Развод с генералом драконов (СИ)

21. Ответный ход

Мелинда

Отворачиваюсь к камину, обнимаю себя руками за локти.

— И что ты предлагаешь? — спрашиваю ровным голосом, глядя на танцующие оранжево-алые языки пламени.

Рядом раздаётся тихий смех:

— Приятно иметь дело с умными людьми.

Улыбаюсь той стороной рта, которую Джиральдина не видит. Качаю головой:

— Пока что я не дала согласия, просто хочу узнать, каков твой план?

— Изволь! — Джиральдина встаёт рядом, сплетает пальцы перед собой. — Единственный выход для тебя это скрыться в Дримландии. Только из неё нет выдачи в Империю. К тому же, она отделена океаном, а это значит, что дракон тебя не почувствует. Чтобы Сторм не отследил тебя, ты будешь наносить на руку мазь с сохрон-травой, она скроет метку на время пути.

И снова все дороги ведут в Дримландию. Похоже, это судьба. Наклоняю голову к плечу:

— Звучит неплохо, вот только путь через океан опасен и долог. Как проделать его с ребёнком и уцелеть?

— На драконе.

Я даже поворачиваю голову:

— Повтори?

— Я говорю, пара-тройка часов по воздуху, и вы с мелкой на месте.

Джиральдина возвращается к креслу, приподнимает небрежно брошенный на него плащ. Ищет что-то в его складках, после чего достаёт шуршащий пергаментный свёрток.

— Чтобы ты понимала всю степень серьёзности моих намерений, я не отправляю тебя в никуда. Вот, взгляни!

Она протягивает свёрток и ждёт. Недолго думая, принимаю его. Вскрываю и заглядываю внутрь. Джиральдина поясняет:

— Там документы на тебя и на девочку, купчая на дом в тихом пригороде Ристауна. Это второй по величине город Дримландии, на мой вкус он куда более уютный, чем шумная столица. И деньги, конечно же. Хватит на несколько лет свободной и счастливой жизни. Ну, как тебе такой план?

Смотрит на меня победоносно. Мне не остаётся ничего другого, кроме как признать:

— А ты, я смотрю, неплохо подготовилась? — подозрительно прищуриваюсь. — Не пойму только, когда успела?

Хмурюсь, снова рассматривая документы с выпустившим когти крылатым львом — символом Дримландии. Как удобно, что на пергаменте только фамилия, имя и статус. Вдова с дочерью. Ни портрета, ни возраста. И тут я понимаю:

— Документы делались не для нас! — шепчу потрясённо. — Это твой собственный запасной вариант! Но зачем?

— Затем, что жизнь штука непредсказуемая, Мелинда. В ней нужно уметь вертеться. Рассчитывать только на себя. Вовремя соломку стелить.

Смотрю на неё из-под полуопущенных век:

— Не жалко? Расставаться с соломкой?

Джиральдина смеётся:

— Не переживай. Разживусь другой. Благодаря связям моего мужа это решаемо. Ты лучше думай о себе и о дочери.

— Что за дракон?

— Прости?

— Что за дракон нас понесёт? — спрашиваю и внимательно слежу за эмоциями Джиральдины.

— А-ах, это? — она прикусывает краешек нижней губы острыми зубками. — Один мой очень хороший друг. Он мне должен. Его имя не скажет тебе ничего. Но не волнуйся. Он не раз летал в Дримландию по моим просьбам и не только. Он не подведёт. И не станет задавать вопросов.

— Как скажешь.

— Кхм! — Джиральдина касается красными ногточками горла, откашливается. — Что ж, раз мы всё решили, тогда слушай, как мы завтра поступим.

Чуть позже я стою на открытой площадке Главной башни замка, вглядываясь в окружающий пейзаж, освещенный мягким сиянием полной луны.

Внизу простирается обширная лужайка. За лужайкой темной стеной возвышается лес, его кроны колышутся под ночным ветром, отбрасывая причудливые тени на землю. Пахнет прохладой, дождём и дымом. Вдали слышится приглушенный вой волка, напоминая о диких силах, что таятся совсем рядом с нами.

