Остерегайтесь апокалипсисов. Книга 5

17. Смерть: рискованный шаг

Я думал о том, что же мне нужно было делать, весь оставшийся день. Ситуация казалась мне одновременно и хорошей, и какой-то безвыходной. Из хорошего было то, что с начала этого апокалипсиса я еще ни разу не умер. Можно сказать, это был мой личный рекорд. Между тем, подчиняясь правилам и придерживаясь механики поведения моего героя я не мог защитить этот мир. Отцу пятерых детей это было просто не под силу.

Внезапно дверь в мою спальню со скрипом приоткрылась, и на пороге показался один из моих сыновей — Рамон. Как мой кровный сын он был самым младшим, но если считать за моих детей еще и Оливию со Стивеном, то он был уже средним ребенком.

Заметив мой потухший уставший взгляд, Рамон спросил:

— Не получается уснуть?

Я посмотрел на этого ребенка с еще более задумчивым взором. Из всех моих детей Рамон меньше всего нуждался в опеке. Если Оливия и Стивен требовали всего моего внимания, а старшие сыновья так или иначе уже успели открыть свои страхи мне, то Рамон был скрытным и тихим персонажем. Он как будто ни в чем не нуждался. Ничего не просил, ничего не рассказывал, только читал книги целыми днями.

Улыбнувшись, я махнул Рамону рукой, тем самым подзывая к себе. Мальчишка все понял сразу. Войдя в комнату, он прикрыл дверь и остановился напротив меня. Выглядел он спокойно, хотя явно понимал, что причины моих переживаний были серьезными.

И все-таки Рамон, как и Атая с Цезаром, были полной моей копией. Те же черты лица, тот же взгляд, тот же темный оттенок волос. Это Оливия и Стивен не были на меня похожи, и оно было ясно почему.

Подняв руку, я резко положил ее на голову мальчишки и потрепал его по волосам. Казалось, Рамон от такого действия только растерялся. Весь сжавшись, он зажмурился и замер в ожидании. Я же, наконец-то набаловавшись, бодрым голосом спросил:

— Скажи-ка, что ты делаешь, когда тебе нужно принять решение?

Мальчишка недоверчиво попятился, но все-таки ответил:

— Спрашиваю совета у Вас, отец.

— Я могу спросить совета у тебя?

— Можно попробовать…

Мальчик казался еще неувереннее, чем прежде, но тем не менее выглядел любопытно. Думаю, именно из-за его реакции я и решил не нагружать его сложными взрослыми вопросами.

Приподняв указательный палец, я спросил:

— Что лучше: поесть ночью еще разок или все-таки дождаться утра?

— Это была шутка, верно? — Рамон недовольно выпрямился и гордо приподнял голову. Кажется, он был разочарован. — Конечно, поесть еще разок.

Его уверенность меня веселила. Смотря на него сейчас, я невольно пытался себе представить каким человеком он мог стать еще через десять лет. Появится ли у него своя семья? С какой профессией решит связать свой путь? Пока он был ребенком я не мог точно ответить на эти вопросы.

Между тем, пока я размышлял о всяких глупостях, Рамон снова заговорил:

— Даже если у Вас и есть какой-то вопрос, на который вы не можете найти ответ. Думаю, стоит задать его не детям, а кому-нибудь постарше.

— Например?

— Например, человеку, которого вы уважаете, отец. Я ведь именно по этой причине спрашиваю всегда у Вас.

Этот искренний ответ сильно меня удивил. Улыбаясь, я впечатленно посмотрел на Рамона и спросил:

— И в кого ты пошел такой умный?

— Кажется, в мать.

Этот ответ рассмешил меня еще больше. Уже не сдерживаясь, я захохотал во весь голос, а Рамон, будто ничему не удивляясь, просто молча покинул комнату. Так или иначе, но после разговора с ним мое настроение определенно улучшилось.

— А мне нравится этот мальчишка. — Внезапно прозвучал голос духа откуда-то неподалеку. Оглянувшись, я увидел Сириуса в образе дракона, лежавшего на кровати. — Дело говорит.

— То-то ты зашевелился, — с улыбкой отвечал я. — Я уже думал мы играем в молчанку.

— А о чем мне говорить, если ты меня совсем не спрашиваешь?

— И то верно.

Я немного успокоился. Уверенно поднявшись на ноги и выпрямившись, я посмотрел в сторону входной двери и наконец-то принял решение. Рамон был прав — у меня были люди, которых я уважал, и к которым мог обратиться.

