Русские цари

Анна, род. 28.1.1693 г., вступила на престол 15.2.1730 г., умерла 17.10.1740 г. Отец — Иван V (27.8.1666–29.1.1696, царствовал с 1682 по 1696 г.), мать — Прасковья Салтыкова (12.10.1664–октябрь 1723). Брак 31.10.1710 с герцогом Фридрихом Вильгельмом Курляндским (умер в январе 1711 г.).

Ни один правитель России не оставил о себе такого всеобщего отрицательного мнения, как Анна. В личности императрицы практически не находили положительных черт. Десятилетний период ее правления считается воплощением гак называемой «темной эпохи» России от смерти Петра I (1725 г.) до вступления на престол Екатерины II (1762 г.).

Эта негативная картина является по существу созданием русской историографии 19 в., характеризовавшей время Анны как реакционный режим правления иностранцев, отмеченный коррупцией, насилием и террором, из-за роли, которую якобы играли немцы в русском государственном управлении в 30-х годах 18 в. Такая интерпретация, имеющая в значительной степени националистическую мотивацию, настолько прочно внедрилась во всеобщее историческое сознание под пресловутым названием «бироновщина» — по имени Эрнста Иоганна фон Бирона, фаворита императрицы, — что критичным исследователям лишь отчасти удалось пробить дорогу для взвешенной оценки эры Анны.

Сегодня можно с уверенностью сказать, что Анна и ее правление в общем и целом продолжали дело, начатое Петром I. Новые исторические исследования не только подчеркивают уже в сущности известный факт, что Россия в 30-е годы могла сохранить свое положение европейской великой державы, но и указывают на то, что во внутренней политике различным регрессивным тенденциям противостояли заметные прогрессивные стремления.

Не входившая в круг наследников Анна, родившаяся 28 января 1693 г. в Москве; четвертая дочь Ивана V, сводного брата Петра I, росла на отшибе, так что получила лишь самые начатки хорошего воспитания. После ранней смерти ее отца (1696 г.) о воспитании Анны заботился Петр I, поручивший ее немецким и французским учителям. Благодаря этому она соприкоснулась с западными светскими идеями. Но не меньшее влияние оказала на нее мать, Прасковья Салтыкова, противопоставившая образовательной программе Петра I свое традиционное религиозное воспитание. Получившая поверхностное образование, Анна была совершенно открыта новым тенденциям в культурной сфере. В ее политической и религиозной ценностной ориентации, напротив, доминировали консервативные элементы.

В октябре 1710 г. Анна была выдана замуж за герцога Фридриха Вильгельма Курляндского. После его смерти в январе 1711 г. Анна провела шесть лет при дворе в Петербурге с матерью и сестрами, пока в 1717 г. по желанию Петра I не переселилась в курляндскую резиденцию Митава в качестве герцогини-вдовы. 13 лет, проведенные ею в Курляндии до вступления на петербургский престол, не были радостными. В эти тяжелые годы, когда она была почти без средств и одинока, закалился ее характер. Во внешнем виде все отчетливее проявлялись грубые мужские черты. Она испытала большое разочарование, когда в 1726 г. А. Д. Меншиков, могущественный фаворит Екатерины I, воспрепятствовал ее браку с графом Саксонским Морицем, незаконным сыном короля Польши Августа II.

В результате кризиса престолонаследия, вызванного внезапной смертью Петра II, Анна смогла взойти на русский престол. Это вошло в историю 18 в., богатого кризисными ситуациями, как одна из самых драматических глав.

Переход власти от Петра II к Анне, после почти месячного междуцарствия (с 18 января по 15 февраля 1730 г.), оказался проблематичным не только потому, что пятнадцатилетний Петр II не назначил наследника. Дело осложнялось тем, что со смертью внука Петра I пресеклась династия Романовых по мужской линии. Ввиду отсутствия прямого наследника ситуация была настолько неясна, что амбициозная семья Долгоруких, под влиянием которой находился Петр II, совершила безуспешную попытку посодействовать вступлению на престол невесты умершего императора Екатерины Долгорукой.

