Секреты, скрытые в шрамах

Глава 4

– Тем не менее, мы предупредим ее, – уверенно говорит Ракель. – Даже если она тоже все знает, мы все равно дадим ей знать, что при малейшем проявлении агрессии в ее сторону, Анна обязана собирать вещи и бежать.

– Это, конечно, правильно, но Даниэль точно не будет проявлять к Анне такую агрессию, какую проявляет к Питеру. В этом плане я абсолютно спокоен.

– Посмотрим, дорогой… Повторю слова Наталии: мы ничего не имеем против Даниэля и не будем обвинять его раньше времени. Для начала нам надо узнать причину, а уже потом думать, есть ли угроза для Анны и кого-либо еще.

– Пока что я не собираюсь бегать за ними и умолять начать работать. Пусть эти двое делают что хотят: один пусть и дальше пьет, а второй – находит утешение в объятиях своей девушки… А я буду заниматься своей жизнью… У меня вон свадьба на носу! Буду думать о ней! Да и даже если наша группа и разваливается, я не стану расстраиваться. Буду искать способы начать сольную карьеру. Может, мне удастся договориться со студией насчет контракта на запись моего сольного альбома… Не знаю…

– Хороший настрой, Терренс, молодец! – восклицает Наталия, хлопнув в ладони. – Мне нравится, что ты не сдаешься и все равно продолжаешь стремиться к своей мечте.

– Во многом потому, что я его поддерживаю, – с легкой улыбкой отвечает Ракель, присев рядом с Терренсом и прижавшись поближе к нему. – Если бы я не была рядом, то все бы уже давно забыли человека по имени Терренс Джеймс МакКлайф.

– Ах, Ракель, как ты права… – ответив на объятия Ракель, по-доброму усмехается Терренс. – Но будьте уверены, девчонки, я все равно добьюсь известности как музыкант. С этим двумя или без – я еще заставлю весь мир говорить обо мне.

– Вот и правильно! Мы нисколько не сомневаемся в твоем таланте и считаем, что ты обязан его показать.

– И что-то мне подсказывает, что уж с тобой студия точно не захочет прощаться, – загадочно улыбается Наталия. – Они запросто попрощаются с Перкинсом и Роузом, но вот тебя никуда не отпустят и предложат стать сольным исполнителем.

– Я тоже так думаю, – уверенно отвечает Терренс. – И уверен, что на этот раз удача точно улыбнется мне, и я действительно начну карьеру музыканта. Никакого обмана, никаких ложных обещаний…

– Все так и будет, милый, – скромно улыбается Ракель.

В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, после которой Терренс переводит взгляд на Наталию. Пока она с грустью во взгляде смотрит вниз и как-то нервно теребит рукав своей легкой куртки.

– Кстати, Наталия, как там твоя бабушка поживает? – интересуется Терренс.

– Слава богу, сейчас все хорошо, – едва заметно улыбается Наталия. – Я уже говорила Ракель об этом, но могу повторить: врачи говорят, что шансы на выздоровление крайне высоки, а мои родители решительно настроены перевести мою бабушку к нам домой.

– Правда? Они хотят перевезти ее в Штаты?

– Да, так нам будет проще заботиться о ней. Ведь постоянно летать из одной страны в другую очень утомительно.

– Понимаю… Но по крайней мере, прогнозы положительные, а значит, шансы на выздоровление высокие.

– Да, еще многое надо сделать для полного выздоровления, но первые шаги уже сделаны. А бабушка Адриана хоть и чувствует себя измотанной, она не теряет надежду, много улыбается и постоянно о чем-то шутит.

– Говорят, позитивные мысли помогают настроиться на выздоровление.

– Ты прав… – бросает мимолетную улыбку Наталия.

Терренс скромно улыбается, а спустя некоторое время в гостиной раздается звонок в дверь.

– О, я открою, – спокойно говорит Терренс. – Наверное, братец мой соизволил пожаловать.

Терренс встает с дивана и направляется к двери, чтобы открыть ее. После чего видит на пороге молодого парня с черными волосами, серыми глазами и чуть бледноватой кожей. Он сразу же улыбается, узнав своего младшего брата Эдварда, который также не скрывает свой скромной улыбки и выглядит вполне бодрым и веселым.

– Здорово, Терренс! – радостно вопит Эдвард. – А вот и я!

– О, привет, пропажа века! – широко улыбается Терренс, расставив руки в стороны. – Я уж думал, мой братец решил никогда не выходить со мной на связь!

Терренс пожимает Эдварду руку и крепко обнимает его, похлопав по спине.

– А ты думал, я забыл про тебя? – удивляется Эдвард, отстранившись от Терренса. – Нет, чувак, я только и мечтал, когда же снова смогу надирать тебе задницу каждый день.

– О, а это мы еще посмотрим, малой, – с хитрой улыбкой качает головой Терренс. – Я и сам мечтал, когда смогу поиздеваться над тобой. Мне было реально скучно без этого.

– Я-то полагал, ты по братику своему маленькому скучал… – скрещивает руки на груди Эдвард. – А ты всего лишь скучал по моментам, когда надирал мне задницу…

– Эй, конечно, я скучал по своему маленькому братику! И беспокоился о тебе! Хоть ты – надоедливый спиногрыз, я все равно реально рад тебя видеть.

– Взаимно, брат, – скромно улыбается Эдвард. – Я это знал!

– О, Эдвард… – Терренс немного лохматит Эдварду волосы с тихим смешком, еще раз заключает его в крепкие дружеские объятия на пару секунд и отстраняется. – Ладно, проходи уже в дом. Мы ждали только тебя.

