Пахан

ГЛАВА 9

Кэролайн

«Давай. Не останавливайся!» — сказала София, дергая меня через входную дверь торгового центра. Мы уворачивались от мужчин, как могли, прячась в магазинах, пока они не прошли. Но я боялась, что они увидели, куда мы направлялись.

Мы мчались по широкому коридору, пробегая мимо задних входов в несколько магазинов. Когда мы услышали грохот, когда дверь, ведущая в торговый центр, распахнулась, мы обе сразу прижались телами к холодной стене.

Я выглянула, и София тут же потянула меня обратно. Она прижала палец к губам, а затем указала на что-то в двадцати футах от меня, похожее на дверь наружу. Я только надеялась, что ее план действительно сработает, иначе в тот момент, когда мы выскочим наружу, мы сможем столкнуться с теми, кто пытается нас схватить.

Мы обе одновременно глубоко вздохнули и бросились к двери. Голоса раздались позади нас, как раз перед тем, как мы выскочили на солнечный свет. Не было времени оглядываться назад или сомневаться, что, черт возьми, мы делаем. Нам нужно было добраться до безопасного места.

Визг шин приветствовал нас, черный внедорожник, в котором мы были, резко остановился. Двери распахнулись, трое солдат выскочили наружу.

«Залезайте!» — рявкнул мужчина по имени Франсуа, тут же направив свое оружие в сторону внешней двери торгового центра.

Мы не колебались, хотя я была уже на полпути я решила оглянуться.

«Нет. Нет!» София дернула меня на себя, один из мужчин захлопнул двери. Стекло в машине было темным, но это не помешало мне увидеть, как из двери выбегают придурки.

Хлопок! Хлопок! Хлопок! Хлопок! Хлопок!

Стрельба была ужасной, в ушах звенело… Но мне удалось поднять голову, хотя я уже чувствовала, что задыхаюсь.

«Езжай! Езжай! Езжай!» — кричал Франсуа, забираясь во внедорожник.

Машина рванула вперед, и плохие парни сделали еще несколько выстрелов. Я слышала звон, когда пули попадали в боковые панели, визжа от страха.

София каким-то образом нашла мою руку и сжала ее в знак утешения.

Водитель рванул по заднему переулку, Франсуа успел сделать еще одну очередь выстрелов, пока он высовывался из окна. Как только он наконец проскользнул внутрь, опустив окно, он хлопнул рукой по приборной панели. «Черт возьми. Блядь, к черту всё. Какого хрена это произошло?»

Меня все еще трясло, сердце колотилось так, что кровь приливала к ушам.

«С тобой все в порядке?» — спросила София, когда мы обе сели.

Кивнув, я выглянула в одно окно и в другое. «Да. А с тобой?»

«В порядке. Кто, черт возьми, были эти парни?»

Если она спрашивала меня, я понятия не имею, что она хотела, чтобы я сказала. «Я не знаю».

"Бред, подруга. Кто они? Они что-то хотели".

«Они ищут накопитель. Я думаю, это были итальянцы». Как только я высказала это заявление, Франсуа повернул голову в мою сторону, прищурившись. Может, мне не стоило ни черта говорить перед солдатами.

«Блядь. Ты что-то украла. Не так ли? И не только информацию».

«Я сделал то, для чего меня наняли», — сказал я ей. Теперь я чувствовала себя ужасной преступницей.

«Что еще? По твоему лицу я вижу, что есть что-то еще».

Я вжалась в сиденье, даже голову положила. Я закрыла глаза, пытаясь отогнать все это. Откуда-то послышался грохот. Может, внедорожник все-таки не такой уж и мощный.

«Говори», — прошипела она.

«Я знаю, кто пытался убить твоего отца». Я открыл один глаз, заметив, что ее глаза широко раскрыты.

«Мой отец знает?»

«Да, я ему сказала».

Она покачала головой, больше не глядя на меня.

«Но это еще не все», — прошептала я.

«Что еще может быть?»

Я наклонилась ближе, не желая, чтобы мужчины услышали то, что я собиралась сказать. «Кто-то предал Вадима. Кто-то, кто хорошо его знает».

Вадим

Это был чертовски длинный день. Слишком длинный.

Я чуть с ума не сошел, когда услышал, что девочки в опасности. Я чуть не пошёл за ними сам, пока Франсуа не позвонил во второй раз, дав мне знать, что они в безопасности.

