Правильный Драко

Глава 7

(Всем привет, дорогие читатели!

Эта глава вышла немного короче, чем планировалось, но — как есть. Возможно, она получилась бы длиннее, если бы завтра я не был занят. Не знаю, удастся ли мне завтра что-то написать, но я постараюсь… хотя ничего не обещаю.

Ах да — в этой главе присутствуют арты 😉)

— Эй, мам, ну всё, отпусти! — Рон корчился в крепких «любовных» объятиях миссис Уизли, тщетно пытаясь вырваться.

На платформе царила привычная суета: родители прощались с детьми, повсюду перекликались голоса, кто-то тащил чемоданы, где-то смеялись старшеклассники. Алый, блестящий Хогвартс-экспресс выпускал густые клубы пара, и вся платформа будто заволоклась лёгкой белой дымкой.

Миссис Уизли наконец отпустила сына, но напоследок чмокнула его в щёку. Рон поморщился и поспешно вытер поцелуй рукавом — за что тут же удостоился неодобрительного взгляда матери.

Затем миссис Уизли повернулась к Гарри.

Он не сопротивлялся — крепкие материнские объятия и поцелуи в обе щёки Гарри принял с благодарностью.

— У тебя всё с собой? Ничего не забыл? — тревожно спросила миссис Уизли.

— Всё в порядке, спасибо, — заверил её Гарри. — И… спасибо за то, что приютили меня этим летом.

— Глупости, — улыбнулась она, отмахнувшись. — Ты знаешь, ты для нас почти как сын.

Фред и Джордж, не теряя ни секунды, сунули Рону пригоршню конфет.

— Вот, попробуй! — сказали они хором, с одинаково хитрыми улыбками. — Наш новый шедевр — «Стеснительные конфеты-липучки»! Ты у нас первый клиент, так что считай себя счастливчиком! Потом расскажешь, как впечатления.

— Первый и, скорее всего, последний! В прошлый раз я потом неделю зелёным ходил! — возмутился Рон, но близнецы уже, смеясь, скрылись в вагоне.

— Заодно узнаем побочные эффекты, — вполголоса добавил Фред, думая, что Рон не услышит.

— Я всё слышал! — крикнул тот им вслед, но близнецы лишь весело помахали руками и, хохоча, растворились в потоке пассажиров.

В этот момент протяжно свистнул паровоз, и троица — Гарри, Рон и Гермиона — поспешила к двери, лавируя между родителями, чемоданами и котлами.

— Гарри! Эй, Гарри! — вдруг послышался знакомый голос.

Он обернулся — и едва успел увернуться от налетевшей на него Астории Гринграсс. Девушка сияла улыбкой и почти бежала к нему, таща за собой увесистый чемодан. За ней, заметно менее воодушевлённая, шла её сестра Дафна. Лицо у той было мрачным, а взгляд бегал по платформе — казалось, она кого-то искала.

— Привет, Гарри! — радостно сказала Астория, остановившись перед ним. — Ты не мог бы помочь мне с чемоданом?

Гарри на миг замер, чувствуя, как уши предательски покраснели, но кивнул и поднял чемодан. С трудом втащил его в вагон и поставил у двери.

— Можно было просто использовать Левиосу, — сухо заметила Дафна, глядя на него с видом человека, которому происходящее кажется страшно нерациональным.

Астория сверкнула на сестру глазами, и та, закатив глаза, махнула рукой и нехотя поднялась в вагон.

(Астория и Дафна)

Рон с Гермионой наблюдали за этой сценой с выражением лёгкого шока.

— Мы что, теперь дружим со змеями? — с недовольством спросил Рон.

— Поверь, Уизли, я и сама не в восторге от подобной компании, — сухо заметила Дафна. — Но если моей сестре что-то втемяшится в голову — остановить её невозможно.

(Наша Троица)

Она устало вздохнула, скользнув по нему взглядом:

— И на будущее… если хочешь, чтобы мы относились к тебе чуть лучше, перестань называть нас «змеями». По крайней мере, в нашем присутствии.

С этими словами она вскинула подбородок и пошла следом за сестрой.

— Поверить не могу, — пробормотал Рон, глядя им вслед. — Мы явно сделали что-то не так.

Он подхватил чемодан Гермионы и, тяжело вздохнув, поднялся в поезд.

Они шли вдоль узкого коридора вагона, волоча за собой чемоданы и время от времени заглядывая в приоткрытые двери — в надежде найти свободное купе. Как и всегда, почти каждое уже было занято: кто-то громко смеялся, кто-то спорил, а кто-то уже устроился у окна с книжкой. Поиск места был почти ритуалом начала учебного года.

