Пожиратель Империй. Часть 1

Глава 20

— Гипотетически? — усмехнувшись, Аргиронт тоже сделал глоток своего елового отвара.

— Да. Чисто гипотетически.

— Ну, чисто гипотетически тебя сразу же скрутят стоящие снаружи тюремные стражи. Потом будет гипотетический внутренний суд Форта, уполномоченный судить, обвинять и наказывать заключённых прямо на месте, не спрашивая дозволения у столицы. Чисто гипотетически тебя осудят на тысячу лет за убийство другого заключённого. Впрочем, как будто бы большой погоды не сделает, если добавить одну тысячу к твоим… уже скольким? Шестнадцати?

— Гипотетическим шестнадцати тысячам, — поправил я его.

— Разумеется, чисто гипотетическим. И потом ты будешь гипотетически отбывать эти гипотетические шестнадцать тысяч лет, время от времени получая гипотетические новости о том, что твои гипотетические родственники, друзья, знакомые и даже просто те, кто чисто гипотетически подсказал тебе дорогу на улице, гипотетически гибнут от самых гипотетических, но от того не менее ужасающих причин. А когда гипотетических новостей будет уже не о ком получать и ты наконец выйдешь, тебя чисто гипотетически прикончат в первые же несколько дней, перед смертью показав тебе гипотетические отрезанные головы всех тех, кого ты считал своей гипотетической семьёй.

Каждое «гипотетически» он чеканил так, будто вбивал гвозди в крышку моего гроба.

— А ты, — я широко улыбнулся, чувствуя, как внутри меня разгорается гнев, — оказывается, тот ещё гипотетический ублюдок.

— Гипотетический — возможно. Но на самом-то деле я — самый добрый и приятный в общении Майигу в этой колонии. Кого хочешь спроси, — улыбнулся в ответ Аргиронт.

— И, что, думаешь, сможешь оставаться таким же добрым и приятным все оставшиеся три с половиной миллиона лет?

— Не знаю. Но я очень постараюсь.

Ни следа злобы или неуравновешенности. Наоборот, он сумел меня из себя вывести несколькими предложениями и довольно банальными, по сути, угрозами.

До того, как я бросился бы на него и реально начал душить, было ещё очень далеко. Но я впервые со времён Кримзона встречал настолько непробиваемого и опасного противника.

И это было очень плохо. Я надеялся, что Аргиронт будет жадным до власти, жестоким, кровожадным, злобным. Нет, на самом деле он таким и был. Вот только умел контролировать свои порывы настолько мастерски, что пытаться подковырнуть его броню дальше было бессмысленно.

Пока он был на своей территории, в своём праве, пока общался с нами на своих условиях, он оставался непобедим. Неизвестно, что в нём изменилось бы, изменись ситуация вокруг.

Но узнать это было едва ли не так же сложно, как убить его прямо сейчас и остаться безнаказанным. Покидать свою вотчину Аргиронт явно не собирался ни под каким предлогом.

Главная моя миссия на этот визит была с треском провалена. И теперь, раз уж я не смог спровоцировать этого кошака и хотя бы попытаться нащупать его слабое место, стоило хотя бы получить от нашей встречи какую-нибудь пользу.

— А скажи пожалуйста, ты знаешь, как найти Майигу по имени Пайшаша?

— Почему я должен тебе отвечать?

— Потому что я прошу вежливо, как твой гость. Ты ведь сам нас пригласил, и теперь собираешься быть грубым с собственными гостями?

Снова на меня уставились глаза-щёлочки.

— Ладно. Гостеприимство есть гостеприимство. Я отвечу на этот вопрос. Я знаю Пайшашу. И знаю, как её найти. Правда, для этого тебе придётся сдохнуть, и уже не гипотетически. Потому что она работает в морге Форта, и никогда не появляется ни на руднике, ни в камере. Да у неё, собственно, и камеры своей нет. Ещё какие-то вопросы?

Майигу с Сущностью жизни работает в морге. Это злая ирония или кто-то действительно её так наказывает? Хотя, с учётом того, что её упекли в Форт за невероятно жестокие эксперименты над людьми, монстрами и Майигу, возможно, морг — это как раз то место, что ей подходило больше всего.

На этом, пожалуй, мои вопросы к Аргиронту закончились. Всё что нужно я уже узнал, и вряд ли мог узнать больше.

Правда, темы для обсуждения у нас всё-таки остались. Вернее, одна тема. Йирро.

Из-за появления десятки Майигу во главе с грудолицым и последующей нашей над ними расправой, мне удалось за раз подняться с уровня отшитого незнакомца до равного партнёра. А с учётом того, что она с трудом могла глаза на Аргиронта поднять, не то, что как-то ему возразить, в чём-то я теперь был даже выше неё.

