Секреты, скрытые в шрамах

Глава 27

– Советую и тебе сделать то же самое. – Наталия расславляет руки в бока. – Ты и сам боишься, что кто-то раскроет все твои тайны, которые явно скрываешь ото всех. А, Эдвард? Не хочешь признаться во всех своих делишках и рассказать, что ты задумал на самом деле?

Эдвард резко бледнеет и начинает нервничать, перенося свой вес то на одну ногу, то на другую, так как прекрасно понимает, что Наталия абсолютно права.

– Ну и богатая же у тебя фантазия! – всеми силами скрывая свое волнение, но понимая, как часто бьется его сердце, презренно хмыкает Эдвард. – Теперь тебе начинает казаться, что я что-то скрываю. Начни понимать реальность, девочка! Ты живешь не в своих больных мечтах!

– Что? – слегка приподнимает голову Наталия, свысока смотря на Эдварда. – Нечего сказать? Или трусишь потерять доверие тех, кто еще не знает, что ты – не тот, за кого себя выдаешь? Уверена, что тебя неспроста доставали теми звонками. Я помню, как ты начинал нервничать при каждом звонке и после долгого разговора с какими-то людьми приходил весь ошарашенный. Это заставляет меня думать, что ты куда-то серьезно влип.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – чувствуя, как сильно напряжена каждая его мышца, сухо отвечает Эдвард.

– Нет, Эдвард, ты все прекрасно понимаешь. Не удивлюсь, если ты связан с какой-нибудь бандой преступников и ворвался в жизнь Терренса и Ракель, чтобы уничтожить их. Ты так хорошо притворяешься хорошеньким и порядочным, что все мгновенно полюбили тебя. Представляю, какое разочарование они испытают, когда поймут, что среди них находится самая настоящая падла.

– Нет, ты точно больная на голову!

– Могу поспорить, кто здесь больной на голову. Может, у тебя есть какие-то тараканы в голове, из-за которых ты можешь оказаться похуже своего братца. Так что не смей говорить, что я лгу тебе и даже больная, потому что ты ничуть не лучше меня.

– Хватит нести чушь, глупая ты дура! – громко прорычав, грубо бросает Эдвард. – В жизни не встречал столь истеричную безмозглую курицу, которая только и может делать, что реветь и вечно всем врать.

– Заткнись сейчас же, ты, чертова мразь! – раздраженно шипит Наталия, угрожая Эдварду пальцем. – А иначе ты так выведешь меня из себя, что я тебе, мразь, точно всю жизнь испорчу. Ты никогда не сможешь посмотреть в глаза всем людям, которых так нагло обманул.

– Мне тошнит от того, как ты пытаешься притвориться крутой, пока сама трясешься от страха и мечтаешь укрыться ото всех проблем в своей норке.

– А меня тошнит от того, как ты пытаешься запудрить всем мозги и притвориться хорошим!

– Твоя больная фантазия начинает все больше раздражать меня.

– Знал бы ты, как мне противно с тобой находиться! – Наталия с презрением во взгляде смотрит Эдварда с головы до ног. – Боже, поверить не могу, что я могла любить такую мерзкую тварь, обнажившая свою настоящую сущность, которую он так отчаянно скрывал.

– Я и сам ненавижу себя за то, что умудрился втюриться в такую безмозглую гусыню, которую не каждый сможет вытерпеть. Кругом было столько хороших девушек, но я повелся на твое красивое личико и позволил себе втюриться. – Эдвард качает головой, с ненавистью смотря на Наталию. – Я бы все отдал ради того, чтобы исправить эту ошибку и не влюбиться в истеричку, которая лжет всем, не только делая вид, что у нее все хорошо, но еще и пытаясь строить из себя крутую девчонку, готовую едва ли не весь мир спасти.

– На себя лучше посмотри, МакКлайф! – шипит Наталия, резко подлетев поближе к Эдварду, начиная угрожать ему пальцем и с презрением уверенно смотря ему в глаза. – Наверняка и сам всего боишься, но пытаешься скрыть это. Ибо мужики поднимут тебя на смех, а девки никогда не посмотрят на тебя и даже не поведутся на твою смазливую рожу.

