Развод с генералом драконов (СИ)

17. Его слабость

Мелинда

Кучер в форменной ливрее Стормов прячет под мышку пергаментный свёрток с едой и тут же почтительно склоняет голову:

— Миледи!

Киваю ему в ответ. Кучер проходит мимо нас к экипажу.

— Леди Мелинда, — целитель понижает голос, — ваша служанка может явиться ко мне в любое время, я приму её с великим удовольствием. При соблюдении озвученных условий, разумеется.

— Разумеется, — нервно улыбаюсь уголками губ. — Благодарю, всего вам доброго.

— До свидания, миледи, и да хранит вас Светлейший.

Разворачиваюсь и быстрым шагом иду обратно в дом. Почувствовав чужой взгляд, поднимаю голову. Вот, Бездна!

Рэйвен застыл возле окна. Наблюдает за мной с ледяным спокойствием. Остаётся только надеяться, что он ничего не заподозрил. Если спросит, о чём так долго разговаривали — солгу. А узнавать у целителя он не будет. Много чести. Не станет генерал Сторм тратить время на такие глупости. В тот момент я действительно в это верю.

На обратном пути заглядываю на кухню, а когда возвращаюсь в покои Рэйвена, его уже нет. Радуюсь этой краткой передышке.

Как и обещал дракон, комната дочки просторная и светлая. Оформлена в нежно-сиреневых тонах. Мебель из светлого дерева, покрытого лаком. Кровать с балдахином, сундук, полный коробок с игрушками, ещё не распакованных. Шкаф с готовыми платьями.

Что там рекомендовал целитель? Постельный режим? Какое там!

Перемерив несколько платьев, дочка останавливается на нежно-голубом с оборкой из белого кружева.

Больше всего Вики приводит в восторг собственный туалетный столик с круглым зеркалом. Она прыгает на носочках и восхищённо хлопает в ладоши.

— Ну, хватит так скакать! — пытаюсь призвать её к спокойствию. — Снова жар поднимется!

Пытаюсь её урезонить, а у самой радостно на душе вопреки здравому смыслу. Так приятно видеть счастливой дочку, которая всю сознательную жизнь росла в весьма скромных условиях.

— Я теперь живу как принцесса! — Вики поднимает руки и кружится вокруг оси, заставляя голубое шёлковое платье красиво вздыматься.

Надо же, вот вам и лучшее лекарство от болезни — роскошный столик, за которым можно прихорашиваться, да красивые платья.

— Леди так себя не ведут, — раздаётся за спиной строгий осуждающий голос.

Мы с Вики одновременно оборачиваемся.

— Леди Пронна, — склоняю голову перед свекровью. Вики испуганно прячется мне за спину.

Матушка Рэйвена в чёрном платье с белым кружевным воротничком взирает на нас свысока с холодным достоинством. Её седые волосы зачёсаны в строгий пучок на затылке.

Позади свекрови молчаливыми статуями застыли две служанки, в одной из которых я узнаю мою Уну. Бывшая горничная смотрит в пол и даже не решается поднять на меня глаза.

— Это правда? — взгляд матушки Рэйвена буравит меня насквозь. — Его дочь?

— Да, леди Пронна, — отвечаю спокойно. — Правда.

— Оставьте нас, — свекровь даже не поворачивает головы.

Горничные низко приседают и мышками выскальзывают прочь из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Только дождавшись, когда мы останемся без посторонних, свекровь решает снова заговорить:

— И почему ты не сообщила раньше?

Приподнимаю бровь:

— А должна была? Ваш сын вполне доходчиво дал понять, что я ему больше не жена.

— Но ведь обстоятельства изменились, — возражает свекровь.

— Разве, леди Пронна? Для меня — нет.

Свекровь оскорблённо поджимает губы и переводит взгляд вниз:

— Подойди, — приказывает, глядя мне на юбку.

Хочется закатить глаза, но я удерживаюсь от этого. Что ж, Вики, придётся тебе потерпеть, малыш. Бабушка изволит знакомиться!

— Вики, — нащупываю у себя за спиной дочку, — детка, давай, поприветствуем эту леди, не бойся, иди сюда.

Моя храбрая девочка послушно позволяет подвести её к матушке Рэйвена:

— Здравствуйте, леди Пронна, — проговаривает дрожащим тонким голосочком, повторяя имя свекрови, которое до этого назвала я, и делает книксен. — Я Виктория.

