Прекрасный яд

Глава 27

Беннетт

Нет, нет, этот человек — Милли. Моя подруга Милли, всего лишь работница, а не Элеонора Сильваро. Какого хрена?!

Все это не имело никакого смысла. Элеонора Сильваро пропала. Ее не было два года. Милли была прямо здесь, в этом доме! Не так ли?

— Ты в порядке? — Голос Эзры звучал так, словно доносился издалека, а не прямо рядом со мной, где он на самом деле стоял.

— Да, я… эмм… Я просто не очень хорошо себя чувствую. — Запустив пальцы в свои спутанные волосы, я внезапно почувствовала сильное головокружение.

— Вот, сядь. — Он жестом указывает обратно на кровать, но у меня перед глазами начали появляться темные пятна, и с каждой секундой мне становилось все труднее дышать.

— Я не могу, я… мне нужно идти.

Схватив с пола свою одежду, я быстро накинула рубашку и юбку и выбежала из комнаты, оставив Эзру стоять в одних темно-серых джоггерах.

Я бежала по коридорам, возвращаясь в северное крыло, а за стенами раздавались голоса, шепот, смех. Нет, нет, нет, я не сошла с ума, Милли была реальной. Она была моей подругой. Я видела ее!

Пот стекал с моего лба, когда тени скользили по каждой поверхности. Нет, там ничего не было. У меня галлюцинации. Должно быть.

Я даже не знала, где находится комната Милли; я предполагала, что она в западном крыле с кем-то из другого персонала. Почему я никогда не удосужилась посмотреть, где она, блять, остановилась?!

Продолжая бежать, я лоб в лоб наткнулась на крепкую хватку.

— Калеб?

— Эй, принцесса, что за спешка? — Он усмехнулся, когда я высвободилась из его хватки.

— Милли… Милли, девушка, которая здесь работает, ты ее знаешь, она… она неравнодушна к тебе! Ты знаешь… Милли?

Выражение его лица подтвердило, что он думал, что я окончательно сошла с ума.

Он качает головой.

— Я не знаю никакой Милли, детка, я никогда не встречал здесь никого с таким именем. У Сильваро была дочь, кажется, Милли — ее второе имя? Это единственный раз, когда я когда-либо слышал это имя.

Не раздумывая больше, я побежала обратно в северное крыло, ворвалась в свою комнату и захлопнула дверь.

Повернувшись и ударившись спиной о твердую древесину двери, я сползла на пол, подтянув колени к груди и отчаянно пытаясь успокоить дыхание.

Все это не имело смысла. Элеонора Сильваро пропала. Уже как два года. Если бы Милли была ею, то это означало бы, что она была гребаной невидимкой или еще каким дерьмом, а это не могло быть правдой, ведь люди видели ее, не так ли?

Оглядываясь назад, я не могла вспомнить случая, когда кто-нибудь разговаривал со мной и Милли, когда мы были вместе.

Эстель видела нас на лужайке в саду, когда я помогала Милли, но, вспоминая сейчас, понимаю, что на самом деле она разговаривала только со мной. Тогда я просто не придала этому значения, а потом, на балу в честь Хэллоуина, я стояла сзади и разговаривала с Милли.

В голове промелькнуло воспоминание о том, как Кара прошла мимо меня на балу, глядя как на сумасшедшую, словно я… разговаривала сама с собой.

— Уродка. — Тогда ее слова не произвели на меня впечатления, но сейчас от одной мысли об этом у меня кровь стыла в жилах.

Если никто, кроме меня, не мог ее видеть, тогда какого хрена я видела? Гребаное привидение?

Положив голову на руки, мне нужно было сосредоточиться и мыслить логически. Милли… Элеонора, или как там ее, черт возьми, звали, пропала. Никто понятия не имел, где она. Эзра и его семья, похоже, считали ее мертвой. С чего бы им так думать? И если она действительно мертва, а мне привиделся какой-то призрак, то где, черт возьми, она была?

Все это было просто огромным недоразумением. Я не верила в страшилки и уж точно не верила в призраков.