За окном быстро мелькали тёмные полосы платформы, а в воздухе стоял знакомый запах лака, старого дерева и чемоданов.

Астория шла чуть впереди — легко, будто по садовой дорожке, а не по узкому коридору поезда.

Дафна держалась рядом, словно на всякий случай контролировала происходящее: взгляд её внимательно скользил по вагону, губы были сжаты в прямую линию — выражение, которое при желании можно было бы назвать «серьёзно-хладнокровным». Почти комично убийственным.

— Эм… Гарри, ты не против, если мы с сестрой присядем к вам? — спросила Астория всё с той же заразительной улыбкой. — Обычно мы ездим вдвоём, но если есть хорошая компания, то почему бы и не пообщаться, верно?

Гарри переглянулся с Роном и Гермионой. Судя по их лицам, никто не возражал — даже Рон, хоть и скривился, но скорее по привычке, чем всерьёз. Гарри кивнул.

— Не против, — сказал он. — Но вы уверены, что у вас потом не будет проблем на факультете? Знаешь… если кто-то увидит вас в компании «ужасных гриффиндорцев».

Астория весело рассмеялась, подошла ближе и, совершенно беззастенчиво, обвила Гарри за плечи, повернув его лицом к сестре.

— Ты правда думаешь, Гарри, — сказала она сквозь смех, — что кто-то осмелится нам что-то сказать, если Дафна посмотрит на них вот так?

Дафна моментально нахмурилась. Её лицо словно окаменело: взгляд стал холодным, губы сжались в тонкую линию. В этом взгляде не было угрозы — только тихая уверенность человека, который способен заставить любого почувствовать себя идиотом одной лишь поднятой бровью.

Этот взгляд напомнил Гарри глаза профессора Снейпа — тот же холод и безмолвное презрение. Гарри передёрнулся.

— Астория, если ты немедленно не прекратишь этот балаган, — прошипела Дафна так тихо, что рядом стоящие с трудом её расслышали, — неприятности тебе устрою уже я.

Астория притворно вскрикнула, театрально прижала руку к груди и с залихватским смехом рванула дальше по коридору, пританцовывая на ходу.

Даже Рон с Гермионой не удержавшись улыбнулись.

Пробежав немного вперёд по коридору, Астория вдруг резко остановилась и замахала рукой:

— Гарри! Ребята! Здесь свободно! — радостно крикнула она и первой юркнула в купе.

Остальные потянулись следом. Гарри поднял чемодан и протиснулся внутрь, Рон сопел и ругался под нос, пытаясь втиснуть свой багаж на верхнюю полку, а Гермиона, как обычно, заняла место у окна и аккуратно разложила книги.

Дафна вошла последней — сдержанно, почти не глядя на остальных — и села рядом с сестрой так, чтобы видеть всех.

В купе воцарилась лёгкая, почти ощутимая напряжённость: гриффиндорцы и слизеринцы редко оказывались так близко друг к другу по собственной воле.

Когда Рон поднимал чемодан на полку, из кармана его штанов выкатилась одна из конфет, выданных Фредом и Джорджем. Она покатилась по полу, сверкая карамельной глазурью, и остановилась прямо под ногой Гермионы.

Та случайно наступила на неё — и конфета с оглушительным хлопком лопнула, выпустив облако отвратительного запаха.

— Фред! Джордж! Я вас прикончу! — взвыл Рон, распахнув окно так резко, что шторы взвились вверх. Он вытащил из кармана оставшиеся сладости и с яростью швырнул их наружу.

Одна из конфет размазалась у него по руке, оставив липкое, мерцающее пятно. Рон сморщился, пробормотал что-то непонятное и, не найдя ничего лучше, открыл чемодан. Сверху, как назло, лежала заботливо сложенная матерью бордовая парадная мантия.

Он схватил её и начал яростно оттирать ею руку.

Гермиона уже достала палочку и набрала воздух, собираясь произнести очищающее заклинание, но в этот момент в дверях купе раздался звонкий голос:

— Это чем тут так смердит?

Все разом обернулись.

В проёме стояли трое слизеринцев.

Впереди — Паркинсон, Пэнси, с презрительной улыбкой и вздёрнутым носиком, будто сам воздух посмел оскорбить её утончённое чувство вкуса.

Рядом — Миллисента Булстроуд, массивная, с суровым видом и руками, скрещёнными на груди, словно готовая в любой момент применить силу.