Внезапно вновь прозвучал осуждающий голос Сириуса:

— Мне даже как-то не верится в то, что ты бог моего мира.

— Почему? — Я удивленно обернулся к дракону.

— Слишком мягкий для божества. Ты погляди как мелким привязался.

— Ты зовешь их мелкими? Это прогресс. Мне казалось, что раньше мы все для тебя были лишь человечишками.

Внезапно дракон исчез. Не видя его, я не понимал, что он хотел сделать, но вскоре быстро осознал это. Сначала на плечах возникло чувство тяжести, а потом я ощутил удушение. Схватившись руками за хвост Сириуса, я закашлялся и попытался разжать его, но тот упорно шипел на меня и не отпускал.

— Папочка, — внезапно прозвучал голос откуда-то со стороны дверей. Резко обернувшись, я опустил взгляд и заметил Оливию, стоявшую на пороге.

— Ты почему не спишь?

— Там Рамон на стол накрыл. Он сказал, что ты хотел кушать.

Я попытался сдержать приступ кашля, а Сириус, явно понимая, что сейчас было не лучшее время для споров, очень быстро меня отпустил. Правда, скрыться от прозорливых детских глаз кое-что не смогло.

С напряжением присмотревшись ко мне, Оливия внезапно спросила:

— Папа, а почему у тебя горло красное?

Я невольно поднял руки и положил их на свое горло. Сириус же тогда и вовсе перестал удерживаться за меня и по спине быстро сполз куда-то на пол. Только тогда я и понял, что несмотря на то, что дракон был невидим, следы от его действий все же оставались. В нашем случае — это красные пятна на коже от удушений.

— Не думал, что ты придешь ко мне с такой просьбой.

Оденат Валь, глава утренней стражи, смотрел на меня с явной недоверчивостью. И причин на то было несколько.

— Я понимаю, что моя просьба кажется Вам странной, — отвечал я. — В конце концов, не каждый согласиться взять ответственность за чужих детей.

Сложив руки в замок перед собой, Оденат спокойно отвечал:

— На самом деле, мне не сложно представить себе ситуацию, в которой глава семейства вынужден просить кого-то позаботиться о его родных, если с ним что-то случится. Все-таки я и сам отец, и стражник в одном лице.

— Вас смущает то, что я пришел именно к Вам?

— Именно.

Он все еще смотрел на меня недоверчиво. Признаюсь честно, я даже сам немного сомневался в том, стоило ли мне обращаться с подобной просьбой именно к нему.

— Вы правы, — отвечал я. — Сначала я хотел положиться на родственников, но их у нас не много. К тому же они сами находятся в том положении, когда взять опеку еще над пятью детьми просто невозможно.

Внезапно нахмурившись, Оденат еще недоверчивее спросил:

— А к главе ночной стражи ты уже ходил?

И здесь удивляться уже приходилось мне. Столь странное упоминание главы ночной стражи в этом вопросе было даже нелогичным.

— Причем здесь он?

— Не знаю, — Оденат сразу расцепил руки и опустил их под стол. По тому, как его взгляд убежал в сторону, я понял, что этот вопрос заставил его растеряться. — Мне казалось, вы в хороших отношениях. Он вызывает у тебя намного больше уважения, чем я.

Подобное поведение для главы утренней стражи было странным. Волей-неволей, но я все же задумался над тем, кто именно посеял сомнения в его голове насчет меня.

— Последние события заставили вас думать так? — начал расспрашивать я, пытаясь докопаться до правды. — Если да, тогда я вынужден извиниться. Я не знал, что мои совместные действия с ночной стражей для защиты города вызовут такой резонанс.

Оденат закашлялся. И он, и я понимали, что ситуация уже выглядела немного забавно.

— Нет, — резко отвечал глава, — я понимаю, что вы занимались важным делом.

— Господин Карсан вам что-то наговорил? — задумчиво склонив голову, я присмотрелся к выражению лица Одената и все же заметил, как уголки его губ дрогнули от этого вопроса. — Если да, то я бы хотел попросить вас забыть об этом. Вы сами знаете его характер. Иногда он ведет себя как ребенок, который непременно хочет отобрать у кого-то конфету.

Оденат вновь закашлялся. Кажется, кашель был его естественной реакцией на стресс или же скорее попыткой его заглушить. Успокоившись, спустя некоторое время он ответил:

— Думаю, ты прав.

— К тому же, — продолжал я, — с подобной просьбой я не могу обратиться к господину Карсану. У него нет своих детей, семьи тоже, поэтому едва ли он поймет важность воспитания.

