Пси-фактор

Глава 15

Под стеной валялся кусок кирпича. Казалось бы, подумаешь, кирпич, можно пройти мимо. Но на фоне темно-зеленого мха его свежие острые края выглядели слишком ярко. Нана, не раздумывая, подхватила его рукой. Увесистый кусок вряд ли уместилась бы в брюхе среднестатистического чистильщика, и тем не менее эти мелкие роботы не дали бы ему просто лежать.

— Еще долго? — поинтересовалась она, уверенно следуя за Тарисом Лаеном. Взгляд же прикипел к находке. Яркий оранжевый скол действительно был свежим. Это выглядело странно. Помойка была крепенькой. Все, что могло упасть, давно сняли. Тем более чистильщики не оставляли позади себя ничего плохо лежащего. Камень же был красной тряпкой посреди поросшего мхом пути. За него цеплялся взгляд и мысль.

Райго Иссиа буквально дышал ей в спину. Подбросив камень, Нана ловко его поймала двумя руками и обернулась к чернявому. Взгляд же скользнул дальше, за его спину, по молчаливым руинам. Откуда мог упасть кирпич, почему?

— Эй, Райго, а ну признавайся, тебе сколько лет?! — поинтересовалась она, опять подбрасывая кирпичик в руках.

— Официально двадцать, — не раздумывая, ответил он, наблюдая за ее манипуляциями. За ее спиной в одном из оконных проемов мелькнул блик. Можно было списать на робота, но те были матовыми и обычно в лучах солнца не отсвечивали.

— А неофициально? — Теперь девушка повернулась к нему полностью, уверенно делая шаги назад. Мысли ее были не менее занимательны, чем вопросы.

Парень усмехнулся. Похоже, Нане Вагнер палец в рот не клади, дай только узнать, что на практике, а что по факту, а что неофициально и между строк…

— Ты другой цифры не услышишь, так что не старайся даже, — осадил он Нану, обходя…

— Ты не выглядишь на двадцать… — не унималась девушка, едва поспевая за ним.

— Как и ты… — Вздохнув, Райго Иссиа, выхватил у нее из рук камень и, не раздумывая, зашвырнул окно, в котором что-то отсвечивало. Удар попал в цель, блик пропал. Даже почудилось поспешное шевеление тени.

Нана проследила за полетом булыжника, а потом обернулась и возмущенно прокомментировала:

— Эй! Это был мой камень!

Телепат ухмыльнулся и указал пальцем на осыпавшуюся крошку вдоль одной из стен.

— В чем проблема? Выбирай любой.

— Гад, — ёмко ответил она, подбирая увесистый глыш. В отличие от предыдущего, этот запросто умещался в брюхе муравья. Вездесущие роботы должны были его убрать, но почему-то снова этого не сделали. — Я, между прочим, от родных пряталась. Даже не представляешь, какие они…

Она свела свои тонкие брови домиком, а после замахнулась и тоже отправила камешек в полет. Улетел он за спину чернявого, скользнул меж ветвей деревьев и где-то там и исчез.

— Мне тоже надо было спрятаться, — пожал плечами он. — Моя персональная Айша немного злее твоей.

— Это ты о Нане? — поинтересовался Лаен, утирая засвербевший нос. Несло от домов потом и это откровенно раздражало. Радовало, что хотя бы не мочой, как на смотровой площадке позавчера. Носителей неприятного запаха, помимо идущих следом Иссиа и Вагнер, был добрый десяток, и все, похоже, прятались. Зачем, спрашивается?

— О ком же еще, только о нем… — Иссиа поморщился. Он все еще был непривычен к тому, что Тарис попросту может читать его мысли, абсолютно незаметно и безболезненно. Обычно между телепатами чтение было затруднено. И Райго не нравилось чувствовать себя обычным в этом плане.

— Эй! Я логики вашего разговора не улавливаю! — возмутилась Нана и нахмурилась пуще прежнего: слева, над головой Тариса, почудилась мелькнувшая в окнах тень. Не раздумывая, она подняла еще один камешек…

Парни заулыбались, наблюдая за тем, как она снова целится. Девушка в короткой юбке, с оторванными пуговицами на блузке, даже грязная и с колтуном на голове выглядела миленько, особенно когда замахивалась и бросала камень.

— Просто игра слов, Нан. Нана… понимаешь? — начал объяснять Тарис, стараясь смотреть ей в глаза и не отвлекаться.

