Сиротский дом в трущобах

Глава 28

Четыре дня пролетели в одно мгновение: констебли и пехота прошли Фарнелл мелкой гребенкой, прочесывая улочку за улочкой, дом за домом, квартиру за квартирой. Некоторые преступники реагировали на это слишком эмоционально, чем сами себя выдавали, поэтому камеры всех без исключения участков были переполнены. ДеКамп даже отдельное здание выделил для тех, кто не помещался. Бандитские притоны горели десятками. Преступники сами поджигали их, не дожидаясь облавы. Полгорода ходили чумными от витающих в воздухе сладковатых паров опиума. Хуже всего это дело обстояло в Смаглер-бэй, порту и Пулле. Дядя Брайс даже специальный полог у Гарри заказал, который накрыл пару кварталов вокруг Бреморского дома и отгонял дым в сторону моря.

Под руководством наследного принца, объединенные силы военных, полиции и спецслужб нанесли сокрушительный удар организованной преступности Фарнелла. Вот уж кому было плевать на любые городские расклады, так это Томасу Монтгоммери, как мне показалось, прибыл он совсем не оборотнями заниматься или же оборотнями в том числе… Потому, что сосредоточился наследник престола на порту, выгреб оттуда и конфисковал в пользу казны большую часть контрабанды. Его карманные суслики залезли в каждую дырку и представили сюзерену доказательства причастности к незаконному обороту товаров каждого третьего работника порта, включая рядовых грузчиков. Разбирательство было быстрым и эффективным, судьи клепали приговоры, как булочник грошовые пирожки, ограничиваясь впрочем, денежными взысканиями и арестом имущества. Королевское правосудие не жалело ни промышленников, ни аристократов, газеты распухали от имен лордов, а казна полнилась миллионами, если не миллиардами фунтов. А когда кто-то заикался о королевском произволе и пытался жаловаться в парламент, получал обвинение в связи с оборотнями и рисковал уже не штрафом, а обвинением в измене и собственной шеей на плахе. По старой традиции аристократов не вешали, а казнили отсечением головы.

Да, у принца в городе были свои задачи, но о клане, столь любезно предоставившем ему возможность порезвиться, он не забыл. Фактически, Брайс получил под свою руку целый полк пехоты, и местное подразделение ООП. Уиксли был «счастлив», но бухтел недолго и вскоре оценил все прелести сотрудничества с настоящими охотниками. За первые два дня совместной работы в городе было убито четверо и выловлено одиннадцать оборотней. Из тех, что удалось захватить живьем, только один представлял серьезную угрозу для опытных бойцов, остальные — неопытный, нетатуированный молодняк, который еще можно было вылечить от ликантропии, но вряд ли до этого дойдет. Откровенных малолеток среди пленных не было, за душой у каждого внушительная криминальная история, и суд, скорее всего, пропишет мужчинам лечение пляской висельника.

За следующие два дня в сети Бреморцев попались только четыре блохастые твари, но была выявлена часть инфраструктуры так называемого клана Кровавой луны и множество пособников. Уши и хвост так называемого «Крысиного короля» торчали со всех щелей, но легендарную личность никто не видел лично. Все контакты происходили через его эмиссаров, главную роль среди которых занимал Грубиян, но все кто его видел, расходились в описании внешности. Так что этих ребят тоже могло быть несколько, либо, наоборот, Крыса со всеми своими миньонами мог оказаться одним могущественным иллюзионистом. В этом направлении лучше всего поработали вампиры Кейт. Два других гнезда постарались залечь на дно и не отсвечивать, а вот леди Блэр вовремя сориентировалась и через Брайса вывалила на принца кучу информации по контрабанде, которую еще ее папаша собирал. За это кровососкам было дарована своеобразная амнистия и право участвовать в большой охоте, хоть и без освещения в СМИ. Впрочем, нужные люди были осведомлены, что девочки Кейт сторицей отплатили преступному королю, и репутация гнезда резко взлетела. Жаль только что самого Крысиного короля так и не нашли, только сильнее связали его с кланом Кровавой луны. Ниточки тянулись куда-то на юг, где были свои гнезда и фарнельские кровососы уже не чувствовали себя так вольготно. Туда отправились охотники Бремора вместе с секретными службами. Брайс, имея доступ к телу королевских кровей, пользовался им без зазрений совести, вытребовав клану главную роль в этой охоте, а бойцам полное финансирование, в том числе и за Фарнельскую охоту. Бойцы, соответственно, должны были отдать процент клану, так что мы еще и заработать на этом должны были неплохо.