А чуть позади, с ленивым, почти скучающим выражением, стоял Эдриан Пьюси — казалось, он пришёл исключительно ради зрелища.

Пэнси скривилась, посмотрев на Рона так, словно увидела не человека, а грязное пятно на идеально выглаженной мантии.

— Ясно, можно было и не спрашивать, откуда такая вонь, — процедила она, с лёгким презрением поджав губы.

— Пока ты не открыла свой рот, Паркинсон, здесь ничем не пахло, — спокойно ответил Гарри. — Так что, думаю, источник вони очевиден.

Паркинсон вспыхнула от злости и уже открыла рот, чтобы ответить, но Эдриан положил ей руку на плечо, чуть отстраняя.

— А я думаю, что этот запах идёт от этой ничтожной грязно… — начал он, глядя прямо на Гермиону.

Договорить он не успел. Рон, побагровевший от ярости, сорвался с места с мантией в руках, и запустил ею прямо в Пьюси. Тот машинально отмахнулся — как раз на стоящих рядом Пэнси и Булстроуд — и не успел даже вдохнуть, как в следующее мгновение получил кулаком в лицо.

Раздался оглушительный треск. Пьюси, схватившись за нос, осел на пол, но Рон не остановился — он навалился на него, почти рыча:

— Не смей… оскорблять… моих друзей, урод!

Каждое его слово сопровождалось новым ударом по лицу слизеринца.

Гермиона вскочила и изо всех сил пыталась оттянуть Рона назад.

— Эм… Гарри, — с лёгкой растерянностью протянула Астория, — ты ничего не хочешь сделать?

— А зачем? — искренне удивился Гарри. — Он вроде сам справляется.

— Гарри, я о том, чтобы его остановить, — настаивала она. — У него же потом будут неприятности из-за этого!

— Ты беспокоишься за гриффиндорца? — прищурился Гарри.

— Он твой друг, — спокойно ответила Астория. — А если неприятности будут у него, значит, они будут и у тебя. А мне бы этого совсем не хотелось… — последние слова она произнесла почти шёпотом.

Гарри закатил глаза, но всё-таки шагнул вперёд, схватил Рона за плечи и с усилием оттащил от Пьюси.

Паркинсон и Булстроуд тут же бросились к нему, помогая подняться. У Пьюси кровь текла ручьём из разбитого носа, а лицо уже начинало опухать.

— Всё, тебе конец, Уизли! — прорычал он сквозь стиснутые зубы, которых, похоже, стало меньше. — Ты хоть знаешь, кто мой отец? И что он сделает с твоей семьёй?!

— А твоя мать тебе не сказала, кто он? — резко бросил Гарри, не отпуская Рона.

От услышанного оскорбления Пьюси побагровел, дёрнул рукой, выхватывая палочку, но в тот же миг из коридора раздался строгий голос, заставивший всех вздрогнуть:

— Что здесь, чёрт возьми, происходит? — раздался спокойный, но твёрдый голос.

В дверях купе стоял Драко Малфой. На лице — полное спокойствие, будто он уже привык к подобным сценам.

Позади него, заслоняя половину коридора, громоздились Крэбб и Гойл. Казалось, за лето они стали ещё шире — теперь их массивные фигуры заполняли весь проход, и купе будто оказалось в тени гигантов.

— Мы спокойно шли по коридору и разговаривали, а этот, — Пьюси кивнул на Рона, — вдруг накинулся и начал меня избивать!

— Разумеется, — протянул Драко всё тем же ровным голосом, чуть приподняв бровь. — И, конечно же, он сделал это просто так, без какой-либо причины, верно, Эдриан?

Пьюси на миг отвёл глаза, будто обдумывая ответ.

— Какая разница? — огрызнулся он. — Ты вообще на чьей стороне, Малфой?

— В данном случае я на стороне школьных правил, — холодно сказал Драко. — И, как ты прекрасно знаешь, то, чем вы сейчас занимались, — он медленно обвёл рукой купе, — запрещено. Если не хочешь, чтобы из-за тебя Слизерин потерял кучу баллов ещё до начала учебного года, советую успокоиться и разойтись.

Эдриан несколько секунд пытался выдержать его взгляд, но первым отвёл глаза и коротко кивнул.

— Винсент, Грегори, — произнёс Драко ровно, — помогите нашему товарищу добраться до его купе.

Крэбб и Гойл молча кивнули, подхватили Пьюси под руки и почти волоком потащили его по коридору.

Оставшиеся Пэнси и Миллисента переводили взгляд с Драко на удаляющихся по коридору Крэбба и Гойла. И только тогда их глаза остановились на купе — на Дафне и Астории.

