Сердце Ардии

Глава 12

Ночные сумерки сдавались неохотно, вынуждая светило отвоевывать небосвод с большими потерями, откусывая темноту по кусочку. И всё же Естество брало верх — с каждой минутой небо над больными землями становилось светлее.

Одинокая девушка в длинном плаще неспешным шагом приближалась к полуразрушенной постройке. Чем это здание когда-то служило, сегодня оставалось только гадать — мощные высокие стены с вытянутыми, но очень узкими окнами могли принадлежать и заводу, и какой-нибудь крепости, и даже театру. Дортхонцы, которые его когда-то построили, славились весьма своеобразным подходом к архитектуре. В любом случае, теперь его облюбовали новые хозяева.

Эхо донесло медленный перебор четырёхструнки, сменяемый неразборчивым бормотанием и дружным гоготом. В проёме, который когда-то закрывали массивные створки, подрагивал свет от горящего внутри костра. Сейчас, перед рассветом, ночные караульные уже порядком утомились и вовсю занимались чем угодно, кроме прямых обязанностей. Дневные же сменщики крепко спали, будучи уверенными, что товарищи бдят на постах и чуть что поднимут тревогу.

В конце концов, даже бандиты имеют право расслабиться и предаться простым удовольствиям. С их ремеслом каждый день мог стать последним, и как последний они его и проживали. Особенно здесь, где нет ни правил, ни запретов.

Эльфийка тяжело вздохнула и проверила снаряжение. Короткий лук для стрельбы в помещении легко снимался с крепления за спиной. С такой же лёгкостью стрелы покидали колчан на бедре, а небольшой меч — висевшие на поясе ножны.

Возможно, ещё несколько лет назад она воспользовалась бы моментом, чтобы одним ударом разделаться с ничего не подозревающими часовыми, а затем безо всякой жалости перебить всех, кто имел неосторожность проснуться. Но сейчас девушке искренне не хотелось нарушать царившую в лагере идиллию, пускай она и понимала, что уж чего-чего, а жалости его обитатели точно не заслужили.

Натянув на лицо платок, эльфийка вытащила из подсумка маленький пузырёк круглой формы, сделанный из тонкого и легко бьющегося стекла. Внутри переливалась жидкость, то и дело менявшая цвет с жёлтого на серый и обратно, образуя причудливые рисунки.

Аккуратно зажав флакончик в ладони, она бросила взгляд на Тысячу Лун, а затем уверенным шагом двинулась на звуки гитары и беззаботного трёпа о жизни, мечтах и наживе.

— …ох и визгу там стояло, мамка моя женщина! Но ничего, под конец вродь смирилась.

— Да хорош заливать-то, не было такого! — недовольно проворчал мужчина, лицо которого наискось делил старый шрам.

— Было-было, я свидетель, — поддакнул риланец с замысловатой бородой, делавшей его похожим на листяного жука.

— Не веришь — и не верь, мне какое дело, — проворчал первый, ковыряясь в ухе. — Да тока правды-то не убудет. Как там писано было: «У лжи тысяча масок, да ни одна не похожа на лик».

— Ну гляньте, кто в святоши подался! — оскалился хозяин рожи со шрамом. — А как после дела хабар делить, так ни чужих, ни своих не жалеет!

— Какой ты, в Пекло, мне свой, Жуда?

Смех неожиданно стих. Владелец странной бороды переводил взгляд с одного приятеля на другого, успев мимоходом приложиться к потёртой металлической фляжке.

— Ты над этими словами хорошо подумал? — поинтересовался Жуда.

— Ты мне угрожать, что ли, вздумал, червяк навозный?!

— Мужики, мужики! — Риланец с бородой едва успел броситься между ними, чтобы разнять. — У нас уговор же, помните? Никаких драк в лагере, а не то Беттор нас живо…

Он полоснул пальцем по горлу.

— Вас двоих за драку, и меня — что не усмотрел!

— Не ссы, Фляга, не то градус уйдёт, — снова оскалился Жуда. — Я эту рожу холёную с первого дня попортить хочу, а порой и не только рожу…

— Ну рискни, резаный, — самодовольно бросил «святоша». — Я ж тебе мигом на морде вторую полоску нарисую, будешь у нас «Господин «Не надо»!

Жуда снова бросился в атаку и неожиданно остановился. Прямо перед ногами упал метательный нож.

Предупреждение.

Со всех сторон, из соседних комнат, с верхнего яруса и даже из входа в подвал показались любопытные рожи. Шайка, конечно, явилась не в полном составе, но тот, перед кем не стоило устраивать драки, был тут.

— Итак, драка, — произнёс главарь убийственным тоном. — Драка в нашем, не побоюсь этого слова, доме. Втихую, под утро, пока ваши друзья мирно спят, думая, что их спины надёжно прикрыты.

— Беттор, послушай…

— Давно уже слушаю, Фляга, и услышал достаточно! А вот вы трое, кажется, мои слова насчёт бдительности пропустили мимо ушей. Быть может, они у вас просто лишние?

Часовые промолчали, бросая испуганные взгляды то друг на друга, то на других бандитов.

