Позывной "Князь"

Глава 18

На следующий день, едва я продрал глаза, Илья Сергеевич принес мне почту. Среди приглашений было одно весьма любопытно письмо.

Барон Герман Гласс срочно вызывал меня к себе.

Я не был удивлен этому, после случившегося. Да и к тому же многие видели, как Комов на приеме со мной разговаривал. И конечно, барону было крайне важно узнать последние слова Льва Федоровича.

Быстро собравшись, я прыгнул в коляску и с ветерком доехал до серого здания «Приемной комиссии». В дороге у меня как раз было время, чтобы все хорошенько обдумать. Наверняка еще и про Дюпона спросит.

В здании приемной комиссии ничего не изменилось с моего последнего визита. Все та же привычная суета.

Светлана искренне улыбнулась и лично проводила до дверей его кабинета.

Барон сидел за столом и заполнял какие-то документы. Под покрасневшими глазами залегли тени, воротник рубашки расстегнут, видимо, ночь выдалась трудной. Интересно, он вообще спал?

— Садитесь, — не подняв головы, сказал Гласс. — Как вы после вчерашнего?

— Доброе утро. Со мной все в порядке. Хотя уснуть было трудно.

— Совершенно с вами согласен, — он нахмурил брови. — Расскажите, что было на приеме. Мне доложили, что вы последний говорили со Львом Федоровичем, правильно? Хотелось бы узнать подробности. Какие были его последние слова?

— Я вот тоже все время о них думаю, — потянул я, пытаясь собраться с мыслями. — Но, к сожалению, он говорил очень бессвязно и совершенно неразборчиво. Что-то про какую-то девушку, которую он потерял, что не знает, как ему дальше быть. Вы не знаете, с чем это может быть связано? У него кто-то пропал? Дочь?

Я закидывал Гласса вопросами не просто так. Если Комов прав, и никому нельзя верить, то мне нужно быть осторожнее.

Услышав мои слова, барон удивленно вскинул голову и озадаченно на меня посмотрел.

— Дочь? Ерунда какая! Он не был женат и не имел детей.

— Дама сердца?

— Его дама сердца — это работа, — усмехнулся он, но сразу стал серьезным. — Что-то еще можете вспомнить?

Пришлось сделать вид, что я снова задумался. Мне не хотелось говорить про наш разговор, но другие гости видели, что мы общались довольно долго.

— Он спросил меня, что я думаю про события двухдневной давности. Когда я оказался случайным свидетелем работы Карла Архиповича.

Гласс отложил бумагу и внимательно посмотрел на меня.

— Да, мне Карл Архипович доложил о том, что произошло в кафе и как вы ловко раскусили его сотрудников. Вы прекрасно проявили себя. Но почему Комов спросил об этом вас? Он не имел к этому никакого отношения, — он растер лицо, мгновение помолчал и продолжил. — В любом случае я благодарен вам за эту информацию. Так что вы еще можете вспомнить о том разговоре? Сейчас важны любые детали!

— Ему было интересно знать, кого и что я видел.

— Интересно, и что было дальше? — поторопил меня Гласс.

— Когда я стал перечислять, он страшно распереживался. Особенно после упоминания мужчины с тростью.

Гласс весь подобрался и, казалось бы, затаил дыхание.

— Лев Федорович побледнел, весь затрясся, — продолжал я. — Я тогда подумал, что он перебрал алкоголя. Начал лепетать про какую-то неправильность. Что это не тот, за кого его приняли, — добавил я и покачал головой. — Больше ничего припомнить не могу. Жаль, что с ним случился сердечный приступ. При нашей первой встрече он выглядел весьма здоровым. Есть кому позаботиться о теле?

Барон не ответил, задумчиво вертя в руках ручку.

— И все-таки, расскажите мне, — снова заговорил я, — про это задержание. Этот человек действительно подавал сигналы? Или это все же была проверка других сотрудников. Я-то там случайно оказался.

— Считайте, что да, проверка. Это была тщательно спланированная операция. И, раз вы упомянули, у меня к вам тогда один простой вопрос, — он сверкнул глазами, — что вы там делали?

— Подарок покупал сестре, — не моргнув, ответил я. — В тот день родители ездили подписывать документы на брак Анны и графа Кармина. Она всю неделю была в дурном настроении. Переживала очень. Поэтому я и решил сделать ей приятный сюрприз. Сами понимаете, расстроенная девушка — это хуже потопа.

— И что, купили? — прищурился Гласс.

— Шарфик, — я действительно его купил! — Там на углу Спасской, есть крошечный магазинчик со всякими женскими штучками. Взял розовый с белыми разводами, расшитый мелкими камушками.

