Пси-фактор

Глава 11

Прошлое всегда идет по пятам. Его нельзя просто забыть.

Дверь кабинета скрипнула привычно и почти беззвучно. Даже сидя с закрытыми глазами, Фердинанд первый, император Сакской империи, узнал человека, застывшего в полутора метрах от него, прямо перед столом, разделяющим их.

— Доброе утро, мой император. Земля слухами полнится. — В голосе Нандина Абэ, как обычно, сквозила легкая издевка. Фердинанд расслабленно лежал перед ним в своем кресле. Голова была откинула, серые глаза закрыты. На столе исходила паром полная до краев чашка. Густой аромат натурального кофе витал в кабинете, и Абэ невольно поморщился с непривычки. Вокруг чашки были разбросаны фотографии, словно свидетельства чужой несостоятельности.

— Какими? — тихо спросил Фердинанд, не шевелясь. Настроение и у него было паршивым, что не укрылось от начальника Имперского бюро расследований.

— Что вы созываете экстренное собрание префектов, — пояснил Абэ, внимательно рассматривая человека, которым опекался последние пятнадцать лет. Впрочем, опекался только семь из них, дальше Фердинанд ускользнул из его рук, как и его дед, в какой-то момент показав зубы. — Подозреваю, с этой целью искали и меня?

— Нет… — отрезал уже не юный император и наконец открыл свои серые глаза. Тяжелый взгляд скользнул по стоящему перед ним долгожителю. — Скажи мне, Нан, почему ты служишь моей семье уже которое поколение?

Это было неожиданно. Каверзный вопрос венценосного воспитанника перетек в не менее каверзный ответ.

— Осмелюсь уточнить, служу исключительно императору или его наследнику. — Абэ, как обычно, улыбался и слегка щурил раскосые карие глаза.

— Вон оно как… И наследника уже определил? — прошептал он. Фердинанд не просто был недоволен или рефлексировал, он был зол и едва сдерживался. Нандин откровенно забавлялся ситуацией. Как ни странно, злость шла его императору. Однако в чем была причина? Взгляд Нандина опять скользнул по рабочему столу, по разбросанным фотокарточкам. Выхватил изображение брата. Вряд ли причина плохого настроения в нем. Но чем черт не шутит?

— Я не могу читать вас, мой император. Сжальтесь и просто объясните, что вас раздражает.

— Объяснить? — он наконец отлип от своего кресла и подался вперед. Вечно холодное лицо перекосилось от негодования. — Пятнадцать лет назад ты засвидетельствовал смерть всех моих родных и подконтрольных им уродцев. Как ты тогда сказал? Ни деда… ни родителей, ни братьев, ни их семей, ни их охраны. Вся наша многочисленная родня была уничтожена в течение считанных минут.

— Не стоит мне напоминать о столь прискорбном факте нашей биографии, мой император, — предупредил Нандин. Он уже знал, куда клонит Фердинанд. Если его так бесит Райго, так уж и быть… придется заканчивать с ним и выбирать другую приманку.

— Не смеши, тебе неведома скорбь, — прошептал Фердинанд, копируя интонации Нана и поднимая изображение Тариса Лаена. — Никого не напоминает, а?

— Нет, — ответ Абэ был категоричен… А его воспитанник тем временем еще больше распалялся.

— Синие глаза, Нан… Эти синие глаза ходят за мной следом полжизни, — продолжал гнуть свое Фердинанд. Поднимаясь и наваливаясь руками на стол. — Я хочу его крови. Он должен исчезнуть.

— Любой каприз, мой император, — Нан был непробиваем. Он мог поверить во что угодно, только не в то, что кто-то из погибших братьев жив. — Могу зарезать его как поросенка у вас на глазах. — И, чуть сощурившись, добавил: — Но этот парень вам не родственник…

— Тогда почему твой клон ввязался в это дело?

Абэ промолчал. Здесь ему крыть было нечем.

В дверь постучали, и в кабинет тихо проскользнул личный секретарь:

— Все порталы активированы, господин. Ваши распоряжения? — поинтересовалась женщина средних лет, застыв в дверях. От нее не укрылось напряжение, повисшее между обоими мужчинами. Да и злость императора слишком явно отражалась на его лице.

