Седая целительница

Эпилог I

— Черный неподкупен. Говорят, если так порешил, то и заикаться о чем-то другом перед ним не стоит.

— Да будет тебе, Али. Чего мне тебя учить, как добиваться расположений государственных мужей⁈

— Золота ему предложи! Там подарков! Пару наложниц покрасивее! Нам нужны эти тропы!

— Да зачем ему золото в лесу! Подарки… Уже не знаю, что дарить. Его купцы щедро одарили, чтобы он позволил им через его лес товар нести.

— Тогда женщин! Выбери постраснее, да красивее.

— Не знаю, Пинар. Говорят, жена у него, он за нее любого порвет.

— Так за нее и порвет. А сам-то под юбку чужую пару раз и пойдет. Мужик он или кто!

— Так и быть, выберу парочку девок. Может быть, и поможет.

Восточный торговец все щурился от яркого зимнего солнца. Да пританцовывал на месте. Несмотря на то, что купил он у местных добротные кафтаны да меха. Все равно не грело, не привыкла его горячая кровь к суровым морозам здешних мест!

А вот местным было нипочем. Волкодавы в распахнутых шубах занимались своим делом в широком дворе. Детишки тащили санки да обмазывали друг дружка снегом. А красивые черноокие бабы с толстыми косами манили округлыми бедрами да ладными фигурами. М-да, на таких заглядеться и можно.

— Проходи, торговец.

Зыркнул на него бородач в добротной шубе, что только вышел из терема альфы. Али прищурился на исполина. Крепок псина будет, и злющий такой. Вот как глазами зыркает.

Этот волк с рыжеватой гривой волос и отвечает за границу селений.

«Злющий такой, наверное, и бабы у него нет. Такого огромного и свирепого воина даже искусные блудницы должны бояться.»

Заметив кого-то за спиной чужеземца, воин помрачнел и громко фыркнул.

— Млада! Едрена вошь! Ну куда ты это всё сама тащишь? Сказал же, вечерком сам всё приму.

Широким шагом он двинулся куда-то за спину Али, и тот не удержался от любопытства, развернулся. Невысокая черноокая красавица в добротной шубке из под лисьих шкур в руках держала в руках целую охапку дров.

Кто она ему?

— Брось, Ярополк. — Не стушевалась под строгим взглядом гиганта черноокая. — Не так уж тяжело. Да и потом, это ветки вишни и груши. Последние разобрали. Знаешь, какое ароматное мясо получится, если на них коптить? Как ты любишь.

— Вот ведь беда ты моя неугомонная.

Тяжко вздохнул бравый вояка, сдаваясь под нежным взглядом красавицы. Потом как заорал на весь двор, на всю мощность легких.

— Власта! Вера! Веста!

Не прошло и пары мгновений, как три маленькие девочки в полушубках и красивых, расшитых птицами шалями на головках подбежали к волкодаву.

— Звал, батька?

Шустро проговорила та, что сбоку. А торговец застыл с раскрытым ртом и, не удержавшись, потер глаза. Одно лицо на троих. Как это возможно? Сестры, должно быть. Но три! Глянул снова на женщину. Кажись, их мать. И как уцелели-то! Невозможно это! Не бывает такого чуда.

Разделив ношу жены на маленьких волчиц, рыжий поправил каждой шубку и шаль на голове, а потом послал домой взмахом руки. Возвращаясь взглядом к жене.

А ведь только сейчас Али заметил округлый животик волчицы. Она мало того, что ему дочерей родила! Так снова на сносях!

Диво дивное в стае Горана Лютого происходит.

— А ты иди в избу и не скачи, аки егоза. Срок уже приличный, Стешка сказала беречь тебя.

И как поцеловал ее, не стесняясь белого дня и люда во дворе. Как искусную полюбовницу, а не беременную жену.

Та лишь облизнула уста, как кошка, объевшись сметаны, и, накрыв живот рукой, отправилась вслед за девочками.

А лютый воин вернулся к торговцу, да, кажись, уже не таким хмурым казался. Легкая улыбка блуждала на его губах, а глаза светились от счастья.

Еще бы тут не светиться.

— Топай ножками, иноземец.

И Али покорно пошел следом за волкодавом, ощущая, как любопытство поджигает сосуды внутри.

Сначала он был неуверен оставить подношения в виде наложниц в телеге, думал взять с собой. Сразу поразить господина волков подарками. А сейчас, кажется, был рад своему решению.

Здесь, в доме альфы, не было позолоченных дверей и серебряных украшений. Добрые деревянные стены. Убранство. Шкуры всех мастей и искусные статуэтки из дерева и железа. А еще оружие, от мечей до топоров, украшали стены.

И наконец-то тепло.

