Перерождение темного архимага VI. Рассвет

Глава 13

«Оникс» в бежевой расцветке с гербом моей охраны на двери мчался настолько быстро, насколько позволяла разбитая колея, местами тонущая в вечно непросыхающих лужах. Я на своём «Рубине» двигался следом, то и дело отставая на особо грязных участках. Мы свернули возле лесосеки, поехали через тайгу, затем по опушке леса. По бревенчатому настилу пересекли мелкую речушку в низине, взобрались на возвышенность. И тут до меня донеслись звуки стрельбы.

Проехав ещё версту, остановились. Дорога уходила влево, а стреляли где-то впереди, в лесной чаще, куда на машине добраться было невозможно. Неподалёку на укатанной площадке стояли два бежевых гусеничных вездехода с гербами охраны.

Мы выскочили из машины. Всего нас было пятеро вместе с Турком.

— Надо торопиться! — сказал Турок. — Там какой-то владеющий появился. Говорят, огнём всех жжёт, падла!

— Сейчас разберёмся, — успокоил я его. — Вы, парни, не спешите. Я отправлюсь первым и займусь ими, а вы подходите следом. И рацию дай.

Турок вручил мне запасную рацию. Я нацепил её на ремень и отправился в лес. Пользуясь воздушными потоками поднялся над макушками деревьев. Хотел определить, где находится противник, но за кронами сосен не увидел ничего. Спустился на землю и, переносясь чёрным облаком с места на место, двинулся вперёд.

Первые, с кем я столкнулся, были двое моих охранников, удирающих сквозь чащу. Я их сразу узнал по однотонной серо-зелёной форме с моим гербом. Где-то год назад я принял решение ввести для своей мини-армии единую форму одежды, поэтому теперь их было ни с кем не перепутать.

Я их остановил, спросил, где противник и какова его численность. Мне сказали, что враг двигается следом, что там около двадцати человека, и среди них есть маг огня, который живём сжёг почти всех наших.

Меня и так эта ситуация разозлила, а теперь я и вовсе был в ярости. Как эти мрази посмели прийти на мою землю и убивать моих людей⁈ Ещё и какой-то владеющий с ними припёрся!

Я двинулся дальше и вскоре увидел, как между деревьями россыпью шагают вооружённые люди в полувоенной форме. Было их немного, около десятка, но в чаще, возможно, прятались и другие.

— Стоять! — крикнул я. — Вы нарушили границу территории князя Озёрова-Сибирского. Кто такие? Говорите или умрёте!

Вместо ответа началась пальба. Кто-то кинул в меня огненный шар. Идиоты! Им бы сейчас бежать сверкая пятками — хоть какой-то шанс спастись имели бы. Я создал тёмные вихри, и те, огибая деревья, стали бить по противнику. Первым я уничтожил огненного мага, затем — четырёх обычных боевиков. Не помогло им даже силовое поле, оказавшееся весьма непрочным. Когда тьма превратила в пепел пятого вояку, остальные ринулись прочь.

Метнувшись за ними облаком, я быстро настиг одного из беглецов. Воздушный кулак ударом в спину сбил его с ног. Я подошёл к нему, схватил за грудки. Передо мной был небритый мужик лет сорока, одетый в камуфляж, в кепке и с опустевшей разгрузкой. Рядом валялся карбин.

— Говори, падаль, кто такие! — рявкнул я. — А то станешь кучкой вонючего пепла!

— Господин, господин, мы не специально. Мы не знали, что это ваша земля. Мы — добытчики, кристаллы собираем, больше ничего.

— Говори на кого работаешь, — я тряхнул его и поднёс к самому носу тёмный сгусток.

— На Чулкова! Боярин Чулков нанял нас. На него работаем.

— Ясно, — я убрал тьму. — Вставай, пойдёшь со мной. Вот Чулкову тебя и отдам.

У меня руки чесались испепелить этого выродка, но я приглушил свой гнев. Если парни работают на Чулкова, значит, скорее всего, просто ошиблись. Добытчики постоянно что-то делят, и драки между ними случаются часто. У Чулкова, наверняка, тоже появятся вопросы по поводу гибели его людей. Придётся предоставить пленного в качестве доказательства того, что они первыми на нас напали.

