Развод с генералом драконов (СИ)

12. Нужна мне

Мелинда

Смотрю на Рэйвена, пытаясь понять его мотивы. Действительно беспокоится за дочь? Хочет поиздеваться надо мной? Думает, мне мало было унижений и горестей за последние дни? Впрочем, о чём это я? Когда эту глыбу льда волновали мои чувства?

Пора бы уже уяснить, что ему важнее другая. Всегда была. А я так, досадная помеха. В прошлом — навязанная жена, которая настроила в своей голове воздушных замков, и сама же в них поверила. В настоящем — приложение к дочери, раздражающее одним своим видом.

Изучаю Рэйвена, вальяжно расположившегося в кресле как раз на пути к выходу из шатра. Даже позицию выбрал с умыслом. Нечего и думать проскочить мимо.

Чёрные, как смоль, волосы, разбросаны по плечам. Мощная бронзовая шея напряжена, пальцы рук, наоборот, расслаблено покоятся на подлокотниках из тёмного дерева. Между нами несколько метров и столик, но даже с расстояния меня накрывает чужой подчиняющей силой.

Незримая мощь, ощущаемая на уровне инстинктов, требует склонить голову и сесть у его ног покорной собачкой, ожидая приказ. Да ладно? Сидела, и что?

Рэйвен никогда меня не любил — напоминаю себе.

Пять лет назад осознание этого выбило почву из-под ног.

Сейчас всё иначе. Сейчас я хотя бы понимаю, кто передо мной. Расчётливая циничная сволочь, способная пройтись по головам. Не дрогнув, вышвырнуть за порог. Не моргнув, убить. Нет, у меня больше иллюзий на счёт этого человека. Человека ли?!

В руках этого зверя самое дорогое, что у меня есть. Мне не нужно больше расположение Рэйвена, но мне нужна дочь.

И, судя по тому, что я сейчас здесь, а не кормлю рыб у берегов Архольма, дракон явно что-то задумал. И всё это представление — часть какого-то его хитровыдуманного плана. Какие бы ни были его истинные мотивы, они явно не добрые, и всё, что я могу сделать — не дать ему желаемого, не поддаваться на провокации. Мыслить не эмоциями, а холодной головой.

Задумчиво прокручиваю между указательным и большим пальцем пуговицу на рубашке, расстегнуть не спешу:

— После того, как я вымоюсь, я смогу увидеть дочь? — пытаюсь прощупать почву.

Тонкие губы генерала кривятся в недоброй усмешке:

— Считаешь, ты в том положении, чтобы торговаться?

— Надеюсь, что генерал Сторм отвечает за свои слова? Ты сам поставил это условие, Рэйв, я лишь уточняю заранее, так в чём проблема?

— А ты, я смотрю, изменилась, Мелли, — протягивает, опасно сузив глаза, рассматривая меня слишком внимательно. Непривычно. — Отрастила зубки, пока была у монахинь?

— Ты не ответил, Рэйв. Я увижу Вики? — подумав, добавляю. — Сегодня?

— Ты ведь не делаешь, что сказал, — произносит, буравя меня тяжёлым взглядом. — Зачем-то медлишь. Напрасно злишь меня.

Как же с ним сложно! С трудом удерживаюсь от того, чтобы не закатить глаза. Ладно, покончим с этим!

— Хорошо, — спускаю с кровати ступни, чувствую пальчиками ног мягкий бордовый ковёр. Снова касаюсь пуговицы на груди.

Вытягиваю шею, рассматривая ширму. Не слишком-то широкую, к слову сказать, и не слишком способную что бы то ни было скрыть. Да и даже если умудрюсь спрятаться за ней, это ведь всё равно не нормально — оказаться голой в шатре с посторонним мужчиной?

Пусть и бывшим. Ему бы уйти, по-хорошему, вот только не похоже, чтобы генерал Сторм куда-то собирался.

Хмурюсь. С опаской смотрю на Рэйвена из-под ресниц:

— Ты, эмм… не хочешь выйти?