— Беттор, ну не бузи, — нервно усмехнулся Жуда. — Подумаешь, расслабились малёх, разгорячились. Всё равно ж к нам сюда только самоубийца сунется без приглашения!

Его дружки тут же согласно закивали.

— Да Жуда мне вообще как брат! — заявил «святоша», приобняв мужчину со шрамом, к недовольству последнего.

— Ну тогда, братки, объяснитесь, с чего бы нашей гостье захотелось покончить с собой?

Горе-караульные мигом обернулись, а вместе с ними в сторону входных ворот посмотрели и остальные налётчики.

В проёме стояла стройная фигура, укутанная в дорожный плащ.

— Обычно нам сюда девок приходится силком притаскивать, а тут, смотрите, сама пришла! — задорно крикнул главарь. — Ну, заходи давай, не стесняйся!

Эльфийка неспешно прошла в середину зала, поравнявшись с провинившейся троицей. Возможно, попробуй она обойти постройку, проникнуть внутрь получилось бы незаметно. Вот только зачем, если её цель, Беттор, сам так удачно решил выползти из норы?

Девушка под маской усмехнулась. Сейчас её окружали два с лишним десятка мужчин, но она их совсем не боялась. В конце концов, зная, кто перед ней, она понимала — стоит лишь снять капюшон, и минимум половина бандитов в ужасе разбегутся, попачкав исподнее.

— Беттор Ваастоль, по прозвищу Лыба, я угадала? — с вызовом крикнула гостья.

По рядам шайки прокатился испуганный ропот. Сегодня мало кто рисковал вспоминать кличку предводителя из его молодости. И уж тем более — называть его так в лицо.

— А дерзости тебе не занимать, — широко улыбнулся Беттор, словно показывая, за что именно заслужил своё прозвище. — Как и глупости, раз посмела сюда зайти.

Эльфийка снова осмотрела бандитов. Далеко не все из них успели схватить оружие, кто-то вовсе явился в одних портках, настолько им не терпелось увидеть, как главарь будет чихвостить провинившихся часовых. Тем лучше.

— В больных землях нет места законам, но некоторые чтут даже здесь, — заявила девушка. — Например, не нападать на группы, что понесли потери. Неудивительно, что ваша шайка решила осесть тут, подальше от городка.

— Слабые — пища сильных, — парировал Беттор. — Мы не виноваты, что слабаки не могут даже добычу свою сохранить.

— Ещё бы они могли, когда вы налетаете на кучку раненых вдесятером из засады.

Лыба облокотился на перила, пока его банда дружно загоготала.

— Мы в больных землях, дурочка, здесь честь не в чести! — Он жестом приказал подручным взять гостью в прицел. — Ну а теперь выкладывай, зачем пришла. Не нотации же мне читать.

— В последнее время ваша банда взялась орудовать только в одном регионе, — как ни в чём не бывало продолжала эльфийка. — Грабите группы, идущие из руин Хадтерна или его предместий, и только те, что нашли кое-что конкретное, я права?

Беттор отмолчался.

— Говорят, не брезгуете даже сами подряжать новичков, которых никто знать не знает и искать не будет, чтобы самим не соваться к Стальным и горвантам.

— Я не услышал ответа на свой вопрос.

— Отдай мне всё, что вы насобирали, назови имя заказчика, и я уйду восвояси, — решительно крикнула девушка.

Под полуразрушенным сводом зазвучал дружный хохот, бандиты не смогли сдержаться, видя наивность эльфийки. Даже Лыба снова оскалился во все золотые зубы.

— У меня к тебе встречное предложение, ушастая, — сказал он, перестав хихикать. — Обслужи моих ребят, так сказать, по полной программе и ступай, откуда явилась. Сказал бы, что целой и невредимой, да не хочу тебе врать.

Бандиты снова заржали, а осмелевший Жуда даже подошёл к эльфийке и потянул к ней руку. В следующую секунду он схватился за собственное горло, тщетно силясь остановить брызнувшую фонтаном кровь. Ещё миг — и мужчина упал, забившись в предсмертных конвульсиях.

Смех тут же утих.

— Мои услуги тебе не по карману, Лыба. — Девушка отбросила лезвие, которое до того держала зажатым между пальцев. — К тому же у меня очень ревнивый жених.

— Убить! Убить! — заорал Беттор.

Наёмница резким движением откинула капюшон.

Теперь по залу прокатился вздох ужаса.

— Знай своё место, скот. — Последнее слово она прошипела на родном языке.

Слишком поздно Беттор осознал, какое чудовище явилось к нему на порог. В одно мгновение девушка, казавшаяся расслабленной и беспомощной, сорвалась с места, кинув что-то прямо в костёр. Раздался громкий хлопок, и всё вокруг заволокло красно-чёрным туманом. Все, кто имел глупость его вдохнуть, немедленно падали на колени, заходясь удушливым кашлем.

Лучники, державшие эльфийку в прицеле, спустили стрелы, но промахнулись. А затем упали замертво сами — ответные выстрелы не заставили себя ждать.

Те же бандиты, кто пришёл без оружия, в страхе старались бежать, но один за другим гибли, не успевая даже понять, с какой стороны их настигал смертельный удар.

