающая волчица медленно и покорно последовала за ним. Веселый мотив, все еще доносившийся из наушников, звучал отвратительной насмешкой.

Дюйм за дюймом Диззи заставил свою руку подобраться к Ругеру. Всего один патрон – он считал выстрелы. Всего один шанс.

Пуля расплющилась о кроваво-красный лысый затылок и отскочила. Разъяренный докучливым укусом свинцовой мухи вампир на мгновение повернулся к скорчившемуся на полу Диззи, поднимая руку в жесте…

Они так и не узнали, что должен был означать этот жест. Мгновения хватило, чтобы Бранка, освободившаяся от сковавшего ее волю Отчаяния, пришла в себя. Оторванная голова Цимисха покатилась по полу. Диззи вскочил на ноги и бросился к Волчице.

— Никто не смеет оскорблять мою девчонку, — прошептал он, обнимая мохнатый торс вервольфа, — никто. Детка – ты лучшая.

Бранка довольно заворчала и потерлась щекой о его руку.

Над их головами раздался оглушительный взрыв.

Екатерина все еще спорила с Марией, Ласомбра, руководившей операцией по уничтожению группы Фьялара. Бруха считала ее откровенно провальной, несмотря на захват заложников. Мария, упирая на новые указания Полонья, взять мага, выпустившего на трассу дракона, живьем, свою вину за провал операции признать отказывалась. Ситуация усугублялась тем, что формально Екатерина стояла в Шабаше намного выше амбициозной Марии, но в последнее время впала в немилость, и Ласомбра надеялась воспользоваться этим в своих интересах. Место Епископа Нью-Йорка, по причине отсутствия там епископата на данный исторический момент, оставалось вакантным.

Двое молодых Ласомбра, близнецы, всего пару лет назад обращенные Марией, стояли рядом, разрываемые долгом перед Сиром и благоговением перед легендой Черной руки. В отличие от ослепленной честолюбивыми мечтами Марии, они чувствовали силу, исходившую от Древней, и не сомневались, кто победит в поединке, если Екатерина сочтет нужным решать разногласия старинным способом. Единственная беспокоившая их мысль была о том, как отнесется клан к тому, что они встали на сторону победителя, а не поддержали заведомо безнадежные притязания своего Сира.

Это настроение передавалось и остальным присутствующим. Гули и боевые стаи разделились по территориальному признаку – подчиненные Марии с опаской и враждебностью взирали на надменных пришельцев, появившихся, чтобы украсть плоды их победы. О том, что победой Екатерина признавать исход недавней операции решительно отказывалась, они предпочли не вспоминать.

— Где Эрлих? – недовольно спросила Мария. — Где этот Каином проклятый Изверг? Гости скоро прибудут.

— Эрлих пошел разобраться, где загуляли твои гули, — сердито напомнила Екатерина, — и то, что его долго нет…

— На что ты намекаешь? – взвилась Ласомбра.

— Весь план построен на том, что эти благородные идиоты не решатся подставить под удар своих, — прошипела Бруха, — а пока что под ударом только мы. Ты уверена, что с заложниками ничего не случилось? Насколько ты доверяешь своему сброду? Мне не хотелось бы попасть под струю драконьего пламени.

— Они не посмеют сделать ничего без моего приказа, — фыркнула Мария, глянув на соперницу свысока. Она возвышалась над Древней на добрых полголовы, но сила здесь измерялась не ростом и не мускулами.

— И я вообще думаю, что весь ажиотаж вокруг так называемого «дракона» — это пустое. Какие драконы? Кто-то из этих новоявленных сетевых магов набрел на древний артефакт? Возможно. А скорее всего, это и вовсе был взрыв, замаскированный неплохо наведенной иллюзией. На большее эти дети вряд ли способны.

— Ты идиотка! – не выдержала Екатерина. — Жалкая дура, не желающая замечать собственного провала. Фьялар – не человек, и откуда он взялся в Нью-Йорке не известно даже большинству Примогенов. И мне в том числе. Но ходят слухи, что его подруга – тоже не человек. И…

— Оставь эти сказки для неонатов! – полыхнула Мария. — Ты еще скажи, что дракон был настоящий!

Довести свой спор до конца дамы не успели.

— Машина! – отрапортовал гуль, дежуривший у ворот.

— Открывай! – приказала Екатерина. Но уверенность в ее голосе сменилась сомнением, когда она вспомнила, что ловушка так и осталась без приманки.

— Где этот Эрлих?! – повторила она вопрос, заданный прежде Марией.

Ответа она так и не дождалась.

Минибус влетел на стоянку на полной скорости, разворачиваясь боком к фасаду. Люк на крыше распахнулся неожиданно, распавшись на две полукруглые половины, и начался ад.

Шесть стволов минигана выплевывали пули со скоростью три тысячи выстрелов в минуту, стреляные гильзы и звенья распадающейся цепи градом сыпались на крышу минибуса, звеня и подпрыгивая. Разъяренный Фьялар, не углядевший среди собравшихся своих друзей, разворачивал станину по кругу, поливая огнем все, что шевелилось, стояло, ползало и вообще попадало под свинцовый ливень.

Гули падали, как листья в бурю, пара неонатов Шабаша, так и не успевших понять, что происходит, были развалены пополам на уровне пояса круговой очередью, остальные, покалеченные сверх всяких возможностей регенерации, тщетно пытались уползти с поля боя. Один из близнецов, случайно оказавшийся достаточно близко к минибусу, чтобы попасть в мертвую зону обстрела, бросился к машине, пытаясь открыть дверь и добраться до стрелка изнутри. Войцех в упор всадил пулю в его высокий гладкий лоб из Смит-Вессона Фьялара. Еще несколько выстрелов из окна отбили у второго близнеца всякую охоту присоединиться к брату за порогом окончательной смерти. Но его желания никто не спросил, Войцех, с рекордной скоростью перезарядивший револьвер, следующую пулю выпустил ему в затылок. Вампир упал, и очередь минигана воссоединила семью.

Из открывшейся двери фабрики вылетела Бранка. Фьялар вовремя заметил ее, приостановив огонь ровно настолько, чтобы вервольф одним громадным прыжком сумел добраться до Марии, судорожно пытающейся собрать тени вокруг долгожданного гостя, чтобы положить конец огненному безумию.

Екатерина, оценив обстановку, бросилась бежать, вложив в Ускорение огромный запас крови. На то, чтобы обратиться в летучую мышь, на этот раз не хватило концентрации и времени. У дальней стены Бруха остановилась, ее била мелкая дрожь, забытая еще с человеческих времен. Екатерина секунду раздумывала, не предупредить ли Полонья, потом махнула рукой и…

Незримые путы окутали ее тело. Словно из воздуха перед ней материализовалась чернокожая девушка с мечами в руках и нахальной улыбкой на лице. Екатерина скрестила взгляд с той, за которой приехала сюда, вложив в Доминирование всю силу своей древней воли. Но ухмылка на лице девицы стала еще шире.

— И ты туда же, — заявила Делия, вкладывая эспады в ножны, — ну никакого знания матчасти. Дроу. Самые. Устойчивые. К магии. Существа. Во всех мирах. Запомнила? Или повторить?

Екатерина покачала головой. Делия не стала дожидаться более вразумительного ответа. Выстрелы во дворе стихли, Фьялар, Войцех и Диззи методически добивали тех немногих противников, чьи шансы на выживание были хоть немногим больше нуля. Бранка, подцепившая лапой сброшенный Диззи импровизированный рюкзак, свернутый из ее свитера, ушла за угол – перекидываться и одеваться.

Делия подумала, чуть ослабила путы Воздуха на ногах Екатерины и подтолкнула ее в спину.

— Давай. Я думаю, Фьялару будет интересно с тобой побеседовать.

Екатерина возражать не стала. Поскольку выбора у нее, если подумать, не было вовсе.

75. Отель «Люмьер». Сан-Луи. Фьялар

Фьялар курил, привалившись к стенке минибуса, пока Войцех вел многосторонние переговоры с Сан-Луи, Чикаго и Спрингфилдом о зачистке территории. Тела Сородичей можно было смело оставить там же, во дворе фабрики – рассвет прекрасно справился бы с уборкой. Но смердящие трупы гулей могли привлечь не только ворон, а просочившиеся в прессу слухи о странной бойне на заброшенной фабрике никому не улыбались.

Бранка и Диззи, засыпав друзей благодарностями, умчались на Хонде в поисках пирожных, пообещав не слишком задерживаться по дороге и встретить всех уже в Сан-Луи. Делия, вознагражденная за поимку высокопоставленной пленницы гномьим поцелуем и крепким рукопожатием Войцеха, сторожила свою добычу в салоне.

Екатерина уже почти оправилась от потрясения и с интересом наблюдала за девушкой. В ее голове крутилась мысль, что все не так уж плохо – в конце концов, Полонья велел выяснить, откуда взялся расплавивший грузовик маг, а ответ на этот вопрос сидел сейчас перед ней, в нетерпении постукивая ногтем по пластиковой столешнице. Бруха не сомневалась, что рано или поздно – и скорее рано, чем поздно – ей удастся усыпить бдительность добычи, так неожиданно превратившейся в охотников, и вырваться на свободу. Прихватив при этом самоуверенную девицу с собой.

Фьялар и Войцех, наконец, сели в машину, продолжая начатый еще во дворе диалог. Екатерина с интересом прислушалась к разговору.

— Собираешься и ее сдать Брюсу? – недовольно спросил Войцех. — Мне кажется, рановато давать ему в руки такие козыри. И наши внутренние дела с Шабашем его не касаются.

— Пожалуй, ты прав, — согласился Фьялар, и выражение недовольства на лице Малкавиана тут же сменилось удовлетворенной улыбкой, — у тебя есть номер Тео?

— Килла-Би… — в зеленых глазах Екатерины промелькнул ужас, — не звоните ему. Я отвечу на все ваши вопросы.

— У нас нет вопросов, — холодно сообщил Шемет, — вопросы к тебе будут у твоего клана. И у Внутреннего Круга, как я полагаю. И первым, по всей видимости, станет вопрос о том, что случилось с твоим Сиром.

— Не твоего ума дело, Малкавиан, — прошипела Екатерина, пытаясь за гневом скрыть охватившую ее панику.

— Это оксюморон, — расхохотался Войцех и обернулся к Делии.

— Вытащи ее из машины. Не хочу обивку пачкать.

Делия кивнула и потащила все еще связанную путами Воздуха пленницу к двери. Войцех выбрался из кабины, оглядел двор.

— Не осина, но сойдет, — заявил он, отламывая толстую кленовую ветку и остругивая ее трофейным ножом, так и оставшимся у него за поясом.

Крик боли затих, словно в ее рот вставили кляп. В застывших глазах плескался животный страх, но деревянный кол, воткнувшийся в сердце, полностью парализовал Бруха.

— Нечего над ней сидеть как наседка, — улыбнулся Делии Войцех, втаскивая тело в минибус, — Тео приедет – заберет. И сам пусть решает, как ее в Европу тащить. Не в первый раз, я думаю.

— Поехали, — Фьялар завел машину, — на месте разберемся. Мусорщики уже на подъезде, и у меня нет ни малейшего желания наблюдать, что тут начнется в ближайшие полчаса.

В Сан-Луи они добрались уже далеко за полночь. Диззи и Бранка опередили их на полчаса, так что остальные участники тура встретили их бурной овацией, как победителей, у самого въезда на стоянку.

Парализованную Екатерину Кин устроил в подвале гостиницы, клятвенно пообещав, что пленницу будут охранять ночью и днем. Фьялар опасался не столько освободительного налета Шабаша – в Сан-Луи Черной Руке было не дотянуться – сколько честолюбивых попыток местных Сородичей перехватить драгоценную добычу, чтобы выслужиться перед Старейшинами. Тео, которого они отыскали в Мексике, уже закончил там свои дела и пообещал прибыть в ближайшее время.

Компания собралась в номере Фьялара, в надежде хотя бы на словах узнать подробности сражения, в котором им так и не довелось принять участие. Но гном, коротко и сжато поставив их в известность об основных событиях рейда, выпроводил гостей. Нервное напряжение долгого дня понемногу отпускало его, но волосы пропахли пороховым дымом, оружейная смазка въелась в руки, глаза слипались от усталости. Фьялар завалился в джакузи со стаканом Джеймсона в руке, великодушно предоставив Делии возможность доказать, что женщины любят героев, и продемонстрировать, каким именно способом.

Когда Войцех выскочил из кабины минибуса, Мелисента сделала полшага вперед, выбираясь из толпы встречающих. И остановилась, не сводя с него широко распахнутых синих глаз. Войцех подошел, не отрывая взгляда, тихо взял ее за руку. И только крепкое, почти до боли, пожатие сказало ей: «Я вернулся. Я рядом. Все обошлось».

В номере у Фьялара они сидели тихо, так и не разняв рук, даже не глядя друг на друга, в напряженном ожидании, когда все это закончится и можно будет уйти. Когда Фьялар закончил свой короткий рассказ, они выскользнули из номера первыми, и торопливо направились к себе.

Войцех закрыл за собой дверь и вопросительно взглянул на Мелисенту. Он не чувствовал себя виноватым, но понимал, что у нее может быть другая точка зрения на его неожиданное исчезновение, и готов был принять любые последствия – от скандала до слез.

Мелисента осторожно высвободила руку и отошла к постели, на которой лежал пластиковый красный пакет, явно ожидающий прибытия Войцеха. Девушка вытащила оттуда что-то голубое, пушистое и мягкое и, покраснев, протянула любимому.

— Вот. Это тебе. Получилось не очень хорошо, там кое-где узор сбит… Я потом, может, еще попробую перевязать. Только сейчас лето, и тебе, наверное, шарф не нужен. А ничего другого я пока не умею…

Войцех бережно взял из ее рук голубой шарф и обмотал шею.

