Реплика

Глава 33. Друг человека

В который уже раз Александр проснулся в половине четвёртого ночи и осознал, что выспался.

...Следующая “внутренняя” неделя пролетела уже без путешествий. Учитель собрал и обработал данные – но и без него уже понятно, что то самое невесть что, чего не могло быть в реальности – человек с провалами вместо глаз и все окружающие люди в том же виде – совпадают, по словесному и косвенному описанию с тем, что произошло во Вселенной Майнис (“ВМ”). У каждого отпечатка Вселенной есть и внутреннее именование, идентификатор – сплошь цифры и греческие отчего-то буквы... Проще оказалось добавить новое название, чем пытаться запомнить идентификатор.

Александр отодвинулся от стола. Уже не удивляла имитация стола в имитации квартиры в имитации Вселенной. Всё же карманная Вселенная оказалась чисто научным термином. Всю суть пока не понять – там совершенно заумная физика и сложнейший матаппарат, но Ника права: для тех, кто создал комплекс, подобные исследования были рядовым делом. Нужно время для исследований? Не вопрос: запускаем процесс формирования карманной Вселенной – и работайте себе на здоровье.

Страшно представить, какие возможности это даёт. Помимо неограниченного ресурса времени – комплекс включил семисоткратное сжатие только тогда, когда Учитель предположил, что цивилизации и жизни в целом на Земле грозит уничтожение. Но сам ведь Учитель ничего не делает – ни запускает практически неуничтожимых роботов-синтетов, ни иным способом вмешивается в события снаружи. Только через доверенных лиц, только чужими руками. Почему? И если комплекс существовал уже тогда, когда произошёл катаклизм в “ВМ”, отчего никто не вмешался? Не было доверенных лиц, или?

Слишком много “или”.

Жутко тяжело и неудобно принимать концепцию того, что не только будущее может быть вероятностным – к такому чтение фантастики подготовило – но и прошлое, и настоящее. Что возможно намеренное обеднение, поглощение фаз – при котором для тебя может пройти миллион лет, а для окружающих – пара минут (не преувеличение: примерно о таком предельно возможном сжатии времени упоминается в “учебнике по всем наукам”). Что ты вообще и близко не понимал, что такое время и как именно оно себя может вести...

Как можно было уничтожить существ, обладающих таким знанием? Что же должно было противостоять им, почему всё это оказалось на Земле? И каждый такой вопрос порождает десятки новых. Рабочая тетрадь вся исписана вопросами, а вот ответов маловато.

Александр помотал головой. Ника эти дни, пока они учатся, тренируются и занимаются обыденными делами, всегда где-то рядом. Но только не по ночам: после того, как они вместе видели смерть Майнис, Ника остаётся по ночам у себя, уже не в нарисованной комнате. К себе не приглашает. Александр раз или два останавливался у двери в её комнаты – то ли не хватало смелости постучать, то ли ещё что. Но всё остальное время Ника рядом – и это очень сильно поддерживает. Наверное, так правильнее. И где-то там, снаружи, Вероника и Римма, и вскоре закончится второй час их пребывания на привычной Земле.

Второй час там, второй месяц здесь. Пока неясно, что толку от всего того вороха знаний – помимо очередного шока: окружающий мир вовсе не таков, каким казался всё это время. И, вполне возможно, хранится в виде длиннейшего отпечатка где-то у Учителя, и когда-нибудь кто-нибудь ровно так же придёт сюда и станет выяснять – а был ли шанс предотвратить катастрофу...

Александр вновь помотал головой и направился в лабораторию. Строго говоря, их тут теперь несколько: после того, как Римма обрела физическое тело, Вероника при помощи дяди Кубика создала в комплексе несколько новых комнат, они и стали местным научным центром. И химия тут, и физика, и генетика, и чего только нет!

