Реплика

Глава 37. Амнезия

Александр вновь едва не заснул – может, не стоило отключать “автоматический тоник”? Клюнул носом, едва не упал. Оглянулся – он в палате Вероники. Ничего не изменилась – лежит, спит (хочется верить, что спит), по всем признакам просто спит. Но вот проснётся ли, и когда – вопрос. Искусственная вентиляция лёгких в действии, а его, Александра, уже несколько раз пытались выдворить из палаты.

Наверное, не повторяют попытки по той же причине, по которой так долго не замечали ни его, ни Веронику. Почему не замечали – тоже не очень понятно.

Александр смотрел на спокойное лицо Вероники и вспоминал. Всё началось часов шесть назад – здешних, внешних часов, а кажется теперь, что год.

* * *

Учитель инструктировал их индивидуально. Ещё одна странность: после того, как Александр и прочие смогли заставить парить платок – сработало то похожее на магию воздействие – каждое отдельное упражнение стали обозначать не числами, а странно звучащими словами неизвестного языка. Но запоминалось легко и просто.

Тридцать восемь упражнение. Тридцать восемь кирпичиков, строительных элементов воздействия. Вот скажи кому-нибудь, что выполняя ряд простых действий, по сути – забав, можно заставить левитировать лёгкий предмет. Учитель не запрещал повторять именно это упражнение, и Александр ещё несколько раз выполнил его у себя в карманной Вселенной. Работало без сбоев. Удалось поднять не просто лоскуток ткани – в конце концов, Александр смог поднять небьющуюся тарелку (и даже опустил её плавно, чтобы не проверять, вправду ли не бьётся).

Теоретическую часть Учитель давал, точно, есть конспекты. Но почему-то именно теоретическая часть выпала напрочь, когда их команда отправилась на первое настоящее задание.

И почему-то именно Александр удали указание оставаться внутри шлюза – ждать; если придётся – проводить эвакуацию. И зачем тогда было отрабатывать десятки “заклинаний” – последовательностей кирпичиков – действие которых так и не объяснили? Это всё выглядело очень и очень странно. А вот другие, похоже, точно знали, что делают: Ника и Римма вышли прямо перед теми, с чёрными дырами вместо глаз, и... непонятные люди вначале попадали наземь, кто где стоял, а затем протаяли – как и не было. Куда делись? Что с ними стало? Затем в игру вступили Вероника и дядя Кубик – вспыхнула ярким светом нарисованная чем-то светящимся, прямо на полу здания, непонятная диаграмма, и всё – Учитель дал команду отступить и высаживаться в новом месте.

Александр всё это время оставался в шлюзе. Ни разу не получил команды выйти наружу и, если по совести, начинал уже злиться. Объяснят всё потом, как же. И наблюдал – остальные четверо появлялись в самых разных местах, в том числе в той огромной цилиндрической комнате, в которую когда-то уже попадали. И вот там, уже когда отходили, вновь успели заметить появление других людей. Несомненно, людей. Но и в этот раз Учитель дал команду отходить, не связываться, не вступать в переговоры – времени мало.

После двенадцатого такого десанта – в последний раз это было где-то в пустыне: жарко, Солнце в зените, и кругом песчаные дюны – все вернулись в шлюзовую. Удивительно, но никто не выглядел уставшим, даже Вероника и дядя Кубик.

— Прямо как на учениях, – заметила довольная Римма. – Круто. Саша, мы правда всё объясним! – поймала она взгляд Александра. – Есть причина ничего не говорить, правда. Дядя Кубик? Что-то ещё?

— Ждём, – попросту ответил дядя Кубик. – Это была первая волна.

Римма присвистнула.

— Сколько же полезет из второй?

— Не шуми, – поднял указательный палец дядя Кубик. – Сейчас, сейчас станет ясно... пока что всё тихо, ждём.

— Откуда мы знаем про новую волну? – тихо поинтересовалась Ника, но ответа не последовало. Минуты текли и текли, и вот это самое ожидание оказалось самым неприятным испытанием.

— Есть, – коротко заметила Римма, указав на монитор. – Ничего не напоминает?