— Я и зимой не мерзну, — улыбнулся он, — и летом жарко не будет. Зато Фьялар обзавидуется – Делия никогда ему такого не свяжет. Спасибо.

Он прижал девушку к своей груди, и она разрыдалась, вытирая слезы пушистым концом шарфа.

Сан-Луи дал им долгожданную передышку.

После событий двадцатилетней давности оставивших город без Александра Варгоса, новый Принц большую часть своей амбициозной и деятельной натуры посвятил защите домена от проникновения шпионов Шабаша, наблюдателей Инконну и прочих предвестников смены власти.

Единственной проблемой чуть было не оказалось желание Дель Монте присвоить себе ожидающий в подвале приезда Архонта трофей. Но Белл, подозревавший подобное развитие событий, поторопился, и спорить со знаменитым Килла-Би Принц не решился. Так что, после недолгой вечеринки в кругу друзей, Тео отбыл в Лондон в качестве официального представителя турфирмы, сопровождающего свинцовый гроб с телом незадачливой туристки.

Войцех и Мелисента методично обходили работающие допоздна бутики, коллекционируя предметы дамского гардероба. Впрочем, большую часть времени они проводили у себя в номере – Норвик с готовностью объяснял всем желающим, что Войцех готовится к семейной жизни, изучая различные способы исполнения супружеского долга. На репетициях и в дневных компаниях Мелисента неизменно появлялась с книгой и честно устраивалась в уголке, принимая участие в общих разговорах только изредка. Она всерьез восприняла упрек в несоответствии своего образовательного уровня графскому титулу и неуклонно его повышала, пообещав жениху аттестат с отличием в качестве свадебного подарка. Подарок предполагалось получить только в сентябре, но Войцеха это не смущало.

Диззи таскал Бранку по ночным клубам, развивая в ней проснувшийся в плену вкус к рэгтайму и блюзу. После неудачного поиска пирожных девушка уже не была так уверена в своем неприятии волшебного зелья, но Диззи, слегка напуганный последствиями, сам предложил мораторий на его употребление. Музыка действовала на него умиротворяющее, а долгие прощания в пустом темном коридоре перед тем, как разойтись по своим номерам, кружили голову. Парень не торопил события, намереваясь свои «пирожные» распробовать медленно и со вкусом.

Концерт прошел безупречно, зал ломился. Первая статья Сэмюэля в «Роллинг Стоун» подняла группу в металлическом чарте на десяток пунктов, Иветт сообщала о взлетевших объемах продаж диска. Фьялар и Норвик проводили все свободное время в две гитары сочиняя музыку для нового альбома, иногда к ним присоединялись братья и Войцех. Но по большей части священнодействовали они вдвоем, понимая друг друга с пол-аккорда.

Делия в такие моменты сидела рядом, уткнувшись в ноутбук. Орки в Шотландии были только первой ласточкой, вылетевшей из Машиного прорыва. Желтые сайты пестрели рассказами об инопланетянах, в которых без труда угадывались цверги и «маленький народец», из сибирской тайги поступали тревожные сведения о множащихся волчьих стаях, причем волки, по свидетельству очевидцев, выросли за последнюю неделю в размерах раза в полтора. В Ирландии католическая пресса называла невежественными суевериями истории о музыке, доносящейся по ночам из древних холмов. В Курдистане целая деревня была обнаружена разорванной на части и полусъеденной – что-то подсказывало Делии, что без выходцев из Нижних Миров тут не обошлось.

Она пока старалась не тревожить новостями Фьялара. Но с двойным усердием переводила на доступный девочкам из Белой Башни язык плетений Машины научно-фантастические формулы.

И две гитары вплетали свою музыку в магию, готовящуюся изменить мир.

Часть четвертая

76. Альбукерке. Нью-Мексико. Войцех

— Традиция ясно говорит, ты не должен видеть невесту в свадебном платье до свадьбы, — сердито заявила Делия.

— Я и не собираюсь, — ничуть не менее сердитым тоном ответил Войцех, — но платье без невесты я посмотреть могу?

— Это должен быть сюрприз, — заметила Бранка, — а ты его хочешь испортить.

Мелисента тихо сидела в уголке с книгой, предоставляя подругам разбираться с этой важной проблемой. Войцех бросил на нее быстрый и нежный взгляд и слегка приутих.

— Ну, и кому тут можно доверить выбор? – устало спросил он. — Вы же дальше гламурных журналов не заглядываете.

— Я не смотрю гламурные журналы, — Делия и Бранка ответили хором, не сговариваясь и, рассмеявшись, переглянулись.

— Тем более, — вздохнул Войцех.

Ситуация получалась патовая, но пускать это дело на самотек Малкавиан не собирался. Войцех надолго впал в задумчивость, но в тот самый момент, когда девушки уже собрались праздновать победу, его озарила идея.

— Норвик! Чтобы Тореадор не разбирался в моде и стиле до тонкостей? Не поверю.

— Хочешь нарядить Мелисенту в медвежью шкуру? – хохотнула Делия.

— И вручить ей свадебный топор, — добавила Бранка.

— Вы что, ни разу его в кружевах и пудре не видели? – рассмеялся Войцех. – Вам крупно не повезло. Он просто неотразим в таком наряде.

На этот раз вздохнула Делия. После свадьбы в ней открылось извечное женское желание переженить всех вокруг и принять деятельное участие в подготовке к этому процессу. Фьялара это забавляло, а саму Делию злило. Но с навязчивыми идеями справиться оказалось непросто. Тем более что Мелисента сказала, что доверяет ее вкусу. Но аргумент Войцеха перевесил ее доводы, и она кивнула.

— Если он согласится.

— Куда денется, — улыбнулся Войцех, — если вы хорошенько попросите. И передайте ему два слова: Анжела Келли.

— А это кто? – ревниво спросила Мелисента, отрываясь от книги.

— Личная портниха королевы Англии, — ответил Шемет, уже закрывая за собой дверь.

В последние два дня пребывания в Сан-Луи Войцех развернул такую бурную деятельность по подготовке к свадьбе, что они превратились в четыре. Торжество намечалось провести в узком кругу, но на широкую ногу. Мистер и миссис Браун должны были прилететь в Лас-Вегас накануне, и Войцех, скрепя сердце, согласился с тем, что последнюю ночь перед бракосочетанием Мелисента проведет со своими человеческими родителями. Княжеской чете Фионна на этом празднике было не место.

Зато без Криса обойтись было невозможно. Малкавиан и Бруха могли не видеться годами, но партизанское братство скрепило их дружбу кровными узами на века. Лететь Крису предстояло самолетом, и, из-за крайне неудобного расписания рейсов, в грузовом отсеке. Но ковбой, приглашенный Войцехом в качестве свидетеля, готов был смириться с любыми неудобствами, лишь бы не упустить шанс сыграть эту роль.

Зато потом им пришлось наверстывать упущенное время. Следующий концерт планировался только в Лас-Вегасе, но после того как Войцех перевернул все планы группы скоропалительной свадьбой, прибытие пришлось перенести на пару дней раньше. Фьялар пообещал водителям бонус, велел Войцеху, по крайней мере, ночью вести машину и выразил готовность продемонстрировать чудеса гномьей выносливости, сутки продержавшись за рулем. При таком раскладе они должны были прибыть в Вегас через двадцать четыре часа.

Но, как известно, благими намерениями только в Джаханнаме мостят дороги. У грузовика с аппаратурой по дороге забарахлил мотор, и в Альбукерке, проехать который намеревались в полдень, они добрались только на закате. В городе царило безвластие. Несмотря на полумиллионное население, ни Шабаш, ни Камарилья не наложили на него свою руку. Территории на запад от города контролировали Гару, Серебряные Клыки – самое воинственное племя среди Волков. Бранка немедленно связалась с отцом, который провел переговоры со старейшинами племени. И, хотя Клыки, в отличие от своих восточных собратьев, желанием свести знакомство с путешественниками не загорелись, но пообещали не чинить препятствий в дороге.

В Альбукерке Фьялар убедился, как важно иметь связи в верхах. Ни одна автомастерская не бралась починить грузовик раньше следующего вечера, и Фьялар, выложив изрядный запас гномьих проклятий, велел остановиться в мотеле на западном выезде из города. Впрочем, время они рассчитали с запасом, и задержка на сутки к глобальной катастрофе не вела. Но даже Фьялар признал, что Tierra de Encanto, Очарованные Земли Нью-Мексико, стоили этой задержки.

Рио-Гранде, протекавшая через город, осталась за спиной, но ее влажное дыхание чувствовалось в ночном воздухе. Оставив машины возле полупустого мотеля с уже погасшими окнами, компания расположилась возле большого иссеченного всеми ветрами камня, у самой границы Национального Мемориала «Петроглиф». Днем здесь то и дело попадались туристические группы и отдельные энтузиасты изучения наследия индейцев Пуэбло. Но ночью пустыня замирала, и только шорох ветра в жесткой траве нарушал тишину.

Равнина тянулась до самых Скалистых Гор на востоке, между изломанных камней толпились высокие кактусы, в черном, как плащ вампира, небе бриллиантовыми россыпями сияли звезды. Небосвод накрыл их опрокинутой ониксовой чашей, отрезав от шумных городов и ежедневных забот.

Костер вздымался в самое небо. В воздухе пахло жареной бараниной и острым мексиканским перцем. Фьялар, ради местного колорита изменивший Мерфи с Короной, помешивал угли мангала. Бранка и Диззи тихо перешептывались, укрывшись одним на двоих расшитым пончо, еще днем купленным в индейской лавке. Норвик обсуждал с Делией разницу между высокой модой и протокольными туалетами, неловко оглядываясь на Сэмюэля, посмеивающегося в плечо Пауля. Очевидно, журналисты не разделяли широко распространенного мнения, что глубокие познания в этой области свидетельствуют о нетрадиционной ориентации.

Хоакин и Рамо отправились в заповедник изучать петроглифы – древние знаки, вырезанные несчетными поколениями индейцев на камнях, заваливших равнину еще до прихода сюда испанцев. Бранка предупредила их о возможной встрече с Гару, но индейцы только рассмеялись.

— Мы дома, — покачал головой Рамо, — и камни сами защитят нас от любой беды.

Войцех поглядел вслед уходящим братьям.

— Давай тоже погуляем, — предложил он, — уведи меня далеко-далеко сегодня ночью, Принцесса. В страну Тысячи Звенящих Ручьев. В Сияющие Земли. Куда твоя душа пожелает, прекрасная моя. Мы давно там не были.

Мелисента чуть вздрогнула. Она чувствовала магию, исходившую от каменистой равнины. Фригольд, место силы, где Греза близко соприкасается с Банальностью. Это могло быть прекраснее всего, что ей удастся сотворить самой – десятки тысяч фейри свивают свои мечты в единую реальность Волшебной Страны. И это могло быть опасно. Очень.

— Нам не обязательно уходить туда, — Мелисента лукаво улыбнулась и провела кончиками пальцев по губам Войцеха. Он перехватил ее руку, поцеловал маленькую ладошку.

— Я… Знаешь, я скучаю по солнцу, прекрасная моя. По его золотым искрам в твоих волосах. По теплым лучам на твоей коже. По пению птиц и запаху цветов… Я хочу встретить с тобой рассвет.

Мелисента поднялась, увлекая его за собой.

— Все равно мы до вечера никуда не уедем, — улыбнулась она, — рассвет с тобой – что может быть лучше?

По ту сторону снов равнина зеленела высокой травой, и белоснежные камни светились в серебристом лунном свете. Звезды, огромные и яркие, разноцветными огоньками сияли на полированном куполе неба, отражаясь от его гладкой поверхности мириадами искорок. Ветерок срывал огоньки с небосвода, осыпая ими изумрудные травы, окропляя яркой звездной росой высокий одинокий дуб, у подножия которого, среди корней, маленькая пещерка, сотворенная Мелисентой, манила мягкостью теплого мха.

— До рассвета еще есть время, — улыбнулась она, — а мы здесь не одни. Давай спрячемся? Я еще успею рассказать тебе, как я тебя люблю.

— Никогда не устану слушать, — кивнул Войцех, — расскажи. Еще и еще.

— А ты? – хитро усмехнулась Мелисента. — Ты будешь только слушать?

— И я расскажу тебе, — пообещал Войцех, теплым шепотом в маленькое ушко, — и покажу тоже. Хочешь?

— Очень.

Небо уже светлело на востоке, еле заметным пурпурным проблеском над самым бесконечным горизонтом, когда крик ночной птицы встревожил их. Мелисента разомкнула руки и выскочила наружу, всматриваясь вдаль. На ней вдруг появился не виданный прежде Войцехом серебристый доспех, и рукоять меча сверкнула за спиной лалом.

— Что-то случилось? – спросил он, торопливо одеваясь.

— Еще не знаю, — не поворачивая головы ответила Мелисента, — но это был дурной знак.

Малкавиан встал рядом с ней, вглядываясь в горизонт.

Пурпурная полоса снова потемнела, над травой потянулся холодный туман, звезды побледнели и укрылись за налетевшими облаками. Темной тенью несся вороной конь, и черные доспехи всадника отражали испуганные звездные взгляды.

— Вот мы и встретились снова, Принцесса, — произнес Готфрид, соскакивая с коня и приветствуя Мелисенту поклоном, — вот мы и встретились.

— Мне не кажется, что это случайность, — холодно произнесла Мелисента, не отвечая на поклон, — тебе донесли, что я здесь.

— Тебе это льстит? – усмехнулся Князь. — Признайся, Дева, ты меня ждала.

Мелисента нахмурилась. Князь Эйлиль словно не замечал стоящего рядом с ней Войцеха. Возможно, он просто не понимал, с кем имеет дело, принимая его за смертного, приведенного в Грезу ее чарами? Но даже в этом случае…

— Ты не представишь нас, Принцесса? – спокойно спросил Войцех, разглядывая пришельца.

— Конечно. Готфрид, Князь Дома Эйлиль. Древний враг и недавний союзник. Готфрид, это граф Войцех Шемет, мой жених.