* * *

— Компьютер, вывести объёмные модели номер двенадцать и одиннадцать, раздел “Майнис”, – приказал Александр, становясь перед проекционной площадкой. Тестовый стенд в “Реплике Плюс”, на котором выступали Селена, Ника и другие Реплики со своими людьми, меркнет перед возможностями этого устройства – хотя по назначению они похожи.

Двое людей – объёмные модели – появились на площадке, мужчина и женщина. Ника потратила очень много времени, чтобы построить эти модели на основании своих с Александром визитов в “ВМ”, ну и по собранным там материалам. Самоназвание той планеты, на языке Майнис и остальных, значило примерно то же, что и Земля на русском. Так и отметили: “Земля-ВМ”.

Александр всматривался в лица и прочие части тела тамошних людей, и не переставал удивляться. Вместо одежды на них подобие нижнего белья – закрывает области гениталий (хотя неясно, кого тут смущаться, это ведь не живые люди – но Ника твёрдо решила демонстрировать модели без одежды только по дополнительному уточнению).

Удивительно, что там, во время спасательной операции – и позже, во время последнего визита к Майнис, люди Земли-ВМ казались точными копиями людей Земли. А сейчас отчётливо видны различия.

Люди Земли-ВМ теплокровные, но голова их более продолговатая, нос заметно меньше выступает, волосы короткие, оволосение практически по всему телу – сильнее всего покрыты спина, живот, “галифе”, у женщин – дополнительно область под молочными железами. Их четыре, по две с каждой стороны, нижние – рудиментарные; по словам Ники, у женщин далёких предков людей-ВМ было по шесть. Рудиментарный хвост в два небольших позвонка, чуть длиннее полутора сантиметров; толстые ногти на руках и ногах – в поперечном сечении близки к треугольнику и обычно тёмного цвета. Когти, в общем. Белковая форма жизни, строение клеток в общем похоже на то, что у форм жизни на Земле – пятьдесят шесть хромосом, и множество незнакомых земной науке органелл в клетках.

Люди, но другие. Но где они? Что с ними стало? Учитель не отвечал на эти вопросы. Стойте, но ведь есть карты звёздного неба Земли-ВМ! И есть подробнейшие карты звёздного неба Земли, с момента, когда комплекс появился здесь. А что если...

Александр сам не заметил, как уселся за ближайший терминал и принялся искать. Голова работает чётко как никогда: когда утомляют вопросы, устаёшь от нового знания, когда ощущаешь, что одинок или остался без почвы под ногами... помогает работа.

Уже через полчаса Александр “скормил” программе-картографу все известные данные о звёздном небе Земли-ВМ и принялся искать в банках данных совпадения. В этом здешний картограф не знает равных: алгоритмы хранения и поиска, никому пока не известные на оставшейся Земле, в считанные секунды сопоставили карты звёздного неба с известной частью местной галактики, Млечного Пути.

В этом месте Александр взмок от волнения. Не сразу решился дать команду на поиск временных закономерностей – и принялся сличать, что, когда и как выглядит – сопоставляя всё более и более давние даты.

Через час и двадцать минут он смотрел на результат. Земля-ВМ, вторая планета звёздной системы звезды спектрального класса G5, практически по другую сторону диска Млечного Пути – что означает, что наблюдать её с Земли невозможно, мешает ядро галактики и множество звёзд а предполагаемой линии наблюдения.

И дата. С точностью до десятилетия: девятьсот тридцать пять тысяч сто пятнадцатый год до новой эры, по летосчислению Земли. Примерная дата смерти Майнис. Счастливой, если уместно это слово: её сын, Александр, помог людям своей планеты превозмочь последствия вторжения поглотителей, и разработал несколько интересных теорий, откуда взялась та напасть, и как предотвратить подобные события в будущем.

Вот это да... Александр смотрел на конечные выводы – не забыл внести их в рабочие записи – когда услышал, как позади него хлопают в ладоши. Оглянулся – Учитель. В неизменном облике учителя пятидесятых годов прошлого века – судя по костюму и очкам.