– Есть вещи, которые я и правда никогда не сделаю из страха. Но я уж точно не побоюсь проявить к тебе жестокость и промыть твои мозги настолько хорошо, насколько смогу. Если у тебя они, конечно, есть. А то не зря люди говорят, что блондинки – безмозглые курицы, у которых на уме только шмотье, косметика, да мужики.

– Черт возьми, я и подумать не могла, что ты окажешься таким… Может быть, твой папаша не зря так сильно ненавидел тебя и презирал. Для любого человека иметь такого мерзкого сына – сущее наказание. Уверена, что он прекрасно знал, что ты за гад. И поэтому всегда относился к тебе так ужасно и ставил в пример других своих сыновей, которые совершенно точно были в тысячу раз лучше и правильнее тебя.

Будучи взбешенным тем, что задело его за живое, Эдвард резко хватает Наталию под локти, заставив ее негромко пискнуть от сильной боли. Он уставляет в ее широко распахнутые глаза свой холодный и озлобленный взгляд, полный ненависти и презрения к этой резко побледневшей от страха и широко распахнувшей глаза девушке.

– Закрой свой рот, тварь! – со злостью во взгляде шипит Эдвард. – ЗАКРОЙ! ПОНЯЛА МЕНЯ?

– Что, задела за живое? – презренно ухмыляется Наталия, стараясь не показывать свой страх и уверенно и немного нагло смотря Эдварду в глаза. – Хотел получить отцовскую любовь, но тебя всю жизнь презирали и в итоге выгнали из дома. Полагаю, это твое наказание за все твои омерзительные поступки.

– Не беси меня, стерва, а иначе я не ручаюсь за свои действия. Обычно я – спокойный человек, но если меня разозлить, то кому-то придется сильно пожалеть об этом.

– Ха, и что ты сделаешь, трус? Будешь орать и махать своими руками, как больной идиот? Или возьмешь пример с Терренса и со всей силы врежешь мне по лицу?

– Не смей называть меня трусом! НЕ СМЕЙ, СЛЫШИШЬ! Я НЕ ТРУС!

– Слушай, хватит уже орать, – хмуро бросает Наталия и резко вырывается из крепкой хватки Эдварда. – А то люди посчитают тебя сумасшедшим и точно вызовут скорую, которая увезет тебя в психбольницу и немного вправит тебе мозги.

– Если ты сейчас не закроешь свой поганый рот, то я точно стану психом и сделаю такое, о чем тебе точно придется жалеть, – выглядя буквально красным от злости и слишком часто дыша с раздутыми ноздрями, громко угрожает Эдвард. – И Я УЖ ТОЧНО НЕ СТАНУ НИ О ЧЕМ ЖАЛЕТЬ! МНЕ НЕ БУДЕТ ЖАЛЬ ТАКУЮ БЕЗМОЗГЛУЮ КУРИЦУ, КАК ТЫ!

– ПОПРОБУЙ! – вскрикивает Наталия, резко махая руками. – ИЛИ КЛЯНУСЬ, Я ИСПОРЧУ ТЕБЕ ЖИЗНЬ И РАССКАЖУ ВСЕМ, ЧТО ТЫ ЗА ТВАРЬ!

– Чеши языком, Рочестер, чеши. – Эдвард с презрением во взгляде осматривает Наталию с головы до ног. – Ты только и умеешь, что делать это. И говорить лишь обо всяких модных брендах, косметике и прическах. Ты просто безмозглая кукла. Безмозглая, наглая, лживая и мерзкая кукла.

Желая скрыть свой страх перед Эдвардом, который не следит за словами и выглядит как разъяренный лев, готовый наброситься на свою добычу, Наталия тихо ухмыляется. А затем она начинает нервно смеяться, сначала ведя себя скромно, но потом засмеявшись во весь голос.

– Видел бы ты сейчас свою красную рожу и бешеные глаза, пока орешь тут, как истеричка, – сквозь нервный смех говорит Наталия. – Ох, жаль, что я не видела Терренса в тот момент, когда он орал на Ракель. Но уверена, что ты превзошел его по всем параметрам. Ради того, чтобы доказать, что ты на самом деле крутой и не трусливый.

– Совсем что ли с катушек слетела? – постучав пальцем по виску, грубо бросает Эдвард. – Сейчас же прекратила, черт возьми, ржать на всю улицу!

