Сиротский дом в трущобах

Глава 1

«У Мо» было пустовато: я с жуликами за столиком в самом темном углу, усатый коп в штатском — сержант, если не ошибаюсь — у барной стойки и пара констеблей у окна. Штатский был занят пачкой бумаг и бокалом пива, а констебли быстро глотали овсянку со шкварками, словно опаздывали. На нас копы внимания не обращали, но жулики все же нервничали. А может это вид полицейского участка через дорогу их так нервировал? Лично я неудобств не испытывал, жевал кровяные колбаски и внимательно слушал повествование Людвига. Парень решил оставить это имя, хотя я уже знал, что зовут его Бобом. Боб Джонсон и Том Браун — куда прозаичнее и менее аристократично, чем Людвиг Стерлинг и Артур Стоун.

Сначала я хотел сплавить ребят Лизе Логг, чтобы на благо клана поработали. Все же сбор информации — ее работа, а другого применения жуликам я не видел. Но главная разведчица проверила парней и убедила меня, что так мы только их шаткое доверие потеряем. То есть она была совсем не против ставить жуликам задачи, но мне пришлось работать посредником. Каких-то конкретных заданий у Лизы на тот момент не нашлось, за поиск оборотней жулики не взялись бы, так что я попросил разузнать все, что можно о массовых пропажах людей. Тех, кого не хватятся родные, ради кого не почешутся власти, то есть: беспризорников, бродяг и прочих отбросов общества, которых оборотни использовали в качестве рекрутов и тренировочного материала одновременно.

Почти на два месяца я забыл о ребятах: уроки, тренировки, отделочные работы в «Наковальне» и свидания с Эйли. Весна одна тысяча девятьсот тридцать седьмого выдалась насыщенной, первая неделя лета не сбавила оборотов, а вторая началась звонком и просьбой жуликов о встрече. Я назначил ее «У Мо» в послеобеденное время и вот теперь слушал длинную и обстоятельную историю.

Поначалу ребята не знали, как относиться к заданию. Признались, была мысль, что я просто издеваюсь, так что они не слишком усердствовали. Но тема иногда всплывала в их головах, и время от времени они задавали вопросы подходящим персонажам. Люди исчезали повсеместно, но не то, чтобы это было подозрительно: беспризорник слинял от вора, крышующего банду, форточник сорвал куш в квартире брокера и бросился в бега. Им даже завидовали. Вот только исчезали эти люди навсегда. В Фарнелле — близость порта накладывала отпечаток — имелась своя особенная отмазка: «Уплыл в Америку, Австралию, Африку…» Куда только беглецы ни плавали, а ведь самые дешевые билеты стоили порядка трех сотен фунтов. Если условный форточник мог себе позволить такое после удачного ограбления, то беспризорнику оставался только вариант ехать зайцем. Подсчитав масштабы, жулики несколько удивились: если верить слухам, беглецов за год на пару лайнеров набиралось. Что бы там о портовой охране ни говорили, но работала она не настолько плохо. А углубившись в тему, ребята были вынуждены признать, что очень даже неплохо! Времена, когда непрошенных пассажиров за борт выкидывали или в рабство продавали, кончились еще в прошлом веке, а в этом, более цивилизованном, их полагалось кормить и возвращать властям, дабы негодники искупили свои грехи перед родиной и десятикратно отработали поездку в разного рода исправительных заведениях. Судоходные компании в таком случае не получали ни пенса, так что беспризорники регулярно получали пинки и подзатыльники, а прочие темные личности — дубинкой по горбу, едва попадали в поле зрения охраны.

Мои жулики и сами пробовали проникнуть на борт нескольких судов. Вполне официально — договорились с чиновником компании, что проведут своеобразную инспекцию охраны, так что еще и заработали на этом. Первое же проникновение удалось, капитан корабля получил выговор и взыскание, жулики — премию. Две следующие попытки у них провалились, ребята заработали больше тумаков, чем фунтов и были вынуждены признать, что большинство известных побегов на самом деле никогда не состоялись. Куда же тогда делись люди? Ребята стали спрашивать. Черт, они даже в главном бандитском притоне города рискнули показаться в «Петле», хотя это место было им не по статусу, на что ребятам быстро указали.