Согласно «тестаменту» Екатерины I, подлинность которого не доказана, к наследованию престола предназначались потомки Петра I по женской линии. Однако Верховный тайный совет, высший центральный орган власти государства, находившийся под влиянием двух старомосковских знатных родов: Долгоруких и Голицыных, объявил этот документ недействительным и исключил из наследования петровскую линию, которую продолжали Елизавета, дочь Петра I и Екатерины I, и Карл Петер Ульрих, герцог Голштейнский, впоследствии Петр III, из-за ее «незаконного» происхождения. Вместо этого Верховный тайный совет, фактически узурпировавший абсолютную власть в конце 20-х годов, отдал преимущественное право на престол старшей женской линии Романовых, то есть потомкам Ивана V. Это право перешло к Анне, вдове герцога Курляндского. Такой выбор сулил большие выгоды. Поскольку Анна была незамужней, то, по расчетам Верховного тайного совета, в отличие от своей старшей сестры Екатерины, жены герцога Карла Леопольда Мекленбургского, она не имела бы ни потенциально могущественного супруга, ни прямого наследника. После тринадцатилетнего пребывания при курляндском дворе она не могла иметь существенных связей в России. Но, прежде всего, ввиду сомнительной законности ее избрания, она была бы обязана им, исключительно Верховному тайному совету.

Верховный тайный совет связывал свой выбор с целым рядом «кондиций», которые ограничивали власть императрицы и должны были предписывать олигархическое участие в управлении обеих знатных семей. Согласно этим условиям, Анна не могла снова выйти замуж и назначать наследника престола. Императрица должна была взять на себя обязательство сохранить совет, как центральный оперативный орган власти с высочайшим законодательным, исполнительным и судебным авторитетом. Без согласия совета она не должна была объявлять войну или заключать мир. Императрице было запрещено взимать новые налоги, назначать русских или иностранцев на высокие должности, передавать наследственное имущество, осуждать дворян без проведения процесса, а также отчуждать собственность дворян. Другим важным условием было подчинение гвардейских полков Верховному тайному совету. От Анны потребовали, подписав своего рода ограничительный акт, согласиться на передачу названных властных прерогатив совету.

Ввиду безнадежного положения, герцогине Курляндской ничего не оставалось, как согласиться на требования Верховного тайного совета. Еще до того, как подписанные ею в Митаве «кондиции» попали в Москву, ситуация решающим образом изменилось в ее пользу. Олигархические претензии семей Долгоруких и Голицыных натолкнулись на решительное сопротивление многих дворян. Такое настроение, в меньшей степени, возникало из-за социального антагонизма аристократии и служилого дворянства, а в большей — из-за конкурентной борьбы между родами и дворянскими группировками единой в социальном отношении элиты. Противодействие «кондициям» нашло свое отражение в многочисленных проектах, которые по существу сводились к требованиям ограничить власть совета и учредить в качестве высшего государственного правительственного органа расширенный сенат по образцу петровского. Эти противоречия среди дворянской элиты были выгодны Анне. Сговорившись с высшим духовенством и теми членами совета, которые отрицательно относились к планам Долгоруких и Голицыных, она обеспечила себе поддержку гвардейских полков и отреклась от «кондиций».

Объявленной несколько позже ликвидацией Верховного тайного совета закончился кризис престолонаследия, который в течение длительного времени истолковывался как попытка конституционного преобразования петровского государства. Русские историки либеральной школы (Корсаков, Милюков) в значительной степени ориентировались на так называемый проект конституции Д М. Голицына, в котором, как считалось, нашли отражение конституции западного образца, и интерпретировали события 1730 г. как предвестники конституционного либерализма в России. Более поздние исследования не разделяют эту точку зрения и рассматривают так называемый «голицынский план» как историографическую фикцию. Если меньше смотреть на сообщения иностранных посланников при русском дворе, а больше на конкретные факты, то становится очевидным последовательно олигархический характер «кондиций», авторы которых добивались не участия дворянства в сословной политике, а скорее расширения собственного политического влияния.

Обстоятельства вступления на престол существенно повлияли на Анну и ее правление. Особенно сильным оказался постоянный страх перед заговорами, с которыми она старалась совладать посредством произвола и строгости при осуществлении правосудия. С Долгорукими и Голицыными Анна обошлась жестоко и беспощадно. Учредив Тайную розыскную канцелярию, она возродила то разветвленное ведомство для раскрытия и расследования антигосударственных интриг, которое в 1718–1726 гг. выполняло задачи государственной полиции в случае с великим князем Алексеем. Как инструмент государственного управления Тайная канцелярия, под руководством А- И. Ушакова, который уже в Петровское время считался одним из могущественнейших действующих лиц в этой области, наводила в 30-е годы страх и ужас.