— Прекрасно, — прошептал Фердинанд и снова взглянул Нандину в глаза. Фотокарточка упала на стол. — Как поросенка. Здесь… иных способов не приемлю.

Фердинанд первым покинул свой кабинет, словно сбежал. А Нандин завис над столом, смотря на фотокарточку своего брата и ГМО.

Он мог поверить во что угодно, только не в то, что кто-то из погибших братьев Фердинанда жив.

* * *

Яркость белого потолка слепила. Привычная гладкая поверхность не радовала, но и не раздражала. Абсолютная бездушность изнутри. Монитор компьютера горел белым. Черные буквы складывались в очередной отчет доверенного лица.

Маркус лениво читал его, периодически прикрывая глаза. На поверхности уже властвовало утро. А здесь, под землей, время никогда не разделяли на сутки. Люди жили по сменам. Ели по сменам. Общались, женились и даже спали, ориентируясь исключительно на время своей смены.

Ирраиль, чей список Маркус сейчас читал, был нагл. Слишком много требовал он от «Биби». Словно пришлый господин был должен ему за все те неудобства, о которые успел споткнуться старый мастер на своем пути.

Впрочем, список был реален. Старик даже имплантов не требовал, всего лишь их составляющие, из которых подземные умельцы сами смастерят то, что надо.

Ирония жизни. В прошлом изощренные умы могли управлять миром, диктовать курсы развития и потребления. Теперь же их умелые потомки были загнаны в норы, как кроты. Обслуживали технику, щурили полуслепые глаза, не привыкшие к яркому свету, и мечтали о натуральных, несублимированных помидорах.

В дверь постучали.

Маркус даже не дернулся. Он прекрасно знал, что голографическая маска скрывает его лицо.

Женщина, зашедшая в его кабинет, была жилистой и лысой. Невысокая, левый глаз ее светил бельмом. Правый уже был сменен на мощный объектив, отличающийся от натурального лишь неестественной чернотой искусственной зеницы. Лысый череп был татуирован. На левом виске маячила знакомая лампочка импланта. По сравнению с Вито работы Ирраиля эта женщина была сделана более качественно. Увы, ее мастер скончался, а новый еще не набил руку.

Впрочем, это дело наживное.

— Вито ушла в переработку, — с ходу начала Дэйла. — Использованные ею люди сбежали.

Она смотрела на голографическое лицо «Биби» непринужденно. Стоя перед ним навытяжку, словно солдат.

— Давно?

— Прошлым утром, — ответила она не мешкая. — Судя по свидетельствам, ГМО прихватил с собой двух других ребят и спрыгнул с пятой смотровой площадки западного пути.

— Вито должна была его убить…

— Она убила, выстрелом в голову. Просто парень попался не простой. — Дэйла привычно обошла стол и склонилась над мужчиной. Взгляд ее скользнул по ожогу, изуродовавшему некогда приятное лицо, по синим глазам с поплывшими изувеченными веками, по здоровой части головы, очерченной мягкими русыми волосами. — Он выжил после выстрела в голову, потом устроил пожар. Едва не сгорел и в итоге спрыгнул вниз с площадки, утащив с собой двух живых. Там несколько сотен метров высоты.

— Невозможно…

— По слухам, которые наводнили больницу, — продолжала шептать она, — у него регенерация и способность к управлению клетками и к повышению температуры.

Маркус мрачнел с каждым ее словом, но женщина даже не думала умолкать.

— А еще его ошейник не срабатывает. Этот мальчишка может убивать безнаказанно. Никого не напоминает?

— Он должен быть мертв, никто не выжил тогда…

— Кроме Фердинанда… и тебя… — прошептала она, наклоняясь еще ближе к его обезображенному лицу. — Маркус, это еще не все… Телепатом, которого пыталась увести из города Вито, был человек азиатской наружности. И, не поверишь, кто наведался в Леополис после убийства… — она слегка коснулась его губ своими и жестко улыбнулась: — Демон Абэ.

* * *

Котомка оттягивала плечи Райго, и он тащил ее на себе, скрипя зубами. Лаен вырвался вперед, подхватив на руки девчонку и позволив чернявому подумать о том, чего, видимо, сам слушать не желал.