Хотя, на самом деле никаких преимущество от этого превосходства я не получал, скорее наоборот. Ведь, раз уж она была такой тихоней, мне предстояло отдуваться за нас обоих.

— Один вопрос, — кивнул я Аргиронту. — Ты сказал, что послал своих подчинённых, чтобы что-то передать Йирро. Но, раз уж мы разминулись, может быть ты скажешь это лично?

— Йирро, ответь, вы правда не встречали никого, кого я посылал?

Я повернул голову к драконихе. Очевидно, отвечать за неё сейчас было бессмысленно, и также было очевидно, что она прекрасно понимала, к чему может привести раскрытие правды. Но, честно сказать, в какой-то момент этой затянувшейся паузы мне реально начало казаться, что сейчас она во всём признается.

К счастью, здравый смысл под этими золотистыми локонами всё-таки остался.

— Никого не встречали, — она мотнула головой, и снова замерла, будто восковая кукла, пялясь куда-то в пространство перед собой.

— Что же, хорошо, переспрашивать не буду, — хмыкнул Аргиронт. — Похоже, ты стала совсем большой девочкой. Я рад этому, но, думаю, ты понимаешь, что взрослость предполагает определённую ответственность. И тем более ответственность предполагает позиция Матери Форта тысячи висельников. По моему скромному мнению, ты пока что не готова к тому, чтобы принять сразу обе эти ответственности.

— Хочешь, чтобы я отказалась от места? — дрожащим голосом спросила Йирро.

— Нет, конечно! — Аргиронт наигранно замахал руками, будто отгоняя саму эту мысль. — Я просто высказал своё мнение. К тому же кто я такой, чтобы решать, кому получать и кому отказываться от места Отца или Матери Форта. Но, раз уж ты теперь большая девочка, моей поддержки в удержании этого места можешь не ждать.

— Я… я поняла…

Так и не посмотрев ему в глаза, Йирро поднялась с места и быстрыми шагами направилась к выходу из маленькой каменной усадьбы Аргиронта.

— Спасибо за гостеприимство, — процедил я, вставая и направляясь за ней.

Догнал я перешедшую на бег сразу после выхода из пещеры дракониху только где-то через километр. Наконец, остановившись, она стояла, опершись о каменную стену, и блевала красным от крови сожранных ей Майигу месивом.

При трансформации в человека то, что находилось внутри тела Майигу, также претерпевает значительные изменения.

Неорганика просто деформируется, но размер свой сохраняет. Поэтому ни мне, ни тем более Йирро нельзя было глотать кандалы вместе с телами убитых, чтобы после превращения в людей они не разорвали наши желудки и кишечники изнутри.

Пища, в частности мясо, с другой стороны, отлично поддаётся сжатию, и даже огромная туша весом тысячи тонн может исчезнуть почти без следа. Однако в процессе сжатия органика будто бы мутирует, лишается всяких питательных качеств и в большинстве случаев приобретает неслабые отравляющие свойства.

Потому заниматься таким вот «прессованием» еды с помощью трансформации было нежелательно и даже рискованно. На этот раз у нас с Йирро просто не было иного выбора, да и то мы подождали столько, сколько было возможно, чтобы её организм по максимум переварил съеденных врагов.

Но, похоже, что-то в её желудке всё-таки осталось, и, на фоне испытанного стресса, ядовитая масса, в которую превратилось мясо Майигу, уже просто не могла удерживаться внутри.

Мысленно чертыхнувшись, я огляделся по сторонам, чтобы проверить, не следует ли за нами кто-нибудь, после чего за мгновение сжёг кровавую лужу плазменным лучом.

Оставалось надеяться, что никто из тюремщиков не следил за нами с помощью восприятия мировой ауры. Хотя я постарался спрятать следы использования энергетического лазера с помощью приказов ветви сокрытия, а мощность использовал минимальную, гарантии того, что никто этого не заметил, не было никакой.

— Если не хочешь, чтобы стражники узнали, что я сумел обойти блокировку кандалов, в следующий раз сглотни блевотину обратно, — вздохнул я, после чего подхватил Йирро подмышку и поволок в ближайшую шахту.

Там, найдя безлюдный закуток, я посадил дракониху у стены и сам присел рядом на корточки.

— Спасибо, — выдавила она через несколько секунд и даже попыталась улыбнуться, но тут её скрутил очередной приступ рвоты, так что ей пришлось зажимать ладонями рот.

Более-менее в себя Йирро пришла только минут через пять.

— А теперь объясняй, в чём дело, — спросил я, как только увидел, что её перестало рвать, а лицо вернуло здоровый цвет. — Что между тобой и Аргиронтом?

— Он… — она явно не хотела этого говорить, но, пути назад уже не было. — Он — мой отец.

Мои брови сползли к переносице.

— Смеёшься надо мной?