Я увижу Милли, и она подтвердит, что я, блять, не сошла с ума и что она не дух или бог знает что еще, и тогда я смогу собрать вещи и покинуть эту гребаную адскую дыру раз и навсегда, пока не оказалась в психушке.

После целой ночи траха я явно выдохлась и отчаянно нуждалась в душе.

Войдя в ванную, я открыла золотистые краны и наблюдала, как гладкая, прозрачная вода стекает по мраморному покрытию в ванну. Пар наполняет комнату и медленно успокаивает меня, когда я делаю глубокий вдох.

Опустив палец ноги в теплую воду, снимаю одежду и погружаюсь в жидкое блаженство.

Вода поднимается, когда я ложусь на спину, погружаясь в тепло.

Я сразу начинаю расслабляться. Как только я закончу приводить себя в порядок, найду Саммер, а затем мы вдвоем отправимся в западное крыло, чтобы найти Милли и разобраться со всем этим безумным дерьмом.

В одном я была уверена точно: мое пребывание в Найтчерч должно было подойти к концу. Я соберу вещи и вернусь обратно в Сидар-Кросс. Мне следовало сделать это давным-давно, но по какой-то причине я не могла заставить себя сделать это. Почему?

Ответ был до боли очевиден. Меня удерживал Эзра Сильваро.

Может, он и не держал меня в плену физически, но эмоционально он держал мое сердце в стальной клетке, и прорваться сквозь это дерьмо было невозможно.

Мои чувства к нему глубже, чем просто физическое влечение. Это желание, засевшее во мне. Может, у меня тоже есть болезнь, как и у него; проклятие, отчаяние и срочность, которыми я порабощена, и это чертовски пугает меня.

Выдохнув, я закрываю глаза, позволяя нежному журчанию воды убаюкать меня, погружая в сонное состояние.

Минуту назад я лежала в умиротворяющей тишине, а в следующую меня утащило под поверхность воды. Жидкость хлынула в уши, заглушая все звуки.

Я попыталась закричать, но вода словно перекрыла мне дыхательные пути.

Извиваясь, я подняла руки к поверхности воды, но внезапно поверхность словно покрылась стеклянным слоем.

Я видела размытый свет люстры в ванной прямо над собой, но там никого не было, и я не могла сесть, ведь была в ловушке.

Сердце бешено колотилось, легкие жаждали кислорода, но каждое движение приводило лишь к тому, что я тонула быстрее, так как вода начинала просачиваться внутрь меня.

В тот момент, когда зрение уже готово потемнеть, в голове вспыхивает жгучая боль, и я вижу это, ясно как день. Воспоминание.

Милли. Она барахтается в воде, я с ней под водой, она тонет, ее красивые глаза выпучены на прекрасном лице.

Кто-то держит ее под контролем, и я чувствую, как она борется всеми фибрами своего существа. Тщетно борется за свою жизнь.

Ее руки хватаются за воду, а лицо искажается от боли. Кровь окрасила воду в глубокий алый цвет. Она была ранена.

Внезапно меня выдергивает из видения в другие воспоминания, на этот раз — счастливые воспоминания о нас с Милли: как мы пытались вырастить розы на клумбе, проводили время, смеясь и подшучивая друг над другом в моей комнате.

— Если ты ищешь место для исследования, озеро Найтчерч находится сразу за поляной.

— У тебя уже был шанс увидеть озеро?

— Если ты когда-нибудь не сможешь меня найти, я буду на озере.

Озеро, озеро, озеро, ОЗЕРО!

Моя голова пробила поверхность воды в ванне, когда я вдохнула кислород. Из моего горла вырвался сдавленный крик, когда я захлебнулась воздухом, сильно кашляя и отплевываясь водой.

— ОНА В ОЗЕРЕ! — Эти слова прозвучали как пронзительный вой, когда я вылезла из ванны.

Я упала на пол, вода переливалась через край, ноги полностью отказывались слушаться меня, пока я ползла и, наконец, сумела подтянуться, держась за поручень для полотенец.