Впрочем, этот заработок терялся на фоне дел портовых. Там каждый час кто-то лишался состояния, а корона его приобретала. Чтобы притушить резонанс от портовых разборок, намеренно раздували историю охоты. Столько оборотней за раз и сами по себе были новостью из ряда вон выходящей. Принцу даже от грабежа пришлось отвлечься и устроить одно показательное судилище и несколько совещаний с Брайсом, деКампом и герцогом Фарнеллом. Судя по всему, клан скоро ждет ворох наград и, возможно, даже пара лишних титулов.

Масштабная охота заняла все без исключения передовицы газет Фарнелла и большую часть столичных. В гонке горячих новостей звезда Оливии Фокстрот засияла ярче, чем когда бы то ни было, и печаталась уже не в «Вестнике» а в «Фарнелл Дейли». Не зря же девушка проводила в постели с Берком все то время, которое не было занято сном и печатной машинкой. Впрочем, Берк тоже не зря журналистку ублажал. Все статьи выходили в исключительно выгодном для клана ключе: бреморцы — спасители, Уиксли — гениальный сыщик сумевший вскрыть укоренившуюся в городе мафию, деКамп — святой управленец, рискнувший карьерой, чтобы только весь этот бардак разгрести. Да и бардак — не бардак, а запланированная Лайонелом и Брайсом, проведенная при поддержке короны операция. Герцога не упоминали, но у него была своя радиостанция, где его и хвалили.

Имя Гарри в «Фарнелл Дейли» тоже упоминалось, но уже на вторых ролях, а вот я попал в главные. Хорошо хоть не на первую полосу. В той статье я в одиночку выследил и грохнул блохастого. Бред на бреду, но с обилием деликатных деталей и фотками оборотней, он расходился влет. Тираж «Фарнелл Дейли» вырос втрое, газеты читали все без исключения. Понятно, что одних хвалебных од было мало. Народ жаждал знать имена виновных, и они были назначены. Первым под раздачу попал лорд-главный констебль, подозреваю, что-то с деКампом не поделил. Каким-то образом к виновным причислили еще и главных конкурентов деКампа на предстоящих выборах, ну и принц шепнул несколько неугодных имен, стоящих слишком высоко на социальной лестнице, чтобы даже наследник престола мог тряхнуть их без последствий.

Вся эта кутерьма с погонями и драками прошла мимо меня. Я неожиданно оказался едва ли не директором новообразованного приюта. Бойцов и работников катастрофически не хватало, если говорить о членах клана, а поручать эту работу кому-то извне, Брайс не решился. Палаточный городок на площади требовал постоянного внимания. В моем распоряжении было несколько взводов солдат, при помощи которых предполагалось наводить порядок, но я от такой тактики отказался. На площади только перестала звучать ругань, и местами мое ухо ловило беззаботный детский смех. Так что я отправил солдат к Питеру, который ругался лучше любого сержанта и точно знал, чем их занять.

