Пожиратель Империй. Часть 1

Глава 22

Хотя я ненавидел Палема и ненавижу его до сих пор за то, что он сделал с моими близкими, в одном он был прав. За то, что я попал в Тейю и стал полу-поглотителем, ненавидеть его я больше не мог.

Эта сила позволила мне не только выжить, но и стать сильнее в кратчайшие сроки. Настолько быстро, что даже Тивальд, триарх клана Исс, видевший на своём веку самых разных гениев, был поражён скоростью моего роста.

Благодаря ей я из человека смог стать сначала монстром, потом истинным Майигу, а потом и драконом, а также получил возможность использовать пять Даров в дополнение к врождённым трём.

Тем не менее, после того, как я достиг «вершины эволюции», обретя тело истинного дракона, гены поглотителя во мне будто бы уснули, больше никак о себе не напоминая.

После возвращения в Тейю, во время войны с империей, я пожрал множество поглотителей. Но эффекта от этого не получил ровным счётом никакого. И даже используя взаимопревращение энергий с помощью Дара контроля, ничего не добился.

На уровне каких-то врождённых инстинктов я чувствовал, что это — ещё не конец. Моя эволюция не могла закончиться на создании восьми «сердец». Но, испробовав все методы, что приходили в голову, я так и не сумел отыскать ничего, что смогло бы как-то расшевелить заснувшие гены поглотителей.

Так что я решил временно забыть об этом и сосредоточился на более понятных и стабильных, хотя и не таких стремительных методах увеличения своей силы. И вот, спустя почти тридцать лет, спавшие гены отреагировали даже не на чью-то жизненную силу, а на кусок металлической руды.

— Мо, что это была за руда? — я с трудом мог сдержать дрожь предвкушения.

Плевать, что эволюция по пути поглотителя могла обернуться для меня чем-то опасным. Аргиронт, Амала и её кодла, стоящий за ними неизвестный кукловод и выполнение заданий Катриона — всё это требовало силы куда большей, чем та, что у меня была сейчас.

И я не мог складывать все яйца в одну корзину, полагаясь на свои восемь Даров или на иной путь, который увидел, обретя Сущность пожирания миров. Если эволюция генов поглотителя однажды станет проблемой, я придумаю, как её решить. А если не придумаю — то умру. И это меня вполне устраивало.

— Погоди, я закончу с приёмкой и расскажу, — буркнул осьминог.

Несколько минут, что он сортировал куски руды и подсчитывал их вес, показались мне вечностью. Но, наконец, он закончил и шайба, получившая подтверждение выполнения дневной нормы и того, что съеденный мной кусок ей будет засчитан, улетела прочь.

— Расскажешь мне потом про театр? — повернулся ко мне Мо.

— Расскажу и про «Седьмую ночь», и про те представления, что видел в своём мире!

— Ловлю на слове. Руда, что ты сожрал — это иммолит. Редкий и очень дорогой металл. Правда, даже будь у тебя все богатства мира, купить его просто так практически невозможно. Нужны серьёзные связи на уровне сильнейших кланов. Всё потому, что иммолит крайне положительно влияет на развитие живых существ, особенно на самых начальных стадиях развития. Его используют при создании инкубаторов для яиц Майигу, а если Майигу живородящие, то иммолитом инкрустируют кровати, на которых спят беременные самки. Постоянное воздействие ауры иммолита на протяжении всего периода роста плода гарантирует, что детёныши родятся в разы более здоровыми, крепкими, умными и сильными, их дальнейшее развитие до Майигу пройдёт более быстро и гладко, и по некоторым данным даже шансы на успешное обретение Сущности могут быть повышены. Также есть вероятность, пусть и небольшая, что под воздействием иммолита плод может пройти видовую эволюцию. Например, у двух родителей-драконов вторых-третьих поколений может родиться истинный дракон.

— И много иммолита в шахтах Форта?

