Пожиратель Империй. Часть 1

Глава 11

Очевидно, шантаж.

М-да. Ну, что сказать. Майигу от этого также не были застрахованы.

Вообще, я не был обязан вникать в проблемы Фиантира. С учётом того, что он уже не один раз вставал у меня на пути, да ещё и в камеру кинул, вполне справедливо было бы просто послать его куда подальше и потом с удовольствием наблюдать за его мучениями.

Тем не менее, он, похоже, сейчас был искренен, да и умоляли, уперев голову в пол, меня не так, чтобы очень часто. К тому же, даже если он не был приближённым Амалы и её кодлы, у него могла быть ценная информация о тех, кого я поклялся убить. Так что оставить его в должниках было бы не лишним.

Так что, прежде чем принять окончательное решение, я решил хотя бы выслушать старшего капитана гвардии. И, если он не привирал и не приукрашивал, то история была действительно очень печальной.

Майигу, не знавшим о том, что такое старость и немощность, не было большой необходимости заводить семьи и потомство. У кого-то повышенное либидо было обусловлено видовой принадлежностью, кто-то просто по характеру был очень любвеобилен, кому-то множество партнёров требовалось из-за свойств физиологии или Дара.

Но большинство Майигу, даже из тех, кого я знал в Тейе, были либо в принципе одиноки, либо имели одного, максимум двух более-менее постоянных партнёров за всю жизнь.

И тем более это было распространено в Единстве. Расцвет цивилизации и включение Майигу в социальную структуру сделало с ними практически то же, что с людьми на Земле.

Там в развитых странах смертность превышала рождаемость. Здесь смертности по сути не было, но по сравнению с Тейей, где почти каждый Майигу был маленьким правителем собственных территорий, количество долгосрочных союзов между Майигу было меньше в разы.

Плюс такой фактор, как огромное видовое разнообразие, при том что лишь очень немногие могли иметь детей от представителей иных видов. Плюс то, что Майигу, по сути рождавшиеся с определённой специализацией, обусловленной Даром, могли без отдыха и выгораний заниматься своим делом на протяжение многих лет и веков. Плюс отсутствие необходимости в еде, сне и отдыхе…

В общем, даже при том, что Майигу не умирали от естественных причин, демографического кризиса и перенаселения Единства Майигу не было и не предвиделось.

Фиантир был ярким представителем таких вот Майигу-трудоголиков. Несколько сотен лет он без устали и почти без отвлечения на хоть какую-либо личную жизнь прослужил в гвардии Восьми Башен.

В награду за хорошую службу он получал не только повышения, но и рост силы, обеспечиваемый так называемыми «каплями сияния» — извлечённой из монстров и других Майигу концентрированной мировой аурой, позволяющей развивать свои Дары без долгих и утомительных охоты и сражений.

И его это более чем устраивало. А потом, как это часто бывает в подобного рода историях, Фиантир влюбился. Причём не в Майигу, а в человека.

Девушку звали Тамбина, они познакомились больше ста лет назад и уже тогда ей было двадцать восемь. И хотя благодаря магии и Дарам медицина в Единстве позволяла людям при наличии денег жить не только очень долгой, но и вполне здоровой жизнью, полноценно старение лечить не научились даже здесь.

Катрион отменил в Единстве закон о невмешательстве для Майигу, чтобы они могли максимально тесно сосуществовать с людьми. Так что ничто не могло помешать Фиантиру сделать Тамбину своей последовательницей.

Он старательно обучал её магии, чтобы таким образом продлить ей жизнь. Даже отдал часть своего Дара, как это сделала Золла с Кримзоном, хотя, конечно, тут всё было добровольно.

Но проблема была в том, что таланта одарённой у Тамбины не было абсолютно никакого. Даже если насильно впихивать кому-то еду в рот, она не принесёт никакой пользы, если не будет нормально усвоена. Тут была та же история.

