Путешествие по чашам весов. Левая чаша 2

Глава 42

Раст должен был ликовать, ведь Йяццу, его соперник, покинул отряд и отправился назад в Хайбун. Но не ощущал ни малейшей, даже самой ничтожной радости. Он понял, что потерял Комду навсегда. Все эти дни он хранил молчание не только и не столько потому, что был оскорблен. Раст вспоминал и думал. Все сделанные им ошибки, случайные промахи, глупости, которые когда-то казались ему остроумными шутками, всплывали в памяти, как обломки затонувшего корабля. Раст постарался быть искренним с самим собой. Он позволил совести выбраться из клетки, в которой держал ее все последнее время. И даже нашел в себе силы не только прислушаться к ее голосу, но и заглянуть ей в глаза.

Теперь он знал, что самой большой его ошибкой была зависть к младшему брату. Она не позволила почувствовать искреннюю радость от их встречи на борту «Синей чайки», помешала признать заслуги Озби, уничтожила уважение к брату, которое робко зарождалось в душе. Любовь к Комде она тоже превратила в соревнование. Раст с тоской и болью в душе понял, что в конечном итоге именно зависть обрекла его на поражение. Он посмотрел на себя со стороны. С той стороны, с которой видела его Комда, и разглядел то же, что и она: злого, самовлюбленного человека, не умеющего признавать ошибки и прощать. Чего же удивляться, что она не смогла полюбить его? Он и сам сейчас едва терпел себя.

Раст поднял голову и посмотрел по сторонам. Они шли по зеленому лугу почти по колено в траве. Все молчали. Мужчина опустил голову и продолжил размышлять. Так, перелистывая назад книгу своей жизни, он достиг той страницы, когда погибли родители. И понял, что именно тогда его судьба резко изменилась. Точнее, он изменил ее сам. Своими собственными делами. Отдал младшего брата в приют и не навещал, забыл о нем. Именно тогда он заточил в клетку свою совесть. Так она меньше беспокоила. И жить сразу стало легче.

Когда через много лет они встретились с Озби во второй раз, Раст не смог преодолеть себя, не смог попросить у брата прощения. Сколько же ошибок, намеренных и случайных, ему пришлось совершить за свою, в принципе, еще короткую жизнь… Мужчина тяжело вздохнул. Выпущенная на свободу совесть так терзала душу, что слезы сами наворачивались на глаза. Самым обидным было осознавать, что исправить их он уже не мог. Можно понять, где именно ты ошибся, можно раскаяться, но вернуться в то время уже нельзя.

Раст шел, не задумываясь, куда он направляется. На привалах он ел, не замечая, какую пищу кладет в рот. Ночью почти не спал. Он лежал с открытыми глазами и смотрел на звезды. Пытался понять, как жить дальше, без дружбы брата и любви Комды. Как больно было осознавать это! Его чувство к женщине было настолько сильным и искренним, что забыть её он даже не пытался. Раст понимал, что ранен любовью, и рана эта не заживет уже никогда.

Мстив шел следом за Растом и видел, как тот страдает. Широкие и крепкие плечи десантника были опущены, как будто на них давил тяжелый груз. Тот был настолько погружен в себя, настолько безразличен ко всему окружающему, что даже не смыл кровь убитого им мендлока, оставшись в коричнево-красном, затвердевшем на солнце комбинезоне.

Комда тоже изменилась. Была ли эта перемена вызвана уходом Йяццу, или просто пришло время, Мстив не знал. Нет, женщина не стала жестче или равнодушнее. Она просто стала другой. Романтик сравнил бы ее с бабочкой, которая наконец выбралась из куколки. Мстиву она больше напоминала только что отлитую пулю. Блестящую, элегантно красивую и смертельно опасную. Он видел такую в музее Древнего Оружия на одной из планет галактического содружества. Старинное огнестрельное оружие, давно забытое всеми и сохранившееся лишь в пустынной галерее, произвело на него незабываемое впечатление. Особенно пули: маленькие, блестящие и убийственные. Если раньше он предполагал, то теперь знал совершенно точно: ничто не сможет остановить ее. Комда отбросила в сторону все, что считала лишним: чувства, эмоции, страдания… и стала неуязвимой. По крайней мере, именно такой она казалась теперь Мстиву. Женщина постоянно думала о чем-то. Маленькая, словно черточка, складка залегла у нее между бровей и не исчезала даже ночью, во время сна.