— Как и всех других руд — тысячи, сотни тысяч, а может и миллионы тонн. Это место — настоящий кладезь редчайших металлов, некоторые из которых не встречаются больше нигде в Единстве, и разрабатывать его можно будет ещё много тысяч лет. Однако иммолит очень редок. На каждую тонну самой распространённой руды — сивантия, приходится хорошо если полкило иммолита. Но и коэффициент пересчёта его ценности — один к трём тысячам, так что просто так его тебе никто не отдаст.

— Понятненько… — я тяжело вздохнул.

Разумеется, просто ничего не могло быть. Причина, по которой эта руда повлияла на меня, стала понятна. Раз уж даже обычных монстров и Майигу этот иммолит мог приводить к эволюции, то не удивительно, что мои гены поглотителя встрепенулись.

Проблема была в том, что для какого-то заметного эффекта мне потребовались бы десятки, если не сотни тонн. Если верить Мо, а не верить ему не было причин, добыть такое количество можно было при ежедневном выполнении моей нормы на протяжении где-то двадцати лет. Минимум.

Это определённо было не то, на что я бы хотел тратить свои дни. И уж тем более я не хотел бы провести тут двадцать лет ради одной только руды.

Однако помнить об этом определённо стоило. Кто знает, к чему меня могло привести претворение в жизнь всех моих планов.

Поблагодарив Мо и пообещав в ближайшие дни обязательно прийти и рассказать ему о театре, я отправился на поиски Йирро. Рабочая смена уже подходила к концу, так что она наверняка уже закончила с обходом своих старых подчинённых.

Благо, вариантов, где можно было бы найти огромную трёхкилометровую дракониху было не так много. Уже через минут двадцать я наткнулся на неё, лежащую без движения в конце одного и тоннелей.

К счастью, не было похоже, чтобы она была ранена или тем более мертва, скорее просто отдыхала.

— Филонишь? — окликнул её я.

— За последние два года столько не разговаривала, как за один этот день, — пробурчала в ответ Йирро приоткрыв глаз и взглянув на меня. — С непривычки прямо тяжко. Ты сам-то как? Преуспел?

Вместо ответа я использовал комбинацию мировых приказов ветви усиления и пассивного эффекта Дара силы лишения, чтобы одним движением пропахать когтями несколько глубоких борозд в полу тоннеля. Обычно это бы никого не впечатлило, но с учётом какой-то запредельной прочности местного камня такая демонстрация была более чем наглядной.

— Неплохо, — одобрительно прогудела она. — У меня так не выйдет.

Её когти, в отличие от моих, были широкими и тупыми, намного хуже подходящими для разрезания чего-либо, так что каким-то великим комплиментом это не было. Но, тем не менее, её слова всё же были неплохим показателем роста моей силы.

— Как твои успехи? С кем удалось пообщаться?

— Ну, у меня осталась небольшая компания верных последователей, готовых практически на что угодно по первому моему слову, — со смесью гордости и некоторого раздражения в голосе ответила Йирро. — Им стоило просто намекнуть, что у меня появились определённые планы — и они уже вознамерились чуть ли не обиталище Аргиронта штурмовать. Однако большинство из них не то, чтобы очень сильны. Из двух десятков только четверо могут плюс-минус что-то сделать. А из тех, кто раньше следовал за мной и реально помогал в стычках с последователями Пампонгомба и волков, с энтузиазмом отнеслись к моему появлению только семеро. С остальными пока никак. Не хотят рисковать.

— Ожидаемо, — вздохнул я. — Надо как-то показать, что твои намерения — не пустой звук, и что у нас есть какие-никакие шансы против Аргиронта.

— Угу. Завтра я ещё с некоторыми поговорю, но там всё совсем без гарантий. Реально быстро продвинуться вперёд можно будет, только если мы заключим союз с волками или толстяком.

— Ты их лучше знаешь, кто более вероятно согласится?

— Наверное, волки, — немного подумав, ответила Йирро. — Но тут всё зависит от того, как вести переговоры. Пампонгомба интересует только выгода. Если ему предложить что-то ценное или полезное, то он для тебя что угодно сделает. А вот Фейро и Вайла более… азартные, что ли? Купить их не выйдет, но вот заинтересовать — вполне.