Хотя Фиантир имел Дар первого класса и в теории его последователи без особого труда смогли бы достичь даже девятой ступени, потолком Тамбины, даже с частичкой пересаженного Дара, была шестая. А такой уровень на продолжительность жизни человека почти никак не влиял.

Все возможности, что давала медицина, в конце концов тоже исчерпались. И, как бы Фиантир не хотел обратного, Тамбина начала постепенно стареть и дряхлеть.

Оставался ещё один вариант. Сделать её Майигу.

Мой способ через обращение в поглотителя и пересадку Дара, разумеется, был доступен только мне одному. Однако даже я знал о том, как это можно было сделать иным образом. Рей, мой добрый друг, убитый Палемом, был именно таким «искусственным» Майигу.

Так что метод определённо был рабочий. Вот только использовать его можно было, только заручившись поддержкой Руйгу. Лишь получив крещение в Законе, человек мог выйти за пределы ограничений смертного тела и переродиться Майигу.

Проблема была в том, что в Единстве это было запрещённой практикой. Согласно законам, установленным Катрионом, люди были людьми, а Майигу были Майигу. И хотя здесь ратовали за максимально плотное и плодотворное сосуществование этих двух групп, их смешение не допускалось.

У меня на этом моменте появились саркастичные комментарии в адрес Катриона, без вопросов позволявшего Палему использовать свой Закон для создания поглотителей.

Но, с другой стороны, Тейя ведь не была ни частью Содружества, ни тем более частью Единства. Так что никаких, даже своих собственных правил, Катрион не нарушал. А над такой вещью, как справедливость, прожжённый делец Байгу скорее всего только посмеялся бы.

Вообще, уже то, что Фиантир завёл роман с человеком, не слишком одобрялось. По крайней мере официально такой союз бы никогда не закрепили. Но с учётом его идеального послужного списка на небольшой грешок старшего капитана закрыли глаза.

Однако никто и никогда бы не позволил Фиантиру превратить его возлюбленную в Майигу. Более того, вряд ли бы нашёлся Руйгу, что согласился бы пойти против воли Катриона.

Хотя, очевидно, как минимум один такой нашёлся.

После нескольких лет осторожных поисков к Фиантиру пришёл посланник от одного из кодлы Амалы с предложением, от которого уже отчаявшийся старший капитан просто не смог отказаться. Сила Майигу и вечная жизнь для Тамбины в обмен на «некоторую помощь» с его стороны.

Девушку, или, вернее, уже бабушку, забрали и пообещали, что вернут её Фиантиру, как только она станет Майигу. Вот только это произошло уже целых пятнадцать лет назад.

Даже я, практически ничего не понимавший в тонкостях процесса крещения в Законе, понимал, что этого срока хватило бы на то, чтобы превратить человека в Майигу не один, а минимум десять раз. Фиантир, изучивший вопрос досконально, разумеется, понимал это тоже.

Вот только сделать он ничего не мог. Он не знал, где находится Тамбина. На вопросы о том, когда всё будет сделано, ему либо не отвечали вовсе, либо отбрёхивались чем-то вроде: «Это всё индивидуально», «Возникли некоторые осложнения» или и вовсе: «Не задавай слишком много вопросов и продолжай работать».

Очевидно, её держали в заложниках, чтобы усилить давление на Фиантира. А чтобы он не сорвался с крючка, раз в год им устраивали что-то вроде кратких свиданий, для того чтобы он убедился, что Тамбина ещё жива.

И хотя на таких встречах он чувствовал от неё энергию Закона, состояние уже почти статридцатилетней женщины с каждым разом становилось лишь хуже, а не лучше. На последней встрече чуть больше полугода назад она даже не смогла сама стоять, её к нему вывезли в кресле-каталке.

Фиантир уже давно понял, что исполнять своих обещаний Амала и её сообщники не собираются. Может быть они боялись, что Катрион обо всём узнает, а может быть в принципе даже мысли о том, чтобы помочь, изначально в головах не держали.