Мстив вспомнил, как она позвала его вечером в день смерти адепта Готобы и попросила стать на время ее телохранителем. Через пять минут мужчина понял, что она употребила это слово в его истинном значении. Не хотела оставлять свое тело без присмотра и поручила его заботам Мстива.

Комда села на землю, сложила ноги, расправила плечи, а руки положила на колени. Она всегда принимала такую позу, когда собиралась медитировать. Но в этот раз все было иначе. Женщина глубоко вздохнула, задержала дыхание и… застыла. Зрачки закатились под веки, а лицо превратилось в маску. В таком состоянии она пробыла довольно долго. Мстив провел полночи, то дежуря около Комды, то шпионя за Тресс. Когда она «вернулась», то сказала всего одну фразу: «Я известила Кёрая, что адепт Готоба погиб, и попросила его помочь Йяццу донести тело старика до Хайбуна».

Мстив не стал уточнять, как она это сделала. Главное, Комда снова была рядом и практически не изменилась. Разве что вертикальная складка между бровями не исчезла…

Мстиву приснился сон. И что еще хуже, он оказался цветным. Любой другой человек забыл бы о нем сразу после пробуждения. Но только не Мстив. Разведчик вообще никогда раньше не видел снов и считал рассказы о них выдумкой любителей пофантазировать.

И вот теперь это происходило с ним. Ему снился Озби, который ходил по коридорам «Синей чайки» и звал его, Мстива. Шеф вагкханской разведки пытался сказать, что он здесь, совсем рядом. Но ничего не получалось. Вроде бы Озби и шел медленно, но Мстиву никак не удавалось догнать его. Самыми странными во сне были стены корабля. Они оказались ярко-красными и пахли цветами… «Почему они так пахнут?» — подумал Мстив и проснулся.

Мужчина приподнял голову и осмотрелся. Они разбили лагерь уже в сумерках, особенно не приглядываясь к пейзажу, который их окружал. Сейчас разведчик зорким глазом подмечал детали: небольшие холмы прямо на горизонте, костер, который давно потух, большой черный камень, чуть в стороне от места, где он лежал. В темноте он не заметил его…

Мстив перевернулся на спину и посмотрел на небо. Оно было в облаках. Причем те располагались слоями и находились в постоянном движении. Мужчина лежал неподвижно, все еще переживая впечатления странного сна. Его глаза медленно закрылись. Он почувствовал, что снова засыпает и… заставил себя встать. Все последние дни они шли, почти не делая остановок. Комда спешила в Такэ-но Ути. Мстив чувствовал, что устал. Конечно, он никогда не сказал бы об этом вслух, но себе признаться мог. Какие секреты могут быть от себя самого? Мужчина потянулся. Глазами привычно начал искать Комду. Женщины не было, но он не волновался. Предчувствие подсказывало, что, кроме его сна, сегодня ничего столь же необычного не произойдет. Он обнаружил Комду за черным камнем. Женщина стояла, скрестив на груди руки.

Она посмотрела на Мстива и сказала:

— Вон там, за холмами, находится Такэ-но Ути.

— Неужели мы наконец добрались до него?

— Мне тоже не верится. Все время жду, что что-то произойдет, и наши планы будут нарушены.

Мстив положил женщине руку на плечо и тихо ответил:

— Мы справимся. Ты знаешь это так же хорошо, как и я. Как же может быть иначе?

Йяццу и сопровождающий его отряд воинов передвигались исключительно бегом. Они должны были опередить пришельцев и встретить их около Такэ-но Ути. Поросшие деревьями холмы на западной окраине города были подходящим местом для засады. Ло не забыл того, что сказала Комда, и решил предотвратить убийство Учителя любой ценой. Даже если бы ею стала его собственная жизнь или жизни пришельцев.