Огромное недоверие Анны к дворянским группировкам и партиям при дворе нашло свое выражение в кадровой политике. Она привезла с собой в Россию свой курляндский придворный штат, состоявший преимущественно из прибалтийских немцев. Среди приближенных к ней дворян важнейшую роль играл фаворит императрицы, ее бывший камер-юнкер Э. И. фон Бирон (на самом деле Бюрен). Бирон, который имел чин обер-камергера и титул рейхсграфа, а в 1737 г. позволил избрать себя герцогом курляндским, был доминирующей фигурой, прежде всего в кадровых вопросах.

Немецкое влияние еще больше усилили сын пастора из Бохума X. Й. Ф. Остерман, который дослужился от секретаря в Коллегии по иностранным делам до вице-канцлера и члена Верховного тайного совета, и ольденбуржец Б. X. Миних, которому Петр I поручил руководство строительством Ладожского канала. Остерман, заслуживший доверие Анны тем, что выступал за самодержавие, был одаренным государственным деятелем высокого ранга. Он не только брал на себя инициативу во внешней политике, но и оказывал значительное влияние на важные сферы внутреннего управления. Миних, как генерал-фельдмаршал и президент Военной коллегии, приобрел влияние преимущественно в определении курса русской политики на Востоке.

Остерман, Бирон и Миних играли при Анне такую видную роль, что 30-е годы 18 в. вообще стали высшей точкой влияния немцев в русской истории. Это, однако, не означает, что иностранцы господствовали в русском государстве и правили вопреки национальным интересам. Не может быть и речи о противостоянии немцев и русских в правительстве. Отношения между Остерманом, Бироном и Минихом определялись, прежде всего, личным соперничеством и претензиями на власть. Все трое интриговали друг против друга, составляя разные фракции, причем чаще всего в союз с немцами вступали русские. Немецкой партии при русском дворе не было.

Модернизация системы центрального управления при Анне была невозможна. Сенат, возрожденный в качестве высшего органа государственного управления и разделенный на пять департаментов, вскоре был приговорен к утрате политического значения вследствие формирования личного консультативного совета императрицы, Кабинета министров, состоявшего из трех членов. Долгое время в Кабинете министров всем заправлял Остерман, поле деятельности которого практически не ограничивали два других, русских, члена кабинета — князь А. М. Черкасский и граф Г. И. Головкин.

Самую значительную попытку государственной реформы, целью которой были более широкое участие дворянства в управлении и мероприятия по ограничению власти фаворитов, предпринял А. П. Волынский. Как и большинство видных деятелей в период правления Анны, Волынский уже при Петре I выполнял ответственную политическую функцию, будучи посланником в Персии. Своим назначением на пост кабинет-министра в 1738 г. он был обязан Бирону, который хотел вместе с даровитым политиком составить противовес Остерману. Но вместо того, чтобы стать последователем фаворита императрицы, Волынский начал проводить свою линию и за короткое время стал одной из крупнейших фигур во внутренней политике. Когда же он не побоялся вступить в борьбу за власть с Бироном и Остерманом, чтобы осуществить свою собственную политическую программу, оба немца, бывшие старыми противниками, быстро объединились. Казнь Волынского в 1740 г. похоронила планы государственной реформы.

Характерным для Анны было то, что сама она не принимала активного участия в высокой политике. Хотя поначалу императрица очень интересовалась государственными делами и была, как доказала отмена «кондиций», способна на решительные действия, однако она не имела силы воли, усердия и, прежде всего, политической компетентности для того, чтобы лично последовательно формировать политику. Во второй половине правления Анны отсутствие интереса к политике у нее было настолько выраженным, что она согласилась на частичное ограничение своей формальной власти в принятии решений. Для облегчения работы три члена Кабинета министров с 1735 г. могли заменять подпись императрицы и принимать решения по всем политическим вопросам без ее участия.

