Под Знаменем Империи, Том II

Глава 16

Атмосфера в городе накаляется с каждым днем. Скрывать информацию о покушении на Императора становится невозможно — слухи распространяются со скоростью лесного пожара, обрастая все новыми подробностями.

Мое имя снова у всех на устах: участие в раскрытии заговора становится одной из самых обсуждаемых тем, не говоря уже о приглашении на закрытый совет с генералами. На улицах меня узнают всё чаще, но даже в батальоне Эйрина не все рады моему возвышению. За спиной слышится шёпот, а в лицо летят подколки.

Стараясь не обращать внимания на недоброжелателей, я сосредотачиваюсь на службе. Дни адъютанта наполнены поручениями и бесконечными задачами от капитана, но я все же нахожу время для тренировок. Каждую свободную минуту посвящаю медитации, отработке техник и спаррингам с друзьями.

С удивлением замечаю, что Райдо, Торвальд и Изаар отстают от меня сильнее, чем я предполагал. Или, может быть, это я расту слишком быстро? Лишь с Текору мне не приходится сдерживаться — названный брат почти не уступает мне в силе. Годы не жизни, а жестокого выживания в лесу закалили его дух, разжигая в лучнике такую же неугасимую жажду достичь новых высот на Пути, какая горит и во мне.

Немало времени уходит на учёбу. Эйрин, словно требовательный родич, заставляет меня перечитывать десятки книг о значимых сражениях и войне против демонов. Он щедро делится ценными походными журналами — записями командиров всех рангов о столкновениях с исчадиями тьмы. Из этой информации в моей голове складывается объемная картина войны, тянущейся столетиями. Противостояние людей и трупоедов, кажется, не суждено завершиться никогда.

На заре противостояния они не воспринимались как серьезная угроза. Каждый регион Империи справлялся с ними собственными силами, считая их лишь агрессивной разновидностью духовных зверей, не требующей вмешательства государства. Однако ситуация постепенно менялась. Демоны множились, сбиваясь в стаи и проявляя зачатки разума и организации, напоминая больше яогуаев, нежели бездумных тварей. Их нашествия становились все более разрушительными.

Когда границы нескольких провинций оказались под ударом, а десятки малых городов были стерты с лица земли, Империя наконец-то бросила в бой регулярные войска. Но даже тогда никто не мог предвидеть, что эта война растянется на долгие три столетия, став кровавой главой в истории человечества.

Погруженный в учебу, я не сразу замечаю появление командира.

— Постигаешь науку? — ёрничает он. — Отлично, не зря я назначил тебя своим адъютантом. Пора бы тебе соответствовать своей должности не только делами, но и званием. Я попросил Кариссу допустить тебя к экзамену на офицера.

Капитан достает из пространственного кольца кувшин с вином, но, окинув взглядом аккуратные башни из книг, произносит:

— Тебе не предлагаю. Всё равно ведь откажешься.

— Откажусь, — киваю я. — Слишком много всё ещё надо прочитать. Трактаты, что вы мне одолжили оказались действительно бесценны. Я изучил много трудов по стратегии ведения войны и теперь лучше понимаю, как командовать на поле боя и сражаться против этих отродий. Однако у меня все еще недостаточно боевого опыта. Его из книжек не добыть.

Капитан отпивает немного вина — для него это своеобразный ритуал снятия стресса. Организм закаленного практика слишком стоек, Эйрин не пьянеет, а лишь наслаждается терпким вкусом. Не услышав ответа, я вновь погружаюсь в чтение, а капитан садится у окна, задумчиво глядя на городские улицы.

— Зено, хочу тебя предупредить, — начинает он после долгой паузы. — Несмотря на всю дисциплину и порядок в нашем батальоне, даже среди своих найдутся недоброжелатели. Ты всего несколько месяцев в армии, а уже взлетел так высоко. Многие ходят в одной должности годами, а некоторые так и умирают, не продвинувшись ни на шаг. В лицо тебе будут улыбаться, а в спину эти же люди — плевать и злословить.