Поправляя свои волосы, Эдвард медленно проходит в дом и направляется в гостиную, с интересом осматриваясь вокруг, пока Терренса закрывает за ним дверь. А оказавшись в гостиной, мужчина видит Ракель и Наталию, которые сначала что-то обсуждают между собой и тихонько хихикают, а потом поворачиваются лицом к гостю и встают с дивана. Только если Ракель искренне улыбается и действительно рада видеть брата своего жениха, то Наталия не слишком спешит бросаться ему в объятия и начинает сильно нервничать и быть уже не такой уверенной и расслабленной, как раньше.

– Привет, Эдвард, – здоровается Ракель. – С возвращением!

– Привет, Ракель, – дружелюбно отвечает Эдвард. – Рад тебя видеть.

Эдвард и Ракель заключают друг друга в крепкие объятия и обмениваются дружеским поцелуем в щеку.

– Я тоже рада тебя видеть, – дружелюбно говорит Ракель и отстраняется от Эдварда. – Мы так давно с тобой не виделись. Так здорово, что ты все-таки объявился.

– Я тоже очень рад, что теперь могу общаться со своей семьей гораздо больше, – с легкой улыбкой отвечает Эдвард. – И действительно скучал по всем вам…

– Мы тоже очень скучали по тебе и вспоминали тебя почти каждый день.

– Совсем как я… – Эдвард замолкает на пару секунд. – Хорошо выглядишь, кстати. Такая отдохнувшая, бодрая…

– Благодарю, – скромно улыбается Ракель. – Твой старший брат – тому главная причина.

Эдвард скромно улыбается и молчит пару секунд. А затем он неуверенно переводит взгляд на Наталию, крепко сжавшая пальцы рук. Мужчина ненадолго отводит взгляд в сторону и снова переводит его на девушку, тоже почувствовав себя как-то некомфортно.

– Э-э-э, привет, Наталия, – как-то сухо, неуверенно здоровается Эдвард. – Прости, что тебе пришлось добираться сюда одной… У меня были кое-какие очень важные дела.

– Здравствуй, – тихо отвечает Наталия, скрестив руки на груди. – Ничего, все нормально. Я все понимаю.

Наталия нервно сглатывает, переминаясь с одной ноги на другую и определенно мечтая поскорее сбежать отсюда. Но потом Эдвард как-то странно подмигивает девушке и не слишком уж добрым взглядом смотрит на нее. Как будто он что-то хочет сказать или сделать. А приложив много усилий, чтобы преодолеть какую-то неловкость или даже нежелание видеть друг друга, Наталия и Эдвард заключают друг друга в объятия без какой-либо радости и даже едва заметной улыбки на лице. И выглядят так, будто обязаны соблюдать какой-то протокол и приветствовать даже тех, кто ему неприятен.

Ракель и Терренсу, который только что подошел к этой компании, не слишком нравится такое холодное приветствие влюбленных. И пока влюбленные переглядываются друг с другом и начинают все больше сомневаться в том, что у них все хорошо, никто из них не слышат, как Эдвард и Наталия что-то очень тихо говорят.

– Что за черт? – шепотом сухо бросает Наталия. – Почему твой мобильник был отключен? Ты говорил, что мы приедем сюда вместе.

– У меня были дела, – еще более сухо отвечает Эдвард. – И вообще, я бы успел сто раз пожалеть, если бы поехал с тобой.

– Тогда не надо было все это затевать, черт возьми, – закатив глаза, бубнит Наталия.

– Закрой свой рот и делай то, что тебе было велено. Сейчас мы отстранимся и будем улыбаться так, будто ничего не случилось.

Эдвард и Наталия резко отходят друг от друга и натягивают на лица слишком уж фальшивые улыбки. В воздухе воцаряется неловкая пауза, во время которой Терренс с Ракель сильно хмурятся и переглядываются друг с другом, все больше чувствуя, что отношения этой пары резко охладели.

– Что-то вы как-то не рады встрече… – задумчиво отмечает Ракель. – Вы как будто не рады видеть друг друга.

– Да, у вас все в порядке, ребята? – неуверенно интересуется Терренс. – Вы как-то странно себя ведете и не выглядите так, будто рады видеть друг друга после долгой разлуки.

– Э-э-э, нет-нет, все в порядке, – слегка дрожащим голосом отвечает Наталия и с грустью во взгляде фальшиво улыбается. – Все хорошо…

– Вы как-то странно отреагировали на появление друг друга, – растягивая почти каждое слово, отмечает Ракель. – Наталия, ты была такая расслабленная и уверенная до прихода твоего возлюбленного… Да и ты тоже как-то изменился, Эдвард…

– С чего ты это взяла? – как можно увереннее удивляется Эдвард, скромно улыбаясь с легким испугом во взгляде и довольно часто дыша от волнения. – Если бы у нас не было все хорошо, вряд ли бы мы сюда пришли, зная, что будем вместе.

– Слушайте, если вам неловко находиться друг с другом, то могли так и сказать, – задумчиво говорит Терренс. – Мы с Ракель не думали, что это так сильно смутит вас. Думали, вы обрадуйтесь…

– Нет, мы действительно очень рады, – как ни в чем не бывало отвечает Эдвард и приобнимает напряженную Наталию за талию, пока та нервно сглатывает, но даже не думает вырваться. – Этот ужин стал для нас прекрасной возможностью встретиться друг с другом и вами двумя после долгой разлуки.

– Ну знаешь, что-то ни один из вас не выглядит действительно обрадованным встрече друг с другом, – слегка хмурится Ракель, скрестив руки на груди. – Как будто вы делайте это из-под палки.

– Нет, ты ошибаешься, подружка, – изо всех сил старается скрыть волнение Наталия, нервно одергивая рукав темно-коричневой блузки. – Лично я очень рада встретить Эдварда и ужасно по нему скучала.

Наталия прижимается поближе к Эдварду и с натянутой улыбкой смотрит на него. Тот отвечает ей тем же, нервно сглотнув и обняв за талию еще и второй рукой так, будто впервые в жизни стоит так близко к девушке.