— Нет.

Ответ обескураживает своей наглостью, а ещё бесит. Отлично! Усмехаюсь и упираюсь ладонями в края кровати. Кто бы сомневался — на меня ему плевать. Но ведь на ту, другую — нет?

— Не думаю, что твоей жене это понравится, — проговариваю ядовито и с вызовом смотрю на дракона.

Как тебе, генерал Сторм? Лицо дракона остаётся непроницаемым, ни одна эмоция не показывается на нём.

— Не думаю, что это твоё дело, Мелли. Снимай свои тряпки. Это приказ. Хочу взглянуть на тебя без них, — дракон подаётся вперёд, подхватывает со стола изящный ножик для фруктов, инкрустированный камнями, поигрывает им, — тщательно рассмотреть каааждый кусочек твоего тела и найти всё, что прячешь. Ты ведь у нас не простая девушка, а, Мелли? Как теперь выясняется.

В лазурных глазах с вертикальным зрачком — обещание и неотвратимость.

От этих его слов и от прожигающего льдистого взгляда мигом становится не по себе. Он словно видит меня насквозь и что-то знает.

Тяжело сглатываю. Комкаю подушечками пальцев мягкую серую простынь.

Знает про мой запретный дар? А если получит доказательства, тогда что? Сообщит карателям? И дело с концом…

Сердце начинает отбивать барабанную дробь. Дыхание становится быстрым и рваным. На что он намекает? Что собирается искать? Из жара бросает в холод. Кажется, я знаю ответ.

Мой защитный символ, скрывающий дар.

Стараюсь не показать страха и ничем не выдать себя. Думаю.

Рэйвен Сторм — могущественный генерал драконов, ставивший на колени целые государства. Он умён. Ему нет равных в военной стратегии, боевой магии и силе. Но!

Он не каратель и не жрец, чтобы уметь раскопать чужой скрытый дар, к тому же такой редкий. А значит, шанс у меня есть.

Решение приходит быстро. Собственно, оно единственно возможное и верное, если не хочу вручить дракону оружие против себя самой.

Соскакиваю с кровати, в доли секунды оказываюсь за ширмой.

Раз — перебрасываю ногу через бортик ванны. Горячая вода обжигает голень, колено, бедро.

Два — оказываюсь в ванне обеими ногами.

Три — делаю вдох, зажмуриваюсь, поджимаю колени, чтобы уместиться в тесной ванне и ухожу под воду полностью вместе с головой.

Четыре — отчаянно тру грудь в том месте, где, как примерно помню, нанесён защитный символ. Давай же! Стирайся, ну!

— Кха-кха! — закашливаюсь от неожиданности, когда внешняя сила рывком дёргает меня наверх. Откашливаюсь.

Сквозь потоки мутно-белой воды, пахнущей можжевельником и еловыми шишками, смотрю на разгневанное лицо генерала Сторма. Одной рукой он держит меня за шкварник, другой сжимает край деревянной ванны.

С меня ручьём стекает вода. Ткань рубахи, за которую меня держит дракон, жалобно трещит. Машу руками и ногами, разбрызгивая воду вокруг в попытке обрести равновесие. Наконец, оказываюсь на коленях.

— Что за дурная беготня, м? — грубо встряхивает меня за воротник, как нашкодившего котёнка.

— Ты сказал помыться, я сделала! — отвечаю сипло, выравнивая сбившееся дыхание.

Вода перестаёт заливать глаза, получается проморгаться.

Дракон нависает надо мной, придавливает тяжёлым взглядом. Всматривается в мои глаза, словно пытается что-то в них разглядеть.

Знает ли про смену оттенка радужки у менталистов? Заметит ли? Лучше не рисковать.

Устало прикрываю ресницы и прошу:

— Отпусти!

Послушается он, как же!

Ничего не меняется, как схватил добычу, так и держит. Делаю движение плечами, пытаясь выпутаться из захвата, отодвинуться, но куда там!

Приходится снова приоткрыть глаза.

