Пожиратель Империй. Часть 1

Глава 1

— МЕЛКИЙ УБЛЮДОК ВОЗОМНИЛ СЕБЯ БОГОМ!!! Я ЗДЕСЬ — ЕДИНСТВЕННЫЙ БОГ!!!

Рёв Палема, казалось, могла услышать вся Тейя. Да и не удивительно. Ведь сейчас он был полноправным владельцем всех территорий этого мира.

И мощь, содержавшаяся в этом голосе, обрушивалась на меня лавиной.

— Бог⁈ — я не старался его перекрикивать. Мне было достаточно того, что Палем меня слышал. — Крылатая ящерица! Трусливая! Наглая! Высокомерная!

Налетев на Палема, я сбил его полёт и мы, сцепившись лапами, начали падать к земле.

— КАК ТЫ СМЕЕШЬ, МАЛЬЧИШКА⁈ — он попытался вывернуться, но я обвил его тело хвостом. — Я ТЕБЯ СОЗДАЛ!!! Я ДАЛ ТЕБЕ ЭТУ СИЛУ!!!

— Дети в праве не слушаться родителей!

Мы врезались в пик какой-то горы, разметав её по камешку и оставшись совершенно невредимыми. Пока что ни я, ни он не использовали своих Даров, полагаясь исключительно на физическую мощь тел и огромную жизненную энергию. Но и этого было достаточно, чтобы без труда менять ландшафт.

— ТВОРЕНИЕ НЕ В ПРАВЕ ВОССТАВАТЬ ПРОТИВ СОЗДАТЕЛЯ!

Вывернувшись из моей хватки, Палем перевернулся со спины на лапы и встал, гордо подняв к небу голову. Я, отбросив ударом хвоста остатки горного массива, встал напротив.

За последние годы я, благодаря множеству битв с сильными Майигу, а также из-за «дивидентов», что поступали через Кримзона от владения огромными землями, сумел неплохо так подрасти.

Я по прежнему был меньше Палема больше чем на полкилометра. Но из-за того, что мой драконий облик был более аккуратен и гибок, с длинной шеей и лапами, в отличие от него, пропорциями чем-то напоминающего бульдога, наши глаза сейчас были примерно на одном уровне.

— Ты считаешь себя моим создателем? — хотя я не желал этого, в груди после этих слов сама по себе начала клокотать ярость, не угасшая даже за двадцать лет. — Меня, кто по изначальному плану должен был стать не больше, чем кормом для червей⁈ Я — не твоё создание. В лучшем случае я — твоя ошибка. И за эту ошибку тебе сейчас придётся расплатиться ЖИЗНЬЮ!

Я вновь попытался наброситься на него, но отлетел, сметённый подавляющей энергией его расширяющейся области войны. Сейчас, когда во владение Палема перешли все земли и океаны Тейи, мощь этой области достигла поистине жутких масштабов.

— ОШИБКУ СОВЕРШИЛ ТЫ, ПОЗВОЛИВ МНЕ ОВЛАДЕТЬ ЭТОЙ СИЛОЙ!!! И ТЕБЕ ЗА НЕЁ ПЛАТИТЬ!

Довольно расхохотавшись, он расширил область ещё на несколько десятков километров, из-за чего в её центре, где мы находились, плотность мировой ауры Палема превысила все разумные пределы.

Мне было не просто больно в ней находиться, я отчётливо ощущал, как она сминает и деформирует мои органы, мышцы и кости. И даже адская броня, покрывавшая мою чешую дополнительным слоем защиты, была готова вот-вот начать мяться и гнуться под давлением этой энергии.

Отдав Палему в лапы Тейю, я, вероятно, действительно совершил самую большую ошибку в своей жизни. Но только так и только теперь я, наконец-то, почувствовал от этой зазнавшейся ящерицы-переростка реальную угрозу.

Для того, чтобы победить его в нынешнем состоянии, я должен был использовать все имеющиеся ресурсы до единого. Благо, за десять лет завоеваний я накопил их более чем достаточно.