Похвалив двух девочек за то, что они так быстро отреагировали, а свою дочь за то, что она запомнила уроки, котороми я ее обучил, но я несколько минут их ругал. Это была моя работа. По крайней мере, так мне тогда казалось.

Теперь я чувствовал себя дерьмом.

В тот момент, когда я обнял Кэролайн, во мне пронзило желание, словно я был хищным львом, а не тем человеком, который обещал ее защищать. Черт. Это дерьмо становилось неконтролируемым, а я ненавидел любой вид хаоса.

Было уже поздно, и я был готов выпить несколько бокалов, чтобы не сойти с ума и не убить кого-нибудь только потому, что мне хотелось снять напряжение.

Франсуа внезапно появился в моем дверном проеме, выглядя более смущенным, чем я привык. «Что?» — спросил я своих людей, мы обсудили произошедшее, понимая, что часть дерьма была, потому что один солдат покинул свой пост. Да, моя дочь настояла, но он знал лучше. Ему платили за то, чтобы он был телохранителем, а не лакеем.

Я послал Франсуа за этим человеком и он привел его ко мне.

«Тебе нужно кое-что знать». Он подошел ближе, вытирая руки о брюки.

«Что-то еще?»

«Я кое-что подслушал. Твоя гостья, кстати, милая девушка, похоже, думает, что тебя кто-то предал».

Застигнутый врасплох, я прищурился, мне было любопытно, что он скажет. «Что она сказала?»

«Это было передано шепотом твоей дочери, и там не было ничего, кроме того, что она уверена, что кто-то из близких предал тебя. Это все, что я узнал, но я знал, что тебе нужно рассказать об этом».

«Да, ты прав». Я был прав, когда думал, что Кэролайн что-то скрывает, но мне от этого легче не стало. Она была жесткой девочкой, боявшейся не только ситуации. Это было легко сказать.

«Где Иван?»

«Ждет снаружи. Хотите, чтобы я привел его?»

«Да», — сказал я ему. «Тогда можешь идти. Только дважды проверь, что поместье в безопасности».

«Да, сэр. Мне жаль, за произошедшее сегодня».

«Сколько вы застрелили?»

«Шесть, может быть, семь. Но несколько человек ушли».

Мне пришлось отправить команду уборщиков, чтобы отвести внимание, но у меня было плохое предчувствие, которое только усиливалось. «Ну, ты молодец. Я ценю, что ты сохранил драгоценный груз в безопасности».

«Конечно, Пахан. Я позову Ивана».

Хотя я знал, что Иван только пытался помочь, его действия едва не стоили жизни. Я не мог принять это без какого-либо наказания. Хотя я задавался вопросом, в лучшем ли я настроении, чтобы решать его судьбу в данный момент. Мне нужно было поговорить с Кэролайн.

Потом мне нужно было убраться от нее подальше. Она казалась такой уязвимой, такой испуганной, что мой инстинкт защиты перешел во что-то совершенно иное.

Моя потребность обладать ею.

Это было неприемлемо. Этого не могло случиться.

Может быть, чем больше я буду себе это говорит, я поверю в это.

Иван вошел сам не свой, обычно самодовольный человек, выглядит сейчас совсем наоборот. Я не был уверен, что сказать, поэтому я начал. «Что, черт возьми, с тобой не так? Ты покинул свой пост. Из-за тебя чуть не погибли те женщины, и, черт возьми, ты сам и ребята, с которыми ты работаешь каждый день». Мой голос уже повысился на пару децибел.

«Да, сэр. Тогда я об этом не думал».

Я подошел ближе, вдыхая и выдыхая. «В этом-то и суть. Ты, блядь, вообще не думал. Теперь ты отстранен на две недели. Один промах, и тебя нет. Ты меня слышишь?» Когда он не ответил мне сразу, я позволил гневу взять верх и нанес не один, а два жестоких удара.

Его швырнуло на пол, заставив задрожать край стола.

«Что, черт возьми, ты делаешь? Ты ужасный человек». Когда Кэролайн ворвалась в комнату, тут же присев перед Иваном, она продолжала смотреть прямо на меня.

«Все в порядке, мисс. Я это заслужил. Я не выполнил свою работу», — сказал ей Иван, пытаясь встать.

«Заслужил? В какой стране? В последний раз, когда я проверяла, такого рода дерьмо не допускалось ни на одном рабочем месте. Но твой босс итак знает об этом».