Райго же злился. В первую очередь на себя. Откровенность Лаена насчет собственного прошлого сворачивала мысли в ненужное русло. Простота и легкость, с которой он это говорил, стягивала нервы в тугой комок, до дрожи. Тарис не должен был знать о том, как появился в Леополиском детдоме… Не должен был знать, о чем думают воспитатели, глядя на него. И уж точно, он не должен был понимать, что нарисованное в Кальтэное дело — липа от начала и до конца. Нелиповый только ошейник, к которому он будет привязан до самого конца.

Но на хорошо продуманный вопрос Тарис Лаен дал четкий и исключительно верный ответ… которого не должен был знать…

Слышал ли Тарис сейчас его метания? Понимал ли скользкость всей той информации, которую Райго просто скрывал от него?

Его силуэт мелькал впереди, среди высоких зарослей амаранта. Гибкий позвоночник, словно гребень диковинного животного, натягивал кожу. Ребра неестественно вздувались при каждом вздохе… Нана лежала на его руках, крепко обхватив шею, склонив голову на его плечо. Идти она могла, но Лаен, похоже, имел свои соображения на этот счет.

Город приближался быстро. Врезался в небо мертвым остовом. Райго смотрел на него и пытался мысленно нарисовать то, как он выглядел раньше. Но не мог.

Перед глазами стояла кровавая драма, устроенная в императорском дворце. Боль, страх и дикость в один миг осиротевшего хозяина…

Хозяина, в мгновение ока превратившегося из разумного существа в одичавшего зверя…

***

— Полковник… есть что-то новое по делу препода? — поинтересовалась Клэр.

Часы только пробили девять утра. Рабочий день начинался привычно, без спешки и гонки. Травяной настой уже дымился в ее излюбленной чашке. Стол был завален бумагами и горками информационных носителей. Мягкое кресло слегка поскрипывало от того, что женщина в нем раскачивалась.

Выгнутая фаянсовая трубка телефона была зажата между плечом и ухом. Обмотанный шнуром провод тянулся к массивному аппарату с дисковым циферблатом. В отличие от аналогичного домашнего телефона этот не был оснащен видеосвязью. Женщину такое положение вещей вполне устраивало. Казенные деньги, как всегда, были крайне ограничены, а трат на «представительство» бюджет не предусматривал.

— Провели обыск, ничего интересного, кроме семейных фотоальбомов, не нашли, — ничуть не удивился вопросу Мидлтон.

Отчего-то Клэр показалось, что в этот момент он плюет в потолок. Сразу вспомнилась вчерашняя встреча с Абэ. Он бы еще и позу Мидлтона в этот момент расписал.

— И что же в них интересного?

— Похоже, у нас под носом жил незарегистрированный долгожитель, госпожа дэ Руж. — поделился своими соображениями Мидлтон. — Или очередной клон…

— Хочу глянуть на этот альбом.

— Да без проблем, префект. Инфоноситель уже должен быть у вас на столе…

Клэр скользнула взглядом по царящему перед ней бардаку и взяла в руки чашку… Сокрушенно вздохнула.

— Нет, я хочу живой альбом посмотреть, полковник.

Коммутатор на ее левом запястье тихо защелкал, оповещая о входном звонке.

— Мидлтон, подождите на связи, пожалуйста, браслет маячит… — отложив трубку на стол, она щелкнула кнопкой на коммутаторе.

— Слушаю…

— Госпожа префект, — Алек Швецов говорил едва слышно.

— Почему ты шепчешь? — удивилась она. Мужчина, словно не слыша ее, продолжал:

— Телепорт активировался прямо во дворец императора. Вас просят присоединиться к обсуждению… немедленно. — В голосе его сквозили взволнованность и напряжение. — Оттуда людей вышло… много. Очень много. Все военные, многие в ошейниках… Я знаю, вы не любите телепорты, но… Там целая делегация за вами пошла…

Дрожащими руками поправив документы, Клэр медленно поднялась и обошла свой рабочий стол. Ноги словно одеревенели, не слушались и не гнулись. Швецов очень сильно сгладил ее отношение. Не просто не любила. Она ненавидела телепорты. Уж слишком отчётливым в памяти было то, как они кромсали людей на куски.