Зато в других злачных местах Смаглер-Бэй они познакомились с молодыми людьми, что твердо стали на кривую дорожку преступлений и грезили бандитской славой. Умелая лесть, наивный вид и море выпивки развязали языки. Один из молодых душегубов, Джек Мэйси, обмолвился, что есть легкая работенка, за которую хорошо платят. Всего-то раз в неделю надо смотаться в трущобы и привезти оттуда живое и относительно целое тело. Десятка за ребенка, пятнадцать за взрослого. Кому и зачем понадобились люди, бандит не знал, да и не интересовался: он денежку получал, а там пускай хоть кровь сцеживают, хоть на мясо пускают, хоть темные ритуалы проводят. С тем количеством похищений, что он совершил, парень давно заработал виселицу и слишком осмелел от безнаказанности.

Разговор с Мэйси состоялся в субботу, а в воскресенье парни договорились встретиться пропустить по пинте, но Джек не явился, а в понедельник жулики набрали меня.

— Возможно, мы и преувеличиваем, лорд Локслин, но после нашего разговора он так и не вернулся домой, — сказал Людвиг.

— Бармен явно подслушивал, — добавил Артур.

Оба парня выжидающе замолчали. Я дожевал кусок колбаски, сделал медленный глоток чая, растягивая время. Парни не сообщили мне ничего конкретного, но, будем честны, я ведь и сам не вдавался в подробности при постановке задачи, а они к тому же подвергли себя нешуточной опасности, так что вознаграждение заслужили. Вопрос в том, какое? Я не стал ломать голову и спросил напрямую:

— Чего хотите от меня?

— Ну-у-у, — разочарованно переглянулись ребята.

— Вы не поняли, — покачал я головой. — В рамках той задачи, что я ставил, вы справились. Какую награду хотите?

Парни немного осмелели.

— Нам бы не хотелось за Мэйси последовать, — сказал Людвиг. — Лучше мы исчезнем сами, чем…

— Деньги нужны, — прямо сказал Артур. — Хвосты подчистить — дорого стоит.

— Сколько?

— Тысяча, — сказал жулик и замер в ожидании.

Вот тут уже я не знал, как реагировать. Приличному работяге за такие деньги месяца четыре корячиться пришлось бы, но парни не работяги, а весьма характерные специалисты. За иные слухи клан был готов платить куда больше. Так что цифру я оценил как относительно небольшую.

— Куда драпать собрались? — спросил я.

Парни пожали плечами.

— На юг, наверное.

— Когда?

— Сразу после разговора. Вещи уже в камере хранения на вокзале.

Я достал блокнот, записал в него название паба «Хромая кобыла», где ребята познакомились с Мейси, выдрал чистый лист и написал на нем рабочий номер Лизы Логг. Добавил к нему три сотни из имевшейся наличности и чек королевского банка на семь сотен и подвинул в сторону жуликов.

— Позвоните по этому номеру, назоветесь настоящими именами — вам помогут исчезнуть.

— Благодарим, лорд! — воскликнул Артур. Его больше деньги интересовали, чем мои слова. Он протянул руку, поэтому я прижал бумаги пальцем к столу, не позволяя их поднять.

— Настоящим, Том!

Рука Артура дрогнула, а улыбка исчезла с лица. Я отпустил деньги.

— Куда бы вы ни направились, задание остается прежним, если пожелаете продолжить сотрудничество. Еще меня интересует информация о Клане кровавой луны.

— Оборотни? — скривился Людвиг и покачал головой. — С ними играть слишком опасно.

— Но мы могли бы собрать некоторые слухи, — вмешался Артур, собирая бумаги со стола.

— Поправлюсь, — сказал я. — Слухи по этой теме собраны уже давно. Меня интересует что-то более конкретное, например, имя, место, как в случае с исчезновениями. Размер награды определим после того, как человека проверят. Если же в связи с расспросами придется срочно сменить личность и место жительства — всегда готов помочь. Только в связи с этой деятельностью! Из кутузки за жульничество я вас вытаскивать не собираюсь. Это ясно?

— Кристально, лорд.

— Тогда не смею задерживать. По номеру позвоните, не брезгуйте.

Жулики взяли такси возле участка и уехали на вокзал, а я прикончил колбаски, расплатился с официантом и решил наведаться в участок через дорогу. На парковке махнул Кастету, чтобы не отвлекался — парень всерьез занялся учебой и даже сейчас примостил на руле учебник физики. Гарри еще не выбил из его башки всю воровскую романтику, зато посадил там идею об инженерии, используя любовь парня к колесной технике и личный пример. Если уж бедный парень из деревни сумел стать могущественным чародем, то и у Клинта должно получиться.

