Путешествие по чашам весов. Левая чаша 2

Глава 26

На следующий день ватный колпак тумана опустился ниже и накрыл котлован. Даже Пальцы Хэдзё утонули в его белой пелене. Туман был настолько густым, что путешественники видели не дальше двух-трех шагов. Прохладный воздух мелкими, похожими на бисер каплями оседал на волосах путников и влажной массой проникал в легкие. Звуки шагов сразу же затухали, растворяясь в вязком воздухе. Казалось, люди не идут, а парят в облаках. Мстив бросил на Комду настороженный взгляд. Он подозревал, что эта неожиданная напасть может быть делом ее рук. Женщина смотрела в другую сторону и вроде бы не заметила его внимательного взгляда, но спустя несколько мгновений ответила:

— Мстив, ты ошибаешься. Я тут ни при чем.

Разведчик пожал плечами, а про себя подумал: «Интересно, те датчики, что установил нам Энди, действительно блокируют телепатические импульсы, или это просто выдумка капитана, чтобы ввести нас в заблуждение?»

Но затем одернул себя. Он сразу же устыдился своих мыслей. Мстив вспомнил, что за все время ни разу не почувствовал сканирования со стороны Тресс. Разведчик научился распознавать это странное, щекочущее ощущение еще со времени мятежа на корабле. Комда тихо продолжила:

— Иногда твоя подозрительность переходит всякие границы.

— Ты слышишь то, что я думаю?

— Нет. И никогда не стала бы этого делать без твоего согласия. Но я знаю тебя. Достаточно одного вот такого настороженного взгляда, чтобы я поняла, о чем ты думаешь. Меня успокаивает только то, что ты никому не доверяешь. Правда, это служит слабым утешением…

— Комда…

— Сказала же, я не сержусь. Чем я, собственно, лучше других? Почему мне ты должен доверять больше, чем остальным? Только потому, что я считаю тебя своим другом?

Мстив тяжело вздохнул. Её слова вызвали у него чувство вины. Захотелось возразить, чтобы хоть немного оправдать себя. Но он промолчал. Мстив ничего не мог поделать со своей натурой. Он никому не доверял. Так было всегда. Конечно, Комде он верил больше остальных, но ее «недостатком» являлось то, что она была слишком необычной. Разведчик постоянно пытался разгадать скрытые мотивы ее поступков, иногда доходя до того, что приписывал ей даже то, чего она не совершала. Например, как сейчас.

После вчерашней ссоры с Растом Комда казалась рассерженной и немного обиженной. Она за все утро не сказала мужчинам ни слова. Мстив слышал обрывки фраз и догадался, о чем они говорили. Раст явно перегнул палку, обвиняя ее. Разведчик понял это не только по виду Комды, но и по радостной улыбке на лице Тресс. Тот был откровенно доволен и шел, поглядывая по сторонам и усмехаясь. Пласты тумана, то густые и белые, как молоко, то прозрачно-серые, как вуаль, пропускали путешественников сквозь себя и смыкались у них за спиной. В душе каждого возникло и росло чувство настороженности. Отряд приближался к тому месту, где еще день назад кружили стаи птиц. Но громких криков кхорков больше не было слышно. Неизвестно, что послужило тому причиной: густой туман или приближение людей, но птицы исчезли, как будто их никогда и не было.

Как-то незаметно дорога пошла под уклон. Путешественники ускорили шаг. Туман рассеивался, словно перед людьми раздвигался тяжелый белый занавес. Конечно, он еще цеплялся за колючие ветки деревьев, но тропа, по которой они шли, была уже хорошо видна. Вдоль неё появились буро-коричневые листья растений, похожих на папоротники. Да и сама дорога изменилась. Камни, мелкой крошкой покрывающие ее, исчезли. Им на смену пришла влажная земля. Мох зеленым пушистым ковром покрывал обочины. Чем дальше шли люди, тем светлее становилось вокруг. Скоро туман рассеялся вовсе. Но солнце не появилось, хотя его яркий диск угадывался за плотной пеленой облаков. Воздух был насыщен влагой. Дрожащие прозрачные капли висели повсюду: на ветках деревьев, на кончиках еще не опавших листьев и даже на пушистых волосах Комды. Люди теперь шли широким шагом, почти не опираясь на посохи. Комда первой задала вопрос, ответ на который хотели знать все:

— Йяццу, куда мы идем? Определенно, тропа нахоженная. А вот следы от колес…

Мужчина на ходу обернулся и ответил:

— Мне стыдно признаться, но не знаю. Насколько я помню, дорога в Хайбун на всем протяжении должна была оставаться каменистой и не спускаться, а подниматься. Видимо, в густом тумане мы заблудились и свернули не туда. Но не волнуйтесь. Когда выйдет солнце, и туман окончательно рассеется, я найду правильный путь.