Серьезной работе Анна предпочитала удовольствия и свои личные дела. Моральное осуждение вызывали, прежде всего, ее большая потребность в роскоши и безмерная расточительность в подражание западным правителям. Что касается роскоши двора, блеска праздников и славы служивших там художников, то русский двор, в 1732 г. снова перенесенный из Москвы в Санкт-Петербург, хотя и не мог сравниться с западными, при Анне постепенно становился бесспорным центром жизни и культуры в стране. Анна поощряла пребывание при дворе итальянских, немецких и французских оперных, балетных и театральных трупп.

Не меньше любви к роскоши была потребность императрицы в удовольствиях, причем весьма грубых. Анна имела курьезное пристрастие к карликам с причудливыми физическими недостатками, шутам и паяцам. Даже члены старинных русских дворянских родов могли быть приговорены к шутовской службе при дворе, если своим поведением вызывали немилость императрицы. Так, один из князей Голицыных за свой переход в католическую веру был наказан ношением шутовского колпака. Чрезвычайную сенсацию вызвала так называемая свадьба в ледовом дворце, принудительная женитьба того же Голицына на калмыцкой шутихе.

Если и существовал такой политический вопрос, которому Анна посвящала себя с неизменным постоянством, то это урегулирование преемства на престоле. Не имея собственных детей, она стремилась сохранить трон для потомков своей сестры Екатерины. Императрица вызвала из Мекленбурга в Россию свою племянницу Анну Леопольдовну и в 1739 г., по совету Остермана, выдала ее замуж за Антона Ульриха Брауншвейг-Бевернского, который благодаря его родству с габсбургским императорским домом оказался подходящим для того, чтобы сохранить внешнеполитический союз с Австрией внутриполитическими средствами. Когда Анна объявила своим наследником сына своей племянницы Анны Леопольдовны, будущего императора Ивана VI, родившегося в конце августа 1740 г., то проблема престолонаследия казалась решенной. Однако смерть императрицы всего два месяца спустя тотчас же выявила недостатки такого решения.

Внутреннее положение России в 30-е годы определялось последствиями чрезмерного напряжения всех сил в первой четверти 18 в. Правительство Анны стояло перед практически неразрешимой задачей: с одной стороны, нужно было щадить истощенные производительные силы страны, а с другой — поддерживать военную мощь великой державы России.

Бесспорно, правительство считало необходимым защищать крестьян, на средства которых, в виде прямых налогов, содержалась армия. Однако оно не могло осуществить эффективные меры социальной защиты в этом секторе. Две большие войны, которые вела Россия в 30-е годы 18 в. для сохранения своего положения великой державы: война в Польше (1733–1735) и война против Османской империи (1735–1739), ставили политику восстановления внутреннего хозяйства в чрезвычайно узкие рамки.

Армия поглощала огромные суммы; в 1734 г. расходы на армию и флот составили более 70 % от государственных расходов. Из-за безнадежного финансового положения государства начатая Минихом реорганизация армии, имевшая целью по существу создание увеличенной «регулярной», то есть сформированной в соответствии с прусским военным уставом, армии, не принесла решающего успеха. Тяжелое финансовое положение негативно сказалось и на строительстве флота, хотя правительство Анны и пыталось в пределах возможного бороться с разрушением флота, начавшимся еще при Петре I.

На крестьянах лежало тяжелое бремя налогов, которое дополнительно усиливалось налоговыми недоимками за 20-е годы, намного превышавшими годовой бюджет государства. Чтобы предотвратить банкротство государства, правительство считало необходимым полностью собирать налоги. Армейские части — по петровскому образцу — беспощадно выполняли инструкции на этот счет. Многие из тех, кто не мог заплатить налог, были арестованы. Неурожаи привели к тому, что многие крестьяне впали в еще более глубокую нищету. Неплатежеспособные налогоплательщики пытались избавиться от всеобщего гнета, бежав за границу, прежде всего в Польшу. Бегство крестьян снова стало массовым явлением. В 1728–1742 гт. были отысканы и возвращены помещикам около 327 000 беглых крестьян. Бегство крестьян еще более ухудшило финансовое положение государства.

