Самая темная нота

7.КАДЕНС

Я в ярости распахиваю входную дверь и врываюсь в грязную квартиру. Я никогда не забуду выражение лица мистера Маллиза, когда я вбежала в музыкальную комнату и увидела, как его, словно преступника, ведут в кабинет директора.

Все будет хорошо, — сказал он мне.

Даже в тот ужасный момент он был больше заинтересован в том, чтобы успокоить меня. Как будто во всем этом нет моей вины.

Я бросаю рюкзак на пол, наклоняюсь и кричу во весь голос.

Обычно я проверяю, нет ли Виолы дома, прежде чем выплеснуть свое разочарование, но я не могу сдержать ярость. Сегодня я стояла лицом к лицу с холодным, бессердечным вихрем, обернутым в лицо бога. Сразу с тремя.

И я едва выжила.

Сейчас я в критическом состоянии. Сердце обливается кровью, и я только и делаю, что зашиваю себя, чтобы прожить еще один день.

Пот струится по моей шее и собирается под рубашкой. Я поднимаю мобильный телефон. В школьном приложении все еще нет нового уведомления. Не то чтобы фотография все еще была там, даже если бы у меня был доступ. Наверняка школа вычистила эту фотографию из записей как можно скорее.

Мистер Маллиз должен быть в порядке, верно? Он объяснит, что фотография была вырвана из контекста. Он скажет, что в тот вечер мы были в гостиной только для того, чтобы обсудить мою стипендию. Все будет в порядке.

Я прохожу по тесной гостиной, мимо разбросанных на полу аптечных косметических наборов, мимо дешевого пианино и зеркала Виолы.

Я стараюсь не задыхаться, но, кажется, у меня ничего не получается. Вся репутация мистера Маллиза может быть разрушена, и все это из-за меня.

Я бы очень хотела получить шанс сломать вас.

Я не ожидала, что Датч так сильно меня ударит. Он точно знал, где найти место, которое причинит боль.

Как можно быть таким жестоким?

В этот момент в парадную дверь постучали.

Это не могут быть Виола или Бриз. У Виолы есть ключ, а Бриз просто закричала бы: «Шалава, я дома», чтобы услышал весь район.

У меня сейчас нет настроения развлекать продавцов, религиозные группы или посетителей, поэтому я игнорирую стук.

Стук раздается снова, на этот раз более настойчивый.

Я топаю к входной двери и открываю ее ключом.

— ЧТО?

— Вау. — Красивый мужчина смотрит на меня. Шоколадные глаза заглядывают в мои. — Успокойся, маленький ротвейлер.

— Что бы вы ни продавали, я ничего из этого не хочу. — Огрызаюсь я, начиная закрывать дверь.

Он высунул голову вперед.

— Подожди, я Хантер Скотт, друг Рика.

При упоминании брата моя рука опускается. Я ничего не слышала о Рике с тех пор, как он сказал мне, что мы не в его компетенции. Я решила, что больше никогда о нем не услышу.

— Тебя прислал Рик?

— Не совсем. — Хантер одаривает меня красивой ухмылкой. Вокруг его рта появились смешливые морщинки, придавая ему приятный, теплый вид. — Могу я войти?

— Нет, не можешь. — Твердо говорю я.

Мать-наркоманка научила меня многим вещам. Например, что доверчивое приглашение незнакомого мужчины в дом, когда я одна дома, может привести к тому, что его рука начнет спускаться по моему бедру.

Один удар бутылкой по голове остановил то, что могло стать катастрофой, но это был урок, который мне не нужно было усваивать дважды.

Симпатичный незнакомец улыбается, демонстрируя ямочки-близнецы.

— Ладно, я понимаю, почему ты не стала расстилать красную дорожку. Твой брат ведет себя с тобой как придурок.

— Типа того? — Я насмехаюсь.

Рик давал всевозможные обещания социальному работнику, а потом плюнул нам в лицо в трудную минуту. Не думаю, что его придурковатость нуждается в прекурсоре.

— То, что я его друг, наверное, тоже не прибавляет мне любви к тебе. — Добавляет Хантер.

— Чего ты хочешь? — Нетерпеливо спрашиваю я.

Он протягивает мне конверт.

Я хмуро смотрю на него. — Что это?

— Я был там, когда ты позвонила Рику и рассказала ему о том, что у тебя отключили электричество.

Пламя унижения вспыхивает на моих щеках. Отлично. Значит, наше семейное белье стало достоянием всей дружной компании Рика?

— Он был с тобой козлом, но ему тоже нелегко. — Он протягивает мне конверт. — Я не уверен, сколько стоит счет, но думаю, этого хватит, чтобы покрыть его.

Я держу руки по бокам. Мало того, что мне приходится иметь дело с Королями Redwood Prep, которые называют меня бедной и обвиняют в том, что я спала с учителем, так теперь еще и совершенно незнакомые люди считают меня настолько жалкой, что наугад протягивают мне деньги?