Спускаюсь с башни. Иду коридорами замка. Наверное, где-то открыто окно, потому что холодный ночной воздух обволакивает меня, пробираясь даже под платье. Кажется, пока мы болтали с Джиральдиной, весь замок погрузился в сон.

Каждый шаг по мрачным коридорам замка отдается в ушах гулким эхом. Пламя настенных факелов бросает дрожащие тени на пол. Я не останавливаюсь, лишь крепче сжимаю юбку в пальцах и ускоряю шаг. Тишина давит на уши, заставляя меня прислушиваться к каждому шороху.

Наконец, я подхожу к двери в спальню Вики. Медлю лишь мгновение, собираясь с духом, а затем решительно толкаю дверь. Дочка должна уже спать.

Но комната пуста, лишь смятые простыни на кровати свидетели того, что Вики была здесь совсем недавно. Проклятье! Страх сжимает сердце ледяными тисками. Пячусь назад, обратно к выходу. Нужно найти её сейчас же! Только бы не оказалось слишком поздно.

Выбегаю обратно в полутёмный коридор. Смотрю направо, налево, напрягаю зрение и слух и мне вдруг кажется, что в нише, что в нескольких метрах от меня, колышется декоративная портьера и раздаётся подозрительный шорох.

— Вики? — зову дочку. В ответ — тишина. Портьера больше не двигается. Я даже начинаю думать, что мне показалось. Несмотря на это, всё равно приподнимаю юбки и иду туда быстрым шагом.

Сердце так сильно бьётся в груди, что того и гляди из неё выпрыгнет.

Вокруг темно и пугающе тихо. Замок, что некогда был для меня домом, сейчас откровенно пугает. Сейчас он полон опасностей. В каждом углу мне мерещатся призраки. Особенно в столь поздний час.

Замираю напротив неподвижной портьеры. Чувствую себя так, будто стою на краю обрыва, перед прыжком в пугающую неизвестность.

Давай, Мелинда, сделай это.

Протягиваю руку. Кончики пальцев касаются плотной бархатистой тёмно-синей ткани, которая сейчас кажется чёрной. Так, ну всё, хватит!

Сжимаю краешек ткани и одним резким движением отдёргиваю её в сторону.

Отшатываюсь от выпрыгнувшей на меня и хохочущей дочки.

— Вики?!

Дочка крепко обнимает меня за ноги.

— Ты меня напугала! — отлепляю её от себя, отодвигаю в сторону, распахиваю портьеру до самого конца. Поджав губы, смотрю на потайную дверцу из серого дерева.

Резко оборачиваюсь к дочке:

— Ты что здесь делала? — спрашиваю строго. — С кем была?

— Ни с кем! — Вики отводит глаза в сторону. Прячет руку за спину, явно скрещивает пальчики, так, чтобы я не видела, вот только я слишком хорошо её знаю. — Я просто…

— Ну? — злюсь, потому что испугалась до смерти. За неё.

В который раз пережила наяву свой самый страшный кошмар — её потерять.

— Что я тебе сказала? Лежать в постели и ждать меня! Это так сложно? Что ты здесь делала? Отвечай! — впервые в жизни кричу на неё. — Я задала вопрос! Ты глухая?

— Я… — носик Вики дрожит, глаза краснеют. — Просто хотела поиграть.

— Разве я позволяла тебе бродить здесь одной по ночам? Ты меня напугала!

— П-прости, мамочка…

На дочке лица нет. Слёзки-горошины катятся по пухлым щёчкам, и вся моя злость уходит. Растворяется, будто ночной туман под первыми лучами солнца.

Подхожу к ней. Опускаюсь вниз на колени, оказываясь чуть ниже её лица. Протягиваю руки и ласково провожу по её худеньким плечикам:

— Ладно. Только больше никогда так не делай. Ты должна меня слушаться. Обещаешь?