— Госпожа… — Алек тем временем все так же продолжал шептать. — С той стороны сказали, что дверь будет открыта целый день, вы сможете вернуться в любой момент. Но мы столько не вытерпим. Поторопитесь, а то мы без света как бы не работаем…

— Ты же говорил, вы починили генератор…

— Мы отправили запрос на детали, а их еще не прислали, — разнервничался Швецов… — А еще у меня в штате теперь недостает троих толковых врачей. У вас там на балансе города никакого био-генератора нет? Очень надо…

— Био-генератор? — она нервно сглотнула. — В упряжку запрягу, сам им станешь, Швецов.

Отключив связь, схватила трубку стационарного телефона.

— Ты здесь?

— На связи, — Мидлтон все еще был спокоен.

— Телепорт открыт, — сходу начала она, не давая полковнику сказать и слова. — В больнице опять генератор накрылся. Найди кого-то, способного подключить их к вашей станции. И удвойте патрули! Нет, утройте! Найди Свона, пусть проследит за Димитрием. Поиски троицы под твою личную ответственность. И свяжись с горсоветом…

Дверь в кабинет отворилась резко, впуская внутрь тройку поджарых, одинаковых на лицо гемовцев. Следом за ними ступил Фердинанд. Одетый в серый деловой костюм, с аккуратно зачесанными волосами, он и близко не напоминал того сорванца, которым она его помнила.

— Да вы никак к войне готовитесь? — насмешливо прокомментировал он.

Трубка под его пристальным взглядом опустилась на телефонный аппарат.

— Ваше величество. — Клэр, почтенно склонила голову, стараясь не выдавать своего неконтролируемого страха перед предстоящим путешествием. — Чем обязана?

Фердинанд не шелохнулся, медленно обвел кабинет взглядом. Размером в двадцать квадратов, стол, кресло, пара стульев и шкафы с документами. Напротив входа, стену за столом украшало прелестное панорамное окно с полупрозрачной глянцевой росписью по краям. Особенно привлекали внимание стоящий в дальнем углу глобус со старой картой мира и парочка фотографий на стене. На пожелтевших от времени бумажках угадывались лица предыдущих императоров.

— Вижу, ничего не изменилось с прошлого раза, — хмыкнул он. — Как было уныло, так и осталось.

— За десять лет многое произошло, — не согласилась Клэр, внимательно следя за, казалось бы, расслабленным мужчиной. Сколько ему лет? Тридцать два, или еще нет?

— Прошло как минимум пятнадцать, — вздохнул Фердинанд, меряя шагами комнату. — Привычно провел пальцем по спинке одного из стульев, на котором когда-то в детстве нацарапал свое имя. Рядом с его корявым росчерком красовался еще один. Не менее кривой и витиеватый. Мужчина задумчиво обвел его пальцем.

Не думал, что наткнется здесь на старое воспоминание. Мелкий вечно метил мебель. Впрочем, они были похожи в этом.

От Клэр не скрылся его жест. От осознания того, о чем этот мужчина сейчас может думать, ее передернуло. Трагедия, случившаяся с его семьей, не должна была тогда произойти.

Но, если подумать, наверно, именно она его сделала таким, каким он являлся. Холоднокровным и жестким… интересующимся преступниками.

— Я подумал, будет правильно проводить вас во дворец лично, — наконец разрушил он обоюдную тишину. Обернулся к ней и мягко улыбнулся. — Вы ведь не доверяете телепортам, я прав?

Улыбка, полная фальши, как и у Нандина Абэ. Впрочем, Абэ его воспитывал и защищал, пока Совет изображал правление до его вступления в права наследования.

Император Фердинанд многое перенял от этого долгожителя, главное, чтобы среди качеств не было беспринципности, которой порой страдал Абэ.

Мысль была затолкана поглубже. Фердинанд подставил локоть, и Клэр дэ Руж не раздумывая взяла его под руку.

— Буду весьма благодарна, если составите мне компанию, — уже более расслабленно улыбнулась она, позволяя увести себя к ненавистному телепорту.

После событий десятилетней… нет, пятнадцатилетней давности она и думать боялась о том, что Фердинанд обратит на нее внимание. Но нет, обратил, сначала прислал Абэ с имплантом, попросил содействия, а теперь и сам пришел. Чтобы увести ее, двухсотлетнюю старуху, на свою территорию.