Эйрин делится горькой истиной:

— Все мы люди, живые и несовершенные. Победы и достижения соратников порой ранят острее вражеского клинка и губительнее самой сильной техники.

— Чего же они хотят, капитан? Убрать меня со своего Пути?

— Вижу, не для вида ты тут над книжками сидишь, — хохочет собеседник, постучав себя по виску. — Котелок у тебя варит.

— Благодарю за предостережение, капитан. Хочется верить, что мои достижения в битвах перевесят чашу весов даже в глазах самых завистливых. В конце концов, разве не ради безопасности Империи мы все здесь проливаем кровь? Наша цель должна быть превыше мелочных обид и интриг.

— Слова истинного идеалиста. Доверяй только самым близким соратникам. Тем, с кем не раз проливал кровь, — напутствует капитан. — Желаемое порой сильно расходится с действительностью.

С этими словами он встаёт, убирает кувшин и направляется к выходу.

— Общее… — протягивает капитан, задержавшись в дверях и обернувшись ко мне. — Зено, для большинства общее не так важно, как своё. Своя рубашка ближе к телу, понимаешь? Ты, может, и сделаешь мир лучше, в том числе для них, но ведь и лавры достанутся тебе — звания, слава, признание Императора. После войны красавицы будут вешаться тебе на шею, и не продажные девки, а любые, даже замужние. Дочери знатных семейств выстроятся в очередь, чтобы окрутить тебя. И все это, по их мнению, ты отнимаешь у них. Каждая твоя победа — это их поражение. Каждый твой шаг вверх — это пинок для них вниз.

На этой пессимистичной ноте Эйрин уходит, оставив меня в глубоких размышлениях.

Слова капитана звенят в моих ушах, убедительные, но полные противоречий. Все мы представители одного рода — человеческого. Большая семья… Так говорят они — и Эйрин, и сам Император. Но разве в настоящей семье родные грызутся, словно голодные псы?

Я стремлюсь встать вровень с Альдавианом, но не ценой своей души. За свою долгую жизнь он, верно, натворил немало, прикрываясь благими намерениями. Я не стану его отражением, не позволю себе превратиться в подобие того, кого намерен свергнуть. Мой Путь может оказаться длиннее и тернистее, но я не сверну с него. Настанет день, когда Альдавиан ответит за все — за Лин, за каждое злодеяние. И когда этот час пробьет, я хочу видеть рядом не прихлебателей, а истинных соратников, готовых встать плечом к плечу в решающей битве.

Ночь окутывает город своим бархатным покрывалом, когда я, с гудящей от бесконечной учебы головой, возвращаюсь в казармы. Впереди маячат силуэты трех офицеров из батальона моего командира. Их громкие голоса разносятся по пустынной улице, и внезапно до моего слуха долетает обрывок фразы, заставляющий насторожиться: «…этот водяной выскочка…». Чужие слова, произнесенные с явным презрением, заставляют меня напрячься. Неужели?…

Один из троицы оборачивается и, увидев меня, незаметно толкает товарищей локтем, заставляя замолкнуть. Понятно. Обо мне…

Внезапно наш путь пересекается с патрулем Дисциплинарного Корпуса. Пока караульные проверяют документы офицеров, я создаю крошечную колючку и незаметно прикрепляю ее к одежде недоброжелателя. Через минуту они, пройдя проверку, продолжают свой путь.

Теперь очередь доходит и до меня. К счастью, это люди Райдо, и они узнают меня с первого взгляда.

— Доброй ночи, сержант. С вашим пропуском всё в порядке? — почтительно интересуется молодой парень.

Я достаю бумагу с подписями Эйрина и Кариссы, дающую мне право свободного передвижения по городу в любое время суток. Командование частенько засиживается допоздна, поэтому у всех участников подобных совещаний имеются свои документы.

— Простите, сержант, это всего лишь формальность, но мы должны проверить… — продолжает представитель Дисциплинарного Корпуса.