— Дафна? Астория? А вы почему здесь? — нахмурилась Пэнси. — Пойдёмте отсюда. Вам не место среди таких… — она скользнула презрительным взглядом по Гриффиндорцам. — Этих.

— Каких таких «этих»? — Рон резко встал и угрожающе сделал шаг вперёд.

— Эй, полегче, горячий парень, — вмешался Драко, вставая между ними и загородив Паркинсон. — Мне неинтересно, что там произошло с Эдрианом, но, мой дорогой друг Рональд, не думаешь ли ты, что пора это закончить? Баллы ведь может потерять не только Слизерин, но и Гриффиндор. А оно вам нужно?

Рон несколько секунд сверлил Малфоя взглядом, но потом шумно выдохнул и тяжело плюхнулся на сиденье, скрестив руки на груди.

— Пэнси, Миллисента, думаю, вам стоит пойти. Эдриану, возможно, может понадобиться ваша помощь, — произнёс Драко спокойно.

— Но они… — Пэнси резко указала на Дафну и Асторию.

— Пэнси, — Драко устало вздохнул и потёр переносицу. — В правилах Хогвартса нет ни слова о том, что ученики разных факультетов не могут сидеть в одном купе или за одним столом. Дафна и Астория могут находиться где угодно и с кем угодно.

Он слегка подтолкнул Пэнси и Миллисенту к выходу, и те, нехотя переглянувшись, всё же пошли вперёд. Уже на пороге Драко обернулся — его взгляд на секунду задержался на бордовой парадной мантии Рона. Уголки губ Малфоя чуть дрогнули.

— Кстати, Уизли, неплохая мантия. Не подскажешь, где взял?

Рон вспыхнул — мантия, заботливо уложенная матерью, была очень старой и явно куплена по дешёвке.

— Пошёл в жопу, Малфой, — буркнул он сквозь зубы.

Драко криво усмехнулся.

— Вот и помогай им после этого. Никто не ценит, — бросил он напоследок и спокойно направился дальше по коридору, даже не оборачиваясь.

Рон злобно уставился на дверь, через которую исчез Малфой.

— Вот гад, — проворчал он. — Ему бы только язвить.

Гермиона тем временем достала из сумочки несколько маленьких баночек с мазями и аккуратно принялась обрабатывать разбитые костяшки Рона. Тот поморщился, но стоически терпел.

— Если это тебя хоть немного утешит, — задумчиво произнёс Гарри, — сейчас он был куда меньше «Малфоем», чем обычно. Может, последние события действительно его изменили. Что думаете?

В купе на мгновение воцарилась тишина. Рон лишь фыркнул, Гермиона пожала плечами, а Астория с интересом склонила голову набок.

Но взгляд Гарри задержался на Дафне. Она всё ещё смотрела на дверь, за которой исчез Драко. В её лице не было ни насмешки, ни злости — лишь холодное внимание, будто она пыталась понять, кем на самом деле стал тот, кто только что вышел.

И всегда у вас так? — вдруг улыбнулась Астория.

— Как — «так»? — переспросил Гарри, настороженно глядя на неё.

— Ну, — она обвела руками всё купе, явно намекая на недавний хаос.

Гарри чуть смущённо усмехнулся и почесал затылок:

— Если рядом Малфой или кто-то из его компании — то почти всегда.

— Класс! Это же так весело. Правда, Дафна?

Старшая сестра взглянула на неё с таким видом, будто та только что предложила поужинать с троллем.

— Может, тебе тогда стоит перевестись в Гриффиндор, раз уж тебе так нравится подобная обстановка? — холодно протянула Дафна.

— А что, можно? — на полном серьёзе спросила Астория.

— О, Мерлин… Астория, я пошутила, — устало произнесла Дафна, закрыв глаза рукой.

— А жаль, — не унималась сестра. — А то у нас на факультете все ходят с такими хмурыми, каменными лицами, будто им кто палку засунул в…

— Астория! — резко оборвала её Дафна.

Астория хитро улыбнулась и провела пальцем по губам, будто застёгивая их на молнию. Но в глазах у неё всё равно плясали озорные смешинки.

Гарри, Гермиона и Рон переглянулись, и на их лицах почти одновременно появились улыбки.

Похоже, эти две слизеринские сестры сумели растопить лёд между факультетами быстрее, чем кто-либо мог ожидать. Особенно Астория — её заразительная улыбка, кажется, обезоружила даже Рона. Ведь при его «аллергии» на всё зелёное и со змеями ему было особенно трудно.