Сущность грома и молний. Награда от Данброка за помощь в защите мира Драконьих Островов от захвата иномировыми Руйгу. До сих пор величайшая из моих сил, несмотря на то, что, полученная извне, она бы никогда не смогла достичь уровня истинной Сущности.

Дар силы лишения. Наследие, переданное мне Ригтаром, Майигу-слугой Амалы, которую я поклялся убить. В отличие от своей госпожи, этот тигр оказался истинным бойцом и воином чести, вызвавшим меня на последнюю в своей жизни дуэль и проигравшим самым достойным образом из возможных.

Дар чёрного льда. Сила, полученная из скелета древнего Майигу-минотавра, Махуаса, заточённого в пещере под землями Облачного Храма. Если гром и молнии были моим оружием разрушения, то чёрный лёд выступал в роли щита, а также мог использоваться для отравления врага за счёт ядовитых свойств экстремального холода.

Дар роста. Первый Дар, который я получил практически сразу после обожествления. Редчайшая сила, принадлежавшая Майигу-горилле Майскарду, убитому мной на полях сражения за западные рубежи Золлы в бытность пятым столпом.

Дар слияния. Новое моё приобретение, полученное от огромного Майигу морского змея, одного из обладателей Сущности. После того, как я сумел расшифровать магию трансформации и создать мировой приказ, изменявший мой облик на человеческий, Дар превращения стал мне не нужен и я заменил его этим.

Его свойство заключалось в гармонизации и объединении обычно несовместимых объектов и энергий. Для меня, обладателя восьми Даров, это было невероятно полезным навыком.

Дары контроля, жизни и пожирания. Врождённые силы, полученный мной от этого мира и сделавшие меня Майигу. То, что в будущем должно было стать Сущностями и проложить мне дорогу к уровню Руйгу.

Семь сил взорвались в ответ на подавляющую мощь области войны, а последняя, восьмая сила, объединила их в единое целое, неразделимое и невероятное, многократно превосходящее простую сумму слагаемых.

Аура Палема продолжала превосходить мою с внушительным отрывом. Всё-таки сама суть его Дара была в преимуществе территории.

Однако по крайней мере теперь я мог ровно стоять напротив него, не чувствуя, будто мои кости трескаются, а органы — лопаются.

— ПОРАЗИТЕЛЬНОЕ ТВОРЕНИЕ! — взревел Майигу войны. — ПРИЗНАЮ, ТЫ ПРЕВЗОШЁЛ МЕНЯ! КАТРИОН БЫЛ ПРАВ И, УВЕРЕН, ОН ПРЕДПОЧЁЛ БЫ ТЕБЯ. НО ЭТО — НАШ С ТОБОЙ БОЙ. И Я НЕ ПОЗВОЛЮ ТЕБЕ ЗАНЯТЬ МОЁ МЕСТО!

— Да кому оно нужно? — усмехнулся я. — Я никогда не собирался красть у тебя место шавки Катриона.

Впервые я ощутил, что Палем по-настоящему растерян.

— О ЧЁМ ТОГДА ВЫ С НИМ ДОГОВОРИЛИСЬ⁈

— В обмен на пару моих обещаний он пообещал не вмешиваться в наше противостояние и позволить мне прикончить тебя!

— И ВСЕГО-ТО? ГЛУПЕЦ! ТЫ МОГ БЫ ПОЛУЧИТЬ НЕВЕРОЯТНУЮ СИЛУ! МНЕ БЫЛА ОБЕЩАНА ПОЗИЦИЯ ЕГО ГЕНЕРАЛА! ТОГО, КТО ПОВЕДЁТ ЗА СОБОЙ ЕГО АРМИИ! ТЫ, ПРЕВЗОШЕДШИЙ МЕНЯ, МОГ БЫ СТАТЬ ЕГО РАЗЯЩИМ ОРУЖИЕМ! НЕУЖЕЛИ НЕ ПОНИМАЕШЬ, КАКИЕ ЭТО ВЛАСТЬ И СЛАВА⁈

— Если ценой за это будет моя свобода, я откажусь от всего, что бы он мне ни предложил! В этом разница между нами, Палем! Мы оба стремимся к силе, оба обожаем сражения, но, в отличие от тебя, я знаю простую истину. То, что ты забираешь чужими руками и то, что ты берёшь по чужим приказам, никогда не станет твоим!