Мокрая одежда облепила моё тело как вторая кожа и тянет вниз свинцовой тяжестью, а рубахе, кажется, и вовсе пришёл конец. Моё купание и трёпка от Рэйвена окончательно её доконали, половина пуговиц оторвалась, и теперь рубаха висит на мне бесполезной полурасстёгнутой тряпкой, почти ничего не скрывая.

Рэйвена больше не занимают мои глаза, он смотрит ниже, на грудь, как раз туда, где должен быть защитный символ.

Чувствую, как кожа под мокрой одеждой вся покрывается мурашками. Дракон отпускает край ванны и протягивает руку, кончиками пальцев касаясь моей кожи:

— Что это? — спрашивает глухим голосом.

Меня начинает бить мелкая дрожь. Неужели, всё пропало? Символ не стёрся?

Что сказать тогда? Что?

Молчание затягивается, и Рэйвен вскидывает взгляд. Тут же опускаю свой, избегая смотреть на него. Скашиваю глаза на область груди. Первое, на что обращаю внимание — тугая повязка, скрывающая грудь, на месте.

А потом с губ срывается вздох облегчения. По мокрой дрожащей коже стекают серые капли, и ничего там не разобрать уже.

— Просто грязь! — губы дёргаются в нервной улыбке.

После такого морального напряжения силы оставляют меня. Хочется рухнуть обратно в тёплую воду и лежать, вот только дракон по-прежнему крепко держит меня за ворот и не спешит убрать другую руку.

Подушечки пальцев Рэйвена касаются участка моей кожи выше груди и ниже ключицы. Очень медленно он очерчивает полукруг, собирая серые капли чернил. Этот странный жест, тепло его пальцев на моей замёрзшей и покрытой мурашками коже создают дичайший контраст.

Понимаю, что от волнения дышу часто и ртом. Губы пересохли. Неосознанно их облизываю, чувствуя на себе пронизывающий взгляд дракона.

Смотрю в вырез белой рубашки Рэйвена, скрывающей его могучую грудь. Взгляд цепляется за края распахнутого синего мундира. Поднимается выше, к мощной бронзовой шее, скользит по волевому подбородку, покрытому жёсткой тёмной щетиной, огибающей плотно сжатые губы.

Давлю в себе внезапное глупое желание провести пальчиками по шраму над его правой бровью, разгладить напряжённый лоб.

Что за мысли такие? Откуда? Рэйвен тоже молчит, позволяет рассматривать себя и будто бы изучает меня в ответ. Всё это непривычно и… лишнее. Хватит!

Моргаю, сбрасывая наваждение, в очередной раз пытаюсь высвободиться, но он не даёт.

Одной рукой упирается мне в спину между лопаток, другой перехватывает повязку у меня на груди и одним резким движением стягивает её вниз.

— Аах! — вспыхиваю от этой невиданной наглости.

Рефлекторно скрещиваю руки на груди, закрываясь. С ума сошёл? Вконец одичал?

— Зачем ты… — шиплю, но осекаюсь, натолкнувшись на мрачный взгляд напротив.

Грозовая лазурь подёрнута тьмой, от которой кровь стынет в жилах. Инстинкт самосохранения вопит бежать и прятаться, вот только у зверя явно другие планы:

— Убери. Руки.

Грубый приказ бьёт хлеще пощёчины. Мои щёки и шея уже явно оттенка свёклы. Чувствую, как нижняя губа дрожит от унижения и обиды, но упрямо вздёргиваю подбородок и ещё сильнее стискиваю руки на груди.

В глазах дракона на миг мелькает ленивое раздражение:

— Убери руки, Мелинда. Не вынуждай делать тебе больно.

— Оставь меня, Рэйвен Сторм! — стараюсь, чтобы голос звучал угрожающе.

Одной рукой закрываюсь, другой хватаюсь за ванну.

Перебрасываю ногу через борт и выбираюсь. Вода ручьём льётся на деревянные доски, которыми в этом месте застелен пол.

Прочь!