— Вот как? – поклон Готфрида нельзя было назвать иначе, как шутовским. — Принцесса предпочитает Банальность Грезе?

— Принцесса не обязана давать тебе отчет в своих предпочтениях, Князь, — Войцех шагнул вперед, оставляя Мелисенту на полшага сзади, — и мне кажется, она не рада тебя видеть.

— Какое значение имеет ее радость? – надменно заявил Князь. — Кто спрашивает у женщины, чего она хочет?

— Даже так? – покачал головой Войцех. — А что же тогда имеет значение?

— То, что мы оба хотим одну и ту же женщину, — ответил Готфрид, делая шаг навстречу Войцеху, — и не собираемся ее делить.

— Я думаю, что об этом, все-таки, стоит спросить девушку, — ответил Войцех, из последних сил сдерживая гнев.

Князь сделал еще один шаг. Мелисента обнажила меч. Войцех гневно сверкнул глазами. Блеснули клыки, и Готфрид отступил, увидев, что противник не так слаб, как ему померещилось вначале.

— Мы можем решить спор поединком, как подобает мужам, — Князь коснулся рукояти черного меча за спиной, — если хочешь, я могу послать за оружием. Я не стану убивать безоружного. Если, конечно, ты согласишься на мои условия.

— Я не стану с тобой драться, — спокойно ответил Войцех, — я не зверь, сражающийся за самку. Девушка сделала свой выбор. Если ты мужчина – ты его примешь.

— Ты предоставишь сражаться ей? – насмешливо поднял бровь Готфрид, — Я знал, что ты трус.

— С ней ты биться не будешь, — пожал плечами Шемет, — смысла нет. И в том, чтобы меня убить – тоже. Я повторяю, она сделала свой выбор. Не из нас двоих. Она выбрала меня. Из всех – живых и неживых, в Банальности и Грезе – меня. Я не оскорблю ее, подвергнув сомнению ее решение. А ты?

— А я? – рассмеялся Готфрид. — Я тоже сделал свой выбор. Ты забыл об одном, не в ее власти выбирать. Она – Принцесса Фионна, Майская Дева. За нее выбирает судьба. И решение еще не принято. Не сегодня.

Темный Князь повернулся и свистом подозвал коня. Вороной жеребец, сверкая горящими как угли глазами, оскалил зубы и выгнул шею, позволяя хозяину огладить длинную гриву. Готфрид вскочил в седло и кивнул Войцеху.

— Тебе придется сразиться. Если не со мной, так с судьбой.

— Я запомню это, Князь, — кивнул Войцех, — судьба – поистине достойный противник. Когда придет час – я не отступлю.

Шемет проводил всадника долгим задумчивым взглядом.

Мелисента опустила меч и бросилась к нему. Войцех обнял ее, провел рукой по волосам.

— Все будет хорошо, прекрасная моя. Все будет хорошо. Гляди, солнце встает. Мы встретили рассвет.

Девушка отстранилась и посмотрела ему в глаза.

— Ты был прав, — тихо сказала она, — я сделала свой выбор. И судьбе его не изменить.

77. Округ Юма. Аризона. Фьялар/ Полигон «Yuma Proving Grounds». Войцех

Из Альбукерке им удалось выбраться часа за три до заката, и в Чемберс Фьялар остановил машины, чтобы вампиры могли выбраться из дневных убежищ. Войцех тут же устроил Делии допрос с пристрастием – мониторинг подготовки к торжеству дроу взяла на себя. Выяснив, что пресловутое платье уже доставлено в отель, а мистер и миссис Браун прибыли в Лас-Вегас тем же самолетом, что и гроб с Крисом, Малкавиан просветлел и помчался радовать новостями невесту.

Мелисента, казалось, забыла все тревоги минувшего утра, даже то, как Войцех, появившийся из опасной в соседстве с петроглифами Грезы, мчался к машине под яркими лучами солнца. Фьялар вовремя сообразил, что происходит, и Шемет успел вскочить в открытую дверь трейлера, отделавшись парой ожогов на руках – голову и лицо он прикрывал новым голубым шарфом. Ее глаза сияли счастьем, и она то и дело поглядывала на подаренное женихом кольцо, словно убеждая себя в том, что это не прекрасный сон.

Норвик, забравший у Фьялара гитару, вводил братьев Калос в курс музыкальной концепции будущего альбома. Фьялар стоял рядом, с трубкой в зубах, довольно пуская колечки в такт мелодии.

Телефонный звонок, раздавшийся из кармана косухи, которую гном не снимал даже в жаркий аризонский вечер, положил конец этой идиллии.

Фьялар собрал их всех в «труповозке», наглухо задраив окна и двери. Но вид у гнома все равно был настороженный, любое слово, случайно донесшееся до чужого слуха, могло стать роковым.

— Моника звонила,— хмуро сообщил он, — Крис очень не вовремя лег в гроб. Они начали операцию.

— Почему в новостях ничего нет? – обеспокоенно спросил Норвик. — У них что, все получилось?

— До этого еще далеко, — покачал головой Фьялар, — пока они репетируют. Но Моника передала мнение Криса по этому поводу, и я с ним согласен. До реальной операции доводить опасно – если всплывет, что эту идею Ассамитам подбросила Ингрид, о легализации можно забыть еще на пару веков. У нас есть шанс «раскрыть» заговор против национальной безопасности, раньше, чем ей возникнет реальная угроза. Тогда Брюс вряд ли станет докапываться, чья это была идея.

— И в чем состоит шанс? – нетерпеливо поинтересовалась Делия.

— Министр обороны отправился в Аризону, чтобы лично проконтролировать очередные учения на полигоне «Юма». По имеющимся достоверным данным с ним отправились несколько гражданских специалистов, подозрительно напоминающих наших друзей Ассамитов. И пара блондинок весьма воинственного вида. В специально оборудованном грузовом самолете. Так что сомнений нет – это репетиция. Все, что нам нужно, — раздобыть доказательства, от которых министру не отвертеться. Плюс – подтверждение того, кем и при каких обстоятельствах собран материал.

— Ты собираешься прорываться на базу с боем? – Норвик скептически улыбнулся. — Не думаю, что нас туда пустят.

— Я думаю, что способы проникновения, не привлекающие внимания охраны, тут хоть у кого-то имеются, — пожал плечами Фьялар, — и жду предложений.

Войцех тяжело вздохнул и виновато поглядел на Мелисенту.

— Ну, я могу, — признался он, — Форма Тумана не мешает прихватить с собой камеру. Но на месте мне придется действовать в своем обычном виде.

— Есть кто-то, кто мог бы подстраховать Шемета? – Фьялар оглядел присутствующих. — Прости, Войцех, но в одиночку тебе лучше туда не соваться. Вдруг еще чем-нибудь накроет? Были прецеденты.

— Мне главное к свадьбе успеть, — рассмеялся Войцех, — с остальным проблем не будет.

— Вот это мне и не нравится, — нахмурился Фьялар, — твои приоритеты. Кто тебя будет вытаскивать, если что?

— Мы, — Рамо ответил за двоих, — я и Хоакин.

— Как? – Фьялар с удивлением посмотрел на басиста, обычно братья участвовали в решении общих проблем только когда эти проблемы валились им на голову.

— Так же, как и Войцех, — угрюмо ответил Хоакин, явно не желая вдаваться в подробности.

— Вы не Каитифф, — Норвик посмотрел на Хоакина тяжелым взглядом, — Каитифф не владеют Превращением. Но… Нет, не Гангрел, я бы заметил. И не… Или?

— Мы и так сказали слишком много, — сердито ответил Рамо, — или нам доверяют, или нет. Большего ни я, ни брат сказать не можем.

— Вам доверяют, — кивнул Фьялар, — я вам доверяю, а остальные молча со мной соглашаются.

Норвик усмехнулся, но промолчал.

— Я, Войцех, Рамо, Хоакин, — начал Фьялар.

— Я тоже еду, — перебила его Делия не терпящим возражений тоном.

— Ты тоже едешь, — усмехнулся Фьялар, — без тебя никак. Норвик.

Скальд удовлетворенно кивнул.

— Всё, — закончил Фьялар, — остальные отправляются в Лас-Вегас прямой дорогой. Иначе нас засекут за сорок миль до базы. Одна машина – Войцех, твоя. Оттуда ехать придется днем, а в моем минибусе нет затемнения.

— Хорошо, — Войцех обернулся к Мелисенте, — ты там пока своих родителей развлеки, моя прекрасная. И не скучай, это ненадолго.

— Угу, — неожиданно легко согласилась Мелисента.

Войцех облегченно вздохнул, но во взгляде читалась легкое недоумение. Впрочем, времени на выяснение причин все равно не оставалось.

Разделились они в Холбруке. Бранка недовольно ворчала, когда Фьялар отказался взять ее с собой, но Диззи прошептал ей что-то на ухо, указав взглядом на побледневшую Мелисенту, прощающуюся с Войцехом возле фургона, и Волчица оставила свои попытки убедить гнома. Фьялар сел за руль Мерседеса. Делия неохотно уступила место в кабине Войцеху, и устроилась в салоне рядом с Норвиком, уже доставшим топор из контрабасного футляра и точильный камень из рюкзака.

— Тебе обязательно делать это здесь? – проворчала Делия. — Зубы заболят.

— А ты «Тишину» включи, — усмехнулся Норвик, — или заговори себе зубы.

— Пока что с последним ты и сам неплохо справляешься, — Делия улыбнулась, — ладно, тролль тобой, готовь оружие, я потерплю.

Луна еще не взошла, и дорога вилась среди почти черных в ночной темноте плоских скал, поросших желтой сосной. В некоторых местах деревья лежали вповалку, разметанные недавно пронесшимся над Аризоной ураганом. Темная лента дороги летела навстречу в дальнем свете фар, и за сотню миль только пару раз им пришлось перейти на ближний свет, когда навстречу пронеслась другая машина.

Фьялар поглядел на часы, переглянулся с Войцехом. Малкавиан кивнул.

— Давай, жми, — уверенно произнес он, — обойдется без полиции.

Гном довольно улыбнулся и вдавил педаль газа в пол кабины.

Финикс они обошли с севера. Плато сменились тянущейся до самого горизонта пустыней Сонора, поросшей жесткими кустами юкки и высокими кактусами, луна появилась на небесах и звезды почтительно уступили ей место, слегка приглушив свое сияние.

Войцех сменил Фьялара за рулем, и гном присоединился в салоне к Делии, разглядывающей подъезды к полигону на экране ноутбука. Сама база на спутниковой карте не различалась, но местоположение КПП там было указано. Не доезжая Юмы, они свернули с трассы на дорогу, уходящую к северу, и остановились в паре миль от шлагбаума. Издалека, со стороны горного плато, доносился тяжелый гул канонады – ночные испытания, похоже, были в самом разгаре. До рассвета оставалось четыре часа.

— Все готовы? – спросил Фьялар.

Войцех кивнул, поправляя на плече одолженную у Сэмюэля кинокамеру. Рамо и Хоакину достались фотоаппараты. Телефонную связь решено было задействовать только в случае крайней необходимости – вероятность того, что звонок засекут и прослушают, была слишком велика.

— Сверим часы? – привычно спросил Войцех.

— Не опаздывайте, — улыбнулся Фьялар, хлопнув его по плечу, — мы ждем вас до рассвета.

Войцех в ответ сжал плечо гнома, понимая, что это значит. До последнего шанса. До конца.

Три струи зеленого тумана быстрее ветра умчались к северу, и Фьялар вернулся в машину.

— Ждем, — устало произнес он.

— Нам, как всегда, досталось самое трудное, — улыбнулась Делия.

— Да… — восторженно прошептал Войцех, — бюджет этого блокбастера впечатляет. И декорации на Оскар потянут.

Вампиры остановились между двух ангаров, в узком проходе, куда почти не проникал свет многочисленных прожекторов, заливавший полигон. Отсюда хорошо просматривалось главное место действия – почти точная копия Белого дома и прилегающей к нему площади, безостановочно простреливавшейся десятком танков и БМП. Площадь уже была изрыта гусеницами Абрамсов, как весенняя пашня, хотя танки стояли на месте. Похоже, это была не первая репетиция штурма. Брэдли проскочили между бронированными корпусами танков, на ходу поливая уже сильно покалеченное здание огнем 25-миллиметровых пушек и пулеметов. Под прикрытием БМП группы автоматчиков перебежками устремлялись к прорывам в ограде и через условную не засаженную травой лужайку к главному входу здания.

— Снято, — улыбнулся Войцех.

Рамо кивнул, зачехляя объектив фотоаппарата. Хоакин стоял рядом, держа наготове мачете – огнестрельного оружия братья не признавали.

— У них, похоже, перегруппировка, — заметил Шемет, — пока пальба поутихла. Надо бы сообразить, где тут штаб. Фьялар просил найти бумаги. Будем надеяться, что извилин у них не больше, чем один след от фуражки, и сценарий они зафиксировали в письменном виде.

— Надежды мало, — покачал головой Хоакин, — но мы поищем.

— Поищите, — кивнул Войцех, вглядываясь в происходящее на полигоне, — а я, пожалуй, наведаюсь в президентские апартаменты. Мне сдается, там становится многолюдно.

Рамо и Хоакин опорожнили по пластиковому пакетику с кровью и снова рассеялись зеленым туманом. Перед поворотом на Юму Фьялар выгреб из холодильника в фургоне все запасы крови и большую их часть раздал участникам рейда. Войцех, в последнее время расходовавший на поддержание своей не-жизни совсем мало крови, а на «особые способности» намного меньше, чем прежде, свой запас пока решил поберечь. Он помедлил в проходе, собирая вокруг себя тени, и неспешным шагом двинулся вдоль стены ангара, надеясь, что уверенная походка знающего, куда он направляется, человека поможет избежать излишнего внимания.