— Сестра осталась довольна?

— Я вручил ей коробку и, признаю честно, позорно сбежал. Боялся, что если бы ей не понравилось, она бы им меня избила! — рассмеялся я. — Но все обошлось.

Барон скупо улыбнулся, но взгляд не изменился. Он продолжал меня изучать, но я продолжал вести себя как ни в чем не бывало.

— Что ж, — вздохнул Гласс, — Поскольку Карл Аристархович очень хорошо отозвался о вашей помощи в операции, думаю, ее можно засчитать, как первое пройденное задание. Я отдам распоряжение, чтобы вам выплатили небольшую сумму.

— Спасибо! Очень приятно слышать, что я смог хоть в чем-то помочь, — скромно произнес я.

— Я слышал, вы принялись восстанавливать семейную винодельню?

— Да, ее сильно потрепало в последнее время. Но, я уверен, совсем скоро она заработает с новыми силами. Обязательно пришлю вам пару бутылок нашего лучшего вина.

— Спасибо. Тогда у меня больше нет вопросов. Постарайтесь все же больше наблюдать, а не рассказывать.

Он намекнул, что трепаться о словах Комова не нужно. Да это и не нужно было. Не маленький, все понимаю.

— Будет исполнено! — я вытянулся по струнке и вышел из его кабинета.

Рассеянно улыбнувшись Светлане, я покинул это унылое учреждение. В голове крутились сотни вопросов.

Комов не знал об операции, иначе бы не организовал передачу записки. А вот что касается Дюпона… Либо он не подозревал о задумке Льва Федоровича и обо мне, или, наоборот, намеренно сорвал мою встречу с той официанткой.

Однако сейчас больше меня волновали последние слова Комова.

Спасти императора.

На плечи разом опустилась гранитная плита возложенной на меня ответственности. Осталось всего-то узнать, от кого спасти и совершить героический поступок.

Сущие пустяки!

Я криво усмехнулся своим мыслям. Чтобы немного отвлечься от вопросов, я намеренно пошел в сторону кафе «У Флоры». Во мне проснулся азарт исследователя. Стало любопытно хоть мельком глянуть на хозяйку.

Удалось ли моей магии сделать ее еще моложе? Или заклинание и вовсе развеялось?

Впрочем, заходить не стал, замер возле невысокой изгороди с цветами и поискал бабулю глазами. Но ее не было. Между столиками сновала только незнакомая мне моложавая женщина с густыми темными волосами и в легком летнем платье. Наверное, у Флоры сегодня выходной.

Так и не дождавшись старушки, мне пришлось пожать плечами и сесть в коляску. Дел еще было много. Сейчас разберусь с винодельней, пообедаю, а потом можно и мир покорять.

— Флора! — обеспокоенный голос мужа вырвал ее из сладкого сна. — Проснись!

— Женя, что случилось? — она посмотрела на часы и раздраженно сверкнула глазами. — Еще только половина шестого! Ты чего вскочил?

— Что с тобой случилось⁈

— В смысле? — Флора поднялась на локте и вдруг подумала, что впервые за долгое время у нее не стреляет в пояснице.

— Посмотри на себя в зеркало! Ты что, потратила все наши сбережения на мага⁈ Как мы теперь расплатимся с долгами⁈ — Женя пытался выглядеть строго, но в глазах затаилось восхищение.

Перепуганная Флора легко вскочила с кровати и бросилась к трюмо. От увиденного в отражении у нее перехватило дыхание.

Она помолодела! Лет на десять!

Прежде белые волосы потемнели, уставшие глаза сияли, кожа стала более упругой, грудь и вовсе теперь с трудом помещалась в старенький пеньюар, а руки… Руки перестали напоминать когти неведомой птицы.

— Женя! — с трудом веря в происходящее, произнесла она. — Клянусь святыми наместниками, я никуда не ходила, ни к какому магу!

— Но тогда как?

— Я не знаю!

— Женя! Это же чудо! Чудо! Я сегодня же поеду в храм! Поставлю лампадку, нет, три лампадки, за святых наместников!

— Флора, золото мое… Не могло же это просто взять и случиться…

— Я что-то не пойму, — любуясь на себя в зеркало, сказала она, — тебе что, не нравится?

— Нравится. Даже очень, — Женя подсел к ней и поцеловал кончики ее пальцев. — Ты прекрасна, как никогда раньше.

— Так-то, — сверкнула она ореховыми глазами.

— Но что мы скажем знакомым?