Впрочем, убийство разбойников для наёмницы явно не было в приоритете. По сдавленным стонам подручных Лыба отчётливо понял, что идёт она к одной-единственной цели.

К нему.

Собрав последние силы, главарь со всех ног рванул в свои покои. Спотыкаясь и чудом не падая, он бежал без оглядки, подальше от остроухой убийцы, к тяжёлой двери, защищённой не только массивным запором, но и охранными знаками.

Вот уж не думал Беттор Ваастоль, что однажды всерьёз решит ей воспользоваться. Никогда прежде смерть не была настолько близка.

Уже на пороге он почувствовал резкую боль в левом колене. Растянувшись на полу кабинета, мужчина с ужасом увидел наконечник стрелы, пробившей ногу насквозь.

С другого конца коридора неспешным шагом приближалась стройная фигура, державшая в руках короткий лук, готовый к новому выстрелу.

— Сжальтесь, госпожа! — запричитал Лыба. — Я всё отдам, всё скажу!

Он протянул к девушке руку и тут же закричал от боли, когда в ладонь вонзилась ещё одна стрела.

— Награбленный груз и имя заказчика, — безжалостно приказала эльфийка.

Знаки, сиявшие на её полумаске, не дававшие девушке надышаться собственным ядом, причудливо искажали голос, делая речь по-настоящему страшной.

— Там. — Разбойник указал здоровой рукой на массивный сейф под столом. — Код три три один, сорок два, восемь!

Эльфийка медленно потянулась к колчану.

— Пощади! — вновь взмолился главарь. — Бери всё! Деньги, металл, даже парнишку пленного забирай!

Убийца удивлённо вскинула бровь.

— Парнишку? Не знала, что вы берёте живых.

— Это всё Петтер! — Лыба тяжело дышал, пытаясь отползти подальше, будто это могло бы его уберечь. — Притащил вчера и сказал, что знает его папашу! Что мужик любые деньги заплатит, лишь бы забрать юнца! Бывший Стальной…

— Ясно. — Девушка наложила на тетиву новую стрелу. — Имя заказчика.

— Не знаю! — взревел Беттор. — Чем угодно поклянусь, не знаю! Какой-то бонза из Ардена!

— Из Ардена, который в Долине?

— Да, да, в Долине, гори она в Пекле! Мы общались через связного, он передал задачу и дал аванс. Говорил, дело государственной важности…

— Имя!

Беттор заплакал. Гонец ему не представился, а он особенно и не спрашивал. В тот момент голову больше занимали подсчёт суммы, которую вывалил парень, да мечты о том, как бы её потратить, когда наконец соберётся в Териду.

— Какой-то зейхейрец, молодой, без уха и с ожогом на половину морды!

— Зейхейрец на службе ардийского бонзы? — Даже сквозь маску Лыба расслышал издёвку. — Сам-то понимаешь, как глупо это звучит?

Ответом стала новая порция хныканья вперемешку с мольбами о пощаде.

— Ладно уж, Лыба. — Эльфийка натянула тетиву. — Что ли, улыбнись напоследок.

— Не-е-ет! — заревел разбойник. — Ты обещала! Обещала!

— Мы в больных землях, дурачок. Здесь честь не в чести, а сильный ест слабого.

Девушка брезгливо отпихнула с пути труп Беттора и подошла к сейфу. Комбинация оказалась правильной, и тяжёлая створка открылась, явив содержимое. Несколько пачек арденских диаров, пара гнутых и тупых наконечников от копий Гарнизона да небольшой холщовый мешок. Заглянув внутрь, эльфийка довольно улыбнулась.

Знаки на маске погасли, и наёмница опустила её, вздохнув полной грудью. Багровый туман как оружие себя оправдал, хотя добыть пузырёк и обошлось в целое состояние. И всё же использовать его в будущем она, пожалуй, больше не будет — слишком уж велик риск надышаться самой и позорно погибнуть.

— Так, теперь пленный. — Неожиданно для себя девушка произнесла мысли вслух. — Ох, сердечко моё женское, вечно тянет спасать идиотов.

Где-то за пределами стен из-за горизонта поднялось солнце, окончательно разогнав над больными землями остатки ночной темноты.

***

Мильбен осенил себя знаком Колец и уже в третий раз подряд принялся повторять про себя учения хранителя кольца Справедливости. Ещё пару дней назад он бы и не подумал, что добровольно отправится в церковь, но сейчас только здесь ему и удалось хоть немного унять отчаяние.

Сам факт наличия храма в подобном месте для парня оказался настоящим чудом, пускай и назвать его так можно было лишь условно. Под молельню Свободные обустроили едва ли не самую неказистую из местных построек. На стенах единственного зала висели символы Семи Колец, которые, по всей видимости, нашли где-то в разрушенных городах и спасли от мародёров. Вместо алтаря же приспособили пузатую бочку, накрыв её дырявой плащаницей. На строительство привычного амфитеатра сил Свободных уже не хватило, так что немногие прихожане собирались на службу просто стоя полукругом.

— В Правде нет места страху, в страхе нет Правды, — закончил юноша.