Люки танков и БМП открылись, в воздух взвился дымок десятков сигарет, пластиковые бутыли с водой и фляги пошли по рукам. Бойцы отдыхали перед следующим «дублем» батальной сцены. Возле входа в «Белый дом» пара десятков людей в форме президентской охраны о чем-то оживленно переговаривались. Когда Войцех подошел ближе, они уже скрылись в здании. На площади появился военный джип, из которого выбрался мужчина в штатском костюме, полноватый и лысеющий, но с полным боевого задора взглядом и растянутым в горделивой улыбке узким твердым ртом.

Войцех узнал министра по фотографиям. Следом за ним из машины выскочила затянутая в черную кожу рыжеватая блондинка, судя по описаниям Ингрид – Хильда, правая рука Брунгильды. Сама глава Валькирий на полигоне не появилась. Зато двое затянутых в черные трико кинематографических ниндзя не могли быть никем иным, как Ассамитами. Войцех отступил в тень очередного склада и снова запустил камеру.

Министр подозвал к себе мужчину в форме полковника и, назидательно качая пальцем у самого его носа, принялся втолковывать дальнейшие инструкции.

В окнах «Президентского дворца» показались пулеметы. Очевидно, следующим актом сценария предусматривалось преодоление обороны защитников «Белого дома». Шемет спрятал камеру в висящий на боку футляр и заторопился вперед. Его интересовало, что будет происходить в самом здании, когда танки возобновят обстрел.

Большая часть помещений была даже не разгорожена – видимо, штурм с покомнатной зачисткой репетировать не собирались. Но Овальный Кабинет декораторы грубо скопировали, и заглянувший в щелочку приоткрытой двери Войцех чуть не потерял бдительности, затрясшись в беззвучном смехе. В президентском кресле сидела роскошная резиновая кукла в полный человеческий рост. Видимо, никто из живых участников не решился заменить собой персону, на которую готовилось покушение, и тренировочную мишень раздобыли на квартире у кого-то из местного начальства. Сексапильная красотка была обряжена в маскировочный комбинезон, чтобы не отвлекать охрану от выполнения прямых обязанностей.

В следующую минуту здание содрогнулось от прямого попадания снаряда. Обстрел начался, и Войцех, приготовившийся свалить из опасной зоны в случае серьезного риска для здоровья, на пару минут припал к пустому окну, снимая канонаду с этого впечатляющего ракурса. Из Овального кабинета донесся шум, и Шемет, не останавливая камеру, бросился к двери.

Охране, явно, было не до него. Двое «ниндзя», орудуя руками и ногами не хуже Джеки Чана, раскидывали защитников резиновой блондинки, подбираясь к ценному призу. Шемет тихо чертыхнулся, при всей пикантности ситуации, убедить президента в том, что кукла призвана символизировать его персону, представлялось сложным. Но, тем не менее, он запечатлел момент, когда прекрасное отрешенное лицо блондинки разлетелось резиновыми клочьями от выстрела в упор.

Больше здесь делать было нечего. Штурмовой отряд уже врывался в двери здания, и Шемет, снова расплывшись туманом, покинул его, чтобы встретиться в условленном месте с братьями Калос.

Те уже поджидали Малкавиана. Рубашка Рамо была на груди испачкана кровью, но, судя по паре капель, запекшихся на его остром подбородке, это были следы позднего ужина. Хоакин вытирал мачете рулоном туалетной бумаги.

— Наткнулись на кого-то? – недовольно спросил Войцех.

— Наткнулись, — хмыкнул Рамо, — на Хильду, собственной персоной. Вряд ли она попала в Вальхаллу, судя по тому, что Фьялар рассказывал об этом месте.

— Бумаги нашли?

— Нашли и сфотографировали. Но особой пользы от них не будет – учения по обороне Белого дома. Общие сведения, ничего криминального. Но как дополнение к снятому материалу пойдет.

Шемет мрачно покачал головой. Контр-адмирал, без сомнения, поверит в их рассказ, в этом Войцех не сомневался. Но вот поверят ли МакГи в Конгрессе? Это все еще оставалось под вопросом, собранные доказательства всегда можно обозвать фальсификацией, затянуть экспертизу, убрать неугодных свидетелей. Им требовалось впечатляющее зрелище, что-нибудь, способное убедить даже самого закоренелого скептика. Или…

— Уходите, — бросил Войцех братьям, — я собираюсь проделать смертельный трюк.

— Мы можем поучаствовать? – усмехнулся Хоакин, — я люблю смертельные трюки.

— Во всяком случае, мы хотим знать, о чем идет речь, — добавил Рамо.

— Собираюсь позвонить Брюсу и показать ему кино в прямом эфире, — ответил Войцех, — надеюсь, он сообразит, что с этим делать.

«Белый Дом» снова опустел. Танки развернулись по площади, и перестроились в колонну. БМП заняли позиции в дальнем конце полигона. Взлетела сигнальная ракета, и Абрамсы, развернув орудия в сторону покалеченного здания, пошли на штурм. Воздух снова раскалился от грохота выстрелов.

До рассвета оставалось два с половиной часа. Три часа ночи по местному времени. В Лэнгли уже наступило утро, и Брюс МакГи ответил Войцеху бодрым и жизнерадостным голосом. Через пару минут радость из контр-адмиральского голоса исчезла, сменившись холодным командным тоном.

— Операцию считать завершенной. Отснятый материал и копии документов – лично мне в руки, в Лас-Вегасе. Всем уходить. Через час сюда прибудут… Это не ваше дело, кто. Но разбираться, кто здесь работает на Организацию, у них не будет ни времени, ни желания. Чтобы духу вашего здесь не было. Вы мне еще нужны.

— Мы и себе нужны, Брюс, — улыбнулся Войцех в объектив телефона, — до встречи. У меня сегодня вечером свадьба, не забудь парадный китель прихватить.

— Главное, чтобы не цветы тебе на гроб, — прогремел МакГи, закрывая телефон.

Они задержались всего на минуту, дожидаясь, пока Хоакин, потративший слишком много крови, чтобы расплыться зеленым облачком, и не подкрепившийся по ходу дела, восстановит запас. Именно эта минута и оказалась лишней – Рамо вскрикнул, когда нож Ассамита вонзился ему в спину. Но удар пришелся вскользь по ребрам, и вампир извернулся, пытаясь вцепиться противнику в горло. Хоакин отбросил пустой мешочек и молниеносным движением сорвал с пояса мачете. Войцех выхватил из кобуры Ругер. Автоматная очередь прошила воздух, пули взметнули фонтанчики бетонной пыли над головой Малкавиана.

Они петляли между складов и ангаров, отстреливаясь на ходу. Форма Тумана требовала минимум десяти секунд предельной концентрации разума, но ни у одного из них не оказывалось так много времени, чтобы ускользнуть от погони. Завернув за очередной угол, Войцех лицом к лицу столкнулся с крадущимся навстречу автоматчиком, от неожиданности забывшим нажать на спуск, выпустил пулю почти в упор, побежал дальше, перезаряжая револьвер на бегу.

Ассамит, напавший на них первым, вырвался из хватки Рамо и исчез в темноте. Зато другой, появившийся из тени так же неожиданно, бросился к Хоакину, в прыжке пытаясь выбить мачете из руки индейца. Хоакин пригнулся, полоснул тяжелым лезвием по вытянувшейся в полете ноге, опрокинул противника на спину. Через секунду страшный вой Ассамита чуть не оглушил их. Мачете врубился в грудь, раздвигая ребра. Рана затянулась в секунды, но левая рука Хоакина уже сжимала истекающий кровью багровый комок – сердце Ассамита.

— Веди нас к Министру, — хриплым голосом произнес индеец, сжимая в кулаке все еще бьющийся ком плоти.

Ассамит поднялся на ноги, и, глядя перед собой невидящими глазами, побрел вперед. Войцех с братьями последовали за ним, на ходу отстреливаясь от редких противников. На площади происходило нечто странное, и Войцех, бросив Рамо «прикрой меня», снова взялся за камеру.

Возле джипа два министра обороны о чем-то спорили между собой. Один из них, отмахиваясь от собеседника, попытался влезть в машину, но другой с проворством лесного кота преградил ему дорогу, резким движением руки вцепился в горло своему двойнику. Через мгновение труп с вырванной трахеей сполз на землю. Ассамит пнул упавшее тело ногой, но в этот момент взгляд его упал на Войцеха, все ее продолжавшего снимать мистическую страшную сцену.

Убийца рванулся с места с невероятной скоростью. Шемет не рискнул выронить камеру на землю, опасаясь за отснятый материал. Перебросил в левую руку, но револьвер выхватить не успел, Ассамит ударил его справа, и Малкавиан упал, ударившись затылком о твердый камень. Ему понадобились доли секунды, чтобы придти в себя и вскочить на ноги. Но и их могло не хватить, если бы в этот момент громадный ягуар не вцепился в левую руку Ассамита. Второй Ассасин, сердце которого было зажато в окровавленном кулаке Хоакина, бросился на своего товарища, пытаясь свернуть ему шею.

— Уходим! – крикнул Войцех. – Всё снято! Рамо, давай!

Ягуар зарычал, отпуская свою добычу, и растаял зеленым облаком. Хоакин и Войцех последовали его примеру.

Они уже подлетали к выходу, когда джип, возле которого валялось бездыханное тело незадачливого кандидата в диктаторы Всея Соединенные Штаты, сорвался с места, направляясь к воротам базы.

78. Летное поле «Дэйтленд». Округ Юма. Аризона. Войцех

— Мы ждем уже полтора часа, — нарушила затянувшееся молчание Делия, — может, пора что-нибудь предпринять?

— Час сорок пять, — уточнил Фьялар, выбивая трубку в открытое окно, — и будем ждать дальше.

— Канонада стихла, — заметил напряженно вслушивавшийся в далекие раскаты Норвик, — уже минут десять. До этого перерывы были минут на пять, не больше.

— Будем надеяться, — кивнул Фьялар, на всякий случай заводя машину. Уже в третий раз за последний час.

В салоне пахнуло стылым погребом и мерзлой кладбищенской землей. Струи зеленого тумана сгустились, и Войцех, материализовавшийся первым, жадно припал к пакетику с кровью. Вслед за ним, с разницей в несколько секунд, появились Рамо и Хоакин.

— Уходим, — бросил Войцех, отрываясь от пластикового горлышка, — Брюс в курсе, но за нами, похоже, хвост.

— Ты вышел на связь, — сердито проворчал Фьялар, — и тебя засекли. Конечно, за вами хвост.

Фьялар резко развернул машину на восток, уходя к трассе на Юму. Войцех коротко отчитался о результатах набега, вызвав у гнома смешанное ощущение удовлетворения результатом и недовольства самодеятельностью Малкавиана, раньше времени раскрывшего Ассамитам, что их план перестал быть тайной. Но обещание МакГи-старшего разобраться с заговорщиками в ближайшие часы вселяло надежду на благополучный исход операции.

Приближающийся сзади свет фар эту надежду слегка поумерил. Ввязываться в перестрелку на трассе Фьялару не улыбалось вовсе, особенно в свете приближающегося восхода солнца. На многие мили вокруг трейлер мог оказаться единственным светонепроницаемым убежищем, и рисковать машиной было смертельно опасно.

На повороте их тоже ждали. Очередь чуть не стоила трейлеру переднего правого колеса, но гном, заложив крутой вираж, проскочил под носом первого джипа, поворачивая на юг. Миниган мирно дожидался в Лас-Вегасе, а револьверы и эспады погоню вряд ли могли остановить. Делия потянулась к Источнику, выпустив из окна пару огненных лент, но преследователи обошли их стороной, и дроу решила не тратить понапрасну силы, приберегая их для прицельного удара.

— Троллья задница, — процедил Фьялар сквозь зубы, когда очередная граната взорвалась в паре футов от заднего колеса трейлера. Машину занесло, и один из джипов обогнал их, закрывая путь на запад, к Юме. Они выскочили на старую военную дорогу, идущую параллельно Восьмому шоссе, по которому добирались сюда. Слева от дороги тянулись перепаханные поля и виноградники, за ними петляла река Гила. Справа залегли песчаные дюны, не давая ни малейшей возможности свернуть с трассы. Фьялар выжимал из трейлера все силы, и машина неслась вперед, не отрываясь от погони, но и не позволяя врагу приблизиться для удачного выстрела.

— Через полмили — на Север, — предложил Норвик, несмотря на тряску, внимательно изучавший возможные варианты маршрута по картам Гугля, — там Дэйтленд. Кое-какие здания еще остались, у нас будет укрытие.

Фьялар едва заметно кивнул, вглядываясь в темную дорогу. Поворот к заброшенному со времен Второй Мировой войны летному полю он едва не пропустил, но вовремя успел крутануть руль, вновь устремляясь на север.

— Два часа до рассвета, — заметила Делия, — время еще есть.

Они едва успели выскочить из укрытого за полуразрушенным ангаром трейлера, как на треугольник, ограниченный тремя еще сохранившими большую часть плит взлетными полосами, вылетели джипы. Машины остановились, но пока из них никто не показывался. Очевидно враги, обеспокоенные отсутствием преследуемых, вели телефонные переговоры о плане дальнейших действий. Пущенный Делией файерболл резко прервал обсуждение. Один из джипов загорелся, и из него высыпали восемь автоматчиков в военной форме. Из второго джипа показались двое одетых в черные трико Ассамитов и еще пятеро солдат. Автоматная очередь заставила Делию снова нырнуть под прикрытие ангара.

Воспользовавшиеся секундной передышкой враги облепили оставшийся целым джип, словно мухи гнилую грушу, и машина сорвалась с места, уходя от опасной близости с горящим соседом. Джип свернул к другому ангару как раз в тот момент, когда оглушительный взрыв взметнул пламя высоко в темноту над полем, разнося обломки горячего металла на десятки метров.