Половина встречных копов меня знала и не брезговала здороваться. С некоторыми я подвисал на пару слов, как например с Пруди и Фармером. Парни меня после первой атаки Арочника охраняли. Не то чтобы успешно, но отношения у нас остались дружеские. А за регистрационной стойкой был констебль Кларк — еще один знакомый, разбирался с заявлением помятого, нетрезвого джентльмена, но ради меня отвлекся:

— Лорд, — поздоровался он.

— Привет, Квентин, — ответил я. — Джон у себя?

Констебль кивнул.

— Я зайду?

Кларк с сомнением посмотрел на двери кабинета детектива, потом на мужчину который снова начал качать права и полицию поносить.

— Думаю, вам можно, — сказал он.

Я благодарно кивнул и, миновав стойку, направился к кабинету детектива-инспектора. Постучал в дверь и аккуратно заглянул:

— Джон, к тебе можно?

— А? — детектив отвлекся от бумаг, поднял голову, и я заметил обновку из короткой щетины над его верхней губой. — Заходи.

— Усы тебе не идут, — сказал я, без разрешения занимая кресло посетителя напротив стола детектива.

— О чем ты? — отмахнулся Сансет. — Женщинам нравится!

— Имеешь в виду свою домохозяйку?

— Остряк! — парировал он.

— Эйли усы не любит. Приходится бриться.

— Как будто у тебя там что-то растет. Тот пушок даже с большой натяжкой за усы не сойдет. С чем пожаловал?

— Можно твоим телефоном воспользоваться?

— Телефон в полицейской будке тебя уже не устраивает? Надо в участок идти?

— Здесь не подслушают.

Сансет откинулся на спинку, дважды качнулся, балансируя на задних ножках стула, пока не принял решение и не сделал приглашающий жест к аппарату в углу стола. Я подвинул его ближе, снял трубку и стал крутить диск, набирая код Авока, а после него — номер Лизы Логг. С ней я объяснился быстро: рассказал, что узнали жулики и просил помочь парням.

— С чего бы Бремору интересоваться пропажей беспризорников и бомжей? — спросил Сансет после того, как я положил трубку.

— Есть теория, что оборотни используют их в качестве рекрутов и тренировочного мяса.

— Кровавая луна? — переспросил Джон. Я частично посвятил его в последние события в Авоке, он в ответ поделился теми слухами, что до него доходили.

Я кивнул.

— Сами бардак наводить будете или к секретным слизням обратитесь?

Я сделал непонимающее лицо.

— В Секретную службу.

— Нет, — покачал я головой. — Со своими врагами клан должен справляться сам.

— Подпольная организация оборотней — не только ваша проблема. Это угроза всему государству.

— Мы не можем просить, — покачал я головой. Джон вскинулся, собираясь отпустить едкое замечание, но я его остановил. — Дело не в гордости. Не только в гордости. Охота на тварей — наш хлеб, репутация — наше все. Оборотни и кровососы дрожат при упоминании клана, только самые глупые твари рискуют появляться в Авоке. Чем сильнее нас считают, тем спокойней живется всему графству. Пока есть шанс, бреморцы не станут рисковать репутацией. И только если клан будет стоять на грани уничтожения, дядя пойдет на поклон к короне.

— Не было бы поздно, — проворчал Сансет. — Кроме того, от вас слишком много шума и разрушений. Слизни работают тише.

— По крайней мере, Смаглер-бэй — не твоя забота.

— Да, но я знаю Пампкина. Думаешь, кому он на вас жалуется?

— Стоп, а с чего бы ему на нас жаловаться? Мы же не начали еще.

— Не начали? — изогнул брови Джон. — С тех пор, как ваши в трущобах стройку затеяли, камеры второго участка пустыми не бывают.

— И что в этом плохого? Преступникам за решеткой самое место.

— Да ничего плохого, если не считать, что какие-то строители делают работу полиции быстрее и эффективнее констеблей-ветеранов.

— Так сейчас же почти не возят, разве нет? — улыбнулся я.