Этим утром Мильбен проснулся от холода. В окне розовел рассвет, а на постели не было ни одеяла, ни Тави. Первое, впрочем, быстро нашлось у кровати, а вот эльфийка исчезла бесследно. Хуже всего было то, что и Кенрат до сих пор не вернулся. Спустившись в зал, Мильбен встретил несколько служек трактира, но те лишь разводили руками, когда юноша спрашивал про друзей или столь же бесследно пропавшего кабатчика.

— Что, упорхнула твоя красноглазая? — задорно поддел эрранделец, перебиравший вчера вечером струны. — Так вам и надо, извращенцам…

— Заткнись! — рявкнул в ответ парень.

Эльф фыркнул и вернулся к завтраку.

Поняв, что ответов в кабаке не сыскать, Мильбен вышел на улицу, оглядевшись по сторонам. Народу с утра по городку ходило немного, да и те были в основном местными, готовящими лавки и заведения к потоку клиентов.

— Тави! Кенрат! — отчаявшись, позвал парень.

Ответа не последовало, не считая пары обернувшихся местных.

— Но-о-орвин! — закричал Мильбен что было сил.

Снова без толку.

Краем глаза он заметил, что на стоянку за городом прибыл фургон. Ещё вчера юноша слышал, что некоторые группы предпочитают выходить по ночам, чтобы не наткнуться на обратном пути на бандитов, порой любивших поживиться чужой добычей. А заодно и похвастаться потом при свете дня очередными рассказами.

Быть может, хоть они смогут помочь?

Мильбен поспешил к стоянке, но внезапно остановился. Дверцы салона распахнулись, и наружу выскочили два парня и девушка. Последняя что-то задорно крикнула, хлопнув одного из приятелей по спине… а тот покачнулся и упал. Радостные улыбки сменились гримасами ужаса, друзья пытались привести спутника в чувство. Увы, тщетно.

Первым сдался молодой человек с собранной в хвост грязной копной. Его подруга какое-то время продолжала плакать над трупом товарища, пока её не прервал водитель. Девушка уже хотела ударить его, но передумала и швырнула к ногам мужчины какой-то свёрток. Подобрав его, тот что-то проворчал и ушёл.

Приключенцы закутали друга в его же дорожный плащ и куда-то поволокли за ноги… так Мильбен и узнал, что в городке есть церковь.

— Правды в страхе нет, но порой только страх и может указать верный путь, — услышал юноша голос с небольшой хрипотцой.

Мильбен поднял взгляд и увидел, кто к нему подошёл. Высокий эльф в грязновато-белой рясе, поверх которой была накинута чёрная пелерина, украшенная узором из семи переплетающихся колец. Каждое своего цвета — знак того, что её обладатель может толковать учения всех шести хранителей. Глас Его.

Одежда мужчины казалась заношенной и потрёпанной, но определённо ухоженной. Во многих местах виднелись заплатки и швы, а выцветшая ткань говорила как минимум о том, что владелец её регулярно стирал. Впрочем, сам жрец вряд ли придавал значение своему внешнему виду, да и вообще знал, как выглядит со стороны.

— Вам виднее, Глас. — Мильбен чуть склонился и тут же прикусил язык.

Глаза эльфа закрывала плотно намотанная повязка, под которой, однако, проглядывались глубокие шрамы.

— Мои глаза давно закрыты, но чтобы разглядеть твой страх, они не нужны, — спокойно произнёс жрец. — Но видишь ли его ты сам?

За последние дни Мильбен и вправду столько раз пугался, что порой сам не понимал, как в итоге не сошёл с ума. Страхи в Бармире, когда он, деревенский парень, покинул привычный мир и шагнул в неизвестность. Страхи в Башне желаний, когда жизнь висела на волоске и когда пугала сама мысль о том, что Тави причиняют вред. Страхи на заставе Стальных, страх во время беседы с наёмником, страх в танце с Тави… и вот теперь, когда он преисполнился новых надежд, пришёл страх остаться одному.

— Мне начинает казаться, что я вообще перестал видеть что-нибудь, кроме страха…

— Неужели он затмил для тебя даже Правду? — с лёгкой насмешкой спросил Глас.

— Прошу прощения, но у меня сейчас нет времени на исповедь…

С этими словами юноша развернулся и уже двинулся к выходу.

— Зачем же ты вообще сюда заходил? — донеслось в спину.

Парень слегка скривил губы. Он не хотел отвечать, но ноги будто приросли к полу, а из груди сам собой рвался наружу давно назревший вопрос.

Где же она, эта Правда, в которой нет места страху?

— Я… — начал он, но тут же исправился. — Один мой друг рассказал по секрету, что в один день его оставили самые близкие люди.

— Ого, исповедь об исповеди со слов друга. — Жрец, даром, что слепой, будто посмотрел Мильбену в глаза. — А кто эти люди?

— Так сразу и не скажешь. — Юноша бормотал будто в сторону, но Глас всё равно ловил каждое слово. — Отец одного из его друзей оказался злодеем, и теперь этот друг будто стал другим, хотя и виду не подаёт. Но всё чаще отдаляется, становится холоднее… а ещё есть девушка! Она эльфийка и…

Прервав его жестом, Жрец осторожно взял парня за плечо и отвёл в сторонку, ближе к окну, замазанному разноцветной краской, будто кто-то пытался превратить его в витраж. Краем глаза Мильбен заметил, что некоторые из прихожан мигом отвернулись, всем видом показывая, что не подслушивали.