— Не сокращай мое имя… — возмутилась Вагнер, поправляя блузку на груди. — Мне не нравится.

— Нан от Нандин, — вздохнул Райго, обходя ее. — Нандин Абэ, мой генетический брат, родитель, называй как хочешь… правая рука Фердинанда первого, императора Сакской империи.

Девушка растерянно захлопала ресницами. Чернявый телепат уж никак не вязался с известным долгожителем.

— Круто… Так, а я не поняла, он же долгожитель, как он твоим братом может быть?

— Просто… — прошептал он, — я его клон.

— Но лицо…

— Очередная модификация, — он поднялся на горбок, увенчанный грибом, и осмотрелся. Бликов больше не наблюдалось. Нана, как ни странно, целилась очень метко, абсолютно при этом не думая. — Я в бегах Нана… Если откровенно, мы все были в бегах еще до того, как познакомились. Даже Тарис.

— А Тарис почему? — Нана удивленно взглянула на Лаена. Райго за ее спиной опять потянулся за камешком.

— Самому интересно, я же детдомовский, всю жизнь к Леополису прикреплен, — прошептал Лаен, а потом вскинул руку и указал пальцем на одно из зданий. — Мы на месте. Дальше пойдем под землей.

Впрочем, он слегка слукавил. Пойдут они только в том случае, если спрятавшимся в округе людям ничего от них не надо. В последнем Лаен сомневался. Если не надо, то зачем, собственно, прятаться?

Указанный им дом, как и большинство здесь, был на треть снесён. Земля засыпала широкие окна почти наполовину, наступая во внутреннее пространство здания плавным, едва поросшим мхом спуском. Помещение было странным само по себе. Ровные ряды цемента, словно соты, должны были держать кирпич. Но кирпича не было, вместо него с полупустых «сот» тянулись застывшие исполинские рыжие и черные капли. Нана смотрела на потекшую кирпичную стену огромными глазами, пытаясь понять, что видит.

— Жуть… — прошептала она. — Что здесь произошло?

Присев на корточки, она вытянула руку, осторожно потрогала пальцами ближайший потек и нахмурилась. Гладкая поверхность скользила, словно стекло.

— Влияние высоких температур, полагаю, — Райго и сам согнулся в три погибели, рассматривая диковинные стены… — Похоже, это когда-то было кирпичом.

— Вот и я ночью обратил внимание, — Тарис навис над ними со своей котомкой. — Залез глянуть, а потом тоннель нашел.

— Как может оплавиться кирпич?! — Нана не верила… Казалось, стены покрыты потекшими каплями смолы, черного стекла, керамики… глазурью. О наличии кирпича свидетельствовала лишь ровная цементная сетка да оббитые каменные потеки, внутри которых обнаруживалась привычная глазу текстура.

Тарис смотрел на их спины, слушал неспешный разговор. Напряжение от ребят шло неимоверное. Каждый по-своему понял, что происходит неладное. Но рушить момент понимания попросту не хотелось. Лаен вдруг осознал, что счастлив. Есть рядом люди. Они не смотрят на его ошейник, удивляются тому же, чему и он. Спокойно идут в ту сторону, куда укажет. И так вдруг захотелось, чтоб вот такая раскрепощенная атмосфера продержалась подольше.

Райго заговорил о их плачевном положении первый, мысленно. И при этом он продолжал вслух рассказывать Нане о кирпичах. Пугать девушку было чревато ментальными последствиями для обоих.

Мысль чернявого заставила сердце Лаена забиться чаще. А бояться уже не было времени. Нарастающий едва ощущаемый низкочастотный гул, устремившийся к ним, отвлекал. Даже не взглянув в сторону движущегося на него объекта, Лаен попросту подкинул вверх свою котомку, сбивая уже раскрывшуюся сеть.

* * *

— Приём, — прозвучал голос командира в эфире, — ждём батарею. Без сети не выдвигаемся. Блокираторы не снимать. Кто снимет — башку снесу.

Девять человек слушали предупреждение хмуро, без доли сомнения в том, что командир так и сделает… Засвеченный человек мигом станет подконтролен телепату. Все равно что усилить врага на одного человека и самим без боевой единицы остаться.

Три цели двигались с одинаковой скоростью, на равном расстоянии друг от друга. Не толпясь, но и не слишком далеко, чтобы успеть среагировать или скрыться.