Я физически не могу находиться рядом с драконом сейчас, чувствовать на себе его взгляд. Хочется оказаться подальше, пусть даже если придётся выскочить из шатра в чём попало!

Ширма остаётся за спиной. Ноги снова приятно тонут в мягком ковре. Рядом со столиком меня резко разворачивает. Рэйвен догоняет. Перехватывает моё запястье и грубо дёргает меня на себя, отчего я впечатываюсь в его грудь:

— Куда собралась в таком виде? — рычит в лицо. — К голодной солдатне?

Его пальцы сжимают мою руку как раз в том месте, где находится метка истинности. Не знаю, заметил ли он её или почувствовал, но Рэйвен вдруг хмурится и поворачивает голову.

— Подальше от тебя! — пытаюсь дёрнуться в сторону, но не получается.

Дракон разворачивает мою руку ладонью вверх, чтобы рассмотреть получше проклятую отметину, подносит её к глазам. Замирает.

Хватаю ртом воздух, наблюдая, как сужаются вертикальные зрачки, как хищно раздуваются ноздри.

Пока дракон занят рассматриванием метки, пользуюсь моментом, чтобы второй свободной рукой стянуть на груди края рубашки и хоть как-то привести себя в порядок.

— Ацц! — вскрикиваю от неожиданности, когда Рэйвен проводит по круглой метке большим пальцем, будто проверяя её на прочность или пытаясь стереть?

— Знаешь, что это? — спрашивает хрипло, по-прежнему глядя на мою руку.

Обречённо закрываю глаза. Хочется заорать! А ещё — не знать! Но я знаю, а потому:

— Разумеется! — в собственном голосе отчётливо слышу яд и даже не пытаюсь его скрыть.

Никому не нужная связь! Интересно, можно ли от неё избавиться?

— Каково это? Ты, — Рэйвен говорит тихим голосом, словно подбирая слова, — что-нибудь чувствуешь?

В голосе дракона что-то незримо меняется. Он будто становится каким-то надтреснутым и более… участливым? Тёплым? Да нет! Быть того не может!

Генерал Сторм привык скрывать свои истинные эмоции, и я даже не сомневаюсь, что внутренне он рвёт и мечет от того, что видит. Наглядное доказательство того, что связан с ненавистной ему женщиной нерушимыми магическими путами. Цепями!

Он и так меня едва терпел! Представляю, каково ему сейчас от этой новости!

Так пусть знает, что и я ей не рада!

— Нет! — мотаю головой. — Ничего!

Дракон отрывается от рассматривания метки и обращает своё внимание на меня. Его правая бровь, рассечённая шрамом, приподнимается:

— На тебе моя метка истинности, а ты не чувствуешь ничего? — впервые вижу на суровом, будто высеченном из камня лице, тень растерянности. — А так?

Давит мне на поясницу, припечатывая к себе. Инстинктивно выставляю вперёд согнутую в локте свободную руку, воздвигая ею хоть какую-то преграду между нами.

— Перестань! — испуганно таращу глаза, понимая, что за твёрдость упирается мне в живот.

Инстинкт самосохранения слепит разум. Страх и ярость вспыхивают в груди, молнией проносятся по плечу, предплечью, обжигают ладонь.

Всего мгновение, и я ударю магией самого генерала Сторма! Не убью, так оглушу хорошенько!

Вот только дракон явно неспроста ест свой хлеб. Молниеносный взгляд на мою руку, и Рэйвен больно сжимает второе моё запястье, сдавливает блокирующим заклинанием.

Его глаза вспыхивают яростью. Отводит мои руки назад, перехватывает их у меня за спиной одной своей огромной лапищей. Второй рукой стискивает талию.

Шаг, второй, третий. Дракон надвигается на меня, ведёт, словно в танце, вынуждая отступать назад, до тех пор, пока моя спина не ударяется о прочный деревянный столб, один из удерживающих конструкцию шатра.

— Перестать? — продолжая удерживать меня за талию, зажимает между собой и столбом. — Я только начал, Мелли.

Заводит мои руки за столб.