Архитектор в рекордные сроки перерисовал чертеж дома и на том же фундаменте за четыре дня выгнал трехэтажную коробку с немного другой планировкой внутренностей. Весь дом он обещал закончить за две недели, если не урежут финансирование и количество рабочей силы. Дядя Брайс в ответ на это жаловался, что дом золотым получается, но соглашался с тем, что закончить его нужно как можно раньше — это вопрос престижа и чести клана. Дело было в том, что подключившийся к переговорам с принцем дядя Гордон от лица клана подарил наследнику еще несуществующий даже в проекте особняк и сумел выбить обещание, что отныне, при каждом визите в Фарнелл, принц будет останавливаться исключительно в этом поместье. Строить его предполагалось рядом с Бреморским домом, что разом поднимало престиж не только квартала, но и всего района. Цена на землю в округе взлетала так, что клан от одной продажи получал невиданные ранее барыши, но, если я хоть немного знаю дядю Гордона, ни о какой продаже и речи не могло идти. Только стройка и аренда зданий сроком от пятидесяти лет.

Четыре дня я был занят по самые уши, но при этом непонятным образом сумел выстроить новый график так, чтобы в нем нашлось место и для тренировок, и для учебы. Хуже дело обстояло с отдыхом, который пришлось заменить большим количеством вкусной вредной пищи: глазунья и жареный на сале картофель с утра, запеченные свиные ребра на обед и пюре с маслом и котлетами на ужин. Это не считая трех-четырех чаев с пирогами и булочками, которые я принимал в процессе работы.

Работа в принципе была не сложной, у меня уже сложилась некоторая репутация среди беспризорников, и для ее поддержания порой хватало одного только пристального взгляда. Морду попреснее, глаза похолоднее и вот уже все слушаются, а кто не желает — получит «окаменение» в лоб. Торчать статуей посреди палаточного городка, желающих было мало, но это оказалось не самым страшным наказанием. Больше всего беспризорников пугало отлучение от обучения. Одаренных, что я обнаружил среди босоты, Альберт тоже на меня скинул, мотивируя это тем, что больше некому, а я в свое время помогал деду гонять клановую малышню.

Вся моя пятерка оказалась бракованной, то есть развитие энергоузлов у ребят происходило не от внутреннего роста, а под влиянием внешних, совсем не благоприятных воздействий. Так дикий паренек, что был одним из местных лидеров и страшно радовался возможности нормально пожрать, впустил в сердце дух маленького котенка — что был его питомцем. У них еще при жизни животного крепкая связь образовалась. У Логана с его духом такая же, но волкодав кузена был стар, а духовное сердце брата — хорошо развитым, что делало его одним из самых перспективных молодых перевертышей клана. Пара девочек имела травмированный третий глаз совсем как у Натана, что еще не делало их чародейками, только позволяло видеть всякую чертовщину, что в обилии водилась в трущобах. Еще один парень имел травму на духовном сердце, а угрюмая девушка — сбоящий родник стихий, в котором регулярно вспыхивала и тут же гасла искра тумана.

Мои занятия с инвалидами от магии вызвали дичайший интерес у всех беспризорников. Дети не давали пятерке заниматься, пытаясь выведать универсальный рецепт, что сделает каждого из них могущественным… Да не важно кем, главное могущественным и быстро. Побороть этот бардак я был не в силах, поэтому решил возглавить. Занятия по развитию энергоузлов стали обязательными, но требовали допуска через изучение других дисциплин и общественную работу. Дама Кэрри и ее помощники взяли на себя временные обязанности по обучению детей чтению и письму, а Кастет и сотоварищи взялись обучать детей математике. То, что банда оказалась поголовно грамотной, стало для меня откровением. Причем сказалась строгая ориентация Клинта на инженерию: читали парни порой по слогам, зато простые математические задачки щелкали как белки орехи. Физической работы тоже было навалом: кухня, пекарня, прачечная, столярная мастерская, подай-принеси-вон там протри. А если кто-то вдруг оказался обделен занятием — взял метлу и метет отсюда и до обеда. В общем, мои подопечные внезапно оказались заняты не меньше меня. Дама Кэрри даже ругаться по этому поводу приходила, так что пришлось выделить деткам по пару свободных часов.