Пока она помогала ему встать, мне пришлось столкнуться с парой фактов, которые, скорее всего, еще долго будут преследовать меня.

Или, что еще хуже, укусят меня за задницу.

Она была грозной женщиной, которая, скорее всего, продолжит совершать рискованные поступки, которые мне сейчас нужно ограничить.

Но что еще важнее, я хотел ее. Сильно.

Не просто пробовать на вкус и трогать, дразнить и трахать, а как свою собственность.

И не только на то время, пока она находилась под моей защитой, а навсегда.

Боже, помоги мне, но ни одна женщина не возбуждала и не приводила меня в такую ярость, как эта прекрасная, жизнерадостная и озорная Кэролайн Рэндалл.

Кэролайн

Еще один шторм.

Еще больше беспокойства.

Мой разум кружится от ужасных событий последних нескольких дней.

Я не могла оторвать глаз от широко открытого окна, размышляя о том, как Вадим мог выносить то, что никогда не опускал жалюзи.

Пытаясь переварить то, что только что произошло, я перенесла свое беспокойство на безжалостного человека, стоявшего словно маяк греха.

Невыносимый ублюдок.

Я не была полностью уверена, что не произнесла эти слова вслух, но я точно знала, что смотрела на Вадима, даже когда мне наконец удалось помочь измученному солдату подняться на ноги.

«Теперь можешь идти, Иван», — сказал Вадим, тоже устремив на меня свой пронзительный взгляд. Я ожидала в них гнев, может быть, разочарование, но вместо этого там было веселье. Неужели этот придурок посчитал это смешным?

Иван вышел, даже закрыл за собой дверь, и мне повезло, что я не подпрыгнула. Я определенно не хотела, чтобы этот чертов русский понял, что он хоть как-то на меня влияет.

Вадим подошел ближе, бросив на мои ноги, как мне показалось, горячий взгляд.

«Для такой красивой ты — жестокая».

«Что, черт возьми, это значит?» Да, я была требовательной, но мне было все равно в этот момент. Я никогда не видела эту сторону Вадима. Вымещать свой гнев на человеке, который просто пытался помочь, было ужасно в моем понимании.

«Я сказал», — начал он, осмелившись подойти ближе. Если он думал, что собирается запугать меня, ему нужно было подумать еще раз. «Для такой красивой, ты — жестока».

«Ну, тебе лучше привыкнуть к этому, приятель. Я знаю, что согласилась работать с тобой и все такое, но я не позволю тебе так обращаться со своими сотрудниками».

«О, ты не позволишь?»

"Неа."

«Скажи мне, что ты сделаешь, если я продолжу». Он положил руку на грудь. Зачем ему нужно было выглядеть таким сексуальным? Я хотела оставаться в ярости на него и намеревалась её поддерживать.

Я видела выражение беспокойства на его лице, когда нас привезли, слышала, как он отдавал приказы своим людям на русском языке, как будто на нас напали напрямую, но все закончилось. Мы были в порядке.

Напуганы, но в порядке.

Вспышка молнии на мгновение привлекла мое внимание, и мое сердце забилось быстрее по многим причинам.

«Ничто не причинит тебе вреда», — осмелился он сказать.

«Даже ты? Я… я вызову полицию, если ты снова будешь плохо обращаться со своими сотрудниками. Я найду государственное учреждение, которое выпишет тебе обвинения. Я что-нибудь сделаю. Ты не можешь так обращаться с людьми».

Он был очень удивлен моим нелепым заявлением. Конечно, я знала, что этот человек владеет почти всеми в городе. Никто не пойдет против великого Вадима Чернова, кроме его врагов.

Мне пришлось признать, что ужасная стрельба повергла меня в шок и изнеможение, и страх, что это повторится снова, остался.

«Ммм… И я уверен, что ты чего-нибудь добьешься, учитывая твой язвительный рот и твою настойчивость».

«Настойчивая. Я? Ну, ты неисправимый, грубый придурок, который никого не уважает». Я каким-то образом поняла по изменению в его глазах, что ему надоела моя язвительная истерика.

Я сразу поняла, что была права, когда он схватил меня за подбородок и с легкостью притянул к себе.

«Послушай меня, малышка. И мне нужно, чтобы ты меня поняла. Мужчины, которые пришли за тобой сегодня, хотели крови. Твоей крови. И они были готовы убить мою дочь в процессе. Никто никогда не причинит вреда вам двоим и останется в живых. Любой, кто встанет на пути или позволит открыть дверь для такой возможности, будет наказан. По-моему».