— Очень хорошо, Александр, – покивал Учитель. – Вы быстро решили эту задачу.

Что-то в тоне Учителя подсказало мысль, которая немедленно прыгнула на язык.

— Вы не отвечаете на подобные вопросы, потому что я... мы и сами можем найти решение?

— Верно. – Учитель поправил очки. – Вам нравится получать решение, раскрывать загадки, снимать завесу тайны, ведь так? – Александр кивнул. – Если потребуется, я сообщу вам всё, что потребуется. Вопрос только в целесообразности.

Учитель не отвечает на вопросы “почему” и “зачем”, Александр уже знает. Улыбнётся так и разведёт руками. И всё.

— У вас есть критерии, по которым вы разрешаете или не разрешаете появляться в комплексе, – предположил Александр. Когда рассуждаешь вслух, Учитель может сообщить в процессе что-то новое. И почти никогда не отвечает на вопросы, если в тех нет хотя бы части ответа... Вот оно что! Учитель добивается, чтобы мы сами отыскали ответы, или подошли к ним как можно ближе!

— Всё так, – подтвердил Учитель. Эта его привычка отвечать вслух на мысленные рассуждения первоначально пугала, потом немного раздражала. – Время завтракать, Александр. Сказать вашим друзьям, что вы задержитесь?

— Ого! – Александр взглянул на здешнее устройство связи, коммуникатор. И верно, как время-то пролетело! – Нет, я иду. Спасибо, что напомнили.

Учитель с улыбкой слегка склонил голову – обычный для него жест благодарности. По словам дяди Кубика, похвалу от Учителя он слышал считанное количество раз. По пальцам одной руки можно сосчитать.

Что ж, вот и первый раз случился.

* * *

— Ничего себе! – восхитилась Ника, когда Александр пересказал остальным, что успел обнаружить. – Какой ты молодец! – Она встала, подошла к Александру и, наклонившись, поцеловала в щёку. – Как интересно... и печально. Почти миллион лет где-то там жили почти такие же люди... – Ника выпрямилась и зачем-то задрала голову, глянула в потолок. – И всё, да? Учитель сам ничего не добавил?

Александр покачал головой.

— Как обычно, – вздохнул Кубик. – Что ж, учимся дальше? Через три часа жду вас в тире. Ника, спасибо, всё очень вкусно!

— На здоровье, – улыбнулась Ника и остановила Александра жестом, когда дядя Кубик кивнул и ушёл – куда-то по своим делам – а Александр направился было к моечной машине. – Нет-нет, займись чем хотел, я сама. Что? – улыбнулась она, когда Александр встал перед ней и взял за руки.

— С тобой всё хорошо? – посмотрел Александр в её глаза. Удивительно: почти всю последнюю неделю ну практически ни разу не подумал о Нике как о машине.

— Да, и ты знаешь, почему, – шепнула она. Стремительно придвинулась и легонько коснулась губами его губ. И сразу же отстранилась, не пытаясь освободить руки. – Теперь ты понимаешь, почему?

— Тебе неприятно, когда я думаю о тебе, как о машине, – кивнул Александр. – Наверное, мне тоже было бы неприятно.

— Но ты стараешься! – Ника осторожно освободила руки и погладила его по щеке. – И это ужасно приятно. Мне кажется, они вернутся сегодня, – добавила она, понизив голос. – Попробуешь что-то ещё узнать о Майнис?

Александр решился внезапно. Вспомнил, как изменилось лицо Ники, когда там, “в гостях” у Майнис-старушки, Ника проверила, жива ли их хозяйка – прикоснулась к её лбу и шее.

— Ты что-то почувствовала там, когда прикоснулась к ней?

— Да, – кивнула Ника и отвела взгляд. – Наверное, примерно так же было с Риммой, когда умерла Настя. Прости, Саша! – Ника посмотрела в его глаза. – Я хочу сама вначале понять, что же такое я почувствовала. Но я расскажу. Не сердишься?