И все же я мог собой гордиться: за четыре дня детдом под открытым небом стал работать как часы, конфликты гасились на корню, обучение шло, дети все время были заняты и у нас даже появился небольшой поток новобранцев. Малоимущие и неблагополучные семьи пытались всучить нам своих детей, а беспризорники сдавались сами, пока активизировавшиеся копы не засунули их в государственное учреждение. Пришлось даже отказывать некоторым.

Вечером четвертого дня, когда мы с Клинтом уже собирались ехать домой в «Наковальню», ко мне заехал Саймон. Баронет Кэттл был свеж, бодр, гладко выбрит и сиял наглой улыбкой еще больше, чем обычно. Присутствие детей, перед которыми я пытался держать лицо строгого джентльмена, его не смущало:

— Кастет, приглашаю тебя на свадьбу. Дункан, мне нужен шафер!

Кастет, уже привыкший к «мистеру Спарроу», поморщился, а я выдавил философское:

— И?

— Что и? Ты единственный приличный человек, который подходит на эту роль! Спасай, брат!

Сказано было искренне, но я печенкой чуял, что подружкой невесты станет Эйли. Я не собирался избегать общения, но хотелось бы выяснить, не является ли приглашение попыткой манипуляции, призванной снова свести нас вместе.

— Предлагаю обсудить все не здесь. Как насчет «У Мо»? Давно там не был.

— Могу предложить пару мест куда респектабельней, — возразил баронет.

— Ни в одном из них не подают такие кровяные колбаски, — парировал я.

— Сансету тогда позвонить нужно. Все равно я его приглашать собирался.

— Это надолго, джентльмены? — поинтересовался Кастет. — Меня еще работа в гараже ждет.

— Езжайте, мистер Спарроу, — разрешил я.

Саймон сделал большие глаза, мол когда это Кастет мистером стал, а я в ответ вильнул глазами, мазнув по паре ребят, что грели уши на нашем разговоре. Кеттл все понял верно, но от шутки не удержался:

— Свадьба восемнадцатого июля, мистер Спарроу. Будьте добры, освободить свое расписание заранее.

Я укоризненно склонил голову, но Саймон только рассмеялся и хлопнул меня по плечу.

— Поехали, лорд Локслин, — сказал он, — за колбасками.

Когда мы сели в его машину, и я убедился, что дети не могут меня слышать, то сказал:

— Хорошо же ты просишь! Надеюсь, мне не придется восстанавливать репутацию у беспризорников после твоей выходки.

— Пугаешь их снобизмом? — хохотнул Саймон.

Его веселое настроение неожиданно передалось мне.

— Зря смеешься, весьма эффективная методика: никто не буянит, не дерется, все стараются унизить друг друга высокомерным взглядом.

— Господи! — воскликнул Кеттл, выводя автомобиль на догору. — Не знаю что хуже: хулиганы и бандиты, которыми эти дети могли вырасти или толпа похожих на тебя маленьких снобов.

— Ты видел этих снобов? Там есть отдельные экземпляры выдающихся пропорций. И это на полуголодном пайке. При хорошем питании они меня в габаритах быстро обгонят.

— Я не имею в виду старших ребят и их габариты, они не успеют в полной мере познать истинную сущность снобизма. Я говорю о тех мелких засранцах, что подслушивали нас, и без сомнения ловят каждое твое слово. Если дать им возможность подслушивать пару лет, город наводнят твои высокомерные копии!

— Эй, я местами сноб, но не высокомерен. И вообще, я куда вежливей многих. В том числе тебя.

— Ага, — согласился баронет, — вежливей! Только ты способен назвать человека «уважаемым» так, чтобы ни у кого сомнений не осталось в том, что он полное дерьмо.

— Слушай, уважаемый, что-то ты сегодня разошелся! Потянул уже пинту другую пивка, или пару стопок чего покрепче?