— Угу.

— Ну всё, всё! — притягиваю её к себе, обнимаю крепко-крепко, как самую большую свою драгоценность, подхватываю её на руки и с нею вместе встаю.

Дочка обвивает мою шею своими ручками, утыкается прохладным носиком мне в плечо. Одной рукой удерживаю её, другой глажу по волосам, успокаивая. Перехватываю поудобнее.

Вдыхаю с наслаждением аромат молока и печенья. Тяжесть тела дочки приятно тянет руки. Возвращаемся в комнату. Ставлю Вики на пол. Оборачиваюсь и тщательно запираю дверь.

После этого за руку веду Вики к кровати. Забираемся вместе под одно одеяло.

Комната залита холодным лунным светом. Ветви старого дуба за окном отбрасывают на пол причудливые когтистые тени. Разыгравшееся воображение мигом составляет из них расправившего крылья дракона.

Дыхание дочки постепенно становится размеренным и глубоким. Мне же ещё многое предстоит обдумать. Долго лежу без сна и смотрю в потолок балдахина.

Завтрашний день изменит всё. Или вознесёт на вершину, или низвергнет на бездново дно. Я или получу всё, или лишусь последнего. Маятник запущен, его не остановить. И как раньше уже не будет.

Наутро первым делом наношу на тело защитный символ, скрывающий дар. Рисую его стойкими чернилами на груди, там, где знак будет надёжно скрыт платьем.

Надеваю бирюзовое платье с жемчужной оторочкой. Для Вики выбираю нежно-голубое. Усаживаю дочку на мягкий пуфик перед туалетным столиком. Беру в руки изящный графитовый гребень, инкрустированный рубинами и сапфирами, и принимаюсь расчёсывать её длинные угольно-чёрные волосы.

Совсем как у её отца — проносится в голове непрошенное сравнение — только более мягкие наощупь.

Пропускаю сквозь пальцы шёлковые нежные пряди, осторожно и бережно выплетаю из волос красивый узор. Намеренно не тороплюсь. Хочется остановить время, остаться в этом моменте, таком уютном, безопасном и нежном.

Вики, напротив, нетерпеливо болтает ножками, гремит заколками и шпильками, достаёт их одну за другой из резной шкатулки, вертит в своих маленьких пальчиках, затем отправляет обратно.

Рэйвен не поскупился на подарки для дочки. Шкатулка буквально ломится от яркого содержимого. Родись Вики здесь, всё это окружало бы её с рождения. Представить не могу, что она чувствует сейчас, когда изобилие свалилось на неё как снег на голову.

— Какие красивые, да? — говорю осторожно, в очередной раз разделяя волосы дочки на три одинаковых прядки. — Что тебе понравилось больше всего?

— Это! — Вики вытаскивает из шкатулки изящную заколку-шпильку с огромным чёрным цветком искусной работы.

Хм, не видела эту заколку раньше. Впрочем, чему удивляться, здесь столько всего! Что-то могло и ускользнуть от взгляда, это нормально. Киваю, соглашаясь с выбором дочки:

— Очень красивая!

— Маам, уже скоро? — вздыхает дочка и принимается нетерпеливо ёрзать на пуфике.

— Скоро, скоро, потерпи! — закрепляю причёску Вики белоснежной шёлковой ленточкой, ласково провожу пальцами по её волосам, наклоняюсь так, что в отражении зеркала наши с ней лица оказываются на одном уровне. — А куда это ты так спешишь, позволь узнать, а?

Щёкочу её за бочок, и на сердито-насупленном личике расцветает улыбка. Вики заливисто хохочет, обнажая жемчужинки-зубки.

— Никуда! Аха-ха, перестань, маам! — Вики выворачивается из моих рук и соскакивает с пуфика, обегает его и обнимает меня за ноги, жмётся ко мне как котёнок. — Пойдём уже вниз, а?

Хмурюсь на мгновение, удивляясь подобной настойчивости, но потом киваю:

— Идём, идём!

