Развод. Мусор вынес себя сам

Эпилог 2

В доме у Раи пахнет хвоей, мандаринами и чем-то невероятно вкусным. Уткой в меду с клюквой, которую мы фаршировали целый час, и до хрипоты спорили, подгорит она в допотопной духовке или нет.

Сегодня собралась небольшая, но очень теплая компания. Мы с Давидом, Рая, ее дочка Алана, вернувшаяся на каникулы, и пара Раиных друзей.

Гул голосов, смех, треск бенгальских огней, - вот оно, настоящее Рождество. То, о котором я так долго мечтала. Я сижу рядом с Давидом, он что-то рассказывает, все смеются. И я смеюсь вместе со всеми. Но на сердце все равно легонько тянет. Рая, счастливая, обнимает дочку, а моя дочка далеко. Регину сегодня не выписали. Вроде как, оставили в больнице еще на один день. Мы с ней говорили по телефону утром, и вообще в последние дни. Сдержанно, но без прежних колкостей. Ни я, ни она не затрагиваем болезненные темы, будто это все в прошлом. Я чувствую, как мою руку находит теплая, твердая ладонь Давида. Он сжимает ее, и я сжимаю в ответ. С ним так хорошо, так надежно. И чудо, что он видит мое состояние и пытается подбодрить хотя бы так. Но материнское сердце - отдельная вселенная, оно умеет тревожиться, даже когда все остальное хорошо. И тут, в самый разгар веселья, раздается звонок в дверь. Рая, послав мне воздушный поцелуй, пулей вылетает из-за стола.

- Кто это к нам? - кричит она, распахивая дверь. И я слышу голос. Знакомый до боли. - Это я. Можно? У меня подкашиваются ноги. Я встаю, иду в прихожую. Регина. Стоит на пороге, в гипсе, но с сияющими глазами. -Господи, Регина! - восклицаю я, а она тут же бросается ко мне на шею, не обращая внимания на свою больную руку. - Осторожно же! А почему не сказала, что выписываешься? Я бы тебя встретила!

- Ой, мамуль, да не хотела мешать, - отмахивается она, и отчего-то краснеет. - Все нормально, честно. - Проходи за стол, садись! - суетится Рая, уже неся дополнительный стул. Но Регина не двигается. Она смотрит не на меня, отводит взгляд к двери.

- Мам, я… я не совсем одна. У меня неприятно потянуло под ложечкой. Только не Саша Тепляков. Неужели эта история не закончилась? Регина, видя мое лицо, замахала здоровой рукой.

-Нет-нет, мама, не то, что ты подумала! Тут, это… в общем… И тут из-за ее спины раздается незнакомый хрипловатый бас: - Гадюка моей души, ты же сказала - на минуточку, ты же помнишь, сколько у нас сегодня адресов? Подарки вручила? В дверном проеме показывается высокая фигура. Косматая шевелюра, усталое, но смеющееся лицо. Боже, да это тот самый врач-мотадор! - О, тещенька, здравствуйте, - радуется этот чудак. - Вы извините, что мы без приглашения. До последнего думал, что на смене оставят, и Регина вызвалась дежурить со мной, а тут не иначе как чудо Господне. Первый полноценный выходной, нужно еще к моим заехать и квартиру Регине показать. - Хорошо, - робко произношу я, все еще не веря своим глазам. Эти двое? Моя избалованная, привыкшая к роскоши дочь и простой, вечно занятой в поликлинике врач? Они же совершенно друг другу не подходят, даже внешне они смотрятся как два существа с разных планет! - А вообще, - хмурится … получается мой будущий зять, - я поругать вас хотел. Избаловали мне Регишку, что она теперь обычную брежневку за квартиру не воспринимает и не хочет со мной съезжаться. - Очень даже воспринимаю! - тут же парирует Регина, а в ее тоне я слышу нотки, которых не слышала никогда. Не каприз, а легкая паника. - Отличная квартира! Туда только шторки новые, и вообще - будет хорошо. Я смотрю на нее и не узнаю свою дочь. Совсем другой человек. Исчезла та вечная, колючая озлобленность. Ее взгляд, всегда такой острый и оценивающий, теперь мягкий, наполненный нежностью и… любовью. Да, именно любовью. - Мамочка, - Регина снова обнимает меня, прижимаясь крепко, как в детстве. - Ты прости меня, пожалуйста. Я так перед тобой виновата. Ну, просто… совсем-совсем виновата. - Я не обижаюсь, - шепчу, гладя ее по волосам. - Я знаю. И спасибо за это. И за урок, который ты мне дала, - она замолкает на секунду и добавляет так тихо, что слышу только я: - И за него тоже спасибо! Я такая счастливая, мама. Господи, только ты можешь понять, какая я теперь счастливая! Я закрываю глаза, чувствуя, что тоска наконец разжимает сердце. Ну, все. Теперь можно не переживать за дочь. Нужно переживать за того святого человека, который решился мою девочку прибрать к рукам.

Оглядываюсь на наш шумный, теплый, пахнущий елкой и пирогами дом. На Раю, которая тащит к столу все-таки сгоревшую до углей утку. На Давида, который смотрит на меня с бездной понимания и поддержки во взгляде. И на Регину, которая наконец-то нашла свое, невыдуманное счастье. Да. Вот оно. Самое настоящее Рождество.