– Может, мне достать телефон и сфоткать твою озлобленную красную рожу и потом показать фотку твоему братцу? Чтобы он поржал над тобой и обозлился, когда я расскажу ему обо всем, что ты со мной сделал!

– Хватит смеяться, идиотка! – Эдвард резко подлетает к Наталии и с вытаращенными глазами больно берет ее под локти, заставив ее запищать и начать морщиться от боли. – СЕЙЧАС ЖЕ УСПОКОИЛАСЬ! А ИНАЧЕ Я ТОЧНО ОТПРАВЛЮ ТЕБЯ В ПСИХУШКУ, ЕСЛИ ТЫ СОВСЕМ РЕХНУЛАСЬ ИЗ-ЗА СВОИХ ПРОБЛЕМ!

– Смотри, чтобы тебя самого не забрали, – холодно бросает Наталия. – Кто точно нуждается в психической помощи, так это ты.

– Слушай ты, стерва… – Эдвард крепко берет Наталию за челюсть и сильно сжимает ее, уставив полный злости взгляд в ее испуганные глаза, пока она слегка дрожит от страха и едва сдерживает слезы. – Ты уже достаточно разозлила меня своей ложью и омерзительным поведением. Не беси меня еще больше, черт возьми! А иначе ты век не забудешь то, что я с тобой сделаю.

– Так если я тебя так раздражаю, то зачем ты вообще заговорил со мной? – удивляется Наталия, будучи не в силах остановить свой смех и продолжая злить этим Эдварда. – Ну налетела я на тебя – и что такого? Отряхнулся бы и пошел дальше строить свои «грандиозные планы» на будущее. А меня бы не тошнило от твоего присутствия.

– Удивляюсь, как мой брат и твоя подруга могут терпеть такую глупую дуру, у которой в голове одни опилки. Наверняка, твои родители сто раз успели пожалеть, что у них выросла такая истеричная и эгоистичная дочь. Которую они настолько сильно опекали, что она только и может делать, что тратить деньги своих мамочки с папочкой и скупать всякое барахло в магазинах.

– Заткнись, тварь, а иначе ты точно пожалеешь об этом, – слишком часто дыша из-за злости, сжимает руки в кулаки Наталия.

– Я не боюсь говорить правду в лицо, – уверенно заявляет Эдвард. – Которую не каждый решится сказать. Уж не знаю, говорили ли тебе, какая ты эгоистичная лживая дрянь, но я не побоюсь сказать это. Может, поэтому все мужики тебя и бросают. Понимают, что ты какая-то жалкая проститутка, которая вешается на шею любому и завидует всем, у кого есть вторые половинки. Избалованная мерзкая девчонка, которая думает только о себе и столь же тупа, как и курица. И я абсолютно уверен, что по этой причине ты никогда не найдешь какого-нибудь дурака, который согласится терпеть такую истеричную стерву, что ревет по поводу и без.

У Наталии окончательно сдают нервы, и она больше не собирается бороться с желанием так или иначе напасть на Эдварда. Девушка буквально просверливает дырку во лбу у мужчины пару-тройку секунд и затем резко поднимает руку, чтобы ударить его по лицу настолько сильно, насколько у нее хватит сил. Однако МакКлайф-младший крепко хватает руку блондинки, находящуюся в нескольких сантиметров от его щеки. Возбужденная, буквально красная от злости Наталия пробует ударить его еще пару раз, а затем просто начинает бить его по рукам и брыкаться, как дикая кошка. Впрочем, Эдвард оказывается намного сильнее и довольно легко и быстро хватает девушку так, что ее руки плотно прижаты к телу.

– ЭЙ, СЕЙЧАС ЖЕ ПУСТИ МЕНЯ, ПАДЛА! – громко и сухо требует Наталия, начав бить Эдварда по его лодыжкам ногами и каблуками от своих черных сапог. – КЛЯНУСЬ, МАККЛАЙФ, ТЫ ОЧЕНЬ ПОЖАЛЕЕШЬ ОБ ЭТОМ! ОТПУСТИ, Я СКАЗАЛА!

Наталии с трудом удается вырваться из крепкой хватки Эдварда и попробовать снова залупить ему пощечину. Однако и на этот раз мужчина мгновенно реагирует и крепко удерживает обе ее руки, буквально пытаясь убить девушку своим надменным, холодным взглядом.