— Девушка, добрее и прекраснее которой мой приятель в жизни не виде… простите. — Едва Глас позволил, юноша снова забормотал и, похоже, опять забылся. — Мой друг так виноват перед этой девушкой, можно сказать, однажды её почти предал! И хотя она говорит, что простила его, хотя она говорила, что… что…

Слова опять застряли в горле.

— А что же ты?

Мильбен удивлённо хлопнул ресницами.

— Ты сказал, что проблема у твоего друга, — мягко напомнил жрец. — Один из приятелей оказался сыном злодея и теперь будто отдаляется, а возлюбленная дама, хоть на словах и простила, после ночи вдвоём взяла и упорхнула, как утренняя роса? Поправь, если ошибся.

Парень замотал головой, а затем спешно добавил: «Не ошиблись, Глас».

— Так где же в этой истории ты? — Эльф расплылся в очередной добродушной ухмылке. — Ведь если в твоих словах Правда, то друга твоего оставили все. Неужели и ты среди них?

— Я… не знаю. Запутался.

— Почему ты вообще уверен, что друзья оставили тебя… вернее, твоего приятеля?

Юноша промолчал.

— В Правде нет места страху, но порой без него её просто не разглядеть. И лишь впустив в своё сердце страх, ты узришь его истинную природу, а с ней и способ пробраться к Правде.

— Друзьям… тоже страшно за него, — отрывисто проговорил Мильбен.

Эльф похлопал его по плечу.

— Так своему приятелю и передай. — С этими словами жрец очертил круг напротив лица и груди юноши, а затем, поклонившись на прощание, отвернулся.

— Но как это поможет их разыскать? — спросил ему в спину Мильбен.

— Понятия не имею, — пожал плечами жрец, не оборачиваясь. — Но если они и впрямь тебе дороги, у тебя получится.

Мильбен снова стоял посреди улицы и пытался рассуждать логически.

Могли ли Тави с Кенратом пойти дальше без него?

Вряд ли, конечно, но кто знает, быть может, наймит вернулся со своим «делом», и друзья просто посчитали Мильбена балластом и решили не втягивать…

Он тряхнул головой. Думать об этом было противно.

Могли ли они попасть в беду?

Запросто. Вопрос в том, вместе или по отдельности. Например, в городке есть кто-то, связанный с Хозяином, и он решил перед ним выслужиться, заметив клеймо эльфийки…

А что если их догнали Елан и Цандр?

Парень поёжился, машинально потрогав языком дырку в зубах. В памяти снова всплыла пыточная Башни желаний…

— Эй, ты тут утром Норвина звал? — Кто-то шлёпнул его по спине.

Обернувшись, Мильбен увидел полную девицу с задорной ухмылкой.

— Ты кто?

— А ты? — Незнакомка нахмурилась. — Меня тут все знают, а вот твою рожу вижу впервые!

Парень машинально представился.

— Хенда. — Девушка протянула пухлую руку. — Ну так чего тебе от дядьки Норвина нужно-то?

— Дядьки? — Мильбен опешил. — Этот пьянчуга твой…

— Стой-стой! Ты тоже считаешь Норвина нашего каким-то выпивохой? Второй уже!

Юноша удивлённо моргнул.

— Вчера приходил к нам один, тоже про Норвина говорил, мол, пьяница-наёмник какой-то…

— Русоволосый, взъерошенный, голубые глаза, примерно такого вот роста? — Мильбен описал друга и очень обрадовался, когда девушка кивнула.

— Приятель, что ли, твой? То-то гляжу, у тебя тоже лунная сталь при себе. Колись давай, где ухитрились Стальных обнести?

Юноша схватил Хенду за плечи и заглянул прямо в округлившиеся от удивления глаза.

— Ты видела Кенрата? Куда он пошёл?!

— Руки-то не распускай, не для тебя цветочек расцвёл, — проворчала девица, высвобождаясь. — Заходил вчера твой Кенрат, меч прикупил. А потом вдруг сорвался и побежал куда-то, даже ножны не посмотрел!

Она хлопнула себя по лбу.

— А давай папку моего спросим! Он с мужиками в кабаке Норвиновом часто болтает, небось слышал чего.

— Свистишь!

Узнав, кем вчерашний паренёк приходится Ондару, мускулистый кузнец даже присел на жалобно скрипнувший под ним стул.

— Чем угодно поклянусь! — От волнения Мильбена уже немного трясло. — Этот Норвин… или кто он на самом деле, обещал прийти за нами утром, а потом взял и пропал! Ни его, ни Кенрата, ни Тави…

— Жив твой приятель, — обнадёжил мужчина. — С утра видели, как раз с какой-то эльфийкой под ручку. Говорят, не местная… к Норвину, кстати, и отправились.

Сердце заколотилось быстрее. Первой мыслью было вернуться в кабак, раз друзья с самого начала никуда не уходили. Но когда парень уже собирался бежать, в голову закрался ещё один неприятный вопрос.