– Я и сам безумно рад, что наконец-то вернулся в город и теперь смогу видеть свою девушку намного чаще, – с натянутой улыбкой вполне уверенно говорит Эдвард и гладит Наталию по голове, пока она держится вроде бы рядом, но кажется очень холодной и отстраненной.

Терренс и Ракель подозрительно переглядываются друг с другом, понимая, что соскучившиеся друг по другу влюбленные вряд ли вели бы себя так, будто их встречи стали для них чем-то вроде пыткой. Так что будущие супруги решают внимательно понаблюдать за Эдвардом и Наталией с надеждой узнать чуточку больше.

– Э-э-э, ну тогда ладно, – скромно улыбается Ракель. – В таком случае не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома…

– О, слушайте, ребятки, а давайте мы посидим на заднем дворе, – положив руки Ракель на плечо, дружелюбно предлагает Терренс. – Мы можем спокойно поговорить за столиком и обсудить все последние новости. А потом Ракель что-нибудь нам приготовит.

– Да, тем более, что погода вполне хорошая… – прикусив губу, добавляет Ракель. – А пока я могу принести вам что-нибудь выпить.

– Хорошо, мы за, – скромно отвечает Наталия.

– Да, мы согласны… – сняв с себя серую куртку и положив ее на диван, под нос бубнит Эдвард.

– Тогда прошу… – указав рукой в сторону двери, ведущей на задний двор, произносит Терренс.

Эдвард и Наталия медленно проходят вперед. А заметив, что их не видят, влюбленные резко отстраняются друг от друга, начинают соблюдать некоторую дистанцию и стараясь не обмениваться взглядами. Когда Ракель собирается отправиться на кухню и взять всем что-нибудь выпить, как Терренс осторожно берет ее под локоть и мягко притягивает ее к себе.

– Наблюдай за этими двумя повнимательнее, – шепчет Терренс. – Мне очень не нравится их поведение.

– Мне тоже не нравится все это, – тихо говорит Ракель. – Они как будто вообще не приезжали бы к нам, зная, что будут здесь вдвоем.

– Я знал, что мое чутье меня не обманывало. У них точно что-то произошло.

– Да уж, странные они какие-то.

– Пока что просто понаблюдаем за ними и за тем, как они будут вести себя дальше.

– Постарайся усадить их вдвоем. Так мы сможем понять, действительно ли им так противно находиться рядом.

– Мне кажется, они и так это сделают. Чтобы доказать нам, что у них все хорошо.

– Наверное… Ладно… Тогда иди за ними, а я сейчас подойду.

Терренс кивает и уверенно направляется вслед за Эдвардом и Наталией, выглядящие мрачнее тучи и ждущие влюбленных у двери.

Наталия, Эдвард и Терренс приходят на задний двор, где расположены небольшой столик и огромный бассейн, в котором очень часто купаются не только сами влюбленные, но и многие их друзья, когда приходят сюда в гости. На улице дует несильный прохладный ветерок, который никому не приносит дискомфорта, а перед глазами предстает захватывающий дух вид на высокие горы, что расположены где-то вдалеке. Дом Терренса и Ракель окружают еще несколько домов, в которых живут люди. Он расположен далеко от городской суеты в районе, находящийся под прекрасной охраной. Благодаря чему подозрительные люди не смогут пробраться на закрытую территорию.

Подойдя к столику, все трое начинают садиться за столик. Пока Ракель еще находится на кухне и только собирается подойти, Терренс садится напротив Наталии с Эдвардом, которые, как и предполагал мужчина, присаживаются вместе, даже несмотря на огромное желание вообще уйти прочь из этого дома, лишь не видеть друг друга. Эти люди предпочитают держать дистанцию, стараются вообще не смотреть друг на друга и либо бросают взгляды куда-то по сторонам, либо на свои руки, либо на сидящего напротив Терренса.

– Кстати, Эдвард, куда ты так неожиданно пропал? – интересуется Терренс, сложив руки на столе. – Ты никому ничего не сказал и куда-то исчез, а мы не знали, где тебя искать.

– Да так, были у меня кое-какие дела, из-за которых я уехал из города… – неуверенно отвечает Эдвард, на секунду отведя взгляд в сторону.

– Но что хоть за дела? Неужели что-то серьезное? Может, я мог бы чем-то помочь?

– Нет-нет, не беспокойся, брат, ничего серьезного. Я уже все разрешил.

– Ну а почему ты ни разу не написал нам? Мы все столько раз звонили и писали тебе, но ты написал всего лишь пару каких-то невнятных SMS.

– Э-э-э… – Эдвард с задумчивым лицом чешет висок. – Прости, я был так занят всеми этими делами, что совсем не проверял свой телефон…

– Ну ты хоть когда покидаешь город, предупреждай нас. А то мы можем такого себе напридумывать… Или вообще решить, будто ты не хочешь с нами общаться.

– Терренс, что ты такое говоришь! – широко распахивает глаза Эдвард. – Как ты вообще мог подумать, что я не захочу общаться со всеми? Я не для того столько лет искал свою семью, чтобы сбежать от нее через несколько месяцев. Ты так говоришь, будто я уехал из города навсегда, и мы могли бы больше никогда не увидеться.

– Но должен признаться, это была моя первая мысль, когда мы с Даниэлем и Питером вернулись из тура с Лиамом, Заком, Бредом и Нейтом.

– Можешь забыть об этом навсегда. Я не перестану общаться с семьей и впредь буду предупреждать, если буду вынужден снова куда-то уехать.

– Ладно, в таком случае я спокоен, – скромно улыбается Терренс. – Главное, что ты наконец-то вернулся в город.

Эдвард скромно улыбается, а через пару секунд на заднем дворе появляется Ракель, держащая поднос с четырьмя бокалами сока. Наталия лишь бросает на нее короткий взгляд, а затем продолжает рассматривать свой маникюр, сделанный в нейтральных тонах, время от времени оттягивая рукав своей блузки.

