Пахан

ГЛАВА 12

Вадим

Я попробовал что-то, что мне не принадлежало или, по крайней мере, не должно было принадлежать.

Запретное.

Ебать.

Дурак. Вот кем я был.

Но черт возьми, запах духов Кэролайн остался на моей коже, а мой член все еще болел от пребывания внутри нее.

И мне хотелось большего.

Опустошать ее и наслаждаться каждым мгновением, как будто она действительно принадлежит мне.

Потирая лицо, я направился к бару, злясь на себя, но и более воодушевленный, чем когда-либо за чертовски долгое время. Причиной была она.

Ее молодое, гибкое тело и готовность уступить всем моим садистским желаниям.

Я давно уже установил, что я нехороший человек, но я никогда не опускался так низко, чтобы воспользоваться девушкой. Да, Кэролайн наслаждалась нашей страстью так же, как и я, но я был глупцом, думая, что делаю что-то иное, а не играю с огнем.

В конце концов, один из нас или оба сгорим.

Я едва успел одеться, прежде чем вышел из комнаты. Не как трус, а как человек, решивший не становиться жертвой заботы о ком-либо. Это было единственное обещание, которое я дал себе и которое я намеревался сдержать.

Я сделал себе напиток, широкими шагами направляясь к окну в своем кабинете. Я чувствовал себя комфортно в этой комнате, больше, чем в любой другой в доме. Это та комната, в которую я пришел после недавнего нападения, вернувшись домой, даже спал на диване, вместо того чтобы пойти в спальню.

Теперь она была в моем священном пространстве.

Ни одна другая женщина там не была, ни одной женщины, которую я приводил в дом, и за все эти годы их было всего несколько. Я не хотел, чтобы мои дочери думали, что я забыл об их матери. Ничто не было дальше от истины.

Я стоял с напитком в руке, наблюдая, как шторм удаляется, и рассеянно потягивая, размышляя о событиях последних нескольких дней.

Вспышки молний все еще пересекали небо, но раскаты грома значительно стихли. Я стоял, положив одну руку настекло, внутренне посмеиваясь над тем, что я не потрудился заправить рубашку. В это время ночи в этом не было необходимости.

Я выключил свет, что, честно говоря, соответствовало моему настроению.

Я понятия не имел, сколько времени прошло, но напиток в моей руке был уже пуст, лед в стакане едва звенел.

В этот момент я почувствовал чье-то присутствие и напрягся. Я уже решил, что мое импульсивное поведение не может продолжаться, но, черт возьми, я хотел эту женщину все больше и больше с каждой секундой. Я наклонил голову, не в силах видеть ее с того места, где стоял, но отрицать ее присутствие было невозможно.

«Тебе нужно отдохнуть, Кэролайн. Завтра вечером нам нужно посетить мероприятие, и тебе нужно хорошо выспаться».

«Я не могла уснуть», — тихо сказала она. Я почувствовал, что она приближается, отвергая мою команду.

Она была не просто задиристой. Она была неуправляемой женщиной, которую нужно было укротить.

Одна только эта мысль заставляла мой член пульсировать. Ни одна женщина не воздействовала на меня так.

Когда она подошла ближе, я услышал легкий шорох. Только когда ее отражение появилось в мерцании внешних огней бассейна, я понял, что она надела халат. Я не заметил ничего из того, что она купила во время своего похода по магазинам, сосредоточившись на том, была ли она ранена. Но теперь, когда мой рот наполнился слюной, мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не обернуться.

Будь я проклят, если бы девушка не взяла напиток из моей руки, осушив его до дна, пока она стояла рядом со мной. «Виски. Мой любимый».

Но все равно сюрприз. У меня было предчувствие, что я раскопаю несколько из них.

«Как я уже сказал, тебе следует хотя бы попытаться отдохнуть», — предупредил я.

«Я не люблю штормы».

«Из-за той ночи?»

«Да, но я никогда не сталкивалась. Я всегда была уверена, что в них вылезает Бугимен, гораздо легче забирающий ничего не подозревающие души». Она рассмеялась почти нервно. «Я знаю, это глупо, но мое воображение всегда работало сверхурочно. Мой отец кричал на меня за то, что я ходила по спальне. Он был крутым человеком».

«Здесь ты в безопасности».

«Так ты говоришь». Она медленно повернулась ко мне, осмелившись занять мое место. Когда она положила руку мне на грудь, я опустил глаза и вздохнул.