Али облегченно вздохнул, ощутив, как холод покидает его тело. Стало немного легче.

Рыжеволосый волкодав повел его извилистыми путями в огромный зал. Где обнаружил с боку огромный прямой стол из камня. Пару каминов вдоль стены. И массивный трон у противоположной стены, на котором и восседал грозный волкодав.

Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять: шутки с этим мужчиной плохи. Али мысленно облегченно вздохнул, слава богам, что ему не надо обмануть этого правителя. Это бы авантюра закончилась бы печально для него самого.

— О повелитель черных волкодавов. Благодарю за честь узреть ваше величие воочию. И как ваш скромный слуга прошу, соизвольте принять мои скромные дары…

— Туше, иноземец.

Властно, с легким холодом в голосе проговорил альфа. За его спиной восседали два крупных воина, а возле двери, в которую Али вошел, оказались еще два.

— Говори, ради чего пришел ко мне.

Али растерялся. Обычно его никогда не подводила чуйка, а она всегда говорила: сначала подарки, потом просьбы.

— Я… я…

Торговец раскрыл уста, но что сказать не нашел. Так прямо могли наладить говор лишь волкодавы. Ну и беры. Будь они неладны!

Внезапно невидная дверь со стороны правой стены распахнулась, и маленький светловолосый вихрь ворвался в тронный зал.

— Батюшка, батюшка!

Трындела крошка без установки, пока взглядом не натолкнулась на незнакомца с длинной бородой в иноземных одеждах.

— Ой…

Растерянно молвила она и застыла на месте.

Али рассматривал маленькую пятилетнюю девочку с неприкрытым изумлением. Серебристые, как первая луна, волосы ниспадали по плечам в двух толстых косах. Шапочка с белым мехом на макушке придавала девочке миловидности. Аккуратная шубка серебристого цвета была под стать серых глаз. А нежные губки походили на бутоны диких роз востока.

Боги всех миров, этот ребенок вырастет прекрасной красавицей, за которую самые влиятельные императоры и ханы отдадут полцарства, дабы владеть такой красотой. Что-что, а глаз у Али на хороший товар был наметан.

Видно, отец почуял опасность к своей дочери, раз встал со своего места и подошел быстрым шагом к ней. Благо, торговец вовремя успел отвести глаза от девочки. Взяв свое отродье на руки, Горан Лютый вернулся на трон. Присев, устроил девочку поудобнее на своих коленях, аккуратно поправив шапочку на макушке.

— Что случилось, Вьюжка?

Девочка поморщилась от пристального внимания незнакомца и потянулась к отцовскому уху. Что-то эмоционально высказывая.

По мере того, что малышка рассказывала, альфа мрачнел. Закончив свой рассказ, девочка прилежно поставила ручки на колени, ожидая вердикта отца.

Тот не заставил себя долго ждать.

— Деян⁈

— Да, господин.

От стены оторвался молчавший ранее воин.

— Где твой сын, ратник?

— Полагаю, там, где и ваши. — спокойно проговорил волк с голубыми глазами.

— Тогда найди мне всех и приташи сюда.

Воин вопросительно поднял бровь, но молча кивнул и покинул залу.

Али не решился возобновить разговор, а вот крошка на коленях отца потянула того за рукав темного кафтана, привлекая к себе внимание.

— Батюшка, ты главное не говори, что это я тебе весточку донесла. Обидятся они на меня. Я как лучше хочу.

— Конечно, милая.

Отец запечатлел поцелуй на челе своего чада и спустил ту с своих колен на пол, поправив одежку.

— Иди к Аглае, милая. Она сегодня вишневых пирогов обешала испечь. Хорошо?

— Да, батюшка.

Довольно улыбнувшись на послушность дочки, альфа кивнул одному из своих стражей.

— Ратмир тебя проводит.

Глаза девочки счастливо заблестели, она тут же подбежала к высокому молодому волкадаку у дверей и доверчиво запрыгнула в его руки. Тот поднял ее в свои объятья и, склонив голову перед альфой, исчез за массивной кованой дверью.

Али снова попробовал прочесть настроение альфы по лицу, но вышло плохо. Тот устало вздохнул и потер пальцами переносицу. Очевидно, переживая. Но от чего? Что ему сказала маленькая красавица?

— У тебя есть дети, торговец?

Неожиданно поинтересовался волк, и Али быстро помотал головой.

— Нет, господин.

Разумеется, где-то по миру в борделях, куда он уронил свое семя, непременно родились парочка спиногрызов. Но признавать их своими он не собирался.

— Чего так? — приподнял бровь альфа. — Погляжу, ты отнюдь не молод. А дети — это цветы жизни.

Ответить восточный торговец не успел, мелодичный женский голос вклинился в разговор, словно звон китайских колокольчиков.