Озгуш озабоченно произнес:

— Тогда зачем мы продолжаем идти, если ты знаешь, что мы сбились с пути? Может, стоит вернуться?

— Я хотел предложить сделать так несколько минут назад, но, как и Комда, обратил внимание на то, что этой дорогой часто пользуются. Она сильно утоптана. Признаюсь, мне стало любопытно, куда она ведет.

— В этом нет ничего загадочного. Совершенно ясно, что, если дорога проложена людьми, она ведет к деревне.

— Но я никогда не слышал, чтобы здесь, в горах рядом с Пальцами Хэдзё, жили люди. А о деревне и говорить нечего.

— Что вы попусту спорите? — теперь в разговор вмешался Мстив. — Вот придем и все узнаем. Ключ от этой загадки находится в конце дороги.

Так, негромко переговариваясь, путешественники продолжали идти вперед. Комда незаметно для остальных обогнала их и теперь шла первой. Появление деревни, которую они все ожидали увидеть, произошло неожиданно. Дорога исчезла, словно ее стерли. Дальше простирался зеленый луг. За стоящими то там, то здесь одиночными деревьями появились дома. Они были темными и низкими. Люди, не сговариваясь, остановились. Каждый оценивал открывшуюся перед ними картину. Деревня, казалось, тоже смотрела на путешественников темными пустыми провалами окон. Ни одного звука не доносилось оттуда. Никто не вышел их встречать. Комда сбросила рюкзак на землю и сказала:

— Поклажу оставьте здесь. Возьмите только ножи. Тресс, присмотри за вещами. Когда будет нужно, я позову тебя.

Вагкхи поняли, что споры закончились. Комда больше не просила. Она отдавала приказы. Пока все выполняли ее распоряжения, она спокойно стояла и ждала. Женщина смотрела куда-то мимо вагкхов на темнеющую среди деревьев деревню. Йяццу она сейчас напоминала туго натянутую струну, до которой страшно было дотронуться. Казалось, что любое, даже самое легкое прикосновение могло порвать ее, настолько та была напряжена. Она больше ничего не сказала, но пальцы ее легко задвигались. Вагкхи взглянули сначала на женщину, потом на ее руки и быстро разошлись в разные стороны. Через минуту их уже не было видно. Тогда Комда повернулась к Йяццу и сказала:

— Пойдем, осмотрим ближайший дом.

Мужчина не стал задавать лишних вопросов. Во-первых, потому что сейчас было не время, а во-вторых, странная тишина и безлюдность открывшейся деревни настораживали. Перехватив посох поудобнее, он зашагал за женщиной.

Первое, что они увидели, войдя в деревню, была вытесанная из камня статуя, стоящая у порога дома. Это оказалось небольшое, чуть выше пояса, изображение человека. У него были глубоко посаженные круглые глаза, широкий, на пол-лица приплюснутый нос и растянутый в оскале рот. Меж губами наряду с обычными зубами виднелись клыки. Руки были сжаты в кулаки и прижаты к животу. Вокруг голого тела обвивалась тонкая веревка с многочисленными узелками. Общий вид каменного истукана был неприветливым. Может, из-за клыкастого оскала и нахмуренных бровей над круглыми глазами? Кто знает. Ни Комде, ни Йяццу каменное изваяние не понравилось.

— Ты видел такие статуи когда-нибудь раньше?

— Нет. Не доводилось. И даже не слышал ни о чем подобном.

— Мне кажется, нет, я уверена, что люди этой деревни исповедуют культ мендлоков. Очень уж этот «страж» напоминает зверей, встреченных нами пару дней назад.

