Сиротский дом в трущобах

Глава 8

Как моя умница могла так извратить слова? Уму непостижимо!

Финелла рассказала свою версию событий, где она сначала утешала рыдающую подругу и уверяла ее, что я не такой, я хороший, а потом увидела меня в компании двух девушек. Пришлось объяснять, рассказывать, как все было. Проклятье! Прямо на стоянке я вывалил на Саймона с Финеллой все то, что стеснялся обсудить с Эйли. Как говорил дед, эмоции — плохой советчик, а у меня они зашкаливали — недоумение, раздражение и страх. Я действительно испугался, что Финелла наговорит Эйли глупостей и нам придется расстаться. Уже потом, в машине, и за бессонную ночь я много чего переосмыслил. У меня возникла мысль. Пока лишь только мысль, маленький противный росток, пустивший хилые корешки в гранит моего разума: «Стоит ли нам продолжать отношения, если для понимания друг друга нам нужны друзья?» Ведь Эйли совершенно точно меня не понимает. И не ее в том вина, скорее здесь отсутствие жизненного опыта, воспитание, наивность и куча всего другого…

Встал я с дурной головой. Похоже, тяжелые времена таки пришли. Утренняя тренировка получилась ни к черту: Кастет меня под орех разделал в спарринге, а Кепка нашпиговал заклинаниями, тогда как у меня сегодня ни одно не удалось. Ни одно! Вообще!

Ну а после неудачной тренировки Гарри настоял на разговоре, расспросить вроде как об успехах, а на самом деле о деКампе. По старой привычке мы начали на кухне: пока заваривали чай, о серьезном не говорили, а как закончили и поднялись в кабинет чародея, Гарри перешел к делу:

— Почему ты мне ничего не рассказал?

— Извини, все произошло слишком быстро, не хотел втягивать. У тебя с Лайонелом немного другие отношения, и он может давить.

— Уже начал, — хмыкнул Гарри, — но я, знаешь, тоже не пальцем деланный. Да и бог с ним, с деКампом, ты почему о нападении не рассказал?

В голове резко всплыла рожа умирающего пулеметчика. Надо же! Оказывается, при желании и то, что выгравировано в памяти заклинанием, забыть можно. Нет, не забыть, но отвлечься точно. Я даже покраснел со стыда: убил человека и забыл! Да и Гарри подставил.

Учитель моей реакции не понял и потребовал полноценный отчет. Я уложился в пятнадцать минут. Когда постоянно приходится рассказывать одно и то же разным людям, привыкаешь говорить кратко и по сути, не растекаясь мыслью по древу. О том, что заставило меня забыть о нападении, я тоже сообщил, правда, обмолвился коротко: с Эйли поссорился. Гарри не стал вдаваться в подробности, но строго приказал:

— Вопрос с девушкой реши! Неважно как: либо миритесь, либо расходитесь. Чем меньше дряни будет у тебя в голове, тем легче пойдет изучение второго быстрого заклинания. Второго и третьего. Изучать будешь параллельно.

— У меня сердце еще не открыто, — напомнил я. Проклятая печать потеряла хороший кусок рун, обрела пару крупных брешей и, казалось, готова была рассыпаться, но держалась с упорством клеща.

— Не важно, все равно дело не быстрое. Пара лет у тебя на это уйдет. Кроме того, одно из заклинаний ты уже начал изучать.

Если Гарри собирался меня удивить, ничего у него не получилось.

— Терракинез, — понял я. Мы с учителем неоднократно обсуждали заклинания, и он знал, что мне нравится телекинез за его универсальность. Терракинез более ограничен в плане использования: им нельзя поднимать существ из плоти и крови, растения и предметы, созданные на их основе, но эта слабость с лихвой компенсируется обилием предметов, на которые воздействовать можно. Уж чего-чего, а земли, камней, кирпичей везде в избытке. По сути, это заклинание на короткое время может превратить меня в элементалиста земли. Возможности же зависят лишь от объемов камней, которыми я буду ворочать, ну и силы, которую приложу: это кристаллическими клинками можно около часа жонглировать, но они сами являются накопителями, а вырванный из мостовой булыжник быстро опустошит мой родник. — Кстати о нем! — вспомнил я, — и выпустил один из клинков из рукава, заставив его вращаться в воздухе. — Забавная вещь: заметил, что они прекрасно справляются с взломом щитов.

— Уверен? — улыбнулся Гарри. — Попробуй взломать мой.

Я отмахнулся.

