Пламя войны

Глава 58

Белла сложила руки на коленях, чтобы скрыть, что они дрожат. Она была одна в карете, но не хотела, чтобы во дворце ее увидели в таком состоянии.

Даже если она стала предателем Короны — во всяком случае, по духу.

Она закрыла глаза, стараясь дышать медленно и ровно. Ей предстоял всего лишь обед, и она не сомневалась, что Первый лорд не станет задерживать ее после того, как трапеза подойдет к концу. И еще она увидит Джеффа, целого и невредимого. Ей казалось, что у нее по-настоящему заболит грудь, так сильно она рыдала, когда нашла его в дворцовой больнице, раненого, изможденного, но живого. Она с раздражением заставила всех дворцовых целителей удалиться и сама вылечила все раны Джеффа, используя влажную ткань — самый медленный и изнурительный процесс.

Она оставалась рядом с Джеффом до тех пор, пока сама не начала засыпать, и тут появился Гай. Первый лорд двигался очень медленно, как уставший от жизни старик, — хотя он и не выглядел стариком, но его волосы совершенно поседели с тех нор, как они виделись в последний раз. Он предложил ей поселиться во дворце, но она отказалась, сославшись на то, что уже остановилась у леди Аквитейн.

Он пристально посмотрел на нее, и Белла сообразила, что он прекрасно понимает, что за ее простыми словами стоит нечто большее. Он не стал возражать — более того, пригласил ее на обед вместе с племянником.

Конечно, он не сомневался, что Белла придет, хотя бы для того, чтобы повидать Джеффа. Леди Аквитейн нельзя верить, но в ее рассуждениях о том, что Гай держит во дворце Джеффа в качестве заложника, была толика правды. Ну а в данном случае он использовал мальчика для того, чтобы заставить ее еще раз прийти во дворец.

Так или иначе, но ей удалось получить то, что она хотела. Наемники Аквитейна рассказали ей, что ее брат не пострадал, но люди целого стедгольда убиты вместе со многими солдатами ее брата. Им удалось уничтожить гнездо зорда.

Карета остановилась, возница спустил лесенку и распахнул дверцу. Белла закрыла глаза, глубоко вздохнула, стараясь создать хотя бы видимость спокойствия. Потом она вышла из кареты на глазах у суровых охранников Аквитейна и зашагала во дворец в сопровождении центуриона Королевской гвардии — очень молодого для своей должности. Он привел ее в симпатичную столовую.

Она была больше, чем зал в Индерфорде, пожалуй, размерами она могла бы состязаться с амбаром в ее стедгольде. Огромный стол был уже накрыт, тарелки стояли на расстоянии выстрела из лука, но кто-то явно решил, что такое расположение его не устраивает. Все стулья были собраны в одном конце стола, тарелки переставили на новые места, до Беллы донеслись веселые голоса и смех.

Она немного помедлила у двери, изучая комнату. Крупный молодой человек, сидевший у края стола, — это Антиллар Максимус, о ком Джефф много писал в письмах домой. Сейчас его приятная внешность наводила на мысли о шалостях и проказах, но Белла знала, что со временем он станет более серьезным, но не менее привлекательным мужчиной. Сейчас он веселил всех присутствующих какой-то забавной историей, демонстрируя мастерство опытного рассказчика. Рядом с ним сидел хрупкий юноша с умными глазами и широкой улыбкой, хотя он чем-то и напоминал мышку, словно рассчитывал, что на него никто не станет обращать внимания. Адриан, судя по письмам Джеффа. Девушка, простая, но приятной наружности, напротив Макса и Адриана, рядом с Джеффом, ее щеки порозовели от смеха.

С другой стороны от Джеффа сидела экзотическая красавица, и Белла не сразу узнала в ней Кито, дочь вождя Маратов. Она была одета в дорогую шелковую рубашку и обтягивающие штаны, а ее белые ноги оставались босыми. Длинные светлые волосы Кито заплела в косу, спадающую на спину, шею и запястья украшали серебряные ожерелье и браслеты. В ее глазах — такого же цвета, как и глаза Джеффа, — поблескивали искорки озорства.

Джефф слушал Макса. Белла сразу отметила, что он вырос, и дело было не только в том, что он стал выше. Он сидел молча, но в нем ощущалось спокойствие. Он слушал Макса, а на его губах бродила улыбка, отражавшаяся и в глазах, в нем появилась уверенность, которой не было раньше. Когда Макс замолкал, чтобы перевести дыхание, Джефф вставлял какие-то замечания, и все снова принимались смеяться.

Неожиданно Белла ощутила рядом присутствие другого человека, и Гай Секстус прошептал:

— Приятные звуки. Так смеяться могут только молодые люди. Прошло много времени с тех пор, как эти стены слышали смех.

Белла ощутила, как напряглась ее спина, и она повернулась к Первому лорду.

— Ваше величество, — сказала она, делая неглубокий реверанс, как ее научила Жанин. «В тот день, когда она умерла», — подумала Белла.