Йяццу, не раздумывая, согласился с ее словами. Каменный истукан действительно напоминал мендлока. Изображен был, конечно, человек, но в нем настолько ярко проступала личина зверя, что с Комдой трудно было не согласиться. Мужчина заставил себя отвести глаза от каменного стража и посмотреть на дом, который тот охранял. Он был построен из дерева, которое от постоянной влажности стало темно-коричневым, почти черным. Внимательные глаза отмечали каждую мелочь, такую, как моток жесткой веревки, висевший на столбе около дома, несколько закопченных фонариков под крышей и традиционный колокольчик над дверью. Но сейчас звонить в него не было смысла. Дверь оказалась распахнутой настежь.

Йяццу немного помедлил, а потом все же направился к ней, собираясь заглянуть внутрь. В этот момент кто-то дернул его, развернул и с силой толкнул в сторону. Мужчина не успел понять, что же происходит, когда второй толчок отбросил его к стене. Он оказался распластанным на мокром темном дереве. Йяццу ошеломленно смотрел по сторонам. Рядом никого не было. Только Комда. Женщина стояла около него, словно прикрывая своим хрупким телом. Он с трудом заставил себя поверить в то, что это именно она с такой силой отшвырнула его. Ло собрался отойти от стены, у которой стоял, когда услышал ее голос. Комда говорила так тихо, что Йяццу скорее понимал по губам, чем слышал произносимые слова:

— Молчи. Здесь кто-то есть.

Мужчина прислушался. Было настолько тихо, что он слышал шелест травы и тихий свист ветра. Йяццу решил возразить, когда уловил шорох. Еле-еле ощутимый. Кто-то босиком ступал по земле. Несколько поспешных шагов — пауза. Затем все повторялось вновь.

Комда сделала несколько беззвучных шагов и достигла угла дома. Ей осталось шагнуть еще один раз, чтобы заглянуть за него. Йяццу, как зритель, наблюдал за ней. Он вел летопись всего происходящего. Только не на бумаге, а у себя в памяти. Как — то совершенно спокойно он отметил, что Комда преобразилась. Женщина двигалась и вела себя как опытный и хорошо обученный солдат. Он уже отметил эту черту в вагкхах, а теперь и в ней. Стало очевидно, что на его планету высадились профессиональные воины, привыкшие сражаться и побеждать. Это как-то не вязалось с тем, что они говорили раньше о цели своего визита. Понимание этого заставило Ло испытать целую гамму чувств, не последним из которых было удивление.

Клан Истины, учение которого он разделял, был кланом воинов. Но воинов, никогда не сражавшихся в настоящем, смертельном бою. Они были «мирными» воинами. О вагкхах и Комде этого сказать было никак нельзя. Йяццу еще раздумывал над внезапно открывшейся ему правдой, когда женщина повернулась, посмотрела на него и сделала последний шаг. Он тоже не стал больше медлить. Все обдумать можно будет и потом. Йяццу хотел увидеть то же, что и она, и в то же самое время. Он скользнул вдоль стены и заглянул за угол. Его возглас изумления и крик ужаса того, кто стоял за домом, слились в один высокий громкий звук.

Комда, не поворачиваясь, ударила Йяццу локтем, заставляя замолчать. Он закашлялся. Крик тут же прекратился. Прямо перед ними, всего в нескольких шагах стояли… дети. Мальчик и девочка. У девочки были длинные черные волосы. Лохматые и грязные. На чумазом личике горели круглые глаза. Паренек был ниже нее почти на целую голову. Но в остальном отличался мало. Такой же перепачканный, всклокоченный и испуганный. Он не отводил своих темных глаз от Комды. Женщина улыбнулась. Но ее улыбка подействовала на детей самым странным образом. Девочка взвизгнула и, дернув мальчишку за руку, увлекла за собой. Тот побежал следом за ней, продолжая через плечо смотреть на женщину.

При этом ребенок не обращал внимания на то, что у него под ногами, поэтому споткнулся и чуть не упал. Мальчику все же удалось удержать равновесие, и скоро он догнал девочку. Дети убегали с такой скоростью, что удивленные взрослые замешкались и упустили первые несколько минут. Теперь им пришлось догонять детей, что оказалось совсем не простым делом. Ребята знали в родной деревне каждую тропинку, каждый проход или лаз. Им удавалось передвигаться так быстро, что расстояние между ними и бегущими следом Комдой и Йяццу не сокращалось, а даже увеличивалось. В тот момент, когда дети миновали последний дом, прямо на их пути появился Озгуш. Он вышел из-за толстого дерева и, распахнув руки, двинулся вперед. Дети завизжали так, словно их режут, и помчались еще быстрей. Комда на бегу крикнула:

— Озгуш, стой! Ты пугаешь их!