Дрожа от холода, я даже не потрудилась вытереться, когда бросилась в свою комнату, натягивая через голову свободный темно-синий халат и выбегая из спальни.

Сквозняк в коридоре пробрал меня до костей, пока я бежала, все еще мокрая насквозь. Мои зубы стучали друг о друга так сильно, что казалось, они вот-вот сломаются. Держи себя в руках, Беннетт, ну же.

Я пробегала мимо глазеющих сотрудников в коридорах, которые все смотрели так, будто я была совершенно безумна, когда бежала к восточному крылу.

Эзра и Калеб выходили из его комнаты, направляясь по коридору, когда я подбежала к ним.

— Беннетт? — Эзра раскинул руки, когда увидел меня, бегущую по коридору.

— Она в озере… она… снаружи… в лесу… Милли… — Я не имела ни малейшего представления, что делаю, когда схватила Эзру за руки, отчаянно желая, чтобы он понял. Господи, меня сейчас вырвет. Я сгорбилась, когда Эзра крепко обнял меня, на его лице читалось растущее беспокойство.

— Беннетт, пожалуйста, давай, детка, дыши. Теперь скажи мне, что не так.

Я глубоко вдохнула, закрыв глаза, пытаясь взять себя в руки, и отогнать навязчивые видения о том, как Милли погружают под поверхность замерзающего озера. Я не могла видеть, кто толкал ее вниз, но могла чувствовать их. Я могла чувствовать ее ужас. Боже, они были так сильны.

— Это Милли… Элеонора… она в озере… Эзра, она в озере.

Мой голос сорвался на рыдание, когда я упала на пол, Эзра мягко отпустил мои руки, его лицо превратилось в пустую белую пелену отчаяния.

Калеб опустился на колени рядом со мной.

— Беннетт, о чем ты говоришь, детка? — Его брови нахмурились в замешательстве.

Я изо всех сил пыталась отдышаться и успокоиться, вдыхая сквозь быстро текущие слезы.

— Элеонора, я видела ее, я встречалась с ней… Боже, знаю, это звучит безумно, — я даже не была уверена, что верю словам, которые слетают с моих собственных губ. — Она в этом доме, по крайней мере, я так думала, не знаю, что я видела, но твоя сестра — она в озере.

Лицо Эзры, теперь уже ожесточенное, было обращено ко мне, его глаза прожигали меня, как лазеры.

— Она не может быть в этом чертовом озере. — В его голосе звучала боль.

Мной овладел страх. Неужели он мне не поверил? Я даже не была уверена в том, что видела; в том, что говорила в этот момент.

— Что происходит?

Голос раздался позади меня, когда я обернулась и увидела приближающегося Хантера. Он опустился на пол рядом со мной и Калебом.

— Беннетт, детка, что происходит? Он причинил тебе боль?

Его взгляд метнулся к Эзре, стоящему над нами, в его глазах читалось обвинение. Эзра ответил на угрозу рычанием.

— Что? Нет, нет, он ничего не сделал. Хантер, пожалуйста, Мил.… Элеонора Сильваро в озере. Она пришла ко мне, Хантер, ее тело в озере.

Это был первый раз, когда я произнесла слово "тело" вслух. Словно произнося его, я подтверждала, что она мертва. Что нет никаких шансов, что она вернется домой к своей семье. Надежды больше не осталось.

Хантер кивнул.

— Хорошо, Беннетт, все будет хорошо. Я вызову команду, мы обследуем озеро. Посмотрим, что сможем найти. — Он погладил меня по спине, и в тот момент я хотела только одного — чтобы рядом со мной сидел Эзра. Не Хантер или Калеб.

Эзра стоял, проводя рукой по своим растрепанным волосам. Внезапно он схватил меня за запястье, рывком ставя на ноги, его хватка была почти болезненной, и на моей бледной коже остались синяки.

— Ты уверена в этом? — Его глаза искали мои, будто он надеялся, что то, что я говорила, действительно было выдумкой.

Я кивнула, единственная слеза скатилась из моего глаза.

— Да.

Это единственное слово. Простой шепот.

Эзра повернулся к Хантеру.