— Что ты мне на день рождения подарил сеанс у мага. Ты же пожелал мне быть прекрасной? Вот. Получите, распишитесь.

— А если спросят? И попросят карточку мага? Ты же знаешь, к ним без связей не пробиться. Да и цены у них такие…

— Бродячий маг! Мимо шел! Понравилась моя выпечка! Да что ты пристал ко мне⁈

— Прости-прости. Просто это так все неожиданно…

Женя все продолжал восторгаться красотой помолодевшей супруги, которая в этот момент думала совсем о другом мужчине.

О рассеянном молодом человеке, который однажды зашел в ее кафе и странно взмахнул руками. Как раз после этого случая, она заметила, что морщинок на лице стало заметно меньше.

Наверное, это и был маг. Только какой-то странный. Просто зашел в кафе, просто сотворил заклинание и просто ушел. Даже за еду расплатился с лихвой.

Когда-нибудь она его встретит снова и обязательно отблагодарит его.

Флора посмотрела на счастливого мужа и улыбнулась ему, потянув завязки на пеньюаре.

— Дорогой, а может?..

Женя непонимающе посмотрел на супругу, потом перевел взгляд на медленно сползающую с ее плеча ткань. Восторженно усмехнувшись, он подхватил Флору на руки и выбросил из головы все сомнения.

Дела закрутили меня с новой силой. Приехали рабочие от графа Кармина, Сергей бегал из стороны в сторону с планом по ремонту, сотрудники винодельни тоже не остались в стороне и активно участвовали в царящей суете.

Спокоен был только Лерчик, который, вооружившись очередным стаканом, стоял на пригорке и довольно щурился.

Удивительный он. То пропадал на полдня, то появлялся в самых неожиданных местах, но обязательно с вином. Если бы он и был магом, то уж точно не огненным. Скорее из тех, кто превращает воду в вино.

Как я понял из наших разговоров, он рассорился с семьей и уже больше года живет в замке по приглашению Владимира. Наверное, чтобы быть поближе к винодельне. Чему тут удивляться, он любил выпить и не стеснялся этим бравировать.

Субботин не слишком богат, если и сорил деньгами, то осторожно. Всегда был рад помочь и подставить плечо. Это мне в нем и нравилось.

Между нами была разница всего в один год, но казалось, что он гораздо старше. Лерчик бегло разбирался в производстве вина, обладал несметным количеством полезных знакомств, уже состоял на военной службе и даже успел отметиться в подавлении какого-то мятежа.

И все это с неизменной улыбкой, шутками и графином вина в руке. Да и эмоции Владимира недвусмысленно намекали, что это хороший друг.

Я помахал ему рукой, и Лерчик подошел ко мне.

— Как успехи? — спросил я Субботина.

— Работы идут полным ходом! Уже перекопали дорогу, отремонтировали крышу и остальное по мелочам. Отличные ребята. Ток от выпивки отказываются.

— Сергей как?

— Сияет, как начищенная монета. На тебя уже готов молиться. Все идет строго по его плану.

— А что с виноградником?

— Часть урожая уже потеряна, часть земли даже не обработана. Да и та треть, что принадлежит неизвестно кому, тоже вызывает вопросы. И забора нет, но и соваться туда не хочется.

— Я думаю, у меня есть сведения на эту тему.

— Рассказывай! — требовательно сказал Лерчик. — Я лично заинтересован, чтобы винодельня работала в полную силу.

— Но это тебе не мешает находить вино!

— Места знать надо, — подмигнул он.

Мы отошли подальше от рабочих, и я ему коротко поведал о своей беседе с Булатовым. Лерчик нахмурился, взболтал вино в стакане и произнес.

— Я попробую выяснить, что он задумал. По крайней мере, некоторые моменты в документах для меня стали понятнее. А я-то грешил на твоего батюшку! А оно… вон как. Ничего, и с этим разберемся!

Я забрал у него стакан и пригубил вина, отмахнувшись от возмущенного вопля друга.

— Почему у него такой странный вкус, — поморщился я.

— Только что из бочки нацедил, еще даже не успел попробовать, — обиженно запричитал Лерчик.

Мы вдруг переглянулись и бросились бежать на склад, перепрыгивая через завалы строительных материалов.

То, что я увидел, когда мы влетели в хранилище, меня сильно расстроило. А Лерчик чуть не плакал, обнимая здоровенную бочку.

— Родимая, что же с тобой случилось? — причитал он, пока я разглядывал щель между досками.

Выглядело так, будто дерево рассохлось и треснуло. Но этого не могло произойти! Мы же буквально на неделе проверяли все — никаких дыр не было.