– Знаешь, сейчас мне очень хочется посильнее ударить тебя по лицу, – грубым, низким голосом говорит Эдвард. – Но я не стану повторять ошибку своего брата. Однако не потому, что я боюсь пожалеть. А потому, что это ничего не изменит. Я могу дать тебе хоть сто пощечин и выдрать пару клоков волос. Но от этого мозгов и совести у тебя не прибавится ни на грамм.

– А чего ты трусишь? – нагло интересуется Наталия, уставив в глаза Эдварда свой презренный взгляд. – Давай, МакКлайф, врежь мне со всей силы! Хочешь – можешь дать избить до полусмерти и потом радостно наблюдать за тем, как я буду подыхать! Правда, тогда от тебя отвернутся все твои близкие люди, которые ты так нагло обманываешь. И не будешь ты больше прятаться на спину своей мамочки. Которая тоже отвернется от тебя после того, как узнает, что ее младший сыночек повел себя намного хуже старшего. У которого БЫЛА совесть, и который РЕАЛЬНО жалел обо всем, что сделал.

– Закрой свой рот! – с раздраженным рыком шипит Эдвард. – А иначе пожалеешь, что родилась на этот чертов свет!

– Ха, и что ты мне сделаешь? Исполнишь свое желание врезать мне по лицу? Не думай, что это сойдет тебе с рук! Если будет нужно, то я накатаю на тебя заявление в полицию, и тебе придется ожидать незваных гостей у себя дома. Ты меня не запугаешь, и я уничтожу тебя. Даже не надейся, что я буду молчать! И в ближайшее время я пойду домой к Ракель и Терренсу и расскажу им, с какой тварью мы все связались. Может, твой братец и разочаруется, но лучше пусть он узнает горькую правду о тебе, чем продолжает считать тебя хорошим и защищать, если кто-то говорит что-то плохое о тебе.

Каждое новое слово Наталии все больше приводит Эдварда в бешенство. Его широко распахнутые глаза пылают ненавистью и злостью, зрачки сужены, а тело дрожит от напряжения. Пару секунд он с частым, громким дыханием буквально просверливает дырку на лбу девушки. А затем мужчина резко хватает девушку под локти и насильно тащит ее к скамейке, пока она громко вскрикивает и пытается брыкаться, но оказывается слишком слабой перед гневом этого человека. После чего Эдвард грубо отталкивает Наталию от себя и наматывает пару кругов, будучи не в силах держать свои эмоции под контролем. А услышав ее громкие всхлипы, МакКлайф-младший сильно берет блондинку за волосы и уставляет свой взгляд в ее широко распахнутые, полусухие глаза.

– Ну что, довольна? – грубо бросает Эдвард. – ДОВОЛЬНА? ПОСМОТРИ, ДО ЧЕГО ТЫ ВСЕ ДОВЕЛА! ВО ЧТО ТЫ ПРЕВРАТИЛА МЕНЯ! ЭТО ИЗ-ЗА ТЕБЯ Я СТАЛ ТАКИМ БЕШЕНЫМ И ЕДВА МОГУ БОРОТЬСЯ С ЖЕЛАНИЕМ СДЕЛАТЬ ТО, ЧТО СДЕЛАЕТ МЕНЯ ТВАРЬЮ В ГЛАЗАХ ДРУГИХ.

– Ты и без этого та еще мразь, которая никого, кроме себя, не любит, – вскрикивает Наталия. – Может, у меня и есть все, и я ни в чем не нуждаюсь, но мои родители уж точно научили меня любить и ценить близких мне людей. А вот у тебя не было никого, кто мог бы вдолбить в твою тупую голову, что можно любить людей просто так, за то, что они есть. Не ждать, что они станут добрыми феями и дадут тебе хоть что-то из того, чего ты так хочешь.

– Если бы ты рассказала мне всю правду еще тогда, когда у нас еще не было отношений, я бы, возможно, смог понять тебя и помочь. Но ты наотрез отказалась что-либо объяснять. – Эдвард на секунду бросает взгляд в сторону. – Впрочем, сейчас мне наплевать на твои проблемы. Я никогда не прощу тебя не за то, что ты предала меня и оказалась насквозь лживой стервой, которая клялась, что она такая вся невинная и хорошая, но недавно показала свое гнилое нутро.