– Надеюсь, здесь все любят яблочный сок? – интересуется Ракель, расставляя бокалы напротив каждого. – Там оставалось немного, и я подумала, что мы можем выпить его…

– Мне без разницы, какой, – со скромной улыбкой пожимает плечами Эдвард. – В этом плане я непривередливый.

– Но если кто-то захочет что-то другое, то дайте мне знать. – Ракель присаживается за столиком рядом с Терренсом и отпивает немного сока из стакана, что стоит напротив нее.

– Знаешь, Эдвард, должен признаться, что ты был нужен моей группе, – признается Терренс со стаканом сока в руке. – Когда ты пропал и перестал помогать нам писать песни, у нас как-то пропало все вдохновение, да и работа стала какой-то скучной.

– Что, прямо так сильно? – скромно хихикает Эдвард.

– Очень… Мы могли часами сидеть и ничего не написать… Не знаю, в чем причина, но ты как будто давал нам пинок под зад и как-то вдохновлял… С тобой нам было намного проще писать песни…

– Не буду скрывать своей гордости. – Эдвард с гордым видом и хитрой улыбкой убирает с глаз прядь волос. – Мне приятно это слышать.

– Нет, конечно, мы там что-то написали, но все равно это не настолько здорово, чтобы все были в восторге.

– Если хочешь, я с радостью продолжу помогать тебе, Питеру и Даниэлю писать песни. Тем более, что у меня есть несколько новых идей, которые вам обязательно понравятся. Я сделал несколько заметок, чтобы потом не забыть.

– Ох, не знаю, как тебе сказать, но похоже, твоя помощь может и не пригодиться, – тихо выдыхает Терренс. – И твои песни вряд ли будут нам нужны.

– То есть, как это?

– Очень многое произошло, пока тебя не было в городе.

– Правда? Но что произошло, пока я был в отъезде?

– Группа разваливается, – подавленным низким голосом отвечает Терренс.

– Разваливается? – мгновенно уставляет на Терренса удивленный взгляд Эдвард. – Ты серьезно?

– Серьезнее некуда. История «Against The System» скоро может закончиться, даже не начавшись.

– Ты что опять разругался с Питером и Даниэлем?

– Нет, не я с ними ругался. Это они собачатся между собой. Они как будто с цепи сорвались и не могут находиться в одном помещении вместе.

– Но ведь они так хорошо ладили и были давними друзьями. Что они не поделили?

– Понятия не имею. Я не знаю, что с ними произошло, но эти двое отказываются что-либо объяснять, все сваливают друг на друга и не слишком заинтересованы в спасении группы.

– И как давно это продолжается?

– После того, как мы вернулись из тура и сразу же начали работать в студии. До определенного момента все было хорошо, но потом они начали ссориться и срывать всю работу. И не только это… Питер еще и начал постоянно ходить в клубы и напиваться там в стельку. Из-за чего потом страдал от похмелья и обязательно срывал всю работу, когда мы с Даниэлем были готовы работать.

– У Питера разве какие-то проблемы? – слегка хмурится Эдвард. – С чего вдруг он начал пить?

– Не знаю, Эдвард, я ничего не могу из них вытащить. – Терренс отпивает немного сока из своего стакана. – А вчера в студии они вообще подрались и едва не отправили друг друга в больницу после того, как Даниэль назвал Питера импотентом.

– Хорошо, что Терренсу удалось их разнять и не дать поубивать друг друга, – добавляет Ракель.

– Боже, ну и дела… – качает головой Эдвард и выпивает немного сока из стакана. – Неужели Даниэль все-таки достал Питера своими шутками о его отношениях?

– Это единственное, что мы можем предположить. Думаю, Питер слишком долго все это терпел, а однажды он просто психанул и разозлился на Даниэля.

– Да, но ведь не только Питер предъявляет Даниэлю претензии, но и наоборот, – отмечает Терренс. – Значит, здесь есть еще что-то… Может, даже связанное с загулами Роуза… Хотя и мне тоже не нравится, что он пьет так много, что буквально скоро алкоголиком стать может… И наотрез отказывается работать…

– Пробовал поговорить с ними наедине? – интересуется Эдвард.

– Пробовал, но ничего не вышло.

– И что ты собираешься делать? Роуза и Перкинса надо как-то помирить, а иначе вы и правда будете вынуждены распустить группу.

– Не знаю, брат, – пожимает плечами Терренс. – Но группа развалится на глазах… А незадолго до твоего с Наталией прихода мне позвонил Джордж, наш продюсер и менеджер, занимающийся делами группы. Он сказал, что если в ближайшее время мы не начнем писать песни, то студия звукозаписи расторгнет с нами контракт. И тогда с полной уверенностью можно сказать: «Прощай, всемирная слава!»…

– Но ведь вы уже написали какие-то песни! Предъявите тексты Джорджу, и пусть он их прочитает.

– Показать пару незаконченных песен, которые стыдно выпускать? Этого недостаточно! А большего у нас нет! Что я могу сделать, если группа отказывается работать? А тянуть ее один мне уже, если честно, надоело. Сегодня я твердо решил, что больше не буду бегать за этими двумя и умолять их помириться. Хватит! Я уже устал!

– Но ты же не собираешься забыть о своей мечте стать музыкантом, даже если группа распадется?

– Конечно, нет. Даже если Питер и Даниэль не смогут найти какой-то компромисс, и наша группа распадется раз и навсегда, то я буду искать другие пути, чтобы пробиться в мир музыки. Мы тут с девчонками говорили об этом и уверены, что студия не захочет расторгнуть контракт со мной, и мне предложат записать сольный альбом. А уж поверь мне, на этот раз шанс реальный! «Five Seconds Records» – один из самых известных лейблов у нас в стране, который работает с самыми лучшими артистами. Они уж точно помогут мне начать карьеру музыканта и осуществить свою мечту, от которой я не собираюсь отказываться из-за двух балбесов.