— ВЫСОКОПАРНАЯ ЧУШЬ!!! — я, похоже, его окончательно взбесил. — Я ГОВОРЮ О ЖИЗНИ ТАКОЙ, КАКАЯ ОНА ЕСТЬ!!! А НЕ О ГЛУПЫХ ИДЕАЛАХ, В КОТОРЫХ ТЫ ПРОДОЛЖАЕШЬ ЖИТЬ!!! ДО СИХ ПОР ТЕБЕ ВЕЗЛО И ТЫ УМУДРЯЛСЯ ОСТАВАТЬСЯ В МИРЕ СОБСТВЕННЫХ ИЛЛЮЗИЙ!!! НО ОДНАЖДЫ ОНИ С ТРЕСКОМ РАЗОБЬЮТСЯ И ТЫ ПОЙМЁШЬ, ЧТО Я БЫЛ ПРАВ!!!

Ну, после таких слов я тоже уже не смог сохранять хладнокровие.

— Я скорее сдохну, чем буду жить в твоём мире, — выдавил я сквозь зубы.

— ТАК СДОХНИ, НЕДОРАЗУМЕНИЕ!!!

Его аура взметнулась к небесам и вновь я ощутил давящий пресс её невероятной мощи.

Земля под нашими ногами давно спрессовалась в монолитную платформу, такую, что даже многотонным драконьим телам не нужна была мировая аура, чтобы ступать по ней без опаски. Воздух вокруг нас сгустился настолько, что пространство затянуло серым туманом. Небо над нами из синего стало чернильно-чёрным, без единого проблеска солнца, луны или звёзд.

Хотя это по-прежнему заметно уступало той силе, что демонстрировали Данброк и Амала с остальными Руйгу через наши с Мо тела, нынешняя мощь Палема уже была примерно из того же порядка.

Я видел, что наконец-то он дошёл до своего предела. Энергия, втекавшая в Палема океанами, выливалась в окружающий его мир разрушительным потоком и, стань этот поток хотя бы на пару десятков процентов сильнее, его собственное тело перестанет это выдерживать.

Вот только это не значило, что я, даже после активации семи малых и одной полноценной области, мог хотя бы на секунду сравниться с этой предельной силой. К счастью, мои десять лет подготовки к этому дню не ограничивались только заменой одного Дара на другой.

Сто восемьдесят четыре. Именно столько заклинаний человеческой магии мне удалось расшифровать, преобразовав их в тридцать семь мировых приказов. Ещё семнадцать я создал самостоятельно. И ещё одиннадцати меня научили другие Майигу.

Итого семьдесят четыре мировых приказа, считая те, что я знал раньше, разделённые мной на «ветви» в соответствии с их типами.

Двадцать четыре из них были стихийными. Пламя, вода, ветер, песок, металл, глина, электричество, дерево, свет, тьма, камень и прочие.

Пятнадцать так или иначе были связаны с физическим усилением.

Восемь — с исцелением.

Четыре — с трансформацией и превращением.

Одиннадцать были бытовыми вроде очищения, починки, восстановления, ускорения и тому подобного.

Девять помогали манипулировать энергией.

Два относились к нанесению рун.

Последний же мировой приказ был моим большим секретом, подготовленным на случай самой критической ситуации, когда шансов на победу и даже выживание уже не останется.

Раньше я считал, что одновременное использование множества мировых приказов было максимально нерационально. Думал, что, растрачивая энергию и концентрацию на два приказа меньшей силы, невозможно добиться той эффективности, что дал бы один приказ, исполненный во всю мощь.

