Позывной "Князь"

Глава 22

Еще пару часов я бегал между замком и винодельней, пытаясь найти Лерчика.

Мистика какая-то! Он как сквозь землю провалился!

Если так задуматься, то он не попадался мне на глаза уже пару дней. А то и больше. С этим ремонтом я не только про него забыл, но и скоро имя свое не вспомню!

Только Сергей, вырванный из очередного обсуждения строительных работ, задумчиво мне поведал, что видел Субботина вчера вечером на винодельне, да и то, мельком. Остальные же пожимали плечами.

На всякий случай мы все же проверили склады и подсобные помещения, а также прочесали часть виноградника. Мало ли где наш Лерчик мог отключиться после очередного графина?

Но и нас ожидало разочарование. Его нигде не было.

Я снова поспешил в замок, искренне надеясь, что кто-то из домашних его заметил. Но они лишь развели руками. Даже Катюшенька озадаченно повела могучим плечом, не зная, что мне ответить.

С каждой минутой тревога росла, а день стремительно подходил к концу.

Может быть, он дрыхнет в своей комнате беспробудным сном с какой-нибудь девицей? А мы тут его ищем?

Я решительно направился в его спальню. Странно, но я еще ни разу у него не был.

Открыв дверь, я с удивлением посмотрел на идеальный порядок: кровать аккуратно заправлена, вещи разложены, на полу ни пылинки. Разве что из открытого окна налетело несколько листочков.

Никогда бы не подумал, что Лерчик такой чистюля.

Впрочем, в спальне никого не было, ни Лерчика, ни девиц. Я даже ванную проверил!

А вот недопитое вино на низком столике напугало меня сильнее всего. Что могло его заставить сорваться с места и оставить почти полный бокал?

Нет, с ним точно что-то случилось!

Мне пришло в голову, что самое логичное объяснение этому — получение некого послания. Прочитав которое он рванул в неизвестном направлении, никому ничего не сказав.

А кто у нас занимается почтой?

Илья Сергеевич!

Стремглав долетев до его каморки, я громко постучал.

Через долгие три минуты раздались шаркающие шаги, и дверь с натужным скрипом отворилась.

— Ваше Высочество? — прокашлял дворецкий.

Он выглядел очень забавно в ночном колпаке, теплом халате и пушистых тапочках.

— Илья Сергеевич, — переводя дух, начал я. — Вы не передавали Валерию Субботину сегодня почту? Или, может быть, видели его? Потеряли его со вчерашнего дня.

— Да, передавал один конверт с его именем. Без адреса отправителя. Видел ли я его? Дайте-ка подумать, — он надолго замолчал, а потом задумчиво продолжил. — Когда я выходил проверить ворота, кажется, я что-то заметил. Возможно, это и был Валерий Игнатьевич.

— А где именно? Что он делал?

— Кажется, вылезал из окна своей спальни. Было это совсем поздно. Я могу ошибаться. Темно уже было, — говорил он с длинными паузами. — Но я считаю, что совершить такой поступок, вполне в его стиле.

— Около полуночи? — торопливо уточнил я.

— Нет, что вы, часов в десять вечера!

— Это все? Что-то еще припомнить можете?

— Это все, ваше высочество. Там еще куст белых роз сломан. Пришлось полдня приводить в порядок цветы. Хорошо, что Софья Владимировна этого не видела! Она бы так расстроилась…

— Спасибо! — сказал я, оборвав его неторопливую речь.

Я выскочил из замка и столкнулся с Никитой Александровичем. Он увидел меня и махнул рукой.

— Владимир Иванович! Я как раз вас ищу, — сказал он, тяжело дыша.

— Что? Что вы узнали?

— Мне один из сотрудников винодельни сказал, что по пути домой услышал вскрик недалеко от поворота в город. Это было вчера поздно вечером. Хотел проверить. Пойдете со мной?

— Конечно!

Мы рванули туда.

Я восхищенно глянул на управляющего — недели не прошло, а он уже выбрался из своего кресла и бежит почти вровень со мной. Неужели моя магия так хорошо сработала? Интересно тогда, почему в случае Флоры изменилась внешность, а у него только здоровье поправилось?

Да уж, магия таинственна и загадочна.

