Развод с генералом драконов (СИ)

26. Рассвет

Мелинда, 8 месяцев спустя.

После многочасовых родов тело, наконец, окутано приятной негой расслабления. Чуть поодаль повитуха с помощницами собирают свои вещи. Удерживаю в руках сморщенный розовый комочек с плотно зажмуренными глазками и опухшим личиком, такой крохотный в целом ворохе белоснежных кружевных пелёнок.

— Ну, здравствуй, маленький! — касаюсь кончиком носа тёмного младенческого пушка на голове. — Ты мне дался непросто.

Мой взгляд туманится воспоминаниями.

Восемь месяцев назад Рэйв спас меня, но ритуал отнял его зверя и дар.

Представить не могу, как генерал Сторм смирился со своим новым статусом. Смирился ли?

Всемогущий дракон с огромнейшим магическим резервом, привыкший к почёту и власти, стал простым человеком — всё равно, что калекой. Потому что сила, мощь, власть над землёй и небом у драконов в крови, они впитаны с молоком матери и неотделимы.

Как бы то ни было, с тех пор Рэйвен ни разу не упрекнул меня ни словом, ни делом, не дал понять, что сожалеет о том своём выборе. Со временем я и сама поверила, что да, не сожалеет. Свыкнуться с мыслью, что я для него настолько важна, что ради меня он пожертвовал всем, получилось не сразу.

Наверное, другая на моём месте могла бы злорадствовать. Тот, кто когда-то хотел меня уничтожить, заточить в монастыре, отнять мой дар — лишился его сам. Причём не только дара. Самой своей сути, второй ипостаси, части себя.

Тихонько вздыхаю. Нет, я не желала бы такой судьбы ни ему, ни кому бы то ни было, но вышло как вышло. К счастью, очень скоро в бесконечной череде мрака забрезжил лучик света. Оказалось, я жду ребёнка. Того самого сына-дракона, о котором так долго грезил Рэйв.

Это была моя первая беременность в статусе законной жены, под крышей собственного дома, в достатке и под надёжной защитой Рэйвена, который с меня пылинки сдувал. И к этому тоже непросто было привыкнуть.

Постепенно я перестала повсюду искать подвох и позволила инстинкту гнездования завладеть мною целиком и полностью. Сменила обстановку главных женских покоев, чтобы ничто и нигде даже мельком не напоминало о прежней хозяйке. Вместе со слугами с наслаждением отмывала замок. К слову сказать, Уну мы так и не нашли, она будто сквозь землю провалилась, был человек — и нет человека.

Другие служанки шептались, что последней, с кем видели Уну, была вернувшаяся Джиральдина, но имя последней лишний раз старались вообще не упоминать.

Я сделала всё, чтобы призрак Джиральдины навсегда покинул этот дом.

Вот только из головы никак не шла её жуткая тайна.

Не знаю, зачем она мне всё рассказала? Хотела облегчить душу? Войти в доверие, притупить мою бдительность? Хотя я больше склоняюсь к тому, что уже в тот момент она просто-напросто знала, что эту тайну я унесу с собой в могилу. Потому и не опасалась.

По её задумке это должно было случиться во время поездки на ярмарку, где она, под прикрытием нашего с Вики побега, собиралась избавиться от обеих. Одним выстрелом сразу двух зайцев! Красота! Вот только зайцы вдруг неожиданно разделились. Добраться до Вики стало сложнее, поскольку теперь уже леди Пронна не спускала с той глаз. Леди Пронна, которая не доверяет Джиральдине и на дух её не переносит. Теперь не стоило и пытаться подобраться к девочке.

Да Джина и не пыталась. Главной её целью была не Вики, а я. С Вики она бы расправилась позже. Цветок ждал бы своего часа столько, сколько потребуется.

А вот со мной надо было решать как можно быстрее, до приезда Рэйвена. Другого варианты у Джиральдины не было. Пришлось всё переигрывать, спешно возвращаться с ярмарки, подключать Уну, а потом избавляться от неё тоже как от ненужной свидетельницы.

Вот только она не учла одного — что в эту игру мы с ней играли вдвоём. Я не верила ни единому её слову. Пожалуй, только в одном Джиральдина не солгала. Когда зачем-то рассказала мне правду про их с Рэйвеном сына.