— Есть сеть, — наконец обрадовала «батарея».

— Готовность — одна минута, — дал последнюю команду главный.

Время пошло… Командир отряда припал к окуляру прицела. В каждой из точек его люди сделали то же самое.

Троица тем временем шла. Их медленно движущиеся силуэты были частично скрыты ветвями деревьев. Никто не поднимал головы и не озирался, не искал засады или наведенного дула. Исключительно городские ребята, уроженцы тепличных полисов. Девушка на миг замешкалась и подобрала с земли камень, начала его перебрасывать из руки в руку. Ее речь не прекращалась ни на миг. Чернявый телепат был раздражен, отобрав у нее кусок кирпича, зашвырнул его. Бросок получился мощным, а результат неожиданным.

— Прием, третий, повреждена камера.

— Обратный, отсчет пошел, — предупредила батарея. — Десять… девять… восемь…

Тем временем девушка внизу начала возмущаться. Телепат в ответ то и дело хмурился, периодически запрокидывая голову и вздыхая, словно пытался успокоиться. Уродец просто шел вперед, держа за плечом непомерную котомку. Судя по тому, как натянулась клеенка, легонькой ноша не была. Девушка ещё пару раз бросала камни, словно кичилась.

Командир отряда, в свою очередь, хмурился, как тот телепат. Дело казалось плевым. Цели наконец остановились, разглядывая что-то внутри здания.

— Пуск…

Три беззвучных прицельных залпа стрелами рассекли воздух. Три заряженных капсулы распустились широкими наэлектризованными сетями в последний момент, полностью накрывая все три цели.

Модифицированный в последний момент подбросил котомку, сбивая ею раскрывшуюся над его головой сеть и ушел в сторону. Более того, исчез с радара. Чернявый, наоборот, пихнул девчонку внутрь здания и в немыслимом пируэте оттолкнулся от стены дома, улизнул из-под электрической ловушки. Автоматная очередь выбила каменную крошку у него из-под ног, двигаясь против часовой стрелки. Такая же нагнала его справа. Парень упал как подкошенный.

— Первый и седьмой не отвечают, — раздалось в эфире… Красный маячок опять появился на радаре. Десяток таких же синих сигналов стал на порядок ближе. Отряд гемовцев приближался слишком быстро. Времени было впритык. Командир резко сместил ствол автомата вверх, к верхушке дома. Белобрысый действительно оказался там. Ухватившись за голову, он скорчился в немом крике. Похоже, телепатия была доступна и ему. Мощный пси-фактор, кажется, так говорила Дэйла… Но какая разница, каков этот фактор, когда цель стоит? Недвижимая мишень — это всегда хорошая мишень. Мужчина уверенно навел прицел и нажал курок. Пуля вошла туда, куда и планировалось. Модифицированный упал.

* * *

Перед тем как отпустить домой, ей все же вручили два документа. В одном из них были детали эксперимента, который следовало воплощать в жизнь в кратчайшие строки. Второе письмо было адресовано Димитрию. Что там, Клэр знала только на словах, эдакий перечень новых обязанностей для советника. Как сказал Нандин, эксперимент не может остаться без надзирателя, а советник вполне подходит для этого дела.

Фердинанд не сопровождал ее, Абэ тоже воздержался, за что Клэр была премного благодарна. Ее персональный страх был при ней, как и дыхание и сердцебиение, вместе со всеми ужасами и надеждами прошлого.

А потому решительно вступив в арку прохода, она в который раз за свою длинную жизнь почувствовала, как распадается на атомы, чтобы собраться воедино спустя миг через десятки тысяч километров.

Стоило женщине выйти из телепорта, как несуразность происходящего ударила по ее и так пошатнувшемуся самообладанию новыми вывертами реальности.

В подвале резиденции, в том самом глухом коридоре, заканчивающемся телепортационной аркой, в которую завел ее император Фердинанд, было неожиданно многолюдно. Полковник Мидлтон, бывший следователь Свон, советник Димитрий и даже главврач Швецов сидели за шатким столиком сразу напротив арки. И ведь хватило сил и энергии притащить сюда мебель. Причем мужчин не смутило даже наличие двух императорских гемовцев, оставшихся сторожить пространственный переход от несанкционированного использования.