«Что-нибудь еще?» — фыркнул я.

«Да. Ты никогда не будешь разговаривать со мной таким образом в присутствии моих людей, иначе я отплачу тебе тем же, наказав тебя в их присутствии. Однако наедине ты можешь говорить мне все, что хочешь, и мы можем это обсудить. Ясно?»

«Конечно, сэр придурок».

Он покачал головой. «Я здесь не играю. И ты не была со мной честна. Разве нет?»

Холодок пробежал по моей спине. Я был дурой, что рассказала Софии что-то, но я выпалила все как на духу, возможно, чтобы очистить совесть. Это было не похоже на то, когда мы были детьми, решившими вечно хранить наши маленькие глупые секреты.

Пинки ругается.

"Что ты имеешь в виду?"

Он рассеянно потер мое лицо большим пальцем, и я почувствовала, что этот человек совершенно не знает, как со мной обращаться.

Нас двое.

Он опустил голову, пока я не смогла уловить еще более сильный запах его потрясающего лосьона после бритья. Только на этот раз он, казалось, смешался с чем-то вроде запаха гравийной пыли. Ужасные образы всплыли в моем сознании. «Zavetnaya, ты действительно считаешь меня дураком? Ты не знаешь, что моя дочь была запрограммирована рассказывать мне вещи, которые могли бы осудить нашу семью? Ты слышала аудиозапись, которую я не нашел на флеш-накопителе. Ты где-то прячешь копию?»

О, черт. О чем я думала?

«Нет. Я не успела загрузить его вовремя. Я знала, что мужчины были снаружи».

«Но ты прослушала».

Мне было странно кивать головой.

«И что было на записи?»

Я на мгновение закрыла глаза, пока он нежно не встряхнул меня. Его пальцы впивались в мою кожу, но, как ни странно, его собственническая хватка также успокаивала меня. Как будто этот человек действительно заботился обо мне.

«Ты помнишь?» — надавил он.

Я кивнула. «Я всегда помню такие вещи слово в слово».

«Да, я знаю, чего ты хочешь, итальянский придурок. Но это будет тебе дорого стоить».

«Второй парень рассмеялся, и это было так злобно, как будто он хорошо проводил время. Потом он спросил: «Сколько?»»

«Два миллиона. Я предаю человека».

«Ты ублюдок, но я соглашусь. Однако, работа должна быть сделана, иначе я приду за тобой и твоей семьей».

Я втянула воздух, пытаясь вспомнить что еще. Может быть, я была напугана больше, чем я изначально думала.

«Имен нет?» — спросил он, его глаза метались из стороны в сторону.

«Нет. Но я знала, что один из них — Стефано, потому что Джошуа прислал мне информацию раньше. Он хотел, чтобы я легко узнал жестокого лидера».

«Ты слышала этот голос с тех пор?»

Раскат грома.

Небо окрашивается в оттенки неоново-синего цвета.

Моя кровь то охлаждалась, то нагревалась до такой степени, что я начинала потеть.

Я покачал головой. «Нет, но я, возможно, смогу его узнать. Может быть».

«Черт возьми, женщина. Ты сама себе угроза. Ты рисковала своей жизнью и даже моей из-за чего, денег? Влияния? Я собираюсь держать тебя взаперти, пока мы не разберемся во всем этом. Привыкай к своей шикарной тюрьме».

Его голос сочился опасностью, его русский акцент был более выраженным, чем обычно. И огонь в его глазах был не похож ни на что, что я видела раньше.

Мужчина был зол.

Ну, знаете что? Я тоже.

Что-то безумное мелькнуло у меня в голове. Может быть, это был страх и опасность. Может быть, это был тот факт, что меня слишком влекло к человеку, который должен был оставаться запретным.

В любом случае, я переборщила, пытаясь доказать свою точку зрения, если она вообще была.

Я попытался ударить его по лицу.

А что он сделал в ответ?

Он прижал меня к ближайшей стене, и я была уверена, что он собирается меня отшлепать. Но его глаза внезапно стали умоляющими, его грудь поднималась и опускалась, как и моя.

И в сюрреалистический момент, который я надеялась запомнить на всю оставшуюся жизнь, мужчина, о котором я фантазировала, тот, о ком я не должна была думать как о ком-то большем, чем он был, зажег огонь глубоко внутри меня. Затем он сделал что-то безумное и неожиданное.

Он прижался своими губами к моим…