К сожалению, нарушить договор, пока Тамбина была жива, он не мог. И, как я ему и сказал, когда меня вели в камеру в первый день, Фиантиру оставалось только вилять хвостом перед ненавистным хозяином, не в силах как-то повлиять на ситуацию.

За эти пятнадцать лет по указаниям Амалы и остальных, Фиантир провернул немало нелегальных схем. Крал информацию из архивов Башни Стали. Подчищал места преступлений, чтобы следствию и обвинению не хватило улик. Лгал ради прикрытия нелегальных операций и прочее, прочее, прочее.

Когда я прибыл в Восемь Башен, ему незамедлительно пришёл приказ. Арестовать меня и под любым возможным предлогом отправить в одну из колоний для Майигу. Вероятно, там меня, скованного наручниками, блокирующими мировую ауру, ждали бы агенты Амалы.

Пластинка Катриона не позволила Фиантиру исполнить приказ. Но его нетерпеливым хозяевам было наплевать.

Ему пришло новое сообщение. Избавиться от меня в течение недели. В противном случае через полгода на следующее «свидание» Тамбина приедет без рук и без ног.

Поэтому он так поторопился, воодушевлённый полученной от Пайта наводкой. К счастью, я успел заручиться поддержкой клана Исс, надавившего на непосредственное начальство Фиантира, с которым он технически не имел права спорить. Иначе, вероятно, меня бы отослали в ту самую колонию даже без реальных обвинений.

И теперь это самое начальство давило уже на самого старшего капитана, вполне резонно спрашивая, почему меня ещё не отпустили, ведь единственная причина для ареста — донос Пайта — была опровергнута.

Ни о какой колонии уже, разумеется, не могло идти и речи. А это означало, что Фиантир провалил задание, данное ему Амалой и остальными. Тамбина была обречена.

И единственным вариантом, что он смог придумать, было обратиться за помощью напрямую ко мне. Для этого он даже подсуетился, расчистив соседние камеры и отправив куда подальше всех охранников на время нашего разговора. А я-то думал, что ко мне готовятся ассасина отправить.

— По итогу твоего рассказа у меня есть два вопроса, — произнёс я, когда он закончил свой рассказ. — Первый: как я могу убедиться, что ты мне не лжёшь? Что это не трюк той же Амалы или что истинная причина твоей от них зависимости — это действительно благородное желание помочь любимой, а не какой-нибудь карточный долг? И второй: чем ты можешь быть мне полезен? Что я получу с того, что помогу тебе?

— Насчёт подтверждения у меня есть несколько вариантов, — незамедлительно ответил Фиантир, наверняка ожидавший чего-то подобного. — Я могу принести клятву. Была бы возможность, я бы и в верности поклялся, если бы это помогло, но, как и все госслужащие, я присягнул Великому Катриону. Могу передать тебе компромат на меня за все эти пятнадцать лет, с которым, если ты обратишься к моему начальству, меня будет ждать неминуемая казнь. Могу дать увидеть мои воспоминания, у меня есть знакомый Майигу с таким Даром. Или что угодно другое, что ты попросишь в качестве доказательства.

Он определённо был настроен очень серьёзно.

— Будет достаточно клятвы и компромата, — немного подумав, ответил я. — Клятву я хочу получить прямо сейчас, а все нужные материалы отдашь Эллисе.

— Хорошо, — Фиантир достал из кармана небольшую связку ключей.

Для того, чтобы принять клятву, нужно было использовать мировую ауру, и он, похоже, к этому тоже подготовился заранее. Разомкнув мои наручники без каких-либо вопросов, он склонил голову и произнёс:

— Я, Фиантир Рион из Единства, клянусь собственными жизнью, душой и Даром, что всё, сказанное мной Тиму Тарсу из Тейи за последние полчаса и впредь было и будет правдой от первого и до последнего слова. Также я клянусь, что все документы и материалы, что я передам Эллисе Тарс из Тейи, будут подлинными и будут безапелляционно доказывать мою причастность ко множеству нарушений закона Единства и Восьми Башен.