Все началось с того, что пара местных босяков, вооружившись дубинками и ржавыми ножами, решила тряхнуть нескольких рабочих со стройки на предмет пары пенсов и приличных ботинок. Строители, к слову, членами они клана не были — наемные рабочие из Авока, сначала даже попытались объяснить грабителям, какую большую ошибку те совершают. Культурную речь босота ошибочно приняла за слабость, и сделала пару резких движений, за что была бита и обругана на профессиональном языке каменщиков, а он не сильно уступал сленгу портовых грузчиков.

В драке один из каменщиков получил ранение ножом, но обошлось. Прибежал бригадир из клановых, а у него с собой была сумка с зельями. Грабителей погрузили в пикап и отвезли в участок. С тех пор подобные инциденты стали повторяться с завидной регулярностью. Бреморцы наняли местных, стали закупать стройматериалы. Чуткие до наживы носы обитателей трущоб и всего Смаглер-Бэй почуяли запах денег и периодически пытались экспроприировать в свою пользу то мешок цемента, то часы бригадира, за что были биты и отправлены в кутузку. Были и другие, более профессиональные попытки ограблений. Группа вооруженных одаренных налетчиков, например, пыталась проникнуть в свежеотстроенный клановый центр и ограбить сейф главного архитектора. Надо же было до такого додуматься! Отпинали их так, что они едва дух не испустили — пришлось использовать зелья, а они денег стоят, вот Питер Логг и додумался использовать криминальный элемент в качестве рабочей силы. Бывают работы на стройке, где использовать одаренных — предпочтительней, но стоят такие услуги дорого, а тут получается практически даром.

— Вот, кстати об этом! — погрозил пальцем Джон. — Насильственное лишение свободы у нас все еще преступление.

— О чем ты, Джон? Они сами соглашаются! Даже больше, я тебе скажу: на прошлой неделе пара ребят, что не прошла отбор у бригадира, посредством грабежа пыталась устроиться на работу.

— Взяли? — поинтересовался детектив.

— Взяли, — кивнул я. — Все равно там текучка большая. Из местного контингента мало кто готов вкалывать, вор остается вором и мечтает сорвать куш: стянуть пачку денег у бригадира, перстень архитектора или часы охранника. Вот тех, кто пытается воплотить мечты в действительность, возят в участок. Остальные работают спокойно.

— Теперь ведь спокойно не будет? — спросил Сансет.

— Не знаю, — ответил я.

— Я знаю! — заявил Джон. — Ценю твою откровенность, понимаю, что звонок ты мог бы из другого места сделать, только поэтому спрашиваю: кого еще я могу поставить в известность о грядущей буре?

— О буре — никого. О Мейси и «Хромой кобыле» я думал с Пампкином поговорить, разузнать, но ты говоришь он на нас дуется?

— Не то, чтобы сильно. Кроме того, откровенность он оценит.

— Возможно и оценит, но будет ли молчать? Я не собирался посвящать его в детали, только расспросить.

— Даниэль — правильный коп.

— Возможно и правильный, но ты знаешь, что говорят о втором участке, — намекнул я. Пожив немного в Фарнелле, я стал лучше разбираться в местных раскладах. В зону ответственности второго участка входили: Порт, Доки, Хэви и Смаглер-бэй, то есть самые денежные, если не считать Сити, районы города, и самые криминальные.

Сансет на мой пассаж не ответил, только поморщился и взгляд отвел. Каким бы правильным копом Пампкин не был, он еще и второй участок возглавлял.

— Никому не рассказывай, — попросил я. — Подожди немного, пускай совет клана решит, что делать. Это чужой город, глава должен определиться, как действовать, что важнее: соблюсти приличия или нанести быстрый удар. В любом случае, я намекну к чему готовиться и кому можно сообщить. Если узнаешь что об этом Мейси или «Кобыле»…

— Мне это не нравится, Дункан.

— Не могу сказать того же, — ответил я, поднимаясь. — Твари должны заплатить по счетам. Спасибо за время и телефон.

— Не за что. Заходи еще, — угрюмо ответил Сансет.

Я спустился вниз, сел на заднее сиденье своего Купера. Кастет бросил раскрытый учебник на автомат Томпсона, что лежал на сиденье рядом, и взялся за ключ зажигания.

— Домой? — спросил он.

— В Бреморский квартал.

— Стряслось что?

— Еще нет, но скоро точно стрясется. Так тряхнет, мало не покажется.