Йяццу вспоминал, как встретил в рыбацкой деревне Кёрая. Первый ученик адепта ждал его, чтобы забрать тело учителя. Он был печальным и каким-то обмякшим, но не удивленным. Все разъяснилось позже, в личной беседе. Мужчины встретились на той же самой веранде, где несколько дней назад Йяццу разговаривал с Комдой. Вокруг была вода, и только сиреневые цветы с узкими длинными листьями были свидетелями их разговора. Кёрай рассказал, что в день смерти адепта его посетило видение. Он уже спал и проснулся неожиданно, как будто его кто-то толкнул. Мужчина открыл глаза и увидел около своей постели светящийся силуэт человека. Он испугался, но в тот же момент понял, что это Комда. Она казалась печальной и сказала, что адепт Готоба погиб, даже уточнила причину его смерти. Сказала, что старик сорвался в овраг.

— Конечно, она не говорила со мной в прямом смысле этого слова, но я понимал все, что она хотела сказать. Еще женщина попросила встретить тебя в рыбацкой деревне и помочь донести тело адепта до Хайбуна.

— Если она думает, что я отправлюсь в Хайбун и все забуду, она ошибается!

— Что случилось, Йяццу? Ты хочешь сказать, что это Комда виновата в смерти адепта? Зачем ей тогда предупреждать меня о случившемся? А ведь она сделала это, правда, не знаю, каким образом…

Йяццу почувствовал раздражение после слов Кёрая. Но прежней ненависти, которая охватила его около оврага, не было. Он неохотно ответил:

— Нет, она не убивала адепта. Но и не спасла его.

— А что в это время делал ты? Почему ты не спас его?

Ло тут же вспомнил, как женщина несколько раз просила его держаться около адепта и помочь старику, если это потребуется. Но вместо того, чтобы признать свои ошибки, зло ответил:

— Она все время лгала мне. На самом деле Комда вместе со своим отрядом шла в Такэ-но Ути, чтобы убить Великого Учителя!

Кёрай удивленно приподнял брови и недоверчиво взглянул на Йяццу. Тот раздраженно бросил:

— Она сама сказала мне об этом!

— Может, ты что-то не так понял? Прости, что я сомневаюсь в твоих словах, но ты не похож сам на себя… Ты очень изменился, Йяццу. А в голосе слышится столько ненависти…

Мужчина собирался возразить, но замешкался и осознал, что со стороны все выглядит именно так, и Кёрай прав.

Йяццу посмотрел вокруг. Его взгляд скользнул по веранде, по дому, который мужчина покинул совсем недавно. Ло тяжело вздохнул:

— Вынужден признать, что в твоих словах есть истина. Я замечаю, что меня охватывают приступы беспричинной злобы и ненависти. К тому же по ночам мучают кошмары. Какой-то голос постоянно звучит у меня в голове… Он предрекает мне страдания и утрату последних надежд. Но я не ошибаюсь, когда говорю, что Комда замыслила убийство. Пришельцы прилетели на нашу планету с недобрыми намерениями. Я был так слеп, Керай…

— Не обвиняй себя. Мы все допускаем ошибки.

— Но мою еще можно исправить. Я хочу догнать отряд пришельцев и уничтожить его до того, как они доберутся до Такэ-но Ути.

— Не думаю, что убийство людей может понравиться Великому Учителю…

— Но его жизнь может оказаться под угрозой!

— Ты знаешь, что к нему нельзя попасть просто так. На Розовом Холме всегда дежурит стража.

— Не сомневайся, Комда что-нибудь придумает. Какую-нибудь хитрость или очередной обман.

— Поступай как знаешь, Йяццу. Я вижу, что тебя не переубедить. Со мной в деревне находятся Посвященные Клана Истины. Если они сочтут твои аргументы убедительными, дадут тебе отряд воинов. Тогда ты сможешь совершить то, что задумал.

Йяццу понял, что Кёрай сказал все, что хотел. Первый ученик Готобы повернулся и медленно пошел прочь. Он сделал несколько шагов и обернулся. Скользнул взглядом по лицу Йяццу и сказал:

— Я почему-то думал, что ты любишь её… По-видимому, я ошибался.