— Нодус! — нарочно демонстративно чеканит мне в лицо с нескрываемой злостью связующее заклинание. Наклоняется ещё ниже, к самому уху, опаляя его горячим дыханием. — Знаешь, что полагается за применение магии в отношении генерала армии, м? Рассказать тебе?

Рэйвен вскидывает руку. Зажмуриваюсь и резко отворачиваюсь, ожидая чего угодно. Удара? Пощёчины? Но дракон лишь опирается предплечьем в столб над моей головой. Другой рукой сжимает мои щёки, разворачивает моё лицо, вынуждая смотреть на него.

Дёргаюсь, пытаясь освободить руки, но магический узел намертво связал их позади столба, лишая возможности пошевелиться.

Грудь дракона под распахнутым камзолом тяжело вздымается. Даже через одежду чувствую исходящий от него жар. Взгляд потемнел. Зрачки сузились до тонких щёлочек. От искрящегося напряжения вокруг становится тяжело дышать.

— Зачем ты это делаешь? — шепчу, с трудом шевеля губами, внутренне задыхаясь от бессилия и злости. — Чего ты хочешь?!

— Хочу понять! — большой палец Рэйвена смещается с моей щеки к губам, накрывает их, затем оттягивает нижнюю.

Расширенными глазами смотрю, как по его скуле проходит рябь чешуи, дурной знак, означающий, что внутри идёт борьба со зверем, и кто его знает, кто победит? Никогда раньше у Сторма не было проблем с самоконтролем, сейчас-то что изменилось?

Мне кажется, или верёвки за спиной не слишком-то тугие? Надо попытаться освободить руки! Сконцентрироваться! Вот так! Ну же, сейчас, почти…

Поток мыслей прерывает низкий глухой голос дракона:

— Какого хрена меня от тебя кроет, а ты говоришь, что не чувствуешь того же? Разве так может быть, Мелинда? — он ослабляет хватку на моих щеках, но медленно ведёт горячей ладонью вниз по лицу, а затем смыкает пальцы на шее. — Или ты нагло мне врёшь?

Стальная хватка дракона на горле не даёт пошевелиться, но вполне позволяет дышать. Надолго ли? Сейчас придушит на месте и дело с концом?

Хаах! У меня почти получается ослабить верёвки и вытащить руку. Захват на шее становится сильнее. Лицо дракона всё ближе к моему.

Магия струится по высвобожденной руке, которую я продолжаю прятать за спиной. Ладонь и кончики пальцев покалывает. Дракон сильнее, это минус. Но на моей стороне эффект неожиданности, ведь Рэйвен уверен, что мои руки до сих пор связаны, и это плюс. Второго шанса не будет, а значит, нужно вложить в удар всю мощь.

Главное успеть до того, как он перекроет мне воздух! Я даже не сомневаюсь, что Сторм задумал именно это. Напитываю ладонь атакующей мощью, чтобы успеть дать отпор. Я жду от Сторма того, что он захочет прикончить меня и совсем не жду того, что случается на самом деле.

Жёсткие губы впиваются в мой рот, выбивая из груди весь воздух. Мои глаза ошарашенно распахиваются до предела. Я забываю, как дышать, пока Рэйвен пожирает мой рот. Бесцеремонно, уверенно, глубоко и его ничуть не останавливает мой слабый протестующий писк.

Прихватывает поочерёдно мою нижнюю губу, затем верхнюю, обе вместе. Поцелуи-укусы перемежаются глубоким проникновением, словно он жаждет выпить до дна, присвоить меня всю.

Забываю напрочь про атакующее заклинание, про верёвку и магию. Высвобождаю руки, упираюсь ему в плечи, наивно пытаясь оттолкнуть, хоть как-то отдалиться, удержать на расстоянии.

Дыхание дракона рваное и частое, периодически через него слышится звериный рык.

Железный капкан его руки по-прежнему сдавливают шею. Не хватает воздуха и из моего горла вырывается хрип. Оставляю попытки оттолкнуть его, впиваюсь ногтями в удерживающую меня руку в тщетной попытке оторвать её от своей шеи.