А потом сразу же Йяццу:

— Быстрее! Можем не успеть!

Они сделали рывок, словно перед финишем, но догнать малышей так и не смогли. Те добежали до леса и скрылись среди низких колючих деревьев. Йяццу остановился и опустил голову, с трудом переводя дыхание. Комда тоже замерла и тихо пробормотала: «Ничего, пусть прячутся. Я найду их, если понадобится». Йяццу повернул голову и увидел, что она дышит ровно, словно не бежала минуту назад. Женщина перехватила его взгляд и теперь уже спокойно, без досады в голосе сказала:

— Возвращаемся. Остальные, наверное, уже ждут нас.

Йяццу сделал последний глубокий вздох и почувствовал, что дыхание восстановилось. Он смущенно произнес:

— Боюсь, мне не выиграть соревнование по бегу с препятствиями!

— Ничего страшного. Тебе суждено стать первым в другом.

— В чем же?

— Зачем мы будем опережать события? Ты все узнаешь, когда придет время.

— Комда, ты опять говоришь загадками. Мне кажется, чем больше я тебя узнаю, тем меньше понимаю. Все казалось таким простым и понятным, когда мы познакомились несколько месяцев назад в моей деревне.

Женщина вздохнула, но ничего не ответила. Она осторожно дотронулась до руки мужчины и с удовольствием ощутила тепло его ладони. Йяццу хотел задать очередной вопрос, но, поразмыслив, не стал этого делать. Он успел заметить, что в последнее время их отношения стали менее откровенными. Женщина открывала себя с неожиданных сторон, возбуждая его любопытство и интерес. Йяццу не зря был последователем Клана Истины. Во всем он хотел добраться до сути. И этим сильно напоминал своего учителя, адепта Рёдзэна.

Но Комда не только шокировала его своими поступками. Она старалась ускользнуть от вопросов. Это Йяццу тоже успел заметить. И справедливо рассудил, что так не будет продолжаться вечно. Просто сейчас она была поглощена какими-то своими мыслями и не хотела тратить время на долгие разговоры. Поэтому он сдержал себя, вместо вопроса заглянул ей в глаза и улыбнулся. Комда облегченно вздохнула и, продолжая удерживать спутника за руку, повела за собой.

Теперь, идя не торопясь, они смогли лучше разглядеть окрестности и саму деревню. Здесь было не больше двух десятков домов. Все темные, низкие, больше похожие на деревянные норы, чем на жилища людей. Около каждого стоял каменный истукан с лицом человека-зверя. Двери в дома были распахнуты настежь, словно приглашая войти. Но делать это почему-то совсем не хотелось. Окна выглядели узкими и были лишены стекол. Поэтому у людей, смотревших на них, возникало странное мистическое ощущение. Им казалось, что дома являются живыми существами с открытыми в безмолвном крике ртами и мертвыми пустыми глазницами. Вокруг деревни рос редкий невысокий лес. Но сейчас был виден лишь ближайший его участок, примыкающий к поселению. Остальная часть все еще оставалась скрытой туманом. Комда, размышляя, проговорила:

— Я назначила вагкхам встречу в деревне. Думаю, в центре ее должна быть площадка, поляна или что-то в этом роде. Место, где жители могли бы собираться все вместе. Хотя я могу и ошибаться…

Но она не ошиблась. Стоило им миновать несколько темных застывших домов, как перед ними открылась большая, заросшая травой поляна. В центре ее находилось сооружение, напоминающее качели, закрепленные при помощи плетеных канатов на толстом, отшлифованном до белизны бревне. Рядом стояли вагкхи и с интересом разглядывали сооружение. Они услышали шаги и разом повернулись. И хотя смотрели они на Комду, выражение удивления и интереса все еще сохранялось на их лицах. Озгуш спросил, заранее зная, какой получит ответ:

— Догнали?

Йяццу расстроено махнул рукой, а Комда сказала:

— Они убежали и спрятались в лесу. Мы не стали их искать. Придут сами. Нужно просто подождать, когда их любопытство победит страх. А что вы можете сказать?