Беру Вики за руку. Вместе с дочкой спускаемся вниз по лестнице.

Уже в коридоре я улавливаю бодрящий аромат свежесваренного кофе и свежей выпечки и слышу звон столовых приборов. Значит, завтрак в самом разгаре.

Обеденный зал залит ярким солнечным светом, который играет в гранях хрусталя и отражается в начищенных до блеска ножах. Всё это слепит. Глаза начинают слезиться. Моргаю.

Вдобавок из-за солнца здесь душновато. Запахи каши, кофе, корицы и сосисок сплетаются в один невообразимый духан.

Мне вдруг становится нехорошо. Замираю в дверях. Хватаюсь рукой за деревянный косяк. Тяжело сглатываю и глубоко дышу, чтобы унять тошноту. К счастью, дурнота уходит так же внезапно, как пришла.

Пользуюсь собственной заминкой, чтобы рассмотреть присутствующих.

Во главе стола величественно восседает леди Пронна. Отточенным изящным движением она погружает в рот краешек вилки.

На противоположном конце от неё откровенно скучает Джиральдина. Моя новая знакомая сидит вполоборота ко входу и пока ещё меня не видит.

Перед Джиральдиной стоит пустая тарелка и полный бокал вина. Рядом с ней сидит и её дочка. Дороти лениво водит ложкой по тарелке с овсяной кашей. То набирает полную ложку, то вываливает обратно, затем шлёпает ложкой по вязкой массе, разбрызгивая содержимое тарелки на белоснежную скатерть.

Вики тянет меня юбку и вопросительно на меня смотрит снизу вверх. Улыбаюсь ей: да, да, идём.

Вздрагиваю от резкого голоса Джиральдины:

— Прекрати, я сказала! — резкий шлепок, звон упавшей на пол ложки, шипение Джиральдины. — Я тебе сейчас эту кашу на голову вылью, поняла? Быстро взяла ложку и всё съела! Чистую! Не поднимай, я сказала! Обслуга на что?

Дороти тянется к соседнему месту за чистой ложкой. Будь я на её месте, расплакалась бы от обиды, но девочка лишь молчи принимается поглощать кашу, почти не жуя.

Лицо леди Пронны весьма красноречиво, а плотно поджатые губы выдают всю степень её скрытого недовольства. Надо видеть, как меняется выражение её лица, когда она замечает нас! Это настолько неожиданно для меня, что я даже на миг теряюсь:

— Мелинда! — кивает мне и смотрит на Вики. — Юная леди!

При виде нас матушка Рэйвена откладывает приборы и протягивает руку, подзывая Вики. Та послушно приближается к ней, кончиками пальцев расправляет юбку и грациозно кланяется:

— Мы с мамой приветствуем вас, леди Пронна! Желаем вам приятного аппетита! — с опаской смотрит на Джиральдину. — И вам леди.

Джиральдина отвечает кислой улыбкой:

— Благодарю, дитя.

Леди Пронна благосклонно кивает:

— Спасибо, моя милая! Садитесь, позавтракайте с нами.

Накрытый белой скатертью стол заставлен блюдами. На фарфоровой овальной тарелке возвышаются ровные башенки блинчиков, рядом стоят супница с овсяной кашей, блюдо с омлетом с золотистой корочкой и тарелка с жареным беконом. В деревянной корзинке уютно устроились румяные булочки с маком, присыпанные сахарной пудрой. Рядом розетки с вареньем и тарелки с ягодами: малиной, черникой и сочной алой вишней.

Леди Пронна и Джиральдина сидят на разных концах стола. Выбрав для себя место за столом, я будто бы выберу сторону.

Подхожу к стулу ровно посередине, отодвигаю его, чтобы помочь сесть Вики, но та уже обходит стол и усаживается рядом с Дороти. А потом девочки заговорщицки переглядываются друг с дружкой и шепчутся, словно лучшие подружки. Но как это возможно, если они впервые друг друга видят?