— Она призналась, что во время беременности пила мёртвую кровь дракона, — проговариваю тихо, стоя рядом с Рэйвеном напротив маленького надгробия, на котором лежат свежие цветы. Я на третьем месяце беременности и уже немножко видно животик. Рэйвен молчит, и я продолжаю. — Это мощнейший эликсир. И очень опасный. Попадая к ребёнку, он создаёт вокруг него ложную ауру, которая считывается целителями как драконья. Ребёнок даже рождается с ней, вот только…

— Вот только этот ребёнок не дракон и долго не проживёт. Зато остальным можно сказать, что ты родила дракона. Запредельный в своей жестокости фарс.

— Мне жаль.

— Не стоит. Это в прошлом. — Он мягко притягивает меня к себе, целует в висок, накрывает ладонью живот, нежно поглаживает его. — Думай о будущем.

Из воспоминаний меня вырывает дверь, которая едва ли не слетает с петель, распахиваясь до упора. Повитуха и её помощницы гнут спины чуть ли не к самому полу и бочком-бочком пятятся прочь из спальни.

Генерал Сторм на них даже не смотрит. Впивается жадным взглядом в меня. Размашистым шагом пересекает комнату. Останавливается рядом с кроватью, опускается на колени.

Неверяще смотрит на меня, на ребёнка, снова на меня, тяжело и с усилием сглатывает:

— Он такой, такой маленький?

— Конечно, — смеюсь, — он ведь только родился!

Протягиваю руку и касаюсь указательным и средним пальцем серебристой прядки в чёрных как смоль волосах дракона — напоминание о том страшном дне, когда он едва меня не потерял.

Рэйвен перехватывает мою руку, подносит к губам, целует чувствительную метку на запястье. Морщусь: щекотно, щетина колется.

— Вечно забываю вернуть его единственной хозяйке, — Рэйв тянется во внутренний карман. — Позволишь?

Неуверенно киваю и наблюдаю, как на мой указательный палец легко и свободно скользит изящный перстень из зачарованного серебра с чёрным агатом. Фамильный перстень рода Сторм. По какой-то причине Джиральдина его так и не носила…

Любуюсь переливом чёрных граней. Из чистого любопытства пробую его снять.

— Хм, крепко сел! — ворчу себе под нос, прокручивая на пальце перстень, делаю вид, что пытаюсь стянуть его.

— И пусть! — Рэйв накрывает мою руку своей рукой, чуть её сжимает. — Потому что больше его снимать не придётся.

Какое-то время мы с ним смотрим друг на друга. Я первая отвожу взгляд, делаю вид, что рассматриваю сына и даже себе не признаюсь, насколько мне не по себе не видеть вертикальных зрачков и притаившегося за ними зверя.

— Хочешь его подержать? — протягиваю малыша.

Рэйвен кивает. Не дышит, принимая крохотного сына в кольцо своих сильных рук. Поднимается на ноги. Смотрит с нежностью и трепетом на сына, затем на меня с безграничной любовью, которую я даже на расстоянии чувствую.

Запрокидывает голову и выкрикивает хриплым срывающимся от волнения голосом:

— Сын! Это мой сын!!

А у меня в этот момент что-то словно бы щёлкает в голове. Я смотрю на тёмные столбики кровати, на балдахин из тяжёлой золотистой парчи, которые я выбирала не задумываясь и наспех, стремясь поскорее закончить ремонт в главных женских покоях, смотрю на собственные руки поверх белоснежного одеяла и вдруг отчётливо вспоминаю тот давний сон Рэйва, в который я когда-то нечаянно провалилась.

Я думала, там показано прошлое, а оказалось — будущее. Выходит, тот сон был вещим. И та женщина на кровати, что родила Рэйвену долгожданного сына это я.

— В чём дело? — Рэйв вмиг замечает перемену во мне.

— Ни в чём! — стараюсь поскорее улыбнуться. — Просто задумалась.

— О чём?

— Теперь у тебя есть сын-дракон. И вроде бы всё хорошо, но я боюсь, что этого мало, что совсем скоро одного лишь этого тебе будет недостаточно.