– Это правильно! Здорово, что ты не теряешь позитивного настроя. Уверен, что студия реально не отпустит тебя и предложит контракт как сольному артисту. Жалко будет, если вы с ребятами распустите группу. Но чувствую, что эти двое не слишком-то ею дорожать, если не хотят даже попытаться спасти ее.

– Мне тоже жаль, но зато я никогда не забуду наш тур с «The Loser Syndrome»… – скромно улыбается Терренс. – После него я окончательно убедился в том, что хочу стать именно музыкантом. Огромная сцена, куча людей, дорогущая электрогитара, безумно классный звук, оглушительные визги… Класс! До сих пор мурашки по коже бегут от тех воспоминаний…

– Мы уверены, что ты еще заставишь мир говорить о тебе и убедиться в том, что тебе было суждено стать музыкантом, – с широкой улыбкой гордо говорит Ракель.

– Есть люди, которые мотивируют меня на это.

Терренс с легкой улыбкой проводит рукой по щеке Ракель, пока та на секунду кладет голову ему на плечо. Наталия же в этот момент становится довольно грустной и с тихим вздохом опускает взгляд на свои руки. А пока Эдвард нервно дергает ногой и смотрит на нее вроде с жалостью, а вроде бы с обидой, блондинка быстро осматривается вокруг и решает заговорить:

– Да, кстати, ребята, а где ваши служанки?

– Мы отпустили их на пару дней, чтобы они повидались со своими семьями, – скромно отвечает Ракель.

– Они и так не видят свою семью неделями, – добавляет Терренс. – Так что мы решили дать им немного свободного времени.

– А я думал, вам надоело то, что они вечно все о вас знают и обсуждают вашу жизнь, – шутливо отвечает Эдвард. – И решили уволить их.

– Мы – известные личности, Эдвард, и уже давно привыкли к тому, что нас обсуждают, – дружелюбно говорит Ракель, сделав небольшой глоток сока. – Главное, что служанки хорошо делают свою работу, и мы платим им потому, что они этого заслуживают.

– А вы справитесь без прислуги? – сделав глоток сока, дружелюбно интересуется Наталия. – Мне кажется, что вы уже отвыкли от таких домашних обязанностей, как уборка, готовка, глажка и прочие вещи.

– Может быть, за нас все это делает прислуга, но я могу справиться с этим и сама, если это будет нужно, – скромно смеется Ракель. – Мы часто отпускаем служанок домой, и я совершенно спокойно могу приготовить что-нибудь, убраться дома, постирать одежду и погладить. Это совсем не сложно. Просто из-за работы у нас не всегда хватает времени на это дело. И мы вынуждены обращаться к помощи горничных.

– Просто ты выросла в обычной семье, где не было служанок. И твои дедушка с тетей с детства приучали тебя к порядку и учили заниматься домашними делами.

– Да, они оба многому меня научили…

– Кстати, как они поживают? Ты часто навещаешь мистера Кэмерона и говоришь с Алисией?

– Я не забываю о дедушке и помогаю ему с домашним хозяйством или покупаю что-то. А с тетей иногда говорю по телефону и рассказываю ей, что здесь происходит.

– Она не хотела бы как-нибудь приехать сюда и провести время с тобой?

– Тетя Алисия сказала, что приедет как только у нее будут свободные деньги и время.

– Ну думаю, на твою с Терренсом свадьбу она обязательно приедет.

– Разумеется. Они с дедушкой с нетерпением ждут моей свадьбы. И были ужасны рады, что я сообщила им о своей помолвке.

– Круто!

– Но пока что тетушка занята удочерением девочки из приюта. Сказала, что ей осталось совсем немного, и моя тетя сможет забрать ту малышку к себе.

– Думаю, она будет прекрасной мамой, – с легкой улыбкой говорит Наталия. – Алисия ведь такая добрая и заботливая… Она всегда относилась к тебе как к своей дочке.

– Мне уже не терпится познакомиться с этой девочкой, которая должна стать моей кузиной.

– Скоро, дорогая, скоро.

Наталия и Ракель продолжают тихонько говорить на какие-то свои темы, а Эдвард решает поговорить про свою семью с Терренсом, чуть наклонившись к нему через стол.

– Эй, Терренс, а как там наша мама поживает? – интересуется Эдвард. – Я ужасно скучаю и очень хочу повидаться с ней.

– Мама поживает хорошо, – слегка улыбается Терренс. – Кстати, она очень много спрашивала о тебе и тоже очень скучает. Беспокоится, что ты пропал и уже очень давно не навещал ее.

– Я как раз хочу поехать к ней на днях в гости и поболтать. А еще просто мечтаю съесть пару ее потрясающих пончиков, которые она готовит просто изумительно. Только и думал о ее сладостях, пока был в отъезде…

– А ты сладким-то не злоупотребляй, братик, – хитро улыбается Терренс. – Знаешь, какая большая задница у тебя будет, если ты будешь много есть.

– У тебя-то она не стала больше от того, что ты жрешь как слон. Да, я обожаю сладкое и чувствую себя плохо, если не съем хотя бы малюсенький кусочек шоколадки в день. Но это не значит, что я собираюсь есть его целыми днями.

– Ага, а только получается так, что ты за пару часов съедаешь абсолютно все пончики или половину торта, который делает мама.

– Что поделать, если такую вкусную еду я еще никогда в жизни не ел, – невинно улыбается Эдвард. – Уверен, что мама сама предложит мне их съесть, когда я приеду к ней в гости.

– Я из вредности узнаю, когда ты соберешься к ней, и обязательно поеду с тобой. Ты просто обязан поделиться маминой едой со своим братом.

– То, что ты – мой брат, еще не означает, что я обязан отдавать тебе всю свою еду.