В то время как государственные финансы находились в тяжелейшем состоянии, в области экономики наблюдался целый ряд положительных изменений. За счет естественного прироста произошло значительное увеличение численности населения. Хотя производительность в сельском хозяйстве была все еще низкой, но освоение пахотных земель в плодородных регионах на юге и востоке государства привело к экстенсивному росту сельскохозяйственного производства. Значительных темпов роста достигло промышленное производство. Количество текстильных мануфактур и металлургических заводов непрерывно увеличивалось. Издавая государственные постановления, касавшиеся обеспечения предприятий рабочей силой, правительство в рамках крепостного строя принимало во внимание растущее значение крупных предприятий. Вышедший в 1736 г. указ надолго закреплял за предприятиями всех не имевших личной свободы рабочих, занятых на мануфактурах и металлургических заводах, а также их потомков. Предприниматели недворянского происхождения получили право покупать крепостных для своих предприятий. Экономическое развитие в значительной степени стимулировалось и внешней торговлей с Западной Европой и Азией. Русско-британский торговый договор 1734 г. сделал Англию предпочтительным партнером.

Предоставление привилегий дворянству было важнейшей новой внутриполитической ориентацией в период правления Анны. Императрица поддерживала такую переориентацию, поскольку дворянство выступило за самодержавие в 1730 г. Уже через несколько месяцев после воцарения Анны был отменен «Закон о единонаследии» (1714 г.), которым Петр I хотел положить конец прогрессирующему дроблению владений дворян и привлечь более широкий круг дворянских сыновей к службе на благо государства или овладению свободными профессиями. Еще большее значение имело осуществленное в 1736 г. ограничение срока обязательной дворянской службы 25 годами и введение некоторых послаблений. Этот шаг был вызван жалким положением, в котором находилась экономика страны вследствие пожизненной обязательной службы дворян. Закон отвечал частным интересам дворянства, но был продиктован и государственной целесообразностью, поскольку бремя, возложенное на дворянство Петром I, грозило разорить не только дворян, но и крестьян и, тем самым, подорвать налоговые доходы государства. Кроме этого структура обязательной службы дворянства была ослаблена образованием в 1731 г. в Санкт-Петербурге Кадетского корпуса, в котором сыновья дворян получали соответствующее их сословию офицерское образование. Благодаря этому, они освобождались от обязанности подниматься по служебной лестнице, начиная со звания рядового, чего требовал от дворян Петр I.

С основанием Кадетского корпуса Россия в 30-е годы получила — помимо двора — еще одно учреждение, вносившее важный вклад в «европеизацию» страны. Петербургское учреждение, копировавшее прусский кадетский корпус Фридриха Вильгельма I, и возникшие в 17 в. дворянские лицеи давали молодым дворянам наряду с военным образованием всестороннее воспитание (в них обучали иностранным языкам, верховой езде, фехтованию, танцам, рисованию, музыке). Это позволяло воспитанникам, не ощущавшим склонности к военной службе, сделать гражданскую карьеру. Под воздействием тенденций в немецкой и французской литературе сформировался литературный кружок, в котором читал свои первые классические трагедии и оды A. П. Сумароков. Анна вскоре пригласила поэта ко двору. Другими выдающимися представителями русской культуры этого времени были поэты А. Д. Кантемир и историк B. Н. Татищев, который при смене монарха в 1730 г. активно выступал против верховников.

То, что Россия во время правления Анны ни в одной сфере не достигла такого значительного прогресса, как в области культуры, было в основном заслугой Петербургской академии наук, основанной в 1725 г. Благодаря отличным условиям для работа, значительным денежным вложениям и в высшей степени заманчивым задачам, она привлекала таких видных европейских ученых, как математик Л. Эйлер, астроном Ж. Делисле и ботаник Й. Амман. Доказательством исключительного значения академии является прежде всего так называемая «Вторая экспедиция Беринга» или, лучше сказать, «Большая сибирская экспедиция» 1733–1743 гг. в район сибирского побережья Ледовитого океана и севера Тихого океана. Это предприятие, возглавлявшееся состоявшим на русской службе датчанином В. Берингом, представляло собой одну из важнейших географических исследовательских экспедиций нового времени.

Во внешней политике Россия в 30-е годы 18 в. шла по пути, определенному Петром I. После периода имперской экспансии в большой Северной войне (1700–1721) речь для России шла по существу о том, чтобы защитить себя от ревизионных попыток соседних держав: Польши и Швеции, а также действенно противостоять французской политике сдерживания.