Ещё как напоминало. Тот самый вход, в Управе, в адвокатскую контору Вероники – зажглась та самая ломаная, что отделяла “приклеенные” части другой реальности – и вновь вышли из дверей конторы две женщины в чёрном. Вышли и ровно так же скрылись за дверью, что должна вести на лестницу.

Дядя Кубик выслушал “вводную”.

— Сейчас сложнее, – пояснил он. – Портал нельзя открывать поблизости, заметят. Мы подъедем туда на машине; Александр – следишь за монитором – и если что-то не так, сообщаешь. Ты – гарантия нашей безопасности сейчас, Учитель всё пояснит, когда нужно. Всё? Все готовы?

Все переглянулись и кивнули. Включая Александра.

— Отлично. Удачи! – пожал руку Александра дядя Кубик. Остальные повторили его жест – и вышли через шлюз.

Александр остался один – в большой комнате, у стола, на котором в лице его смотрело шесть мониторов. Справа от стола стоял спокойный и уверенный в себе Учитель – именно это и успокаивало.

Александр следил. Никаких больше движений или странных появлений не было; минут через двадцать появилась вся компания – шли так, что как бы случайно оказались все вместе в конце коридора. Вероника и Римма быстро заглянули за дверь адвокатской конторы. Вышли, знаком показали – чисто; после этого Ника и Римма обследовали коридор – не очень обрадовались, но, похоже, уже получили инструкции на этот счёт. Что-то не то нарисовали, не то начертили, и направились за дверь.

Видимо, учитель переключил камеру наблюдения на ту, что несёт Римма. Александр уже не очень удивился, увидев бесконечный коридор в обе стороны. Ника и Римма заглянули, по очереди, в ближайшие секции, затем молча указали на левую – на ту, что вела влево, когда команда спустилась с лестницы – и направились туда. Римма шла первой, дядя Кубик и Вероника следом, Ника замыкала. Очевидно, что и Римма и Ника видят всей поверхностью, внезапно к ним не подкрасться, врасплох застать трудно: невидимые подвижные камеры-мониторы летели в том числе перед Риммой.

— “Вавилон”, – произнёс Учитель громко. Александр вздрогнул. – Повторяю, “Вавилон”, по всему периметру.

Едва он закончил, из-за каждого – так показалось – дверного проёма выступили люди – все в чёрных одеждах, на лицах – никаких эмоций, в руке каждого – что-то круглое и светящееся. Рябь прошла по окружающему команду пространству, и Александр заметил, что на лицах “встречающих” отразилось вначале изумление, затем – страх. Они явно то ли пытались что-то сказать, то ли им не хватало воздуха – судорожно открывали рот, мотая головой, всплескивали руками, и в итоге падали, оседали на пол – живые, но беспомощные. Круто... Команда шла дальше, вроде бы просто шли и шли, но все встречные люди – примерно в таких же одеяниях и с такими же предметами в руках – почти сразу же выходили из игры.

— “Театр теней”, – приказал Учитель. – Александр, исполняйте... – и назвал те три условных слова условного языка. Без проблем. Александр выполнил “заклинание”, и справа от него возник прямоугольник – словно дверной проём. В него тотчас вошли все четверо. – Продолжаем по схеме “Тор одиннадцать”, – пояснил Учитель. – Все по боевым постам. Применяем “Театр теней”!

* * *

...Они шли по тому же бесконечному проходу, укладывая выбегающих противников тем, что Учитель назвал “Вавилоном”, и коридор становился ярче, жарче и просторнее. Несколько раз Учитель указывал направление, и тени команды – мобильные копии из адаптивного коллоида – сворачивали то направо, то налево, и нападавших становилось раз за разом всё больше. Портал двигался следом за командой – тени пока успешно отбивали все попытки контратаки, но Учитель явно ведёт их группу к чему-то серьёзному, к главному здешнему противнику.

И – никаких пояснений. С другой стороны, если ты – солдат, кто сказал, что тебе должны сообщать каждую подробность военной операции? Примерно так думал Александр, исполняя по указанию Учителя нелепо выглядящие действия – и от них был какой-то толк там, в лабиринте коридоров.