Саймон клятвенно поднял правую руку вверх.

— Сухой, как земля в Африке!

— Там сезоны дождей бывают.

— Да? Не знал.

Так за шутками мы покинули трущобы Смаглер-бэй, миновали Хэвы-бэй, Железнодорожный вокзал и приехали в Пабсет, где располагался четвертый участок. Заглянули к Сансету, но детектив, как и все копы города, четвертые сутки подряд носился по городу, распутывая цепочки бандитских связей. Из-за этой кутерьмы «У Мо» было пустовато, заведение больше работало на вынос с прямой доставкой в участок через дорогу, ну а те полицейские, что добирались до любимой закусочной, готовы были уснуть лицом в овсянке.

Я заказал себе колбасок и пинту лагера только для того, чтобы над Саймоном и его «сухостью» поиздеваться, но баронет проявил неожиданную заботу о моем здоровье:

— Пить начал? — спросил он с тревогой.

— Это всего лишь пинта, — сказал я, делая демонстративный глоток.

— Да, но ты и пинта… Да еще и по собственной воле… Возможно расставание с Эйли повлияло на тебя больше, чем ты думал?

Я резко поставил бокал на стол, расплескав немного пива.

— Завязывай! Я знаю, что у вас с Финеллой планы снова свести нас вместе. Твоя благоверная ведь не может просто взять и остановиться!

— Ну, она чувствует себя немного виноватой…

— Она и должна чувствовать себя виноватой!

— Эй, она беременна.

— И что? Это повод лезть в чужую жизнь?

— Нет, Дункан… Я хотел чтобы свадьба получилась идеальной, как у Логана и Дженни.

— Идеальной? — вытаращился я. — Ты не забыл, что там целая война с оборотнями была?

— Да хрен с ней, с войной! — воскликнул Саймон. — Рядом была любящая семья и друзья, готовые умереть за счастье молодых. Никаких обид, никакой вины! Я не хочу, чтобы ты обижался на Финни.

Я хотел сказать, что не обижаюсь, но это было бы ложью. Возможно, она принесла бы Саймону успокоение но, мне кажется, он хотел не этого.

— Давай на чистоту, — сказал я. — Финелла — вспыльчивая дура, которая любит совать нос в чужие дела.

— Она…

— Дослушай! — рявкнул я. — Она накосячила потому, что влезла не в свое дело. Мы с Эйли все уладили, и такой исход нас устраивает! Если твоя благоверная думает, что лучше нас знает, что нам надо, напомни ей, что тогда вечером, она тоже так думала, и закончилось все не лучшим образом.

Саймон расстроился, но я не собирался подыгрывать. Если Финелла вынесет этот маленький урок, окружающим жить станет легче. А чтобы подсластить пилюлю, я рассказал ему немного о семье. Как бы странно это ни звучало из уст сироты.

— Идеальная свадьба не гарантирует идеальной жизни: Логан с Дженни уже трижды крупно поругались. Помирились ведь. А Крис перед свадьбой так надрался, что Салли хотела его ко всем чертям послать. Ели успокоили.

Саймон слабо улыбнулся и признался:

— Ты был прав насчет ее планов. Эйли будет подружкой невесты. Мне искать другого шафера?

— Нет, просто держи свою рыжую бестию на коротком поводке.

— С Джеймсом поговорю, он ей мозги вправит, — пообещал Саймон.

Позволив разобраться с колбасками и пивом, что вогнало меня в благодушное состояние, Кеттл предложил подвезти меня домой в «Наковальню». Я отказался. В последнее время мне не хватало времени наедине с собой. Вечер был приятным, и пешая прогулка по городу мне не помешала бы. Возможно, для жителя города между «Наковальней» и забегаловкой было большое расстояние, но не для парня, который вырос на лесных тропах. Тем более что на улицах было полно констеблей, а бандиты, которые из города не слиняли, наоборот, попрятались в норы.