— Да, я слышал, что они берут к себе только тех, кто отличился особо дерзкими или серьёзными преступлениями.

— Это в том числе, но не только. В принципе, думаю, что у тебя есть все шансы если не заручиться их поддержкой, то по крайней мере подружиться с ними. Ну, если эти чокнутые в принципе понимают, что такое «дружба».

— Чокнутые? Всё настолько плохо?

— Возможно даже хуже, чем ты себе представляешь. Не знаю, что с ними произошло, но они сделали себе репутацию тем, что в один прекрасный день из вполне законопослушных граждан Единства превратились в грабителей, налётчиков и чуть ли не террористов. И после того, как их поймали и отправили сюда, на место крыша у них не встала. Их сдерживают правила колонии, тюремщики и, разумеется, кандалы. Но, пожалуй, во всём Форте не найти никого, чей срок заключения настолько стремительно и стабильно увеличивается едва ли не ежедневно. И им на это, похоже, глубоко наплевать. Если эта парочка заканчивает смену, никого хотя бы не избив, то день для них, считай, проходит зазря.

— Как интересно, — хмыкнул я.

— Не то слово.

— Ладно, завтра с утра пойду навещу эту чокнутую парочку.

— Мне пойти с тобой?

— Не надо. Сама же говорила, что твоё присутствие только осложнит дело.

— Это да, но всё-таки…

— Если беспокоишься о моей безопасности, то напрасно. Я бывал в передрягах и похуже. Хотя спасибо, конечно.

— Не за что.

На этом наш не слишком информативный диалог закончился. А вскоре закончилась и рабочая смена.

За пару часов в камере, проведённых за всё тем же взломом кандалов я не добился никаких значительных успехов, так что на встречу с Вайлой и Фейро отправился не в лучшем настроении.

Благо, найти их было не сложно. Как и Аргиронт, парочка не спешила заниматься добычей руды, обосновавшись в одном из выработанных карьеров. И их неадекватность стала понятна с первой же секунды, поскольку застал я волков за, мягко говоря, не слишком приличным занятием.

— Не отвлекаю? — заранее подготовленных схем общения с парой сношающихся Майигу у меня не было.

Но уходить уже было поздно. Только выставил бы себя неуверенным и легко смущаемым юнцом.

— Немного! — тяжело выдохнула Вайла.

— Приходи! Через час! — отрывисто пролаял прижимавший её к земле Фейро.

— Или два!

Они даже не остановились, сука… моё недоумение резко перешло в гнев. Конечно, в каком-то смысле я был сам виноват, что пришёл в неподходящий момент. Но это уже был перебор.

Активировав эффект Дара контроля, чтобы замаскировать использование мировой ауры и выдать плазменный луч за нечто вроде драконьего дыхания, я ударил потоком раскалённой энергии под ноги волкам.

— СПЯТИЛ⁈ — взвыл Фейро, первым движением отскакивая в сторону, а вторым — набрасываясь на меня.

Вайла немного с запозданьем, но почти точь-в-точь повторила за ним, но наскочила с другого бока. Сработанность у них была идеальной.

И, стоило признать, эта атака была довольно опасной. Пятый Отец и шестая Мать Форта тысячи висельников были даже больше меня, и их огромные клыки не сулили мне ничего хорошего.

Однако на открытом пространстве у дракона было абсолютное преимущество перед не имевшими крыльев противниками. Оттолкнувшись от земли, я взлетел в воздух, увернувшись от укуса Фейро буквально в последнее мгновение.

А через несколько секунд нас уже окружили Майигу-стражники.

— Что происходит⁈ — рявкнул один из них, — Фейро, Вайла, когда вы уже успокоитесь⁈

— На этот раз не мы начали, Бмомп! — прорычал волк. — Этот ублюдок заявился и испортил нам веселье!

— И правильно сделал! — неожиданно вступился за меня другой стражник. — Думаете, всем приятно слушать, как вы тут трахаетесь?