Дружной компанией мужчины листали альбом с фотографиями, комментировали изображения и попивали из кружек нечто, до одури пахнущее мятой. Клэр застыла, удивленная: она и сама не отказалась бы сейчас от крепкого мятного настоя.

А тем временем молодой Димитрий неожиданно приветственно кивнул головой, Швецов, неопределенно махнул рукой. Свон и Мидлтон приподнялись со своих мест и привычно козырнули.

Императорские гемовци молча ушли в телепорт, и арка спустя мгновение перестала искриться. Проход схлопнулся, оставив лишь запах озона.

— Почему вы все здесь? — поинтересовалась Клэр, подходя ближе.

— Ждали вас. Господин советник был любезен сделать парочку звонков, и проход под больницей закрыли, — пояснил Швецов. — Надо признать, это сэкономило много нервных клеток медицинскому персоналу.

Уязвил, ничего не скажешь. Но права обижаться у нее не было. Как ни крути, дэ Руж не советник, чтобы забывать о бумажках. Ее просьбы никогда не заканчивались обычным телефонным звонком, да и не каждый десяток бумажек достигал поставленной цели.

— Спасибо, советник Димитрий, — искренне поблагодарила она, рассматривая мужчину и продолжая сжимать письмо, адресованное ему. — Но почему вы не ушли телепортом?

Вопрос не был праздным. Он мог уйти, сам получить на руки инструкции. Может, он просто знал, что все равно вернётся, а потому не спешил? Даже омолодился… Ее взгляд скользил по изрядно посвежевшему лицу, неожиданно гладкой коже. Изменения были слишком неожиданные и разительны. Словно и не старика встретила, а его великовозрастного сына. Да и назвать его стариком теперь язык не поворачивался. Картину изрядно портила залысина меж почерневшей шевелюры. Морщины сошли на нет, глаза стали ярче, и вообще, он как-то сразу серьезнее сделался. Красивый мужик, иначе и не скажешь.

— Меня случайно внешне омолодили, — начал было Димитрий. Клэр невольно вскинула брови. Похоже, с оценкой серьезности она поторопилась.

— Это несколько усложняет мое передвижение, — тем временем продолжал мужчина. — Стоит обновить удостоверение личности, провести коррекцию в базах данных. Это, увы, займет некоторое время… Обычно это делают во время процедуры… но вышла накладка, случайность.

Прозвучавшая фраза сама по себе была эпичной. Она откровенно злила. Менее чем пятнадцать минут назад Фердинанд ей в глаза говорил о послушании и обязанностях, не чурался упомянуть о реальных наказаниях… Но, черти б его взяли, почему при всем сказанном он настолько несерьезен при выборе своих делегатов?

— Что ж… времени на это будет предостаточно. Особенно на нейрокоррекцию.

— Простите? — удивился советник.

— Прощаю, — отрезала Клэр. — Нейрокоррекция как необходимость, Димитрий. Видите ли, случайное или какое-либо другое омоложение кожи не убирает общей дряблости организма. А потому вы имеете все шансы совсем не случайно по-старчески шаркать ногами. Перспектива так себе, вы так не думаете? — тихо поинтересовалась она. Наверное, сказанное было слишком жестоким для старика, коим этот мужчина оставался. Димитрий привычно зарделся, смутился и даже слегка поник. Повадки у него остались те же.

Клэр же продолжала выплескивать агрессию, привычно метя свою территорию:

— Не переживайте, то ли еще будет… Наткнетесь на знойную красавицу и поймете все прелести подставы.

— Префект дэ Руж! — возмутился советник, не находя больше слов.

— Советник Димитрий, вы не в том состоянии, чтобы со мной пререкаться, — зло прошептала она, а после протянула ему тонкий конверт. — Это вам… новое назначение.

Поджав губы, мужчина выхватил конверт, сорвал печать и быстро пробежался по тексту глазами.

— Как это понимать? — прошептал он, вскидывая на Клэр глаза.

— Исключительно так, как там написано. Ни шага вправо, ни шага влево. Все вопросы наедине.

Мужчина кивнул и спрятал конверт во внутренний карман пиджака. Клэр же обошла стол с молчаливыми мужчинами и потянула к себе альбом с фотографиями.

— Что это? — ее взгляд скользнул по качественному изображению. Она невольно отметила, что так уже не печатают. Технология изменилась.

— Тот самый альбом, о котором я говорил утром, — пояснил Мидлтон, чуть расслабляя спину.