— А может, с ними ещё кто-то был? Дортхонец, например или парень… такой вот. — Мильбен описал вокруг тела окружность, изображая полноту Елана. Увидев это, Хенда нахмурилась.

— Дортхонец был, да. Говорят, рослый, широкоплечий такой, волосы в хвост и взгляд, что дважды подумаешь, стоит ли задирать. Лет на тридцать по-нашенски выглядел… ну, шестьдесят по-ихнему, по-эльфийски.

Теперь ноги подкосились уже у Мильбена.

Цандр здесь! Дело принимало дурной оборот.

— Друг твой вчера снаряды к самострелу просил, да так и не взял, — напомнила Хенда, подняв на прилавок коробку. — Может, хоть ты заберёшь, а то чую, пригодятся. Только не бесплатно, конечно.

Девушка подмигнула и широко улыбнулась, когда Мильбен потянулся за кошельком.

***

Узнать, в какой комнате Цандр держал Тави и Кенрата, труда не составило. Пузатый кухарь, всё ещё подменявший за стойкой Норвина, без лишних вопросов сказал, где остановился дортхонец.

Мильбен стоял у двери, сжимая самострел Кигана, вновь ставший из пугача смертоносным оружием.

Атаковать сразу или сначала пригрозить? Иллюзий насчёт своих сил юноша не питал, но вдруг первый выстрел уйдёт в молоко? Елан и Цандр были умелыми воинами, уж это парень надёжно усвоил. Второго шанса и времени на перезарядку ему точно никто не оставит. Да и гости в трактире вряд ли успеют на помощь, даже возникни у них позыв узнать, что случилось.

Значит, сначала угроза…

— В Правде нет места страху, в страхе нет Правды! — произнёс он и взял себя в руки.

Сейчас или никогда!

Деревянная дверь резким движением распахнулась, открыв вид на сидевшую у окна парочку — темноволосого эльфа и девушку в капюшоне.

— А ну отпустили их, не то…

Закончить угрозу не получилось. В мгновение ока парень оказался сбит с ног потоком ветра, будто затянувшего его внутрь. Самострел вылетел из руки, а в шею уткнулось что-то острое.

Эльфийка сидела у него на спине, прижимая к полу, а вскочивший дортхонец стиснул кулак, вокруг которого искрили молнии.

— Мильбен! — раздался знакомый голос. — Госпожа, отпустите его! Это друг, про которого я рассказывал!

Кинжал перестал щекотать подбородок, а лопаткам сразу стало полегче.

— А ты говорил, он спокойный, — весело произнесла незнакомка.

Юноша повернулся на голос и тут же перепугался сильнее, чем когда думал, что придётся иметь дело с дуэтом из Башни желаний. Перед ним стояла чистокровная арванарка. С глазами как два изумруда и волосами цвета намокшей меди. Реакция парня её, похоже, забавляла.

— Значит, осталась только ваша подруга, — миролюбиво заметил мужчина, возвращаясь за стол.

Кенрат помог Мильбену подняться и придержал друга, ноги которого были всё ещё ватными.

— Что… что с тобой случилось? — наконец смог спросить Мильбен, не сводя взгляда с эльфийки.

Приятель вдруг помрачнел.

— Похоже, мы с тобой снова остались вдвоём.

***

Хотя в единственном узком окошке стояла непроглядная темень, Кенрат будто нутром чувствовал, что небо вот-вот посветлеет в рассветных лучах. Парень поморщился, пытаясь лучше оглядеть комнату, в которой оказался. К счастью, похмелья от настойки лазоревого мака, которой его вырубили, никогда не бывало, так что ясность мышления вернулась достаточно быстро.

Почему же так гудит голова?

Юноша попытался коснуться затылка и понял, что сидит привязанный к стулу. В панике он попытался ослабить путы, но тщетно — затянуты они были на совесть.

— Очнулся наконец, — проворчал кто-то у него за спиной.

Непередаваемый запах перегара пополам с ароматами грязной и пропотевшей одежды выдали собеседника раньше, чем он сам решил показаться. Наёмник держался ровно и смотрел ясно, хотя даже сейчас держал в руке початую бутыль.

— Хлебнёшь? — Мужчина качнул горлышком в сторону парня, но тот лишь поморщился. — И правильно, нечего молодость губить этой дрянью.

Он уселся на край одного из ящиков, в изобилии расставленных по комнате, и с нескрываемым удовольствием снова прилип к пойлу.

— Что вам от меня нужно? — Кляпом Кенрата никто не затыкал, но во рту всё равно стоял неприятный привкус, а язык ворочался с неохотой.

Наёмник высосал бутыль до капли и со всего размаху жахнул её об пол, разбив на сотни кусочков.

— Забавно, да? Вот была красивая бутылка, удобная, пускай и одноразовая. Выполнила свою работу и — хрясь! — Он развёл руками и пошевелил пальцами, будто изображая разлетевшиеся осколки. — Вот почему ты так не смог, а?

— Не смог разбиться?

— Не смог выполнить задачу! — Мужчина подскочил и схватил Кенрата за грудки. — У тебя и дружков одна задача была, ОДНА! Не показывать никому до утра свои рожи! А ты? Пошёл деньгами сорить да бабам глазки строить!