Поцелуй разрывается. Дракон отстраняется. Взгляд затуманенный и какой-то чужой. На меня, ниже, на свою руку, на которой я висну, пытаясь её отодрать.

Медленно и будто неохотно разжимает пальцы.

Хмурится, рассматривая мою шею. Слишком уж долго. Да что он там увидел, в конце концов? Касается подушечками пальцев того места, которое совсем недавно сжимал. Кожу обжигает болью.

— Ц-ц-ц! — шиплю и инстинктивно отшатываюсь в сторону.

Бах! Жалобно трещит деревянный столб у меня за спиной, и снова я в капкане рук дракона. Смотрю на Сторма обвиняюще, в глазах копятся слёзы, шею жжёт. После этого зверя явно останутся синяки!

Съёживаюсь вся, отворачиваюсь, когда дракон вновь подаётся вперёд, но на этот раз губы Рэйвена касаются моей шеи. Его язык скользит по моей покрытой мурашками коже, раздражённые участки щиплет. Смотрю в тёмно-серый потолок шатра и не понимаю: это что сейчас происходит? Он зализывает раны что ли?

Словно в ответ на мои мысли метку истинности вспарывает чувствительной болью, от неё по всему телу расходятся успокаивающие волны, словно сама природа велит мне угомониться и покориться судьбе. Которой противится всё моё существо, каждая клеточка тела.

Не будет этого!

— Агхр! — впечатываю ладонь в грудь Сторма, прошибая его атакующей магией.

В следующий миг меня отбрасывает назад магической волной. Затылок трещит от удара о столб, из глаз сыплются искры. Одновременно с этим слышу смех Рэйвена и тихий вздох:

— Бездна, ну какая же ты дура, Мелли! — он вновь нависает надо мной, облокотившись о столб. — Думаешь, я стану ходить без магической брони? Так просто? Учить тебя ещё жизни и учить.

— Что? — досадливо тру ушибленный затылок.

— Но от верёвки избавилась, — хмыкает дракон, — надо же.

Завладевает моей рукой, на которой расположена метка истинности, снова на неё смотрит. Обречённо закрывает глаза, тяжело сглатывает и… отпускает.

Прячет руки в карманы брюк, отступает назад, не сводя с меня мрачного взгляда, давящего, будто мраморная плита:

— Приведи себя в порядок, — скользит взглядом по мне сверху вниз и обратно. — Поешь, — лениво показывает подбородком в сторону заставленного угощениями столика. — Отдохни. Ты нужна мне здоровой.

— Рэйв! — кричу ему в спину. — Когда я увижу дочь?

Но дракон игнорирует мои вопросы. Уходит, не оборачиваясь.

На негнущихся ногах прохожу к столику. Вижу на нём круглую буханку белого хлеба с румяной корочкой. Маленькую корзинку лесной земляники. Несколько горшочков из тёмной глины с крышечками. В первом обнаруживается молочная каша, во втором ароматное овощное рагу с крупными кусочками мяса. В изящном кувшине вино. В чайничке мятный травяной чай. В животе урчит. Когда я нормально ела? Давно…

«А Вики?» — тут же раздаётся в голове с укором.

Я не смогу спасти дочь, если свалюсь от голода и усталости. Чтобы противостоять дракону, мне нужны силы. А для этого надо есть. Кроме того, Сторм слишком уж спокойно отзывался о Вики. Значит, уверен, что ей ничто не угрожает.

Нужно накопить сил, чем больше, тем лучше.

Усаживаюсь на ковёр перед столом, тянусь к горшочку с дымящимся мясным рагу, отламываю хрустящую корочку свежеиспечённого хлеба.

Ммм! Пробую горячий густой мясной соус с нотами розмарина и чабреца, он растекается по языку. Запрокидываю голову, зажмуриваюсь от наслаждения, а потом вдруг перестаю чувствовать вкус.

Ты нужна мне здоровой.

Зачем?