– Я не жалею об этом! О том, что не посвятила тебя в гораздо больше из того, что происходит в моей жизни. Я СПАСЛА ХОТЬ КАКУЮ-ТО ЕЕ ЧАСТИЧКУ!

– Вот и ищи себе другого козла, который будет угождать своей принцессе, напялившая корону еще в далеком детстве, – грубо бросает Эдвард. – Лично мне будет очень жаль этого человека. Не видать ему счастья с безмозглой и лживой проституткой, которая меняет мужиков как перчатки.

– ЖАЛЬ? – громко шмыгает носом Наталия. – ДА ТЕБЕ ВООБЩЕ НИКОГО ЖАЛЬ! Ты – эгоист, Эдвард! Эгоист, который завидует тем, кто намного успешнее него. Уверена, что в глубине души ты дико завидуешь Терренсу, ибо у него есть все, а у тебя – ничего. И мне очень жаль, что твой брат пока что не понимает, что общается с мерзкой крысой.

– Не забывай, что он далеко не идеальный человек, – хмыкает Эдвард и скрещивает руки на груди. – Когда-то все возненавидели Терренса за то, что он сделал с Ракель. Из Бога он превратился в мерзкого гада. Но решив стать героем и спасти твою подругу, он смог снова возвысить себя до уровня богов и распушить свой павлиний хвост. Что-то уже больше никто не вспоминает, какой сволочью мой братец был. И я уверен, что он бы не смог и начать карьеру музыканта, если бы в газетах написали, что он поднял руку на свою невесту.

– Терренса все простили, потому что он РЕАЛЬНО РАСКАИВАЛСЯ В СВОИМ ПОСТУПКАХ! А вот ты никогда не будешь жалеть. У тебя ни за что не екнет сердце, вспоминая обо всех своих мерзких делах. И тебе уж точно никогда не будет стыдно перед своими матерью и отцом. Никогда.

– Жаль, что тебе не стыдно перед своими родителями за то, какая ты лживая, бессовестная и глупая. По-моему, даже если кто-то настучит тебе по башке, ты все равно ничего не поймешь и продолжишь оставаться такой же глупой, никому не нужной гусыней.

– Закрой свое поганое хавало! – со злостью во взгляде грубо бросает Наталия. – Ненавижу тебя, гад! НЕНАВИЖУ! Ты испортил всю мою жизнь! Еще ни один мужчина не позволял себе обойтись со мной так омерзительно, как ты! До встречи с тобой моя жизнь была намного лучше. Я хочу забыть тот день, когда мы встретились. А было бы еще лучше, если бы его вообще никогда не существовало.

– Хоть в чем-то я с тобой согласен! – презренно хмыкает Эдвард, скрестив руки на груди. – Моя жизнь тоже была гораздо лучше, когда в ней не было тебя. Я хочу забыть тот день, когда мы встретились. Я проклинаю его. И жалею, что втюрился в ту, что поступила со мной так, как ни одна из моих бывших. У меня были настоящие чувства к тебе, но своими враньем и предательством ты убила их. Раз и навсегда.

Наталия нервно сглатывает, понимая, как ей больно слышать что-то подобное, а ее глаза становятся мокрыми от слез, что она изо всех сил сдерживает.

– Ха, я вообще никогда не любила тебя, тварь! Я встречалась с тобой только лишь из-за страха остаться одной! Считай, что я воспользовалась тобой! МНЕ НЕ НУЖНА ТАКАЯ ОМЕРЗИТЕЛЬНАЯ И ОЗЛОБЛЕННАЯ НА ВЕСЬ МИР МРАЗЬ! ВОТ И ВСЯ ПРАВДА, КОТОРУЮ ТЫ ТАК ХОТЕЛ УСЛЫШАТЬ!

Эти слова сильно ранят Эдварда до глубины души и заставляют почувствовать себя еще более подавленным и опустошенным. Мужчина никак не ожидал, что услышит подобное от девушки, которую когда-то искренне любил. Ему хочется рвать, метать и реветь как девчонка. Но все же Эдвард никак не выдает себя и позволяет злости взять над ним верх.