Разумеется, следили за всеми направлениями; перед тем, как свернуть следом за остальными, Римма или Ника – в зависимости от того, кто из них замыкал – что-то делали в проходе такое, что он переставал быть проходом: там возникала стена. Может, казалось, а может – и вправду слышалось, как подобные вновь созданные стены кто-то пытался одолеть, проломить с другой их стороны – но тщетно. Стены держали, в бою участвовали только тени – и до сих пор ни одна из них не рассеялась, не была уничтожена.

Сказать по совести, всё очень походило на компьютерную игру. Что-то ненастоящее было во всём этом – и серьёзность с собранностью всех остальных только добавляла уверенности, что всё это не зря.

...Краем уха Александр слышал как-то раз рассказ о том, чем отличается поведение тех, у кого есть подлинный боевой опыт – в разнообразных симуляциях: пэйнтбол, состязания в компьютерные “стрелялки”. Подлинные бойцы никогда не пёрли “с шашкой наголо” – в реальности нет возможности нажать на клавишу и, вернувшись в мир живых, продолжить боевую задачу. Зато геймеры были напрочь лишены такого предохранителя – именно потому, что в привычной для них обстановке никакая смерть не была настоящей.

А вот здесь и сейчас она, похоже, настоящая. Настоящее некуда. Может, потому дядя Кубик не лез на рожон, и даже совершенно безбашенная Римма тоже не вылетала вперёд всех (знает ведь, что коллоид не то чтобы неуязвим – ему крайне сложно по-настоящему навредить).

Поворот за поворотом; этих, в чёрных плащах, становилось всё больше, и вдруг показалось, что попали на открытое пространство. Но только показалось.

Геометрию всего этого Александр по-настоящему прочувствовал уже потом, когда глядел на оперативные записи. Запомнилось яркое, напоминающее солнечный диск свечение над головой, и ещё: все уцелевшие люди в чёрном стремительно бросились кто куда. А Учитель спокойным, лишённым всяких эмоций голосом, приказал Александру, какое именно упражнение выполнять. Какую цепочку упражнений.

Что творилось там, снаружи, Александр помнил смутно; исполнял цепочку упражнений, от них сложно оторваться так, чтобы одновременно воспринимать реальность.

Помнил только, что на полу зажглась странная диаграмма – искажённого вида не то звезда, не то что-то похожее; у кончиков лучей её начали разгораться неправильной формы пятна на полу, и словно чей-то голос шептал, отвлекая, раздражая и мешая, одну и ту же непонятную фразу “Enkaryshedfor anaia... maen san Aforgomon...” и далее такая же абракадабра.

— Александр, старайтесь не отвлекаться, – напутствовал Учитель. А другим он, видимо, выдал иное указание: тени команды бросились к пятнам на полу – не встали на них, но встали рядом, и яркий, подобный Солнцу диск высоко над головой принялся плыть и пульсировать. И Александр ощутил – накатило – чью-то чёрную, едва переносимую злость и, как ни странно, страх.

Тени исчезли. Все разом – словно стёрли. Краем глаза Александр успел увидеть, как исчезают – уже не тени, уже их оригиналы – по эту сторону экранов. Вначале дядя Кубик, затем – одновременно – Римма и Ника. Затем испарился Учитель. Александр успел ещё увидеть, что вскочившая со своего места Вероника бросилась к нему и толкнула, отбрасывая прочь от стола, поворачивая кресло в сторону. Александр успел ещё осознать, что закончил, наконец-то, все те упражнения, о которых сказал Учитель, и – услышал сигнал тревоги.

— Внимание персоналу, всем эвакуироваться через запасные выходы. Убежище скомпрометировано, повторяю – убежище скомпрометировано, всему персоналу эвакуироваться через запасные выходы.

Александр сумел подняться на ноги. Вероника лежала на боку у его ног. А в дальнем конце зала горело марево, клубилось облако – из него выбегали те, в чёрном, и, не сделав и пары шагов, падали, осыпаясь пылью. И ещё, и ещё.

Александр с трудом поднял Веронику на руки, оглянулся – больше нет. Наверное, они эвакуировались. Вот почему исчезли. И им пора уходить. Идти с Вероникой на руках оказалось очень сложно, пусть даже стрелки под ногами указывали направление.