Делия ударила по металлической обшивке ангара цепной молнией, и крики солдат сообщили им, что с заклинанием дроу угадала. Но это не остановило сражения, враги бросились к ним мелкими перебежками, падая на темную каменистую землю, под прикрытием плотного навесного огня двух автоматчиков оставшихся у джипа. Ассамиты исчезли из виду, только для того, чтобы неожиданно появиться за их спинами. Тяжелый армейский нож глубоко вошел спину Делии над самой лопаткой, и девушка пошатнулась, побледнев до светло-серого цвета.

Топор Норвика сверкнул, отражая вспышки автоматных очередей, и голова Ассамита покатилась, подпрыгивая на тянущейся вдоль ангара асфальтовой дорожке. Второй Ассасин бросился к Фьялару, но гном всадил пулю в высокий лысеющий лоб врага, а удар мачете Хоакина раскроил его шею до самой ключицы, заливая кровью черное трико.

Делия медленно сползала на землю, прислонившись спиной к стене ангара, на которой оставался широкий кровавый след. Фьялар наклонился к ней. Девушка была жива и ранена не слишком опасно, но потеря крови уменьшала ее шансы с каждой минутой. Гном взглянул на Норвика, но тот уже выскочил из укрытия навстречу пулям и с бешеным ревом понесся вперед, поднимая над головой огромный двуручный топор.

Рамо полоснул себя мачете по левому предплечью, и нараспев забормотал заклинания на странном языке, полном птичьих присвистов и змеиного шипения. Трое автоматчиков упали на землю, катаясь в муках нестерпимой боли. Хоакин последовал его примеру, и Норвик, уже добравшийся до валяющихся в судорогах боли бойцов, принялся методично рубить их в кровавую кашу, не обращая внимания на пули, почти не причиняющие ему вреда. Фьялар вскинул револьвер, и один из автоматчиков, опрометчиво высунувшийся из-за стены дальнего ангара, упал.

Делия судорожно глотала кровь из пореза на запястье Войцеха. Кровь, бежавшая по спине, остановилась, кожа начала принимать нормальный эбеновый оттенок. Фьялар с благодарностью взглянул на Малкавиана. Норвик, покончивший со вторым, ошалевшим от такого поворота событий, автоматчиком, вернулся к товарищам.

— Кажется, все, — Фьялар вздохнул, опускаясь на колени рядом с Делией, — ты как?

— Бывало и лучше, — слабо улыбнулась девушка, — но и так сойдет.

— Я не досчитался двоих, — Войцех, восстановивший из пакета запас отданной Делии крови, вскочил на ноги, — Фьялар, справа!

Они бросились к спрятанному за соседним, почти нетронутым временим зданием трейлеру. Но выстрел из гранатомета их опередил. Норвик кинулся вперед, громадными прыжками настигая последнюю пару врагов, пытавшихся добраться до единственной уцелевшей машины. Трупы, рассеченные пополам с одного удара секиры, рухнули на землю. Но трейлер уже догорал. Нужно было искать другое убежище. До рассвета оставалось всего полтора часа.

Они рассыпались по заброшенным зданиям, пытаясь отыскать вход в какой-нибудь подвал, или комнату, которую быстро можно было бы превратить недоступное солнцу убежище. Но не успели обойти и половины, как в кармане косухи Фьялара заиграли «Звезды и Полосы».

— Да, Брюс, слушаю…

— У нас проблема, — ровным голосом сообщил Фьялар обступившим его товарищам, но потухший взгляд серых глаз выражал почти что отчаяние, — МакГи сообщил, что паре БТР удалось прорваться за ворота базы. Похоже, нас ищут. И если найдут днем… Даже Делия может не успеть справиться с двумя Брэдли, прежде чем они разворотят тут все к тролльей матери. Куда едем?

— Никуда, — отозвался Войцех, присоединившийся к друзьям в последний момент.

По губам Малкавиана скользнула мимолетная улыбка.

— Мы летим. В Лас-Вегас.

— Ты с ума сошел, — покачал головой Норвик, оглядывая находку Шемета.

Дуглас DC-3, легендарная «Дакота», обнаруженная Войцехом в единственном полностью уцелевшем ангаре, судя по слою пыли на ветровом стекле кабины, дожидалась их тут с самого окончания Второй Мировой войны. Там же, у стены, в неприкосновенности стоял десяток бочек с авиатопливом, а канистра с маслом нашлась в уцелевшем джипе.

Войцех с ухмылкой поглядел на Тореадора.

— Ты только заметил?

— Ты на чем в последний раз летал, псих Малкавианский?

— На Ньюпоре. В 1918 году. Еще ста лет не прошло. А что?

— И ты сумеешь поднять это в воздух?

— А у меня есть выбор? У тебя, кстати, тоже его нет. Так что давай, тащи сюда бочку, заправляться будем.

Пока Норвик, Рамо и Хоакин таскали бочки с топливом, а Фьялар, следуя указаниям Войцеха, впрочем, весьма приблизительным, менял масло, Делия забралась в кабину, где Войцех пытался разобраться с множеством тумблеров, кнопок, педалей и приборов.

— Как успехи? — поинтересовалась дроу. — Долго еще?

— Я летал на таком, — смутился Войцех, — в авиа-симуляторе. И читал кое-что.

— И ты думаешь, что любой, кто налетал на своем компьютере достаточно часов, может поднять самолет? — недоверчиво спросила Делия. — Как-то слишком просто получается.

— Не любой, — Войцех упрямо стиснул зубы, сверкнул взглядом. — Я — пилот, Делия. И Дакота это знает. Она хочет в небо, и мы обязательно взлетим.

Из ангара они выкатили самолет вручную. Даже вампирам пришлось напрячь все свои силы и израсходовать изрядный запас крови, чтобы сдвинуть с места семитонную махину шестидесяти футов в длину. Фьялар, убедившись, что все устроены с наибольшим возможным в таких условиях комфортом – на пыльных мешках, почему-то устилавших пол салона – занял место второго пилота рядом с Войцехом.

Малкавиан замер, собираясь с духом.

— Давай, девочка, дыши, — ласково произнес он, осторожно щелкая тумблером электропитания.

Панель ожила. Войцех, задержав дыхание, словно оно и вправду было ему необходимо, один за другим проверял рычаги контроллеров, карбюраторов, заслонок и щитков. Пока что все, казалось, было в норме, и Шемет, глубоко вздохнув, опустил рычаг, запускающий левый двигатель самолета. Ответом ему была тишина, и Малкавиан, не решаясь утереть катящийся по вискам пот, еще раз проделал все операции, на этот раз обнаружив, что забыл перевести рычаги автокорректоров в положение «упор».

Со второй попытки самолет медленно зарычал, и лопасти левого винта закрутились, набирая скорость, сливаясь в один полупрозрачный круг.

— Давай, маленькая, давай, — почти пропел Войцех, запуская второй двигатель, — ну же…

Самолет медленно сдвинулся с места, и Шемет, задавая повороты нажимом педалей, осторожно вырулил на взлетную полосу. Остановился и взглянул на часы.

— Ну, начали, — улыбнулся он, переводя двигатели на взлетную мощность, — вперед, малышка, нас ждет небо.

Самолет побежал по бетонной полосе, набирая скорость. Сзади донеслась пулеметная очередь, и на полосу с трассы выскочил Брэдли, пытаясь догнать ускользающую в темноту Дакоту. Но Войцех, чуть не дотянув до заданной скорости, рванул штурвал на себя, и самолет, пару раз неловко подпрыгнув на бетонке, устремился вверх, отрываясь от земли в первый раз за шестьдесят с лишним лет.

— Молодец, девочка, — Войцех нежно погладил штурвал, — мы справились. Курс на Лас-Вегас.

79. Отель «Белладжио». Стрип. Лас-Вегас. Невада. Мелисента

Телефон, зазвонивший в полпятого утра, для Мелисенты, так и не сомкнувшей глаз за всю ночь, стал прекрасным предлогом вскочить с кровати. Миссис Браун, разбуженная звонком, недовольно прислушалась к разговору.

— Кого там нелегкая несет в такое время? – недовольно поинтересовалась она, когда услышала, как дочь, никак не желающая считаться с ее разумными указаниями и обоснованными требованиями, произнесла в трубку: «Конечно, заходите. Жду с нетерпением».

— Это отец моего друга, мистер МакГи, — ответила Мелисента, не желая вдаваться в подробности, — у него важные новости о Войцехе, и передать их он может только лично.

— Я так и знала, что твой Войцех какой-нибудь авантюрист, если не хуже,— проворчала Мелисса.

Заметив, что Мелисента в спешке одевается, причем так, словно собирается выйти на улицу, мать растолкала все еще спящего мужа, и последовала примеру дочери.

— Не знаю, куда ты собралась, — заявила она, — но без нас ты туда не пойдешь. Ты все еще несовершеннолетняя. А разрешение на брак можно отменить в любой момент.

Мистер Браун озабоченно взглянул на впавшую в боевой задор жену, но перечить пока не стал, приберегая силы для более подходящего момента.

В дверь постучали минут через пять, и в номер вошел незнакомый мужчина с рыжей бородой и суровым взглядом серых глаз. За его спиной показался Крис, и Мелисента улыбнулась, завидев, наконец, знакомое лицо.

— Мисс Браун? – спросил незнакомец так, словно у него были серьезные сомнения относительно личности Мелисенты.

Девушка кивнула, встревоженно ожидая продолжения.

— Я – Брюс МакГи, хороший знакомый вашего жениха. Обстоятельства требуют вашего незамедлительного присутствия на аэродроме Маккаран. Большего пока сообщить не могу. Хорошо, что вы готовы, мы торопимся.

— Моя дочь никуда не едет! – миссис Браун встала между Мелисентой и гостем, уперев руки в бока. — Пока вы не объясните, что натворил этот тип.

— Боюсь, миссис Браун, что это государственная тайна, — улыбнулся МакГи, — и я еще раз повторяю – мы торопимся.

— Моя дочь никуда не едет! – чуть менее уверенным тоном повторила Мелисса. И, подумав пару секунд, добавила. – Без меня.

— На месте Войцеха я бы сначала отсидел за убийство, а потом уже женился, — проворчал себе под нос МакГи, и, кивнув головой, добавил, уже громче, — хорошо, миссис Браун. У меня нет времени на споры. И на сборы тоже. Быстро в машину – нас ждут.

Рация, как и следовало ожидать, приказала долго жить. Впрочем, за такой срок все радиопозывные, наверняка, изменились, и рассчитывать приходилось только на то, что мобильная связь не окажет особого влияния на надежные технологии прошлого. Фьялар позвонил Брюсу сразу после взлета, и МакГи, оказавшийся в Неваде в рекордно короткие сроки, наводившие мысль о личных связях с высокими чинами ВВС, немедленно занялся организацией посадки Дакоты. Садиться предстояло по телефону, и Войцех слегка нервничал, ведя самолет на малой высоте, не позволявшей набрать максимальную скорость, чтобы не вырваться за пределы досягаемости связи.

— Мягкой посадки не обещаю, — мрачно сообщил Войцех, вдавливая штурвал.

— Хоть какую давай, — усмехнулся Фьялар, — выдержим.

— Вы-то куда денетесь, — нахмурился Войцех, — а вот если я эту малышку покалечу, никогда себе не прощу.

Самолет накренился вправо, заходя на посадку. Огни Маккарана приближались, незнакомый голос диспетчера по громкой связи с телефона Фьялара звучал с профессиональным спокойствием, словно вернувшиеся со Второй Мировой Дугласы в аэропорту Лас-Вегаса были ежедневным явлением.

Норвик просунул голову в кабину, и тронул Фьялара за плечо.

— У тебя занято,— он кивнул на телефон, стараясь говорить тихо, чтобы не мешать Войцеху следовать указаниям диспетчера, — Брюс мне позвонил. Нас будут встречать.

— Это хорошо, — кивнул Фьялар, — до рассвета минут пятнадцать осталось, не больше.

— Самолет, воспламенившийся в результате самовозгорания пилота и пассажиров – это тянет на первую полосу газет, — ухмыльнулся Норвик, — Сэмюэлю, что ли позвонить?

— Заткнись! – рявкнул Фьялар. — Новостей не будет. Нам еще концерт послезавтра играть. Так что побереги голову. Оторву – петь будет нечем.

— Понял, командир, — усмехнулся Норвик, — понял и заткнулся. Не буду мешать.

На территорию аэропорта Форд МакГи въехал через служебный вход. Их пропустили к самой взлетно-посадочной полосе, где Крис остановил машину, и Брюс, выскочивший с переднего сиденья, открыл дверь, галантно подавая руку Мелисенте.

— Обратно я сам вас повезу, — сказал МакГи, наклоняясь к уху девушки, — надеюсь, все обойдется. Но, должен вас предупредить, мисс Браун…

— Мелисента, — шепнула девушка, — пожалуйста, зовите меня Мелисента.

— Мелисента, — по суровому лицу скользнула улыбка, тут же спрятавшаяся в тени нахмуренных бровей, — держись, девочка. Верь в него. Он справится.

Девушка испуганно посмотрела в спокойные серые глаза, сдерживая навернувшиеся слезы.

— Я верю.

Миссис Браун уже выбралась из машины и подскочила к дочери.

— Пожарная машина, полиция, закрытый фургон… — процедила она сквозь зубы. – Кого вы пытаетесь обмануть, мистер МакГи? Они же все до одного – террористы, правда? И моя дочь… Подумать только…Мелисента, с кем ты на этот раз связалась?

— Жених вашей дочери – герой, — сурово ответил Брюс, — и, если все пойдет, как дòлжно, страна это признает.

— Стране для этого понадобилось семьдесят лет, — тихо проворчала Мелисента, — но лучше поздно…

Она замолчала. Самолет показался над освещенной разноцветными сигнальными огнями полосой, и у нее перехватило дыхание.

Шасси коснулись бетонной полосы, и самолет подскочил от резкого касания. Пожарные и глухой фургон рванулись к предполагаемому месту остановки. Крис вскочил за руль Форда, и Брюс дернул Мелисенту за руку, втаскивая в машину. Они сорвались с места, оставив недовольную миссис Браун и ее встревоженного супруга дожидаться развития событий в одиночестве.