В воздухе воцаряется напряженная пауза, во время которой Наталия со слезами на глазах тихо шмыгает носом, а Эдвард дышит словно разъяренный бык и крепко сжимает руки в кулаки. А затем мужчина уставляет на девушку холодный взгляд, медленно приближаясь к ней все ближе и буквально просверливая дырку у нее во лбу. И резко берет ее за горло, которое он сильно сдавливает, пока та отчаянно пытается поймать глоток воздуха и убрать руку человека, который, кажется, готов едва ли не убить ее прямо здесь.

Подойдя довольно близко к Наталии и почувствовав ее запах, что ударяет ему в нос, Эдвард не может признаться самому себе, что она все еще привлекает его в физическом плане. Он с большим удовольствием зацеловал бы ее, снял с нее одежду и овладел ее шикарным телом, которое он находит безумно сексуальным. Мужчине стоит огромных усилий скрыть эти эмоции, из обиды и гордости не желая даже просто целовать эту девушку. Да и сама Наталия понимает, что Эдвард все еще привлекает ее и заставляет неровно дышать и чувствовать, как часто стучит ее сердце. Этот мужчина чертовски хорош собой и также притягателен в физическом плане. Он вызывает у нее острое желание вновь попробовать на вкус его мягкие губы, прикосновение к которым всегда вызывало у нее сильную дрожь.

Тем не менее Наталия запрещает себе даже думать о том, что она бы готова хоть сейчас отдать себя в руки Эдварда. Что она не стала бы ему сопротивляться и во всем бы подчинилась. Что-то в его взгляде заставляет ее понять, что и МакКлайф-младший испытывает все то же самое и по-прежнему сходит по ней с ума в сексуальном плане. Наталия даже начинает готовить себя к тому, что Эдвард захочет насильно поцеловать ее. Впрочем, за те несколько секунд, что они смотрят друг другу в глаза, мужчина находит в себе силы совладать со своими инстинктами и держать эмоции в себе.

– Что, думаешь, я сейчас поцелую тебя, раздену и овладею прямо здесь? – низким голосом интересуется Эдвард, уставив свой леденящий душу взгляд в мокрые глаза Наталии. – Думаешь, мне не хватит сил совладать с собой и поддаться соблазну? Нет, Рочестер, не дождешься! Я не собираюсь целовать лживую проститутку, которую уже до этого перецеловала и перелапала куча мужиков! Ни за что не стану опускаться настолько низко. Моя девушка ОБЯЗАНА быть порядочной и преданной. Никогда не лгать мне и рассказывать только правду. К тому же, ты сама призналась в том, что использовала меня и решила встречаться со мной лишь из страха остаться одной. Этого достаточно, чтобы забыть о тебе РАЗ И НАВСЕГДА.

Эдвард грубо отталкивает Наталию от себя и с презренным оскалом крепко сжимает руки в кулаки.

– ТАК ЧТО ПОШЛА ВОН ОТСЮДА! – во весь голос вскрикивает Эдвард. – ПРОВАЛИВАЙ ПРОЧЬ И БОЛЬШЕ НИКОГДА НЕ ПОПАДАЙСЯ МНЕ НА ГЛАЗА! ПОНЯЛА, МРАЗЬ? ПОНЯЛА, Я СПРАШИВАЮ?

– Ха, наконец-то я это услышала! – грубо бросает Наталия. – НАКОНЕЦ-ТО!

– Давай, иди отсюда! Иди поразвлекайся с какими-нибудь мужиками и переспи с ними! Хоть доставишь им удовольствие. Сделаешь то, в чем ты так хороша. Многие как раз любят всяких проститутк вроде тебя. Можешь даже устроиться на работу в стриптиз-клуб и начать зарабатывать свои деньги, виляя задницей перед богатенькими мужиками и вытягивая из них кучу долларов.

Наталия хочет уйти молча и больше ничего не говорить, но слова Эдварда еще больше выводят ее из себя. Девушка резко разворачивается и подходит к мужчине, прищуривший глаза, опустивший руки и выглядя так, будто он вот-вот может взорваться, и уставляет в его глаза свой презренный взгляд.

– Закрой свое поганое хавало, мерзкий гад, – со злостью во взгляде шипит Наталия. – Мне искренне жаль, что ты стал для Терренса столь ужасным братом, а для бедной миссис МакКлайф – отвратительным сыном. Но я уверена, что рано или поздно, тебя раскусят, и все отвернутся от тебя. И тогда я точно не буду жалеть тебя. Ибо ты заслужишь страдать и подыхать в полном одиночестве.