— Прекрасно, — кивнула Клэр, а потом закрыла его и прижала к себе. — Я отдыхать, мужчины, жду вас всех в три часа, в этом же составе, — привычно начала она командовать и, обернувшись к советнику, натянула фальшивую улыбку. — Вас это тоже касается, господин Димитрий.

Уходила в гордом одиночестве. За ее спиной была абсолютная тишина. Дэ Руж это ни капли не удивляло. Она даже представляла, каким ракурсом движутся мысли подчиненных. Стоит ей уйти подальше, и их разорвет разговор о феминизме и наглых женщинах. И будь Клэр трижды префектом, они все равно станут это говорить.

Собственный кабинет встретил ее тишиной. Взгляд скользнул по ручке кресла с выцарапанными на нем инициалами, а память подбросила события прошедшего утра. Кто знает, как бы изменилось сегодняшнее заседание, будь семейство Фердинанда живо. Увы, трагедии всегда шли за императорской семьей по пятам. Сколь бы эта семья ни плодилась и как бы ни разрасталась. Кто бы ни сидел на троне, всегда рациональный Маркус или малыш Тео, или любой другой парень из многочисленной императорской семьи, он все так же был бы в один момент охвачен горем. И никто бы не узнал, потому что для населения всегда имелась одна легенда и один наследник…

Положив на стол альбом, женщина на миг задержалась возле окна, скользнула взглядом по площади, окружившей резиденцию. Четырехэтажные здания обрамляли ее ровным кругом. Они тянулись беспрерывной стеной, плавно перетекая друг в друга. За ними такими же концентрическими кругами стояли следующие ряды построек. Они были уже на порядок выше и похожи одна на другую, словно части одного лабиринта. Так и было задумано. Заплутать вокруг резиденции можно было основательно. Прекрасное место для ненавистного магазина. Дополнить шлагбаумами, блокпостом… и яркой рекламой.

Отвернувшись от окна, она присела за стол и открыла альбом. Обычный, старый. Частью черно-белый, частью цветной, частью поплывший… а частью чрезмерно четкий. Фотографию, которую рассматривали мужчины, нашла быстро. В дополнение отметила еще парочку странных и требующих особого внимания. Но сначала та, первая.

Цепкий взгляд скользил по изображению: улыбающимся лицам, гордым вскинутым подбородкам, отличительным признакам. В общем, на изображении было пятнадцать человек в одинаковой форме. Обстановка отличалась торжественностью. А значит, фото не единственное, и можно найти аналоги. Придется по этому поводу связаться с Абэ. Но это потом.

Не глядя, потянулась рукой к выдвижному ящику стола и, пошарив там, выудила увеличительное стекло. Раз уж ее нынешний удел — работать с этой фотографией, то нельзя пропустить ни одной детали. Но стоило ей приступить к делу, как внутреннее «я» издевательски напомнило о том, какие выгоды человеку дает обычный компьютер, особенно в обработке изображений.

Тяжело вздохнув, Клэр откинулась на спинку кресла и попыталась прогнать ненужные мысли прочь. Но, как назло, ее, словно издеваясь, наполнили далекие воспоминания. И вот она уже не префект, а обычный житель обычного допереломного города, с его привычным непрекращающимся движением резко удлинившейся жизни… и компьютерами. Такими маленькими, удобными, слишком умными и очень хрупкими аппаратами.

* * *

«Едкий дым от покрышек чернил все вокруг непривычными серыми тонами, затягивал небо непроглядной пеленой. Воздуха катастрофически не хватало. В боку кололо от непривычного и быстрого бега. И таких оборванцев, как она, неожиданно обомжатившихся, был на этой улице добрый десяток. Из более-менее уцелевшего осталось лишь здание отеля, несмешливо возвышающееся над полуразрушенным городом на добрых пятнадцать этажей. Слегка подсмоленная вывеска гласила «Интернациональ». А с окон несуразного здания, как с вавилонской башни, взирали десятки перекошенных и испуганных нездешних лиц. Особенно издевательски на всем этом фоне смотрелась парочка иностранцев, пытающихся запечатлеть себя драгоценных на смартфон».

— Госпожа? — Кэйт Свон осторожно потряс начальницу за плечо и, заметив, как дрогнули ее веки и вопросительно поднялись брови, сообщил: — Вы уснули.