Дакота подпрыгнула еще пару раз, и Мелисента стиснула зубы, пытаясь не показать страха, сковавшего ее ледяной коркой. Самолет выровнялся и покатился, замедляя ход, в открытое окно Форда донеслось довольное ровное урчание сбавляющих обороты двигателей. Мелисента уткнулась в плечо контр-адмирала, и всхлипнула, и сильная мужская рука прижала ее к широкой груди отеческим жестом.

— Ну-ка, девочка, отставить слезы, — улыбнулся МакГи, которого тоже только что отпустил страх, — у вас будет минуть пять, не больше. Не стоит ему показываться с красным носом.

— Спасибо, — шепнула Мелисента, выравнивая спину, — спасибо за все.

С трапа Войцех, как и подобает командиру экипажа, сошел последним. Сгорающая от нетерпения Мелисента бросилась ему на шею, пачкая белую блузку о заляпанный масляными пятнами голубой свитер, снимая губами налипшую на лице пыль и гарь.

— Прекрасная моя, — Войцех покрывал поцелуями веки, щеки губы, одновременно срываясь на торопливый шепот, — родная, любимая, хорошая моя… Прости. Я обещал, что не оставлю тебя, и опять…

— Ничего, — Мелисента напустила на себя притворно строгий вид, — я привыкну. Лет через сто – наверняка. Думаю, ты неисправим, так что и прощения просить не стоит. Все равно «больше будешь».

— Буду, — виновато покачал головой Шемет, — что со мной поделать…

Он поглядел на Фьялара, уже махавшего ему рукой от двери фургона.

— До вечера, прекрасная моя, — Войцех с трудом оторвался от девушки, — я знаю, что сегодня ты будешь самой красивой невестой за всю историю Лас-Вегаса.

— А мы точно женимся? – рассмеялась Мелисента. — Смотри, не опоздай.

— Даже если Шабаш и Ассамиты в полном составе попытаются меня остановить, — усмехнулся Войцех, — я буду вовремя.

— Я не понимаю, — сердито заявила миссис Браун, наблюдающая за облачением своей дочери в свадебный наряд, — к чему жениться в Лас-Вегасе, если вы собираетесь всего лишь подписать бумаги в муниципалитете? Я надеялась, что вы будете венчаться в церкви. Твой Войцех ведь, как его там? Поляк? Он католик, я надеюсь?

— Мама, — усталым голосом ответила Мелисента, — я уже сто раз говорила. Он литвин. И атеист. И мы собираемся совершить самую официальную из всех возможных гражданских церемоний. Чтобы нигде и ни у кого не возникло вопросов.

— Как ты можешь так спокойно относиться к тому, что он атеист? – в тоне матери проскользнули истерические нотки, — Ты просто обязана ежедневно убеждать его…

— Его ни в чем не надо убеждать, — вмешалась Делия, помогающая Мелисенте зашнуровать тугой корсаж, — он не верит, он точно знает. Как и Мелисента, впрочем. Уж кому знать, как не ей.

Миссис Браун поджала губы, но промолчала. Эта темнокожая девица, почему-то, внушала ей безотчетный страх. И спорить с ней хотелось не больше, чем с ее мрачноватым и низкорослым мужем. Хорошо хоть, что желание немедленно сделать реверанс и спросить «Чего изволите?» возникало только в присутствии самого мистера Бруниссона, и на миссис Бруниссон не распространялось.

Мелисса решила сменить тему. Она с недовольством оглядела платье, и саркастически скривилась.

— Это вообще откуда? В этом сезоне в моде кружева и открытые плечи. Никаких стразов и бисера. Даже Дольче и Габана…

— Это Анжела Келли, — сверкнула белоснежными зубами Бранка, — Мелисенте повезло – в мастерской нашлось три свободных дня. А вот портнихам и вышивальщицам – не очень. Они сутками там сидели, в полном составе.

— Ты хочешь сказать, — со знанием дела заявила Мелисса, — что это вообще какая-то портниха шила? Это не дизайнерское платье? От этого скупердяя ничего другого ожидать не следовало. Я еще не видела столь малолюдной свадьбы.

— Анжела Келли – личная портниха королевы Англии, — рассмеялась Бранка, — и это не стразы и бисер, миссис Браун. Это бриллианты и жемчуг. Но вы, конечно, правы. Шемет на этом платье не разорился. Миллионером не стал, это точно.

Мелисса Браун ловила воздух раскрытым ртом, пока Делия и Бранка водружали на голову невесты пышную фату из шелкового кружева ручной работы. Венок из белоснежных роз – от флердоранжа Мелисента категорически отказалась, заявив, что это выставляет ее жениха в двусмысленном свете – венчал прелестную темноволосую головку. Пышные рукава доходили до локтя, кринолин подчеркивал затянутую в расшитый жемчугом корсаж тонкую талию, сапфировые сердечки бриллиантовых цветов перекликались с цветом глаз. Мелисента выглядела принцессой, но не той, что в Грезе, — она словно сошла со страницы роскошно иллюстрированной детской сказки о счастливой избраннице прекрасного принца.

— Войцех будет в восторге, — удовлетворенно кивнула Делия, оглядывая законченную работу.

И даже миссис Браун пришлось с этим согласиться.

До номеров, забронированных в отеле «Белладжио», выходящем на огромное искусственное озеро в самом центре Стрипа – одной из главных артерий бурлящего Лас-Вегаса – они так и не добрались. Брюс МакГи разместил пассажиров Дакоты в неприметном особняке на окраине города, великодушно отпустив ночную братию отсыпаться, и удовлетворившись Фьяларом и Делией в качестве источника информации.

Впрочем, основная информация содержалась на электронных носителях и в совокупности с донесениями посланных в Юму сил быстрого реагирования превосходила все ожидания контр-адмирала в отставке. Это была бомба, грозившая взорвать представления о реальности не только в Соединенных Штатах. И очень своевременная, учитывая, что донесения со всех концов мира, несмотря на строжайшую секретность, которую пыталась соблюдать Организация, просачивались в желтую прессу и Интернет в виде свидетельств многочисленных очевидцев, спекуляций мистиков и пророков разного толка и прочих скандальных публикаций. Брюсу было очевидно, что, чем раньше правительство сообщит публике о реальном положении вещей, тем проще будет взять вполне вероятную панику под контроль.

Но все это требовало серьезной аналитической работы и кропотливой, хотя и срочной, подготовки. И на сегодняшний вечер МакГи решил дать себе поблажку и почувствовать себя просто частным лицом на свадьбе «юного» Войцеха, к которому Брюс проникся почти отеческими чувствами. К тому же, редкое для таких случаев отсутствие миссис МакГи давало ему уникальную возможность тряхнуть стариной и расслабиться на полную катушку.

80. Отель «Белладжио». Стрип. Лас-Вегас. Невада. Войцех

К Бюро Гражданских браков они прибыли в половине девятого вечера, за полчаса до закрытия. Войцех, в белом фраке и галстуке бабочкой, горящими глазами пожирал невесту, выходящую из длинного прокатного лимузина. Ее сказочно прекрасный вид резко контрастировал с подчеркнуто-официальной сухостью церемонии, но все, что на данный момент волновало Шемета – это безусловная и неоспоримая легитимация его супружеских прав.

Миссис Браун в последнюю минуту попыталась сделать вид, что сомневается, ставить ли свою подпись на разрешении на брак для несовершеннолетней дочери. Но грозный взгляд стоявшего рядом Брюса и упрямо выдвинувшийся вперед подбородок мужа убедили ее не испытывать терпения окружающих своими выходками.

Крис, весьма импозантный в черном смокинге, и Норвик, ослепительный в белом, как положено, сделали вид, что забыли кольца, и Фьялар, не слишком хорошо знакомый со свадебными традициями, чуть было не купился на розыгрыш.

Бумаги были подписаны, слова произнесены, и счастливый Войцех долго и старательно целовал невесту, пока Сэмюэль, получивший предсказуемо эксклюзивное право на освещение торжества в СМИ, не крикнул «Снято!», показав молодоженам большой палец.

Из Бюро, компания, разместившаяся в кавалькаде из трех «Линкольнов», отправилась обратно на Стрип, где постарались в рекордно короткий срок распробовать большую часть знаменитых аттракций города. Сияющие огнями пиротехники «Сирены» в «Острове Сокровищ» навели Делию на мысли о разработке новых заклинаний. Проигрыш десяти долларов в «Казино Рояль» заставил миссис Браун повнимательнее присмотреться к зятю, к чьей рекомендации поставить на «четырнадцать», она, естественно, прислушиваться не стала. После того, как шарик рулетки упал на предсказанное число, она попыталась выжать из Войцеха новый совет, но тот только улыбнулся, заявив, что везет только новичкам, и теща свой лимит везения истратила понапрасну. В «Мираже» они полюбовались на извергающиеся перед входом маленькие вулканы и на дельфинов в Тайном Саду.

Уже далеко за полночь вернулись в «Белладжио», где знаменитое цирковое шоу «О», в котором принимали участие больше восьми десятков акробатов, синхронных пловцов и ныряльщиков, было в самом разгаре. Полюбовавшись на шоу, компания, изрядно проголодавшаяся, поднялась в небольшой банкетный зал.

Ужин, блюда для которого Войцех выбирал лично и весьма придирчиво, заставил даже Сородичей слегка приложиться к угощению. Один за другим вампиры удалялись в маленькую буфетную, где невозмутимый официант, с первого взгляда определявший жаждущих особого блюда клиентов, наливал им из секретной бутыли, спрятанной за двойной дверцей буфета.

В зале играл струнный квартет, и Войцех кружил невесту в свадебном вальсе, заложив левую руку за спину и сияя гордой улыбкой. В конце концов, даже миссис Браун со вздохом признала, что ее дочь сделала неплохую партию, и, когда пришло время расходиться, искренне пожелала молодоженам удачно провести остаток ночи.

Фьялар, прощаясь с Войцехом, улыбнулся, вспоминая разговор в трейлере.

— Ну что же, — он хлопнул Шемета по плечу, — теперь и у тебя действительно медовый месяц. Постарайся провести его не хуже, чем я свой.

— Двусмысленное пожелание, — рассмеялся Войцех, — но стараться буду. Непременно.

Букет Мелисента бросать не стала. В зале оказалась всего одна незамужняя девушка – Бранка. Которая, к тому же, демонстративно отошла к двери, всем видом показывая свою незаинтересованность в улове. Поэтому Мелисента вручила букет Диззи со словами «Передашь, когда созреете», сделала реверанс, прощаясь с гостями, и удалилась под руку с женихом.

Войцех закрыл за собой дверь номера и направился к окну, опуская тяжелые кремовые шторы. Комната показалась ему слишком большой и помпезной, несмотря на классическую элегантность розового дерева и нежно-кремового атласа, поблескивающий в полумраке мрамор маленьких статуэток на каминной полке, теплые огоньки свечей.

Мелисента стояла посреди номера, как прекрасная статуя в шелках, белоснежная пена фаты словно подчеркивала легкие тени, залегшие под глазами. На пунцовых без помады губах – слегка смущенная улыбка.

Шемет еле слышно вздохнул. Вместо романтической нежности или бурной страсти на него вдруг навалилось осознание того, какую тяжелую ношу он только что взвалил на девочку. Сейчас она совсем не выглядела Принцессой, пышное платье, жемчуга и бриллианты только подчеркивали беззащитную хрупкость юности, а роскошное убранство номера словно напоминало об опасностях, совсем ненадолго оставленных за закрытой дверью.

— Устала? – спросил Войцех, осторожно освобождая ее от фаты.

Мелисента кивнула и улыбнулась как-то неуверенно и чуть виновато.

— Душно, — тихо сказала она, — помоги, пожалуйста, распустить шнуровку.

Войцех медленно и осторожно расшнуровал жесткий корсет, стараясь не показать нетерпения или недовольства таким будничным продолжением торжества. Он почти невесомо коснулся губами обнажившегося плеча, и отошел к креслу, на ходу расстегивая белый фрак. Ему вдруг показалось, что бабочка душит его, и Малкавиан усмехнулся, но дыхание останавливать не стал – ему нравилось чувствовать себя почти живым.

Оставшись в брюках и расстегнутой у шеи белой рубашке, Войцех оглянулся. Мелисента уже аккуратно повесила платье на второе кресло, и сидела на самом краю огромной кровати, сложив руки на коленях, как примерная школьница. Сходство несколько нарушалось тоненькой шелковой сорочкой, обтянувшей ставшую чуть пышнее за последнее время грудь с маленькими сосками, просвечивающими сквозь тонкую белую ткань, и кружевными чулочками, обнимающими стройные ножки.

— Ты еще прекраснее, чем всегда, — улыбнулся Войцех.

Но девушка не ответила. На ее лице читалась странная смесь задумчивой нерешительности и надежды.

— Что-то случилось? — Войцех присел на ковер рядом с кроватью, взял девушку за руку и посмотрел ей в глаза.

— Я, наверное, в этом году еще не пойду учиться, — Мелисента опустила голову, глядя в колени, тени от ресниц легли на слегка зарумянившиеся щеки, — ты не подумай, я обязательно буду. Потом. Года через три. Я… Я няне его не доверю. Вот.

Войцех молчал, глядя на нее широко распахнутыми глазами, и едва заметно покачивая головой.

— Ты не рад? – встревоженно спросила Мелисента.

— Даже не представляешь, насколько, — вид у Войцеха был совсем убитый, — и чувствую себя по этому поводу безответственным идиотом и последним сукиным сыном. Мне бы сейчас головой о стенку колотиться. А я рад. И счастлив. И вообще… Мать твою! Я этого хотел. По-другому я не могу объяснить то, что мозги отключил.

— По-моему, мы сделали это вместе, — Мелисента обиженно прикусила губу,— и мозги отключили оба.