— Стедгольдер, — сказал он, оглядывая ее с головы до ног. — Какое у вас чудесное платье.

Леди Аквитейн подарила ей платье, сшитое из того же экзотического и дорогого шелка, в котором она сама появилась на приеме в саду у Калара, хотя крой у платья был гораздо более скромным. Темный пурпур шелка переходил в черное на манжетах и по краю подола. Пурпур и чернь, цвета Аквитейнов.

Естественно, туника Гая была красно-синей — цвета королевского дома Первого лорда.

— Благодарю вас, — сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно. — Это платье предложила мне хозяйка дома, где я остановилась. Было бы невежливо его не надеть.

— Я понимаю, как это могло произойти, — сказал Гай. Его голос был одновременно сдержанным и сочувствующим. И вновь у Беллы возникло ощущение, что он понимает гораздо больше, чем произнесено вслух, и что она сама, в свою очередь, осознает двойной смысл его слов. — Возможно, вам интересно знать, что я освободил Максимуса от всех обвинений, которые ему предъявлены. Я предложил Калару провести тщательное расследование событий той ночи, и он сразу же отказался от своих слов. Ну а в отсутствие обвинителя я получил возможность закрыть дело.

— А какое это имеет отношение ко мне? — спросила Белла.

— Возможно, и не к вам, но один из тех, с кем вы знакомы, может найти эти сведения интересными.

Естественно, он имел в виду Аквитейнов.

— Быть может, нам следует присоединиться к ним? — спросила Белла.

Гай посмотрел на группу молодых людей, продолжавших смеяться. Он наблюдал за ними, и его лицо сохраняло невозмутимость, и, хотя ее мастерства водяного мага не хватало, чтобы уловить его истинные чувства, Белле вдруг пришло в голову, что жизнь Первого лорда должна быть ужасно одинокой.

— Давайте подождем еще немного, — предложил он. — После нашего появления они уже не будут так веселиться.

Она посмотрела на Гая и кивнула. Напряжение между ними не исчезло, но немного ослабело.

Когда они наконец вошли в зал, Белла очень долго прижимала Джеффа к груди. Он действительно сильно вырос — если раньше она была на полголовы выше, то теперь Джефф перерос ее по меньшей мере на полфута. Да и плечи его стали заметно шире, а голос теперь больше походил на баритон, чем на тенор.

Но Кэлен была права: Джефф не изменился. Она ощущала его тепло и любовь, когда он ее обнимал. Искорки в глазах, чувство юмора, улыбка — хотя теперь она стала более серьезной и осмысленной — были прежними. За годы, проведенные в Академии, он ничего не потерял. Пожалуй, лишь развил свои лучшие качества — ум, умение быстро оценивать ситуацию, сохранив при этом доброту.

Трапеза была превосходной, а беседа приятной, пока Первый лорд не попросил Джеффа рассказать обо всем, что произошло за последние несколько дней. Тут только Белла поняла, почему на обеде присутствовало так мало гостей. Пока Джефф говорил, в зал не входили даже слуги.

Она с трудом могла поверить своим ушам, но понимала, что Джефф говорит правду. Она это чувствовала. Белла была ошеломлена, Джефф обладал огромной властью. А ведь он еще совсем молод, все еще учится в Академии, но судьба всей Астелии зависела от решений, которые он принимал. Конечно, не только от его решений, но, великие астелы, он вновь повел себя как герой.

Она сидела, ошеломленная рассказом Джеффа, теперь ее уже не удивляло, что Джефф готовился стать курсором. Она ожидала чего-то в таком роде, когда ее племянник уезжал в столицу. Она внимательно слушала Джеффа, но также постаралась оценить выражения лиц и эмоции всех, кто собрался за столом. Кроме того, Белла подозревала, что Джефф рассказывает далеко не все, хотя и не совсем понимала, зачем ему скрывать часть маскарада Макса или смерть маэстро Килтона.

Было уже довольно поздно, когда Первый лорд посчитал, что трапезу пора заканчивать. Вскоре в зале остались лишь Джефф, Первый лорд и сама Белла.

— Я рассчитывала, что смогу поговорить с Джеффом наедине, — сказала она Гаю.

Гай удивленно поднял бровь и некоторое время разглядывал ее платье. Белле пришлось прибегнуть к помощи Джил, чтобы не покраснеть, но она не отвела взгляда.

— Стедгольдер, — мягко сказал он, — это мой дом. Я должен слышать все, что вы скажете одному из моих курсоров.

Белла поджала губы, но склонила голову. Она не хотела говорить об этом в присутствии Гая, но такова была цена за помощь Аквитейнов. Что ж, так тому и быть.

— Джефф, меня беспокоит твой друг. Габриэль — кажется, ее зовут именно так. Я не могу утверждать ничего определенного, но в ней есть нечто… неправильное.

Джефф посмотрел на Гая, что вызвало внутреннее раздражение Беллы. Первый лорд ему кивнул.

— Я знаю, тетя Белла, — заговорил он тихо и очень серьезно. — Она не Габриэль. Во всяком случае, не настоящая Габриэль.