«Ты красивая женщина, Кэролайн, но я тебе не пара. Я перешёл черту, которую больше никогда нельзя переходить».

«Почему? Я уже большая девочка. Я могу сама принимать решения, понимаешь?»

Для нее было опасно быть такой смелой, пусть даже недолго, чтобы я обнаружил, что теряю остатки контроля. «Похоже, ты не уверена, как справляться с этим миром».

«Я стала частью этого мира, твоего мира, с тех пор, как подружилась с Софией».

«Ты видела роскошную сторону моей жизни, в том числе с Софией и Даниэллой. Ты это знаешь. Я могу быть кем угодно, но я не тот человек, который будет разрушать дружбу своих дочерей».

Она продолжала теребить мою рубашку, даже осмелившись провести кончиком пальца по моей коже. Как и ожидалось, жар и электричество был чертовски мощный. Но мне нужно было положить этому конец, пока все не вышло из-под контроля, и она внезапно не стала считаться слабостью. Я отдернул ее руку, и когда она взглянула мне в глаза, я ощутил больше желания, чем я чувствовал с кем-либо за столь долгое время, что было трудно вспомнить, когда именно.

Часть меня хотела прижать ее к груди, недвусмысленно говоря ей, что она принадлежит мне, и она ничего не может с этим поделать. Как это варварски с моей стороны. Моя кожа была окрашена ее запахом, аромат сладкого сока её киски, впитавшегося в мои ноздри, вкус спелой вишни, задержавшийся на моем языке. Я всегда был тем мужчиной, которому было достаточно одного вкуса.

Но с ней… Все было иначе.

Она пожала плечами, как будто это была моя потеря, и направилась к бару. Просто наблюдать за ней, как она просматривала мой выбор, касаясь бутылки за бутылкой, завораживало меня. Женщина собиралась меня погубить. В этом я не сомневался.

Я не боялся совершать ужасные поступки в своей жизни, но мой рациональный склад ума напоминал мне, что вступление в какие-либо отношения, включая сексуальные, может лишь навлечь на нее беду.

Но будь я проклят, если мои яйца не напряглись сильнее, чем раньше.

«У тебя нестандартные вкусы», — сказала она, наливая себе еще виски и поднося стакан к губам, прислонившись к барной стойке.

«Да. Мне не нравится, когда меня втискивают в какие-то рамки».

Сглотнув, она ухмыльнулась и едва опустила стакан. «Интересное слово. Я не думаю, что ты из тех мужчин, которых можно втиснуть в какие-либо рамки».

Я обнаружил, что подхожу ближе, и мой взгляд скользнул к свободному поясу ее халата. «Мне любопытно. Каким человеком я тебе кажусь?»

Кэролайн взболтала жидкость в стакане и сузила свои прекрасные брови. «О, ты совершенно другой, независимо от того, говорим ли мы о мужчине, которого видят все остальные за пределами этого дома, или о том, которого видят немногие люди, которые тебе дороги. Для тех, с кем ты отказываешься сближаться или кого ты запугал в своих повседневных деловых операциях, тебя боятся. Я предполагаю, что есть мужчины, которые намеренно переходят на другую сторону улицы, если видят тебя. Сильный. Опасный. Беспощадный. Ты определенно мужчина, который не терпит дерьма. А вот женщины с другой стороны. Ну, они, скорее всего, будут бросать в тебя трусики, где бы ты ни был, и я не говорю о тех женщинах, которые ходят по улицам. Ты мог бы получить любую одинокую женщину, которую ты хотел бы на этой земле». Она сделала еще один глоток, ее глаза загорелись.

«У тебя есть захватывающее представление о том, насколько эффективно я привлекаю женщин».

То, как она закатила глаза и фыркнула, было слишком уж очаровательно. «Не пытайся сделать это со мной, Вадим. Ты очень умный мужчина. Ты знаешь, как ты чертовски хорош собой, и, учитывая твое богатство и влияние, нет на свете женщины, которая не согласилась бы родить тебе детей. Или просто заняться сексом с тобой».

Эта женщина заставила меня рассмеяться.

«А для тех, кто меня хорошо знает?» Я продолжал подходить ближе.

«Это многослойно. У мужчин, которые работали с тобой годами, есть полное уважение и преданность. Однако они не глупы. Они не посмеют пересечь черту из-за страха возмездия. Теперь самые близкие тебе люди выделяют совершенно другого человека. Ты — кошечка, которой легко управлять любовью к семье и потребностью защищать. Ты также душишь тех, о ком беспокоишься, мешая им делать выбор самостоятельно, без твоего вмешательства. Но когда кто-то из них надувает губы, ты таешь, как большой, сочный зефир; ты знаешь такой. Внутри липкий и вязкий. Я бы сказала, что его можно облизать, но это слишком… противно, учитывая, что двое из тех людей, о которых я упоминала, — твои дочери.