Постепенно мой гнев сменился досадой. Месяца не прошло с тех пор, как я обосновался в Усть-Катайгинске, а уже ссоры с соседями начались. А мне этого совсем не хотелось. Тем более с Чулковым у нас завязались почти приятельские отношения, человек он был неплохой, а тут — раздор на ровном месте.

Когда мы со спасшимися охранниками прибыли на базу, я тщательно расспросил всех — вначале своих, потом пленника — и узнал подробности происшествия.

По словам моих ребят, они, когда встретили незнакомых добытчиков, спросили, кто такие, и приказали убираться с этой земли, на что те вначале стали возражать в резкой форме, а потом открыли стрельбу. А спустя минут пятнадцать подоспела вторая группа, среди которой был сильный огненный маг. Именно он сжёг четырёх человек. Ещё двое погибли от пуль, а двое уцелевших пустились в бегство.

Показания пленного частично совпадали с рассказом охраны. Кто-то из их отряда сделал предупредительный выстрел в воздух, после чего наши открыли по ним огонь. Вот только боевики Чулкова были уверены, что земля эта принадлежит их господину, и поэтому посчитали моих людей нарушителями. Пленный добытчик клялся и божился, что они никогда не нарушают ни чьих границ.

Но наиболее неприятным оказался тот факт, что отряд добытчиков возглавлял родственник Чулкова — тот самый маг огня. А я, получается, его убил, даже фамилии не спросив. И вот из-за этого могли возникнуть серьёзные проблемы. Хотя откуда, спрашивается, мне было знать? Этот урод тоже не торопился переговоры вести. Он моих людей сжёг и меня пытался.

Чулкову я позвонил сразу же, как только разобрался в ситуации. Объяснил, что случилось: дескать его люди забрели на мою территорию и напали на моих охранников. Тон Чулкова был не столь дружелюбным, как раньше. Князь сказал, что знает о казусе, и предложил встретиться в сквере напротив городской управы и там обсудить проблему.

Встретились вечером, где и договорились. В центре города раскинулся небольшой зеленеющий сквер. С двух сторон тянулись пятиэтажные дома, а с третьей — находилась площадь, за которой белело здание городской управы.

Мне казалось, что инцидент быстро замнётся. Пусть и погиб родственник Чулкова, но ведь не моя в этом вина. Он ведь должен понимать. А потом неплохо было бы разметить границу, чтобы больше никто не залезал.

— Здравствуйте, господин Озёров-Сибирский, — поприветствовал меня Чулков весьма холодно, обратившись не по имени-отчеству, как обычно, а по фамилии.

— Здравствуйте, Алексей Данилович, — сказал я. — Неприятная ситуация у нас получилась.

— Крайне неприятная, — уточнил Чулков. — И это мягко сказано. Произошедшее просто ужасно.

Он не спешил выражать сожаление, поэтому начал я:

— Сожалею о произошедшем. Но ваши люди не только на мою землю зашли, но и начали по нам стрелять. Убиты шестеро моих охранников.

— Позвольте уточнить: столкновение произошло не на вашей, а на моей земле, и стрелять начали именно ваши люди, а вы к тому же безжалостно убили моего двоюродного племянника.

— Ещё раз: мне жаль, что так получилось. Но ваш племянник не хотел сдаваться. Даже разговаривать со мной не стал. А перед этим заживо сжёг четырёх моих охранников. Естественно, пришлось принять меры. И почему вы утверждаете, что там — ваша земля?

— Приняли меры? Вы убили моего родственника. А земля эта уже год, как моя. Мне известны её границы, и мои слуги никогда их не нарушают.

— Но и мне тоже известны границы моих владений. И моя охрана их не пересекала. Я сам там был и могу подтвердить, что перестрелка произошла на моей территории.

Дело приняло неожиданный оборот. Чулков вместо того, чтобы извиниться, что меня полностью удовлетворило бы, стал всё отрицать. Было странно это слышать. Зачем он так поступает? Зачем оспаривает землю, которая сто процентов принадлежит мне? Я хорошо помнил очертания своего участка. Он заканчивался как раз вёрстах в трёх за рекой.