В этот момент девушка вдруг показалась ему совсем взрослой.

— Ты все сделала правильно, — покачал головой Войцех, — и я рад. Правда. Но я боюсь. Очень.

— Ты думаешь, я для этого недостаточно серьезная и ответственная? – с вызовом спросила Мелисента.

— Мы оба недостаточно серьезные, — печально улыбнулся Войцех, — я совершенно не представляю, что мне теперь нужно делать. И даже спросить не у кого… Ты вообще точно уверена?

— Точно, — кивнула Мелисента, — я так радовалась, что все кончится до свадьбы, и мне не придется волноваться за платье. Дни считала. А потом… Я тест купила, пока ты спал. Так что я уверена.

Она снова напустила на себя серьезный вид и строго произнесла:

— Я уверена, что у меня хорошо получится. И у тебя тоже. Если ты этого хочешь.

— Я не хочу. Не хочу тебя пугать – вот оно. Но… Ты понимаешь, что мы не… Такого ни у кого никогда не было. Я не знаю, что у нас могло получиться…

— Ты хочешь сказать «кто»? – сердито спросила Мелисента.

— Ну да… Кто… — Войцех больше всего на свете боялся сделать ей больно. Но выхода у него не было, и он, опустив голову, процедил сквозь зубы, — мы не люди. Не только люди. Я все еще не жив. И, возможно, то, каким я стал сейчас – это уже навсегда. И ты… Принцесса. Ребенок – он кто? Фейри? Подменыш? Просто человек, потому что только это у нас общее? Я не знаю. А ты? Может быть у тебя…

— Нет, — покачала головой Мелисента – никогда. Ни в одной… Ни в одном из давних снов.

— И никто не знает, — покачал головой Войцех, — я боюсь.

Мелисента сглотнула и сдержала подступившие к глазам слезы.

— Ты, прав, наверное. Мы не можем…

Войцех вскочил на ноги и сверкнул глазами.

— Думать не смей! Мы все можем. И я счастлив – пусть все летит к чертям!

Он сел рядом с ней на кровать и прижал ее к себе.

— Прости. Прости, что заставил тебя хоть на секунду подумать о таком. Это лучший подарок, о котором я мог мечтать. Я очень тебя люблю. Мы справимся.

— Конечно, — счастливо улыбнулась Мелисента.

Она выбросила из головы все тревоги, сдаваясь его горячим рукам, жаждущим губам, затуманенному страстью взгляду. Девушка едва успевала отвечать на бурные ласки, которыми он осыпал ее. Но в самом разгаре объятий Войцех вдруг остановился, и, утирая тыльной стороной ладони мокрый лоб, уткнулся лицом в ее плечо и еле слышно прошептал:

— Я… Прости, я не могу…

Мелисента, словно вынырнув из глубокого омута, испуганно посмотрела на него. Осторожно опустила взгляд туда, где его тело красноречиво свидетельствовало о том, что он может все, что хочет, а хочет очень многое.

— Войцех?

— Прости, моя прекрасная. Я… Мне кажется, что она на нас смотрит…

— Кто? – испуганно прошептала Мелисента, оглядываясь по сторонам.

— Малышка. Наша девочка.

Мелисента облегченно вздохнула и улыбнулась.

— Она? Ты уверен?

Войцех кивнул.

— У нее синие глаза и золотые кудряшки. Она смотрит на нас и смеется.

Мелисента коснулась губами его разгоряченного лба и мягко, но настойчиво, подтолкнула его голову, заставив его коснуться щекой своего, еще совсем плоского, живота.

— Спой ей колыбельную, любимый. Пусть спит и видит прекрасные сны.

Войцех поднял глаза и благодарно улыбнулся ей. Его голос, тихий и нежный, овеял ее кожу теплым дыханием.

— Спи, моя радость, усни.

В доме погасли огни.

Пчелки затихли в саду.

Рыбки уснули в пруду.

Месяц на небе блестит,

Месяц в окошко глядит.

Глазки скорее сомкни,

Спи, моя радость, усни!

Мелисента погладила растрепавшиеся золотистые волны его волос.

— Она спит, — ласково шепнула она, — крепко-крепко. Иди ко мне, любимый. Мы сделаем это потихоньку, и она не проснется.

81. Отель «Белладжио». Стрип. Лас-Вегас. Невада. Фьялар

— Этот поросенок пошел на рынок, — Войцех поцеловал мизинчик на ноге Мелисенты, проведя языком по мягкой подушечке, и девушка вздрогнула, но он крепко придержал ее за щиколотку.

— Этот поросенок остался дома… — продолжил он, целуя второй пальчик. — Этому поросенку дали жаркое… Этот поросенок не получил ничего…

Мелисента вся сжалась от нехорошего предчувствия. И оно немедленно оправдалось.

— Этот поросенок визжит «Уи-Уи!», — Войцех наградил поцелуем последний пальчик и легонько провел ногтем по стопе.

Мелисента взвизгнула и запустила в него подушкой.

День они провели в Грезе, в уютной березовой роще, подальше от торных троп Волшебной Страны, а начало вечера – в круглом бассейне розового мрамора, занимавшем чуть не треть апартаментов. Потом снова перебрались в спальню, уже уставшие и насытившиеся бурной страстью, но все еще полные тихой нежности и не решающиеся оторваться друг от друга.

Шемет довольно усмехнулся и принялся за вторую ногу, размышляя, не воспользоваться ли, все-таки, магией крови, или признать очевидное и начать собираться для прощального визита к родителям Мелисенты, улетающим рано утром.

От размышлений его оторвал резкий звук «Боевого марша Горы».

— Zwis barani! – Войцех отпустил щиколотку Мелисенты и потянулся к телефону.

— Я тоже хочу выучить русский, — улыбнулась девушка.

— Это польский, — Войцех счел за лучшее демонстративно покраснеть.

На звонок, впрочем, он ответил спокойным голосом, понимая, что без веской причины Фьялар торопить с выходом не будет, и от телефона оторвался далеко не в радужном настроении.

— Нас ждут, — сообщил Войцех, открывая шкаф и пытаясь решить, насколько официальным согласен признать предстоящий визит, — Принц Лас-Вегаса требует, чтобы мы ему представились в полном соответствии с Традицией. Интересно…

— А в чем дело? — удивилась Мелисента. – Раз в соответствии с традицией, этого следовало ожидать?

— Нет, — покачал головой Войцех, решительно вешая смокинг обратно в шкаф и доставая любимый замшевый пиджак, — мы здесь с концертом, и пребывание согласовано с Бенедиком заранее. Но он изменил планы. Это не просто так.

— Надеюсь, это не в связи с нашей свадьбой? – спросила Мелисента, уже направляясь в душ.

— Не думаю. Хотя воспользоваться этим в своих целях он может. Давай, моя прекрасная, мы торопимся.

В одном новобрачным повезло – предстоящий визит избавил их от необходимости выслушивать прощальные напутствия миссис Браун. Она наскоро попрощалась с дочерью, с кривой ухмылкой оглядела ее строгое лиловое платье и удалилась, сопровождаемая мужем и Брюсом МакГи, пообещавшим проводить пару до аэропорта. Прощание с отцом вышло намного теплее, Мелисента подставила щеку, выслушала пару фраз, которые он с улыбкой прошептал ей на ухо, довольно кивнула.

Войцех, воспользовавшись возможностью поговорить с Фьяларом без свидетелей, отозвал гнома в сторону.

— Мне нужен отпуск. Чем скорее, тем лучше.

— До окончания тура терпит, надеюсь? – недовольно нахмурился Фьялар. — Или тебе портал открыть?

— Нет, — Войцех слегка заколебался, решая, как многим он готов поделиться с другом, — я лечу самолетом и стучу в Холм с парадного входа. Все должно быть сделано по правилам.

— Тогда не раньше, чем концерт в Сан-Франциско отыграем, — не терпящим возражений тоном ответил гном, — но я не понимаю, куда ты так торопишься. Сначала переносишь все в Лас-Вегас. Теперь тебе срочно понадобился князь…

— Я и так опоздал, — тихо ответил Войцех, оглядываясь через плечо на новобрачную, — на три недели. Надеюсь, это проскочит незамеченным для прессы. Я не допущу, чтобы кто-нибудь, когда-нибудь посмел заявить, что мы поженились, потому что нам пришлось это сделать.

Фьялар покачал головой и негромко присвистнул.

— Вот как… Ты уверен?

— Уверен. Тест и прорицание. Даже одного хватило бы.

Он замолчал, и глубоко вздохнул.

— Поздравь меня, что ли… Я чертовски в этом нуждаюсь.

— Поздравляю, — Фьялар улыбнулся и хлопнул Войцеха по плечу. – Герой. Хотя расплачиваться за твой героизм, как водится, будет девочка. Она уже знала, когда так легко согласилась тебя одного отпустить?

— Догадывалась.

— Хорошая девочка, — кивнул Фьялар.

Гном задумался и решительно тряхнул головой.

— Знаешь что? Я полечу в Дублин с тобой, когда придет время. Думаю, так будет правильно.

— Спасибо, — улыбнулся Войцех, — вот теперь я и вправду уверен, что все будет хорошо.

Бранка и Диззи проводили их почти до самого входа. Девушка слегка нервничала, но список приглашенных утверждал сам Принц, и Фьялар не стал испытывать терпения Бенедика, расширяя его по своему усмотрению. Кроме Сородичей в списке значился он сам, «миссис Бруниссон», Мелисента Шемет (без указания титула, что изрядно рассердило графа) и Пауль. Сэмюэль и его гуль шли последними, и вампир вцепился в локоть своего друга, словно в спасательный круг.

Возле входа их ожидал «билетер», которому Норвик предъявил приглашение на внеплановое шоу «О». Дверь, по видимости ведущая за кулисы, приоткрылась, и привратник начал впускать их по одному, проверяя сканером на наличие оружия.

Делия почувствовала попытку Доминирования еще с расстояния в пару шагов и ничуть не удивилась. От Вентру стоило ожидать чего-то в этом роде, и волна ментальной энергии, как резинка натянутой рогатки, выскочившая из пальцев, хлестнула Сородича обратным эффектом. Он резко вскрикнул и загородил Делии вход.

— Еще раз попробуешь влезть кому-то из нас в мозги, — холодно заявила дроу, — и твоя голова разлетится в куски. Маскарад никто не нарушит. А если тут кому-либо не достаточно слова – он может катиться к троллям со своими приглашениями.

Вампир окинул ее злобным взглядом, но от двери отошел. Остальные прошли без инцидентов, и Делия, удовлетворенно кивнув, последней присоединилась к друзьям.

Неширокий коридор, отделанный светлыми деревянными панелями, заканчивался помпезной и массивной резной дверью. Войцех, выбирая гостиницу для приглашенных на торжество друзей, руководствовался соображениями не только комфорта, но и престижа. Как и Принц Бенедик, избравший «Белладжио» своей резиденцией, Элизиумом и местом для официальных приемов. Сегодня здесь собрался Малый Двор: Принц, Шериф – Примоген Носферату Джоффри Монтроз, и Примогенат, включая Сандз, принимавшую группу от имени клана Тореадор.

Большой зал, отделанный в стиле Рококо, с лепниной на высоком потолке, шелковыми розовыми обоями, затканными серебряной виноградной лозой, высоким мраморным камином, который поддерживали два пухленьких кокетливых амура, вполне соответствовал своему хозяину. Бенедикт сидел на возвышении в высоком резном кресле, обитом гобеленом, с золотыми накладками в виде львиных морд. Его оливковая кожа казалась еще темнее на фоне кремовой чесучи летнего вечернего костюма и белого шелка рубашки, золотисто-русые волосы кольцами обрамляли тонкое аристократическое лицо, на затылке чуть прикрывая ворот пиджака. Выражение лица у Принца было отрешенное, но недовольное, и Фьялар пытался угадать, предназначено оно новоприбывшим гостям, или приросло неснимаемой маской.

После холодного официального представления, во время которого Войцех не упустил случая подчеркнуть как титул своей новоиспеченной супруги, так и ее девичье имя, которое в его интерпретации прозвучало вовсе не как «Браун», Принц поднялся с кресла, давая понять, что намерен произнести речь. Фьялар сделал шаг вперед, напоминая Бенедику, кто будет принимать решения от имени всей компании.

Речь получилась слегка скомканной. Очевидно, Принца не слишком хорошо проинформировали о составе гостей, и торжественность, с которой Войцех представил свою супругу, смешала его карты. Обвинения в нарушении Маскарада, заготовленные Бенедиком заранее, прозвучали туманно и бездоказательно. Гуль Сэмюэля под нарушения Традиции не попадал, Фьялар и Делия вообще ни в какие рамки не лезли. Единственный, кого можно было им инкриминировать – Диззи – остался за дверью, и доказать, что он знает больше, чем допускает традиция, было невозможно. Впрочем, звукорежиссера Принц даже не упомянул.

Убедившись, что домашние заготовки не сработали, Бенедик попытался надавить на Шемета, припомнив ему давние истории с рулеткой. Но пользование Предвидением в азартных играх никакими правилами Маскарада не запрещалось, а перед властями Вегаса Войцех, ни разу не появившийся в Городе Греха до прошлой ночи, был чист.

Принц совсем уже собрался подыскать новую причину для недовольства, когда Фьялар со всей возможной и необходимой вежливостью перебил его.

— Я думаю, будет проще, если вы сразу сообщите нам, в каком деле ожидаете от нас помощи, — с едва заметной иронией произнес гном, — а не станете подыскивать причину, по которой мы должны ее оказать. Мы выслушаем, и, возможно, согласимся.

Бенедик гневно сверкнул бледно-зелеными кошачьими глазами, но взял себя в руки и умерил свой гнев. В городе ходили слухи, что в «Белладжио» имеется тайная комната с раздвижным потолком, где Сородичи, осмелившиеся перейти дорогу властелину города, находят окончательную смерть под лучами солнца. Но Фьялар был прав, и, как ни неприятно было Принцу признавать это, выбора у него не оставалось.