— Деревня совершенно пуста. В ней нет ни одной живой души.

— Мстив?

Разведчик потер пальцем длинный нос, как всегда делал перед серьезным сообщением и сказал:

— Деревня насчитывает двадцать три дома. Все они, кроме одного, имеют одинаковое строение. Я заглянул в один. В нем проживало шесть-семь человек. Таким образом, общее количество жителей могло достигать ста сорока-ста шестидесяти человек. Довольно много для такой глухой деревни. Жители ушли отсюда около недели назад. Примерно в то время, когда мы достигли гор.

— Откуда ты знаешь?

— Помолчи, Раст. Мстив, прошу тебя, продолжай.

— Жители именно ушли, а не были похищены или уведены силой. Я хотел пройтись по окрестностям, но ты назначила конкретное время встречи, поэтому я решил произвести разведку территории позже. Конечно, если от тебя, Комда, не поступит других указаний.

— Кто еще хочет что-нибудь сказать?

— Я.

— Йяццу?

— Судя по виду детей, они принадлежат к нашей расе. Но все остальное здесь очень сильно отличается от того, к чему я привык. Даже дома не такие, как в других деревнях. К тому же у нас на планете нет культов животных. Точнее, когда-то они были. Мне довелось читать об этом в очень старой книге. Половина букв в ней исчезла, растворившись во времени. Такие культы существовали очень давно. Еще до появления Великого Учителя. Я думал, что сторонников идолопоклонничества уже не существует. Что они исчезли раз и навсегда. Сейчас я вижу, что заблуждался.

— Ты не заблуждался. Просто не знал. Это разные вещи. Мстив, в деревне должен быть дом старосты или правителя. Ты обнаружил его?

— Третий по правой стороне.

— Что ж, пойдем осмотрим его.

Люди шли по улице, внимательно глядя по сторонам. Они продолжали отмечать те детали, на которые вначале не обратили или не успели обратить внимания. По всей видимости, здесь, в горах, было холоднее, чем в других местах, потому что в каждом доме были печи. По крайней мере, трубы возвышались над каждой крышей. Ни лавочек, ни ухоженных садиков, таких, как в Кисэне, здесь не имелось. Обычная трава, как и на лугах вокруг деревни, зеленела около домов. Только возле каменных стражей ее не было. Идолы стояли на каменных «подушках».

Еще несколько неторопливых, но решительных шагов — и путешественники оказались около дома, про который говорил Мстив. Раст с вызовом посмотрел на спутника, собираясь уличить шефа разведки в неточности. Но ошибки не было. Этот дом определенно принадлежал правителю деревни. Начать хотя бы с того, что у него, в отличие от других домов, было небольшое крыльцо. Грубо обтесанные столбы поддерживали навес. Причем их до половины покрывали зарубки. На шее каменного стража висели бусы. Комда протянула руку и осторожно дотронулась до них. Тонкие разноцветные нити переплетались друг с другом. При ближайшем рассмотрении оказалось, что вместо бусин были узелки. Связанные то густо, то редко, вместе с нитями они образовывали сложный, но логически законченный узор. Женщина несколько минут внимательно рассматривала его, а затем убрала руку и сказала:

— Раст, Озгуш, останьтесь у входа. Остальные за мной.

Она легко поднялась по деревянным ступеням на крыльцо, но, услышав скрип за спиной, обернулась. Йяццу, под которым так громко скрипели ступеньки, растерянно посмотрел на нее и сделал следующий шаг. Ступенька опять скрипнула. Мстив давно уже стоял рядом с Комдой.

— Мне кажется, это сделано специально. Своего рода сигнализация. Но рассчитана она на простаков. Мы с тобой поднялись беззвучно.

— Не на простаков, а на жителей деревни. Вряд ли хозяин этого дома предполагал, что к нему пожалуют такие гости, как шеф разведки и Хранитель.

Мстив усмехнулся. Комда дождалась, когда Йяццу поднимется на крыльцо. Затем подошла к распахнутой двери и остановилась на пороге. Женщина стояла на границе, отделяющей свет дня от мрака комнаты. Она повернулась и сказала:

— Я войду первой. Ждите здесь. Я позову.

