Попаданец в тело матери роя пожирателей вселенной. Том lll

Глава 63 (часть 4)

Окружающие звуки дали глинотелу в сумке понимание, что гуманоиды за которыми ведётся слежка, добрались до водного потока. Постоянные повторения фразы «Глава Дэй Пюрата», доносящиеся отовсюду, прекратились. Раздался цокот подкованных копыт и когтистых лапок о каменное покрытие. Судя по журчанию воды внизу, всадники вошли на мост.

По нему они двигались ориентировочно, метров двадцать, после чего затормозили. Один из сопровождающих выкрикнул какую-то фразу. Ему ответил другой голос долетевший откуда-то сверху. Затем послышался гул раздвигающихся створок больших ворот. Дождавшись их открытия, знатные охотники тронулись с места.

И опять то тут, то там зазвучали разные тембры, произносящие единственное сочетание из трёх слов.

— Глава Дэй Пюрата.

— Глава Дэй Пюрата.

— Глава Дэй Пюрата.

И без обзора с высоты, Фёдор понял, что насекомыш попал в западный район. Тот самый, что располагался на правом берегу реки и был защищён со всех сторон частоколом. Также перерожденец заметил, что цокот копыт не прекратился, после схождения с моста на берег. Значит здешние улицы были выложены камнем, в отличии от левобережных.

Проходящие мимо гуманоиды обращались к членам прибывшего отряда с какими-то словами. Сопровождающие Господина активно отвечали им. В последствии между ними завязывались недолгие разговоры. В этих диалогах в основном царили дружеская атмосфера и задор.

Жуку-притворщику было не по себе. От десятков смертельных врагов его отделял лишь тонкий слой дублёной кожи.

По ощущениям, охотники преодолели метров сто от побережья, когда вновь остановились. До слуха слуги донёсся скрип створок ещё одних ворот. И тут же радостно закричал детский голос, резво залаяли псы, а двое взрослых синхронно произнесли: «Глава Дэй Пюрата.»

Козероги неторопливо вошли в открывшийся проход и встали на месте. Всадники начали спешиваться, в том числе мужчина неосознанно вёзший с собой насекомое.

«Ну вот мы и прибыли.» — подумал разум Роя — «Что же мне делать дальше? Также неподвижно лежать в сумке и надеяться на лучшее? Это может плохо кончится.»

Скакуна со спрятанным жуком куда-то повели. Параллельно, со спины ездового животного сняли часть вещей. Но ключевая сумка, вмещающая глинотела, пока оставалась нетронута.

Наступил самый рискованный момент операции. Троянский баран попал в логово врага. Теперь нужно незаметно выбраться и произвести разведку.

Фёдор не знал, стоит ли сейчас выглядывать и осматриваться. Рядом слышались голоса одного, двух… Трёх гуманоидов. Обращён ли их взор на сумку, вот в чём вопрос.

Через зазор, под клапан проникал тусклый вечерний свет. Когда он потускнел ещё больше, стало ясно, что козерога завели в помещение.

На следующей остановке появились знакомые чавкающие звуки. Барашек жадно поглощал воду, после долгого перехода. Мужские голоса продолжали разговаривать где-то рядом. К ним прибавилось блеяние парнокопытных, возникающее на разном удалении и с разных сторон. Неподалёку кто-то загребал лопатой с пола что-то вязкое. Со скрипом отворилась дверь, а потом также скрипуче закрылась, громко хлопнув в конце. Перерожденец догадался, что безрогого питомца по обыкновению привели в баранюшню.

Минуты через три с козерога начали снимать груз. Самое время было напрячься, ведь окно возможностей для насекомыша неотвратимо сужалось.

Кладь стягивали с поясницы скакуна одну за другой. Вот настала очередь и мешка с имитатором внутри. Его бесцеремонно бросили на что-то твёрдое, вроде стола, и в результате тело жука громко ударилось о деревянные доски.

Послышался голос произнёсший пару реплик с недовольной интонацией. Рядом встал гуманоид и принялся копошиться в сваленных на столе вещах. Скоро он поднял сумку с глинотелом и потряс её в воздухе.

«Плохи дела, очень плохи.» — только и подумал мыслительный центр.