– Подожди немного, братик, вот не будет девчонок рядом, я тебе точно надаю пинков под зад, – тихо угрожает Терренс. – А то при них мне что-то не хочется портить огромный стог сена у тебя на голове. Который ты явно не причесывал, когда проснулся с утра.

– Я тоже обязательно собью невидимую корону с твоей башки и напялю на себя. Почему бы и мне не побыть в роли неотразимого красавчика, по которому девчонки по всему миру пускают слюни.

– Есть только один такой, как я. Тебе до меня еще очень далеко. Ты навсегда останешься просто миленьким парнишкой со смазливым личиком.

– Симпатичные тоже не остаются без внимания.

Терренс передразнивает то, как говорит Эдвард и получает легкий хлопок по голове, после которого он негромко смеется. После чего Наталия и Ракель прекращают разговаривать.

– Ох, парни, только не начинайте хотя бы сейчас… – устало стонет Ракель. – Только недавно встретились, а уже думайте, как надавать друг другу по голове.

– Да, и вообще, что мы все о других говорим, – дружелюбно говорит Наталия, сложив руки на столе и стараясь вести себя так, будто у нее все хорошо. – Расскажите, как вы с Ракель поживайте. Лично я очень хочу узнать, как у вас дела.

– У нас все отлично, – скромно улыбается Терренс. – Ничуть не жалеем, что не расстались, стали еще ближе друг к другу и не собираемся расставаться.

– А вы уже решили, когда хотите пожениться?

– Пока нет. У нас еще не было разговора на эту тему. У нас дел по горло, да и не хочется спешить.

– Кстати, я слышал, что вы были приглашены на премьеру нового фильма, – отмечает Эдвард. – Кажется, «If Today Was Your Last Day»… Ему сделали такую рекламу, что я слышал о нем на каждом углу.

– Зато пиар того стоил, – слегка улыбается Ракель и выпивает немного сока. – Нам с Терренсом повезло попасть на закрытую премьеру раньше, чем фильм выйдет в кинотеатрах. И это было очень здорово… Поклонники, как всегда, были очень милыми, фотографы не прекращали снимать, а репортеры пытались сделать сенсацию на ровном месте.

– Но в целом мы отлично провели время, – бодро добавляет Терренс. – Нам удалось немного поболтать с актерами, которые снялись в этом фильме. И лично мне он очень понравился… Получилось действительно шикарно.

– Считайте, что его стоит смотреть? – интересуется Наталия.

– Да, фильм превзошел абсолютно все мои ожидания.

– Что ж, в таком случае буду ждать, когда он появится в кинотеатрах, – с легкой улыбкой отвечает Наталия. – А то я уже давно хочу его посмотреть… Меня заинтересовал сюжет… Ну и парочка любимых актеров…

– М-м-м, я даже знаю кто именно… – хитро улыбается Ракель. – И скажу тебе больше, я говорила с тем мужчиной, который оказался очень милым в общении.

– И такой красавчик… – Наталия с легкой улыбкой закатывает глаза. – Боже, ну почему в шоу-бизнесе столько красивых актеров? Я не знаю, на кого глаз положить? Не знаю, кто из них лучше, и кого считать мужчиной своей мечты.

Эдвард бросает хмурый взгляд в сторону Наталии, как будто он не слишком доволен, что она называет кого-то красавчиком. Но мужчина очень быстро начинает делать вид, будто ничего не слышал, и продолжать разговаривать настолько спокойно, насколько возможно. Впрочем, слова девушки настораживают и Ракель с Терренсом, которые искренне удивлены, что их подруга говорит такое при своем собственном возлюбленном.

– А знайте, лично я буду не против посмотреть его еще раз, – выпив немного сока, признается Терренс. – И обязательно куплю его, если он выйдет на DVD или Blu-Ray…

– Предлагаю дождаться дня, когда начнут продавать билеты на этот фильм, и сходить на просмотр все вместе, – с легкой улыбкой предлагает Эдвард.

– Отличная идея! – восклицает Ракель. – С удовольствием пойду в кинотеатр и посмотрю фильм еще раз.

Наталия ничего не говорит и лишь как-то нервно улыбается.

– Ладно, думаю, вы уже поняли, что у нас с Терренсом все очень хорошо, – задумчиво говорит Ракель и заправляет прядь волос за ухо. – Теперь ваша очередь, дорогие мои, рассказать о том, как у вас дела.

– Э-э-э, у нас тоже все хорошо, – с натянутой улыбкой слегка дрожащим голосом отвечает Эдвард. – Знайте, как сильно я скучал по Наталии, когда мне пришлось уехать по своим делам из города. Я все время думал о ней и не мог дождаться дня, когда увижу ее.

– Да, я тоже очень скучала по Эдварду… – слишком натянуто улыбается Наталия, как будто не слишком удачно пытаясь подыграть Эдварду. – Хоть я была ужасно занята тем, что помогала родителям ухаживать за бабушкой, я всегда думала о нем и хотела поскорее увидеть. К сожалению, мы даже не успели попрощаться, ведь все произошло очень быстро.

– Кстати, как она поживает? – скрестив руки на груди, с полуприкрытыми глазами интересуется Эдвард. – Ее лечение проходит успешно?

– Да, сейчас все хорошо. Врачи говорят, что она скоро поправится… – Наталия натягивает на лицо фальшивую улыбку. – Так что, скоро все будет хорошо.

– Ну и хорошо, – откинувшись на спинку стула и уставив свой пустой взгляд на стоящий перед ним стакан сока, низким голосом произносит Эдвард. – Я рад.

Эдвард окидывает взглядом все, что его окружает, как будто на самом деле не слишком беспокоясь о состоянии родственницы его возлюбленной. Столь странное поведение Наталии и Эдварда начинает еще больше настораживать Ракель с Терренсом. Они хмурятся и переглядываются между собой, давая понять, что их догадки получают все больше подтверждений.