— Не родной, — уточнила она, разрешив моё недоумение. — Да и приёмным его не назвать. Но в моей жизни нет никого, кто был бы достоин этого титула больше, чем он.

— Мой отец давно мёртв, — хмыкнул я, — но, как по мне, даже мёртвый отец лучше, чем такой как он.

— Возможно, — вздохнула Йирро. — Но меня никто не спрашивал.

— А давай как-то более понятно? Без этих картинных фразочек?

— Давай…

Если вкратце, то для Йирро Аргиронт был не отцом, определённо, но кем-то спонсора-покровителя.

Его последователи на свободе, которых было ой как не мало (и почему я не удивлён?), когда-то нашли умирающего детёныша дракона. Её настоящая мать была истинным драконом, но «согрешила с водолазом», и сразу после рождения плода вневидовой любви бросила свою малышку.

Может быть не хотела растить «грязнокровку», может быть не особо любила того самого «водолаза», а может быть и вовсе была из какой-нибудь младшей ветви клана Исс и боялась осуждения.

Так или иначе, брошенная на территории одного из опаснейших миров, складывавшихся в огромный пазл под названием Единство, Йирро бы очень быстро погибла от клыков и когтей диких монстров, если бы не подчинённые Аргиронта.

Драконы, даже не истинные, невероятно ценились в любом мире Содружества за огромную силу и неограниченный потенциал. И, когда второму Отцу Форта сообщили о Йирро, он приказал вырастить её и всячески способствовать развитию её и её силы.

И первые где-то семьсот лет своей жизни Йирро под контролем последователей Аргиронта росла и развивалась, стала сначала Нейрагу, а потом и Майигу, обретя Дар роста. Правда, он был не таким, как мой «рост». Её «рост» означал буквально физический рост без каких-либо границ.

Благодаря этому она сумела вымахать до таких размеров, на самом деле невероятно редких в рамках всего Единства. А, активируя свой Дар, она могла становиться ещё больше, в пределе буквально заслоняя своим телом землю от солнца.

Вот только проблема была в том, что её Дар застрял на пике первого класса. Когда преодоление границы стало зависеть не от снабжения ресурсами, в которых Йирро не отказывали, а от какого-то просветления, всё застопорилось.

Ещё где-то лет шестьсот Аргиронт ждал, когда она сможет обрести свою Сущность. Приказывал отправлять её в путешествия по Единству и заставлять участвовать в боях против сильнейших монстров, но всё было бессмысленно.

Обретение Сущности предполагало некоторый кризис и преодоление этого кризиса. А абсолютно мирная и сытая жизнь, которую Йирро вела бо́льшую часть своей жизни, когда ей не надо было думать ни о еде, ни о безопасности, слишком разбаловала её.

Все дальнейшие попытки как-то встряхнуть её либо вовсе ни к чему не приводили, либо вызывали остро негативную реакцию отторжения или страха. Ни о каком преодолении не шло и речи. А Дар, пусть и очень сильный, Аргиронту был не интересен.

Так что он решил использовать свою «дочь» по-другому. Подставил Йирро, повесив на неё очень серьёзное обвинение в убийстве высокопоставленного чиновника из одной из Башен, и, подёргав за ниточки, добился того, чтобы её отправили в Форт тысячи висельников.

В месте, где Дары и Сущности не имели значения, огромное тело Йирро стало её главным козырем, и под патронажем Аргиронта она быстро стала третьей Матерью колонии. И всё для того, чтобы сдерживать расширяющееся влияние Памонгомба и пары Майигу-волков, мешавших второму Отцу спокойно вести свои дела.

Какое-то время при этом она ещё продолжала выполнять требования своего «отца». Собрала вокруг себя свиту, пусть и небольшую, защищала подчинённых Аргиронта, отправляла своих последователей драться с подчинёнными Пампонгомба и Вайлы с Фейро.

Но потом влияние Аргиронта стало настолько большим, что никакая помощь стала ему уже не нужна. И Йииро осталась предоставлена практически сама себе.

Условие, поставленное ей Аргиронтом, было простым. Она помогает ему до конца её срока отсидки, а потом может идти на все четыре стороны. И, когда необходимость отыгрывать третью Мать отпала, Йирро решила посвятить всю себя тому, чтобы максимально приблизить окончание её срока.

Надо сказать, её успехи впечатляли. Изначально её приговорили к десяти тысячам лет заключения, из которых она отсидела чуть меньше полутора. Но при этом на данный момент оставшийся ей срок отсидки составлял лишь чуть больше девятисот лет.

Сохраняя темп, она сумела бы выйти уже лет через сто пятьдесят. Но моё появление всё испортило.

Аргиронт, которому поступил приказ (просьба? рекомендация? намёк?) убить меня, видимо вполне резонно рассудил, что я обращусь за помощью и поддержкой к кому-то из Отцов и Матерей Форта. И на всякий случай послал своих подчинённых предупредить Йирро, чтобы она в это не лезла.