Йяццу махнул головой, отгоняя воспоминания. После нескольких дней непрерывного бега их отряд, наконец, достиг холмов. Мужчина решил воспользоваться своими способностями, чтобы определить, где находятся пришельцы. Он остановился. Остальные последовали его примеру. Йяццу выровнял дыхание, успокоился и прикрыл глаза. Он помнил, как прошлый раз искал гостей и чуть не сгорел в энергии Комды, поэтому сейчас решил поступить по-другому.

Мужчина вознамерился разыскать Тресс. Йяццу знал, как выглядит его энергетическая сущность. Она была темно-фиолетовой с черной серединой. Он отпустил свое сознание свободно парить в поисках нужного человека. По его воле оно поднималось всё выше и выше, пока не достигло вершин деревьев. Тогда сознание стало описывать круги, с каждым витком удаляясь от тела.

Остальные воины, не скрывая своего почтения, смотрели на Йяццу. Редко кто из живущих обладал способностью к поиску. Даже видеть, как это происходит, мало кому доводилось. Мужчина заставлял свое сознание двигаться все быстрее и быстрее, так сильно ему хотелось отыскать пришельцев. И вдруг почувствовал, что близок к цели. Сгустки энергии, двигающиеся друг за другом, были обнаружены им в нескольких сотнях метрах правее. Он сделал последнее усилие и приблизился. Мужчина не ошибся. Это действительно были те, кого он искал, потому что последним в этом необычном строю двигался шар темно-фиолетового цвета.

Ло понял, что люди шли к узкой расщелине между холмами. Йяццу позвал свое сознание и с трудом дождался, когда оно вернется в тело. Его глаза открылись, взгляд приобрел осмысленное выражение. Мужчина посмотрел на стоящих вокруг него воинов и заговорил:

— Те, кого мы ищем, идут к расщелине между холмами. Это кратчайший путь к городу. Нам это на руку. Там есть небольшой овраг, около которого мы устроим засаду. Он, конечно, не так велик, как тот, в котором погиб адепт Готоба, но вполне достаточен, чтобы стать их могилой. Нападем неожиданно и с разных сторон. Я видел, как они умеют сражаться. Это сильные и опытные воины. Но у них нет оружия, только посохи. Нас больше, у нас мечи, да и фактор неожиданности на нашей стороне. Я нападу на женщину. Она самая опасная. Вы должны убить остальных.

Сопровождающие его воины молча кивнули, выслушав указания Йяццу. Их тела легко и практически бесшумно заскользили между деревьями. В своих белых одеждах они напоминали приведения или сгустки тумана.

Комда вела свой отряд по кратчайшему маршруту. Еще до того, как Йяццу покинул их, она успела расспросить его о дороге в столицу Соурса. Женщина иногда сверялась с ориентирами, о которых упоминал Ло, чтобы убедиться в правильности выбранного направления. Когда они подошли к небольшому оврагу с обрывистыми, практически вертикальными стенами, женщина внезапно остановилась. Мстив тут же подошел к ней и встревоженно спросил:

— Что случилось?

— Интуиция подсказывает, что-то здесь не так. Я чувствую опасность.

— Как же мы узнаем, так это или нет?

— Думаю, долго ждать не придется. Если я права…

Она не успела договорить фразу до конца, как раздался тонкий свист, и под чьей-то ногой хрустнула ветка. Комда успела отдать приказ:

— Занять круговую оборону!

С разных сторон и практически одновременно на дорогу выпрыгнули люди. В их руках были мечи. Именно свист доставаемого из ножен оружия и услышали путешественники. Но вспомнили об этом позже, а в ту минуту они отбросили тяжелые рюкзаки в стороны и подняли посохи. Громкий и такой знакомый голос произнес:

— Те, кто замыслил убийство Учителя, заслуживают только смерти!

Раст удивленно спросил:

— Йяццу?!

Ближайший к путешественникам куст раздвинулся, и оттуда появился тот, чей голос он узнал. Мужчина взмахнул мечом и прыгнул на тропу. Остальные воины в белых одеждах Клана Истины атаковали путешественников одновременно с ним. Мечи взметнулись вверх и встретились с палками. Йяццу шел на Комду, не останавливаясь. Его глаза блестели от ненависти. Женщина продолжала спокойно стоять на месте. Она даже не подняла палку, как остальные.