Матушка Рэйвена не двигается с места. Её губы остаются осуждающе-поджатыми, но цепкий взгляд жадно шарит по Вики:

— И впрямь, сходство имеется, — выносит вердикт после продолжительной паузы. — Мать плохо учила тебя манерам, Виктория. Ничего, мы это исправим. Приведёшь её ко мне завтра после чая. Сегодня я устала.

— Леди Пронна, — возражаю, прежде чем свекровь успевает развернуться, — не думаю, что в этом есть срочность. Вики ещё не до конца выздоровела.

— В самом деле? — презрительно кривит губы. — А скачет как дикарка. Завтра. В пять, Мелинда. Будь так добра, хотя бы в этот раз всё не испорти.

Свекровь разворачивается и быстрым шагом идёт прочь.

О чём она? Недоумённо переглядываюсь с дочкой. Вики оттопыривает нижнюю губку и делает вверх-вниз плечиками, показывая, что тоже мало, что поняла. Ладно, потом разберёмся.

Остаёмся с Вики вдвоём. Дочка зевает, и я отправляю её в постель.

— Тогда я возьму с собой Салли! — сообщает она.

— Кого? — поднимаю брови.

— Её! — Вики потрясает в воздухе тряпичной куклой, в которой я без труда узнаю подарок Рэйвена.

— Я думала, ты потеряла её? — припоминаю, когда видела эту игрушку в последний раз. Кажется, перед нашей «посадкой» на корабль.

— Я потеряла, когда те пираты нас схватили, — кивает дочка, устраиваясь поудобнее на пуховой подушке и закрывая глазки, — а папа нашёл её и отдал мне! Классно, да?

— Угу, — провожу рукой по мягким волосам дочки и укрываю её одеялом, — спи, солнце.

Дождавшись, пока дочка заснёт, на цыпочках выскальзываю из комнаты и тихо прикрываю за собой дверь. Раз не получилось раздобыть женское зелье, придётся самой его приготовить. К счастью, я знаю, какие для этого нужны травы. Дело за малым — найти их. Желательно сделать это незаметно.

Рэйвен куда-то уехал. Леди Пронна, наверное, отправилась отдыхать. Кто ещё может мне помешать? Джиральдина? Странно, что я до сих пор её не видела, как и других детей Рэйвена.

Двигаюсь, будто тень, спускаюсь по лестнице в восточной башне, которой почти никто не пользуется, и я прекрасно знаю это.

Смотрю на небо. Сегодня пасмурно, поэтому темнеет раньше обычного, но я должна успеть. Просто обязана. Бегу прочь от замка, через рощу и в лес. Вдалеке гремит гром.

Шумит листва. Пахнет прелой травой и грибами. Наклоняюсь, рву изумрудные круглые лепестки руты душистой, синие цветки гномьей полыни, отламываю толстые мясистые стебли лунного пустырника.

Заворачиваю всё это добро в платок, прижимаю его к груди. Я нашла всё, что нужно! Я спасена!

С облегчением выдыхаю и прислоняюсь спиной к шершавому старому дубу. Холодею, когда поблизости хрустит ветка, а потом раздаётся знакомый голос, вгоняющий в дрожь:

— И что это ты здесь делаешь, Мелли?

Рэйвен. Ну, конечно, кто же ещё? Что ему здесь понадобилось? Неужели, нарочно выслеживал меня? Я словно под колпаком теперь.

Дракон выходит из-за зарослей. Останавливается напротив меня. Прислоняется согнутой в локте рукой к дереву у меня над головой. Наклоняется к моему лицу, вынуждая меня вжиматься лопатками в твёрдый ствол. Терпкий аромат железа и дыма окутывает ноздри, заставляет кровь быстрее бежать по венам. Я нервничаю, когда он рядом, потому что понятия не имею, чего ожидать. Потому что каждый миг наедине со Стормом — это балансирование на краю пропасти. И когда тебя раз за разом хладнокровно сталкивают в неё, то наступает момент, когда протянутой руки ты больше не ждёшь, а лишь сжимаешься и выпускаешь колючки, как ёжик. Как я сейчас.

Стискиваю пальцами платок с травами. Чувствую себя преступницей, пойманной на горячем. Но ведь Рэйвен генерал, а не травник. И если я сумею справиться с безотчётным страхом, что он внушает мне, то вполне смогу…

Вдох, выдох. Поднимаю голову. Смотрю в ледяные лазурные глаза напротив:

— Собирала целебные травы для Вики, — лгу, не моргнув глазом.

Рэйвен приподнимает бровь:

— Целитель оставил лекарство.

— Знаю, но этот рецепт уже проверенный и не раз меня выручал. Решила не рисковать. Ты против?