— Все в порядке, выполняйте свои обязанности, — отвечаю я, краем глаза наблюдая, как троица офицеров, поглядывая в нашу сторону, сворачивает в одну из подворотен.

Дождавшись, пока караульные скроются из виду, я меняю курс, следуя за своим импровизированным маяком. Офицеры направляются в складской район, но не туда, где хранятся армейские припасы. Их путь лежит в заброшенную часть квартала, где пустующие здания тонут во мраке.

Я крадусь за ними по крышам, и сам не знаю, что ведёт меня. Интуиция? Или просто желание застать злопыхателей за чем-то незаконным?

Наконец, троица останавливается в пустом зернохранилище. Один достает бутыль, другой извлекает из пространственного кольца кружки.

Чтобы остаться незамеченным, я скрываю свою ауру и забираюсь в соседнее помещение. Осторожно активирую технику, пуская корни под землёй к месту их посиделок. Вскоре до меня доносятся первые слова их разговора.

— Не много ли чести этому ублюдку? — ехидно произносит один.

— Да, сдался он вам… Адъютанты у Эйрина долго не задерживаются… Проклятая должность, — подхватывает второй, его голос уже слегка заплетается. — Или у кого-то из вас есть желание погибнуть в схватке с Лордом трупоедов?

— Ты думаешь, у этого выскочки есть шансы? — холодно интересуется третий. — Да и что это за дела такие. Мы с вами все уже не один год ходим в лейтенантах, но Эйрин на нас не обращает внимания. Мало мы совершили подвигов? Мало противников прикончили?

— Нет, — единодушно отвечают все трое.

— То-то и оно, что Эйрин нашел себе любимчика, — продолжает последний, самый сильный из них — его аура при упоминании моего имени колеблется, как пламя на ветру.

— Не знаю, что вы собираетесь делать, но с этим выродком надо что-то решать, — ехидно усмехается первый голос. — Пора поставить его на место, опустить туда, где сейчас прозябает его алчный клан. На самое дно. Положим конец его военной карьере — калека и дурачок вряд ли сможет стать героем Империи. А то, говорят, многие уже начали его поддерживать.

— Я… я не хочу в этом участвовать, — неуверенно произносит второй.

— Это еще почему? — напирает первый, его голос сочится ядом. — Или ты тоже заделался поклонником этого гордеца? Может, ты его тайный воздыхатель?

— Слишком много чести — тратить время на этого ублюдка, — фыркает недовольно второй. — Делайте, что хотите, но я пас. Ищейки Кантора и Дисциплинарного Корпуса на взводе. Им только дай повод, и все вновь полетит по наклонной. Опять начнут хватать и допрашивать всех подряд. Раньше страдали только рядовые да сержанты, а сейчас, случись что в городе — и мы сами угодим под жернова дознания.

Имён они не называют. Я видел их лица лишь мельком, да и то не у всех.

Интересно, кто из них так упирается?

— Если ты не в деле, так тому и быть, — заключает третий. — Мы и вдвоем справимся.

Я продолжаю прислушиваться к их разговору, но вскоре тема сменяется. Подогретые выпивкой, офицеры начинают хвастаться личными достижениями и строить воздушные замки будущих побед. Их голоса звенят в ночной тишине, но для меня смысл их слов уже потерян. Услышанное в начале беседы словно отрезвляющая пощечина, эхом отдается в моей голове… Всё же капитан был прав в своих предостережениях… Когда беседа начинает идти по кругу, я покидаю склад и возвращаюсь к себе.

Этой ночью сон не идет ко мне. Каждый шорох, каждая тень кажутся предвестниками нападения. Даже стена, отделяющая мои покои от комнаты капитана Эйрина, не приносит чувства безопасности. Несмотря на всю мою силу и изученные техники, от ножа в горло во время сна это вряд ли спасет. Как и от яда в утренней каше.

Чтобы успокоить расшатанные нервы, я черчу на полу защитную формацию, которая предупредит о вторжении посторонних. Только после этого тревожный сон наконец-то одолевает меня, унося в царство смутных видений.