Кожаный клапан откинулся. Четырёхпалая рука залезла в середину и прикоснулась к мягкому эпителию слуги Роя. Прозвучало слово сказанное с подозрительной интонацией. А дальше мужчина просто перевернул мешок вверх дном и стал энергично вытряхивать содержимое наружу.

Жук взял, да и выпал, оставаясь в форме продолговатой колбаски. В последний момент, он поменял цвет на мутно-коричневый, пытаясь сойти за что-нибудь неживое. Это возымело следующий эффект: реконструктор испуганно вскрикнул, а уже спустя мгновение загорланил на всю округу.

— И-и! Вархата и-и! Чика Вархата и-и!

Крайне оперативно гуманоид догадался с чем имеет дело. Видать раньше сталкивался с глинотелами и знал об их способностях.

Маленькому разведчику пришлось совершать акт отчаянного выживания. Так быстро, как мог, он принял телом специальное положение и демаскировал глаза, возвращая себе беспрепятсвенное зрение. Пока это происходило, бьющий тревогу баранюх успел подхватить со стола молоток.

Насекомыш резко выпрямил засунутый под торс, мышечный отросток и, тем самым, катапультировался вверх и в сторону. Мужчина в грязной рубахе со всего маху всадил металлический боёк в то место, где пол секунды назад сидел крохотный незванный гость. Доска столешницы треснула.

Шестилапый малыш угодил в огороженный загон и упал на пол покрытый влажной грязью. Склизная половая жижа пахла бараньими мочой и калом, сразу давая намёк на свой состав. К притворщику тут же прикоснулся чей-то мокрый нос. Подняв взгляд, он увидел короткошерстную овцу и мелкого ягнёнка, выглядывающего у неё из-за бока.

«Я не вкусный.» — мысленно обратился к животному Фёдор. Он воспользовался моментом и запрыгнул овце на морду, а оттуда уже забрался к ней на спину.

Взбешённый гуманоид впопыхах распахнул калитку и влетел в загон. Заметив жука, он подскочил к нему и занёс молоток для удара. Только потом он осознал, что бить по овце, значит испортить дорогое имущество, и опомнился.

Ну а притворщик оттолкнулся от шерстяной спины и катапультировался во второй раз. Теперь он запрыгнул в пустой загон, а преследующий его баранюх наткнулся на высокое заграждение, через которое у него не получилось сходу перелезть.

Здание баранюшни достигало метров пять в высоту и метров двадцать в длину. Прямо сейчас в нём работало по меньшей мере семеро гуманоидов. Большую часть площади занимали ограждённые секции для содержания разных парнокопытных. В вечернее время суток его озаряло несколько жировых ламп.

«Плохое освещение поможет мне скрыться.» — подметил перерожденец.

Имитатор шмыгнул под калитку, ускользая от взора реконструктора. Тот снова закричал, привлекая всеобщее внимание к возникшей проблеме. Коллеги, похоже не очень-то ему верили, раз не спешили помогать. Тогда мужчина надсадно завопил и зарычал, высказывая соратникам какие-то претензии. Не понятно, что он им сказал, но после последних аргументов баранюхи таки побросали свои дела и присоединились к поискам вторженца.

И вот уже семеро гуманоидов разбрелось по амбару, заглядывая в каждую секцию и исследуя каждый уголок. Одни были вооружены лопатами, другие вилами, и все они методично обыскивали загоны, тыкали в подозрительные предметы, выгребали сено из кормушек, обшаривали взглядом потолок, смотрели под столами и скамейками, выливали воду или высыпали зерно из вёдер.

Мелкий насекомыш оказался в ловушке, полной заклятых врагов. Когда они дойдут в до той области, где он притаился, было лишь вопросом времени. Началась игра в прятки не на жизнь, а на смерть. Управляющему сознанию срочно нужно было придумать такую маскировку, которую не смогут раскрыть.

В одной из секций на глаза глинотелу попалась неубранная куча дерьма. На неё можно было лечь и поменять цвет и форму, под стать говёной текстуре. Или вообще задержать дыхание и нырнуть в говно с головой.

В секции напротив, стоял большой баран со спиленными рогами. Фёдор вспомнил, как глинотелы инороя залезали в гортань козерогами и душили их. Быть может в пищеводе этого животного возможно переждать опасность. Только без удушения, чтобы не давать гуманоидам поводов проверять баранью глотку.