Белла нахмурилась:

— Откуда ты знаешь?

— Потому что люди Калара, захватившие меня и Кито в туннелях подземелья, ждали нас там. Перед смертью маэстро Килтон сказал мне, что главный убийца Калара все еще рядом и что ему пришлось заплатить страшную цену за то, чтобы ввести убийцу во дворец. Он делал вид, что перешел на сторону Калара, рассчитывая, что сумеет больше узнать о намерениях врага, контактируя с его главным убийцей — женщиной по имени Дарья. Так или иначе, эта женщина, которая могла общаться с Килтоном, не вызывая ни у кого подозрений, а также человек, знавший, что той ночью я спустился в подземелье и делал отметки на стенах, чтобы найти обратную дорогу, должен был быть кем-то из моих товарищей по обучению.

— И это была цена, о которой говорил Килтон, — прошептал Гай. — Девушку, выбранную для обучения, заменили на Дарью, применив водяную магию. Вероятно, настоящую Габриэль убили через несколько дней после того, как она начала обучение.

Белла покачала головой:

— Это… ваше величество, вы не хуже меня знаете, что всякий обладающий таким даром к водяной магии способен влиять на эмоции тех, кто находится рядом с ним.

— Ей было совсем не трудно убедить всех вокруг, будто она всего лишь безобидная молодая девушка, — пробормотал Гай.

— Да. И если человек убивает достаточно часто, это может легко свести его с ума.

— Весьма возможно, — кивнул Гай.

— И вы позволили убить несчастную девушку, чтобы получить какие-то преимущества? — спросила Белла.

— Килтон никогда мне об этом не говорил, — сказал Гай. — Он принял решение самостоятельно.

Белла покачала головой:

— Все равно это отвратительно.

— Верно, — без малейшего стыда согласился Гай. — Так оно и есть. Однако Килтон посчитал это необходимым.

Белла вздохнула:

— Эта убийца, Дарья… Когда вы намерены ее арестовать?

— Мы не станем этого делать, — сказал Джефф. — Во всяком случае, сразу. Дарья не знает, что мы ее раскрыли. И мы можем это использовать против нее и Калара.

— Она убийца, — тихо сказала Белла. — И весьма вероятно, безумна. И вы позволите ей разгуливать на свободе?

— Если Первый лорд ее уберет, — сказал Джефф, — если Дарью арестуют или вышлют, Калар найдет кого-то другого и попытается внедрить его во дворец — не исключено, что нам больше не будет сопутствовать удача и мы не узнаем, кто это. Оставить ее на прежнем месте менее опасно, чем убрать. Во всяком случае, на данный момент.

— Чудовищно, — сказала Белла.

На ее глазах выступили слезы, но она даже не попыталась их скрыть.

Джефф это заметил, покраснел и отвернулся. Потом посмотрел на Беллу и сказал:

— Я надеюсь, ты не разочаровалась во мне, тетя Белла.

По ее губам пробежала слабая улыбка.

— Я надеюсь, ты не разочаровался во мне, Джефф.

— Никогда. Я понимаю, почему ты… — Он неопределенно махнул рукой. — Ты сделала то, что было необходимо для защиты людей, которых ты любишь.

— Да, — ответила Белла. — Думаю, не я первая должна бросить камень. — Она подошла к Джеффу, взяла двумя руками его лицо и поцеловала в лоб. — Обещай мне, что будешь осторожен.

— Обещаю, — сказал он.

Она вновь обняла Джеффа, и они некоторое время постояли молча. Гай скрылся в одном из коридоров, а Джефф проводил Беллу до выхода из дворца, где стояла карета Аквитейнов. Белла шла, опираясь на руку Джеффа, и он помог ей подняться в карету.

— Джефф, — сказала она, прежде чем дверца закрылась.

— Да, тетя Белла?

— Я очень тебя люблю.

Он улыбнулся:

— И я тебя люблю.

Она кивнула:

— И я горжусь тобой. Никогда не думай иначе. Я тревожусь о тебе. Вот и все. Но ты стал таким высоким.

Он ухмыльнулся.

— Первому лорду недешево обходится мое содержание, — ответил он.

Белла рассмеялась, и он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. Она взъерошила ему волосы и сказала:

— Пиши почаще. Где бы мы с тобой ни оказались, мое отношение к тебе никогда не изменится.

— И мое тоже, — заверил ее Джефф, отошел от кареты и кивнул вознице, который стал закрывать дверцу. — Пиши мне почаще. И береги себя.

Она кивнула и улыбнулась, а потом дверца захлопнулась, возница уселся на свое место — и карета покатила прочь. Белла откинулась на спинку и закрыла глаза. Она чувствовала себя ужасно одинокой в карете Аквитейнов.

Она и была одинока.

— Береги себя, — прошептала она, не открывая глаз и стараясь удержать перед мысленным взором его улыбку. Ее рука скользнула к кольцу, которое все еще висело на цепочке у нее на шее. — Береги себя, мой сын.