Ртутные вертикальные зрачки дракона буравят меня, я словно бы чувствую, как он перебирает мои мысли, копается в них. Чувственные губы Рэйвена в обрамлении тёмной короткой бороды кривятся:

— Покажи, — произносит с насмешкой.

Моё сердце пропускает удар. Он ведь не травник, не травник — повторяю про себя, будто бы это может что-то изменить.

— Что? — тяну время.

— Травы, Мелли, — губы Рэйвена растягиваются в скупой улыбке, но глаза остаются холодными, — которые ты собрала.

— Конечно, — действуя медленно настолько, насколько это возможно, раскрываю платок. Пальцы будто одеревенели от внутреннего напряжения и плохо меня слушаются.

Но момент истины всё-таки наступает, когда я разворачиваю платок:

— Вот.

Всё это время Сторм наблюдает за мной очень внимательно и опускает взгляд вниз с какой-то даже неохотой. Жду, затаив дыхание. Страшно представить, что он со мной сделает, если поймёт, что это за травы и зачем они мне.

Взгляд Сторма практически не задерживается на травах и сразу возвращается ко мне. Он вдруг вскидывает руку. Я жмурюсь и дёргаюсь в сторону, ожидая всякого. Удара? Пощёчины? Странные, наверное, мысли, учитывая, что Рэйвен меня никогда не бил?

— Листик, — раздаётся у меня над ухом, — у тебя в волосах.

Разлепляю глаза. Недоумённо смотрю на тонкий зелёный стебелёк, зажатый между большим и указательным пальцами дракона.

От собственной реакции на этот его невинный жест становится даже неловко.

— Кхм, — прочищаю горло, — спасибо.

— Ты закончила? — кивает на мой свёрток с растениями.

— Что? А, да, — отвожу глаза.

— Хорошо, — Рэйвен, наконец-то, отталкивается от ствола дерева, отодвигается от меня, и я мысленно облегчённо выдыхаю. — Тогда возвращаемся. И, Мелли.

Рэйвен идёт вперёд и внезапно резко останавливается. Оборачивается, смеряет меня привычным строгим взглядом. Я переступаю с ноги на ногу, пружиня на толстом слое опавшей листвы:

— Да?

— Не смей больше ходить одна за пределы замка. Никуда. Поняла меня?

— Почему?

Странное условие. Думает, я сбегу? Но ведь у него моя Вики, куда же я сбегу?

Несколько шагов делаем в молчании.

— Потому что я так сказал, — наконец, отвечает дракон.

Хм, отличное объяснение, что уж тут. Снова гремит гром. С ветки на ветку прыгает белка, кружатся, падая вниз, жёлтые овальные листья. Меня уже порядком утомило, что мячик постоянно на моей стороне, и хочется перебросить его уже Рэйвену, для разнообразия.

Тем более, есть повод.

Терпеть не могу подвешенное состояние и неизвестность. Хуже нет, чем ждать подвох в любой момент. Лучше уж закрыть этот вопрос раз и навсегда.

Пора всё выяснить, убрать уже эту неопределённость. В конце концов, мы будем жить в одном замке! Не замечать друг друга не получится! Странно, что мы до сих пор не встретились. И что леди Пронна ничего не сказала про них.

Мне сложно поспевать за Рэйвеном. Дыхание начинает сбиваться.

— Я разговаривала с твоей матушкой сегодня, — начинаю издалека, держась за бок, в котором колет, — они познакомились с Вики. А что насчёт твоей Джиральдины, где она? И где твой сын? Когда ты познакомишь нас с ними?

Рэйвен останавливается так резко, что я чудом не врезаюсь в его широкую спину. Оборачивается, смотрит на меня ничего не выражающим взглядом:

— Хочешь познакомиться с моим сыном? — смотрит на меня с опасным прищуром. — Идём. Я вас познакомлю.

Он разворачивается и идёт прочь, не оборачиваясь. Перехватываю свой драгоценный свёрток и ускоряю шаг, вот только достаточно быстро понимаю кое-что странное — мы идём вовсе не к замку.

С трудом поспеваю за быстрым шагом дракона. Сторм движется напролом сквозь цепкие колючие ветви, увлекая и меня за собой. Всё дальше и дальше от замка.

— Куда мы идём? — выкрикиваю сбившимся от быстрой ходьбы голосом. — Я больше не могу! Пожалуйста, Рэйвен!

— Уже пришли, Мелли, — произносит глухо, после чего отпускает мою руку и делает шаг в сторону.

— Светлейший! — вырывается у меня на выдохе.