— Надо было яснее выражаться, — сквозь зубы ответил юноша, стараясь не вдыхать слишком глубоко. — Сам велел молодость не терять…

Вместо слов пьяница отпустил ворот куртки, а затем как следует размахнулся. Кенрат зажмурился, готовясь получить по зубам или в скулу, но наёмник лишь потрепал его по голове, взъерошив и так непослушные волосы.

— А ты молодец, парниша, ловко меня на слове поймал. — Он пару раз хлопнул Кенрата по щеке. — Не зря Ондар на Бейле пыхтел, значит.

С губ Кенрата само собой сорвалось оскорбление. Наёмник принял его спокойно, лишь вытер нос, будто смахнул с лица плевок.

— Я ведь вам, троим оболтусам, правда помочь собирался. — Мужчина полез за пазуху и вытащил маленькую деревянную коробочку. Откинув крышку, он потрогал содержимое пальцем, а затем резко его облизал, закатив глаза от наслаждения.

Пользуясь парой секунд передышки, Кенрат попытался упасть вместе со стулом. Парень рассчитывал шмякнуться так, чтобы схватить один из осколков бутылки и перерезать им путы. Увы, похоже, он оказался не первым, кому это пришло в голову — стул был намертво приделан к полу, возможно, даже при помощи магии.

Магия!

— От вас надо-то было только тихохонько сбегать в Хадтерн, найти там это говно блестючее да вернуться. С Беттором и ребятами я вопрос порешал уже, велел вас не резать…

— А потом что? Отвёл бы в Арден, как обещал?

На самом деле ответ Кенрата не волновал, он тянул время, воскрешая в памяти таблицу базовых знаков. И всё же, когда наёмник заржал, ему неприятно кольнуло между лопаток.

— Ага, в Арден-Жопарден! — Мужчина оскалился своей же шутке. — Дедуля твой, Норвин, велел домой отвезти незаметно да папаше всучить. Я-то уже карман раскатал, думал и от него мшель получить, и от Ондара, и за ухастую меченую б наверняка от Хозяина что-нибудь перепало…

— Блевота свиная… — прошипел парень, вызвав у пьяницы очередную мерзкую ухмылку.

На миг Кенрат даже забыл, чем занимался. Он глубоко вздохнул и отвернулся, в деталях вспоминая, как выглядит простейший знак огня.

Вопреки стереотипам, начертанный символ для использования магии не обязателен — придать силе нужную форму можно было и по памяти, говорят, маги древности так и делали, пока не придумали записывать знаки и собирать из них формулы. И всё же такой способ требовал невероятной концентрации, а с ним и идеального знания формул. Поэтому-то Кенрат и не пытался использовать что-то более сложное.

— А вот теперь думаю-гадаю, что делать-то с тобой. — Наёмник уселся на ящик, скрестив руки и ноги. — Прирезать тебя не прирежешь, Ондар меня за такое сам порешит. Да и дедуля, поди, наливать перестанет, коли Бейлы сыночка прикончу.

— Мама-то здесь при чём?

Рисунок знака огня стоял перед глазами, будто высеченный с обратной стороны век. Юноша так много раз повторил его в голове, что, казалось, теперь вовсе не будет нуждаться в подсказках, когда в следующий раз надумает что-то поджечь.

Значит, осталось только выбрать удачный момент…

— При чём тут дочурка его? — с деланным недоумением переспросил мужчина. — Ах да, Норвин ж обосрался тебе признаваться, вот и послал за мной. Угар, да? Расскажи кому — не поверит!

План мигом вылетел из головы, все мысли переключились на переваривание новой информации.

— Так этот Норвин… мой дед, он что, просто решил отдать нас тебе вместо помощи?

— Вроде того. — Наёмник снова подошёл к Кенрату и потрепал его за ухо. — Но ты не боись, я свою часть выполню. Потолкую с ним, а потом, так и быть, отвезу к папаше, как и договаривались.

— Провались ты в Пекло! — огрызнулся парень. — Ты, Ондар, Норвин…

Бандит оскалился и со всей силы ударил его кулаком.

— Не зли меня, пацан! Я обещал тебя доставить целым, а не невредимым! Будешь болтать, придётся тебе личико-то поправить…

— Не вздумай, Петтер! — окликнул наёмника знакомый голос.

Повернув голову, Кенрат увидел кабатчика, который, заметно хромая, проковылял в комнату.

— Сделка отменяется, я забираю внука и ухожу. — Он бросил к ногам мужчины скрутку из мятых купюр. — Вот половина обещанного, а теперь отпусти мальчишку…

— Шутки шутить вздумал? — Тон Петтера резко похолодел. — Ты же знаешь, как я ненавижу, когда на ходу меняют условия! И хочешь уладить всё за полцены?!

— Ты тоже хотел меня кинуть, — спокойно ответил Норвин. — Мы договаривались, что ты сразу отвезешь парня отцу, а не станешь втягивать его в свои дела, тем более подставлять шайке Лыбы…

— С Лыбой я всё уладил, а теперь по твоей милости мне объясняться ещё и с ним!