Шаг. Ещё шаг. Ещё десяток. Странно – руки, только что едва державшие Веронику, словно обрели новую силу, пропала усталость. Ещё шаг. Стараясь не оглядываться, Александр прошёл сквозь ярко светящийся прямоугольник аварийного выхода, и жаркий летний ветер толкнул его в грудь.

* * *

Александр не сразу осознал, где он – когда он. Точную дату не понять: одет в привычную одежду: летние туфли, джинсы, футболку и кепку – и жара вокруг. Июль? Уже август? И Вероника на руках – видно теперь, что дышит.

— Вероника? – тихонько позвал Александр. Осторожно встряхнул – чтобы не уронить и не ударить о ближайшее дерево, стоит в самой чаще – ничего. Глаза её закрыты, на вид – спит. Не ощущается тяжести мобильника в карманах, на руках нет часов. Замечательно – вот просто так взяли и выставили из комплекса. И то вопрос, есть ли теперь комплекс, и как теперь искать остальных.

Ладно. Александр сделал несколько шагов – поражаясь, что руки не устают держать Веронику – и понял, где он. Если пойти в западном направлении выйдет к одному из приёмных пунктов травматологии. Очень кстати: нужно поручить Веронику специалистам, врачам. Дышит ровно, лицо спокойная, и вроде кажется легче обычного. Оберегая её лицо и руки от жёстких ветвей, Александр направился в нужную сторону. Судя по температуре, полдень уже был, Солнце клонится к закату. Так и оценил, примерно, где запад. И буквально через десять минут густая неприятная чаща стала приятным просторным хвойным лесом, и показалась дорожка. Точно! Туда!

...Александр подходил ко входу с полным осознанием, что стал невидимкой: никто не обращал внимания, и медбратья, снаряжавшие “карету” для поездки, чуть не сбили носилками с ног – и не обратили внимания на отскочившего, насколько получилось, Александра. Всё же он смог войти – внутри пусто, ощущается тёплый сквозняк, кругом полно персонала, обычная такая суета.

И никто не обращает внимания. Александр позвал несколько раз – вообще ноль реакции. Да что за чёрт?! Он осторожно положил Веронику на стоявшие у стены стулья – дышит всё так же ровно, и вроде даже улыбается теперь, и, едва отпустил её, заметил, как вздрогнула, схватившись за сердце, пожилая медсестра, шедшая из коридора.

— Ой! Вы напугали меня! Кого-то ищете?

Несомненно, успела окинуть Александра профессиональным взглядом – не пациент.

— Нужна помощь, – кивнул Александр в сторону Вероники.

— Кому? – вполне искренне поинтересовалась медсестра. Тут что-то нашло на Александра: он взял медсестру за руку, а другой – взял за руку Веронику.

— Ой! – испугалась медсестра. Вот теперь она увидела. – Что с ней? Рассказывайте. – Она осмотрела Веронику. Александр не придумал ничего умнее, чем сказать, что нашёл её в лесу. Ну да – и сам, и одежда Вероники в хвое. Вроде убедил.

— Ждите, я сейчас! – пообещала медсестра и забежала в ближайший кабинет. – Я быстро! – добавила она, поспешив прочь по коридору.

Дальше продолжилась та же дурацкая невидимость: вносили и ввозили пациентов, и ровным счётом никто не замечал ни Александра, ни Веронику. Раз или два ему показалось, что она перестала дышать, и Александр бросался к ней, прижимая ухо к груди – нет, дышит, всё так же. Похоже на глубокий сон, только не получается разбудить. Да что случилось-то? И как искать остальных?

Они не пропадут, повторял про себя Александр. Даже если нас разбросало по Земле, мы и это обсуждали. Просто ждать. И добраться до компьютера и мобильного – до средств связи. Но после того, как врачи займутся Вероникой.

Вернулась медсестра, за ней шёл врач – в очках, в возрасте, в синем халате.

— Где она? – поинтересовался он. Медсестра, похоже, видела обоих, а вот доктор... С ним Александр повторил тот же трюк. Врач вздрогнул, и занялся Вероникой уже без проволочек. Пока держал её за руку и считал пульс, пока делал всё прочее – появились санитары с носилками, и Веронику увезли. Александр повторил простую легенду, как нашёл Веронику в лесу. Врач покивал, передал Александра медсестре, и отбыл.