— Нет, господин Озёров-Сибирский, не на вашей. На моей земле, — твердил Чулков. — Вы нагло вторглись ко мне, стали обворовывать, а когда мои слуги попросили уйти, начали бойню. Вы за это заплатите, господин Озёров-Сибирский! Я добьюсь правды.

— Нет-нет, ни за что я платить не буду. Это не моя вина. И не советую мне дорогу переходить, Алексей Данилович. Ни для кого это хорошо не заканчивалась. У меня нет желания с вами ссориться.

— Это угрозы? За кого вы меня принимаете? Вы ещё пожалеете и о своих словах, и о своём поступке. Прощайте.

Так мы и разошлись, злые друг на друга. Я не понимал, что нашло на Чулкова. Неужели горе от потери двоюродного племянника ему разум затмило? Понять можно, особенно если это близкий родственник. Но мозги-то надо включать? Он с кем воевать собрался? Со мной — ставленником императора, обладающим огромной силой! Или я чего-то не знаю про здешний мирок?

Придя домой, я сразу же позвонил Гаврилову и велел ему нанять землемеров, чтобы те подтвердили границы моего участка. Я собирался строить ограждение. Позвонил также своему адвокату Караулову на случай, если Чулков на меня в суд подаст, а потом — Оле. Ей я сказал, чтобы они с Лерой срочно переезжали в Первосибирск. У Чулкова в Омске проживала родня, и кто знает, на какие безумные идеи толкнёт его ненависть?

— Хорошо, мы скоро переедем, — пообещала Оля, когда узнала, что я поссорился с каким-то омским родом. — У тебя опять с кем-то стычки? Сколько можно уже?

— Так я начинаю, что ли? Они сами лезут.

— У других почему-то такое не происходит.

— Ты уверена? Ты в Первосибирске жила. У вас постоянно местные кланы воевали друг с другом.

— Так там давняя вражда была… Ну ладно, не буду тебя жизни учить. Надеюсь, сам разберёшься. Если надо помочь, зови. Я как раз хочу на две-три недели приехать к тебе.

— Ну ты и время выбрала. Давай попозже, а?

— Нет, Лёш, не могу уже здесь сидеть взаперти. Если что, я всё продумала. С Селеной будут няня и Лера возиться. Лера согласилась. В качестве тренировки, так сказать. А я поеду к тебе, отдохну, займусь чем-нибудь полезным. Надеюсь, ты меня не отправишь жить на съёмную квартиру?

— Это ни к чему. Приезжай ко мне домой, — разрешил я, понимая, что уговаривать бесполезно. Оля всё равно сделает, как она хочет.

На самом деле я не имели ничего против, чтобы она приехала на две-три недели. К тому же Оля уже давно намекала, что хочет это сделать. Но сейчас время было совсем неподходящим из-за дурацкой ссоры с Чулковым.

Я долго ломал голову, как с ним поступить. Либо сделать, как умею — просто испепелить своего недруга, а потом и всех, кто придёт за него мстить. Такие точно найдутся. Но я прекрасно знал, к чему это приведёт — очередное бессмысленное кровопролитие с огромными жертвами. Надоело. В конце концов, мы тут с тёмными воюем или сами с собой? Надо придумать другой способ надавить на Чулкова и охладить его пыл.

На следующий день меня пригласил к себе генерал Бодянский. Он на удивление быстро узнал о наших разногласиях с Чулковым, и это стало главной темой разговора. Как всегда, мы встретились в кабинете.

— Нехорошо получается, Алексей Михайлович, — упрекнул меня Бодянский. — Надо бы помириться. Вы ж соседи, в конце концов. А городок у нас маленький. Какой смысл друг с другом бодаться?

— А как помириться? — развёл я руками. — Думаете, я не пытался? Его люди залезли на мою территорию, завязалась перестрелка. Я пришёл разбираться, по мне открыли огонь без всяких разговоров. Естественно, я применил силу. Да, понимаю, случается всякое: границы у нас не отмечены, оград пока нет, кто-то может и ошибиться. Если б господин Чулков просто извинился, то инцидент был бы исчерпан. Но нет же, он что-то требует от меня.

— Как утверждает господин Чулков, именно ваша охрана по какой-то причине оказалась на его земле.

— А я утверждаю, что это не так.

— Понимаю. Но пока у меня есть только ваши слова против слов господина Чулкова.