Боже мой. Когда она провела языком по нижней губе, я услышал, как из глубины моего существа раздался легкий рык. Она хорошо проводила время, дразня меня совсем другим способом, что сводило меня с ума, и она это знала.

«Очень увлекательная оценка. Ты думала так с тех пор, как узнала меня?» Теперь я был в ее пространстве, вдыхая сильный запах того же желания, что и прежде, а также то, что осталось от нашего горячего секса.

«О, ты меня сначала напугал. Ты был таким огромным и угрожающим, и вообще редко со мной разговаривал. Я была уверена, что ты будешь сниться мне в кошмарах».

«Что ты думаешь сейчас?» На этот раз я взял напиток из ее руки, поднеся ободок к губам. Мы крайне пристально изучали друг друга.

Кэролайн осмелилась снова бросить мне вызов, проведя кончиком одного пальца по моей шее, обведя им вокруг моего кадыка, прежде чем позволить руке исчезнуть в моей расстегнутой рубашке. «Сейчас? Я точно знаю, что ты разъяренный лев, который жаждет укротить кого-то, но также ты умрешь, чтобы защитить его. К сожалению, ты не можешь отпустить из-за своего прошлого. Ты отказываешься заботиться о ком-либо, кроме своих дочерей».

«Это не обязательно правда, но девяносто девять процентов твоих характеристик верны». Поразительно, но я не остановил ее, когда она расстегивала еще одну пуговицу на моей рубашке. Однако я обнаружил, что провожу пальцами одной руки вниз по ее боку ближе к поясу, вращая один из них в петле.

«Как так?» Она снова схватила стакан, сделала большой глоток и осторожно поставила его на стойку.

«Ммм… Забота — это сложное дело в моем положении. Хотя большинство моих старых врагов с уважением относятся к семьям, как ты уже видела из первых рядов, в сегодняшних режимах есть те, кому все равно. Еще одна слабость, на которую можно нацелиться. Представь, как бы они отреагировали, если бы поверили, что я нашел более интимный интерес».

«Не пытайся меня разыграть, Вадим. Тебе плевать, что думают другие».

Боже мой, эта женщина меня раскусила. Не в силах остановиться, я дернул за пояс ее халата. «Ты права, но подвергать жизнь прекрасной женщины опасности по любой причине неприемлемо даже для такого мужчины, как я».

«Что еще неприемлемо?» Похоже, она тоже не смогла устоять перед нашей связью и, конечно же, отказалась выполнить мою предыдущую команду.

«Я пытаюсь защитить непослушных девочек».

«Ммм… Поскольку я не та девушка, тебе не о чем беспокоиться». Она поджала губы и высунула язык так, что стал виден только его кончик.

Ее застенчивое поведение заставило меня рассмеяться. «Ты очень непослушная женщина, которую нужно приручить».

«Ты ставишь меня в невыгодное положение, хотя, надеюсь, ты знаешь, что твоя дочь научила меня разговорному русскому».

«Тогда что я сказал?»

«Что-то вроде того, что я очень непослушная женщина, которую нужно укротить».

«Хорошо», — размышлял я. «Ты права. Думаю, мне нужно будет поговорить с дочерью очень долго».

«Но вот в чем дело с твоим подведением итогов», — проворковала она и скользнула мне под руку. «Сначала тебе придется меня поймать. О, и пока я не забыла. Могу ли я взять с собой пару на это мероприятие, на которое ты меня ведешь? Я имею в виду, что мы не вместе и все такое».

В этот момент что-то вырвалось наружу внутри меня, способность сопротивляться ей ушла, а желание держать ее под защитой возросло. Когда она начала удирать, я с легкостью схватил ее за руку, развернул ее и прижал ее спину к своей груди. Я положил одну руку ей на горло и закончил развязывать пояс другой рукой.

Выбирая против рациональности, я принял риски, и они были значительными. Однако, если она осмелилась поверить, что я когда-либо позволю ей быть с другим мужчиной, особенно в моем присутствии, она жестоко ошибалась.