Без зверя и магии — повисает в воздухе невысказанное вслух опасение.

Но Рэйв, кажется, понимает, о чём я. Подходит вплотную к кровати и садится на её краешек.

— Мелли! — Матрас под его весом прогибается. — Послушай, что я тебе скажу и хорошенько запомни. Я люблю тебя. Всё, что ты есть это всё, чего мне будет достаточно. Всегда. Просто верь мне.

Смотрю в его лазурные глаза и впервые за несколько месяцев не хочу отводить взгляд. На сердце становится спокойнее. Согласно киваю. Верю.

Мелинда, тремя месяцами позднее.

— Леди Пронна! — сбегаю вниз с крыльца прямо под мелкий колючий дождик. Холодные капли тут же попадают за воротник и на щёки.

Матушка Рэйвена уже держится одной рукой за дверцу экипажа, нагруженного сверх меры сундуками и сумками.

Оборачивается, смеряет меня привычным недовольным взглядом, поджимает губы, качает головой:

— Ну, вот зачем? Зачем выскочила? Простудиться хочешь?

— Почему вы уезжаете? Почему сейчас?

«Когда мы только-только поладили»?

Едва только Корвину минуло три месяца, свекровь объявила о своём намерении оставить мирскую жизнь и отправиться в Обитель Светлейшего. Причём, вчера объявила, а сегодня уже заложила экипаж.

Рэйвен только махнул рукой, а я никак не хотела мириться с этим её решением. Последние месяцы сблизили нас так, как не сблизили все предыдущие годы. И мне даже казалось порой, что она смотрит на меня с гордостью и уважением, хотя и старается этого не показывать.

— Мелинда, Мелинда! — качает головой леди Пронна. — Пойди сюда ближе, под зонт, не то вымокнешь.

Послушно встаю под широкий чёрный зонт леди Пронны. Матушка Рэйвена убирает с моего плеча невидимую пылинку:

— Одно гнездо не вместит двух орлиц, каждая захочет главенствовать.

Открываю и закрываю рот, встряхиваю волосами:

— С каких это пор вы видите во мне орлицу?

Леди Пронна оглядывается по сторонам, убеждаясь, что поблизости нет посторонних ушей:

— Пока Рэйвен возился с тобой после яда чёрного скорпиона, я попросила у сестры Зарины донесение насчёт беглой монахини, то, из-за которого они так переполошились и прискакали в наш замок. Сестра Зарина любезно мне его продемонстрировала. И что ты думаешь я в нём обнаружила?

Медленно закрываю и открываю глаза. Улыбаюсь уголками губ:

— Не знаю. Что?

Матушка Рэйвена подаётся вперёд, почти касаясь губами моего уха:

— Твой почерк, Мелинда. То послание в Обитель отправила ты.

Сказав это, свекровь выпрямляется и смотрит на меня почти с восхищением:

— Ты поняла, что от Рэйвена тебе не сбежать и решила выбрать из двух зол меньшее. Вернуться к нему, но обеспечив себе и своим детям законный статус и положение. Вот только Рэйвен не спешил тебе всё это предложить. Нужно было его подтолкнуть. Как? Создав реальную угрозу, что тебя у него отберут. Что ты и сделала. Должна признаться, блестяще. Не переживай, я никому не говорила и не собираюсь. Ты изменилась, Мелинда. Отрастила зубки. Такой ты мне нравишься больше. Поэтому сейчас я со спокойной душой оставляю на тебя замок и сына. Обещай быть сильной! Береги себя и моих внуков.

Она тепло меня обнимает, а после вручает мне зонт, разворачивается и забирается в экипаж, который тут же приходит в движение.

Шуршит мелкий гравий. Стоя под зонтом, я смотрю вслед быстро удаляющемуся чёрному экипажу, с лёгкой грустью осознавая, что с отъездом леди Пронны уходит целая эпоха и как раньше уже не будет.

Подношу к глазам руку, на которой сверкает фамильное родовое кольцо женщин Сторм.

— Будет только лучше! — проговариваю уверенно и громко. — Я справлюсь, леди Пронна, обещаю!