Оденат уверенно закивал, будто соглашаясь со мной, но затем он внезапно затих и стал серьезнее. Выпрямившись, он строго посмотрел на меня и прежним хладнокровным тоном заговорил:

— Но то, что ты просишь меня о чем-то подобном, наводит на другие мысли. Кажется, будто ты знаешь что-то, чего не знаю я. С чего ты решил, что с тобой скоро что-то случится?

А вот это был верный вопрос. Я даже не удивлялся тому, что глава стражи быстро догадался об истинных мотивах моего поведения.

Понимая, что в моей ситуации я мог только сказать правду, я уверенно взглянул на Одената и заявил:

— Я собираюсь покинуть город.

— Ты с ума сошел! — моментально воскликнул глава. — Нет и еще раз нет! Я тебе запрещаю!

— Я понимаю вашу реакцию, но и вы поймите мою. Там, за стенами города, я своими глазами видел то, что может уничтожить всех нас. Ни Маррон, ни кто бы то ни было еще не видел этого. Я хотел изучить то, что я видел, еще во время прошлой вылазки, но мне отказали.

Оденат был настолько шокирован моими словами, что буквально вскочил с места. Руками ударив по столу, он возмущенно спросил:

— И что же ты видел?

— Не могу сказать.

— И ты думаешь, что я спокойно разрешу тебе это? Нет!

— Вы сами понимаете, что мы находимся в ужасной ситуации! — воскликнул я в ответ. — Без ресурсов, без информации, на грани вымирания. Не сегодня, так завтра, у нас закончится питьевая вода. Но хуже этого будет только нападение монстров, которое мы с вами не остановим.

— Если ты пойдешь один, толку от этого не будет.

— Но и жертва тогда будет небольшой.

Оденат замолчал. Успокаивался он медленно, и потому его дыхание еще долго было учащенным.

— К тому же, — продолжал я, — вы сами знаете, что я уже не один раз был за стенами. Мой навык выживания выше, чем у кого бы то ни было еще. И я здесь говорю не только про физическую силу.

Оденат все еще не отвечал мне. Мои слова он явно прокручивал в голове по нескольку раз. Я не сомневался, что спроси я то же самое еще две недели назад, и он бы просто заключил меня под стражу.

Недоверчиво хмурясь, глава стражи спросил:

— Ты рассказал мне о своих планах, потому что знаешь, что не сможешь покинуть город, если кто-то не поможет тебе?

— Охрана в новом городе теперь такая же бдительная, как и охрана ворот. Мне нужно ваше содействие.

— Мальчишка, — недовольно цокнул Оденат. — Ты даже не знаешь в какое положение меня ставишь.

— Я вас не подведу.

Он смотрел на меня уже спокойно, пусть и все также осуждающе.

— Твоя уверенность заставляет меня сомневаться, — недовольно бормотал он. — Что ты будешь делать, если я скажу «нет»?

— Пойду прорываться с боем.

— Негодяй.

В конечном счете даже Оденат согласился с моим планом и помог претворить его в жизнь.

— Я не могу поверить, что ты собираешься сделать это, — Норман, ступавший рядом со мной все никак не мог успокоиться, — и не могу еще больше поверить в то, что глава разрешил тебе это!

Прямо сейчас мы уже находились за пределами ворот города. Для окружающих наше покидание города было не более, чем обычным патрулем, и мы действительно шли по тому самому маршруту, по которому двигались изо дня в день. Отличалось лишь то, что в какой-то момент мы должны были разделиться.

— Если он разрешил, — спокойно отвечал я, — значит, у нас нет другого выбора.

Норман недоверчиво посмотрел на меня. Этот стражник был моим товарищем по команде уже довольно долгий срок. С того момента, как я оказался в этом мире, ко мне в пару на патруле не ставили никого, кроме него, поэтому мы успели хорошенько узнать друг друга.

— Почему ты так изменился? — недоверчиво спросил Норман. — Разве еще недавно ты не переживал о своих детях больше, чем о чем бы то ни было на свете?

— Переживал. Я и сейчас переживаю, поэтому и готов рискнуть жизнью, чтобы защитить их.

— Какие громкие слова! Но вместо того, чтобы кидаться на верную смерть, лучше попытайся выжить. — В какой-то момент мы дошли до того самого места, где я впервые встретил монстра в этом мире. Указав мне вперед — на темный и мрачный туннель, который вел в самые глубины подземелья, Норман серьезно добавил: — Вперед. Скоро будет смена утренней стражи на ночную, так что надо поспешить.