— Давай без демонстрации моей несостоятельности. Я знаю, что твой щит не взломаю, меня интересует почему так легко с бандитскими справился. Была мысль, что это от волевого усилия, что я просто продавил щит, но по здравому размышлению она кажется мне немного нелогичной. О таком бы знали. По крайней мере, в клане была бы какая-то инструкция о том, как действовать против магов и тех, кто пользуется амулетами.

— Так и есть. На бандитах, скорее всего, были простые щиты от Фейрбернов. Они сделаны для отражения крохотных предметов, летящих с огромной скоростью. И действуют в рамках условий, которые высечены рунами в амулете. Поэтому и взрываются при перегрузке. Мои амулеты, например, не взрываются… Почти.

— Клинки небольшие и разогнал я их порядочно.

— Дело не в воле, а в контроле. Клинки — накопители. Большие накопители. Не ты продавил амулетные щиты, а разница в магическом потенциале клинков и щитов. Заметил, как заряд проседал после каждой атаки? Ты интуитивно расходовал столько энергии, сколько нужно было для взлома. Будь я на месте твоих противников, так же интуитивно сумел бы удержать щит за счет внутреннего резерва.

— Понятно. С этим разобрались. Второе заклинание, «Пространственный карман», с ним как?

— Не спеши, с первым еще не закончили. Давай сюда браслет.

— Зачем это?

Я насторожился, положил правую руку на левое предплечье, прижав браслет под рубашкой к телу. Клинки шикарно показали себя в бою, и лишаться отличного боевого амулета не хотелось.

— Надо! — припечатал учитель с гадкой ухмылкой. Ей Богу, придумал, как усложнить мне жизнь.

Деваться было некуда: четыре клинка один за другим выскочили из рукава и легли на стол, я закатал рукав и снял широкий кожаный браслет на двух застежках с металлическими пластинами, на которых крепились небольшие накопители крови и эфира, а также были выгравированы руны и форма терракинеза. Взамен Гарри выдал мне из ящика почти такой же, только вместо нескольких металлических пластин здесь была одна большая под тыльную сторону предплечья, а накопители крови и эфира отсутствовали. Кровь — еще ладно, она в этом варианте действовала как привязка к владельцу, а вот без эфирных придется только на собственные силы полагаться.

Гравировка на пластине меня заинтересовала: ювелирная работа, да такая мелкая, что даже обостренное клановыми зельями зрение едва могло разобрать. В старом варианте Гарри поделил заклинание на составляющие, разнес по разным пластинам, от чего браслет был гибче, а здесь оно было целым. Нет, не так: внутреннего круга с частью рун не хватает… Заклинание без сердца. А если в тонких материях?

В тонких материях браслет сиял тугим комком эфира и земли: все символы и линии сливались в серо-синее пятно, и было вообще не понятно, чего там чародей намешал. Хотя нет, в центре, кажется, есть небольшое зернышко крови. Я перевернул браслет и заглянул внутрь, под пластину. В коже действительно была дыра, а под ней тоненькая пластинка накопителя аквамарина.

Я поднял взгляд на учителя, задав немой вопрос.

— Действуй, — разрешил он.

Я взял со стола клинок и проколол мизинец. Не дожидаясь, пока набухнет капля крови, приложил его к накопителю, чтобы браслет признал меня хозяином. То, что между нами образовалась связь, я почувствовал сразу, но как ни вертел амулет, толку от него добиться не мог. Больше он не отзывался.

— Я бы с удовольствием понаблюдал, как ты мучишься, — сказал Гарри, — но… Надень и проведи рукой над пластиной.

Озвученные действия привели к тому, что в воздухе повисла большая, с мое предплечье, схема заклинания. Полная схема, с сердцевиной, которая располагалась чуть выше, в другой плоскости. Я понял, что для активации заклинания мне нужно было совместить обе части. Подхватив ядро волей, я надавил и сдвинул его чуть ниже. Обе части заклинания соединились, и я ощутил не только клинки на столе, но и горшок с геранью на подоконнике, здоровый булыжник в шкафу, кучу накопителей, что валялись в ящиках стола и шкафов… да что там накопители, я ощутил стены Наковальни, словно они были частью моей плоти! В тот же миг ощущений стало так много, что заклинание сорвалось.

Гарри покачал головой:

— А я уже обрадовался, что задание можно усложнить.

— Увы… Слишком много камня кругом. Раньше у меня только четыре клинка под рукой чувствовалось, а сейчас — все здание. Надо будет на заднем дворе потренироваться. Интересно, какой эффект будет на земле.