— Нужны данные, – повторил врач, поправляя очки. – Варвара Алексеевна, – а это медсестре. – Займитесь пока.

Александр покорно назвал свои данные и имя Вероники, едва только медсестра проводила его в кабинет и усадила на стул.

— Вы её знаете? – уточнила медсестра.

— Виделись несколько раз, – выдал часть правды Александр, и продиктовал всё, что знал. Включая свой номер телефона.

— Посеял его где-то, – пояснил он. – Слушайте. Насколько знаю, она сирота. Я могу поискать кого-нибудь ещё – с её работы. Можно держать меня в курсе?

— Даже нужно, – уточнила медсестра. – Подождите здесь, – указала она. – Ей занимаются, не беспокойтесь. Филипп Владимирович говорит, что скоро придёт в себя.

— Мне нужно увидеть её, – немного резко возразил Александр, осознавая, что это он зря – и медсестра, внезапно, согласилась.

— Идёмте, – позвала она. Дошли до лифта, поднялись на два этажа... в конце концов, добрались до палаты. Вероника лежала там, уже в больничном. Александр немного испугался, увидев, что она подключена к искусственной вентиляции лёгких.

— Всё будет хорошо, – заверила медсестра. – Вам туда нельзя сейчас. Найдите телефон, и вам позвонят. Вот, возьмите, – протянула она лист бумаги, на нём – несколько телефонов. – Приёмный покой, а это – Филипп Владимирович. Только не беспокойте его часто, у него много забот.

— Спасибо! – покивал Александр и понял, что не имеет ни малейшего понятия, что теперь делать.

Ладно. Вначале – вернуться в эфир. Телефон, планшет, компьютер. И побыстрее – когда ещё будет помощь, если будет.

Скрипнула дверь в палату, и Александр осознал, что всё вокруг изменилось. Что он в большой комнате комплекса – в столовой – а из-за приоткрытой двери слышны голоса. И отчего-то накатило ощущение “уже виденного”.

— ...Нужно сказать ему, – услышал он тихий голос Ники. – Так нельзя.

— Конечно скажем! – уверенный голос Римма. – Папа, я тебя слышу, подходи.

* * *

Александр вошёл – застал их троих – Веронику, Римму и Нику.

— Тут такое дело... – почесала затылок Римма. – Короче. Нужно, чтобы ты, временно, кое-что не мог вспомнить. Папа, это важно! – тут же уточнила Римма. – Кроме шуток.

— Так надо, – добавила Вероника спокойно.

— Объясняйте, – услышал Александр свой спокойный голос и понял, что он словно во сне – тело ему не повинуется, но видит своими глазами и вроде бы ощущает своё тело.

— Ты меньше всех провёл в комплексе, – пояснила Вероника. – Это если считать и сжатое время. Учитель говорит, что у тебя...

— ...будет больше шансов, – произнёс Александр хрипло, и осознал, что стоит у входа в палату Вероники, а голова идёт кругом.

— Вам плохо?! – подбежала та самая медсестра. – Вам помочь?

— Нет, я сам. Наверное, просто устал, – соврал первое, что пришло на ум.

— Вы несли её так далеко, в такую жару, – согласилась она. – Посидите немного. Вызвать вам такси?

— Да, если можно, – одобрил Александр. И опять: нет при себе вообще ничего – чем платить будем? Но мысль эта пришла в голову не сразу, а только когда уже уселся на пассажирское сиденье.

Первое, что он заметил, выходя из машины – Сару. Точно, она! Александр шёл к подъезду, всего-то сделать шагов десять от дверцы машины, а Сара неслась навстречу – от следующего подъезда – и радостно лаяла, вращая хвостиком.

Он едва успел сгруппироваться, поймав собаку – а она не сто грамм весит, чуть с ног не сбила. Сара успела лизнуть его несколько раз в лоб, и Александр осознавал, насколько собака счастлива. И успел заметить довольное лицо таксиста – согласился подождать, пока Александр поднимется за деньгами.