Семейная тайна

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

У дороги, неподалеку от зарослей ольшаника, под высокой сосной хоронили солдата. Через сорок лет после гибели. Совсем недавно на его могиле появился бел-горюч камень. Большой, неправильной формы. Вглядевшись попристальней, можно было угадать на нем ямы-глазницы и расщелины-шрамы. Ноздреватая поверхность напоминала дышащие поры. Камень казался живым.

Он был настолько большой и тяжелый, этот камень, что непонятно было, как мог его сюда притащить один человек, да еще инвалид. Говорили, будто непосильный этот труд обострил его недуги. Едва закончив работу, человек свалился в лихорадке.

Поначалу считали, что камень обозначил место, где погиб солдат. Только и всего. А памятник, большой и красивый, мол, будет сооружен потом, общими силами. Стали думать, что поставить на могиле: гранитный обелиск? Нечто вроде памятника неизвестному солдату? Но сами себе резонно возразили: как можно ставить памятник неизвестному солдату, когда у солдата есть имя и фамилия — Иван Коробов. Кто-то сказал: хорошо бы воздвигнуть стелу с посеребренной звездой наверху. Но и это предложение не прошло. Гранитных обелисков и стел много, а такой камень один. Посовещавшись, решили водрузить белый камень на постамент, подвести к нему выложенную красным кирпичом дорожку да высадить вокруг крокусы, которые цветут ранней весной, выбрасывая оранжевые и фиолетовые головки.

На постаменте под именем и фамилией написали: «Спи спокойно, солдат, ты выполнил свой долг».

Памятник открыли, как водится, в торжественной обстановке. Помянули добрым словом всех солдат, известных и неизвестных. С болью и горечью вспоминали о четырех годах войны, радовались мирной жизни. Спрашивали себя: несколько десятков лет мира — это много или мало? И отвечали: только войны длятся слишком долго, мир слишком долгим не бывает никогда.

Взгляд Игоря останавливается на скорбной фигуре, застывшей у могильного камня. Прямая спина, узкие плечи, по-бабьи повязанный черный платок. На мгновение Игоря пронизывает боль узнавания — Бабуля! Сходство настолько велико, что его охватывает страх. Что это? Галлюцинация? Наваждение? Женщина наклоняется, бессильным жестом поправляет цветы у камня… Платок соскальзывает с ее головы, и Игорь узнает мать. С трудом. Не видно обычно выбеленных перекисью и мелко завитых волос… Прямые с проседью пряди плетями свисают по бокам бледного, лишенного красок лица, усиливая ее сходство с Бабулей. Странно, Игорь никогда не замечал сходства между ними — матерью и дочерью. Уж больно разными людьми были они.

Лизка поворачивается, отрешенный взгляд ее обращается на Игоря. Бледные губы кривятся, вот-вот она зарыдает. Игорю кажется, что это не его мать, а какой-то другой человек, более зрелый и умудренный жизнью. Может быть, и она в конце концов что-то поняла?.. Мать поднимает руку, губы ее шевелятся, но слов не слышно. Душу Игоря наполняет щемящая жалость к матери. Внезапно он понимает: неразрывные узы связывают его с этой женщиной, когда-то давшей ему жизнь, а теперь ждущей от него, своего сына, ответного дара.

Лина без слов понимает Игоря. Она быстро идет к его матери, бережно берет ее под руку.

Игорь думает: вот и разгадана его семейная тайна. Свои тайны, оказывается, есть у многих. Ювелир Христофор Кузьмич наивно пытался упрятать то, что он считал своей виной, в стальном сейфе. Отец Беловежского, под началом которого служил дед Игоря солдат Иван Коробов, перекрашивал свое прошлое в мемуарах. Лысенков скрывал свои преступные тайны на дне черной души.

У Игоря — тайна другого рода, тайна неведения. Теперь она разгадана благодаря его усилиям и стараниям многих других людей. Они сейчас рядом, эти люди, — Лина, ее отец Дмитрий Матвеевич Примаков, Окоемов, Беловежский… Разве он может с ними расстаться?

Словно прочитав его мысли, к Игорю подходит Роман Петрович Беловежский. Сочувственно жмет ему руку и говорит:

— Может быть, сейчас не время и не место для того, что я хочу вам сказать… Но я решил не откладывать. Я слышал, следователь Толокно приглашает вас работать в угрозыске. Профессор Ярцев зовет в Москву, поступать в институт. А я бы хотел, чтобы вы, Игорь, остались в Привольске. Почему бы вам не попробовать себя в роли заведующего гаражом? У вас есть идеи, вы сможете навести порядок…

Игорь оглядывается на Лину, как бы спрашивая у нее совета. Она делает шаг к нему, их руки соприкасаются, и через них, как через сомкнутые над головами ветви деревьев, переливаются живые токи. Игоря охватывает волнение.

Странное дело! Еще год назад он никому не был нужен, а сейчас все наперебой зовут его к себе. Что-то произошло. То ли мир изменился вокруг него? То ли изменился он сам?

Ему отвечает шелест листьев. Шумит ольховая роща.