— Значит вопрос в контроле активного заклинания? Дай сюда браслет.

— Гарри, нет! Смилуйся!

— Не пререкайся с учителем!

Гарри прямо на глазах изменил конфигурацию браслета, увеличив отделяемую часть вдвое. Как раз чуть выше моих способностей. Надо будет проинспектировать боезапас к пистолету. На клинки больше надеяться не приходится.

— Кстати, забыл сказать, — добавил Гарри, — перезаряжать заклинание не забывай, оно здесь одноразовое, как в книге. И еще, я в браслет столько всего впихнул, что креплений для клинков осталось только два. Два других можешь таскать в кармане.

Я кивнул. А что еще оставалось? Тем временем Гарри выложил на стол второй браслет, с виду точную копию первого.

— Я долго думал, стоит ли посвящать тебя в эту тайну… — Гарри сделал строгое лицо. — Надеюсь на твое благоразумие. Все, что я скажу — предназначается моему ученику, а не члену клана Бремор!

— Ты уверен? — остановил я его. Чужая тайна — это чужая тайна, и относиться к ней легкомысленно нельзя. Даже у бреморцев есть тайны друг от друга. Колдуны, например, часто приберегают один-два фокуса в качестве последнего козыря, не рассказывая о нем даже самым близким. — Я ценю твое доверие, но способы выведать бывают разными… Если спрашивать будет знающий человек, то получение ответа — вопрос времени.

— Тебе карман нужен?

— Нужен.

— Тогда слушай! — приказал Гарри. Но вместо того, чтобы произнести длинную, полную секретов речь, чародей подошел к одному из шкафов и достал оттуда тот гранитный булыжник, который я ощутил заклинанием, здоровенный как три моих головы красно-черный камень.

Гарри положил его на стол — столешница жалобно скрипнула. Чародей, царапая лакировку, повернул булыжник нужной стороной ко мне. На ней обнаружилась нарисованная чернилами многоуровневая схема.

— Вот твой карман, — сказал чародей. — По объему сюда влезает до половины того, что ты видишь внешне. Причем это будет плотный объем, словно вещи внутри теряют форму и обращаются в жидкость. Если захочешь, можешь туда даже винтовку запихнуть, хоть она в разы длиннее будет. Если разрушить камень, все спрятанные в нем вещи вывалятся наружу.

Вот он, тот секрет, в который Гарри хотел меня посвятить. Где-то есть еще один такой камень и в нем лежит книга заклинаний, посох и возможно что-то еще.

У деда такого камня определенно не было, но, если подумать, он никогда не мог спрятать в карман что-либо, кроме колдовского кинжала, вещи не совсем обычной. Наверное, клинок растворялся в эфире, сливался с сущностью высшего духа или еще что в этом роде, то есть, не имел физического носителя. С одной стороны это, конечно же, плюс, но с другой…

— Я могу положить туда все, что угодно?

— Предмет должен нести в себе частичку твоего тонкого тела. Вот как эти кристаллические клинки. Ты ими пользовался достаточно, чтобы они пропитались твоей аурой. Собственно поэтому ты не сможешь запихнуть туда ничего живого. Накопители и амулеты можно, а вот зелья, даже собственной варки, не стоит — портятся.

— А если я захочу карман побольше?

— Без проблем. Заклинание позволяет вложить любой предмет в любой подходящий по размеру камень. Просто этот я обработал так, чтобы вмещалось больше. Обычный гранит вмещает предметы до десяти процентов своего изначального объема. В некоторые песчаники влезает больше половины, но это далеко не самый надежный камень.

— Прямо-таки в любой? — удивился я и посмотрел на стену.

— В стены ничего не совать! — пригрозил Гарри. Кажется, я знаю, где его книга заклинаний находится. — Пропусти через булыжник немного своей магии.

— Эфир, или землю?

— И то, и другое, — сказал Гарри. — Если в руке что-то есть, заклинание вложит это в камень. Если рука пуста, можно достать предмет.