— Маги, — выплюнул, поморщившись, Бенедик, — проклятые Колдуны лезут в дела. Они даже выпустили книжку – дрянную игровую книжонку, но, тем не менее, – в которой утверждается, что Сородичи обходят Лас-Вегас стороной, опасаясь влияния в городе Орденов. Наглая ложь. Но в последнее время я действительно замечаю, что доходы от бизнеса сократились. И никакими причинами, кроме вмешательства магов, объяснить это не могу.

Фьялар вежливо улыбнулся, и Бенедик неожиданно рассмеялся.

— Понимаю, как это звучит, — сказал он, опускаясь в кресло и делая стоящим у стены гулям-прислужникам знак принести стулья, чтобы продолжить разговор в более дружеской атмосфере.

— Я понимаю, — повторил он, когда гости расселись полукругом напротив его кресла, — но мы действительно провели скрупулезный анализ обстановки и исключили все другие возможные факторы. Когда мне сказали, что миссис Бруниссон обладает магическими талантами, не являясь членом ни одной из Традиций, я подумал, что она могла бы помочь пролить свет на происходящее. А теперь, когда я вижу и остальных членов вашей компании, я просто уверен – это прекрасный шанс решить проблему.

— А почему вы считаете, что мы заинтересованы в том, чтобы решать эту проблему? – спокойно спросил Фьялар. – Мы не отказываемся, но ответ получить хотелось бы.

Принц недовольно взглянул на гнома. Потом переглянулся с Шерифом, до сих пор молчаливо сидевшим в кресле по правую руку Бенедика. Монтроз прикрыл глаза тяжелыми складчатыми веками без ресниц, пошевелил узкими губами и кивнул бугорчатой головой. Бенедик махнул рукой гулям, стоявшим у дальней двери, и те вышли, вернувшись через несколько минут с тяжелым сундуком, обитым металлом.

По знаку принца гуль отбросил крышку, и тяжелый трупный запах заставил Мелисенту побледнеть, спрятав лицо в плечо Войцеха. Шемет осторожно отвел ее подальше, и заглянул в сундук.

— Делия, — подозвал он дроу, — это, кажется, по твоей части. Взгляни.

— Я советовал бы всем взглянуть, — добавил Бенедик, — это впечатляет.

Труп, верхняя часть которого была облачена в обрывки черного смокинга, а нижняя отсутствовала вовсе, представлял собой с трудом сохраняющее гуманоидные очертания месиво мяса и костей. Низ тела, по всей видимости, был оторван еще заживо, правая рука изжевана громадными зубами, на лице – на том месте, где некогда было лицо – застывшая буграми плоть, перекипевшая под действием кислоты или щелочи.

Делия внимательно осмотрела труп, принюхалась к запаху, исходившему от сожженного лица, закрыла глаза, пробормотав заклинание Чтения. Смутный облик крылатой твари мелькнул над сундуком.

— Фьялар, — обратилась она к гному, словно в большом зале они были только вдвоем, — мы беремся за этот заказ. Следы ведут в Преисподнюю.

Шторы на широких, почти во всю стену, окнах были раздвинуты, и ночь окружала их, переливаясь неоном рекламы, сверкая розоватыми облаками, неспешно плывущими в бездонной черноте, поблескивая едва заметными в сиянии города звездами.

Изысканный кремовый фон гостиной разбавляли яркие пятна диванов – царственный темно-синий, чуть поблескивающий шелковым бархатом обивки. От полировки стола отражался свет маленьких круглых светильников, утопленных в обшитый светлым деревом потолок.

Шемет лично проследил за тем, чтобы в гостиную апартаментов лидер-гитариста добавили пару диванов и несколько кресел, превратив ее в штаб-квартиру участников тура. Этой ночью все места были заняты – предчувствия, как обычно, Войцеха не обманули.

Фьялар устроился в глубоком кресле с высокой мягкой спинкой и нетерпеливо ждал, пока все рассядутся, чтобы начать совещание. Последствия только что закончившегося визита к Бенедику требовали срочного обсуждения, но радости это у гнома не вызвало.

Гном оглядел собравшихся, сверкнув стальным блеском из-под сдвинувшихся бровей.

— У меня есть список приоритетов, и завтрашний концерт в нем занимает десять первых мест. На одиннадцатом – сегодняшний саунд-чек. Так что час на обсуждение – и в «Граф Вампир».

Делия вздохнула, Норвик улыбнулся. Диззи хлопнул себя по лбу.

— Можешь меня убить, босс, — Диззи опустил голову почти в волчьем жесте подчинения вожаку стаи, — я забыл. «Вамп» отменяется.

— Что?! – Фьялар вскочил на ноги, и Делии на мгновение показалось, что черная голова Диззи катится по мохнатому бежевому ковру.

— Сандз звонила, когда вы там кино снимали, — голос у Диззи сел до хрипа, — они перенесли все в «Джойнт». Билеты уже проданы. Все четыре тысячи. И желающие до сих пор названивают.

— Полчаса на обсуждение, — припечатал Фьялар, — те, кому в «Джойнт» не нужно, могут остаться и продолжить. Результаты доложить. Начали.

Делия неуютно заерзала в кресле по другую сторону низкого стеклянного стола, оправляя узкую юбку вечернего костюма. Фьялар почти улыбнулся, вспомнив, с какой антипатией дроу относилась к деловым костюмам и к ценностям, которые они символизируют. Но как бы она ни сопротивлялась – «положение обязывает» настигло ее, в конце концов. И, глядя на темно-вишневый строгий костюм и сиреневую блузку с кружевным жабо, гном решил, что Делия, наконец, смирилась с тем, что она замужем, а ее муж – Очень Важная Персона.

Но в своих предположениях касательно источника беспокойства Делии Фьялар ошибся. Меньше всего дроу сейчас занимало, что на ней надето. Она поднялась с кресла, всей позой подчеркивая важность того, что собирается сказать.

— Это не маги.

В гостиной повисла секундная тишина, и голос Фьялара прозвучал резко и колюче.

— Тогда какого тролля ты сказала, что мы беремся за это дело?

— Потому что это наше дело. А заказ дает нам возможность заниматься им, заручившись поддержкой Принца и других местных тузов.

— Ты хочешь, чтобы Бенедик думал, что мы ищем магов?

— Мы ищем тех, кто вытащил из Джаханнама эту тварь. Но я знаю, что это не маги. Местные любители Исчадий свои Врата открывают в Преисподнюю, к дьяволам. А здесь поработал демон. Разницу помнишь?

— Сихр, — МакГи ответил раньше, чем Фьялар успел ввязаться с Делией в полемику о сущности обитателей Обоих Адов, — Демоны – это сихр, мусульманское колдовство. Похоже, парни, это дело государственной важности. С грифом «особо секретно».

— Как будто у нас бывают другие, — недовольно заметил Крис, и Войцех тихонько хмыкнул.

В отведенные Фьяларом полчаса они уложились с трудом. И то благодаря оперативности МакГи, распорядившемуся переслать по служебному каналу ведомственную брошюру о ритуалах вызова нечисти в различных культурах, и остановившего Делию, собравшуюся прочитать научный доклад о различии между Порталами и Вратами.

— Портал создается магически, но пройти в него может любой, пока он открыт, — коротко и ясно разъяснил главный специалист Организации по непризнанным законам физики, — а Врата – с помощью ритуала, создающего связь между призываемым существом и открывающим их магом. Это значит, что, несмотря на ограниченные возможности Врат, они могут связывать даже самые отдаленные Миры.

Делия с уважением взглянула на Брюса. Контр-адмирал в отставке получил назначение на новую должность не так давно, но уже прекрасно владел материалом и разбирался в профессиональных тонкостях.

— То есть, демоны и дьяволы приходят в Мидгард не тем же путем, что новоявленные орки? – уточнил Фьялар.

— Подобная практика не прерывалась никогда, — кивнул Брюс, — а новые герои желтой прессы всегда жили рядом с нами. Упали внутренние барьеры, внешние еще на месте. Мы пытаемся разобраться с причиной, но пока безуспешно.

Делия и Фьялар переглянулись. При всей личной симпатии к МакГи старшему, вводить его в курс Машиных разработок и планов по их воплощению в жизнь было рановато.

Затем Фьялар зачитал врученный ему Бенедиком меморандум.

Труп был обнаружен в Даунтауне, в одном из небольших казино, принадлежавших клану Вентру, но не являвшихся личной собственностью принца. Незадачливый крупье был найден в служебном туалете, причем никаких следов пребывания там сожравшей его твари обнаружить не удалось. Как и причин, по которым он оказался жертвой нападения, – пропавшего тут же заменили вызванным из дому напарником, крупной суммы ни один из посетителей не унес, казино закончило трудовой день с неизменным процентом выигрыша.

Сам Бенедик был склонен видеть в немотивированном нападении акт шантажа со стороны конкурентов и демонстрацию их возможностей. В чем Принца решено было не разубеждать. Предстояло выяснить два основных вопроса. Кто призвал демона в Лас-Вегас и с какой целью.

На первый вопрос основных ответов намечалось два – Ассамиты, чьи Патриархи с древних времен практиковали темные стороны исмаилитских ритуалов, или смертные колдуны. В первом случае, появление демона могло быть частью совместного плана Валькирий и Ассасинов, во втором – следы стоило поискать в направлении исламского терроризма.

Фьялар, вполне разделявший отношение Делии к выходцам из Джаханнама, не склонен был забывать и официальное поручение Бенедика – разобраться с магами, пытающимися урвать свой кусок игорного пирога. В борьбе с Сородичами за передел собственности Лас-Вегаса, они могли пойти и на сделку с третьей силой, что весьма беспокоило гнома.

Еще больше его беспокоил перенос концерта в другой зал. В «Джойнте» нередко выступали даже рок-звезды мирового уровня, и распроданные за несколько дней билеты свидетельствовали о стремительно набирающем обороты росте популярности группы. Доверие публики следовало оправдать высочайшим уровнем концерта, и любая мелочь могла сыграть свою роль.

Фьялар объявил собрание законченным, дал музыкантам и Диззи десять минут на сборы, задумался.

— Бранка, Делия, Крис – в казино, где обнаружен труп. Разведать обстановку, по возможности расспросить очевидцев. На рожон не лезть. Сэмюэль, Пауль – слухи, сплетни, и прочие профессиональные секреты. Свяжитесь с коллегами.

— А мне что делать? – ухмыльнулся МакГи.

— Подтвердить мой приказ, — Фьялар улыбнулся и пожал протянутую руку, — я думаю, у тебя найдется, кем поруководить, пока мы репетируем.

— Не сомневайся, — Брюс повернулся к собравшимся и командным голосом рявкнул, — Приказ ясен? Выполнять!

82. Glitter Gulch; «Золотой гвоздь». Лас-Вегас. Невада. Делия

В воздухе пахло озоном, опасностью и магией.

Желтые огни «Четырех Королев» и красные «Казино Фримонт» заливали сиянием полированную до блеска плитку Фримонт-Стрит, обрамляя вход под световой купол «Fremont Street Experience», видео-шоу длиной в четыреста шестьдесят футов, занимающее пять кварталов одноименной улицы и управляемое десятком компьютеров. Двенадцать миллионов ламп, четыреста тысяч фунтов веса.

На секунду огни казино погасли, и очередное шестиминутное шоу, «Зона 51», загремело выстрелами и засияло вспышками взрывов. Легионы инопланетян высаживались на Землю, и человечество, впервые за все время своего существования, объединялось против этой угрозы, воодушевленное общей великой целью. Делия и Крис с улыбкой переглянулись. События, разворачивающиеся на куполе, дроу посчитала добрым знаком.

Впрочем, глазеющих на шоу туристов было не так уж много. Большую часть посетителей привлекали в Даунтаун развлечения иного рода. В Glitter Gulch, Золотом Ущелье Лас-Вегаса лица были жестче, платья – откровеннее, взгляды горели азартом. Здесь город не притворялся респектабельным семейным туристическим центром, здесь шла Игра.

— Войцеха надо бы держать подальше отсюда, — заметил Крис, разглядывая ухмыляющегося неонового ковбоя по имени Вегас Вик, подпирающего световой купол, — сорвется.

— Думаешь, проиграется в пух? – повела бровью Делия.

— Если бы… — нахмурился Крис, — снимет банк в одном из казино, и мы вылетим из города, не дожидаясь концерта. Хорошо еще, если не в трубу крематория. Здесь его штучки не пройдут.

— Надеюсь, мы разберемся до того, как его участие понадобится, — кивнула Делия.

Они свернули на Третью Улицу, выбираясь из-под купола. Выстрелы и взрывы стали тише, смешавшись с музыкой, доносившейся из дверей многочисленных баров, стрип-клубов и маленьких игровых залов с «однорукими бандитами».

Впереди замаячила вывеска «Lady Luck», оставшаяся еще с тех времен, когда «Даунтаун Гранд Лас-Вегас» носил это название. Две башни отеля – восемнадцать и двадцать пять этажей – соединялись с одноэтажным зданием казино, где профессиональные игроки в покер проводили мини-турниры, готовясь к престижным соревнованиям на Стрипе.

Крис достал из кармана пиджака визитку и протянул ее настороженно уставившемуся на троицу швейцару. Перед выходом они успели переодеться, даже прямой приказ Принца не отменял строгого дресс-кода на входе в большинство казино. И далеко не во всех заведениях этот приказ мог открыть им двери, тем более в административную часть. Да и привлекать к себе лишнее внимание, являясь со служебного входа, было неразумно. Посему Крис щеголял в кремовом вечернем костюме из шелковой чесучи, украсив белоснежную рубашку розовым галстуком в легкомысленно ухмыляющихся черных и белых черепушках. Делия и Бранка слегка прикрылись похожими коктейльными платьями – дроу белым, Волчица – черным. И взобрались, к немалому неудовольствию Гару, на четырехдюймовые шпильки.