— Зови свою команду. Сейчас же!

Вскоре весь лес заполонили полицейские машины. Следователи и дайверы неустанно работали, чтобы найти следы Элеоноры Сильваро в озере.

Я стояла, дрожа, на набережной. Эзра рядом со мной. Я прижалась к его телу в надежде украсть немного его тепла.

Мне нужно было что-то прямо сейчас. Я никогда в жизни не чувствовала себя такой разбитой. Но он оставался невозмутимым. Его лицо застыло, когда он уставился на то, что, по моим предположениям, было командой отдела по расследованию убийств, разгребающей грязь и мусор большого озера Сильваро.

— Сэр, сюда. Мы кое-что нашли. — Услышала я слова, но не была готова к тому, что последует дальше.

Мы были слишком далеко, чтобы разглядеть, на что они смотрят, но я знала, что это, даже не видя этого вблизи.

Из воды извлекли тело. Полиция действовала быстро, рассортировав мешки для трупов и оцепив территорию лентой, как это было с Карой. Через несколько дней были найдены две девочки. В нескольких метрах друг от друга.

Я услышала рев чистого горя, прежде чем увидела ее: Эстель упала в объятия Андреаса, когда они стояли на набережной. Невыносимая боль была почти осязаемой. Я не могла сдержать собственных рыданий.

Хантер подошел к нам с Эзрой.

— Найдено тело. Женщина. У нас есть основания полагать, что это тело Элеоноры Сильваро, хотя мы еще не получили официального подтверждения.

Эзра кивнул, не сказав ни слова. Повернувшись, он направился обратно к дому.

Хантер посмотрел на меня, но прежде чем он успел сказать хоть слово, я побежала в том направлении, куда ушел Эзра.

— Эзра, пожалуйста, прости меня.

Он остановился как вкопанный.

— Ты действительно видела ее?

Эти слова застали меня врасплох.

— Да.

Он проводит рукой по лицу.

— Блять! Почему она не пришла ко мне?

Мой взгляд упал на свои потрепанные Doc Martens.

— Я не знаю. — Чувство вины захлестнуло меня. — Мне так жаль, Эзра.

Он кивнул. На его лице появилось выражение поражения.

— Я знал, что она мертва. Мы все знали. Это был только вопрос времени, когда они найдут ее. Думаю, ты просто живешь с этой глупой, гребаной надеждой, что это неправда. Что однажды она просто появится в один прекрасный день, став той занозой в заднице, которой всегда была.

Я сильно прикусываю нижнюю губу.

— Эзра…

Он прижимает руку к лицу, по которому текут слезы.

В этот момент холодный, ужасающий, злой Эзра Сильваро исчезает, а на его месте оказывается ранимый, красивый мужчина.

Эзра может думать, что его душа проклята. Что он болен. Проклят. Пятно в обществе. Но то, что я вижу перед собой, — не психопат. Это неправильно понятый мужчина. Мужчина, испытывающий душераздирающую боль. От вида, как рушится стальная стена такого сильного человека, мне становится больно до глубины души. Он не был Карлосом Сильваро, как бы сильно он в это ни верил.

Я обвиваю руками его шею, он прижимается ко мне, и я позволяю ему буквально выплакаться у меня на плече.

Его теплые губы находят мою шею, нежно целуя, и размазывая его слезы по моей коже. Я поворачиваюсь к нему лицом, мои губы встречаются с его губами. Я ощущаю соль его слез на своем языке, когда они соприкасаются в нежных поглаживаниях. Этот поцелуй не похож на голодные, эгоистичные поцелуи, которыми мы делились раньше. Он нежный, любящий и настоящий.

— Беннетт…

— Все в порядке, — говорю я. — Тебе не нужно этого говорить.

Он смотрит в мои затуманенные слезами глаза, кажется, целую вечность. Я влюблена в этого мужчину; теперь я знаю это наверняка, но мысль о том, что он скажет мне это, приводит меня в ужас. Я не знаю, что, черт возьми, со мной не так.

Взяв меня за руку, он нежно сжимает ее и ведет меня через лес обратно к дому.