- Кого-то давно не отпускали в увольнительные? — захихикала Вайла. — Что, Такс, завидуешь, что кому-то хорошо, а тебе — нет? Хочешь, я тебя обслужу? Но только потом Фейро тебе член откусит. Согласен на такую сделку?

— Заткнись, шлюха! — рявкнул названный Таксом Майигу, тоже волк, но покрытый чешуёй и раз этак в пять меньше Вайлы. — А ты, Тарс, спускайся! На первый раз отделаешься предупреждением, но если снова полезешь в драку с этими отбитыми, получишь вместе с ними. Понял?

— Ага, — кивнул я, приземляясь.

В следующую секунду волчьи челюсти щёлкнули в опасной близости от моей шеи. Лишь благодаря тому, что втихую активировал пассивный эффект Дара силы лишения, я сумел увернуться.

— Фейро, мать твою!

Ещё через мгновение пятый Отец Форта уже лежал, прижатый к земле могучим давлением мировой ауры.

Я не мог её ощутить из-за того, что моё восприятие блокировалось кандалами, но скорее всего у стражников были Дары, а не Сущности. И при этом Фейро, бывший, по слухам, выделявшийся своей силой даже среди других Майигу уровня Сущности, не смог им ничего противопоставить.

— Ладно-ладно, — прошипел сквозь зубы волк, — больше не буду!

— Месяц дополнительной отсидки! — прорычал стражник, которого волки назвали Бмомпом. — А если сегодня ещё хоть раз вас, суки, услышу, проведёте этот месяц в карцере!

В Форте ещё и карцер был? Интересные новости… и, судя по тому, что даже парочка волков от такой угрозы присмирела, место это было не из приятных.

Стражники удалились, а на меня уставились две пары полных гнева глаз.

— Чего тебе надо, ублюдок? — прорычал Фейро, возвращаясь на их «лежанку».

Вайла присоединилась к нему. Благо, продолжать то, на чём я их остановил, они всё же не стали.

— Поговорить, — пожал я плечами.

— Говори.

— У меня есть желание выступить против Аргиронта. Хотите со мной?

Изначально я собирался зайти издалека, но после произошедшего смысла в каких-то расшаркиваниях уже не было. Оставалось только надеяться на то, что моя наглость сыграет мне на руку. И, к счастью, это сработало.

Пару секунд парочка волков просто пристально буравила меня взглядами, будто пыталась понять, шучу я или серьёзен. А потом синхронно, как по команде, залилась слегка безумным гиеньим смехом. Настолько заразительным, что в какой-то момент даже меря пробрало и я не удержался от улыбки.

— А ты… — отсмеявшись, выдохнул Фейро, — ещё более сумасшедший, чем мы, да?

— Не сумасшедший, — поправил его я, — скорее очень рисковый.

— Одна песня, — хихикнула Вайла.

— Ага, — поддакнул Фейро. — И предложение заманчивое, ничего не скажешь. Аргиронт в последние годы совсем распоясался, того и глядишь, сам начальником Форта станет. Никакого житья уже нет, куда не плюнь — везде его прихвостни, и с нами дела они, естественно, вести не хотят. Так что мы были бы не прочь потеснить кошару. Но мы, хоть и… рисковые, — он хмыкнул, — но головами своими дорожим.

— Если переборщим, — недовольно рыкнула волчица, — он просто пошлёт за нами сразу сотню, и его послушаются, наплевав на любые последствия.

— И долго вы так продержитесь? Однажды ему так или иначе станет мало, и он решит, что шесть Отцов и Матерей Форта — это слишком много.

— А что делать? — вздохнул Фейро. — Мы боролись с ним, как могли, и проиграли. У Аргиронта, в отличие от нас, есть обширные связи на свободе, и он их активно использует. Подкуп, шантаж, угрозы. Многие из тех, кто был нам верен, переметнулись к нему, кто-то даже пытался нас прикончить. Далеко не все в Форте забросили идею о возвращении на свободу, как мы или он. Многим есть, что терять, и есть, ради чего служить этому блохастому.