— Защищайся, или я убью тебя!

— Ну так убей. Ведь ты именно этого хочешь!

Йяццу размахнулся, его рука описала полукруг, лезвие меча устремилось к женщине. И тут произошло нечто неожиданное. Тресс, который всегда держался позади всех, шагнул вперед и закрыл ее собой. Его палка, издав вибрирующий звук, ударила Йяццу.

Мужчина настолько не ожидал этого, что споткнулся и сделал шаг в сторону. Тресс нанес новый удар. Йяццу даже не успел увидеть движение его руки. Только ощутил новый, более сильный удар. Теперь уже по руке, которая сжимала меч. Оружие выпало на землю и покатилось под ноги Комды. Женщина брезгливо оттолкнула его ногой. А Тресс и не думал останавливаться. Размахивая посохом, он гнал теперь уже безоружного Йяццу к краю оврага. Тот никак не мог прийти в себя. Он смотрел то на невозмутимое лицо Комды, то в горящие ненавистью фиолетовые глаза Тресс. Затем перевел взгляд на остальных. Его воины теснили пришельцев. Раст и Мстив держались, но было видно, что они с трудом отбивают атаки. Это минутное ослабление внимания привело к тому, что Тресс улучил момент и ударил его в грудь. Толчок был настолько сильным, что Йяццу задохнулся, резко взмахнул руками и покатился в овраг. Уже падая, он услышал громкий крик Комды:

— Тресс, оставь его!

— Пусть он умрет, этот жалкий, неблагодарный человек!

— Я сказала — нет! Не трогай его!

Тресс зарычал от бессилия и ненависти. Йяццу показалось, что над ним, на самом краю, оврага стоит зверь, а не человек. И тут он понял, что еще жив. Катясь вниз, по склону, он ухватился за торчащий из земли корень. Тело само отдало рукам приказ. Оно страстно хотело жить. Вися над пропастью, Йяццу услышал возглас Комды:

— Тресс, помоги вагкхам!

Но тот продолжал стоять на самом краю обрыва и смотреть на Йяццу.

— Ты заставляешь меня повторять дважды!

В голосе женщины послышался холод и поразившая Йяццу властность. Тресс тут же отошел от края оврага. Ло не видел, что дальше произошло, но слышал, как звон клинков и удары палок почти одновременно стихли. И тут раздался протяжный крик ужаса. Кричали сразу несколько человек. Он понял, это его воины. Ло дернулся и почувствовал, как корень, за который он держался, хрустнул. Йяццу не повторял своей ошибки, но тот продолжал хрустеть. Тут над оврагом появилось лицо Раста. Он посмотрел вниз, затем повернул голову и крикнул:

— Комда, Йяццу жив! Он висит, уцепившись за дерево! Помоги ему!

Голос Тресс перекрыл возглас Раста:

— Не делай этого! Пусть он умрет! Вспомни, сколько раз ты спасала ему жизнь, а он пришел, чтобы убить тебя! Люди неблагодарны! Я сотни раз повторял тебе это!

Мужчина закрыл глаза. Тресс был прав. И Йяццу стало больно от осознания этой правоты. И вдруг он услышал шорох. В овраг покатились мелкие камни. Он посмотрел вверх. Над краем обрыва, рядом с лицом Раста появилось лицо женщины. Взгляд ее синих глаз был направлен прямо на него. И тут корень хрустнул еще раз. Йяццу чувствовал, как он ломается. Комда тоже услышала этот звук и поняла, что сейчас произойдет и выбросила руку вниз.

Ло грустно усмехнулся. Она была так далеко… И тут произошло нечто странное. Рука женщины начала удлиняться, приобретая форму щупальца. Йяццу не обращал больше внимания на хруст корня. Он вообще забыл, что висит над пропастью. Его взгляд был прикован только к руке женщины. А щупальце продолжало удлиняться, пока не достигло его и не обвилось вокруг талии. Резкий рывок — и он стал подниматься вверх, сжимая в пальцах все же сломавшийся в последнюю минуту корень.