Отчего-то показалось, что она глупый заяц в зубах хищника. Так что оставалось только надеяться, что Мидлтон четко исполнит все ее указания.

Дверь телепорта находилась глубоко внизу, на самом последнем этаже здания.

Будучи управленческим комплексом, эта резиденция вместила в себя не только кабинет префекта, но и зал заседаний городского совета, судебный корпус, исполнительные службы. В подземных помещениях были архив и библиотека, сортировочный пункт почтамта, телефонная станция, радиостанция и, собственно, сам телепорт.

Размещался он в самой дальней комнате, в тупике. Его конструктивные детали простирались на многие километры, опоясывали здание больницы и питались от десятка генераторов, в том числе и от больничного. С виду же, глядя на округлую арку «двери», трудно было представить, насколько этот агрегат сложен. Когда присылали срочное письмо, внутри арки на миг вспыхивала молния, прямо как в далеком ночном небе. И из нее на пол падал конвертик, словно только что уроненный кем-то, проходящим мимо.

Сейчас же телепорт был раскрыт на полную. Внутри арки воздух искрился едва уловимыми всполохами и дрожал, словно водная гладь.

Фердинанд положил ладонь поверх ее собственной, которой она нервно цеплялась за его локоть, и успокаивающе прошептал:

— Я надеюсь, вы не забыли о вашем проступке, совершенном пятнадцать лет назад?

— Нет, не забыла, — сглотнула Клэр. Увы, этого позора она не забудет, даже прожив тысячу лет.

— В таком случае я не буду напоминать вам, о чем именно надо молчать.

* * *

«Казалось, оскал зверя преследовал его и не давал открыть глаза. Раненый, взвинченный, он заживал на глазах и снова горел и орал.

— Хотя бы эту ночь продержите его, — шептала точная копия Нандина. Вот только парень был слишком юн, чтобы оказаться тем самым неповторимым Абэ. Димитрий согласился. Открыл двери в подвал и позволил занести ребенка.

— Что произошло, парень?

— Не смогу сказать, — прошептал он, а потом уверенно взглянул в глаза. — Выгоните слуг, отправьте отдыхать семью… В подвале никого нет…И забудьте меня. Вы никогда не видели здесь Нандина Абэ.

Димитрий смотрел на него молча и думал. Он прекрасно знал, что это внушение. Видел кровь на одежде парня, видел мучающегося ребенка. Тон, которым говорил парень, постановка вопроса — все кричало от том, что они в бегах… Но именно в тот момент Димитрий понял, что лучше послушаться молодую копию Нана. У него их не будут искать.

Потому просто забыл, а на утро вспомнил и позвонил мастеру… Бега бегами, но система ищет людей не по лицам, а по генам. Очень легко и качественно…»

Его разбудила вонь сублимированного пойла.

— Как вы себя чувствуете?

Димитрий всякого ожидал, но только не того, что Кэйт Свон будет сидеть возле его кровати. Опозоренный позапрошлым днем следователь преспокойно развалился на стуле рядом с его кроватью. Он листал какую-то книжку и пил из стеклянной кружки отвратную черную жижу.

— Где я? — сипло спросил старик, осторожно садясь. Он не чувствовал слабости. Наоборот, тело было полно сил. Кажется, даже руки помолодели. Исчезли привычные морщины. Советник растерянно покрутил ладони, рассматривая их, а потом огляделся. Взглядом выхватил бледно-зеленый цвет стен, плотно зашторенное окно, сквозь которое просвечивало утреннее солнце. Скудную мебель в виде углового шкафа и двери со значком уборной.

— Леополиская больница, — пояснил Свон, делая глоток и отставляя чашку на прикроватную тумбочку. Не обращая внимания на скривившегося советника, он облизнул палец и перевернул страницу. — Вы были под медикаментозным сном. Здешняя медсестра напортачила, выполняя планы по омоложению, потому вы теперь слегка лучше выглядите…

— А сколько…

— Девять утра, — не дал закончить модифицированный, отрываясь от чтения и прикрывая книгу. На обложке красовалась фривольная картинка с полуобнаженной девицей, и советник неожиданно поймал себя на мысли, что разглядывает ее. — Среда. Вы проспали почти сутки. Госпожа дэ Руж даже успела пообщаться с Абэ насчет происшествия.

