Сердце Ардии

Интерлюдия. Разговор накануне

Стопка бумаг, исписанных словами на незнакомых языках, шлёпнулась на чайный столик, едва не расплескав стоявшую там же кружку. Кто-то наполнил её до краёв, и тёмный кипяток угрожающе покачнулся.

Астани закинула ногу на ногу и, похоже, даже не обратила внимания, что едва не устроила маленькую катастрофу.

— Ну уж нет, никаких наручников, я в это давно наигралась, — решительно фыркнула девушка, краем глаза подметив, как у Райнара слегка порозовели щёки.

Видор хотел привести ещё аргументы в пользу своего плана, но в итоге просто махнул рукой.

— Значит, идём в лобовую? — уточнила Юзра. — Всего дюжиной бойцов?

— Дюжина твоих, плюс мы, плюс парни, — перечислил Райнар. — Уже целый отряд. Я побеждал и с меньшими ресурсами.

— Внутри Башня выстроена так, чтобы малыми силами отбиваться от армии, — добавил Кенрат. — Большой толпе там было бы куда сложнее.

— Раз уж ты заговорил… — Юзра повернулась к нему.

— Мы всё равно пойдём, — перебил её парень. — В бою от нас толку мало, знаю, но зато мы с Мильбеном там уже были. Да и помощники лишними никогда не бывают, я прав?

Он взглянул на приятеля, но тот демонстративно отвернулся. Мильбен вёл себя так уже пару часов, с тех пор как узнал о прошлом Райнара. И не проронил за всё это время ни слова.

— В любом случае большого сопротивления я не жду, — заявила дозорная. — Наверняка понабрали в охрану всякого сброда.

— А что же эти? — Дортхонец кивнул на стопку бумаг.

— А вот этих как раз стоит опасаться. — Юзра поправила очки и подняла листы со стола. — Они там вроде элиты, которую Хозяин гоняет по ответственным поручениям. Ну, или зарезать кого по-тихому.

— Особенно тот, сверху, тихоня, каких поискать, — усмехнулся Райнар.

Женщина ещё раз взглянула на верхний документ.

— Твой знакомый?

— Цандр Хетс, прозвище «Мясоруб». — Эльф протянул руку и взял у Юзры бумагу. — Разыскивается в Дортхоне за убийства, грабежи, разбои, похищения детей, ещё больше убийств, изнасилование… хотя в последнем случае он просто рядом стоял и жертву держал.

— Какой милашка, — проворчала Астани.

— Не самый умный, но зато исполнительный и патологически верный. Ну, или просто слишком тупой, чтобы кинуть очередного заказчика, — продолжал Райнар. — Один из немногих, кстати, кого дортхонцы наотрез отказались принимать в армию.

— Удивительно, — с сарказмом заметила Юзра. — Неужели у вас так бывает?

— Понятия не имею, — сухо ответил эльф. — Из дортхонского во мне только кровь, я вырос в Рилании.

— А потом своими руками убил того, кто тебя вырастил! — неожиданно вставил Мильбен.

Собравшиеся за столом резко повернулись к нему, но парень демонстративно отвёл взгляд.

Райнар вновь посмотрел в документ.

— Здесь, кстати, сказано, что за его голову обещано семнадцать тысяч натариев.

— Сколько это в риланских лаи? — вдруг оживилась Астани.

— Примерно восемьдесят тысяч.

— Дилетант, — фыркнула девушка.

Дортхонец смерил подругу взглядом.

— То, что за тебя дают уже сто двадцать тысяч, — это сомнительный повод для гордости.

Арванарка самодовольно улыбнулась. Она считала наоборот.

— Итак, полагаю, у тебя ко мне есть вопросы, — произнёс Райнар, наконец-то оставшись с Мильбеном наедине. — Если хочешь их задать, лучшего момента нам не найти.

Обсуждение планов заняло не так много времени, и комната на втором этаже чайной быстро опустела. Кенрат поначалу тоже хотел остаться, но Астани мягко вытолкала его за дверь, выйдя следом сама. Всё же некоторые разговоры должны вестись с глазу на глаз.

— Зачем вы это сделали? — Мильбен посмотрел дортхонцу в глаза. — Я не дурак, понимаю, что наверняка были причины, но… это неправильно. Вы же Громовержец! Пример для целого поколения! Эталон, на который равнялись…

Эльф тяжело вздохнул и опустился в кресло рядом с камином. Знаки на стеклянных брусках тускло светились алым и будто даже немного потрескивали, имитируя настоящий огонь.

— Тебе длинную историю или покороче?

— Я просто хочу понять — что вас толкнуло на это? Командующий Маллет называл вас сыном, растил как родного. Неужели нельзя было как-то…

— Договориться?

Мильбен кивнул и присел на соседнее кресло.

— Лирс и правда заменил мне отца. — Райнар сложил руки в замок и принялся перебирать пальцами. — Я равнялся на него, мечтал быть похожим, даже собирался вступить в его «Сумрак».

— Спецотряд по борьбе с особенно сильными магами плоти?

Эльф кивнул.

— Но время шло, и чем дальше, тем сильнее я понимал, как мы с ним различаемся. Там, где Лирс оставался верен долгу, я просто не мог стоять в стороне. Стремился поступать правильно, а не по правилам…

— Что случилось в Приюте Валланда?

Райнар вновь поднял голову и взглянул на Мильбена. От взгляда дортхонца было не по себе, но юноша не стал отворачиваться.

— Лирс задумал кое-какой план, само собой, во имя Гарнизона и его миссии. По крайней мере, сам он в это искренне верил. Вот только Маллет переступил черту, которую сам же когда-то провёл. Но самое главное — он подверг опасности тех, кто мне дорог. А так делать нельзя.

— Это Лирс Маллет связался с магами плоти, — догадался Мильбен. — Он виноват в нападении на Приют горванта и всём, что случилось потом!

— Всё… несколько сложнее. — Дортхонец скривился. — Подробности тебе ни к чему.

— Но почему тогда предателем называют вас, а не его?

— Потому что есть разница между предательством обычного егеря и предательством командующего Северо-западным регионом, членом Высшего совета. Узнай мир правду, Стальному гарнизону в Рилании пришёл бы конец, а вслед за этим посыпалась бы и остальная организация. — Эльф горько усмехнулся. — Да и сам Лирс постарался, чтобы свою репутацию я уже не отмыл. Такой уж он был человек. Ты либо с ним до конца, либо его враг.

— Несправедливо…

— Справедливость штука несправедливая. — Райнар поднялся. — Мне плевать, героем меня считают или предателем. Те, кому я доверяю, и так знают правду, а остальным что-то доказывать — только глотку зря драть. К тому же я всё равно собирался в отставку.

Эльф потянулся, разминая плечи, а затем направился к выходу.

— Нам сейчас нужно выспаться, вставать придётся рано, — посоветовал он. — Ты тоже давай не засиживайся.

Мильбен остался в кресле.

— Для меня вы герой, Райнар, — произнёс юноша в спину дортхонцу. — Всегда им были и навсегда останетесь. И провались в Пекло тот, кто думает иначе!

Громовержец не стал отвечать, а просто молча вышел в коридор.