– Эй, Наталия, ты что-то сделала с волосами, – отмечает Ракель, внимательно рассматривая Наталию. – Больше нет тех темных прядей.

– Ну да, захотелось чего-то нового… – скромно улыбается Наталия, снимает толстую резинку с волос и слегка взъерошивает их. – Те темные пряди мне надоели, и я решила избавиться от них. И немного поменять свою прическу. Как видишь, сзади я оставила ту длину, которая у меня была, а спереди отстригла волосы каскадом.

– У тебя намечаются какие-то перемены? Ты ведь часто делаешь прическу в те моменты, когда в твоей жизни что-то происходит…

– Да нет, никаких изменений не будет… Просто захотелось что-то изменить в себе… Вот и все… Хотя знаешь, я еще хотела прямую челку сделать, но в последний момент передумала. И мастер в салоне сказал, что мне лучше подойдет эта прическа.

– Нет, не надо челку, – с легкой улыбкой отвечает Ракель. – Ты выглядишь очень здорово с этой прической.

– Спасибо большое, – скромно улыбается Наталия и присматривается к волосам Ракель. – Кстати, ты тоже кое-то изменила в себе. У тебя раньше не было этой челки…

– Ну да, я отстригла пару сантиметров сеченых волос и заодно сделала эту челку, – поправив свою челку, уложенную на левую сторону, с легкой улыбкой говорит Ракель. – Вообще, я тоже хотела сделать прямую челку, но потом решила, что буду смотреться с ней не очень.

– Здорово, тебе очень идет, – скромно улыбается Наталия.

– Спасибо большое, подруга.

В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, во время которой все выпивают немного сока из своих стаканов.

– Ну так что, у кого какие планы на сегодняшний вечер? – немного неуверенно интересуется Эдвард. – Обойдемся одним лишь ужином? Или есть еще какие-то предложения?

– У меня никаких съемок на сегодня не запланировано, – пожимает плечами Ракель. – Так что я полностью ваша на весь остаток дня.

– А у меня все сорвалось из-за того, что ни Питер, ни Даниэль не соизволили явиться в студию, – отвечает Терренс. – Телефон не доступен ни у одного, ни у второго… Но как я уже сказал, мне надоело за ними бегать.

– У меня такое чувство, что Даниэль решил тоже поиграть в эту игру и не приходить в студию, – постукивая пальцами по столику предполагает Эдвард. – Мол почему Питер может отлынивать от работы и приходить, когда ему захочется, а он – нет.

– Я тоже так думаю. Раньше Питер приходил в студию даже с опозданием и с жалобами на сильное похмелье, а Даниэль всегда появлялся там вовремя. Но сегодня не было ни первого, ни второго.

– Да уж, а из-за этих двоих тебе приходится страдать, – тихо вздыхает Наталия.

– Ты права, мне действительно приходится разрываться между ними, – откинувшись на спинку стула, устало вздыхает Терренс. – Если честно, то мне никогда не приходилось разрываться между двумя друзьями.

– Да уж, это неприятно, – с грустью во взгляде соглашается Эдвард. – Неужели они и сами не понимают, что из-за их стычек страдаешь ты? Если у них и есть веская причина для конфликта, то какой смысл скрывать ее от тебя и постоянно ругаться или устраивать драки в студии?

– Не знаю, брат, но сейчас меня это уже мало волнует. Пусть и дальше тянут нашу группу ко дну и доведут все до неминуемого распада. – Терренс с задумчивым лицом чешет висок. – Хотя мне очень неприятно, что все это происходит.

– Понимаю, но ты не переживай из-за этого. Не думаю, что все потеряно. А если даже и потеряно, то это не повод отчаиваться и забить на свою мечту.

– Я знаю, но все равно мне неприятно… И дело даже не в том, что мы состоим в группе. Дело в нашей дружбе. Несмотря на свои недостатки, эти парни действительно очень хорошие. С ними очень интересно общаться. За последние несколько месяцев, что мы знакомы, Перкинс и Роуз стали довольны близки мне. Но из-за этих ссор я не могу проводить время с ними двумя, а только лишь с кем-то одним из них.

– Может, когда-нибудь кто-то из них захочет рассказать, почему же они на самом деле так разругались и готовы поубивать друг друга.

– Наверное, но думаю, что мне уже будет все равно. Ибо группу мы вряд ли уже сможем спасти… Да и дружба, как мне кажется, будет уже не такой, как прежде. Мое отношение к ним определенно станет другим.

– Ты говоришь так, будто кроме Даниэля и Питера у тебя больше нет друзей. Как же твой друг детства Бенджамин? Разве с ним ты проводишь меньше времени, чем прежде? Или вообще не общаешься?

– С Беном я сейчас и правда стал реже общаться, – с грустью во взгляде вздохнув и проведя рукой по своим волосам, отвечает Терренс. – Мы не ругались, но встречаемся уже не так часто, как раньше. Хотя было время, когда мы каждый день тусовались вместе. Когда-то только вдвоем, а когда-то брали с собой еще парочку друзей.

– Ну а ты не хочешь встретиться с ним? – интересуется Наталия. – Пригласи к себе домой или сам к нему сходи! Уверена, он будет рад тебя видеть.

– Может, и схожу как-нибудь на днях… Поболтаю с ним и его матерью, с которой всегда прекрасно ладил.

– Вроде бы мама хорошо знает ту женщину… – задумчиво говорит Эдвард. – Она сама как-то говорила про мать Бена…

– Да, они знакомы, хотя тоже общаются довольно изредка. Но если уж и встречаются, то всегда рады видеть друг друга.

– Тогда возьми ее с собой и съезди к ним в гости. И мама пообщается с той женщиной, и ты с Паркером побазаришь о чем-нибудь.

– О, я очень сомневаюсь, что мистер Паркеру сейчас вспоминает про своего друга детства, – хитро улыбается Терренс и сцепляет пальцы рук. – Дело в том, что этому парню выпала возможность познакомиться с одной из наших служанок. Конечно, я не понимаю, как такого человека, как он, смогла привлечь девочка, которая вообще не похожа ни одну из его бывших, но Бен решительно настроен покорить ее сердце.