Однако правда была в том, что тогда я ещё просто слишком плохо умел с ними обращаться. К тому же мои приказы были слишком разными, чтобы продемонстрировать поразительный по эффективности эффект синергии, ради которого сейчас я продолжал как одержимый заниматься расшифровкой заклинаний и разработкой новых мировых приказов.

Потраченная на приказ одна условная единица энергии дала бы одну условную единицу результата. Но та же единица, разделённая поровну между двумя схожими приказами, направленными на одну цель, давала на выходе результат в полтора раза лучший.

И так можно было продолжать почти до бесконечности. А Дар слияния, активно мной использующийся при создании мировых приказов, дополнительно усиливал эту синергию, не оставляя в этой схеме ни одного слабого места.

Приказы ветви энергии запустились, вклиниваясь в шторм мировой ауры, порождаемый семью Дарами и одной Сущностью, разгоняя его ещё больше, а также отводя часть энергии на исполнение других приказов.

Ветвь усиления, подключившись следующей, начала стремительно растекаться по телу, укрепляя ткани, снижая трение между мышцами, повышая эластичность, взрывную мощь, увеличивая выделение адреналина, обостряя органы чувств.

Параллельно на низкий старт были поставлены приказы ветви исцеления, призванные с максимальной скоростью отреагировать на любые полученные повреждения и заняться их устранением.

А затем, пройдя через Дар слияния даже не один, а несколько раз, чтобы добиться максимального единства, двадцать четыре приказа ветви стихий, объединившиеся с Сущностью грома и молний в поток ослепительно сияющей бело-серебряной энергии, ударили Палема прямо в шею.

Туда, где, как когда-то давным-давно показал мне Йольд, находилась уязвимость всех драконов. Более крупная, гладкая и хрупкая чешуйка, за которой находилась уязвимая плоть чудовища.

Вспыхнула земля на многие десятки километров вокруг, воспламенился воздух, даже само небо, казалось, загорелось, когда черноту рассёк и растворил нестерпимо яркий луч. Это была мощь, на порядки превосходящая даже то, что земное человечество считало своей погибелью — атомное оружие.

И всё это, вся эта колоссальная сила, лишь своими отголосками способная испепелять города и стирать с карт горы, врезалась в самое слабое место Палема.

Майигу войны, кувыркаясь, полетел прочь, кувыркаясь по земле, выкорчёвывая своими крыльями леса и сшибая холмы, как куличики в песочнице. Я, не теряя ни секунды, устремился следом, намереваясь закончить начатое.

Может быть я и был настолько безрассуден, что отдал Палему власть над территорией Тейи. Но халтурить в бою, тем более в бою с ним, было совершенно недопустимо.

По плану я должен был вонзить в раскуроченную лазерным лучом дыру когти и разодрать ими трахею. Хотя Палем, как и я, уже достиг уровня, названного Данброком «пустым телом», когда для жизни не нужны были не только еда, но даже воздух и сама кровь, подобные повреждения не смог бы без последствий перенести даже он.

К тому же после того, как я уничтожил бы трахею и окружающие её мышцы, ему стало бы намного сложнее использовать своё самое страшное оружие — огромную и мощную пасть, способную перекусить моё тело за пару-тройку подходов. А там и до перерубания позвоночника было недалеко.

Тем не менее, стоило мне приблизиться к на первый взгляд совершенно дезориентированному Палему, его лапа, будто ожив и начав действовать отдельно от остального тела, бросилась вперёд и схватила за шею уже меня самого.

Урон, нанесённый мной, был отчётливо заметен и, определённо, эффект неожиданности сработал как надо. В радиусе десятка метров от слабой чешуйки и почти на тридцать метров в глубину всё было обожжено дочерна.

Судя по яростному взгляду Палема, который он вперил в меня, опустив запрокинутую голову, это было невероятно больно. А судя по булькающим звукам из его горла, лишь отдалённо напоминающим уже привычный мне рык, моя атака обожгла голосовые связки, лишив огромного дракона возможности и дальше озвучивать оскорбления в мой адрес.