Не успели мужчины ответить, как она уже скрылась в комнате. Свет в дом попадал через небольшие, прорубленные друг напротив друга окна. Его светлые полосы прочерчивали комнату поперек. Комда скользнула глазами по стенам. Они были пусты. Ни картин, ни украшений, ни развешенного оружия, в общем, ничего такого, чем люди обычно снабжают свое жилище. Лавок и кроватей в комнате тоже не было. Несколько грубо сколоченных сундуков по углам да большая печь в центре комнаты составляли все ее убранство. На полу валялись забытые в спешке мелочи. Убедившись, что комната действительно пуста, она громко крикнула:

— Мстив, Йяццу! Заходите!

Мужчины, появившись в комнате, сделали несколько решительных шагов, но были вынуждены остановиться и подождать, пока глаза привыкнут к темноте. Первым, как всегда, освоился Мстив. Он начал осмотр комнаты прямо с того места, на котором стоял. Разведчик медленно передвигался вдоль стен, поднимая обнаруженные на полу вещи и иногда постукивая костяшками пальцев по стенам.

Комда сделала то, чего никто от нее не ожидал. Она села на пол в центре комнаты, сложила ноги, положила на них руки ладонями вверх и закрыла глаза. Йяццу, чуть растерявшись от всего увиденного, смотрел по сторонам. Он не знал, что делать. Минуту поразмыслив, мужчина подошел к окну и встал около него. Оно выходило на задворки. С этой стороны дома лес располагался довольно далеко, и вся территория до него была покрыта травой, устланной сейчас густым туманом. Йяццу не знал, но Комда сейчас делала то же самое, что и на борту «Синей чайки», когда пропал Галз. При помощи сознания искала то, что могло бы объяснить ей, куда исчезли люди. Она полностью расслабилась. Сознание покинуло тело женщины и, чуть задержавшись над ее головой, заскользило по комнате. Стена. Поворот. Опять стена. Пусто. Ничего необычного. Оно стремительно пролетело мимо Йяццу и вдруг остановилось. Но не мужчина заставил его сначала задержаться, а потом повернуть вспять. А то, что было за окном. Именно там, а не в доме находилось что-то неприятное и опасное. То, что искала Комда.

Тресс сидел под деревом и покусывал травинку, сорванную минуту назад. Вдруг налетел порыв ветра, и женский голос прошептал ему прямо в ухо: «Я жду тебя на северной окраине деревни. Срочно». Мужчина с сожалением выплюнул травинку, встал и со страданием на лице посмотрел на пять рюкзаков, лежащих у его ног.

Йяццу надоело смотреть на серый, чуть шевелящийся туман за окном. Мужчина повернулся и взглянул на Комду. На нее смотреть было намного приятнее. Он так увлекся этим занятием, что не сразу заметил, как спокойное лицо женщины дрогнуло, губы приоткрылись, словно договаривая какое-то слово, а ресницы стали подниматься. Синие глаза встретились с внимательными черными и не смогли скользнуть в сторону. В эту минуту мужчина желал только одного: чтобы Комда продолжала смотреть на него. Нежно и чуть кокетливо. Так, как обычно смотрят женщины, когда хотят привлечь внимание мужчины. Но как Йяццу ни старался, он не смог удержать ее взгляд так долго, как ему того бы хотелось. Комда глубоко вздохнула и отвела глаза в сторону. Затем опять посмотрела на него. Но уже по-другому. Холодно и чуть раздраженно.

— Йяццу, перестань! Зачем ты гипнотизируешь меня? Хочешь, чтобы я рассердилась?

Он в замешательстве ответил:

— Я ничего такого не делал.

— Так я и думала. Ты сам не знаешь, чем владеешь. Мы поговорим об этом позже.

Она повернулась в сторону и спросила:

— Мстив! Ты обнаружил что-нибудь новое?

— Нет. Ничего такого, что объяснило бы, куда пропали все люди.

— А я, кажется, что-то нашла. Но не в доме. На улице. Низкий серый туман вот за этим окном многое скрывает. Придется потревожить его. Выходим.

Люди вынырнули из темноты комнаты на свет и от неожиданности отшатнулись. На верхней ступеньке лестницы стоял Тресс. Около его ног кучей лежали рюкзаки. Его фиолетовые глаза пренебрежительно скользнули по мужчинам и остановились на Комде. Она сказала:

— Спокойно. Это я позвала Тресс.