Я уверенно кивнул. Конечно, идти одному было страшновато. На моих прошлых вылазках я хотя бы чувствовал, что рядом со мной были люди, а сейчас кроме Сириуса на шее никто больше не мог составить мне компанию.

— Удачи тебе, — прошептал Норман. И я, обернувшись к нему, заметил с каким переживанием он смотрел на меня. Теперь я точно понимал, что все те возгласы возмущения, что мне довелось услышать ранее, были высказаны только из-за волнений.

— И тебе.

Норман, не став долго смотреть на меня, тяжело вздохнул и резко отвернулся. Он пошел прочь от меня так быстро, как ему это позволяли ноги. Я же, с ироничной улыбкой посмотрев на это, вскоре медленными шагами двинулся вперед.

«И все-таки хорошо, что я сохранил дружеские отношения с этим парнем. В итоге именно ему поручили прикрыть меня».

Не успел я пройти и пары метров, как внезапно услышал позади себя какой-то странный шорох. Понимая, что звуки шли со стороны города, я почему-то сразу представил, как кто-то из стражников пытается меня нагнать, но к моему удивлению мчался следом за мной точно не стражник.

Присмотревшись к полумраку, я внезапно понял, что бегущих было двое, и они были низки. Вскоре среди теней я и вовсе заметил очертания черно-рыжих собачьих морд и наконец-то осознал, что гнались за нами те самые доберманы.

— Что? — удивленно спросил я. — Вы следовали за нами?

Добежавшие до нас собаки резко затормозили и покорно сели. Я посмотрел на них с легким ступором и попытался понять каким образом эта парочка животных могла сбежать с фермы, где я их оставил, но затем…

Резко подняв руку, я схватил ею за хвост дракона и поднял перед собой. Сириус тотчас стал видимым. Зловеще смотря на него, я спросил:

— Это ты их позвал?

Сириус вырвался из моей хватки без лишних проблем. Приземлившись на землю, он внезапно засветился и изменил свою форму. Я же, прикрыв лицо руками, постепенно попытался привыкнуть к этому яркому свету.

— Я не могу бросить их, — спокойно ответил Сириус.

— Они не были брошены. — Открыв глаза, я снова посмотрел на него и понял, что он в этот момент уже был в обличии собаки. — Они жили себе мирно-спокойно на ферме. Зачем ты потащил их следом за нами? Я свое-то пропитание не могу обеспечить, а их уж тем более.

— Я обеспечу.

— Какой-то ты самоуверенный дух! — Давно я не испытывал подобного возмущения. — И это ты мне говорил, что я слишком мягкий? Сам вообще теплые чувства к собакам питаешь! — Собаки лучше людей.

Я замолчал. Спорить с упертым духом было бесполезно, а возвращать собак уже поздно. Уверен, Сириус не просто так провернул всю эту махинацию прямо перед моим побегом.

«Вот тебе и фокус. Кто бы знал, что Сириус учудит подобное».

Все еще изрядно злясь, я развернулся и двинулся дальше. Сириус вместе со своими новыми товарищами в то же время покорно последовал за мной. Некоторое время мы шли в полной тишине, и я даже не мог думать ни о чем постороннем, но затем мои сердце снова успокоилось, а голова начала работать.

«К слову, — задумался я, — странно, что собаки так послушны. Их учили слушать меня, но просили придерживать их на поводке, а тут сами идут. Еще и сами учуяли нас и нагнали. Не спроста это».

Пока мы шли, еще некоторое время я наблюдал за псами. Эти доберманы были действительно чересчур спокойны. Учитывая как мало их обучали, мне просто даже не верилось в то, что такое возможно.

Затем, уже начиная догадываться о чем-то, я напряженно покосился на Сириуса и спросил:

— Скажи, у тебя нет случайно какой-то телепатической связи с этими зверьми?

— Можно сказать, что есть, — дух быстро нагнал меня и пошел рядом. — Я их понимаю, они меня понимают.

— Знал бы я раньше об этой твоей способности, использовал бы твои силы по максимуму.

Внезапно на земле я заметил странные следы. Отпечаток лапы с характерными длинными когтями будто останавливался прямо напротив нас, разворачивался и шел в обратном направлении. Следы казались свежими, поэтому я понимал, что эта тварь все еще была рядом.

— А вот с этого места начинается зона обитания монстров, — вслух заговорил я. — Давайте все будем осторожнее.

— Себе скажи быть осторожнее.

— Тебе лишь бы поперечить.