Размышления о силе уступили место новому витку беспокойства. Вдруг на Лерчика напали? И он лежит где-нибудь в кустах, а мы…

Я глянул на небо — солнце уже почти скрылось за горизонтом, и видимость сильно ухудшилась.

С наступлением темноты стало сложнее разбирать дорогу, по которой мы бежали. Пару раз я поймал лицом хлесткий удар веткой.

Выругался, но не остановился.

А вот Никита Александрович двигался уверенно, почти не издавая шума. Рядом с ним я напоминал больше слона в посудной лавке.

Через несколько минут мне стало плевать и на это. Потому что, когда мы выскочили из небольшого лесочка, то сразу же наткнулись на лежащего на животе мужчину. Он не двигался. В полутьме его кожа выглядела подозрительно бледной.

Окунев резко затормозил и придержал меня. Затем осторожно присел рядом, привычным движением проверил пульс и слегка приподнял мужчину.

Пальцы Никиты Александровича тут же окрасились черными. Кровь?

— Он мертв, — сказал он, вытаскивая из кармана платок, — И уже давно.

Мне не раз приходилось видеть трупы товарищей, попавших в лапы смерти, но сейчас от спокойных слов управляющего по спине пробежали ледяные змейки страха.

— Но это не Лерчик, так ведь? — тихо спросил я.

— Это Семен, возница. Я его уже несколько лет знаю. Знал, — Окунев поднялся и огляделся. — Он умер приблизительно сутки назад. Ножевое ранение в живот, скорее всего.

Я не стал спрашивать, как он это понял.

— Где-то рядом, наверное, должна стоять его карета, — продолжил рассуждать он. — Пойдемте. Если ее нет, то хотя бы по следам сможем понять, в какую сторону поехали убийцы.

Я закрутил головой в поисках подсказок. Примятая трава уходила едва заметной дорожкой куда-то за кусты. Кивнув на нее, мы осторожно двинулись вперед.

Никита Александрович то и дело указывал мне на сломанные ветки и следы крови. Видимо, возница полз от места нападения в сторону замка.

В управляющего речи чувствовался немалый опыт.

— Скажете, вы служили где-то? В разведке? — я все же не сдержал любопытство.

— Нет, — он едва заметно покачал головой. — Полевой медик. Раненые солдаты всегда стараются отползти подальше от поля боя. У меня уже в подкорку въелись все эти приметы.

Мы вышли на плохо освещенную дорогу. Редкие и тусклые фонари больше усиливали тьму, чем разгоняли ее.

Я бросил взгляд на часы — уже почти десять часов!

Надо было раньше мне начать поиски Лерчика. О чем я только думал?

Но Окунев не дал мне погрузиться в пучину размышлений и указал мне на торчащие из густых кустов колеса.

У меня похолодело в груди. Одним прыжком я махнул в самую гущу веток и отчаянно боялся найти там остывшее тело друга.

Однако внутри и снаружи было пусто. Дверцы нараспашку, передняя ось сломана, поводья перерезаны явно чем-то острым.

— Лошадей забрали, а карету оставили, — сказал Окунев, вставая рядом. — Возможно, она слишком привлекала внимание или была не нужна. Их было двое. Скорее всего, Валерия поймали, перебросили через седло и увезли куда-то на юго-восток.

Его одежда покрылась пылью — он искал отпечатки сапог и копыт. Я же стоял и не знал, что делать. Ехал ли в этой карете Лерчик? И как это связано с мертвым Семеном?

— Вы уже осмотрели внутри? — спросил Никита Александрович.

Мотнув головой, я залез в карету и попытался хоть что-нибудь разглядеть, но в темноте это оказалось нелегким делом!

— Никита Александрович, — высунулся я в окно, — у вас хоть фонарик есть?

— Вот я, старый дурак! Даже не подумал взять его, — хлопнул он себя по лбу. — Посмотрите под сиденьем возницы. Там должны быть инструменты, и, скорее всего, фонарь, там тоже найдете.

Спрыгнув на землю, я обогнул карету и полез в ящик. Хорошо, что замка не было!

Я торопливо ощупывал находящиеся внутри предметы, пытаясь угадать, что из этого может быть источником света.

От моих движений в глубине что-то звякнуло. Стекло? Под ладонь легла округлая сфера с холодной, кажется, металлической ручкой.