Я дернул кран и нацедил немного вина. Попробовал и снова поморщился.

— Зови Сергея, — бросил я и вылил красную дрянь на пол.

Лерчик отлип от бочки и быстрым шагом вышел со склада. Я слышал, как он истошно орет, пытаясь привлечь внимание управляющего.

Тот мигом прибежал.

— Ваше высочество⁈ Что случилось⁈ — спросил он, тяжело дыша.

— Кто-то повредил бочку, — я указал на дырку. — Нужно проверить каждую и ограничить круг людей, которые могу сюда пройти. У кого есть ключи от хранилища?

— Мы его не запираем, — озадаченно ответил Сергей и тут же приступил к осмотру.

— Никого сюда не пускать! — скомандовал я.

— Даже меня? — изумился Лерчик.

— Тебя так тем более сюда пускать не нужно, — но, увидев его скисшее лицо, я немного оттаял. — Ладно, раз в день вы будете с Сергеем проверять бочки.

— Ура! Да здравствует великое наше высочество!

Мне хотелось спрятать лицо в ладонях или отвесить ему подзатыльник. Сдержался.

Между тем Сергей уже обошел большую часть бочек, и никаких дыр не обнаружил.

— Может, она как-то сама? — задумчиво сказал Сергей.

Да уж, его вера в людей воистину безгранична.

— При такой влажности? — недоверчиво сказал я. — Да еще крайняя от входа? Нет, точно кто-то руками поработал.

Я обошел остальные бочки, но те были в порядке. Жаль, что следы мы уже затоптали! И кому в голову пришло портить вино? Неужели это все происки Булатова? Но как-то мелко для него.

— Как думаете, — я посмотрел на Лерчика с Сергеем, — сколько уже этой дырке? Точнее, сколько времени нужно, чтобы от такой щели испортилось вино?

— Тут все дело в поступающем кислороде. Если его много, то вся бочка может скиснуть за неделю, — начал Субботин.

— Думаю, что щель сделали три или четыре дня назад, — подхватил Сергей.

— Значит, это не рабочие, а опять кто-то из своих.

— А не Дина ли? — вдруг спросил Лерчик. — Хотя я ее давно не видел.

— Ты сюда уже, как на работу, что ли, ходишь?

— Нет, конечно, как ты мог такое подумать? — Субботин картинно прижал ладонь к груди. — Я прихожу только по важным делам…

— … каждый день, — вставил Сергей.

Я смотрел на них и не знал, смеяться мне или начать ругаться на этих двоих. Спелись! Пришлось покачать головой и взять инициативу в свои руки.

— Так, — повернулся я к управляющему, — собери личные дела сотрудников. Не только, кто работает сейчас, но и те, что были раньше. А ты, — я глянул на Лерчика, — узнай про них все. Может, кто-то из них заинтересован в том, чтобы винодельня не работала. Склад закрыть, проверять все каждый день, вести список тех, кто пожелал сюда зайти. Все понятно? Работы предстоит очень много. А сейчас нужно убрать отсюда поврежденную бочку. Заказать новые. Справитесь?

Получив от них синхронные кивки, я поспешил на выход. Нужно переговорить с рабочими, проверить план ремонта и к тому же выяснить, кто решил испортить вино.

Впрочем, с последним разобрался быстро. Как оказалось, несколько дней назад на винодельне видели уволенного Куракина. Мол, приходил получить расчет.

Строго настрого запретив его пускать, я перешел к следующему пункту своего плана. Переделке дороги от давильни к складу. Даже с учетом, что места было не особо много, в дожди весь путь из точки А в точку Б начисто размывало дождем.

К сожалению, я не знал технологии правильной укладки щебня и песка. В памяти всплыл образ знаменитых дорог какой-то древней империи, что не разрушались тысячу лет. Воскрешать в памяти учебник по истории мне совершенно не хотелось, да и не нужно было. Кармин прислал опытных ребят, и они сами справятся с этой задачей. Они уже успели много сделать, хотя сейчас они стояли плотной группой и на разные голоса с кем-то спорили.

— Ну кто так строит-то⁈ — перекрикивал рабочих чей-то сильный баритон. — Я научу вас правильно делать! Рты позакрывали и за дело! Два раза объяснять не буду!

Команда графа притихла под этим напором, покивала и безропотно похвала инструменты и принялась за дело. Мне даже стало интересно, кто у них главный, что так лихо может мотивировать и направлять.

Подойдя ближе, я с изумлением уставился на высокого и очень хмурого… Никиту Александровича⁈