Наталия резко срывается с места и быстрым шагом уходит прочь от Эдварда, который остается стоять на том месте, где он стоит сейчас, будучи ошеломленным произошедшим и ледяным взглядом провожая девушку до тех пор, пока та не скрывается где-то за поворотом. Правда, когда он оказывается один, мужчина позволяет себе снять с себя ту маску, которую он нацепил на себя. После того, что сейчас произошло, Эдвард чувствует себя так, будто получил несколько пулевых ранений и несколько ножей в спину одновременно. Та боль, что овладевает им в одно мгновение, просто невыносима. Ему больно не только из-за того, что Наталия в чем-то ему солгала и посмела заявить, что воспользовалась им.

После столь огромного выброса адреналина Эдвард чувствует себя опустошенным и опечаленным, не зная, что ему делать: кричать, плакать, кого-то избить или же сделать что-то еще для того, чтобы выразить свою боль, которую он так усердно скрывал во время ссоры с Наталией. Никакая боль от ранений или ударов об какие-либо предметы не сравнятся с той, которую сейчас чувствует мужчина. Это всерьез задело его за живое и оскорбило, ведь ему казалось, что эта девушка действительно была влюблена. Она же была так счастлива, когда он признался ей в любви, и они начали встречаться! Эдварду трудно поверить, что Наталия могла так жестко обмануть его и пользоваться им в течение нескольких месяцев.

Снова и снова вспоминая тот момент, Эдвард все больше начинает чувствовать себя оплеванным и обманутым и едва борется с ураганом своих чувств и эмоций, который вот-вот может выйти наружу. Мужчина некоторое время нервно наматывает круги, а потом медленно садится на скамейку и сгибается пополам, запустив обе руки в свои волосы и чувствуя, как его глаза становятся влажными из-за слез, что скапливаются в них. Эдварда не беспокоит то, что о нем могут подумать, видя, как он плачет. Мужчине настолько плохо, что он не может держать все эти эмоции в себе.

«Нет, я не хочу в это верить, не хочу… – с грустью во взгляде думает Эдвард и тихо шмыгает носом. – Она не могла так обманывать меня все это время… Я не хочу верить, что Наталия использовала меня и никогда не любила. Черт… Не хочу… Не хочу… Я никогда не думал, что она может быть такой.»

Эдвард еще сильнее вцепляется в свои волосы, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, пока он сидит на скамейке.

«Уж лучше бы я сошел с ума, слышал чьи-то голоса у себя в голове и видел галлюцинации, – с отчаянием думает Эдвард. – Я так хочу думать, что всего этого сейчас не произошло, и у меня просто слишком сильно разыгралось воображение. Чтобы кто-нибудь подтвердил, что я обожаю все придумывать. Я хочу жить в реальной жизни, которую хочу сделать лучше…»

Эдвард задирает голову к небу, изо всех сил пытаясь не заплакать, но терпя поражение, ибо по его щекам начинают катиться маленькие капельки прозрачных слез.

«Прошу, пусть кто-нибудь скажет мне, что это не так! – мысленно умоляет Эдвард, тихо шмыгает носом и вытирает слезы со своих глаз, понимая, что из-за них он видит все довольно расплывчато. – Скажите мне, что этой ссоры не произошло, и эта девушка не заявила мне о том, что воспользовалась мной. Я не хочу считать, что это происходит со мной на самом деле… Не хочу, не хочу…»

Эдвард качает головой, даже не пытаясь сдержать слез позволив всем своим эмоциям выйти наружу. А чуть позже мужчина закрывает лицо руками и сгибается пополам, с немного тяжело дыханием оперевшись локтями о свои колени. МакКлайф-младший понимает, что не в состоянии пережить предательство со стороны Наталии. Хотя и знает, что не может страдать из-за нее до конца своих дней. Эдвард уже давно пытается забыть эту девушку. Но мужчина продолжает бурно реагировать даже на ее имя и не может оставить ее в прошлом, чтобы продолжать жить с надеждой, что однажды он встретит ту, что никогда не поступит так, как поступила Наталия.