– Но мы с Терренсом не хотим этого, так как эта девушка и так слишком много страдает по жизни, – с грустью во взгляде добавляет Ракель.

– У вас только три служанки, среди которых есть лишь одна молодая… – вспоминает Эдвард. – Остальным около тридцати или больше.

– Да, Бенджамин втюрился именно в Блер, самую юную из нашей прислуги.

– Подожди, ты сейчас говоришь про ту юную девушку невысокого роста с темными волосами? – задумчиво уточняет Наталия. – Она еще совсем не красится и всегда носит один и тот же пучок…

– Это она.

– Да уж, будет жаль девочку, если она влюбится в Бенджамина, а он бросит ее, – откидывается на спинку стула Наталия.

– Вот и мы о том же, – с грустью во взгляде говорит Ракель. – Этот человек не умеет любить серьезно, так как он легко бросает девушку, которая успевала в него влюбиться. Паркер тот еще любитель женщин и не пропускает ни одной юбки…

– Нам хочется уберечь Блер от такой участи, – добавляет Терренс, сделав пару глотков сока. – Не думаю, что ей будет легко, если она влюбится в моего друга.

– Ты не разговаривал с ним об этом? – интересуется Эдвард.

– Разговаривал. Мы даже неоднократно спорили из-за этого. И он наступает очень уверенно: делает ей всякие сюрпризы, зовет куда-нибудь в кафе… А недавно прислал ей букет цветов.

– А сама Блер как к этому относится? – интересуется Наталия.

– Вполне положительно, – скромно улыбается Ракель. – Ей нравятся все эти сюрпризы, и она не отказывается время от времени сходить с ним куда-нибудь. Хотя и уверяет нас, что не собирается в него влюбляться.

– А может, из этого может что-то получиться? – выпив немного сока, предполагает Эдвард. – Может быть, Бенджамину просто надо найти какую-то девушку, в которую он влюбится по-настоящему сильно. Ради настоящей любви он сделает все, чтобы измениться и перестать увиливать за каждой юбкой.

– Ты шутишь? – негромко смеется Терренс. – Этому человеку уже двадцать семь лет, а он все еще находится в поисках этой девушки. Мистер Паркер еще не нашел ту, ради которой он мог бы прекратить свои любовные приключения. Впрочем, я сомневаюсь, что бабник с многолетним стажем так резко прекратит заглядываться на других девушек, даже если он по уши влюбится в кого-нибудь.

– Ну а вдруг? Знаю, что такое маловероятно, ведь если мужчина раньше тусуется с девчонками, то он и дальше будет гулять налево-направо. Но что если случится какое-то чудо?

– Не смеши меня, Эдвард. Я скорее перестану быть суеверным и начну верить в сверхъестественные силы или магию, чем Паркер внезапно станет примерным семьянином и не будет изменять. Меня вообще удивляет, как постоянно гуляя с другими девчонками, он еще папашей не стал. Любая девчонка уже давно могла бы родить от него ребенка и заставить Бена платить алименты.

– Верно, это удивительно… – Эдвард выпивает еще немного сока из наполовину заполненного стакана. – Но знаешь, брат, а я готов поспорить с тобой, что когда Паркер встретит нужную девушку, то он точно начнет меняться. Может быть, не сразу, но когда-нибудь – абсолютно точно.

– Неужели ты веришь, что Бенджамин и правда изменится? – скромно хихикает Терренс.

– Да, я уверен! – с гордо поднятой головой уверенно заявляет Эдвард.

Терренс ненадолго призадумывается, а затем хитро улыбается и, будучи абсолютно уверенным в том, что Эдвард окажется неправ, решает кое-что сделать.

– А знаешь что, малой, а давай поспорим? – наклонившись к Эдварду через стол, предлагает Терренс. – На то, что Паркер не влюбится в Блер серьезно. И кинет ее так же, как и всех своих подружек.

– А я согласен! – щелкает пальцами Эдвард. – Спорим на желание! Проигравший исполняет любое желание того, кто выиграет.

– Готовься проиграть, мой дорогой братик. И смирись с тем, что ты станешь моим должником.

– Ха, это мы еще посмотрим, красавчик. Смотри, чтобы твоя огромная самоуверенность не сыграла с тобой злую шутку.

– Ты сам-то нос не слишком задирай. А то, я смотрю, больно крутой стал.

– Так ладно, короче спорим на желание и ждем, как будут развиваться события. – Эдвард протягивает Терренсу руку для рукопожатия.

– Заметано!

Эдвард и Терренс крепко жмут друг другу руку, а немного позже разрывают рукопожатие с хитрыми улыбками на лице.

– Надеюсь, что твои желания будут адекватные, – выражает надежду Терренс. – А то если бы я затеял подобный спор с Питером или Даниэлем, они бы предложили мне такое, что мне потом захотелось бы прибить бы их.

– Ну, зная, что они идиоты, не могу не согласиться, – скромно хихикает Эдвард.

– Да уж… – с задумчивым взглядом кивает Терренс.

Эдвард по-доброму усмехается и на пару секунд замолкает. А затем он, Ракель, Наталия и Терренс еще какое-то время обсуждают то, что никак не связано с ними и теми, кто их окружает. За все это время Наталия и Эдвард ни разу не взглянули друг на друга. Они вообще стараются держаться очень отстраненно, не держат друг друга за руки и не обнимаются. Терренс и Ракель прекрасно это видят и все больше начинает быть уверенными в том, что в этой паре точно есть какие-то проблемы. Хотя и продолжают вести себя как ни в чем ни бывало, думая над тем, что они могут сделать для того, чтобы узнать, что произошло между теми, кто еще недавно был друг от друга без ума.