Норвин пожал плечами.

— Это уже не мои проблемы. Внука я забираю…

— Нет уж! — Наёмник быстрым движением выхватил самострел и навёл дуло на кабатчика. — Плати всё, и ещё столько же сверху! И ушастую я тоже возьму!

— Это вряд ли. — Норвину, казалось, было плевать, что в него целятся из оружия. — Я только что отправил девчонку в Арден, так что её тебе точно не догнать.

— А что Мильбен? — решился подать голос Кенрат. — Он тоже уехал?

— Срать на него! — огрызнулся Петтер. — Вот уж до кого точно всем дела не будет…

В этот момент руки юноши больно обожгло магией. Знак сработал сильнее, чем он хотел, но самое главное, удалось пережечь верёвку на запястьях.

Почуяв свободу, Кенрат бросился на наёмника, и в тот же миг раздался хлопок.

— А-а-а-а! — завопил Петтер, хватаясь за изуродованную культю, из которой во все стороны лилась кровь.

Самострел взорвался прямо у него в руке, превратив конечность в малоприятное месиво.

— Говорил же, аккуратнее тут с самострелами, — сквозь боль улыбнулся Норвин.

Вылетевший снаряд всё же достиг цели, и на сюртуке расплывалось бурое пятно, которое кабатчик тщетно пытался зажать.

Кенрат на секунду замешкался, бросив взгляд на наёмника, который катался по полу, воя от боли. Но затем всё же бросился к Норвину.

— Дед… — Юноша потянулся к поясу, но оказалось, что Петтер забрал подсумок, в котором лежала аптечка Гарнизона. — Дед, не вздумай умирать, я что-нибудь найду…

Норвин поймал его за руку.

— Да ладно тебе, всё равно ж меня первый раз в жизни увидел, нечего слёзы лить… — Кабатчик закашлялся, изо рта полетели красные брызги.

— Не говори так!

Юноша лихорадочно осмотрелся в поисках чего-то, чем можно остановить кровь.

Хоть чего-нибудь.

— Весь в маму свою… — Норвин скривился, снова попытавшись улыбнуться. — Бейла тоже до последнего пыталась спасать, даже зная, что дело дрянь…

Кенрат почувствовал, как глаза режут подступившие слёзы.

— Твоя подружка… Тави, кажется, — голос становился слабее. — Она велела вам с другом не ходить за ней в Арден. И это правильно.

— Ты же знаешь, что я не послушаю! И Мильбен тоже, мы с ним…

— Возвращайся домой, внук. — Норвин закрыл глаза. — Не для тебя это всё.

Дыхание старика стало прерывистым, пока окончательно не стихло.

— Дед! — Кенрат потряс мужчину за плечи, но без толку. — Дед!..

— Подох, гнида, — донеслось в спину. — Туда и дорога!

Юноша медленно опустил тело Норвина на пол и обернулся. В душе не осталось ни страха, ни отчаяния, ни боли. Только холодная ненависть.

— А знаешь, с такой рожей ты прям вылитая копия папаши в молодости, — усмехнулся Петтер.

Он наскоро перетянул покалеченную руку какой-то тряпицей, но, казалось, сам осознавал, что всё равно долго не проживёт. Где-то из глубин здания доносились крики и звуки боя, впрочем, сейчас на это было плевать и ему, и сыну Ондара Эрхеля.

Не говоря ни слова, Кенрат распрямился и пошёл прямо к наёмнику, подобрав по пути железный прут.

— Дай хоть дыхну напоследок, — попросил Петтер, снова достав из кармана маленький коробок.

К чести наёмника, он не пытался молить о пощаде или взывать к милосердию.

Всё равно Кенрат был глух и к тому, и к другому.

***

Бандиты шайки Лыбы в ужасе разбегались от рыжеволосой эльфийки, неспешно шагавшей по коридорам обжитого ими здания. Хотя девушка не ставила целью полную зачистку, но, столкнувшись с врагом, предпочитала не рисковать и держала лук наготове. Пускай репутация её народа порой работала лучше любого пугача, не стоило списывать со счетов смельчаков и просто идиотов.

— Брось оружие и медленно обернись, — приказала она, метя юноше между лопаток. — Лучше не испытывай удачу.

Кусок арматуры звякнул о бетон. Перед трупом мужчины стоял русоволосый парень и меланхолично разглядывал перепачканные в крови пальцы. Неподалёку лежало ещё одно тело — Норвин, владелец кабака, в котором они недавно остановились.

— Твоих рук дело?

Ответа не последовало. Девушка натянула тетиву сильнее.

В памяти сама собой всплыла сцена, разыгравшаяся вчера в зале. Два парня и эльфийка-зейхейрка о чём-то ругались с кабатчиком, а потом девица наставила на Норвина самострел. И вот трактирщик убит…

— Мне сказали, здесь держат кое-кого, сына бывшего егеря Гарнизона…

Юноша качнулся, будто вышел из транса, и совсем по-другому взглянул на наконечник стрелы, смотревшей ему прямо в грудь.

— Вас нанял Ондар? — спросил он дрожащим голосом. — Вы тоже служите Хозяину?

Астани подняла бровь и презрительно хмыкнула.