Заслуга Остермана состояла в том, что ему удалось благодаря созданию сети оборонительных союзов России сохранить ее господствующее положение в северо-восточной и центрально-восточной Европе. Союз с Австрией (с 1726 г.), к которому присоединилась Пруссия, стал краеугольным камнем континентального блока и сулил защиту от Османской империи. Для стремившейся к стабильности России важное значение имело также взаимопонимание с Англией, которое — стимулируемое обоюдными англ о-русскими торговыми интересами — наступило в 1734 г. под знаком франко-английского антагонизма. Как значительный успех в северной политике следует отметить нормализацию отношений с Данией (1732 г.), путем улаживания конфликта вокруг Шлезвига.

Тягчайшим испытанием для русской оборонительной системы в Центральной и Восточной Европе оказалась война» а польский трон (1733–1735), в которой России пришлось бороться против французского влияния, В то время как Россия и ее союзницы Австрия и Пруссия в «Левенвольдском трактате» («Entente cordiale der drei Schwarzen Adler») 1732 г. договорились о том, что будут настаивать на кандидатуре португальского принца, находившегося в родстве с династией Габсбургов (при необходимости и военными средствами), Франция поддерживала эмигрировавшего польского короля Станислава Лещинского, тестя Людовика XV, чтобы свести к минимуму русское влияние на Речь Посполитую.

Поначалу было непохоже, чтобы польская политика России добилась успеха. Португальский кандидат не нашел поддержки у польского дворянства. Большинство дворян хотело избрать Лещинского. Россия и Австрия были вынуждены пересмотреть свою политику. Недолго думая, они выступили за саксонского курфюрста, сына Августа II, первоначально исключенного ими из престолонаследия, единственного, кто мог бы обеспечить себе существенную контрфракцию среди польских магнатов. Веттинец должен был заплатить за русскую и австрийскую поддержку обещанием после смерти последнего потомка магистра рыцарского ордена уступить польский лен Курляндию фавориту Анны Бирону и гарантировать Австрии соблюдение Прагматической санкции, которая до тех пор не признавалась Саксонией.

После выдвижения двух кандидатов не заставило себя ждать военное столкновение, разросшееся до войны в Европе. Поскольку военная интервенция Франции была направлена на владения Габсбургов, прежде всего Италию, но не распространялась на Польщу, то Лещинский оказался не в состоянии сопротивляться русским войскам. В отличие от Австрии, которая вышла из войны с Францией ослабленной, результат войны для России был положительным. Веттинец стал королем Польши под именем Августа III, а Россия сохранила контроль над центрально-восточной Европой.

В отличие от конфликта в Польше война против Турции (1735–1739) не принесла России существенных внешнеполитических успехов. Это объяснялось, прежде всего, тем, что цель военной политики Миниха против Порты — открытие Черного моря для русской торговли и ликвидация татарского господства в этом регионе — была слишком значительна для ограниченных военных возможностей империи. Из-за недооценки османской военной мощи и отсутствия сильных союзников Австрия вступила в войну только в 1737 г. и потерпела ряд поражений на Дунае и в Боснии — Россия исчерпала все свои материальные ресурсы. В конце концов в результате сепаратного прелиминарного мира между Австрией и Османской империей, заключенно го в 1739 г. в Белграде при посредничестве Франции, Рос сия даже была вынуждена уступить свои завоевания в Молдавии и Крыму. В дальнейшем весьма отрицательное значение имело то, что Франция, благодаря своей посреднической роли в окончании войны, увеличила свое влияние на османскую политику. Единственной выгодой от войны было признание русского господства над территорией запорожских казаков в нижнем течении Днепра.

К моменту смерти Анны, 17 октября 1740 г., во внутренней и внешней политике преобладали элементы преемственности. Императрица, которая не была значительной личностью и не соответствовала своему высокому положению, нашла в Остермане выдающегося советника, чьи достижения на государственном поприще не позволяют считать отрицательным баланс десятилетнего периода ее правления, несмотря на некоторые негативные стороны. Нет никакого сомнения в том, что правление Анны выгодно отличалось от периодов правления ее непосредственных предшественников: Екатерины I и Петра II. Тяжелым наследием оказался установленный ею порядок престолонаследия, не обеспечивший политической стабильности. Возведение на престол ее внучатого племянника — Ивана VI — ввергло Россию в новые волнения.