— И, проиграв, вы решили просто махнуть на всё рукой, и прожить оставшиеся дни, творя что заблагорассудится?

— Ага, — хихикнула Вайла. — Мы давно уже поняли, что жизнь бессмысленна, если не делать, что захочешь. И да, к смерти мы готовы давным-давно. Но всё-таки мы на столько тупые, чтобы самим её приближать.

М-да. Похоже, эти сумасшедшие всё-таки были не такими уж и сумасшедшими. И одной только «заинтересованностью», как сказала Йирро, их было не завлечь.

— Считаете ли вы это смертельным риском или нет, но я собираюсь выступить против Аргиронта. Всё правильно, у него есть обширные связи вне тюрьмы, но здесь, внутри, он — просто мелкий кошак. Если лишить его этих связей, то от него ничего не останется. И у меня есть мысли о том, как это провернуть. Если преуспеем, вам не придётся умирать раньше времени. А вы ведь любите жизнь?

— Ты, похоже, действительно чокнутый, — фыркнул Фейро. — Даже если забыть о том, что сам твой план обречён на провал, сказав об этом вслух, ты привлёк внимание и тюремщиков, и самого Аргиронта. Не удивлюсь, если в ближайшие пару дней ты покинешь мир живых.

— Скажу по секрету, Аргиронт так и так жаждет меня прикончить. Так что от моих слов ничего не изменится. А насчёт тюремщиков… что я такого особенного сказал? По крайней мере ничего, за что можно было бы зацепиться. За мной уже наблюдают более чем пристально, подозревают в убийстве шестнадцати подчинённых Аргиронта. Опять же, куда хуже?

— Шестнадцати? — глаза Вайлы округлились. — Погоди-погоди, ты про тех пропавших заключённых, о которых все говорят?

— Видимо да, — пожал я плечами.

— А ты их правда прикончил? — в глазах Фейро вспыхнули искорки азарта и безумия.

— Нет, конечно, — усмехнулся я, в тот же момент подмигнув волкам левым глазом.

После небольшой паузы они, синхронно переглянувшись, вновь залились хохотом.

— Я думал, что мы — самые отбитые в этой колонии, но, похоже, нет! — восторженно воскликнул Фейро. — Знаешь… Тарс?

— Тим.

— Тим. Может быть твой план не такой уж и безумный, как нам показалось сначала. Не скажу, что мы готовы сходу в него вписаться, но мы будем следить за развитием событий с огромным интересом и надеждой на новые сюжетные повороты.

— Просто следить? Как-то маловато, не думаете?

— А что ты хочешь?

— Для начала: обещание не мешать мне, а ещё возможность приватного разговора с Зеурлором.

— Обещание дадим без проблем, — кивнула Вайла. — А насчёт Зеурлора… мы ему не хозяева, так что наше разрешение на разговор с ним тебе не нужно. Однако проблема в том, что, хотя он обычно постоянно вокруг нас крутится, последние пару дней мы его не видели.

— И вам плевать, что он пропал?

— Мы и не его няньки тоже, — фыркнул Фейро. — Поищи в седьмой шахте, он там себе что-то вроде гнёздышка организовал.

— Хорошо. Было приятно познакомиться.

— Взаимно, Тим, взаимно.

Седьмая шахта была рассчитана на небольших Майигу, чьи размеры были сопоставимы с человеческими. Так что, чтобы попасть внутрь, мне пришлось на время отказаться от драконьего облика.

А также она была куда более разветвлённой, чем третья, что и не удивительно. Так что поиски чего-то, хоть отдалённо напоминающего «гнёздышко», заняли целых три часа.

Но, наконец, в конце одного из самых длинных тоннелей я нашёл выдолбленное в камне грубое подобие обиталища Аргиронта. «Комнату» со столом, лавкой и даже чем-то вроде лежанки.

Пустую.

Бессмысленным, однако, мой поиск не был. На стене «гнёздышка» были кривовато выцарапаны слова:

«Хочешь поговорить, Тим? Тогда спаси меня».

И что это должно было значить?