Время было на исходе, требовалось принимать жизненно важное решение. Главная дилемма состояла в том, что Федо-Рой ни разу не пробовал залезать глинотелом в парнокопытное. И он не знал, получится ли находится внутри козерога, попутно его не задушив. Нельзя идти на такой риск, не имея представлений о последствиях.

Насекомыш вошел в загон с кучей дерьма, забрался на мягкий бугорок, обрёл плоскую форму и попытался максимально достоверно воссоздать цвет зловонной субстанции.

«Лишний раз пачкаться реконструкторы не захотят. Я надеюсь…» — успокаивала себя королева.

Грюкнула металлическая задвижка, отъехала ветхая подгнившая створка, влетел какой-то источник света переносимый высоким прямоходящим существом. Слуга ничего не видел, потому как для пущей надёжности, спрятал зрительные органы.

О пол стукнуло что-то металлическое. По звуку было похоже на лопату.

Неизвестный гуманоид покрутился на месте, секунд пятнадцать. Затем подошёл к кучке дерьма и вставил в неё совок со стальной каймой. Попал он чётко в центр притворщика. Жучок зашипел бы от боли, если бы на то было дозволение матери. А так он молча стерпел пытку, продолжая притворяться куском особо плотного говна.

Баранюх нанёс ещё два удара штыком и немного поковырялся в бараньем кале, проверяя нет ли в нём кого-нибудь живого. Эти действия вогнали имитатора вглубь фекальной кучи, пробили ему кожу и рассекли мышечные ткани на спине. Поскольку слуга не шевелился и не подавал виду, что его ранили, гуманоид ничего не заподозрил и спокойно покинул секцию.

Глинотел остался внутри вязкой субстанции и пролежал там до тех пор, пока позволял запас кислорода в организме. Под слоем говна он не видел и не слышал, что происходит вокруг.

Когда насекомыш всё-таки выглянул, никаких блуждающих огней поблизости не оказалось. Все источники света стояли нерушимо, а голоса мужчин доносились с другого конца просторного помещения.

Баранюхи успокоились и вернулись к работе. Только один из них метался между загонами и, кажется, совал в пасти козерогам руку. Видать переживал, чтобы сбежавший глинотел не придушил королевского скакуна.

Притворщик выбрался на ровную поверхность и отряхнулся от липких ломтиков экскрементов. Дальше он тихонько забрался на заграждение и из-под прикрытия мрака осмотрел зал. На улицу отсюда вёл один просторный проход. Путь к нему преграждало семеро вражеских прислужников, а подспорьем им выступали три коптящие лампы.

«Вот тебе и стелс-миссия в реальной жизни.» — подумал человек.

Жучок подполз к вертикальной опоре, подпирающей крышу и медленно покарабкался по ней вверх. Приходилось очень аккуратно впиваться коготками в древесину, чтобы лишний раз не закряхтеть. Зато, когда какой-нибудь барашек решал пошуметь, насекомыш обхватывал столб отростками и умудрялся сделать рывок.

Так глинотел забрался на горизонтальную кровельную балку, тянущуюся вдоль всей крыши. Уже по ней он пополз по направлению к выходу. Гибкое тельце вытянулось и сплющилось, чтобы его не было видно снизу и с боков.

Освещённые участки маршрута были самыми опасными. Любое движение, попавшее под прямые лучи, могло отбросить подвижную тень. Пробираясь напротив ламп, слуга Роя особенно замедлялся и действовал предельно аккуратно.

Бараны прибывшего отряда были успешно размещены и накормлены, поэтому четверо мужчин покинули баранюшню. Осталось трое дежурных наводящих порядок.

Маленький шпион достиг фронтона здания с внутренней стороны. До проёма в стене отсюда было где-то полметра. Дабы вылезти наружу, требовалось ненадолго показаться у всех на виду.

Крошка-жук стал следить за каждым из трёх гуманоидов. Его задачей было подловить момент, когда они все вместе отвернутся от прохода. Пришлось выжидать несколько минут…

И вот, нужная расстановка, кажется, натсупила. Лишь один враг не очень сподручно стоял боком, из-за чего мог засечь движение боковым зрением. Глинотел сполз с балки на вертикальную деревянную поверхность, а по ней спустился до рамы входных ворот. При этом его коготки предательски громко заскрежетали. Слуга бросил быстрый взгляд на гуманоидов, но те никак не отреагировали. Можно было уменьшить панику, но ни в коем случае не медлить.