Как же мне сейчас не хватает моего шлема! Там и прибор ночного видения, и спектроскоп, и безумно нужный фонарик.

Наконец, из-за туч выплыла луна, и мне удалось рассмотреть какую-то странную бутылку, без горлышка, оплетенную ажурной сеткой.

Это очень походило на лампу! На кухне у Катюшеньки стояла похожая. А я-то думал, что это часть декора…

— Спички, — Никита Александрович протянул мне коробок.

— Спасибо, да вот только я ни разу еще такую не зажигал, — выдохнул я. — Не поможете?

Проворчав что-то про непутевую молодежь, Окунев забрал у меня фонарь и зажег его.

Его неяркого света было достаточно, чтобы разглядеть резной бок кареты и черные ветки над головой.

Я снова забрался в мягкое нутро местного транспорта и начал тщательно обыскивать диваны и стены.

Если Субботин сидел так же, как я сейчас, то где он мог оставить для меня какой-то знак?

Но я не нашел ни надписей, ни, слава святым сияющим сферам, пятен крови.

И тут я вспомнил, как мы с одной барышней, дежуря в разные смены, оставляли друг другу послания. Нашим тайным местом была щель между подушками дивана в комнате отдыха. Это было глупо, но в то же время очень романтично. Я еще никогда так увлеченно не писал обыкновенной ручкой!

Шанс, что Лерчик оставил мне записку именно таким образом, был невелик, однако стоит попробовать.

Но нет. Я облазил каждый уголок сидушек, но ничего не нашел. Пока мой взгляд не упал на тень под ногами. Точнее, на какой-то белый уголок, четко видневшийся в полутьме.

Затаив дыхание, я нагнулся и достал грязный, сложенный вчетверо лист бумаги.

Письмо!

'Валерий Игнатьевич, я крайне расстроен, что мое предыдущее послание было доставлено не по адресу.

Однако спешу Вам напомнить вновь, что по долгам нужно платить. В Ваших интересах прибыть к месту нашей первой встречи, чтобы обсудить все детали.

Даю Вам последний шанс.

Иначе вся правда всплывет наружу.

Искренне ваш, Х'

Правда? Какая правда?

«По долгам нужно платить» — перечитал я.

В голове тут же всплыла картинка драки в переулке. Так это не мне было послание, а Субботину⁈

Что же ты натворил, Лерчик?..

Я откинулся на спинку и прикрыл глаза, из раза в раз задавая себе одни и те же вопросы.

Почему он мне еще тогда все не рассказал? Где он сейчас? Кто этот Х?

Что я помню из той встречи? Главарь банды проговорился, что ему дали описание. Но мы с Лерчиков почти непохожи! У него усы, кудри, а я гладко выбрит и просто лохматый.

Хотя может, Владимир и носил раньше усы… Ерунда какая-то! Вот найду Субботина и устрою ему форменный допрос!

В ответ на мои мысли сердце сжалось от тревоги. Успеем ли мы?

Сидел я долго. Лампа уже начала обжигать, но я все продолжал держать ее, обхватив ладонями.

Виски заныли тупой болью. Я глубоко вздохнул и глянул на танцующий язычок пламени.

— Ну, может, хоть ты мне скажешь, где сейчас этот балбес? — тихо спросил я у лампы и поставил ее себе на колено.

Через мгновение меня накрыло теплым золотым светом. И перед глазами вспыхнула яркая картинка.

Я увидел, где держат Лерчика! И ему там явно было несладко.

— Никита Александрович! Нужно спешить! — крикнул я и выскочил из кареты, чуть не выплеснув на себя масло из лампы.

— Что такое? Ты нашел что-то?

— Письмо!

Управляющий взял мятый листок за самый край и поднес к лампе.

— И где это «место нашей первой встречи»?

— А в этом, думаю, вы сможете мне помочь, — я сосредоточился и начал вспоминать то, что показала мне магия. — Заброшенный старый дом, кирпичный. Открытое окно под самым потолком, похоже на то, что делают на чердаках. Еще два наполовину заколочены. Там еще какая-то башня есть недалеко.

— Гора есть? — озадаченно спросил Окунев.

— Нет, не помню, — я задумался. — В щели между досками растет побег дикого винограда.