Хм, ладно, спрошу потом у Вики. Наливаю себе кофе, добавляю к нему капельку молока для смягчения терпкости и для придания сливочного вкуса. Делаю глоток и отставляю чашечку.

В воздухе отчётливо чувствуется напряжение. Ни обманчивый солнечный свет, ни видимость уютного семейного завтрака не в силах его замаскировать. Неизвестно, чем закончится этот день. Нужно поесть хоть что-то — решаю я и тянусь к маковой булочке.

Ванильная сдоба тает во рту, маковые зернышки похрустывают на зубах. Наблюдаю за Вики, которая уминает блинчики один за другим.

— Кстати! Сегодня в городе ярмарка! — произносит Джиральдина, лениво потягиваясь. — Мы с Мелиндой хотим на неё поехать! Да, Мелинда? Ты ведь не передумала?

Поворачиваю голову и внимательно смотрю на Джиральдину. Уголок моего рта медленно тянется вверх:

— Конечно, нет, ведь это целое событие, разве я могу его пропустить?

Вики ловит каждое моё слово, а потом радостно хлопает в ладоши и подпрыгивает на месте:

— Мамочка, это правда, мы едем в город? — спрашивает и ждёт ответа с горящими глазёнками.

— Правда! — киваю ей, с щемящей нежностью наслаждаясь её искренним восторгом.

— И Дороти возьмём с собой! — улыбается во весь рот Джиральдина. — Вижу, вы с ней успели подружиться?

«Интересно знать, когда?»

Вики и рыженькая дочка Джиральдины хитро переглядываются.

Открываю уже было рот, чтобы задать этот вопрос вслух, но меня опережает звон вилки о фарфоровую чашечку:

— Стоп, стоп, стоп! — леди Пронна переводит взгляд с Джиральдины на меня и обратно. — Когда решили, почему я не в курсе?

Джиральдина откидывается на спинку кресла:

— Мы уже взрослые девочки, матушка, — при этих её словах лицо леди Пронны передёргивает, — гуляем, где хотим, когда хотим и с кем хотим! Нам с Мелиндой не помешает узнать друг друга получше, не чужие ведь люди, теперь-то, не правда ли, ма-туш-ка?

Леди Пронна стискивает зубы. Вижу, как напрягаются её пальцы, сжимающие вилку. Джиральдина не замечает? Или намеренно её доводит?

Решаю вмешаться:

— Леди Пронна, Джиральдина предложила вчера, я не нашла причин отказываться. К тому же дело такое важное. Простите, что не сказала раньше.

Леди Пронна выслушивает меня и её лицо разглаживается, затем она снова смотрит на Джиральдину надменно и холодно, хмурится:

— И что же за важное дело там у тебя? Очередную бирюльку втридорога прикупить?

— Как можно? — смеётся Джиральдина, делая глоток. — Хочу прикупить ткани и поменять все портьеры на первом этаже, — задумывается на мгновение, — и у Дороти.

— Три месяца назад меняли.

— Ну, и что? Мне вздумалось сделать это снова, почему нет? Если вы против, я спрошу у вашего сына. Думаете, он мне откажет? — Джиральдина выжидает паузу, победоносно хмыкает, после чего её словесный поток уже не остановить. — То-то и оно! Значит, решено. Ну же, леди Пронна, вы ведь тоже женщина, ну, были когда-то, и помните все эти муки выбора. А когда ты можешь скупить весь товар с потрохами, от этого ведь лишь тяжелее, эх! — за этим следует короткий горестный вздох, после чего лицо Джины вновь озаряет улыбка. — Вот, Мелинда мне и поможет! Заодно проверим, сходятся ли у нас вкусы в чём-то ещё, кроме мужчин, хих.

— Хватит! — резкий голос матушки Рэйвена обрывает смех Джиральдины.

Я едва не давлюсь чаем. По-моему, Джина здорово перегнула палку. Впрочем, теперь я частично понимаю, почему матушка Рэйвена недолюбливает мою «замену» и почему теперь привечает меня. Всё познаётся в сравнении, так что ли?