Растерев ладонями лицо, дэ Руж сонно зевнула. Свон же продолжил:

— Швецов и Мидлтон уже здесь. Димитрий будет через двадцать минут. У него канал связи со столицей.

— Сделай кофе, — попросила префект. Быстро найдя на столе увеличительное стекло, снова приступил к изучению фотографии. Картинка была очень зернистой, что сильно раздражало. Особенно бесил тот факт, что сколько бы она ни всматривалась в фотографию, никак не могла отделаться от увиденного во сне воспоминания. — Когда Димитрий явится, зови всех на совещание.

До его прихода Клэр успела ополовинить чашку кофейного напитка, непортящиеся залежи которого лежали в катакомбах Леополиса уже второй век. Она уже и не помнила, когда в последний раз пила «это». Если ей не изменяла память, во время последней войны натуральный кофе еще был в ходу. К концу его распределяли меж солдат исключительно в порошковом и пакетированном виде. Вот и сейчас этот просроченный на две сотни лет продукт расходился исключительно среди солдат и полицейских. Остальным незачем. Это только блюстителям порядка иногда надобно недоспать.

Удивлению Димитрия, когда он узнал непередаваемый запах черного варева, не было предела. Устроившись напротив префекта, он каждый раз морщил изрядно помолодевший нос, когда Клэр делала глоток. Мидлтон, наоборот, несколько раз пытался намекнуть Кэйту что тоже хочет кофейку, но был мягко послан и усажен слева от префекта. Швецова же, благоразумно промолчавшего о вреде просроченных продуктов, устроили посередке.

Деловито сделав глоток, Клэр, не спуская глаз с главврача, протянула ему фотографию:

— Можешь прокомментировать?

Альбом перекочевал в его руки. Мужчина взглянул на него мельком и задумчиво почесал бровь. Увиденное он уже успел обсудить с Мидлтоном и Своном. Но госпожи префекта там не было, а потому говорить они будут опять об одном и том же.

— Узнаю недавний труп. А этот на меня похож, — заявил он, тыкая пальцем в конкретных людей. — Когда вы вернулись, мы как раз пытались определить время сьемки…

— Идеи есть? — перебила его Клэр, внимательно следя за мужчиной. Для нее на фотокарточке был изображен именно Швецов.

Димитрий слушал молча и не комментировал. Настроение у него было мрачным, и дэ Руж прекрасно понимала почему. Сама в таком перебывала.

— Подозреваю, что это мой дед, а может, и прадед, какое-то очень старое изображение, — продолжал тем временем главврач. Мидлтон чуть качнулся в кресле, а после поднялся и забрал альбом у Швецова. Положил его перед Клэр.

— Госпожа префект, обратите внимание, пожалуйста. — Он провел пальцем по изображению. — Это давешняя форма Леополиской академии. Насколько я помню, у моего деда такая была, может, до сих пор в шкафу висит… Не знаю, с чего Швецов взял, что фото старое, но вся эта компания выглядит как с костюмированной вечеринки. Возможно, даже недавней.

— Я не откуда-то взял, — нахмурился главврач, — я зернистость оценил… Где вы сейчас зернистую фотографию найдете? Это же старые технологии, бытовая электроника, пиксели, типографическая печать и все такое.

Клэр удивленно взглянула на мужчину. И ведь правда, фото зернистое. Не размытое, не «нечеткое», а именно зернистое, словно сложено из микроскопических точек. Как же она могла забыть? И ведь не зря ей постоянно вспоминалась та ненормальная со смартфоном возле «Интернационаля».

— Швецов, а чем твое семейство занималось в прошлом? — вопрос соответствовал ситуации. Возможно, именно ответ на него прольет свет на убийство.

— Мои были ГМО, — выдал главврач. — Потомственные врачи. Погибли почти одновременно из-за превентивных систем, — без капли смущения объяснил он…

— Сочувствую, — выдохнул Димитрий.

— В бездну ваше сочувствие, — поморщился врач, а потом наклонился к альбому и перелистнул несколько страниц. — Вы вот здесь гляньте. Вроде другой человек, но специфическая форма ушей говорит о том, что это одна и та же личность. Просто видоизмененное лицо.

Клэр все равно не могла вспомнить этого человека, зато узнала стоящего рядом с ним… Вездесущий Абэ, мать его за ногу. Он сидел у нее в печенках.