Сомниум

Глава 17

В кузовах вездеходов кресла были похожи на оные в вертолёте — складные, приделанные к стенкам там, чтобы пассажиры сидели лицом друг к другу. Как только всех рассадили, дверь в задней части кузова захлопнули и машина тронулась.

Ехали долго. Артур вглядывался в окна, пытался что-то разглядеть, но снаружи была только темнота. Обсуждать ситуацию с Богданом он не решался, потому что напротив них сидел солдат. Весь путь они проделали молча.

Когда, наконец, после очередного разворота в машину хлынул свет, Артур прильнул к окну: там он разглядел высокие стальные столбы с прожекторами и бульдозер, сгребающий снег в кучу. Чуть дальше стояли на металлических сваях дома — один огромный, другой поменьше. Машина подъехала к огромной квадратной трубе, плашмя лежащей на снегу и дальше поднимающейся к зданию. Ворота «трубы» открылись сами, и вездеходы один за другим поднимались в надземный гараж.

Несмотря на то, что снаружи всё было засыпано снегом, и бушевала метель, в гараже было тепло. Здесь стояли ещё несколько шестиколёсных автомобилей, а также вездеходы на гусеничном ходу.

Гыча, пересчитывая людей, улыбался от уха до уха. Потом, кивнув своим мыслям, он приказал идти за ним и первым направился к выходу из гаража. Широкие двустворчатые двери вывели в надземный переход, из окон которого Артур лучше смог разглядеть, куда их привезли. Несколько зданий, все стояли на сваях. