Операция "Рагнарёк"

Вспышки камер и присутствие прислушивающихся к разговорам чужих людей изрядно утомили Делию. Она с трудом дождалась момента разрезания торта, в надежде, что на этом торжество закончится, и можно будет спокойно отдохнуть. Ночь была короткой, и в доме были приготовлены не только апартаменты для молодоженов, но и глухие комнаты для гостей, чтобы им не пришлось тратить время, спеша до рассвета успеть в свои убежища.

Фьялар тоже явно торопил события, изредка тревожно поглядывая на часы, массивный брегет на толстой золотой цепочке. Наконец, настал момент бросания букета. Делия поднялась на крыльцо и повернулась к гостям спиной. Раздался общий смех, и она успела обернуться, когда довольный Войцех с поклоном вручил букет неожиданно побледневшей и чуть ли не испугавшейся этого жеста Мелисенте. Девушка вздрогнула, кивнула с серьезным лицом и взяла цветы, крепко прижимая к себе, словно боялась, что кто-нибудь попытается их отобрать.

Гости потянулись в дом, журналисты – к машинам. Осталась только пара, и теперь Делия поняла, кто из них приглашен Иветт. Делия взяла Фьялара под руку, ожидая, что он тоже поведет ее в дом. Она чувствовала себя усталой, чуть разочарованной официальностью торжества, но довольной тем, что исполнила свой долг.

Но Фьялар только загадочно улыбнулся и повел ее к странной арке. Гости, снова высыпавшие из дома, окружили их. Казалось, только одна Делия не знала о готовящемся сюрпризе.

— Пора, — сказал Фьялар, вынимая Ключ из протянутого Норвиком мешочка, — повеселимся, наконец.

За наполнившейся серебристым сиянием аркой Делия увидела знакомые закопченные балки «Щита и Меча». Раолин со счастливым возгласом выскочила из портала и крепко обняла Делию. Хартшорн пожимал Фьялару руку. Альрик пересмеивался с Барло, ожидая их по другую сторону…

Веселье только начиналось.

Гости с обеих сторон помогали сдвигать столы, соединяя реальности. Фьялар даже не заметил, в какой момент Иветт отправила гулей-официантов вслед за журналистами, по ее мнению даже для них, привычных к жизни рядом со сверхъестественными существами, подобное было слишком.

Кадир, улучив момент, подскочил к новоиспеченному Принцу. Вандервейден наблюдал за происходящим с легкой усмешкой, двигать столы ему теперь было не по чину.

— Картер, тебе не кажется, что с Маскарадом что-то не так? – встревоженно спросил Шериф, формально все еще находящийся «при исполнении», кивнув в сторону супружеской пары МакГи.

— Какой, к Каину, Маскарад, Кадир? – пожал плечами блюститель Традиций. — Ты думаешь, что на фоне всей этой нелюди мы производим на кого-то большое впечатление? Я предполагаю, что если Фьялару удастся убедить фейри выйти из Холмов, нас вообще примут с распростертыми объятиями, как блудных сыновей. Надо же человечеству будет доказывать своим старшим братьям, что и оно не одним биномом Ньютона живет.

Ал-Асмай задумался, кивнул и сжал локоть Вандервейдена.

— Подыщи мне замену поскорее, Принц. Мое имя слишком связано с Традицией. И новые времена мне лучше будет встретить в качестве частного лица.

— Постараюсь. Хотя это будет непросто. Никто из тех, кому я могу доверять, желанием не горит.

— «Чтоб тебе жить во время перемен», — усмехнулся Шериф, — древнее китайское проклятие. Знаешь, я, кажется, только теперь понял, почему некоторые из Сородичей считают себя Проклятыми.

— Расслабься, — Картер похлопал его по плечу, — лучше пользуйся случаем хоть краем глаза заглянуть в будущее. Я так понимаю, что Фьялар и Тео именно такое нам готовят.

— Кстати, а где Тео? – спросил Ал-Асмай. — Он всю дорогу держался в тени, а сейчас и вовсе исчез.

— В доме. За подарком Фьялару пошел.

Лужайка, наконец, соединилась длинным рядом столов с закрытым по случаю частной вечеринки «Щитом и Мечом». Хартшорн хоть и фыркал по поводу нарушения более чем столетнего правила заведения, против привнесения на свою часть крепких напитков возражать не стал. Но на эксклюзивном праве подавать пиво настоял, и Брюс МакГи одобрительно поднял большой палец и подмигнул Фьялару, отхлебнув из высокой глиняной кружки Темного Асгардского. Миссис МакГи, которой как раз в этот момент представили Барло, чуть располневшего и с парой серебряных нитей в каштановом хохолке, затянутом на макушке, но все так же лукаво улыбающегося, впервые за весь вечер рассмеялась низким грудным смехом, пожимая протянутую смуглую руку кендера.

Раолин, в образе эльфийской девы, настолько близком к ее истинной внешности, насколько позволяли законы Авалона, не дожидаясь представления, подошла к Мелисенте и склонила голову.

— Большая честь видеть тебя, Принцесса.

— Мы знакомы? – удивилась Мелисента.

— Не думаю, — улыбнулась фирр, — но я вижу тебя такой, как ты должна быть, дочь Фионнбара. И я рада возможности увидеть Майскую Деву, да продлится вечно Весна.

Она взглянула на букет, который девушка еще сжимала в руке. Потом на Войцеха, стоявшего чуть поодаль и беседовавшего с Крисом.

Мелисента улыбнулась и, вытащив из букета одну из роз, поднесла ее к губам, что-то шепнув. Затем протянула цветок Раолин.

— Прими это в знак моей дружбы. Но она увянет к рассвету.

Раолин рассмеялась.

— Я воспользуюсь твоим даром, Принцесса, можешь не сомневаться.

Все уже готовились рассесться по местам, когда из дома появились Калеброс и Джонни, получившие, наконец, возможность, присоединиться к общему веселью. За ними шел Тео, в руках у которого был большой черный футляр с кожаной ручкой.

— Настало время еще раз поздравить наших друзей, — Тео сверкнул белозубой улыбкой , — и вручить подарки. Фьялар, это тебе. Великий помощник в деле процветания бизнеса. Чикагская пишущая машинка. Когда-то она принадлежала плохому парню, и будет справедливо, если ты дашь ей возможность уравнять счет.

Белл открыл футляр и вытащил оттуда пистолет-пулемет. Черный ствол с поперечными ребрами у основания, отполированные временем деревянный приклад и два пистолетные ручки с удобными выемками для пальцев. Серийный номер давно был вытравлен кислотой, зато на тыльной стороне приклада красовались две выжженные буквы «А. К.».

Фьялар взвесил оружие в руках, и, улыбнувшись, пожал руку Тео.

— Тот самый? – спросил он, ласково проводя пальцем по теплому дереву приклада.

— Он, — ухмыльнулся стоявший рядом Норвик, — я его чуть не упустил, отвлекся, когда парни из Голливуда свою цену назвали. Еле до третьего удара молотка успел. Большой «Ал» его после дня Святого Валентина у своих дружков так и не забрал, боялся, что на его след наведет. Но это тот самый Томми-ган, из которого ребят Багса Морана завалили.

— Мы его реабилитируем, — кивнул Фьялар, — спасибо.

— А это для тебя, — Альрик протянул Делии обитую красным бархатом коробочку.

На белом атласе лежал браслет. Бронзовые шестеренки, грубо выточенные, со следами резца, соединялись змеевидно изогнутой медной проволокой, чуть позеленевшей на местах стыков. Делия осторожно, двумя пальцами подняла хрупкую конструкцию и слегка повернула, разглядывая.

— Я знаю, чье это, — кивнула она, — чье это было. В Перекрестке стало чуть легче дышать?

— Намного, — подтвердил Альрик, — Хромушу Рейвен Перекресток надолго запомнит. Мы с Раолин долго сомневались, стоит ли брать заказ. Ненавижу провалы. Но Хромая Чародейка… Ладно, не в такой день. Знаешь что это?

— Фокус, — Делия все еще не верила своим глазам, — это Фокус, паук меня забери! Чертова штука, с которой магия даже в мертвых зонах работает как надо! Ты знал о моих проблемах?

— Фьялар сказал, когда явился к Хартшорну заказывать вечеринку, — кивнул Альрик, — после этого мы пошли к твоим бывшим работодателям и подписались на это дело.

— Но они не берут никого со стороны!

— Нас взяли, — ухмыльнулась Раолин, — по твоей рекомендации. И потому, что никто другой не брался.

— Балбесы шерстоголовые, — покачала головой Делия и обняла сразу обоих. Барло с довольной улыбкой втиснулся между ними, — я вас всех люблю. Кстати, это мой свадебный подарок, Барло, ты не забыл?

— Я только глянул, — улыбнулся кендер, возвращая браслет, — когда я его у Рейвен стянул, мне было не до того, чтобы его разглядывать.

— Похоже, все оптимистически верят в то, что нам с тобой предстоит незабываемый медовый месяц, — шепнула Делия, усаживаясь рядом с Фьяларом под самой аркой, со стороны Сигила.

Гном только кивнул и под столом крепко сжал ее руку. Гости заняли свои места, и слово взяла Раолин.

— Я хочу поднять свой бокал за свободу, — сказала фирр, — это самое дорогое, что у нас есть. Свобода быть собой, делать то, чего пожелает твоя душа, не бояться следовать своему сердцу. И с этого дня вы оба свободны. Потому что, наконец, решились сделать то, чего вам хотелось с самого начала.

Она улыбнулась, и Фьялар ответил ей улыбкой, салютуя своим бокалом.

До рассвета оставалось не так много времени, и за столами просидели недолго. Делия воспользовалась случаем взять еще один урок у Альрика, Крис и Войцех соревновались в стрельбе из подаренного Фьялару Томми-ган по пивным бутылкам, к великому неудовольствию Барбары МакГи, которой шум мешал вникать в этнографические разъяснения Бобби и Маши.

Тильда утащила Барло танцевать, несмотря на неодобрительные взгляды занятого беседой с Альриком Вэйнврайта. Она резонно возразила, что «во-первых, танцевать с женатыми кендерами никому не возбраняется, а, во-вторых, пусть лучше руки моей талией займет».

Диззи с братьями Калос скрылись в помещении клуба, настраивая аппаратуру. Фьялар собирался отблагодарить гостей, устроив небольшой концерт перед закрытием вечеринки. Войцех, уже отстрелявший свои четыре магазина, танцевал с Мелисентой, но Норвик неожиданно куда-то скрылся, и Фьялар с Крисом безуспешно прочесывали сад в поисках скальда.

Появился он, словно из-под земли, галантно ведя под руку фирр.

— Мы тут немного репетировали, — сообщил он, честно глядя Фьялару в глаза, — Раолин согласилась спеть с нами «Балладу о ветре».

— О да, — подтвердила Раолин, — это было незабываемое впечатление. У твоего друга настоящий талант, Фьялар. Он, кажется, давно не пел дуэтом, но его голос, такой сильный и мощный, проник мне в самые глубины души.

— У тебя такая горячая душа, что голос может продержаться на самых высоких нотах вечно, — улыбнулся Норвик.

— После такого дуэта душа просит отдыха, — рассмеялась Раолин, — а нам еще петь придется.

Она выпустила руку Норвика и направилась к Делии.

— Я что-то не так понял? – вскинул бровь Фьялар.

Норвик ухмыльнулся.

— Пойду, пожалуй, поблагодарю Мелисенту. За репетиционную студию.

Платье Раолин алело среди черно-белого шика вечерних костюмов, и ее голос, сильный и страстный, сплетался с голосом Норвика, уходя к потолку двойной спиралью. Фьялар, откинув со лба чуть влажные от пота волосы, выбившиеся из-под заколки, взял последний аккорд.

На востоке небо чуть просветлело, розоватой дымкой потянулись края темно-лиловых облаков. Делия простилась с Раолин, и с Барло, и с остальными, Фьялар спрятал Камень, закрывая портал.

Живые гости разъехались, мертвые разошлись по темным, наглухо закрытым ставнями, спальням. Мелисента наотрез отказалась ночевать одна, к немалому удивлению Моники.

Делия и Фьялар поднялись наверх, в просторную спальню, где все еще видны были крупные звезды в широких проемах венецианских окон.

— Задвинь шторы, — попросила Делия, — пусть еще побудет ночь.

— Все еще боишься? – спросил Фьялар.

— Нет. Но она – первая. И я не хочу ее пропустить.

Фьялар задвинул шторы и подошел к девушке.

— Она продлится долго, — пообещал он, снимая с нее венок.

Часть третья

52. Трасса I-90, Индейские Дюны, Индиана. Фьялар

— Это что еще такое? — Фьялар недоуменно смотрел на стоявший рядом со студией серый автобус. Крошечные окошечки были забраны сеткой, а желтые габаритные огни по периметру дополнялись красно-синими мигалками.

— Спецтранспорт, что же еще, — ухмыльнулся Норвик, — списанный автозак. Сам подумай, зачем нам дом на колесах со всеми удобствами? Заодно штрих к портрету группы.

Гном заглянул в переднюю дверь и убедился, что места водителя и двух охранников были самыми комфортабельными — за металлической перегородкой стояли ряды голых пластиковых скамеечек и отдельные одноместные боксы. Окошки, как и ожидалось, изнутри были заглушены.

— Лишь бы для остальных второй такой же не подогнали... — покачал головой Фьялар.

Последние приготовления к отъезду заняли пару дней, но Иветт уложилась в срок, и в полдень автозак, медленно вписываясь в повороты городских улиц, отошел от студии. Вампиры, заночевавшие у Фьялара, еще перед рассветом заняли свои места в наглухо задраенной "труповозке". Мелисента, поборовшая свою робость перед Фьяларом, накануне устроила ему чуть не сцену, и задняя часть спецтранспорта спешно была переделана в маленькое гнездышко на двоих, куда девушка и скрылась в обнимку с Войцехом. Делия проводила ее недоумевающим взглядом. Ей было непонятно, как можно проводить по четырнадцать часов в сутки в полной темноте, с холодным недышащим телом, не имея возможности, даже при крайней необходимости, выйти наружу. Но, в конце концов, кто может понять ветер, дождь или Ши?

В кабине водителя сидели два гуля Тореадор – Иветт позаботилась о том, чтобы Маскарад оставался в силе, насколько это вообще возможно в подобных обстоятельствах. За руль небольшого фургона, разрисованного пламенеющими сердцами, и с надписью «Just Married» сел сам Фьялар. Делия устроилась на сиденье рядом, с ноутбуком в руках и книгой под рукой, на случай, если в дороге не будет связи.

Остальная часть каравана присоединилась к ним на выезде из города. Еще один фургон, поменьше автобуса, с живыми участниками тура – Диззи и Паулем, одним из присланных Иветт журналистов. Второй из них, Сэмюэль, занял свое место в автозаке еще до рассвета.

Бранка, место для которой приготовили в том же минибусе за перегородкой, вместе с пустовавшей полкой Мелисенты, в фургон не села, сопровождая их на своей Хонде. Индиан Фьялара и Дукати Норвика пока ехали в грузовике, вместе с аппаратурой.

Впрочем, чтобы не втягивать в Маскарадные проблемы слишком много чужих глаз, основную аппаратуру предполагалось брать в аренду в городах, где должны были пройти концерты. Вместе с обслуживающим персоналом и охраной. Первый концерт должен был состояться в Чикаго, но Фьялар настоял на том, что график «пробуждений» и выход на публику, под объективы независимых представителей пресс, надо обкатать по дороге.

Загруженный сплошным потоком машин хай-вей четырьмя серыми полосами мчался из-под колес назад, на восток. Чахлые пыльные кусты по обочинам сливались в бурую полосу, изредка проглядывающую в просветы между идущими в соседнем ряду автомобилями. Впереди, не отрываясь ни на метр, шел грузовик с аппаратурой и мотоциклами. Бранка, как и Фьялар, проведшая ночь без сна, с утра заперла свою «Валькирию» вместе с остальными байками, и отсыпалась в фургоне, резонно посчитав, что на скоростной трассе им вряд ли грозят какие-нибудь опасности, кроме автокатастроф, ураганов и наводнений, против которых никакая личная охрана не поможет.

Монотонное покачивание черной полосы, пересекавшей посредине белые, крашеные нитрокраской, двойные двери грузовика с аппаратурой, убаюкивало не хуже, чем карманные часы в руке гипнотизера. Отчаянно хотелось курить, но трубка не терпит соперничества, требуя к себе внимания. Солнце уже стояло в зените, нагревая крышу минибуса, но Фьялар не стал включать кондиционер, и с двух сторон в кабину врывался горячий воздух, путая его волосы, осушая мелкие капли пота на высоком лбу раньше, чем они успевали скатиться. До Чикаго оставалось еще часа полтора, а до заката – восемь с половиной.

— Нашла что-нибудь? – спросил Фьялар, больше для того, чтобы стряхнуть наваливающуюся сонливость, чем в надежде узнать что-то путное.

— Больше, чем хотела, — Делия машинально кивнула, хотя Фьялар так и не повернул головы, — лучше не знать ничего, чем знать половину правды, из которой еще половина, скорее всего, тоже неправда.

— Лучших источников нет, — пожал плечами Фьялар, — сваливай все в кучу – разгребемся.

— Книги начали выходить с конца восьмидесятых, — Делия захлопнула ноутбук и потянулась к стоящей между ними бутылке воды, чтобы промочить забитое пылью горло, — нам не везет, «Чикаго» — одна из первых, сведения двадцатилетней давности. Вампиры живут долго, но обстановка от этого меняется ничуть не медленнее.

— Иветт говорила, что в Чикаго новый принц с 2002 года. Люк. Но она о нем не слишком распространялась, разрешение на концерт давала Примоген Тореадор – Аннабель. И она же помогала с организацией.

— Судя по этой книжке, — Делия похлопала по закрытой крышке ноутбука, — не имеет значения, кто там Принц. Там под городом спят двое Патриархов, ведущих уже пару тысяч лет нескончаемую вендетту, и манипулирующих остальными даже из торпора. Кстати, Аннабель в этой книжке тоже есть. И Люк. И покойный Лодин.

— Тебя что-то смущает? – спросил Фьялар, расслышавший сомнения в ее голосе.

— Мне интересно, кого там нет, — Делия снова кивнула в пустоту, — вот, скажем, в Нью-Йорке нет никого из твоих музыкантов. И Криса тоже нет. И еще некоторых. Зато силы Стурбридж сильно преувеличены. И о прошлом Екатерины – не слова. А она там есть.

— Не вижу ничего странного в том, что изданная людьми книга для игры в вампиров не содержит стопроцентно достоверной информации, — Фьялар чуть обернулся к Делии, — леденец есть? Курить хочется до зеленых гоблинов.

— Странно то, что там есть вообще достоверная информация. – Делия достала из «бардачка» конфету, развернула и вложила Фьялару в рот, — причем, далеко не вся она известна любому Сородичу, это тебе не имена Принцев Камарильи. Кто ее слил? Мне интересно.

— Мне тоже, — не слишком уверенно ответил Фьялар, катая во рту леденец, — ладно, разберемся.

— Придется, — вздохнула Делия, — у тебя какие планы в Чикаго? Кроме концерта?

— Опасные, — признался Фьялар, — из Милуоки Волки должны приехать, ярл передал. Хорошо, что Бранка с нами.

— А с местными тузами ты встречаться не собирался?

— Я – нет. А вот что собираются делать они – это вопрос, на который мы получим ответ только в Чикаго.

Между Ла Порте и Портриджем они свернули по кольцевой развязке к Индейским Дюнам. Дорога, сменив восемь полос на четыре, а потом и на две, пошла между золотистых песчаных холмов, ветерок подул с севера, с озера Мичиган. Дышать стало легче. Ближе к озеру они свернули на грунтовку и остановились прямо за высокой дюной, скрывающей караван от любопытных глаз редких проезжающих автомобилей.

Фьялар вышел из кабины, размял ноги, закурил, привалившись спиной к горячей стенке минибуса. Делия выскочила следом, захлопнув ноутбук. Из фургона вышли Диззи и Пауль. Бранка, похоже, спала крепко, и даже остановка ее не разбудила. Водитель фургона, издалека кивнув Фьялару, направился к автобусу, водитель грузовика через минуту присоединился к нему.

Диззи развернул полосатую скатерть, уложив ее на тщательно утрамбованный песок, достал из холодильника в своем фургоне ветчину, сыр, овощи, и принялся колдовать над бутербродами. Фьялар пошел в минибус за пивом. Пока они накрывали импровизированный ланч, Пауль, стоя в сторонке, приглядывался к ним. Из пары, прикомандированной к группе Иветт, главным был, без сомнения Сэмюэль, Дитя Примогена Тореадор, уже давно и плодотворно работавший на нее в околомузыкальной журналистике.

По слухам, еще в шестидесятые, когда музыкальные вкусы публики стремительно менялись, Сэмюэль Перкинс предсказал взлет нескольких бунтарских молодых групп. Ни один серьезный журнал его статьи в печать не принял, а буквально через несколько месяцев более удачливые собратья по перу присвоили его заслуженную славу. Сэмюэль запил горькую, быстро скатившись, как герой обожаемого им Диккенса, из благородной бедности в унизительную нищету. Иветт, тогда еще проживавшая в Мемфисе, разыскала его в одном из дешевых пабов, излечила от алкоголизма на целую вечность и устроила ему публикацию в «Роллинг Стоун». Перкинс с тех пор не упустил ни одной восходящей звезды, и Примоген успевала предложить музыкантам свое покровительство раньше, чем они сами начинали верить в грядущий успех.

Сэмюэль, никогда лично не показывавшийся в редакциях и не имевший возможности присутствовать на дневных репетициях или пресс-конференциях, познакомился с Паулем в одном из ночных клубов. Разговорившись о музыке, они затем нашли много общих интересов и в других областях жизни. Пауль стал его «альтер-эго», и даже статьи выходили теперь за подписью «Пауль Сэмюэль», разделенная пополам слава устраивала обоих. Пауль не хуже Сэмюэля подмечал особый стиль и музыкальные тонкости, но перенести свои впечатления в зажигательный и вдохновенный текст не умел, да и угадать, кто из новичков заслуживает его присутствия на концерте, мог далеко не всегда.

Но с Фьяларом и его вампирами все обстояло иначе. Они ворвались в ночную жизнь Нью-Йорка «со служебного входа», сделав то, на что раньше не решался ни один, даже одержимый музыкой, Сородич – вышли на большую сцену, под прицел софитов и телекамер. Такой удачи у Сэмюэля не было за всю его карьеру, и он намеревался выполнить поручение Иветт с особым блеском. Впрочем, при всем профессионализме, сам он не был поклонником металла, но Пауль, с лихвой компенсировавший это равнодушие своей страстью к тяжелой музыке, смотрел на Фьялара и других музыкантов группы полными восторга глазами.

Они уселись на песок вокруг скатерти, с аппетитом поедая свежеприготовленные сэндвичи и запивая их пивом. Пауль, правда, от пива отказался. Сэмюэль в своей ночной жизни алкоголь не переносил на дух, и его гулю пришлось тоже перейти на сухой образ жизни. Разговор крутился вокруг технических подробностей аппаратуры, предоставленной организаторами концерта, и Делия уже подумывала, не сходить ли ей за ноутбуком, когда из фургона выскочила разъяренная Бранка.

— Обедаем? Да? – злобно прорычала девушка, по-волчьи скаля зубы.

— Мы бы тебе оставили, — примирительно сказал Диззи, — это же не остынет.

— Да подавись ты своим бутербродом! – рявкнула Бранка, — я не о том! У вас в карауле кто стоит?

— Никто, — удивленно пожал плечами Фьялар, — белый день, пустынное место, цивилизация рядом.

— Вот именно! – ехидно скривилась Волчица. — Белый день, пустынное место и цивилизация. И полный автобус спящих кровососов – только дверь отвори. От тебя я такого не ждала, Фьялар.

Она почти успокоилась, присела рядом и все-таки ухватила бутерброд.

— Ну, не говори мне, что ты не успела бы проснуться при первых же признаках опасности, — улыбнулся Фьялар.

— Успела бы. Но это другое…

Девушка замолчала, полностью сосредоточившись на жевании.

— Тебе доверяют, — тихо шепнул сидящий рядом Диззи, — и верят в то, что в бою ты стоишь трех кровососов. Но…

— Не нуждаюсь в твоих утешениях! – Бранка сбросила с плеча темную руку Диззи и отвернулась.

— Уверен, — ухмыльнулся тот, доставая из кармана рубашки джойнт, — и поэтому даже не предлагаю.

Бранка неожиданно рассмеялась.

— Правильно делаешь. Дольше проживешь.

Она повернулась к Фьялару.

— Я объеду лагерь, погляжу, нет ли чего необычного вокруг.

Фьялар кивнул.

Девушка пошла к грузовику, чтобы снять мотоцикл. Один из шоферов, обедавших возле грузовика, своей гульской компанией, помог ей опустить пандус и скатить байк. Бранка оседлала Хонду, и уже собралась уезжать, но Диззи неожиданно подошел к ней.

— Прокатишь меня? – парень блеснул улыбкой. — Проветрим мои мозги.

— Еще чего! – возмутилась девушка.

— А я тебе за это кое-что расскажу, — подмигнул Диззи.

— Сначала расскажи, — фыркнула она.

— Ладно. Фьялару неудобно, что он сам не подумал о возможной опасности. И не хочется, чтобы это заметил Пауль. Мало ли, какие слухи пойдут. Медовый месяц у него, кстати, ты не забыла? Ты уж как-нибудь это… Помягче…

— Я и помягче? – хохотнула Бранка. — Ладно. Попробую. И так и быть – садись, прокачу.

Диззи обхватил девушку за талию, и «Валькирия» умчалась в сторону озера, взметнув песок из-под колес.

После ланча Фьялар и Делия отправились спать, чтобы подстроить свой отдых под график обитателей автобуса. Пауль, минут пять постояв у глухой двери «труповоза», со вздохом отправился на свое спальное место. Гули, которым сон был необходим, хотя и меньше, чем обычным людям, отдыхать решили в две смены, и водители автобуса, которым предстояло меняться на длинных участках трассы или подменять Фьялара, если тому придется отсыпаться в дороге, уселись на песке возле своей машины, перекидываясь в картишки.

Бранка, просиявшая, когда Фьялар сурово велел ей нести караул не смыкая глаз, закатила Хонду в грузовик и устроилась возле минибуса новобрачных, демонстративно выставив из-под куртки наплечную кобуру. Диззи примостился рядом, не глядя на девушку, попыхивая джойнтом и покачивая головой в такт музыке, тихо доносившейся из больших наушников. Бранка хмыкнула, но прогонять парня не стала – пусть сидит, если нравится. В случае чего, толку от него будет немного, она была в этом уверена. Но хоть вовремя разбудит тех, кого можно будить днем, если ей придется сходу вступить в бой.

Впрочем, вопреки опасениям или ожиданиям Волчицы, день прошел спокойно. Диззи задремал рядом с ней, и девушка осторожно сняла с него наушники, уложив парня на песок поудобнее и приткнув ему под голову свою куртку вместо подушки.

53. Вотер-Тауэр Плэйс. Чикаго. Фьялар

В Чикаго они прибыли точно по расписанию, остановившись у Водонапорной Башни с последними лучами заката. Башня, выстроенная незадолго до великого пожара 1871 года и одно из немногих зданий, переживших его, была еще Оскаром Уайльдом раскритикована за помпезный замковый стиль и «перечницы», венчающие вздымающийся ввысь купол. Но, несмотря на недовольство великого эстета, Башня превратилась в общепризнанный символ города, расположенный на Маг-Майл, Великолепной Миле – престижной части Мичиган Авеню, между рекой Чикаго и Оак-Стрит в Ближнем Норт-Сайте. Роскошные магазины, торговые молы, бизнес-центры и театры соперничали здесь друг с другом блеском рекламы и призывными огнями витрин.

Два небоскреба, в которых расположились дорогие апартаменты и престижные конторы, и огромный торговый центр с аудиториумом и гостиницей подавляли Башню, делая старинное сооружение похожим на детскую игрушку. Вотер-Тауэр Плэйс, хотя и не был признан Элизиумом официально, находился под протекцией Принца Люка и являлся идеальным местом для будущего концерта. Музыканты могли попасть на сцену и обратно, в свои номера, не выходя из огромного восьмиэтажного здания торгового центра, и даже днем, в случае крайней необходимости, не подвергались опасности попасть под испепеляющие лучи солнца.

Носильщики таскали чемоданы из багажного отсека автозака, Диззи следил за перегрузкой аппаратуры в машину фирмы, организующей концерт. Фьялар запер минибус, собственноручно отнес свои и Делии вещи в двухкомнатный «люкс», проверил, как устроились музыканты и водители. Бранка не отставала от него ни на шаг, свою роль личной охраны девушка восприняла очень всерьез. Фьялар не обращал на нее внимания, но и выполнять свои добровольческие функции не мешал. Делия в это время разбирала вещи и блаженствовала в ванной.

В коридоре Фьялара встретил один из гулей.

— Мистер Бруниссон, — недовольно сказал он, — нам пора автобус на другую стоянку перегонять, а мистер Шемет еще не выходил. Я стучал ему в дверь – он не отзывается.

— Разберусь, — пообещал Фьялар, направляясь к лифту. Бранка последовала за ним, но он остановил ее.

— Посиди у меня в номере, пока Делия в ванной, — попросил он, — на всякий случай.

Бранка молча кивнула.

Фьялар колотил в хлипкую дверь отсека, выделенного Войцеху, минуты три, но ему никто не отвечал. Внутри стояла гробовая тишина.

— Войцех, троллий сын, — рявкнул Фьялар, — выходи, не то вынесу дверь к дьяволам!

Дверь, наконец, приоткрылась, потянуло запахом жасмина и мокрой листвы, и Войцех вышел в салон, мраморно-золотой и прекрасный, словно статуя Адониса. По обнаженным плечам стекали крупные капли воды.

— Леди одевается, — сообщил он, направляясь к умывальнику за полотенцем.

— А ты не собираешься? – фыркнул Фьялар.

— Там тесно, — пожал плечами Войцех.

— Ты вообще спал? – спросил Фьялар сердито, — загонишь себя, а нам выступать завтра.

— Не спал и пока не ел, — кивнул Войцех, — не переживай, в лучшей форме я не был с тех пор, как мы с Норвиком в Вене калангу* раздобыли.

— А что у тебя на шее? – Фьялар покачал головой. — Выглядишь так, будто тебя вампиры покусали.

Войцех повернулся к зеркалу, разглядывая кровоподтек у самого основания шеи, в котором отчетливо виднелся ряд мелких ровных зубов.

— Пожалуй, я не стану это залечивать, — ухмыльнулся он, — прекрасное дополнение к Маскараду. И вообще, следы битв украшают мужчину.

— У кого из нас медовый месяц, я не понял, — Фьялар сурово сдвинул брови, едва сдерживая смех.

— У обоих, я предполагаю, — рассмеялся Войцех, — и я намерен взять с тебя пример и повторить свой еще пару раз.

— Какой ты, все-таки, мальчишка, Шемет, — не выдержав, расхохотался Фьялар.

Войцех внимательно посмотрел на него. Лицо его стало серьезным.

— Так оно и есть. У меня заняло почти двести лет об этом вспомнить. И я намерен больше об этом не забывать.

Проследив, чтобы Войцех с Мелисентой освободили автозак, Фьялар поднялся к себе. Делия уже вышла из ванной и даже оделась к вечеру. Они не собирались покидать Вотер-Тауэр, но намеревались спуститься и поужинать в одном из кафе мола. Фьялару, заодно, не терпелось взглянуть на сцену, на которой ему предстояло выступать следующим вечером. Бранка, убедившись, что пока никто не собирается устраивать перестрелку в отеле, ушла к себе. Девушка так и не ложилась с прошлой ночи, и Фьялару удалось убедить ее, что отдохнуть перед концертом – значит, обеспечить его безопасность.

Они уже собирались спуститься, когда в дверь постучали. Фьялар бросил на Делию удивленный взгляд. Гостиница, хоть и очень фешенебельная, была совсем небольшой и предназначалась не для туристов и прочих обычных посетителей Чикаго, а для гастролеров и их персонала, собиравшихся давать представления в аудиториуме. Поскольку в зале проходили не только рок-концерты, но и небольшие театральные постановки или танцевальные шоу, номеров там было значительно больше, чем они заняли сейчас. Оставшиеся комнаты пустовали, лишь пара из них были отданы персоналу фирмы, обеспечившей концерт аппаратурой.

Фьялар открыл дверь, Делия отошла вглубь комнаты, в тень высокого буфета, уставленного старинным фарфором. На пороге стоял странный человечек, ростом чуть выше Фьялара, худой до изможденности, с крючковатым носом, глазами навыкате и жидкими светлыми волосами, зачесанными назад над высоким гладким лбом и падающими сзади на засаленный воротник бархатной вишневой блузы.

— Добрый вечер, — тихим голосом произнес человечек, — позвольте представиться, я – Таможиус Кужлейка, музыкант.

Только теперь Фьялар разглядел скрипичный футляр, ручку которого нервно сжимали длинные костистые, как у скелета, пальцы.

— Фьялар Бруниссон, — Фьялар наклонил голову в знак приветствия, — но вы, вероятно, знаете. Чем обязан?

Таможиус не ответил, бочком протискиваясь в номер мимо слегка оторопевшего Фьялара. Аккуратно положил футляр на низкий столик перед полукруглым диваном, обитым красной кожей, бережно достал темную скрипку.

— Я… Нет, позвольте, я сначала представлюсь еще раз, — мужчина вынул из футляра смычок, приставил инструмент к узкому острому подбородку. Хихикнул тонко, подмигнул Фьялару и легким движением коснулся струн.

Скрипка ответила на прикосновение резко и яростно. Музыка заполнила номер, и Фьялар узнал один из боевиков, включенных в дебютный альбом группы. Таможиус играл эту вещь почти неузнаваемо, но свою мелодию Фьялар не мог спутать ни с какой другой. Вариации вариаций, отходы и возвращения к теме.

Даже Делия, забыв об осторожности, вышла из тени, подошла к Фьялару, взяв его под локоть, и застыла в восхищении.

Звук оборвался на полуноте, Кужлейка картинно поклонился, свесив жидкие волосы к полу, уложил скрипку обратно в футляр.

— Собственно, это и все, — усмехнулся он, — случайно услышал ваш альбом у Аннабель. Она упомянула, что вы приезжаете сюда с концертом…

Он снова хихикнул и вопросительно воззрился на Фьялара.

Гном кивнул.

— Буду рад, если вы сыграете с нами пару вещей, мистер Кужлейка, — улыбнулся он, — вы же именно за этим пришли?

— Да, да, — взволнованно прошептал скрипач, — завтра… А сегодня мне пора, меня ждут на похоронах.

Он подхватил футляр и направился к двери.

— Малкавиан? – сам себя спросил Фьялар.

— Тореадор, — возразила Делия, все-таки очнувшаяся от чарующего действия музыки и успевшая просканировать неожиданного гостя, — сумасшедший Тореадор. Это хуже любого Малкавиана. И…

— Что еще? – встревоженно спросил Фьялар.

— Его больше нет, — тихо ответила Делия, — человека там больше нет. Это Зверь с волшебной скрипкой, и я его боюсь.

До полуночи оставалось три четверти часа, но мол продолжал бурлить, ночная жизнь не утихала ни на минуту. Толпы посетителей потоками текли по переходам, плавно огибавшим восьмиэтажный колодец внутреннего пространства Вотер-Тауэр Хауса. Элитные бутики тут мирно соседствовали с популярными брендами, витрины соперничали изысками отделки и концептуальностью дизайнерских решений.

В плотном потоке мелькнула высокая фигура Норвика, склонившегося к восторженно улыбающейся девице провинциального вида. Скальд медленно, но верно, уводил свою новую знакомую от манящих витрин ближе к сумрачным коридорам подсобных помещений. Из стеклянной двери Victoria’s Secret, расписанной эмалевыми розами, показались Мелисента в бирюзовом кружевном платье и бело-голубой Войцех, нагруженный пакетами. Малкавиан сиял, похоже, предвкушая дефиле в номере.

Делия подхватила с деревянной платы кусочек рокфора и крупную виноградину, отправила в рот и демонстративно закатила глаза от восторга. Фьялар только плечами пожал. Заплесневелый сыр так и остался за пределами его понимания.

Столик, за которым они сидели, находился почти у самых перил «колодца», в одной из немногочисленных точек, с которых просматривались и ближняя, и дальняя стороны торгового центра. Через два столика от них расположились Пауль, Диззи и Бранка. Волчица поглядывала на Фьялара настороженным взглядом, увеличить периметр охранной зоны она согласилась только после того, как Фьялар во всеуслышание объявил ей, что уже вышел из возраста, когда мечтают о двух красивых девушках в постели. Пауль вертел головой по сторонам и нетерпеливо поглядывал на часы. Диззи наслаждался жизнью, несмотря на невозможность раскурить джойнт в общественном месте.

Войцех подошел поздороваться с Делией, галантно поцеловал руку, сделал пару комплиментов по-французски. Он явно был в ударе, и Делия усмехнулась, заметив, что обычно предпочитающий свитера и водолазки с высоким горлом Шемет сегодня остановил свой выбор на шелковой белой рубашке с открытым воротом. Мелисента мило улыбнулась, и Войцех провел ее ко второму столику, сдав под охрану Пауля. Малкавиан сослался на необходимость отнести покупки в номер, но от Делии не укрылось, что бледен он сегодня даже больше обычного. Мелисента проводила возлюбленного восторженным взглядом и тихим шепотом, означавшим не иначе как «счастливой охоты».

Вся эта светская суета, мило и беззаботно переливавшаяся на поверхности, Делии казалась масляной пленкой, сдерживающей бушующие волны. Вот-вот шторм прорвет тончайшую пелену и взъярится с новой силой, сметая все на своем пути. Кондиционированный, дистиллированный и дезодорированный воздух вокруг, казалось, пропах порохом и кровью, а гуляющие покупатели вдруг увиделись ей стадом овец, не замечающих бродящих между ними волков.

И действительно, Рамо Калос мелькнул в толпе. Через десять минут – совсем молодая девушка, незнакомая, но с узнаваемо-рыщущим взглядом жестко прищуренных глаз и голодной ухмылкой кроваво-красных без помады губ. Потом неказистый толстяк в старомодном синем в полоску костюме, напомнивший ей… Имя толстяка вылетело из головы, когда высокая элегантная блондинка, профессионально, словно по подиуму, скользящим шагом пробираясь между столиков, направилась к ним.

— Надеялась застать вас в номере, мистер Бруниссон, — в глубоком грудном голосе незнакомки слышался едва заметный французский акцент, — но вы уже ушли. Я прогулялась по молу полчаса, не хотела мешать вашему ужину. Вы позволите мне присесть?

— Конечно, мадам, — Фьялар встал и отодвинул стул, пропуская даму к столу, — разрешите представить вам мою жену, Делию.

— Примите мои поздравления, миссис Бруниссон, — кивнула женщина, — вы очень красивая и гармоничная пара.

— Благодарю за теплые слова, мадам… — Делия сделала небольшую паузу.

— Делия, это мадам Аннабель, Примоген Тореадор Чикаго и организатор нашего концерта, — Фьялар сел на свое место и жестом подозвал официанта, — что-нибудь заказать вам, мадам?

— Бокал кьянти, если не затруднит, — ответила Аннабель, — и, сделайте мне одолжение, мистер Бруниссон, называйте меня на людях миссис Эллен Стэнли-Грир. Я – личность публичная, и в городе меня знают под этим именем.

Пока Фьялар обсуждал с мадам Аннабель детали предстоящего выступления, Делия, делая вид, что ее заботит только сравнительный анализ вкуса семи видов лежащего на плате сыра, изучала женщину. Безукоризненная внешность топ-модели, работающей только на самые элегантные дома высокой моды, сочеталась с вышколенными столетиями светской жизни манерами и спокойной, плавной манерой говорить. С первого взгляда могло показаться, что Аннабель, кроме музыки не интересует ничего. Со второго пораженный своей догадливостью наблюдатель должен был сделать вывод, что прибыль, которую приносит музыка, женщину интересует гораздо больше. Но Делия на втором взгляде решила не останавливаться. За светским лоском и спокойной уверенностью крылась легкая нервозность, выражавшаяся то в едва заметном усилении акцента, то в быстром взгляде в сторону, то в прокручивании пузатого бокала в длинных изящных пальцах.

За одним из взглядов Делия проследила. На самом краю кафе, возле дорожки, по которой шла слегка поредевшая к этому времени, но все еще густая, толпа посетителей мола, сидела девушка невероятной, небывалой красоты. У дроу перехватило дух от взгляда на классически прекрасное и соразмерное лицо с тонким прямым носом, голубыми глазами и изящно очерченным розовым страстным ртом. Черные как смоль волосы были уложены в замысловатую башню, синее платье открывало точеные руки, подчеркивало высокую грудь, тонкую талию. Все это каким-то образом складывалось в облик неповторимый и требующий восторженного поклонения. Сердце Делии пропустило удар. Незнакомка все еще сидела там, не глядя на них, и теперь она казалась самой обычной женщиной. Очень красивой, но ничем особенным от других красивых женщин не отличающейся. Дроу поспешно отвела взгляд.

Аннабель поднялась, простившись с ними до завтра, и Делия, выждав, пока та скроется из виду, еле заметным движением попыталась указать Фьялару на столик, за которым сидела прекрасная незнакомка. Но той уже не было на месте.

— Кто бы это мог быть? – спросил Фьялар, когда дроу рассказала ему о странном ощущении, вызванном внешностью красавицы и быстрых взглядах, которыми с ней обменялась Примоген.

— Не знаю… — задумчиво протянула Делия, — я попыталась коснуться ее магией, совсем слегка. Но было такое впечатление, что она… Что ее здесь вообще нет. Словно привиделась.

— Иллюзия?

— Вряд ли. Меня вообще иллюзиями провести почти невозможно. Сказывается природная устойчивость к магии. Ну, и здравый смысл помогает. Скорее, проекция. Но объяснять, что это – долго и сложно. Если попроще – она была где-то совсем в другом месте, а ее фантазм наблюдал за Аннабель. Они как-то связаны, иначе это было бы невозможно.

— Я бы сказал – забей. Но… Почему именно в тот момент, когда Аннабель говорила с нами? Она не сказала ничего такого, что стоило бы скрывать от кого-то.

— Возможно, просто хотела на тебя посмотреть. Но уж точно не как на восходящую звезду пауэр-металл. Для этого тебя лучше на сцене видеть. Боюсь, твоя роль в нью-йоркских выборах известна уже далеко за пределами Большого Яблока.

Делия задумалась.

— Когда должны появиться Волки?

— Днем, конечно, — удивленно ответил Фьялар. — Зачем им с Сородичами пересекаться?

— Думаю, в этом городе гулей больше, чем домашних кошек, — фыркнула Делия, — вампиры спят, гули не дремлют. Мне все это не нравится.

— Бранке, похоже, тоже, — заметил Фьялар.

Делия обернулась. Волчица делала вид, что увлечена разговором с Диззи, но то и дело поглядывала на их стол встревоженным взглядом. Увидев, что Делия на нее смотрит, Бранка вопросительно выгнула бровь и кивнула в сторону столика, где сидела темноволосая незнакомка.

— Она тоже ее видела, — сказала Делия, — и тоже насторожилась. Знаешь что? Поставь-ка ты завтра днем к своим ребятам охрану. Не проси у Аннабель. Сами разберемся. Возможно, Гару тоже помогут. Лучше выглядеть параноиком, чем вляпаться в проблемы.

— Согласен, — кивнул Фьялар, — давай уже расплачиваться и подниматься в номер. Они с рассветом расползутся и днем будут спать, как убитые. А у нас завтра трудный день. А потом еще и концерт. И это, кстати, самое важное.

Когда Фьялар, наконец, уснул, Делия еще с четверть часа полежала рядом, прислушиваясь к его ровному дыханию. Сон не шел, и дроу, натянув джинсы и футболку, на цыпочках выскользнула в коридор, где тут же наткнулась на сидящую под дверью Бранку, в задумчивости разглядывающую свой браунинг.

— Красотки уснуть не дают? – осведомилась Волчица. – Вот, я тоже о ней думаю. От нее через все кафе старой смертью разило. И грязной кровью… По-другому объяснить не умею. Отец бы понял. Наверное.

— Ее там не было, — ответила Делия, — и, все-таки, она там была настолько, что ты уловила запах. Хотела бы я знать, кто она и что ей от нас нужно.

— Прекрасный век, — мужской голос раздался так неожиданно, что Делия и Бранка вскочили на ноги, — мужчины спят, дамы охраняют их сон. Как трогательно и сентиментально.

— Беккет, бродяга хренов! – сердито рыкнула Бранка. — Я же тебя чуть не пристрелила.

— Это не так просто, девочка, — улыбнулся Беккет, опуская темные очки на кончик носа и окидывая Волчицу веселым взглядом горящих желтых глаз, — но пистолет лучше убери. Разговаривать мешает. Фьялар у себя?

— Фьялар спит, — нахмурилась Делия, — и ему завтра на сцену. Так что пока я за него.

— Бороды не вижу, — хмыкнул Беккет, — придется представить себе, что он побрился. Ты ему скажи потом, чтобы не обижался за то, что я его в таком виде представлял.

— Угу. Зачем пришел? – Делия заслонила собой дверь от возможного вторжения и все-таки смягчилась. — Я рада тебя видеть, но не думаю, что ты заглянул просто поболтать о музыке.

— Не о музыке. О городе. Как он тебе?

— Я пока видела только огоньки небоскребов со стоянки. И мол. Но мне уже не понравилось. Даже после Нью-Йорка. И у нас были гости. Сумасшедший Тореадор. Испуганная Тореадор. Прекрасная незнакомка, пахнущая дурной кровью.

— И Белый Волк Беккет, — рассмеялся Гангрел, — многовато для одной ночи. Зато я не с проблемами, а с новостями. Правда, от них тоже сплошные проблемы. Завтра здесь будет Ксавьер. Ему не нравится, что Фьялар якшается с Гару.

— А какое дело Ксавьеру до Фьялара? – вмешалась Бранка. — Они даже не знакомы.

— Там, где появляется Фьялар, начинаются странные вещи, — ответил Беккет, — поэтому до него всем есть дело. Но проблема в другом. Я точно знаю, что Ксавьер никуда не выезжал из Калифорнии. И не собирался. Он уже неделю как затаился. Я с трудом дозвонился по номеру, который, кроме меня знает только… Ну, она здесь завтра тоже появится. Догадываетесь, кого ждем?

— Ассамита, — уверенным тоном произнесла Делия, — а, возможно, и одну из Валькирий.

— И кого-то из местных кровососов. Не сомневаюсь, — сердито добавила Бранка.

— Я бы попросил выбирать выражения, юная леди, — осклабился Беккет, — но вы правы. Думаю, будет горячий денек.

— Вампиры днем? – с сомнением в голосе спросила Делия. — Ты ничего не путаешь?

— Ты проверила окна? – вопросом на вопрос ответил Беккет. — Их можно наглухо закрыть ставнями с центрального пульта. Завтра днем здесь будет горячая ночь.

— Присоединишься к вечеринке? – подмигнула Бранка.

— Непременно, — рассмеялся Гангрел, — я же археолог. А тут, как я понял, намечается появление одного из самых известных мифов человечества. И Сородичей тоже.

— Ты о чем? – Делия почему-то сразу вспомнила о темноволосой незнакомке.

— Елена Прекрасная, восставшая из праха. Или из торпора. Кому как больше нравится, — улыбка сошла с лица Беккета, — Древняя как Греция Елена. Четвертое поколение. Три тысячи лет не-жизни. И полгорода под ее тайным влиянием. Мне это не нравится совсем.

Делия скрипнула зубами.

— Паучий потрох! Пока вампиры плетут втайне свои сети, вся правда лежит на поверхности в книжках для скучающих подростков! Елена… Значит, и второй должен быть в игре.

— Менелай, — подтвердил Беккет, — но Древний Бруха еще спит. Что не делает его менее полноправным или менее опасным участником игры.

— Тогда всем спать, — подытожила Делия, — завтра у нас в программе спасение мира и живой концерт.

* Калангу – африканский барабан

54. Вотер-Тауэр Плэйс. Чикаго. Фьялар

— И как ты теперь собираешься их будить? – ледяным голосом спросил Фьялар, и Делии действительно стало страшно.

Только что гном бушевал так, что от его голоса дребезжали оконные стекла и хрустальные бокалы в буфете. Но, когда на тебя орут, можно с гордым видом не отвечать. Сейчас был задан вопрос. Простой. Но ответа на него Делия не знала.

— Может, их еще и не нужно будет будить, — с надеждой в голосе прошептала Делия.

Надеялась она не столько на то, что обойдется без драки, сколько на то, что в этом случае самоуправство сойдет ей с рук.

— В следующий раз сделай мне любезность, — все так же холодно произнес Фьялар, — разбуди хотя бы меня, прежде чем принимать решения за всех. Я не вампир – меня разбудить несложно.

— Но я хотела…

— Не имеет значения, кто и чего хотел. Важно, кто будет отвечать за последствия.

Делия молча кивнула. Любой ответ сейчас оказался бы неправильным. Вопрос… Вопрос задать стоило.

— Как я могу исправить последствия своего необдуманного решения?

— Закажи мне завтрак в номер, пока я буду думать.

Делия снова кивнула и ушла в спальню, чтобы не отвлекать гнома.

Беккет, все это время тихо сидевший на диване в гостиной номера, подал голос.

— Разбудить их будет сложно. Но, в случае крайней необходимости, возможно. Правда, они будут голодны, дезориентированы, и высока вероятность, что кто-то из них потеряет контроль. Так что это действительно последний вариант. Будем надеяться, что девочка права, и день пройдет спокойно. Если они проведут его без сна – к вечеру будут ползать как сонные мухи. А вам еще концерт отыграть нужно.

— Ты мог бы ей сказать…

— Не мог, — усмехнулся Беккет, — это не та ситуация, когда я готов отвечать за последствия. Ты уж извини.

Фьялар вздохнул.

— Ты сыт? – спросил он, — или тебе тоже завтрак в номер заказать? Аннабель и о такой возможности позаботилась.

— Я в порядке, — Беккет поправил очки, — и все свое у меня с собой.

— Оружие?

— Я сам свое оружие, — ответил Гангрелл, выпуская длинные когти из руки с чуть заросшими шерстью пальцами, — другого мне не нужно.

— Волки появятся с минуты на минуту, — сказал Фьялар, меняя тему, — как у тебя с местной стаей?

— Спокойно, — ответил Беккет, — но лучше будет, если я появлюсь попозже, когда вы уже обсудите ситуацию. Ты в Нью-Йорк звонил?

— Кому? – сердито ответил Фьялар. — Сородичи спят, а Маша вряд ли в курсе, Ингрид ее плохо знает и новостями делиться не станет. Но если бы там было известно что-то важное, они сами сообщили бы.

— Тогда жди гостей, — Беккет поднялся с дивана, — а я пока пойду, проверю, чтобы все номера были под охраной уже сейчас. Маловероятно, что кто-то появится так рано. Но исключать нельзя.

— Удачи.

В дверь постучали, и Фьялар впустил горничную с тележкой, на которой стоял завтрак, одновременно выпуская Беккета.

Делия мышкой выскользнула из спальни и в молчании присоединилась к завтраку. Но не успели они сделать и по глотку кофе, как в номер без стука ворвалась Бранка. Зеленые глаза горели, зрачки сузились, и Фьялару показалось, что девушка вот-вот перекинется в боевую форму.

— Фьялар, — задыхающимся голосом прохрипела она, — нас опередили. Ксавьер… Ассамит в шкуре Ксавьера сегодня ночью убил ярла Малькольма по дороге из Милуоки в Чикаго. Его спутники вернулись домой с телом. Тебе просили передать извинения, встречи пока не будет.

— Похоже, мы в любом случае ждем гостей, — Фьялар сочувствовал девушке, но на соболезнования не было времени, — но других. Дай мне минуту допить кофе, и пойдем расставлять караулы.

Делия, которую пока никто никуда не пригласил, готова была забиться под диван, чтобы не попасть под огонь серых глаз. Бранка поглядела на нее понимающе, но встревать не стала. Было очевидно, что свою порцию разноса она не получила только потому, что из них двоих Делию Фьялар считал умнее и ответственнее. И свое разочарование сорвал именно на ней. Провоцировать гнома на выяснение ее доли вины в случившемся Бранке не хотелось вовсе.

Впрочем, вместо расстановки караулов, Фьялар вернулся в номер минут через пять в сопровождении всех бодрствующих участников тура, за исключением водителей, остановившихся в другом отеле. Подошел к Делии, обнял легонько и тут же отпустил, без слов показывая, что инцидент исчерпан.

Бранка и Беккет устроились в креслах напротив друг друга. Пауль – возле двери, готовый сорваться с места в любую минуту. Мелисента прошла вглубь комнаты и встала у закрытого ставнями, по случаю визита Беккета, окна. У Фьялара возникло ощущение, что девушка готова спрятаться за шторой, лишь бы о ней забыли.

— Диззи, — подозвал он парня, — ты уходишь. Держись людных мест, а еще лучше – найди скамеечку в парке, на солнце. И будь на связи.

— Я никуда не ухожу, босс, — упрямо возразил Диззи.

— Тебя могут убить.

— Тебя тоже, — Диззи пожал плечами, — ты, в случае чего, нового звукача отыщешь в момент. А мне, после такого, кроме Джонни никто работу не предложит. Со всеми вытекающими из такого предложения. Помирать в любом случае. Так что я – очень заинтересованное лицо в том, чтобы ты остался в живых, босс.

— Ты хоть с оружием обращаться умеешь? – с сомнением спросил Фьялар.

— А ты где видел черного парня, который бы не умел? – ухмыльнулся Диззи. — Мыльных опер про цивилизованных и богатых афро-американцев ты, вроде, не смотришь.

— Ладно, — Фьялар кивнул, — подыщем тебе что-нибудь.

— А девушку кто уведет? – вмешалась Делия. — Я думала, Диззи приглядит за Мелисентой. Если с ней что-то случится, Войцех нас всех в куски разорвет.

— Ты забыла спросить, что с вами сделаю я, если что-то случится с Войцехом, — Мелисента выпрямила спину, и тон ее звучал по-королевски, — мое место рядом с ним.

Фьялар внимательно оглядел девчонку. Джинсовые шортики с оборванным бахромой низом, полосатая маечка, сползающая с плеча, шлепанцы – она точно никуда не собиралась, ни в парк, ни в бой. Под синими глазами залегли лиловые тени, высыпаться они с Войцехом друг другу не давали. Фьялар подумал, что лучше бы все было наоборот – Шемет стоял здесь, а его подружка отсыпалась от ночных излишеств.

— Я не знаю, что можешь сделать ты, — нахмурился Фьялар, — но догадываюсь, что может Князь Фионнбар. Ты отправишься вниз сейчас же. Под охрану водителей, я им позвоню. Пауль, проводишь ее?

— У меня тоже есть, кого защищать, — светловолосый гуль сжал тонкие губы и прищурил светло-голубые, почти прозрачные, глаза, — и я подозреваю, что его жизнь здесь по-настоящему дорога только мне. Так что, извини, Фьялар, но ищи девушке другую охрану.

— Да провалитесь вы в Преисподнюю, — вскипел Фьялар, — с вашим романтическим героизмом! Мне нужны бойцы, а не жертвенные влюбленные идиоты!

Он обернулся к Мелисенте.

— Может, учениц старших классов тоже всех, без исключения, учат обращаться с оружием, как парней из уличных банд?

— Только некоторых, — Мелисента тряхнула челкой.

Глаза потемнели до глубины ночного неба, волосы заструились по спине темным потоком. За левым плечом мелькнула рукоять фламберга. Видение исчезло.

— Это было давно, — тихо сказала девушка, — но я вспомню. Потом, мне надо беречь силы. Если бы я знала… Я слишком много потратила на… другое. В следующий раз, пожалуйста, держи меня в курсе, Фьялар.

— Я учту это, Принцесса, — Фьялар наклонил голову, — и я рад, что ты здесь.

Мелисента улыбнулась и уселась на диван рядом с Делией.

— У нас четыре номера и пять спящих, — Фьялар решил обрисовать диспозицию, — и нас семеро. В бою я видел только троих, не считая себя. Не стоит рассредоточивать силы. Я предлагаю перетащить их сюда. В коридорах окон нет, в спальне мы окно заклиним, чтобы его невозможно было открыть с пульта.

— Заклинь и здесь, — подала голос Мелисента, — чтобы можно было открыть в любой момент. Попробуем заманить их в ловушку.

— Рискованно, — покачал головой Фьялар, — хотя… Беккет, ты единственный, кто может попасть под «облучение».

— Как-то раз мне довелось пробежаться через футбольное поле под полуденным солнцем, — ухмыльнулся Гангрелл, — в длину. Из меня может получиться неплохая наживка.

— А у меня, к тому же, есть подарок Вэйнврайта, — вспомнила Делия, поднимаясь с дивана, — может пригодиться.

— Заодно оружие захвати, — кивнул Фьялар, — Томми-ган для меня и револьвер для Диззи.

— Какое доверие, босс, — ухмыльнулся Диззи, — постараюсь оправдать.

Фьялар еще раз обвел присутствующих тяжелым изучающим взглядом.

— Ну, раз мы все решили – за дело. Чем быстрее мы перенесем их сюда, тем лучше.

— Отсчет пошел, — кивнул Беккет, — поехали.

Делия стояла возле лифта, открывавшегося в небольшое лобби в конце коридора. Отель будто вымер, горничные, которые в это время обычно сновали по номерам с тележками, куда-то запропастились, и даже дежурного администратора на месте не оказалось. С одной стороны, сейчас это было на руку – переноска трупов из номера в номер на глазах у обслуживающего персонала никому не улыбалась. С другой, это только подтверждало опасения. Кто-то позаботился о том, чтобы ожидающийся визит прошел без свидетелей.

Второй конец коридора, куда выходила дверь на лестницу, стерегла Мелисента. Делия все еще сомневалась, что в бою от девушки будет хоть какая-то польза. Фейри могла показаться тем, кому хотела, в своем истинном виде, но вне Грезы ее меч был такой же почти иллюзией, как и длина волос. Впрочем, о Подменышах Делия знала не так уж много. Ши во многом походили на фирр. А тех, в сравнении с обычными эльфами, можно было считать скорее младшими Силами, чем обычными существами из плоти и крови.

Делия улыбнулась, вспомнив как «младшая Сила» вдруг залилась краской и бросилась в номер, прежде чем туда кто-то успел войти, и с трудом натягивала на отяжелевшее во сне тело Войцеха купальный халат. Вид у него в этом халате был точь-в-точь как у мраморной статуи, которую использовали в качестве манекена, но, при взгляде на него смех почему-то застревал в горле.

Все эти перемещения оставили у дроу неприятный осадок непрошеного вторжения во что-то невероятно личное и интимное. Норвик во фланелевой клетчатой пижаме казался непривычно уютным и домашним, Рамо и Хоакин, выпустившие во сне клыки, – мрачными и жестокими, как языческие идолы, а Сэмюэль Перкинс с бледной кожей, усыпанной на плечах веснушками и поросшей рыжим пухом на груди, – беззащитным, как младенец.

Вампиров разместили в спальне, кровать в люксе оказалась достаточно широка для всех. Пауль чуть поморщился, когда Сэмюэля уложили чуть не в объятия откинувшейся руки Норвика, но трогать его не стал – только попрощался долгим взглядом и вышел из номера, следить за лифтом.

Бранка, помедлив в раздумьях, удалилась в спальню. Через пару минут Диззи, прихватив ноутбук, отправился туда же, дистанционно руководить установкой аппаратуры. Саунд-чек, на который он надеялся заполучить хотя бы Фьялара, похоже, накрылся медным тазом, и парень нервничал по поводу предстоящего без репетиции концерта больше, чем из-за перспективы получить пулю в лоб или зубы в шею.

Вылетел он из спальни через секунду, едва не уронив ноутбук. На черной щеке явственно проступил след крепкой ладони, а вслед за ним вышла и Бранка, замотанная в простыню, как в тогу.

— Осточертело, когда вещи в негодность приходят, — пояснила она в ответ на вопросительный взгляд Фьялара. Диззи Волчица вниманием не удостоила и уселась на диван с видом оскорбленной невинности. Мелисента, к всеобщему удивлению, тут же свернулась калачиком, примостив голову к Бранке на колени, и объявила, что собирается спать, пока не понадобится друзьям.

— Думаешь, лже-Ксавьер пожалует собственной персоной? – спросил гном Беккета. — Машина с темными стеклами – это достаточная защита от солнца?

— Нет, конечно, — покачал головой Беккет, — иначе от нас не было бы спасения ни днем, ни ночью. Но есть коллекторы, подземный гараж и прочие крысиные тропы.

— Носферату? – Фьялар задумался, — плохо.

— Что плохо?

— Плохо, что я переношу свои нью-йоркские стереотипы на другой город, — нахмурился Фьялар, — Калеброс – союзник, Джонни – хороший приятель. Это не повод зачислять в друзья весь клан.

— Халид* вряд ли на стороне Валькирий, — ответил Беккет, — но в Чикаго не весь подземный клан разделяет политические взгляды Примогена. Найдутся и те, кто решит половить рыбку в мутной воде и использовать эту ситуацию против Аннабель. А, возможно, и против принца.

— Думаешь, Люк тут ни при чем? – недоверчиво спросил Фьялар.

— Уверен, — кивнул Беккет, — Принц Люк давал разрешение на концерт, но даже не потребовал, чтобы твоих музыкантов ему представили. Аннабель лично отвечает за вашу безопасность. Может, кто-то и попытается втянуть вас в местные интриги. Но точно не станет поддерживать тех, кого мы ждем. Это навлекло бы на принца гнев Юстициариев.

— Значит, Валькирии, — Фьялар задумался, — жаль, с Ингрид поговорить нельзя. Мы так и не знаем, чего они добиваются в конечном итоге.

— Пробуждения Всеотца они добиваются, — с неожиданной ненавистью в голосе произнес Беккет, — эти фанатички считают, что Патриарх и есть сам Один. И пытаются развязать Рагнарек на свой лад. А в результате получат Геенну, если мы их не остановим.

— Утгард мы получим, помяните мое слово, — вмешалась Делия, — и Кровавую Войну. Я думаю, Ассамиты сами не знают, кто их руками жар загребает. И дьяволовы маги тоже.

— Смелое утверждение, — Беккет смерил Делию изучающим взглядом, — надеюсь, сегодня нам еще не придется его проверять. С нас и местных проблем довольно.

— Лифт пришел! – Пауль заскочил в номер, с грохотом захлопнув за собой дверь.

— Всем в спальню! – скомандовал Фьялар, — Делия, у тебя есть в запасе что-нибудь быстродействующее?

— Найдется, — улыбнулась дроу, машинально прокручивая на левой руке полученный в подарок браслет.

— Прикроешь, — Фьялар занял место у двери, в ожидании гостей. Томми-ган он оставил на стуле, прямо возле двери, у стенки, чтобы был под рукой, но не бросался в глаза. Рядом лежал обнаженный Бен-Грефилль.

В дверь постучали, и Делия довольно ухмыльнулась. Это означало, что их пытаются застать врасплох, и о том, что они в курсе, кто собирается их навестить, не догадываются. Гости пришли слишком быстро для того, чтобы заметить опустевшие номера, видимо, решили начать с Фьялара. Это тоже было на руку.

— Кто там? – ответил Фьялар заспанным тоном.

— Откройте, пожалуйста, мистер Бруниссон, — прозвучал из-за двери глубокий и низкий голос с рычащими нотками, — мы не знакомы, но у меня есть для вас важные новости.

Фьялар кивнул самому себе, резко дернул ручку двери и отступил в сторону, с линии огня.

В дверном проеме показалась одинокая мужская фигура, высокая и широкоплечая, темная на фоне ярко освещенного коридора и сливающаяся с полумраком комнаты. Делия быстро отступила под прикрытие буфета, стараясь не привлекать к себе внимания.

— Позвольте представиться, — продолжил низкий голос, — я – Ксавьер, лидер и Вождь клана Гангрел.

— Проходите, — бесстрастно произнес Фьялар, отступая в сторону и пропуская «Ксавьера» в комнату.

Делия за шкафом едва сдержала вздох облегчения. Противник решил поиграть с ними, как в дешевом кино. И, как она надеялась, с тем же бесславным результатом. Она, на месте ассамита, просто швырнула бы в номер файерболл. Нет файерболлов? Есть гранаты.

Но вампир вошел в номер, ближе к тускло горящей всего парой ламп люстре под потолком, давая себя разглядеть. Делия старалась отложить в памяти каждую мелкую черточку, при возможной встрече с настоящим Ксавьером это могло пригодиться.

Высокий и плечистый брюнет с короткой стрижкой ежиком и трехдневной щетиной, в черной футболке и джинсах. Крепкий мужик, и, должно быть, когда-то красивый. Но после многочисленных приступов Ярости, Ксавьер приобрел звериные черты, с первого взгляда открывавшие его звериную суть – острые полупрозрачные уши летучей мыши, черные круглые зрачки, полностью скрывшие радужку, бархатистый раздвоенный нос с широкими каплевидными ноздрями.

— Вы, должно быть, ждали других гостей, мистер Бруниссон? – осведомился ассамит ровным тоном. — У меня для вас плохие новости.

— Доброго дня, Ксавьер, — Беккет неожиданно вышел из спальни. Сильное ударение, которое он сделал на слове «день», сыграло свою роль. Ассамит обернулся.

Фьялар бросился к нему, намереваясь захватить противника в кольцо сильных гномьих рук и дать Беккету возможность для удара. В руке Гангрела был деревянный кол, наспех вытесанный из ножки стула. Но маневр не удался. Дверь снова распахнулась и в комнату ворвалась девушка, высокая блондинка в военном камуфляже.

— Фарид! Берегись! В номерах пусто.

Ассамит коротко зашипел и растворился в воздухе. Вслед за девушкой в номер заскочили еще двое – крепкие парни, в таком же военном камуфляже, с черными масками на лицах и автоматами Калашникова наперевес. Беккета спасло только то, что без приказа гули стрелять не решились. Гангрел, выругавшись, нырнул под прикрытие широкой спинки дивана.

Делия на мгновение перевела глаза в тепловое зрение. В комнате было слишком светло, но легкие контуры гулей она различила. Блондинка исчезла.

— Паучий потрох!

Кинжал со звоном полоснул по надетой под широкую рубаху из гардероба Фьялара кольчуге. Делия вывернулась, уронив по дороге одну из эспад, которые успела вытащить из ножен, когда Валькирия заскочила в номер. Попыталась свободной рукой ухватить стоящего сзади ассамита. Но тот уже снова провалился в невидимость, отступив на шаг.

Через мгновение в номере стало тесно, как на ярмарке. Из спальни вылетела Бранка во всей семифутовой красе боевой девичьей формы. Диззи и Пауль выкатились вслед за ней, ныряя за спинки кресел, и на лету разряжая револьверные барабаны. Фьялар насадил одного из гулей на меч, с силой рванул клинок вверх, отшвыривая противника, чуть не поскользнулся на вывалившихся из раны кишках. В номер вскочили еще несколько гулей и Носферату, серокожий, морщинистый с торчащими в стороны острыми ушами и близко посаженными злобными глазками. На Крысе была черная священническая ряса, а в руках – шипастая булава, с серебряным крестом впечатанным в черную рукоять.

Бранка прыгнула через всю комнату, зацепив спинку дивана, рухнувшего на стеклянную крышку столика. Стекло брызнуло во все стороны, Беккет чертыхнулся, когда осколок задел его по щеке, полоснул длинными когтями кинувшуюся к нему Валькирию. Кровь запачкала его светлую рубаху, но рана на плече вампирши тут же закрылась, оставив только мокрую по краям прореху на камуфляже. Выпущенные клыки щелкнули в опасной близости от плеча отступившего на шаг Беккета.

Вой вервольфа перекрыл на мгновение шум битвы, когда серебряный крест на рукояти булавы коснулся лапы. Но когти уже рвали черную сутану, пасть сомкнулась на правом плече, дробя в крошево кость и перемалывая мышцы в кровавую кашу. Вампир взвизгнул, попытался вывернуться и вцепиться клыками в заросшую густой гривой шею, но силы стремительно уходили, ему приходилось тратить кровь на закрытие раны, и ни на какие другие сверхъестественные способности ее не хватало. Носферату уронил булаву и, левой рукой выхватив из складок рясы нож, всадил его в живот Бранке. Но Волчица только зарычала еще яростнее, перехватывая пасть ближе к морщинистой тонкой шее.

Делия со злости прикусила губу. Под прикрытием Пауля и Диззи она впустую потратила несколько минут, пытаясь вытащить Ассамита из-под пелены невидимости. Но магия крови, которой пользовался ассасин, не поддавалась. На мгновение он возник снова, кинжал полоснул по руке схватившегося с Валькирией Беккета, и снова исчез. Делия прикинула направление, в котором двигался Ассамит, и не ошиблась. В следующий раз он возник за спиной Фьялара. Длинный кинжал темным блеском взвился над плечом гнома.

Белесый туман в мгновение ока сгустился над головой лже-Ксавьера в огромный, чуть не метр в диаметре, кулак, и с силой обрушился на его голову. Ассасин снова исчез из виду, но «карающий кулак Бигби» продолжал наносить мощные удары, с каждым разом опускаясь все ниже. Делия удовлетворенно ухмыльнулась. Это заклинание, доступное немногим из Архмагов, она использовала впервые, и его эффективность приятно радовала.

Огромный белый волк покатился по полу, клубком сцепившись с леопардом. Кошачьи когти раздирали мягкий живот волка, но его клыки немилосердно рвали покрытую тонкой мягкой шерстью шею, в то время как пасть леопарда оказалась забита густой волчьей гривой.

Диззи и Пауль, сработавшись, менялись, метко выбивая из строя замешкавшихся гулей. Еще несколько минут было неясно, на чьей стороне перевес.

Молния, пущенная Делией, на пару мгновений парализовала леопарда. Этого хватило, чтобы Беккет, вернувший себе привычный облик, выхватил из кармана плаща деревянный кол и воткнул его в сердце Валькирии. Тело леопарда, конвульсивно извиваясь, тоже вернулось к обычному виду, но парализованная девушка только и могла, что с ненавистью глядеть на ухмыляющегося Беккета. Тот, воспользовавшись открывшимся проходом к двери, взвалил блондинку на плечо и кинулся к двери в коридор.

Бранка последним движением мощных челюстей перекусила горло противнику, отплевываясь от обжигающе-кислотной крови, легким движением когтистой лапы завершила начатое, бросив оторванную голову под ноги Фьялару.

Гном добил последних гулей, уже подраненных Диззи и Паулем.

Несосчитанным оставался только Ассамит. Беккета с пленницей уже не было в номере, и Делия бросилась к окну, открывая ставни.

Раздался дикий крик, и темнеющая легким дымком фигура рванулась к дверям спальни. Навстречу ассасину выступила Мелисента с пылающим клинком в руке. Ассасин налетел на девушку, она споткнулась, отступила на шаг, и оба исчезли из виду.

Делия бросилась за ними, но в комнате было пусто, если не считать мирно спящих вампиров.

— Они ушли в Грезу, — встревоженным голосом сообщила она подскочившему Фьялару.

Гном разразился длинной чередой проклятий и покачал головой.

* Халид ал-Рашид – Примоген клана Носферату в Чикаго, один из исламских военачальников времен Крестовых Походов

55. Вотер-Тауэр Плэйс. Чикаго. Мелисента. Войцех

— Что я ему скажу? – Фьялар опустил голову, словно даже старше стал, тонкая вертикальная морщина на лбу углубилась, рот сжался в узкую линию.

— Она справится, — Делия положила ему руку на плечо, взглянула в глаза, сжала пальцы, — должна справиться. Нам туда пути нет.

— Да какой из нее воин? – горько возразил Фьялар. — Она славная девочка, но… девочка.

— Она Ши, Фьялар, — Бранка вошла в спальню и остановилась у двери, — не оборачивайся, я сейчас одеваться буду.

Фьялар молча кивнул, разглядывая спящего Войцеха. На лице застыла маска спокойствия и безразличия. Сейчас он не здесь. А где? Есть ли в этом теле что-то, кроме «функций головного мозга», как скептически называет Маша все попытки говорить о душе? Или сейчас это просто труп, у которого временно эти функции отключились? Странное время для философских размышлений. Просто попытка отвлечься от мрачных мыслей.

— Она Ши, — повторила Бранка, — да к тому же, принцесса Мая. Воплощенное добро, свет и любовь. Безжалостное в своем совершенстве. Она справится.

Из гостиной послышался голос Беккета, и Делия чуть не до боли сжала пальцы на плече Фьялара.

— Идем. У нас есть более срочные дела. Валькирия и трупы, которые надо убрать, пока сюда не заявился кто-то, кому придет в голову светлая мысль позвонить в полицию.

Мелисента встревоженно огляделась, медленно потянув рукоять меча из-за спины. Самым простым выходом было бы возвращение в Банальность. Враг попал сюда случайно, и только ее присутствие позволяло ему находиться в Грезе. Но даже здесь Ассамит сохранил свои вампирские способности, и сейчас невидимый противник мог находиться где угодно, за ее спиной, прямо перед ней, за ближайшим кустом. Где он окажется, когда они вернутся?

— Боишься? – прошелестел насмешливый голос за спиной. — Правильно делаешь. Я знаю, с кого начать, когда ты вытащишь нас отсюда. Красивый мальчик, да. И очень-очень мертвый. А я могу позаботиться о том, чтобы он навсегда таким и остался.

Мелисента не ответила. Меч уже светился алым в ее руке, яркие сполохи пробегали по волнистому лезвию, длинная рукоять удобно легла в обе руки. Медленный разворот, чтобы обмануть противника. Шаг. Вперед. В глубину. Дальше…

Зеленая листва на деревьях засверкала изумрудными оттенками, небо посинело до невозможной яркости, цветы зашептались, склоняясь головками друг к другу. На границе зрения промелькнула черная тень.

Меч, зазвенев, схлестнулся с кинжалом, тень снова отступила, сливаясь с сумраком под высокими стволами деревьев. Мелисента сделала еще шаг, дальше, в сказку, в мечту, туда, где были ее владения.

Полупрозрачная фигура мелькнула за деревьями, все еще стараясь держаться в тени. Мужчина средних лет с гладко выбритым смуглым лицом в черном облегающем трико. В руке – длинный кинжал с темным лезвием. И – неприятный сюрприз – рукоять катаны за спиной. Эфес фламберга привычно лежал в узких ладонях Принцессы, но память о прошлых сражениях пока вернулась только к телу. Слишком давно она вступила в круг перерождений. Слишком много жизней потрачено на игру в любовь.

Еще шаг. Листья засверкали серебром, над цветами закружились крохотные феи, из-за ближайшего куста выглянул лепрекон и в страхе бросился прочь. Никого из тех, кому она могла бы доверять. На помощь рассчитывать не приходилось.

Фарид шагнул вперед, опустив кинжал, даже не делая попытки вытащить катану из ножен. Фарид? Мелькнуло, заколебалось… Войцех.

— Ты хочешь меня убить? – улыбнулся тепло и нежно, плоско и фальшиво. Ассасин не угадал, не сумел понять этой неизбывной печали, тоски по несбыточному, отчаянного сражения с самим собой за каждый миг любви.

— Я знаю, кто ты, — холодно ответила Мелисента.

Последний шаг… Девушка захлебнулась от ужаса. Она забыла. Забыла, что, уходя вглубь Грезы, так и не увела убийцу с того места, где они находились в Банальности.

На ложе, сплетенном из изумрудных трав, спал юноша. Печальная улыбка играла на розовых нежных губах, ресницы слегка трепетали, бросая длинные тени на мраморные щеки, грудь едва вздымалась дыханием.

Ассамит зловеще ухмыльнулся.

— Пыталась его спасти? – хрипло рассмеялся он. — Тебе было мало? Я надеялся на это.

Он шагнул к спящему и занес кинжал над его горлом.

— Бросай оружие, и я его не убью.

— Если я брошу оружие, ты убьешь нас обоих, — покачала головой Мелисента, — но там тебя будет ждать Фьялар. Только я смогу убедить его сохранить тебе жизнь.

— Я успею уйти, — хмыкнул Ассамит, — а у Фьялара останется на пару союзников меньше.

— Зачем тебе вообще Фьялар? – Мелисента попыталась отвлечь врага.

— Хороший вопрос. Но я не стану на него отвечать. Брось оружие.

Кинжал прочертил яркую полосу по груди спящего. Тот вскрикнул, но не проснулся.

Они вернулись в гостиную. Спинка дивана разворочена пулями, пара стульев сломаны. На месте, где лежал Носферату, – кучка грязно-липкой золы и булава с обгоревшей рукоятью. Но трупы гулей никуда не делись. Беккет свалил Валькирию на диван и стоял рядом.

— Она жива, — Фьялар не спрашивал, глядя в застывшие неподвижно голубые глаза, но надеялся на разъяснения.

— Она парализована, — ответил Беккет, — но видит и слышит все.

Фьялар кивнул.

— Нам могут понадобиться ответы. Срочно. Есть способ?

— Я могу связать ее воздухом, — предложила Делия, — годится?

— Давай, — кивнул Фьялар и снова обернулся к Беккету, — у нас есть номер «скорой дневной помощи»?

— Боюсь, что нет, — покачал головой Гангрелл, — придется оставить их до заката и надеяться, что никто до того времени в номер не заглянет. Одно утешение – если бы перестрелку слышали, полиция уже примчалась бы. Так что шансы сохранить тайну достаточно высоки.

Делия направила потоки воздуха на обездвиженное тело.

— Я закончила, Беккет.

Гангрел улыбнулся и вытащил кол из груди светловолосой девушки.

— Вопрос простой и предсказуемый, — первым заговорил Фьялар, — кто тебя послал, и какого тролля это вообще кому-то понадобилось?

— И в курсе ли Ксавьер, что в клане есть предатели? – добавил Беккет.

— Можете меня убить. Или пытать, — девушка попыталась гордо вскинуть голову, но невидимые путы держали крепче стальной проволоки, — я не отвечу.

— Мы все равно узнаем, — пожал плечами Беккет, — можешь считать, что возможность ответить тебе предоставили из милосердия. И до Брунгильды мы доберемся, если это она тебя заботит. Кто не знает красавицу Брунгильду?

— Это уже вышло за… — покачать головой тоже не удалось, — она просчиталась. Хильда наняла ассасинов, а они… Приказы идут из Аламута. И я не знаю, чего они хотят, кроме обещанной им крови Ксавьера. Но это не просто межклановые разборки, Беккет. Я и сама уже боюсь. Брунгильда обещала нам Рагнарек. Ксавьер пугал Геенной. Но мне кажется, все будет намного проще…

— Что ты имеешь в виду? – Делия вздрогнула. — Это Джаханнам или Преисподняя?

— Не знаю, о чем ты говоришь, — сердито ответила Валькирия, — проще – значит, проще некуда. Третья мировая война. Ядерная. Лучше бы меня Праотцы сожрали.

— Беккет, верни кол на место, — спокойным голосом приказал Фьялар, — и отнеси ее в спальню. Ей незачем слышать, кому я сейчас позвоню.

Беккет последовал совету Фьялара и, взвалив девушку на плечо, понес ее в соседнюю комнату.

Фьялар достал телефон.

— Брюс? Добрый день. Кажется, у меня есть первый полновесный вклад в наше сотрудничество. У тебя есть надежные ребята в Чикаго? Нужно будет забрать труп с колом в сердце и доставить его для допроса в удобное тебе место…. Не за что, тебе спасибо. И, кстати, мы тут немножко… Ну, да, намусорили. Уборщики нам не помешали бы. Еще раз спасибо, жду.

Беккет выглянул из спальни с перекошенным лицом.

— Войцех!

Фьялар бросился за ним, остальные кинулись следом.

Из узкой длинной раны на груди спящего вампира темными потеками вытекала густая кровь.

Мелисента, очертя голову, бросилась вперед, но кинжал снова провел линию по груди Войцеха, заставив ее остановиться.

— Если я убью его здесь, там ему тоже конец? Я правильно понимаю? – Фарид снова усмехнулся.

— Возможно… — Мелисента опустила меч, но руку не разжала, — какие гарантии у меня есть, что ты не тронешь его, если я тебя отпущу?

— Могу дать слово чести, — серьезно ответил Ассасин, — это все, что я могу тебе предложить.

Девушка заколебалась. Она не так много знала о клане Ассамитов. Честь могла что-то означать для Фарида. Или ничего. Слишком многим она рисковала, чтобы положиться на его слово.

Мелисента бросила меч себе под ноги. В ту же секунду Фарид метнулся к ней, перескочив через истекающее кровью тело. Стальная хватка прижала ее руки к телу, кинжал коснулся горла.

— Ты ошиблась, фея, — эту улыбку она почувствовала даже затылком, — вот и конец Грезе.

Фьялар бессильно смотрел, как кровь продолжает течь сквозь импровизированную повязку, которую Бранка попыталась наложить на грудь Шемета. Остальных сгрузили прямо на пол, чтобы не мешать девушке. Она зажала рану первым, что попалось под руку – подушкой. Но рядом, словно невидимый клинок нанес удар из ниоткуда, появился еще один порез, глубже прежнего.

— Как он оказался там? – прошептала Делия. — Как он оказался рядом с ними?

— Не знаю, — мрачно ответил Фьялар, — а разве это что-то меняет?

— Нет. Или да. Беккет! Попытайся его разбудить! Может, это даст ему шансы?

Беккет наклонился над телом, зашептал ему в ухо. Тряхнул за плечо.

— Его здесь нет, — обреченно сказал он, — боюсь, он уже не…

Фьялар только скрипнул зубами и отвернулся.

Он плыл в темной бесконечности. Где-то вдалеке, за пределами сознания светило солнце и шелестела листва. Мыслей не было. Не было ничего, кроме темноты и пустоты. Как обычно. Хотя, раньше даже их не было. Сплошная ночь от заката до рассвета. И смерть, небытие, в промежутке. Темнота и солнце за ее границей. Безмолвие и щебет птиц. Пустота и теплые руки, обнимающие ее… Голос… Не ее голос. Чужой, незнакомый. Властный и сильный. Как сама любовь.

— Проснись! Просыпайся, рыцарь. Пришло время, и настал час.

— Я не могу, — пронеслось в голове, — это смерть. Это сон. Это только Греза…

Фарид от неожиданности выпустил кинжал, Мелисента рванулась прочь, развернулась на месте, подхватила фламберг.

Войцех стоял рядом, темная кровь все еще сочилась из глубоких порезов на груди, но на лице не было ни боли, ни страха.

— Тебе не стоило сюда приходить, — спокойно сказал он.

С безмолвным ужасом Фарид вперился в пустоту горящим взглядом. В черную бездну. В ничто. В себя. Кровь. Кровь и пепел. Они окружили его — младенцы с размозженными черепами, женщины с перерезанным горлом, мужчины с вываливающимися из рассеченных животов внутренностями, старики с переломанными костям, Скот и Сородичи, Запад и Восток. Все, кто стал его жертвой за долгие годы службы клану. Они тянули к нему окровавленные руки, со спадающей гниющими ошметками плотью, скалили раскрошенные зубы, из черных впадин в черепах, покрытых остатками волос, ненавистью сверкали горящие глаза. Шепот на многих языках, невнятный, тихий, наполнил его разум прежде неизведанным страхом.

Фарид закричал. Фламберг вонзился в его грудь, и тело медленно осело на землю, теряя свои очертания, тая в воздухе серым туманом.

Мелисента бросилась к Войцеху, коснулась рукой окровавленной груди, прижалась к ней щекой и разрыдалась.

— Идем, моя прекрасная, — шепнул Войцех, легонько проводя рукой по разметавшимся волосам девушки, — идем. Все кончено. Мы можем вернуться с победой.

Она подняла заплаканное лицо и улыбнулась.

56. Вотер-Тауэр Плэйс. Чикаго. Фьялар

В спальне они остались вдвоем, не считая четверки спящих вампиров, пока остальные помогали быстро подоспевшим сотрудникам Организации приводить номер в порядок. Пленницу с колом в груди уже увезли, трупы гулей запаковали в черные пластиковые мешки и дожидались, пока полиция, недовольная тем, что ребята из Лэнгли снова отдают приказы, не объясняя их смысла, расчищала от любопытных дорогу от лифта к выходу из торгового центра. Прессу удалось отжать за линии ограждения, но от мобильных телефонов и любительских камер скрыть происходящее не представлялось возможным. Впрочем, Фьялар не сомневался, что в выпуски новостей попадет какая-нибудь история с отравившимися грибами туристами или прочая ерунда.

Фьялар неотрывно смотрел на смятый и окровавленный купальный халат. Малкавиан исчез прямо у него на глазах, словно кто-то выключил фонарь, освещавший голограмму. Делия стояла рядом, вцепившись в локоть гнома обеими руками, затаив дыхание.

— Ты что-нибудь понимаешь в происходящем? – спросил Фьялар.

— Ни дьявола. Но, надеюсь, что это хороший знак.

— Почему?

— Потому что надеяться всегда лучше, чем отчаиваться.

— Фьялар, будь любезен, кинь мне этот чертов халат.

Фьялар резко обернулся. Делия с трудом преодолела желание сделать то же самое, передавая гному испрашиваемый предмет туалета. Мелисента, одетая в шорты и майку, уже без меча, покраснела, а Войцех нахально улыбнулся. На его гладкой груди кровь засохла потеками, но от порезов не осталось и следа.

— А где труп? – спросил Фьялар, вручая Войцеху халат.

— Понятия не имею, — пожал плечами Малкавиан, — там он растаял, здесь не появился. Но уверен, что этого Ассамита мы больше не увидим.

— Он… развоплотился, — добавила Мелисента, — лучше объяснить не умею, прости. Я и сама не всегда понимаю, как это работает.

— Да? – иронически выгнул бровь Войцех. — Хорошо, что ты мне это сообщила, моя прекрасная. У меня уже была к тебе огромная куча вопросов. И первый – а что я там вообще делал?

— Спал, — потупилась Мелисента, — и, пожалуйста, давай обсудим это в другой раз. Вдвоем.

Войцех кивнул и повернулся к Фьялару.

— Что здесь произошло?

— Ассамит и Валькирия. Еще – Крыса и гули, но это уже за компанию. Труп сюда в шкуре Ксавьера заявился, предварительно расправившись с ярлом Милуоки. В гостиной ребята МакГи-старшего помогают навести порядок. Да, Валькирию я Брюсу передал. Она там что-то про Аламут и третью мировую говорила. Думаю, это в его компетенции.

Войцех задумчиво покачал головой.

— Нехорошо… Я ждал неприятностей, но других. И думаю, они не отменились. Ладно. Мы пошли к себе.

— Войцех?

— Принять душ и одеться, — рассмеялся Войцех, — спать мне сегодня уже не придется, так что присоединюсь к тебе на саунд-чеке, Диззи порадую.

Фьялар внимательно оглядел друга. Бледность, не мраморная, как обычно, а живая, синеватая, с темными кругами под глазами, в напряженно-выпрямленной спине – усталость, которую хочется скрыть, в обнимающей подругу руке – поиск душевной опоры.

— Я думаю, не стоит ли вообще отменить концерт, — вздохнул Фьялар.

— Не думай, — Войцех выпрямился в струну, — если мы не сыграем сегодня, считай, они одержали победу. Маленькую, но все же… Я в порядке, Фьялар. И в номере есть, чем подкрепиться. Саунд-чек в пять? Я приду.

— Береги себя, — улыбнулся Фьялар.

— Не сомневайся.

В гостиной уже навели относительный порядок, трупы вынесли, «мусорщики» удалились. Появление Войцеха было встречено бурной радостью и шквалом вопросов, но Фьялар остановил любопытных, по-быстрому выпроводив Малкавиана с девушкой из номера. Диззи, получивший обещание, что саунд-чек состоится при любой погоде, сиял улыбкой.

Беккет отправился спать, заняв освободившееся место Войцеха. Поначалу Гангрел категорически отказывался от предложенного Фьяларом гостеприимства, но внял гласу разума в лице Делии, напомнившей, что Малкавиан предчувствует продолжение неприятностей в самом скором времени, и Беккету стоит быть в форме на такой случай.

К пяти Фьялар и Диззи собрались спуститься вниз, в концертный зал, и Делия вызвалась сопровождать их. Бранка порывалась идти с ними, свои самопровозглашенные обязанности личного телохранителя Фьялара девушка принимала очень серьезно. Но Делия резонно возразила, что, поскольку она не собирается выходить на сцену, то в зале и ее хватит, и спящие нуждаются в охране больше, чем бодрствующие. Бранка с доводами согласилась и даже с довольным видом взяла под руку слегка опешившего от такой фамильярности Пауля, сообщив, что она надеется неплохо провести оставшееся до концерта время. Диззи только ухмыльнулся и пожелал ей удачи.

— Тебе же, вроде, девушка нравится? – спросил его Фьялар, когда они вышли из номера.

— Вроде, — ухмыльнулся Диззи.

— И ты так спокойно смотришь на ее заигрывания с Паулем?

— Пусть ее. Пауль – хороший мужик. Нежный, заботливый, внимательный, воспитанный… Знаешь, что это значит?

— Не совсем, — удивленно ответил Фьялар.

— Это значит, что у него уже есть парень, — расхохотался Диззи, — старая шутка, но очень своевременная.

Фьялар только головой покачал. Тореадор и его гуль впечатление на Фьялара произвели приятное, и гном решил, что происходящее между ними за закрытой дверью его не касается и на его отношение к спутникам влиять не должно.

Войцех с Мелисентой присоединились к ним в коридоре. На девушке было строгое синее платье, а в под мышкой – толстая книга в бумажной обложке.

— Пригляди за ней, — строгим голосом попросил Войцех Делию, — пока мы репетировать будем. Пусть не отвлекается.

Делия с улыбкой кивнула и искоса взглянула на заголовок книги. «General Educational Development»* . Похоже было, что разговор у Малкавиана с невестой состоялся серьезный, и выводы из него были сделаны самые суровые.

— Пригляжу, — кивнула Делия, — будущая графиня Шемет без аттестата зрелости – это не комильфо.

— А миссис Бруниссон без аттестата может обойтись? – обиженно заметила Мелисента.

— У миссис Бруниссон образование высшее, — рассмеялся Фьялар, — правда, корочек на Авалоне не дают.

Саунд-чек прошел как по маслу, с аппаратурой их не подвели, ребята из предоставившей ее фирмы свое дело знали. Войцех, был в отличной форме, и Фьялара попустило. Он выбросил из головы все прошлые и будущие проблемы, настраиваясь на самое важное – предстоящее выступление.

Аннабель прибежала в гримерку с извинениями за дневной инцидент лично. Принц, занявший ВИП-ложу, передал свои через Сенешаля*, Горацио Балларда.

Огромная рыхлая туша Балларда заполнила чуть не пол-гримерки, его многочисленные подбородки тряслись как желе на блюде, пока он, брызгая слюной, и выпячивая губы, сожалел о случившемся и от имени принца давал слово, что нападение оказалось для Люка полной неожиданностью.

Фьялар объяснения и извинения принял, выслушав вполуха. Даже Норвика, злого, как тысяча кобольдов, что его не разбудили к приходу гостей, слушать не стал. Хотя тот, одеваясь для сцены, рассуждал вслух о местной политике и выражал удивление тем, что Баллард, который не только старше Люка на сотню лет, но и выше его на целое поколение, спокойно подчиняется вьетнамскому выскочке. Сиром Балларда был уничтоженный в 1993 принц Лодин. Кто был сиром Люка – оставалось тайной.

Фьялар только отмахнулся. Переговорил с братьями о поправках на звучание в зале, придирчиво оглядел слегка порозовевшего после раннего ужина Войцеха. Улыбнулся.

— Задай им жару, скальд. Наша главная битва – на сцене. А мелких неурядиц на твою долю еще достанется.

Норвик сверкнул белозубой улыбкой и, как обычно, первым вылетел на сцену под восторженный рев публики.

Дневные события все же дали о себе знать. Барабаны звали в бой, гитары рвали зал тяжелыми рифами, в голосе Норвика звучали ветер и бушующие волны, Фьялар вел за собой группу, словно на отчаянный штурм вражеской крепости. Даже баллады кипели яростью страсти, а тишина между песнями звучала, как предвестница бури.

Стулья на последних трех рядах, где собрались самые отчаянные поклонники металла, восстановлению не подлежали.

Скрипач, чуть опоздавший к началу концерта, присоединился к ним в двух последних вещах, и скрипка Страдивари влилась в общее безумие воем урагана в снастях драккара. Фьялар довольно улыбнулся. Победа была столь же полной, как и днем.

Но, несмотря на это, вечеринка прошла на удивление официально. Девушек, рвущихся за кулисы, Аннабель, напуганная неожиданным визитом Ассамита, пустить отказалась. Вместо них на место срочно прибыли несколько официанток из принадлежавшего ей клуба для Сородичей. Девушки время от времени подкармливались на посетителях, экономя на косметике, но гораздо чаще служили основным блюдом. Войцех, недовольно поморщившись, от угощения отказался. Сэмюэль, наоборот, остался доволен – Пауль заговорщически подмигнул ему, когда одна из официанток попыталась напустить на себя томный вид.

Представители местной прессы задержались немногим дольше, чем разочарованные равнодушием клиентов девушки. Фьялар дал скупое интервью, сославшись на то, что эксклюзивное право освещения тура принадлежит Сэмюэлю и Паулю. Аннабель, высидевшая не дольше, чем требовали приличия, простилась вежливо, но прохладно. Уже к полуночи в гримерке остались только свои. Вечеринка грозила плавно перейти в военный совет.

В дверь постучали, и Фьялар с недовольным видом пошел открывать. В комнату вошел Беккет, покинувший зал сразу после концерта. Но не один. Следом вошла женщина, черная и худая, как африканский идол, с сединой в плотных курчавых волосах, с лицом, изборожденным морщинами. Длинное пестрое платье этнического кроя и крупные бусы из красноватых сушеных орешков только подчеркивали ее нарочито африканский вид.

— Фьялар, — почти церемониально произнес Беккет, — позволь тебе представить. Это – Инянга, бывший примоген клана Гангрел в Чикаго. Впрочем, Принц пока не знает о том, что она – бывший примоген.

— Они думают, что я просто отправилась в долгое путешествие, — улыбка женщины была одновременно открытой и загадочной, — тебе привет от Ксавьера.

— Я уже получил сегодня один, — мрачно заметил Фьялар.

— Знаю, — кивнула она, — Беккет рассказал в подробностях. И Вождь тоже знает. Он просил передать свою благодарность.

— Лучше бы он передал свои соболезнования семье ярла Малькольма, — сердито вставила Бранка, оказавшаяся за спиной у Фьялара в тот самый миг, как увидела Инянгу, — его многовековая вражда с Гару весьма затрудняет переговоры. А если Фьялар…

— Ты собираешься и эти вопросы за меня решать? – сердито обернулся Фьялар, — если мне понадобится твой совет – я спрошу.

Бранка обиженно закусила губу, но промолчала.

— У Ксавьера сейчас другие проблемы, — спокойно продолжила африканка, — внутриклановые.

— Валькирии, — Фьялар сделал паузу, размышляя, насколько он может быть откровенен с потенциальной союзницей, — и Ассамиты.

— Это решаемые проблемы, — покачала головой Инянга, — есть и похуже. Патриарх просыпается. Брунгильда думает, что только ей известно, где находится пещера, в которой спит Всеотец. Но она ошибается.

— Что Ксавьер собирается с этим делать? – спросил Фьялар, — и зачем ему наша помощь?

— Чтобы остановить Геенну, нужно уничтожить их, пока они спят, — убежденно сказала Инянга, — но для этого твоя помощь не нужна. А вот для того, чтобы остановить Рагнарек…

— Ты обратилась не по адресу, — рассмеялась Делия, подходя ближе и беря Фьялара под руку, — Рагнарек, как раз, вполне вписывается в наши планы.

— Врата Ночи почти открыты, — ответила Инянга, — у тебя уже есть планы, что ты будешь делать с нашествием ледяных великанов? Союз с цвергами? Контакты среди альвов и фейри?

— Отец обещал помочь, — вступила в разговор Мелисента, — но о Вратах Ночи ему, кажется, еще не известно.

Инянга вопросительно посмотрела сначала на девушку, даже для концерта так и не сменившую свое строгое, почти школьное платье на что-либо более «металлическое». Потом на Фьялара.

— Мелисента ап Фионнбар, — кивнул Фьялар, — контакты с Домом Фионна у меня уже есть. Ты могла бы помочь с остальными?

Инянга отрицательно покачала головой.

— Пока будет довольно, если я помогу примирить Ксавьера с Гару, — ответила она, — это в моих силах. Вторая кровавая битва за Чикаго не нужна никому. Принца Лодина разорвали в клочья, но…

— Я думаю, винить в этом нужно его выводок и Примогенат, — добавил Беккет, — Люпины оказались пешками в интригах Древних.

— У меня всего три дня в этом городе, — напомнил Фьялар, — вряд ли я успею сделать что-то судьбоносное. Но с Гару поговорю.

Он повернулся к Волчице.

— Бранка, попробуй связаться со всеми, до кого доберешься. Сообщи, что Ксавьер просит перемирия. До тех пор, пока…

— Пока папочка Бобби не сообщит, что ему удалось узнать, — кивнула Бранка, — сделаем. Мы тоже хотим получить свое место под солнцем после выхода нового закона.

— Нам место под солнцем не горит, — усмехнулся Беккет, — но луной поделимся.

— Я не уверена, что Внутренний Круг разделяет твой энтузиазм, Беккет, — вздохнула африканка, — они слишком любят свою власть. А Маскарад – это одно из средств ее сохранить. И Шабаш стремится к власти над смертными, а не к равноправному сотрудничеству.

— Кстати о Шабаше, — добавил Беккет, — что слышно о сбежавшей с Конклава мышке?

— Ничего, — нахмурился Фьялар, — и это мне не нравится, — боюсь, когда мы что-то услышим, нам это не понравится еще больше.

— Чему быть, того не миновать, — Инянга окинула всю компанию пристальным взглядом, — но будем надеяться на лучшее.

— Посмотри в глаза чудовищ, — неожиданно добавил Войцех, — и когда пылает запад, и когда горит восток…

Малкавиан пошатнулся, и Мелисента бросилась к нему. Но Войцех уже пришел в себя.

— Ты о чем? – спросил Фьялар, но Войцех отступил на шаг и покачал головой.

— Не спрашивай. Не ходи. Не слушай.

— Шемет! – рявкнул Фьялар. — Соберись! О чем это?

— О музыке. О смерти. Большего не помню.

Малкавиан побледнел, раннее пробуждение, концерт и пророчество дались ему тяжело.

— Мелисента, — подозвал Фьялар девушку, — уведи его до утра. На всякий случай. Он свою битву сегодня уже третий раз выиграл, с него довольно.

Мелисента грустно улыбнулась, подошла к Войцеху и взяла его за руку. Малкавиан последовал за ней к двери, словно во сне.

— Нам всем пора, — решил Фьялар, — госпожа Инянга, надеюсь на продолжение знакомства.

* General Educational Development – тест, определяющий соответствуют ли знания тестируемого требованиям полного среднего образования США

*Сенешаль – заместитель Принца Города, исполняющий его поручения или его обязанности в случае отсутствия Принца на месте. Аналог вице-президента

57. Вотер-Тауэр Плэйс. Чикаго. Делия

Делия сладко потянулась и выбралась из-под сбившегося одеяла. Нашарила на полу серую фланелевую рубашку, на которой с утра не хватило трех пуговиц, набросила ее, вдыхая запах Фьялара.

После возвращения с вечеринки на нее нашло желание обсудить местную политику, и Фьялар, немедленно закрыв ее рот лучшим из возможных способов, почти до утра напоминал ей, что у них медовый месяц.

В гостиной Фьялара тоже не обнаружилось, но Делию это не встревожило. После вчерашнего визита Аннабель не только сменила персонал на этаже, целиком занятом участниками тура, но и выставила охрану на всех подходах. На часах чуть перевалило за полдень, Сородичи, должно быть, мирно спали в своих номерах, а у всех остальных появилось время для блаженного ничегонеделания.

Дроу вышла из душа все в той же серой рубашке, взялась за трубку внутреннего телефона, передумала. Намешала себе растворимого кофе, щедро залив его сливками, и уселась на диване, намереваясь просмотреть очередной Машин научный отчет. В дверь постучали, но она даже ответить не успела, как в номер проскользнула Мелисента.

— К тебе можно?

— Ты знала, что «ко мне»? Видела Фьялара с утра?

— Видела. Он просил тебя не будить, — девушка улыбнулась, — сказал, что тебе необходим отдых после долгих политических дебатов.

Она вздохнула и пожала плечами.

— А вот со мной Войцех дела обсуждать не хочет. Как это у тебя получается?

Делия напустила на себя самый гордый и загадочный вид, чуть свысока взглянула на Мелисенту, и рассмеялась.

— Никак. По крайней мере, сегодня. Он еще что-нибудь говорил?

Мелисента кивнула.

— Просил передать, что Бранка дозвонилась в Милуоки, и встреча с Гару, все-таки, состоится. Но не здесь, а в открытом кафе, в парке. Поближе к солнышку.

— Он чего-то опасается? – встревоженно спросила дроу. — Почему вдруг в парке?

— Это условие Гару, — покачала головой Мелисента, — так Фьялар сказал. С ним Бранка пошла. Для представительства и на всякий случай. Так что он велел передать, чтобы ты не беспокоилась.

Делия рассеянно кивнула. Возможно, новый статус вредил ее карьере в этом мире даже больше, чем популярности Фьялара у фанаток, но в данный момент ее даже радовало, что на встречу тащиться не пришлось. У нее были свои планы и свои дела, и одно из них сидело рядом с ней на диване, потягивая остывший кофе.

— Войцех в номере? – спросила Делия. — Ты, наконец, убедилась, что он до заката спит мертвым сном?

— Войцех спит, — Мелисента опустила глаза, — но в номере его нет.

Делия с удивлением посмотрела на девушку.

— Как? Он там, а ты здесь? Это невозможно. Или ты одновременно… Нет, это тоже невозможно.

— Фьялар велел его увести, — напомнила Мелисента, — он… Он даже есть не мог, и это был первый раз, когда он уснул в Грезе. Я вернулась – здесь его не было. И дальше – тоже.

— Что значит «дальше»?

Мелисента вздохнула.

— Что значит смерть? – спросила она. — Почему вампир, который думает, чувствует, нуждается в пище и отдыхе – мертв? Тело без разума и чувств, продолжающее двигаться – это зомби. Но у Сородичей все это есть, и тем не менее.

— А тело? – заинтересованно спросила Делия. — Насколько я знаю, у них многие внутренние органы за ненадобностью вообще атрофируются. В том числе… Ты уж извини, что напомнила.

— Человека с удаленным желудком можно поддерживать внутривенными инъекциями, — возразила Мелисента, — чем отличается вампир? Нет, дело не в теле. Умирает… часть души. За неимением лучшего объяснения. Та, место которой занимает Зверь. Тот, кто стал Зверем, понимаешь? В Грезе он может вспомнить о том, кем он был. Это не меняет тела, но… Какая разница?

— Ты хочешь сказать, что нашла способ…

— Только очень далеко. Там, где это совсем Греза. Мечта… Моя мечта. А мои мечты – это и есть Реальность. Он вспомнит. Я верю и надеюсь.

— Если он снова станет человеком, — спросила Делия, — он состарится и умрет? Как быстро?

— Смерть – это вообще не обязательно, — улыбнулась Мелисента, — это всего лишь… Контроль популяции. Представь себе бессмертных людей, все еще производящих себе подобных с той же частотой, что и сейчас. Как скоро на Земле не останется места?

— В этом есть логика, — согласилась Делия, — Ши ведь бессмертны, так? И фирр. И эладрин. Они живут вечно, если их не убить. И детей у них мало. Возможно, ты права.

— Возможно. Но человеком он все равно уже не станет. А вот кем? Для этого и названия никто не придумал.

Девушка задумалась, грустная улыбка осветила лицо, в глазах синева засияла искорками.

— Ты что-то сделала? – спросила Делия. — Я вижу Принцессу.

— Ничего, — ответила Мелисента, — ничего. Мы оба меняемся. Поторопитесь со своим Рагнареком, или что вы там задумали. Мне душно в Банальности. Но в Грезе я стану только сном. Сказкой. И он тоже.

— Это то, чего опасается Князь?

— Нет. Но об этом мне нельзя говорить. Если правила нарушить, отец вообще откажет. А он только и ждет повода.

— Ему не нравится Войцех?

— Войцех первый, кто ему нравится ,— вздохнула Мелисента, — поэтому… Нет. Не спрашивай, пожалуйста.

— Хорошо, — кивнула Делия, — оставим это. Пойдем, лучше поищем, кто еще не спит.

Пока Делия одевалась, Мелисента заглянула в номер и, убедившись, что там все еще пусто, вернулась. Девушки спустились вниз, позавтракали в кафе, прогулялись по молу. Заглянули к Диззи, контролировавшему разборку аппаратуры. Парень, против обыкновения, был неразговорчив и даже слегка мрачен. Делия отметила, что привычного джойнта во рту у него нет, и мрачность отнесла за счет непривычной для Диззи ясности взгляда.

Пауль тоже к беседам оказался не склонен, и девушки вернулись в номер. Делия, наконец, взялась за Машины выкладки, Мелисента пристроилась рядом с учебником. Был уже почти вечер, когда в номер постучалась Бранка.

— Где Фьялар? – спросила она. — Меня просили передать, что его предложения будут рассмотрены на ближайшем совете.

— Где Фьялар? – Делия чуть не подскочила с дивана, ноутбук упал на ковер. — Когда вы расстались?

— Часа три назад, — ответила Бранка, — он сказал, что возвращается в отель и просил меня заехать… Ну, это он тебе сам расскажет, если захочет.

— Если захочет… — Делия закусила губу, — почему он не позвонил?

Девушка вытащила телефон из сумочки, которую оставила на столике у двери, и набрала номер. Телефон Фьялара не отвечал. Бранка вся подобралась, на ее лице явно читалась смесь стыда и надежды.

— Может… — начала она.

— Не может, — отрезала Делия, — не после вчерашних слов Войцеха. Кстати, а что он сказал?

Она подняла ноутбук с пола. На ее счастье все работало, и дроу чуть дрожащими пальцами вбила в поисковую строку Гугля странные слова, произнесенные накануне Малкавианом.

— Скрипач, — убежденно сказала она, — я не знаю, как, но это он. Надо искать.

— Ждать придется, — Мелисента положила руку на плечо Делии, — все, кто мог бы нам помочь, еще спят. Еще два часа…

— Этот псих с непроизносимым именем тоже должен спать, — напомнила Делия, — но как-то же ему удалось вытащить Фьялара к себе.

— Или не к себе, — заметила Бранка, — или он это сделал с чьей-то помощью. А чего ты опасаешься?

— Не знаю, — Делия нервно барабанила пальцами по стеклянной крышке столика, — не знаю. И от этого боюсь еще больше. Но Мелисента права, придется ждать. Пойди, пожалуйста, и предупреди Диззи. У нас, возможно, каждый ствол не счету.

— И клык, — добавила Мелисента.

— И коготь, — согласилась Бранка.

58. «Петля». Чикаго. Фьялар

Встреча с Гару прошла в Парке Гранта, в очаровательном садике под названием «Дух музыки», среди аккуратно подстриженных цветущих кустов и пирамидальных елей. Со стороны этот важный политический акт походил на байкерскую тусовку – из Милуоки приехала либерально настроенная молодежь, под предводительством юного ярла Морриса Мак-Намарра, единственного сына покойного Малькольма. Бранка с собратьями держалась ровно, со спокойным достоинством, и Фьялара даже слегка удивило, что молодые Волки не оказывают красавице вполне заслуженного внимания. Но он почти сразу вспомнил о том, что Гару никогда не вступают в брак между собой – рождение метисов, монстров, чья истинная форма – вервольф из ночных кошмаров, считалось позором для родителей.

Соболезнования были высказаны, поздравления с победой и благодарность за справедливое возмездие – принесены, надежды на будущее сотрудничество скреплены дружеским рукопожатием. Моррис, глава одной из самых влиятельных стай Соединенных Штатов, пообещал использовать всю унаследованную от отца власть, чтобы оградить Сородичей от проблем с Волками даже на самых безлюдных и диких участках маршрута.

Подготовку к всеобщему перемирию и первому в истории Договору о взаимном ненападении решено было начать, не откладывая, и Фьялар отправил Бранку на конспиративную квартиру, которые Гару держали в контролируемом Камарильей Чикаго, чтобы помочь Мак-Намарра с оперативной рассылкой почты и прочей дипломатической рутиной. Сам Фьялар решил воспользоваться выдавшимся свободным временем и прогуляться по городу – сидеть взаперти в номере становилось почти невыносимо.

Солнце слегка припекало, за кружевной зеленью деревьев виднелись бело-голубые башни небоскребов на фоне ослепительного неба. Старая деревянная скамейка с чугунным литьем по бокам, слегка потертая и поцарапанная, оказалась по-домашнему уютной. Уходить не хотелось, и Фьялар прикрыл глаза, ловя солнечный свет сквозь опущенные веки.

На скамейке напротив девушка в цветастом платье, подобрав ноги, читала книгу, по дорожке мимо клумбы редкие прохожие спешили по своим делам, не обращая ни малейшего внимания на гнома в кожаной косухе. Фьялар улыбнулся, он уже почти отвык от того, что можно слиться с городской толпой, быть просто одним из тех, кто в погожий майский день не просиживает штаны в офисе или не наверстывает упущенный за ночь сон.

Над клумбой порхнула желтая бабочка, на дорожку опустился толстенький воробей. Фьялар наслаждался покоем. Но гном уже предвидел тот день, когда Фьялару Бруниссону больше не удастся посидеть спокойно в городском парке. А затем… Что же, не только Сородичей коснется новый закон. Интервью с Фьяларом сыном Бруни, горячие статьи о нравах Перекрестка… Что еще?

— Мистер Бруниссон? – к скамейке подошел мужчина средних лет, в аккуратном деловом костюме, не слишком дорогом и не очень новом, с зачесанными на лысину сбоку волосами и длинным нервным носом.

— Это я, — недовольно поморщился Фьялар, — вы что-то хотели?

Мужчина улыбнулся.

— Позвольте представиться, мистер Бруниссон, — сказал он, протягивая Фьялару визитную карточку, — я Джереми Бэйн, совладелец музыкального магазина «Бэйн и Фуши». Признаюсь, мне стоило большого труда и небольшой суммы денег разыскать вас. Один из моих клиентов попросил меня выступить посредником в весьма, надеюсь, заинтересующей вас сделке.

— Я могу дать вам телефон моего продюсера, — холодно ответил Фьялар, — переговорите с Иветт.

— Речь идет о редком музыкальном инструменте, мистер Бруниссон, — покачал головой Бэйн, — вряд ли этим вопросом заинтересуется ваш продюсер. Мой клиент ищет ему достойного покупателя. Но, сами понимаете, мистер Бруниссон, сам факт обладания такой ценной вещью может представлять угрозу безопасности владельца, если он не слишком заметная фигура и недостаточно богат, чтобы обеспечить надежную охрану. Так что мой клиент предпочитает сохранять инкогнито до того момента, когда вы примете решение о покупке. А вы его примете, уверяю вас.

— Вы заинтриговали меня, мистер Бэйн, — улыбнулся Фьялар, — и в какие же старинные катакомбы мне придется спуститься, чтобы увидеть этот раритет?

— Вам придется подняться на десятый этаж «Центра Изящных Искусств», где находится наш магазин. Это минутах в десяти ходьбы отсюда.

— Признаться, вы меня разочаровали, мистер Бэйн, — рассмеялся Фьялар, — а я уж рассчитывал на таинственное и опасное приключение. Ну что же, пойдемте, посмотрим на ваш товар.

В магазине было почти пусто. На стендах висели скрипки и стояли виолончели, в центре небольшого торгового зала в стеклянном кубе левиафаном горбился огромный, почти черный, контрабас. Еще пара аквариумов была отдана обитателям поменьше – две старинные скрипки, рыжая и вишневая, чуть потертые, но изяществом и благородством линий даже непосвященному взгляду выдающим руку истинного мастера.

За прилавком стоял пожилой китаец с длинной косой, но в европейском костюме, представленный Фьялару как мистер Фуши. Он явно узнал потенциального покупателя, поклонился, сложив руки лодочкой и радостно улыбаясь, и вытащил из-за стойки простой обтянутый искусственной кожей футляр. Фьялар с сомнением поглядел на это не слишком обнадеживающее вместилище обещанного шедевра гитарного мастерства.

Но сама гитара превзошла все ожидания. Небольшая, с классическим изгибом, светло-янтарного цвета и тонкими коричневыми кольцами разных оттенков вокруг отверстия.

— Антонио де Торрес? – взволнованно спросил гном.

Фуши кивнул.

— Тысяча восемьсот девяностый год. Одна из лучших.

— Мои поздравления, мистер Бэйн, — с улыбкой обернулся Фьялар, — вам действительно удалось меня заинтересовать. Где и когда я могу познакомиться с вашим таинственным клиентом?

— Вы ни о чем не хотите спросить? – усмехнулся Бэйн.

— Я могу ее попробовать?

— Вообще-то я имел в виду цену, — рассмеялся Бэйн, — но попробовать вы ее, конечно, можете. Задняя дверь магазина ведет в комнату для прослушивания. Там прекрасная акустика. Хотите пройти?

— Безусловно, — Фьялар почти с вожделением глянул на гитару, которую Бэйн нес за ним, все еще не давая в руки, — мне просто не терпится свести с ней знакомство.