Но мне повезло успеть буквально за несколько минут до них. И теперь дракониха окончательно потеряла ценность в глазах Аргиронта.

В лучшем случае он просто перестанет защищать её от Майигу-заключённых, у которых к Йирро за полторы тысячи лет её отсидки накопились определённые претензии. В худшем он отправит ещё один, на этот раз куда более мощный отряд, убить дракониху также, как он приказал убить меня.

Вины за то, что из-за меня жизнь Йирро в колонии и её мечта на спокойное освобождение пошла под откос, я не чувствовал. Я не был никак связан с Йирро напрямую, и даже не представлял, что просто моё прибытие в Форт спровоцирует такие перестановки.

К тому же она вполне могла пойти на попятную и признать, что мы правда прикончили тех одиннадцать Майигу. Вряд ли Аргиронт погладил бы её по головке за такое, но и отказываться от неё тоже вряд ли стал бы, раз уж она хотя бы так помогла меня прижать.

Вместо этого дракониха решила переступить через свой страх перед «отцом», несмотря на то, что ей было жутко до рвоты. Пожалуй, это как раз-таки и можно было считать преодолением кризиса, так что в каком-то смысле я ей даже помог.

А о том, чтобы мы оба не погибли и сумели достичь своих целей в этой колонии, я постараюсь позаботиться. Вот только после нашего «гостеприимного» общения с Аргиронтом, он сто процентов объявит на меня самую настоящую охоту.

С другой стороны, после исчезновения ещё одиннадцати Майигу дознаватель-циклоп, которого, как оказалось, звали Шимгар, наверняка приставит ко мне круглосуточную охрану или по крайней мере наблюдение. Так что просто так отправить толпу киллеров по мою душу Аргиронт не сможет.

С третьей стороны, надзор со стороны тюремщиков мне самому не будет особо полезен. Как минимум у меня ведь были свои планы на поиск и общение с определёнными персонажами. Под пристальным взглядом Шимгара со мной вряд ли захотят разговаривать.

А ещё были не успевшие разбежаться остатки свиты Йирро, да и из тех, кто ушёл от неё, наверняка найдутся те, кто захочет вернуться, узнав, что дракониха возвращается на большую политическую арену маленького Форта тысячи висельников.

Варианта не возвращаться у Йирро не было. Во-первых, это стало бы какой-никакой гарантией её безопасности. А во-вторых, я не собирался просто выбрасывать такой ценный ресурс, как третья Мать Форта просто потому, что ей было немного ссыкотно противостоять Аргиронту.

Проблема была в том, что, по словам драконихи, ублюдочный котяра, наверняка не без помощи той же кодлы Амалы, уже достиг такого уровня влияния как внутри, так и вне колонии, что все остальные Отцы и Матери, не считая первого, разумеется, уже не были ему противниками.

Так что, если я хотел реально перевернуть ситуацию и хоть как-то подступиться к Аргиронту, а через него — к Амале и остальным ублюдкам-Руйгу, я должен был как минимум объединить четвёртого и пятого Отца и третью и шестую Мать в единый фронт сопротивления.

А это означало, что я должен был встретиться и пообщаться с глазу на глаз и с Пампонгомбом, и с парой волков, разумеется, без свидетелей-тюремщиков, и, возможно, не по одному разу. И с надзором Шимгара это было бы той ещё задачей…

Мозг начинал плавиться.

К счастью, время на то, чтобы всё тщательно обдумать, уже подходило. Рабочая смена заканчивалась минут через двадцать, и из шахт к площади перед проходом в куполе уже начали собираться заключённые.

В такой толпе можно было особо не опасаться нападения, так что, договорившись с Йирро о том, где встретимся завтра, мы спокойно разошлись по своим колоннам. Спустя полчаса я уже был в своей камере.

Вот только мне в очередной раз не дали сделать то, что я запланировал. Где-то через минут сорок после объявления отбоя, к решётке нашей с Фиммом и Зайзой камеры подошло несколько тюремщиков.

— Тарс, на выход!

— Куда идём? — решётка расступилась передо мной и я шагнул прямо в крепкие объятья стражников.

Сопротивляться всё равно было бесполезно, так что лучше было пока что сотрудничать.

— У тебя посетитель.

— Серьёзно? А так можно?

На эти вопросы мне не ответили.

Мы вышли из жилого корпуса и вскоре подошли к другому, более аккуратному и презентабельному на вид. Через несколько минут меня уже заводили в комнату, по углам которой стояли стражники, а из мебели были только стол и пара стульев.

Один из них уже был занят. И уж кого-кого, а его я тут точно не ожидал увидеть.

— И какого чёрта ты припёрся?