Я убрал ее волосы в сторону, уткнувшись носом в ухо. «Слушай внимательно, zavetnaya. Ты идешь со мной на эту вечеринку. Как моя спутница. И если другой мужчина хотя бы посмотрит на тебя, я его убью. Я ясно выразился?»

«Может быть», — прошептала она чувственным, хриплым голосом.

«Тогда, полагаю, мне придется преподать тебе еще один урок».

Маленькая лисица скользнула обеими руками по моим бедрам, потирая их вверх и вниз, одновременно двигая бедрами вперед и назад.

«Моя плохая девочка завелась».

«Угу».

«Хочет большего».

«Да, сэр. Пожалуйста, сэр».

Я просунул руку между складками ее халата, обхватив одним пальцем ее клитор. Когда она слегка дернулась, ее стоны усилились, она начала кататься на моей руке. Я резко усмехнулся, когда через несколько секунд ввел пальцы внутрь, удивляясь тому, как сжались мышцы ее киски. «Тогда тебе нужно сказать, что ты принадлежишь мне».

"Я…"

Я надавил сильнее, используя три пальца и разгибая их. «Хорошие девочки получают то, чего жаждут, но только если подчиняются».

«Ты сказал, что я не могу быть послушной».

«О, я думаю, ты можешь. Скажи это, Кэролайн. Скажи, что ты принадлежишь мне».

Она схватила меня за ноги, впиваясь пальцами. «Да. Да. Я принадлежу тебе».

Момент настоящей дикости вырвался из глубин, и я сделал еще несколько толчков, прежде чем мне понадобилось взять ее, мое желание росло. В тот момент, когда я убрал руку, я сорвал с нее халат, позволив силе тяжести унести шелковистый материал на пол.

Сжав в кулаке ее волосы, я подвинул нас обоих вперед и бросил ее через край моего стола. Мне не потребовалось много времени, чтобы расстегнуть штаны, освобождая мой пульсирующий член. Я шлпнул рукой по ее заднице несколько раз, пока она не заскулила, прежде чем я погладил свой член в течение нескольких секунд. Когда я закончил, я вонзил свой ствол глубоко в ее пизду.

Сила толчка почти выбила дух из нас обоих. Это было совершенно греховно, мой разум был затуманен похотью, когда я врывался в нее длинными, жестокими толчками.

Она оттолкнулась от моего стола, встречая каждый резкий толчок.

Все в этом моменте было совершенно другим, мой разум оставался затуманенным, пока я трахал ее как обезумевшее животное. Я закрыл глаза, смакуя каждое сжатие ее киски и то, насколько она была горячей.

У такого безумия были свои преимущества, моя способность оставаться твердым не удивляла меня рядом с ней. Она меня заводила, выброс адреналина подтолкнул меня довести ее границы до предела. Я почувствовал, что она впадает в момент блаженства, и продолжил, пока ее дыхание менялось, ее дыхание терялось.

Но она продолжала тихонько мяукать, сводя меня с ума этим звуком.

Когда она внезапно кончила, на моем лице появилась улыбка.

«О. Э-э. Э-э. Да. Я…» Она рассмеялась, хватая ртом воздух, пока единственный кульминационный момент продолжался почти целую минуту. Пока она пыталась скатиться с обрыва, я толкнул ее сильнее.

«Кончи на мне снова, задира. Прямо сейчас».

Хотела она или нет подчиниться моему приказу, она подчинилась. На этот раз она вскрикнула от удовольствия, все ее тело сотрясалось.

Когда она снова начала отталкиваться от стола, я нажал рукой на ее поясницу, наклоняясь. «Не так быстро. Я еще не закончил с тобой. Ты права, я беру то, что хочу, и прямо сейчас я жажду твою узкую маленькую попку».

Учитывая ее ограниченный опыт, я знал, что мне нужно быть осторожным, хотя я не хотел ничего, кроме как безжалостно загнать свой член в ее темную дырочку. К счастью, зверь не победил, и мне удалось медленно просунуть головку члена в ее тесный вход.

«О, Боже. О, как больно».

«Просто дыши, детка. Скоро будет очень хорошо». Я держал одну руку вокруг ее волос, используя их как привязь, пока вводил свой член по дюйму за раз.

Ее извивания и стоны только усиливали темноту, но я сохранял контроль.

На данный момент.

В тот момент, когда я вошел на оставшиеся два дюйма внутрь, она издала серию чувственных шепотков. Не было ничего, что сравнилось бы с тем, чтобы быть по самые яйца в женском анусе, но это было еще более особенным. Я держал свой ствол в таком положении, пока ее тело не начало расслабляться, выходя снова, пока внутри не оказался только кончик.