— Сдаётся мне, милый, иронию чую в твоём говоре?

Изо той двери, откуда ранее выскочила маленькая беловолосая чуда, вышла женщина неописуемой красоты. Белые косы ниже бедер, с голубыми лентами подвязаны, на лбу очелье из переплетенных белых, синих и голубых лент. Чистые, как летнее небо, голубые глаза. Кожа белее, чем перо лебеди, а стан хрупок, как у дикой лани.

В серебристом теплом платье, с осанкой царицы. Она медленно проплыла мимо Али, восхищая такой уникальной красотой, и, подойдя к альфе, встала у его правого плеча.

— Прошу простить меня, не ведомо было мне, что у нас гости.

Зажурчал, словно ручеек, голос женщины.

— Ну что ты, милая.

Альфа подхватил ее ладошку и прижал к губам. Потом жестко глянул на Али, тот опять-таки едва ли успел увернуть взгляд.

— Это заморский торговец. Али Муса. Пришел ко мне на поклон.

— Доброго дня тебе, торговец.

Поздоровилась с ним беловолосая, и Али просек: она и есть госпожа стаи. Жена альфы и мать той девочки.

— Доброго и вам, госпожа.

Склонился торговец ниже, мысленно перечисляя в уме всех наложниц, что потащил с собой через эти проклятые леса. Да ни одна из них и в подметках не стоит с женой альфы!

Его планы летят к чертям. Оттого Али сильнее начал беспокоиться.

— Я настолько страшна, что ты чела от земли не поднимаешь?

Фыркнула с укором волчица. Должно быть, она из рода белых волков, что жили дальше отсюда, под Белыми горами.

— Он просто головой дорожит.

Хмыкнул альфа, и Али был полностью с ним согласен. Красота красотой, но своя головушка дороже.

— Что случилось, аль ты так зол, муж мой? — ласково поинтересовалась госпожа. — Кто причина твоего дурного настроения?

— Ничего не стряслось, милая. — Голос альфы никогда не звучал так медово-сладко, как сейчас.

— Горан. Ты же не спроста послал Деяна за мальчишками?

— Откуда ты всё узнаешь, душа моя?

— Это уже не важно. Ну так что? Мирослав снова что-то учудил? На пару с Белагором?

— Я был куда злее, если не вытворял чего похуже в его возрасте!

Кажись, супруги в своем семейном разговоре позабыли о заморском госте, который бессовестно грел уши.

— Погоди, любовь моя. — Неожиданно произнесла госпожа. — Негоже держать гостя в ногах.

— Чего тебе надобно, торговец? Говори уже?

Недовольно фыркнул альфа, заставив Али подпрыгнуть на месте.

— Я? — Какие там тропы? Наложницы? Тут вообще мир другой! Ноги бы унести от этих варваров-волков и их соблазнительных жен! — Доброго здравия вам пожелать, детишек побольше. Да лет долгих!

Затрындел скороговоркой торговец. И облегченно выдохнул, когда альфа милостиво махнул ему рукой.

— Ну тогда иди с миром, торговец. Мои воины тебя проводят.

— Благодарствую, господин.

— Госпожа, хороших вам дней!

И бочком, бочком — задом назад.

Побыстрее дать деру отсюда!

Выйдя по-быстрее из залы советов, торговец натолкнулся на троицу мальчишек, измазанных кровью, которых вел тот самый Деян.

Кто тут сыновья альфы, прогадать нельзя было.

Высокий пострел с густыми черными волосами и голубыми глазами, как у матери, был явно недоволен, у его плеча беловолосый мальчонка с серыми глазами. Ну и рыжеволосый парень мялся позади всех.

Двери раскрылись, впуская мальчишек внутрь.

Краем уха Али все-таки успел услышать недовольный голос альфы:

— Мирослав, Белагор, я жду объяснений. Разве я вам не запрещал в одиночку охотиться на зубров? Еще и Олега за собой потянули!

— Отец, это моя вина…

— Даже не гляди на мать Белагор, ога вас от наказания на сей раз не спасет. Вы рисковали собой и своими друзьями — это не поступок достойнный моих сыновей!

— Ну что, договорился?

— К шайтану всё! Не нужны ему ни злата, ни женщины, ни богатство! У Горана Лютого есть всё! Что бы ему пусто было… И за какие заслуги боги его так наградили? Жена красой неописуемой, да нравом гибкая. Сыновья и дочь. Все преданы ему, как собаки. Ах, шайтан!

Али злобно рявкнул к небу, ощущая такую человеческую зависть.

Надо жениться. И дитя заделать. Нет, ни одного! Но и два! Три! Точно три девок, как у того рыжего вояки, и сыновей побольше.

Так он и сделает.