— Мне это не нужно. — Говорю я, протягивая ему деньги.

— Слушай, я знаю, как это может показаться. Если бы я был на твоем месте, я бы тоже не хотел брать это. Но дело вот в чем. — Он наклоняет голову, и его вьющиеся каштановые волосы падают на глаза. — Я уже был в твоём положении. Старший брат или сестра. Присматриваю за младшим братом. Пытаюсь свести концы с концами, а весь мир дышит мне в затылок. Я понимаю.

Я складываю руки на груди и смотрю на него.

Его губы слегка подрагивают.

— У твоего брата сложные чувства к маме. Неизбежно, что он будет вымещать это на тебе. Это моя попытка попросить тебя дать ему немного поблажки.

— Ты сказал, что был другом Рика?

— Мы вместе росли в приемной семье.

Это заявление выбивает ветер из моих парусов. Рик никогда не рассказывал нам о том, как он рос, и мама, со всей своей бредовой мудростью, тоже не разглашала эту информацию.

Я с подозрением смотрю на Хантера. Он симпатичный, и кажется, что у него добрые намерения, но я не собираюсь поддаваться на эту игру дважды.

— Я ценю, что ты пришел сюда, чтобы сказать все это и бросить в меня деньги, — я жестом показываю на конверт, — но я в порядке. Правда. Так что можешь вернуться к Рику и сказать ему, что я не нуждаюсь в деньгах за вину ни его, ни его друзей.

Захлопнув за Хантером дверь, я поднимаю с пола свою сумку и иду в свою комнату.

Все, чего я хочу, — это плюхнуться на кровать и позволить кому-то более взрослому, чем я, решать мои проблемы. Но это не сработает. Мне нужно приготовить ужин для Виолы, а затем я должна явиться на свою смену в закусочную. Я работаю официанткой в те вечера, когда не играю музыку в лаунже.

Мой телефон вибрирует.

Я напрягаюсь, гадая, не Джинкс ли это снова. Эта жуткая всезнайка преследует меня с первого дня моего пребывания в Redwood Prep. Я понятия не имею, кто он или она, но после того, что произошло сегодня, я определенно не хочу участвовать в ее извращенной игре.

К счастью, это не Джинкс.

Это Бриз.

Бриз: Я слышала, что в Redwood произошел скандал между учителем и учеником. Ты можешь в это поверить? Похоже, даже у богатых есть свои секреты.

Я стону и закрываю лицо рукой. Это плохо. Если новости распространились за пределы Redwood Prep, тихо все не закончится. У мистера Маллиза больше проблем, чем я думала.

Глубоко вздохнув, я сажусь и выкатываюсь из кровати. Виола скоро вернется домой, и я стараюсь приготовить для нее хотя бы пирог с картошкой. Она будет хныкать и отказываться от занятий, если проголодается.

Я намазываю желе на одну сторону тоста, когда открывается входная дверь. Я ожидаю, что войдет моя младшая сестра, но вместо нее вижу ходячий мешок с песком. Мешок с песком опускается на пол, и темные глаза Виолы сверкают на меня.

Я направляю нож в сторону боксерской груши. — Что это?

— Я нашла его прислоненным к нашей двери. Я думала, ты его заказала.

Сердце бешено колотится, я бросаю нож на стойку и спешу к сумке.

— Похоже, у нас есть деньги, чтобы заказать что-нибудь прямо сейчас?

Я осматриваю загадочный предмет и замечаю сбоку записку. Выхватив ее, я читаю мужской почерк, похожий на крабий.

Возможно, это лучшее средство от стресса,

чем крики. Мне это помогло.

— Охотник

Мои брови поднимаются.

Виола берет записку и читает ее, на ее лице появляется медленная улыбка.

— Кто такой Хантер?

— Друг Рика. — Бормочу я, поднимая боксерскую грушу и осматривая ее. Есть несколько обесцвеченных участков, но в остальном она выглядит целой.

— Рик? — Выражение лица Виолы мгновенно меняется. — Он теперь с нами разговаривает?

— Не совсем.

— Ох.

Ее плечи опускаются, и она смотрит на землю.

— Что скажешь, если мы попробуем? — Предлагаю я, надеясь подбодрить ее.

— Правда? — Ее голос скрипит. — Я думала, ты точно выбросишь его на помойку.

— Он не совсем подходит к здешнему декору, но... —Я оглядываюсь по сторонам в поисках места, куда можно было бы положить боксерскую грушу, и решаю повесить ее на крючок в гостиной, на котором никогда не висела рамка для фотографий.

— Можно я попробую первой? — Спрашивает моя сестра.

Я киваю и жестом приглашаю ее вперед.

Она подпрыгивает на месте, как опытный борец, и поворачивает шею назад и из стороны в сторону. Ее хвостики подпрыгивают на плечах.

Поскольку в школе, где учится Виола — моей старой школе, — не требуется носить форму, она может выбирать все, что захочет. Сегодня она надела футболку с ромашкой в центре, джинсы с высокой талией и чисто белые кроссовки.