Я положил руку на камень и выпустил в него немного сырой силы. Булыжник свойств накопителя не проявил, так что пока я надел второй браслет, магия развеялась. Тем не менее дальше все прошло по плану. Как я уже говорил, браслет был копией первого, разве что схема на пластине отличалась, но принцип был тот же. Здесь сердцевина заклинания была больше, и Гарри не стал усложнять мне жизнь, увеличивая ее еще сильнее, а я постарался не показывать, насколько легко дается активация. Едва огромная схема соединилась, магия перетекла в кончики пальцев, сделав их твердыми, тяжелыми и малочувствительными. Кристаллический клинок в руке почти не ощущался. Я сунул его в булыжник, и он утонул, словно в воде. Чем-то это напоминало мне похороны в Древних камнях, и тот случай при пробуждении родника, когда я едва не утонул в камне магического источника.

Я хотел продолжить тренировку и достать клинок, но заклинание в браслете оказался пустым. Спорю, Гарри намеренно сделал его одноразовым, чтобы я к хорошему не привыкал. Пришлось перезаряжать под насмешливым взглядом Гарри. Зато достать клинок из камня получилось еще легче, чем положить туда. Я просто вспомнил ощущение клинка в тяжелых пальцах, чуть пошевелил, приправил волей, и он оказался в руках. Еще до того, как заклинание развеялось, я, руководствуясь чутьем, пожелал вернуть кристалл обратно. Он исчез. На этот раз мне не пришлось возвращать его в камень вручную.

— Все, убирайся, экспериментировать будешь у себя. Чем ближе ты к камню, тем меньше сил отбирает перемещение, но я бы не советовал создавать карманы налево и направо.

Понимаю. Если враг узнает о кармане, то может его разрушить или придумать контрзаклинание, блокирующее перемещение. А еще враги Гарри на моем примере могут понять природу его кармана. Так что светить этим умением на людях тоже не стоит.

— Спасибо, Гарри, — искренне поблагодарил я. Как бы паршиво ни начинался этот день, к вечеру дела налаживались. А-а-а, проклятье, надо же еще с Эйли разобраться!

Я поднялся со стула и направился к двери.

— Эй, ничего не забыл? — Гарри указал на булыжник и три кристаллических клинка, которые так и остались лежать на столе.

— Точно! И куда его пристроить?

— Хоть под кровать засунь, хоть в Авок отвези. Мне какая разница?

Гранит, к слову, оказался удивительно легким. То есть в нем было всего килограммов двадцать из ожидаемых сорока. И да, спрятал я его под кроватью. Обновил все заклинания, прикрепил к терракинетическому браслету пару клинков, спрятал в «карман» другую, приоделся и поехал к Эйли. По дороге размышлял, стоит ли мне прихватить с собой цветы или сладости, но отказался от этой идеи, чтобы она не расценила их как признание вины. Я, черт подери, ни в чем не виноват!

У дома девушки я неожиданно увидел знакомый родстер. Проигнорировать его, а вернее водителя, я не мог. Поэтому сразу подошел и склонился над открывшимся окошком.

— Какого черта, Кейт? Если это какой-то тонкий намек, то я его не понял, не оценил и вообще в бешенстве!

Мать вампирского семейства приспустила большие солнцезащитные очки и игриво парировала:

— Брось, Дункан, я знаю, каков ты в бешенстве, — но следующую фразу она произнесла уже без кокетства, с предельной серьезностью: — За «Наковальней» наблюдали, за тобой был хвост.

— Я никого не видел.

— Потому что мои девочки мягко срезали его еще на старте. Ржавый гвоздь в шине — случается. Держи, — Кейт взяла с соседнего сиденья большую коробку и с трудом пропихнула в окно. — Все, что есть на Крысиного короля и Грубияна. Как видишь, я свою часть сделки выполняю. В коробочке много интересного, особенно вашим алхимикам, так что я не советовала бы оставлять ее без присмотра или попадаться полиции. Приятного вечера, Дункан.

Родстер взревел мотором, и я отступил в сторону. Что же там такое интересное?

Я вернулся к Куперу и поставил коробку на капот, открыл. В нос ударил незнакомый горький запах. Поверх толстых папок лежал сверток промасленной бумаги с красноречивой надписью «опиум», а рядом катались два пузырька с порошком, и жидкостью — «героин» и «эльфийская роса» соответственно.

— Вот стерва! — выругался я.

Накрылось мое свидание: такую коробочку на заднем сидении действительно не оставишь, но и с собой не возьмешь! Отец Эйли ветеринар — запахи наркотических средств должен знать, а то, что он перевертыш, только усиливает риск. Даже если он, бык, нужным чутьем не обладает, то братец Гарфилд — конь, а у лошадей нюх не хуже, чем у собак! Вот же стерва кровососущая!

Я бросил коробку в багажник, завел мотор и поехал в трущобы.