Мы пришли сюда другой, непривычной дорогой, но само место мне знакомо.

Это кладбище.

Дракон больше не смотрит на меня. Застыл неподвижной скалой. Лицо Рэйвена каменеет, крепко сжимаются желваки. Единственное, что выдаёт его — глаза. Никогда раньше я не видела на них влажной завесы. Как сейчас.

Прослеживаю его взгляд. Сглатываю.

Колени слабеют и я опускаюсь вниз прямо на землю рядом с тёмно-серой плитой из гранита. Совсем новой.

Протягиваю руку и провожу пальцами, смахивая с холодного камня слой пыли. Дыхание учащается от ужасной догадки, а с губ срывается удивлённый протест:

— Нет!

— Да, — отрезает жёстко. — Знакомься, Мэлли. Даглас Сторм, мой сын.

Сверяю дату рождения и смерти. Ему был всего год…

Несчастный случай? Болезнь? Мотаю головой — что-то не сходится.

— Как это вышло? — поворачиваю голову, смотрю снизу вверх на Рэйвена. — Он ведь был драконом!

Сторм на миг прикрывает покрасневшие веки, смотрит на меня внимательно. И в этом его взгляде мне мерещится глубоко затаённая боль. Словно бы он настойчиво ищет что-то во мне, но при этом боится найти.

Рэйвен

Злорадство? Бумеранг? Радость отмщения?

Любая на месте Мелли сейчас наверняка бы чувствовала это. И имела бы право.

Старательно ищу в серо-голубых глазах хоть какой-то намёк на торжество и триумф. Хотя бы их отблески? Тень?

Чтобы иметь моральное право продолжать ненавидеть её в ответ, привычно кормить внутри себя этого волка. Убеждать себя самого, что ничего не изменилось. Что никакая истинность этого не изменит.

Ведь Мелли по-прежнему плоть от плоти моего смертельного врага, его кровь, его продолжение. Хотя сам паршивец давно уже сгнил на дне глубокого ущелья, куда я скинул его останки, вот только исполнить клятву до конца я так и не смог.

Вместо этого просто избавился от неё. Отправил с глаз долой. Убедил сам себя, что это справедливая месть. Из Обители Светлейшего ещё никто не возвращался.

Хотел ли на самом деле такой судьбы для Мелли? Или обманывал себя, а на деле подготавливая для неё лазейки? Тех драгоценностей хватило бы на безбедную жизнь где угодно. И откупиться. Хоть от сопровождающих, хоть от монахинь — тоже.

Вместо того, чтобы просто прикончить её — отпустил. Потому что надо было что-то решать. Потому что дальше так продолжаться уже не могло.

Единственное, чего хотелось тогда — вырвать из мыслей и сердца, куда она начала прорастать подобно ядовитой заразе. Такой же приставучей и цепкой, как её проклятый родственничек.

Когда Джиральдина сказала, что беременна, расценил это как знак свыше и повод. Порвать уже эту нездоровую связь.

Сделал. Несмотря на то, что рвать пришлось с мясом. Слишком тянуло к той, кого любить было нельзя. Слишком крыло от чувств, которые себе запретил с ней.

Не думал, что всё зайдёт так далеко. Не планировал. Не рассчитал.

В итоге всё сложилось как нельзя лучше. Тогда я действительно так думал.

Новая женщина. Новая семья. Новая жизнь.

Сын-дракон, о котором мечтает любой. О котором всегда мечтал я. Главная ценность и радость. Которая по итогу обернулась бездновой мясорубкой длиною в год.

Ради чего?

Мелли снова здесь. Связь с ней только крепче. Значит, потребуется ещё больше усилий, чтобы порвать её к хренам собачьим. К счастью, жизнь и так уже порядком всё поистрепала. На пепелище никогда не вырастет цветущий сад.

Но роду Сторм нужен сильный наследник.

Если Мелинда может дать его, что ж. Значит, так тому и быть. Теперь — только холодный расчёт. Чувствам здесь не место.

И если бы сейчас, узнав правду, Мелли радовалась бы и торжествовала, всё было бы чуточку понятней и проще. Я ищу в её глазах именно это. Вот только отчётливо вижу другое. То, к чему совсем не готов.

Мелинда

Осознание случившегося ледяными тисками сковывает грудь.

Жуткая необратимость, безвыходность, безысходность. Непоправимость.

В жизни можно всё подлатать, склеить, исправить. Всё, кроме одного — смерти.

Принимаю это слишком остро, слишком близко, примеряю на себя, на Вики. Что, если бы что-то случилось с ней? Я бы точно не пережила такого.