— Южная сторона. Дайте-ка подумать. Кирпич, башня, виноград… Вроде есть такое место. Не уверен, конечно, но если я правильно вас понял, то туда пешком мы не доберемся. Ферма Якимова. Старик помер лет десять назад, никто в наследство не вступил. Дом заброшен, а напротив него как раз сторожевая башня. Вы цвет не припомните? Синяя или красная?

— Уже скорее серая, — я почесал затылок. — Заросла совсем мхом, наверное.

— Тогда все логично.

— А виноград?

— Так, он там везде растет! Якимов любил, когда весь дом стоял в этом сорняке. Мол, тень красивая. Предлагаю спуститься в город, там есть конюшня. Возьмем коней и быстро доберемся до этой фермы. Дорога одна.

Коней мы привязали к дереву вдалеке от нужного дома. Незачем было раньше времени выдавать свое присутствие.

Пока мы подбирались к одиноко стоящему зданию, я не переставал сравнивать местность с увиденной мной в карете.

Все совпадало — за деревьями торчала сторожевая башня, покрытая зелеными пятнами мха, а дикий виноград почти целиком закрывал стену дома.

Никита Александрович шел первым. Под его легкой поступью не шевелилась ни одна ветка. Я двигался следом, стараясь не отставать.

Через полчаса мы засели в каком-то густом кустарнике и вглядывались в мелькающие лучики света из заколоченных окон.

— Вы не узнали, сколько их там и в каком состоянии Валерий? — шепотом спросил Окунев, не сводя с меня внимательного взгляда.

— Нет, — мотнул я головой.

Он кивнул, но, как мне показалось, управляющий рассчитывал на другой ответ. Не мог же я сказать ему, что видел связанного Лерчика с разбитым лицом! Но, думаю, мне все равно придется перед ним раскрыться, когда мы будем вызволять пленника.

Думаю, что лучше всего использовать ускорение. Не уверен, что снова смогу заморозить время. Слишком спонтанно это получилось в прошлый раз.

Луна в очередной раз скрылась за облаками, погрузив заброшенный дом в густую темноту.

Я решил воспользоваться этим, подтянулся на откосе подоконника и заглянул в щель между плохо подогнанными досками.

Яркий свет резанул глаза. Внутри оказалось достаточно ламп, чтобы я смог разглядеть, как двое крепких мужчин подхватили Лерчика, посадили на стул и замерли по обе стороны от него.

В этой картинке не хватало кого-то третьего. Того, с кем сейчас Субботину придется «обсуждать детали».

Аккуратно спрыгнув на землю, я коротко обрисовал ситуацию Окуневу и предложил действовать, как когда-то сам привык на боевых заданиях.

Дожидаемся главного, врываемся, зачищаем.

Никита Александрович одобрительно кивнул.

Я еще несколько раз заглядывал в окно. Картина там не менялась. Субботин сильно скрючившись, сидел на стуле.

Мне даже смотреть на него было больно! Но нужно было узнать, в каком состоянии Лерчик. Но с моей позиции мне были видны лишь веревка, кровоподтеки и рваная одежда. Хорошо же его отметелили!

С другой стороны, ноги его стояли на полу ровно, значит, ходить он может. Это придало мне сил.

Наконец, мы услышали быстро приближающиеся звуки лошадиных копыт. Один всадник.

Выглянув из-за угла, я успел увидеть, как мужчина привязывает животное к остову крыльца и, не таясь, заходит в дом. Он был широк в плечах, на голове шляпа, а фигуру скрывал широкий плащ.

Мы с Никитой Александровичем переглянулись и кивнули друг другу.

Пора.

Я бесшумно подошел к двери, замер, концентрируясь на сияющем шарике внутри меня. Скоро мне понадобится вся моя магия.

Окунев, не смотря на мои просьбы отойти в сторону, встал позади меня.

Сердце тяжело бухнулось о ребра, по телу пробежалась горячая волна — я был готов.

А затем спокойно дернул за ручку и вошел внутрь.

Трое неизвестных удивленно уставились на меня, но нападать не спешили.

— Добрый день, господа! — сказал я, обводя взглядом разом напрягшихся бандитов. — Лерчик! А я тебя везде ищу. У тебя тут вечеринка? А чего меня не пригласил?

Субботин поднял на меня ошарашенные глаза, облизал пересохшие губы и хрипло проговорил:

— Князь! Рад тебя видеть! А ты выпить принес?