— Свои слова я могу доказать. Все документы у меня в наличии. А скоро приедут землемеры, которые определят точную границу моих владений.

— Понимаю, Алексей Михайлович, понимаю. Но у господина Чулкова погиб племянник. И господин Чулков утверждает, что от вашей руки.

— Точнее, от моей магии, да.

— То есть господин Чулков понёс большие потери, чем вы. Я знал этого молодого человека. Он… должен сказать, он порой немного вспыльчив. Но это же не повод… так поступать.

— Он пытался меня убить, понимаете? С моей стороны это называется самооборона.

— Пусть вы считаете так. Не буду спорить, меня там не было. Но пострадал член уважаемого рода. Это может привести к печальным последствиям. Считаю, вам необходимо загладить свою вину.

— Мою вину? Шутить изволите, Кирилл Данилович?

— Ни в коем случае. Дело серьёзное, мне сейчас не до шуток. Кем бы ни была инициирована ссора, вам стоило бы компенсировать тяжёлую утрату рода Чулковых. Уверен, этот жест примирит оба ваших рода.

— Значит, я должен заплатить?

— Именно об этом я и говорю. Видите ли, Алексей Михайлович, вы — человек здесь новый, вас никто не знает, вам следует осторожнее себя вести, идти навстречу соседям. В конец концов, вам же с ними работать придётся. Как же вы организуете ополчение, если перессоритесь со всеми?

— Я компенсирую убытки… если обнаружится моя вина. Если виноват Чулков, этого не будет, — отрезал я.

Командующий округом не согласился с моей позицией. Он хотел, чтобы я прогнулся, но на это я пойти не мог и потому решил бороться до конца — неважно, через суд или собственными силами. Неужели они все думают, что раз я молод, то на мне можно ездить? Или они тут все заодно? Свой клан уже образовали?

Я покинул штаб в дурном расположении духа. Сразу поехал на базу охраны. Во-первых, собирался отдать соответствующие распоряжения Турку, поскольку я опасался нападения людей Чулкова. Вряд ли, конечно, но всегда надо готовиться к худшему. Ну и с Тамарой требовалось обсудить планы на будущее. Вчера из-за этой дурацкой стычки было не до разговоров.

Тамара устроилась в казарме, где располагалось женское отделение. Там я её и нашёл. У нас служили несколько женщин, а сейчас ещё и десяток добытчиц приехали на заработки. К ним моя бывшая и прибилась. Тамара сказала, что ей нравится на базе. Турок выдал ей всё необходимое, а соседки по комнате, да и прочие охранники не лезли в её жизнь. По крайней мере, пока. Не она одна здесь оказалась с туманным прошлым.

Тамара подтвердила, что хочет помогать моей охране в добыче кристаллов и прочей работе. Соответственно, со своей стороны я обязался ей платить, как и остальным. Ну и документы планировал сделать, причём не абы какие, а боярские. Они стоят дороже, но не мог же я обречь на жизнь простолюдина человека, который в прошлом мне был дорог.

Оля приехала через день, и в тот же вечер мы отправились в единственный ресторан в городе.

— Ну что, рада вырваться на свободу? — спросил я с сарказмом.

— Ещё как! — Оля улыбалась своей открытой белоснежной улыбкой. Сейчас она выглядела, как всегда, бодрой и весёлой, а не такой замученной, как во время последней нашей встречи. — Наконец, тряхну стариной. Кажется, материнство мне даётся тяжелее, чем грёбаная служба на границе! А у вас тут много тенебрисов бродит по округе? Есть, чем заняться?

— Насчёт этого можешь не волноваться. Работы хватает.

— До сих пор не можете разобраться с тёмными?

— Ну почему же? Разбираемся. Местный генерал, наконец, прислал солдат. Они ямы на болотах закрыли, и последний месяц вроде бы поспокойнее стало. Но всегда могут новые твари с юга припереться, так что здесь не расслабишься.

Переночевали мы на моей квартире, а утром Оля захотела посмотреть базу охраны, и я, поскольку заняться мне вдруг оказалось совершенно нечем, повёз её туда.