Что довелось вынести Рэйвену — уму непостижимо. Серый камень перед глазами плывёт, застилаемый влажной пеленой слёз. Всё былое уходит на задний план, становится незначительным, мелким.

Оживший кошмар наяву, когда родитель переживает собственное дитя.

Никто не заслуживает такого. Никто.

Вытираю наспех мокрые щёки, поворачиваю голову, смотрю снизу вверх на дракона:

— Мне жаль, Рэйв. Мне так жаль!

Сколько раз я упрекнула его? Напомнила про сына? Проехалась по больному снова и снова. Откуда же я знала, что всё — так?

Вот откуда это его одержимое желание иметь наследника.

Возможно, сейчас не самый подходящий момент, но лучше уже прояснить всё раз и навсегда. Закрыть эту тему.

С трудом поднимаюсь. Ноги не слушаются, одежда словно свинцом налита, а может, это груз чужой ужасной тайны давит на плечи.

Поворачиваюсь к дракону, но в глаза ему не смотрю. Не решаюсь пока.

Обхватывая себя за локти.

— Другие дети? — проговариваю тихо и уточняю, что именно имею в виду. — Твои?

— Нет.

Светлейший…

Делаю шаг, ещё один и ещё. Приближаюсь к дракону вплотную. Поднимаю ладонь и касаюсь подушечками пальцев его щеки, покрытой жёсткой короткой бородкой.

— Ох, Рэйвен.

Суровое лицо дракона меняется на глазах, будто с него слетает маска. Смотрим с ним друг на друга, словно впервые видим. После стольких лет и всего, что нас разделило. После всего, что он натворил, того, что нельзя совершать и нельзя прощать. Вопреки всему я хочу разделить с ним эту невыносимую боль.

Забрать хотя бы её часть, потому что всю не смогу. Никто не сможет. Это будет с ним навсегда. Вечным напоминанием, кошмаром и внутренним страхом, что это может случиться вновь.

Читаю это в лазурных глазах напротив, в которых нет больше вечного шторма. Он утих, растворился, превратившись в безмятежный штиль.

Понимаю, что маска сброшена окончательно, когда по щеке дракона скатывается прозрачная слеза. Он открыт сейчас передо мной, как ни перед кем больше.

Тёплая шероховатая ладонь Сторма касается моей щеки. Осторожно-нежно. Его большой палец проходится круговым движением по верху скулы, обрисовывая её.

— Прости меня, Мелли, — произносит хрипло. — Мне тоже жаль. Что всё вышло так через задницу. Я был неправ, не мог по-другому. И не хотел. Теперь всё иначе. Верь мне. Я больше никогда тебя не обижу. Даю слово.

В ответ на звук его голоса и прикосновение в груди словно цветок распускается. С опаской и недоверчиво раскрывает свои дрожащие лепестки.

Я не должна подпускать его к себе, не должна доверять. Не после всего, через что мне пришлось пройти по его милости. Но вертикальные зрачки завораживают. Драконий магнетизм подчиняет своей сильной воле.

Лицо Рэйвена приближается к моему.

Он не спешит, делает это медленно, будто даёт шанс передумать.

И это впервые — когда он словно бы спрашивает, а не берёт без спроса. И от этого только сложнее сопротивляться и противостоять. Запутываюсь окончательно. Проще закрыть глаза и позволить его губам коснуться моих.

Овладеть ими уверенно, но нежно. Ласкающе-осторожно. Впервые он целует меня так бережно. Этот бесконечный танец губ сводит с ума. Мой рот пропитывается чужим дыханием с ароматом горькой карамели и мяты.

Где-то за деревьями ржёт его конь. Рэйвен отрывается от меня, но тут же притягивает к себе, целует в волосы, скользит рукой вниз по моей руке, сплетает наши пальцы:

— Идём, — шагает вперёд и увлекает меня за собой.

Следую за ним. В голове будто тягучий дурман. Платок с травами выскальзывает из рук и падает вниз.

Поздним вечером стою у окна. Прозрачные занавески колышутся от лёгкого дуновения. На мне белоснежная кружевная сорочка и халат из тончайшего белого шёлка с вышитыми на нём бирюзовыми птицами.

Всматриваюсь в кромешную тьму, расстилающуюся перед замком, будто надеюсь что-то в ней разглядеть. Позади щёлкает, открываясь, дверь, а затем раздаётся звук проворачиваемой в замке задвижки.

Нервно втягиваю воздух. Тяжёлые шаги за спиной всё ближе.