Когда я снова нырнул в нее, она поцарапала поверхность моего стола одной рукой. Все, о чем я мог думать, это о том, как эта женщина делает это с моей спиной.

Я позволил себе потеряться в чувственном моменте, трахаю её долго и жестко, наслаждаясь ослепительными ощущениями. «Бля». Я знал, что не смогу больше сдерживаться.

После того, как я еще несколько раз шлепнул ее по попе, я наконец позволил себе кончить, извергнув горячую сперму в ее тугую дырочку. Ее мышцы втянули меня еще глубже, душив сильнее, чем прежде.

Мне нужно было наполнить ее до последней капли. Как только я это сделал, она вздрогнула, тихонько посмеиваясь, словно выбилась из сил.

Теперь она сможет спокойно спать. Черт, мне нравилась мысль о том, что она уснет с моей спермой глубоко внутри.

Меня пронзила волна образов и разочарований. Что, черт возьми, со мной не так? Я, должно быть, схожу с ума. Но вибрации электричества остались, и я пока не был готов оторваться от нее.

Когда я прижался к ней всем телом, она повернула голову и уткнулась носом в мой щетинистый подбородок.

Я гладил ее руку некоторое время, пока мы оба не вернулись к нормальному дыханию. Возможно, я был большим дураком, чем хотел признать.

Отступив, я наклонился и схватил ее халат, набрасывая его ей на плечи.

«Постарайся отдохнуть, Кэролайн. Шторм проходит». Единственное, во что я не верил до сих пор, так это в то, насколько сложно будет отделить эмоции от выполнения работы.

Это включало в себя и ее защиту.

Как только я отступил, она с трудом поднялась на ноги.

Я не стал смотреть на нее, когда она завязывала пояс, возвращаясь к бару. Теперь я ненавидел себя за то, что я сделал, и за то, что я собирался сказать ей. Да, это смутит ее до чертиков. Черт, это сведет меня с ума, особенно если другой мужчина прикоснется к ней. Однако сейчас мне пришлось столкнуться с нашей суровой реальностью, хотел ли этого кто-то из нас или нет.

«Что происходит?» — спросила она.

"Что ты имеешь ввиду?"

«То есть вся твоя манера поведения просто снова изменилась. Почему?»

Вздохнув, я потер глаза. Я был, конечно, измотан. «То, что я говорил тебе об уровне опасности, правда, Кэролайн. Я согласился защитить тебя от ублюдков, которые пытаются тебя убить, но я не могу сделать этого без веры в себя».

Она делала осторожные, но обдуманные шаги в моем направлении. В ограниченном потоке света я смог уловить ее выражение.

Замешательство.

Неверие.

Ярость.

«Ты имеешь в виду меня», — прошипела она.

"Да."

«Так выкладывай, Вадим. Что ты пытаешься сказать?»

«Что защитить тебя будет невозможно, если я буду тебя трахать».

Напряжение между нами возросло в десять раз. «Прости? Кажется, я тебя не правильно расслышала».

«Да, я уверен, что ты правильно услышала, и что ты понимаешь значение моих слов». Я повернулся к ней. «Сейчас это не может повториться».

«Прямо сейчас? То есть ты предполагаешь, что я подожду, пока твое настроение снова не изменится. Так что ли?»

Я не ответил.

«Это, черт возьми, всё?»

«Да, я потерял контроль, и это не пошло на пользу никому из нас».

"В чьем мире, Вадим? Не в моем."

Я знал, что она не могла понять. Как она могла?

Она тихо рассмеялась, повернув голову. Я был удивлен, что она не давила и не ныла о том, что должно было произойти. «Позволь мне прояснить. Ты использовал меня. Мое тело для своего извращенного удовлетворения. Так?»

«Не смотрите на это таким образом».

«Тогда как мне на это смотреть?»

«Поскольку я защищаю тебя всеми силами».

Ее улыбка удивляла меня, пока я не заметил, что она пронизана ядом. И в тот момент, когда она хрустнула рукой по моей челюсти, я понял, что она должна была сделать это, чтобы попытаться почувствовать себя лучше.

«Я ненавижу тебя, Вадим. Я правда тебя ненавижу. Не знаю, о чем я думала, но твой инь и ян сводят меня с ума. Ты прав. Это больше никогда не повторится».

Быстро завязав пояс и бросив на меня еще один взгляд полный отвращения, она вышла.