Когда мы приехали, один из отрядом как раз погружался в машины и вездеходы, собираясь отправиться на очередное задание. Среди них была и Тамара. Мы с Олей прошли мимо, направляясь к штабу. Я и Тамара встретились взглядом, я кивнул ей в знак приветствия, но Оля этого не заметила.

Меня охватило замешательство. Казалось неправильным, что я не представил супруге Тамару. Повёл себя так, будто она — всего-лишь одна из наёмниц, а не некогда близкий мне человек. Но я не знал, как это сделать. Тамара пока не имела знатной фамилии, а представлять Оле обычную простолюдинку, коих у нас служит много — крайне странно будет выглядеть.

Но пока я об этом раздумывал, мы прошли мимо отряда и оказались в штабе. Турок сидел в своём кабинете, общался с двумя десятниками. Я спровадил обоих и закрыл дверь.

— В общем, так, — объявил я. — Говорю вам обоим. Оля, разу уж ты хочешь помогать, так помогай. Будешь подчиняться Турку. Что прикажет, то и делай. И чтоб не пыталась тут командовать. Турок, а ты, если моя дорогая жёнушка начнёт из себя главную строить, сразу же мне звонишь. Все всё поняли?

— Понял, ваше сиятельство, — ответил Турок, несколько ошарашенный нашим внезапным визитом.

— Да не вопрос, — пожала плечами Оля. — Как скажешь. Если нужна помощь, пусть говорит. Сейчас у вас какие мероприятия?

— Сейчас отряд собирается в южную часть поместья ехать, ваше сиятельство, — проговорил мой старшина. — Там есть место, где кристаллов полно. Уже неделю их возим оттуда. Если хотите, можете присоединиться.

— Ну кто так приказы отдаёт, Турок? — возмутился я. — Надо вот как. Сегодня перед вами поставлена задача: отправиться вместе с отрядом на добычу кристаллов. Старший — такой-то. Как поняли?

— Будет исполнено, — оскалилась Оля, приложив пальцы к фуражке своей военной кепи.

— Вот и хорошо. Приступайте к выполнению.

Внезапно я понял, что Оле придётся ехать с Тамарой, и даже хотел отменить приказ, но быстро успокоился, решив, что ничего ужасного в этом нет, и с чистой совестью отправился домой, забрав прежде папку со снимками моего участка. Мне требовалось решить кучу вопросов, связанных со строительством угольной шахты и нового особняка, который я собирался отгрохать недалеко от базы. Омский особняк по-хорошему следовало продать, ведь жёны теперь будут жить в Первосибирске, но я пока решил его оставить.

Изучив тщательно снимки, я ещё раз убедился, что территория, на которой случилась перестрелка, относится к моим владениям, хотя и близка к границе, что пролегала рядом по какому-то ручью. Ошибки с моей стороны быть не могло.

И тогда я решил ещё раз позвонить Чулкову и постараться убедить его в том, что ошибся именно он. Прошло несколько дней с момента нашего последнего разговора, эмоции должны были улечься, а рассудок и здравый смысл — взять верх.

Но когда я высказал Чулковы свои доводы и пообещал при необходимости подтвердить их документами и фотоснимками местности, князь заявил:

— Господин Озёров-Сибирский, я тоже могу вам продемонстрировать и документы, и снимки. Граница моих владений проходит по реке Мёрзлая. А вы приехали и устроили произвол.

— Позвольте… С какой стати это ваша земля, когда она принадлежит мне? — удивился я, вспомнив, что река Мёрзлая — это та самая речушка в низине, которую мы пересекали по пути к месту стычки. — Река протекает по моей территории. От неё к востоку три версты мои.

— Это не так. А если хотите поспорить, поговорим в суде. А заодно и за гибель моего родственника ответите.

Я завершил звонок. Даже прощаться не стал. Меня разбирала злость. Доколе этот идиот будет упрямиться? Почему он вдруг решил, что граница его владений проходят по этой речке? Хотелось пойти к нему немедленно и превратить в кучку пепла. Но я сдержал свой порыв. Наверное, придётся, и правда, через суд выяснять, где чья земля. Видимо, возникла какая-то путаница при её размежевании. Но как быть с мёртвым родственником? Этого Чулков прощать мне, кажется, не собирался при любом раскладе.

И вдруг меня осенило. В голове мелькнула идея, как можно надавить на этого идиота.