А вот это прежняя Ника – та, “за экраном”, такой фразой она всегда начинала разговор, когда притворялась, что смущена своей оплошностью. Но это она тогда притворялась...

— Нет, – покачал головой Александр. – Если сможешь – подходи в биохимическую, попробуем вытащить что-то ещё вместе.

* * *

Александр проснулся оттого, что его потрогали за плечо. Уселся прямо – уснул прямо на рабочем месте – и успел увидеть, как сами собой исчезают, словно впитываются в стол, пушистые не то подушки, не то что ещё – прямо на столе были. Однако! Вот это сервис – и действительно, ничего не затекло, и бодрость вполне приятная. Хотя всё равно спать лучше в постели.

Александр оглянулся и увидел сияющую Римму. Улыбаясь, поднялся на ноги и его крепко обняли, чмокнув в щёку.

— Папа, ты прелесть, я ужасно соскучилась!

— За два часа? – улыбнулся Александр. От Риммы пахло летом – ветром, листвой, жарким Солнцем – с собой принесла, на одежде? Как интересно. Воздух в комплексе отнюдь не пресный, в каждое комнате пахнет по-своему, но вот сейчас показалось, что пресный.

— Кому два, кому больше, – покачала головой Римма. – Идём, идём, куча новостей, хорошие тоже есть. Уже обедать пора, ты что, с ночи тут сидишь пашешь?

— Примерно, – согласился Александр. Посмотрел на экран – судя по изображению, потрудились они тут с Никой неплохо, картографировали ближайшие окрестности звёздной системы Земли-ВМ, да ещё и лингвистические заметки какие-то... ладно, потом.

— ...Саша! – улыбающаяся Вероника тоже обняла его. И тоже накатила волна запахов лета – странно, с чего бы вдруг? Не забыть отметить в рабочей тетради. – Потом, всё потом. Мы жутко соскучились. Но сначала обед.

— ...Папа, прикинь, Сара наша там на работу устроилась! – пояснила Римма, не утерпев. За трапезой обычно молчат – видимо, в семье дяди Кубика тоже соблюдалось “пока я ем, я глух и нем”. Но когда Римма за столом, ей никто не указ. – Реально! В ветеринарной клинике, у чёрта на рогах. Про неё даже пару репортажей сняли для ящика. Ты её не узнаешь, точно говорю – и глаза лучше видеть стали, и не хромает. За порядком сидит, если кто животное оставил, а оно пищит – идёт, зовёт на помощь. В общем, стала сотрудником, кроме шуток. И глаза такие умные!

— У неё и раньше не глупые были, – согласился Александр. – Интересно. И как её туда занесло?

— Встречу, спрошу, – пожала плечами Римма. – Если захочет рассказать. Но точно она, я туда успела тенью сгонять и взять биологические образцы. Короче. Были мы в том самом месте, где сидело то безглазое чучело. Ну, в нашем, реальном мире сидело бы. И там что-то очень странное, смотрите. – Она достала свой смартфон и вывела картинку.

Они посмотрели и оторопели. Дудочник сидел на деревянном ящике возле бетонных блоков. Ящика там нет, а возле тех блоков газон – пышный и плотный некогда ковёр всевозможных сорняков и неистребимой травы-муравы – пожух, увял, что-то такое.

— Вы тоже видите, да? – указала Римма. – Круговая граница. В центре всё угнетено, где-то метрах в двух уже всё обычное. И ещё вот что.

Другой снимок. Низенькое, пожелтевшее растение – где-то в центре этой области. И видно, насколько странное у него строение – беспорядочно разросшиеся листья, все разной формы и цвета, пошедший шишками и всем таким стебель.

— Как будто мутация, – пояснила Римма и натолкнулась на тревогу во взгляде Ники. Та встретилась на долю секунды взглядом с Александром, и тут же выпалила: – Это всё надо уничтожить! Это серьёзно!