Правда, радоваться этому было рановато. Вторую его переднюю лапу, едва не схватившую меня за крыло, я поймал своими. После чего, вывернув шею, направил ещё один ослепительный лазерный поток Палему прямо в морду.

Однако на этот раз он к такому был готов. Закрыл глаза, защищая нежные органы мощной роговой бронёй век, захлопнул маленькие дырочки ноздрей. И хотя ожог, идущий от края пасти к середине лба, всё равно отчётливо проявился на его чешуе, это не помешало ему раскрыть пасть и впиться могучими челюстями мне в плечо.

Зарычав от боли, я перенаправил объединённую Даром слияния мощь всех своих областей через Дар силы. Мышцы налились огромной мощью, к сожалению, настолько большой, что даже драконье тело не могло её выдержать и тут же начало рваться по швам.

Но секунды колоссальной силы мне всё-таки хватило, чтобы вырваться из захвата Палема. Правда, не всему целиком. Здоровый кусок мяса из моего плеча вместе с частью адской брони и критически важных для управления левым крылом мышц, остался в пасти Майигу войны.

Вероятно, он был бы рад проглотить столь сладкий и питательный трофей. Но повреждённое горло вряд ли пропустило бы такой здоровенный шмат, так что вместо этого Палем выплюнул кусок меня, довольно улыбнувшись мне полной окровавленных клыков улыбкой.

Драконы, тем более такие как мы, по всем законам физики не то, что летать не могли, но и банально стоять на месте не должны были быть способны. Слишком были тяжёлыми.

Однако, как и с другими Майигу, спокойно жить, ходить и даже летать нам позволяла мировая аура, которой были пропитаны наши тела и в которой мы плавали, будто в воде, практически не ощущая своих титанических габаритов.

Тем не менее, хотя крылья были далеко не единственным, что обеспечивало отрыв драконьего тела от земли, и даже скорее всего не самым важным, крылья, выполнявшие роль парусов для мировой ауры, помогали лучше контролировать своё положение в воздухе.

Без одного крыла, бессильно повисшего без куска мышц, я потерял половину своей скорости и две трети манёвренности. Палем бы всё равно за мной бы вряд ли смог угнаться с учётом того, какую скорость мне обеспечивала Сущность молний и грома. В особенности на прямой.

Но в бою с ним скорость была тем, на что я делал одну из самых больших ставок. Без неё мои шансы на победу, и так далеко не стопроцентные, резко и ощутимо просели.

И Палем это явно понимал. Потому что вместо того, чтобы поступить так, как, казалось, было логично после получения настолько серьёзной травмы — уйти в оборону и выжидать подходящего момента для удара, он, облизав кровь с клыков мясистым языком, бросился на меня.

Мысленно чертыхнувшись, я выбросил в помойку план по постепенному изматыванию Майигу войны множеством атак с непредсказуемых углов и направлений. Хотя мировые приказы ветви исцеления уже занимались моим крылом, в ране осталось слишком много мировой ауры Палема, чтобы это повреждение смогло нормально затянуться до конца боя.

Изначально не самая удачная, оставленная просто про запас идея самому играть от защиты также явно была обречена на провал. Палем был крупнее меня, в несколько раз тяжелее, лучше бронирован, несмотря на то, что поверх моей собственной чешуи ещё была адская броня.

Да и его Дар, заработавший в полную силу, раскручивал мощь всех его движений и действий до предела. Терпеть удары от него, надеясь отыскать шанс для удачной контратаки было всё равно что пытаться подловить и кинуть на прогиб несущийся на тебя поезд.

Поливать его дальнобойными способностями после травмы крыла также стало практически невозможно. Да и эффективность атак, не направленных в уязвимые места вроде глаз, пасти или уже раскуроченной шеи, была бы минимальной.

Похоже, иных вариантов у меня банально не оставалось.

Оглушительно взревев, подбадривая сам себя, я устремился в этот жесточайший клинч.

Выйти из него предстояло лишь кому-то одному из нас.