Продуманно, не прикопаешься. Ещё одно доказательство того, что он не врал.

— Я, Тим Тарс из Тейи, принимаю клятву Фиантира Риона из Единства, и запечатлеваю своей силой его искренность. Если он уже нарушил или нарушит в будущем названные условия, то в моей власти будет забрать у него всё, чем он клялся.

Сами по себе слова были не прям, чтобы обязательны. Фактически и сам Фиантир мог просто молчать, принося клятву лишь мысленно.

Но определённый смысл в этом всё-таки был. Клятва на мировой ауре представляла собой как бы пару из замка и ключа. Замок формировался из энергии Фиантира, а ключ — из моей энергии, и они оба запечатывались внутри его тела.

Пока клятва соблюдалась, замок был как бы заблокирован и ключ в нём «не поворачивался». Но стоило хоть одному из условий оказаться нарушенным, как ключ в замке проворачивался и наказание за неисполнение клятвы приводилось в исполнение.

При этом слова клятвы, произнесённые вслух, как бы вплетались в сложную структуру замка и ключа, делая их более определёнными и надёжными. Так точно можно было не опасаться, что старший капитан сможет как-то схитрить и обойти установленные им же ограничения.

Потратив несколько минут на то, чтобы привыкнуть к повисшему на его жизни, душе и Даре замку, Фиантир продолжил:

— Касательно моей пользы у меня куда меньше конкретных идей. Но если ты поможешь мне спасти Тамбину, я буду готов на что угодно.

— Даже на заговор с целью убийства Катриона? — усмехнулся я.

— На что угодно, — твёрдым тоном ответил старший капитан.

М-да. Вот тебе и шекспировская трагедия. Любовь, похоже, действительно не знает пределов.

— Ладно, я тебя понял. Расскажи мне побольше о том, что у тебя просили Амала с подельниками. Самые крупные и серьёзные дела. Ещё расскажи всё, что тебе известно о том, как они планировали справиться со мной в этой колонии. А также что за колония и кто из примечательных личностей там отбывает срок. Всё, что тебе известно о клане Кафатри, включая тёмные делишки и связи с Амалой, если таковые, разумеется, есть. М… — я задумался на секунду, пытаясь понять, что мне ещё может понадобиться. — Сивальд и остальные ещё под стражей?

— Да. Вас всех мне приказано отпустить до начала комендантского часа. Если, разумеется, вы оплатите штраф за его нарушение. Они уже заплатили.

— Ну то есть вы ещё увидитесь, когда будешь их выпускать.

— Да.

— Тогда передай Сивальду сообщение: «Я вам верю».

— Понял.

— Теперь рассказывай, что я спросил. И постарайся уложиться. Насколько я понимаю, ты должен будешь отпустить нас в течение пары часов.

— В смысле тебе отказали в возможности оплатить штраф и отправляют в колонию⁈ Господин Тивальд им покажет, когда я ему об этом сообщу!

З аявившаяся для выяснения отношений в день перед моим отправлением по этапу Эллиса полыхала яростью. И не удивительно, ведь её и остальных я до последнего не посвящал в детали своего достаточно авантюрного плана.

Причина моей игры в молчанку была простой. Всё должно было выглядеть максимально натурально. Нельзя было допустить, чтобы Амала и её кодла заподозрила, что я сговорился с Фиантиром.

Так что, чтобы не рисковать, выдавая своим ребятам правду, не будучи уверенным в достаточном мастерстве актёрской игры их всех, до последнего пришлось делать вид, что во всём виновата проклятая система, что всё прогнило, все подкуплены и «У-У-УХ!!!»

Но теперь, когда мою жёнушку наконец пустили ко мне для последнего свидания, можно было выдохнуть.

— Не надо беспокоить его по таким пустякам, — покачал я головой, наблюдая за тем, как едва-едва меняется лицо Эллисы от содержания мысленного сообщения, что я ей параллельно отправил. — Ничего со мной не случится. Не смогли они меня по серьёзному поводу обвинить, зацепились за мелкое нарушение. Плевать. Три месяца всего.