— Уже, – покивала Римма, не меняя выражения лица. – Что характерно, никто не заметил. Взяла пробы и спалила там всё к чертям, теперь только глина и угольки местами. По лицу вижу, вы тут видели то-то похожее?

— Я расскажу, – покивала Ника. Уточнила: – Мы расскажем, да? Там точно не было людей, ну, странно себя ведущих? Это очень серьёзно и очень опасно!

— Не было, – успокоила её Римма. – Моя тень там дежурила, и всё ещё дежурит. Я тоже не только пальцами деланная... – Она прыснула, увидев выражение лиц “родителей”. – Всё-всё, не буду портить обед, всё остальное потом.

* * *

— Оставь, – попросила Вероника, войдя в его комнату и положив ладонь на плечо Александра. За окном – летний день. Такое ощущение, что в этой карманной Вселенной каждый день – солнечный, ясный и многообещающий. Может, так и правильно. – Саша, оставь всё на минутку, ладно?

Он поднялся, повернулся к ней... и Вероника обняла его, крепко прижала к себе. Но не чувствовалось на этот раз ни неистового, всесжигающего желания, ни туманящего рассудок мускуса. Просто человек, очень близкий и дорогой, которого давно не видел.

Александр сам не ощутил, когда именно это случилось. Не было ощущения ничьего голоса, но Вероника словно рассказала ему – передала – все те события, что произошли там, за пределами комплекса, на обычной и привычной такой Земле. И свои хлопоты вокруг попавших в беду людей – сумела помочь, не дала отнять у них ни деньги, ни имущество; и их с дочерью открытия по поводу промзоны; и то, как они изучали ролики про Сару. Всё просто оказалось в памяти, словно и было там всегда.

— Ты почувствовал, да? – Вероника отстранилась, улыбаясь, и погладила его по щеке рукой. – Я почувствовала. То, что было с вами здесь. И немного даже завидую, если честно, столько всего интересного!

— Почувствовал, – согласился Александр и обнял её сам. В голове отчётливо становилось всё больше порядка. Переставали мучить неразрешимые вопросы, и главное ощущение: он среди людей, которые не задумываясь придут на помощь любому, кто попал в беду. В первую очередь – любому из тех, кто рядом. Да. Именно так.

— Мне тоже гораздо лучше. – Вероника легонько поцеловала его в щёку. – Теперь – намного. Ты что-то нашёл про Сару, да? Покажешь?

— Нашёл, и это очень странно... хотя тут теперь всё странное. Вот, смотри.

Вероника присмотрелась к самому длинному ролику про Сару – где она показывала чудеса интеллекта, когда её просили делать простейшие трюки – показать ближайшего человека, показать дверь, показать стол и всё такое. Пока репортёр и сотрудники клиники умилялись от восторга, Александр смотрел – и указывал Веронике, куда смотреть – на передние лапы Сары.

Ритм. Едва заметный, но несомненный. Причём два типа движений: приподнять и поставить, и провести по полу.

— Сразу подумал про азбуку Морзе, – пояснил Александр. – Касание – точка, когда проводит – тире. И вот что получается.

Он пролистал часть экрана и Вероника ахнула, прижав ладонь ко рту.

— Ника, Римма, дядя Кубик, – позвала она в коммуникатор. – Пожалуйста, подойдите к нам, это важно.

А сама смотрела на всё ту же повторяющуюся фразу. Когда Сара “выбивала” её, она смотрела чётко в камеру, в глаза зрителя.

“САША, Я ДРУГ ЧЕЛОВЕКА. ПОЗОВИ, Я ПРИДУ. САША, Я ДРУГ ЧЕЛОВЕКА. ПОЗОВИ, Я ПРИДУ...”

Вновь и вновь, вновь и вновь.

— Очешуеть! – услышали они голос Риммы за спиной. – Вот я тормоз-то! Ведь смотрела и не видела! Посмотрим другие ролики, да?