Голос у Свона был мягок и дружелюбен. Лицо спокойно. Вместо вчерашней формы сегодня он был облачен в хлопковые джинсы и темную водолазку. Ошейник резко контрастировал с ней, как вычурное ожерелье. Значок полиции, как ни странно, отсутствовал.

— Я оплошал… — он наконец перевел взгляд на лицо следователя.

— Все мы плошаем время от времени, — прошептал Свон. — Хотите, я вам почитаю?

— О чем? — Димитрий все еще находился мыслями во вчерашнем происшествии и в собственном сне. А потому не мог понять, чего сидящий рядом мужчина добивается.

— Это из местной библиотеки, репродукция фэнтезийного романа прошлого. — Кэйт повернул книгу к старику, демонстрируя обложку во всей красе. Название было под стать изображению: «Любовь демона».

— Не думал, что вам интересны эти извращения…

— Никогда не смотрел на этот жанр как на извращение. Полет мысли и желаний, но не более. Если подумать, наш мир прекрасно вписывается в фантазии прошлого. — Кэйт снова открыл книгу.

— Каким боком? — надо признать, странный разговор действительно отвлекал. Димитрий наконец начал расслабляться.

— Умениями, — ничуть не смутился Свон. — Победа над болезнью и смертью, над собственным телом. Мутация и трансмутация. Бессмертие и свободная к использованию энергия тела… Безграничная любовь с обязательствами и без. Предки называли это магией и колдовством, чувствами. И, надо признать, их упорство в осуществлении желаний неподражаемо. Чего стоит долгожительство некоторых современных людей… или частичное омоложение…

— Предки обманывали себя, — возразил Димитрий. — А особо удобоваримую ложь сохраняли на века как средство контроля над массами.

— К примеру?

— К примеру, тот сублимированный кофе, что вы пьете… В нем нет кофеина. Через полчаса вы захотите спать. Но желудочная боль даст знать о себе быстрее.

— У меня не бывает желудочной боли, — усмехнулся Свон, снова беря с тумбочки свою чашку и ополовинивая ее. — Мой кишечник готов глину переваривать, а если понадобится, и опилки…

— Издевательство над геномом, — покачал старик головой и опять лег. Взгляд скользнул по идеально ровному потолку.

— Наверно… — голос сидящего рядом модифицированного неожиданно стал бесцветным. Димитрия ни капли не волновало то, что он сболтнул лишнего. Думал он о другом:

— Сбежавших нашли?

Кэйт опять оторвался от книги и внимательно взглянул на старика.

— Последнее сообщение гласило, что они выжили после падения и ушли в лес.

— Немыслимо, — сокрушенно прошептал советник. Следователь усмехнулся.

— Говорю же… как в фэнтезийном романе… Даже нашел похожий момент.

Он снова умолк, а Димитрий нервно пожевал губу, пытаясь осознать сказанное. Впрочем, это не поддавалось осознанию. Он отчетливо помнил пропасть, над которой двигался фуникулер. Если Лаен выжил, то он монстр. А монстры империи не нужны. Даже печально. Парень так сражался за жизнь, и ее просто отберут… Разделают и пустят на запчасти для нуждающихся.

Был ли Тарис тем пареньком, которого прятал клон Абэ?

Глупые… глупые мысли.

— А знаете, прочтите мне, — прошептал Димитрий. Хотелось на самом деле сказать другое. К примеру: «Отвлеките и развейте сомнения».

— Она смотрела на это исчадие ада своими влажными от слёз глазами… Все в душе бедняжки трепетало от ощущения его неподражаемой силы, — начал Кэйт с выражением. — О мой бог сумеречных земель. Держи меня крепче и никогда не отпускай… Огонь преисподней окутывал их, и не было ничего ласковей в тот откровенный момент…

«Наверное, тот, кто сочинял эту книгу, имел богатый опыт», — думалось Димитрию. Тот самый фривольный опыт невозмутимый следователь тоже озвучивал. Паршивец. Все же стоило накатать на него жалобу.