Удивительно, как она заставляет одежду из магазина выглядеть так дорого. Я знаю, что если она продолжит выкладывать свои посты с постоянством, то, возможно, начнет набирать просмотры. Но я не верю, что эти просмотры могут превратиться в деньги.

Вырвавшись вперед, Ви ударяет кулаком по боксерской груше и издает гортанный рев.

— Это тебе за то, что назвала мой макияж дешевым, Тиффани!

Боксерская груша кружится вокруг нее, как убегающая пиньята.

Я с беспокойством смотрю на сестру.

— Кто такая Тиффани?

— Эта позерка из моей школы, которая считает себя лучше всех только потому, что у нее тысяча подписчиков. Неважно. — Виола закатывает свои карие глаза, как это делают молодые подростки.

Затем она жестом указывает на меня.

— Продолжай. Твоя очередь.

— Моя очередь? — Я качаю головой. — Мне нужно на работу.

— У тебя есть время. — Она упирается подбородком в боксерскую грушу.

— Я не...

— Ты знаешь, что хочешь этого, Кейди.

Я нерешительно делаю шаг вперед.

— Ты не можешь подходить к этому так.

Виола стоит у меня за спиной и массирует мне плечи. У нее длинные и тонкие пальцы, идеально подходящие для игры на пианино. К сожалению, она не интересуется музыкой.

— А как я должна подходить к этому?

— Как будто она тебе принадлежит. — Она выпячивает грудь и задирает подбородок. — Как будто это твой злейший враг, и сегодня настал день, когда ты растопчешь его в землю. — Наконец, она опускает руки и возвращается к милой, кипучей тринадцатилетней девочке, которую я практически вырастила. — Вот так.

— Хорошо. — Я вдыхаю и смотрю на мешок с песком, представляя себе красивое, самоуверенное лицо Датч. Отведя кулак назад, я выпускаю удар в мешок. «Придурок!» думаю я, вспоминая смех Датча, когда он говорил мне, что ему понравится разрушать мою жизнь. — Ублюдок! — Я бью по мешку снова и снова. — Придурок! Мусорный кран!

— Эй, эй, сестренка. — Рука опускается мне на плечо. — Ты собираешься расколоть штукатурку. — Она кивает на боксерскую грушу, которая врезается в стену.

Я неловко выпрямляюсь и убираю с лица длинные каштановые волосы. Я покраснела, кулак немного болит, но мне уже легче.

— Ты была права. — Я улыбаюсь Вай. — Это помогает.

Сестра смотрит на меня как на сумасшедшую.

— Напомни мне, чтобы я не попадала на твою плохую сторону.

Я смеюсь и обнимаю ее.

В кои-то веки она не извивается. Она обнимает меня в ответ.

— Что-то происходит в Redwood Prep?

— Конечно, нет. — Лгу я, прижимая ее к себе. Я ни за что не скажу своей младшей сестре, что попала в неприятную ситуацию с Королями. Это только расстроит ее, и она все равно ничего не сможет с этим поделать.

— Все замечательно. — Добавляю я.

— В таком случае, — отмахнулась она, — не могла бы ты связать меня с Зейном Кроссом? Или даже с Датчем или Финном. — Она хлопает густыми ресницами. — Они суперсексуальны, суперпопулярны и увлекаются музыкой. Прямо как ты.

Мои руки ослабевают, и я отстраняюсь от нее. Напрягая голос, я говорю: — Займись домашним заданием.

— Домашним заданием? — Она гримасничает. — Я только что вернулась домой. Дай мне немного расслабиться.

— Виола.

Моя сестра запрыгивает на диван и листает свой телефон.

— Ты опоздаешь на работу. — Самодовольно говорит она.

Я злюсь на нее, но она права. Я указываю на сэндвич.

— Я приготовила тебе перекусить. Делай домашнее задание и не...

— Открывай дверь всем, кроме Бриз. Я знаю. Ты говорила это миллион раз.

Я подхожу к ней, перегибаюсь через спинку дивана и целую ее в лоб.

— Я вернусь после смены.

— Не усердствуй. — Рассеянно призывает она, половина ее мозга уже сосредоточена на какой-то бездумной болтовне в телефоне.

По пути к входной двери я бросаю еще один взгляд на боксерскую грушу. Костяшки пальцев немного болят, но это хорошая боль. Такое чувство, будто что-то в груди освободилось.

Датчу лучше поберечься. Моя энергия для борьбы только что активизировалась. Может, раньше я и подумала бы о том, чтобы покинуть Redwood Prep, но из-за того, что он сделал сегодня, я буду держаться.

Я никогда не позволю ему победить.

Джинкс: Обменяй секрет на секрет, Новенькая девочка. Ты действительно спала с мистером Маллизом? И что за секрет он хотел защитить, что был готов покинуть Redwood, чем признаться, почему ты действительно была в гостиной той ночью?