«Эллиса, постарайся не подавать виду. Всё происходящее — фарс. Я сам хочу, чтобы меня отправили в ту колонию, это нужно ради дела. Тивальд тоже знает, что это — просто игра, но для виду ты можешь к нему сходить и повозмущаться. Лишним не будет. Остальным расскажи не раньше, чем через два-три дня, чтобы с вас уже точно сняли бо́льшую часть наблюдения и они не выдали ничего изменением настроения или случайной фразой. Если поняла меня, ответь, что будешь по мне скучать».

Стоило отдать бывшей баронессе должное. Если бы я не знал, что сейчас может происходить у неё в голове, я бы ни за что не понял, что что-то не так, даже используя режим микроскопического зрения Ока Шуары.

— Три месяца — это всё равно слишком долго, — надув губки и недовольно сложив руки на груди, вздохнула она. — Я слишком сильно по тебе соскучусь.

А мне между тем пришло:

«Что ты задумал? Это как-то связано с заданием, которое тебе дал Катрион?»

- У нас впереди будет ещё вечность, дорогая, — улыбнулся я.

«Да, но не только. Ещё замешана компашка Амалы. В связи с этим через пару дней после того, как я уеду, к тебе придёт Фиантир. Он отдаст тебе кое-какие документы. Просмотри всё внимательно, проверь, насколько сможешь, похоже ли на правду, запомни и спрячь. Часть в хранилище Рейна, часть отнеси в Башню Золота, заплати за ячейку в самом охраняемом отделе их хранилища, часть куда-нибудь ещё и не говори никому, включая наших».

— А если с тобой в этой колонии что-то случится?

Судя по тому, что мысленного сообщения не последовало, этот вопрос интересовал Эллису в любом случае.

— Ничего со мной не случится. Уж постоять за себя я смогу. Тем более что там все будут в таких же, как у меня, наручниках.

«В колонии меня сто процентов будут ждать агенты Амалы. Среди охраны или среди заключённых — пока не знаю, а может и там, и там. Но Фиантир наденет на меня фальшивые наручники, так что как-нибудь прорвусь, не впервой. Если я хочу подобраться к Амале и остальным, то придётся немного сыграть по их правилам. К тому же там содержат ещё пару Майигу, с которыми мне очень нужно встретиться по другим вопросам».

— Ну, раз уж ты так уверен…

«То есть не ехать не вариант. Вечно ты ввязываешься во что-то опасное. Ладно. Что нам делать в эти три месяца? Только не говори, что просто сидеть и ждать тебя».

— Уверен, не переживай. Всё будет хорошо.

«Разумеется, нет. Вы меня ещё проклянёте за переработки. Во-первых, я хочу, чтобы вы нашли способ подобраться к Таркунду Наскватчу. Поговори с Тивальдом, используй Сильфию, она немало нам должна за то, что произошло в Колизее. Можешь воспользоваться чем-то из документов, что тебе отдаст Фиантир, если будет, чем. Но, когда я вернусь, у меня должен быть прямой на него выход как минимум. Во-вторых, отправь кого-нибудь обратно в Тейю к Кримзону. Расскажите ему обо всём и передайте, что наш изначальный план пятидесятилетней изоляции придётся забыть. Он должен как можно скорее начать вести дела с Единством. Без клятвы верности Катриону будет сложно, но, уверен, он разберётся. И помогите ему всем, чем только сможете. И последнее. Хотя в Тейе вы все добрались до первого класса, здесь этого слишком мало. Найдите способ, как стать сильнее. О невозможном не прошу, но предупреди Шиито, что, если он будет отлынивать, я его Дар заберу обратно».

«Поняла».

- Ну, в таком случае ладно. Мы будем тебя ждать. Постарайся не натворить дел, чтобы тебе не продлили срок.

— Ага.

На этом наша с Эллисой встреча закончилась.

Но мои собственные заботы только начинались.