Самое время позлорадствовать, но я лишь сочувствую. Леди Пронна почтенная леди, нервничать вредно для её здоровья.

Бросаю на Джиральдину выразительный предупреждающий взгляд. Она в ответ закатывает глаза, и открывает было рот снова, но леди Пронна её опережает:

— Раз так, едем все вместе. Это не обсуждается.

Джиральдина демонстративно закатывает глаза, но выдавливает из себя:

— Как угодно, леди Пронна.

— Будем рады вашей компании! — улыбаюсь ей ободряюще, но леди Пронна ничего мне не отвечает. Кладёт на стол скомканную салфетку, молча встаёт и выходит.

Осуждающе смотрю на Джиральдину, однако та лишь вскидывает бровь:

— Что? — подаётся ко мне вперёд, понижает голос. — Знала бы ты, сколько она мне кровушки выпила! При Рэйвене приходится сдерживаться, разумеется, но сейчас, когда его нет — с чего бы мне любезничать?

Опасливо смотрю на девочек. Этот разговор явно не для их ушей, но Вики и Дороти о чём-то шепчутся и так увлечены беседой друг с другом, что им не до нас.

— Но разве ты не боишься, что леди Пронна вмешается и… — пытаюсь подобрать нужное слово.

— Что? Рассорит нас? Хм! — Джиральдина презрительно хмыкает. — Ты думаешь, она не пыталась?

— И что?

Я и сотой доли себе не позволяла того, что позволяет Джиральдина, поэтому даже в голове не укладывается.

Джиральдина пожимает плечами:

— Он поставил её на место! — остреньким языком Джиральдина слизывает бордовую капельку с верхней губы, смотрит перед собой, её глаза туманятся приятным воспоминанием. — Всего один-единственный раз, зато так, что больше она лезть не посмела. Сказал, чтобы занималась своими делами и не смела лезть в его. А если подобное повторится, то отправится прямиком к тебе в монастырь, раз ты ей так нравишься.

Заметив мой удивлённый взгляд Джиральдина смеётся:

— О, да, она часто тебя вспоминала, особенно первое время и особенно при Рэйвене. Порядком достала этим, если честно.

— Уж прости! — не скрываю яда, но Джиральдина его не замечает, или делает вид.

Безразлично ведёт плечом:

— Да нет, ты-то здесь при чём? Просто рассказываю, как есть. Она смирилась с тем, что ей от меня не избавиться. Вот и приходится улыбаться друг дружке в глаза, а острые шпильки держать при себе. И доставать их только когда Рэйвена нет. Милая семейка, скажи? Так и живём. Впрочем, меня всё устраивает!

Спустя час разглаживаю голубую юбку из тёплой ткани, спускаюсь с крыльца и подхожу к запряжённому экипажу. Леди Пронна уже ждёт внутри, девочки тоже. Джиральдина в ярко-красной шляпке приветственно машет мне из окна рукой в алой перчатке и гостеприимно распахивает изнутри дверцу.

Возница в ливрее открывает дверцу пошире и протягивает руку, чтобы помочь мне забраться внутрь. Смотрю на широкую мозолистую ладонь, затем подхожу ближе и чуть наклоняюсь вперёд, так, чтобы рассмотреть всех в салоне экипажа.

Радостных девочек, отвернувшуюся к окну леди Пронну, которая всё ещё дуется на Джиральдину, и, собственно, саму Джиральдину.

Смотрю в её блестящие радостным предвкушением глаза и громко произношу:

— Боюсь, я вынуждена остаться дома. Неважно себя чувствую. Думаю, стоит поберечься.

Леди Пронна поворачивается ко мне, на её лице мелькает беспокойство:

— Послать за лекарем?

— Не стоит! — отмахивается Джиральдина. — Поезжайте с девочками, леди Пронна, не расстраивать же их? Они так готовились, наряжались! А я останусь дома и присмотрю за Мелиндой. Я ведь и сама целительница, вы не забыли?