Как раз кстати снаружи зашумел сильный порыв ветра. Под его маскировкой притворщик принялся исполнять самый сложный трюк: перелезание на обратную сторону фронтона, через притолоку. В теории, на такое было способно только насекомое. Благо глинотел им и являлся.

Цепляясь всеми шестью лапами, как в последний раз, жучок поглубже вгонял когти в верхнюю перемычку рамы. Многофункциональные мышечные отростки в этой ситуации, к сожалению, были бесполезны. Смотреть на гуманоидов, не смотрят ли они на него, глинотел не мог. Тогда бы сместился центр тяжести и конечности не выдержали бы нагрузки.

Бесконечно долгие пятнадцать секунд имитатор совершал этот умопомрачительный акробатический приём. Удивительно, но за этот промежуток, ни один баранюх в сторону входа не посмотрел.

Фёдор окончательно выдохнул, оказавшись на вертикальной поверхности снаружи. А зря. Откуда-то сбоку донёсся выкрик.

— Чиката Вархата!

Насекомыш обернулся и увидел в центре широкого двора стражника с луком в руках. Тот в спешке подготавливал своё оружие к стрельбе. Глинотел торопливо полез вверх, на скат крыши. На зов лучника из баранюшни выскочил один прислужник. Заметив, куда смотрит его собрат, он тоже поднял взгляд на фронтон и обнаружил вторгшегося шпиона. Ещё прежде, чем произошёл выстрел из лука, баранюх где-то подобрал ржавую подкову и метнул её в притворщика. Снаряд попал точно в цель и жёстко приложил и без того раненого слугу Роя. Шестилапый малыш едва удержался от того, чтобы сорваться вниз. В довесок, рядом, в дощатую стену вонзилась стрела, промазав на каких-то пару сантиметров.

Второй бросок и второй выстрел гуманоиды сделать не успели, потому что вторженец добрался до кровли и ушёл с линии огня. С конька амбара открывался хороший вид, так что мыслительный центр наконец мог оценить место, в которое проник.

Насекомыш находился на территории прилегающей к большому деревянному дворцу. Всю её огораживал высокий мощный забор из сруба, вполне способный сойти за фортификационное сооружение. Баранюшня стояла обособленно. Слева от неё виднелись ворота, через которые, скорее всего, въехала процессия, а справа возвышался комплекс огромных зданий, по три-пять этажей. Их углы и оконные рамы украшал резной декор, а на самом верху, с торца крыши можно было увидеть установленные деревянные статуэтки животных. В них управляющее сознание узнало: хамелеонового лиса, ежа-корги, льволка, трёхрогую козу и даже громадную массивную тушу медведя-горбуна, правда, изготовленную не в натуральную величину.

Сам дворец представлял из себя слияние пяти или шести прямоугольных корпусов с парой торчащих вверх башен. Рядом с ним стоял продолговатый дом поменьше, с которым он соединялся крытым воздушными мостом на опорах. В мощённом камнем дворе располагался колодец и двойка мелких сараев. На определенных промежутках, вдоль забора стояли примитивные наблюдательные вышки. Сейчас они пустовали.

В целом построек на территории могло быть гораздо больше. Просто с баранюшни их было не видать.

Потеряв жука из виду, гуманоиды внизу не успокоились, а кажется, только раздухарились. Во всяком случае, они громко переговаривались, носились туда-сюда и чем-то гремели.

Вскоре в фронтон амбара упёрлась лестница, и первый мужчина, вооружённый топором взобрался на крышу из деревянной черепицы. Он тут же бросил два взгляда, вдоль обоих длинных пологих скатов. В темноте увидеть мимикрирующего жука, на фоне монотонной рифлённой поверхности не так-то просто. Шпион мог притворяться черепичкой, так что гуманоид принялся искать в кровле асимметричные элементы.

На самом деле, глинотел давно сидел на заборе из сруба, на который с амбара можно было перепрыгнуть, используя био-катапульту. Так слуги Белого Древа окончательно потеряли след маленького шестилапого ниндзя. Ну а дитя Роя, не без труда, проникло в резиденцию местного правителя.

«В следующий раз, просто скину глинотела осой на крышу дворца.» — подумал Фёдор — «Нахрен такие приключения.»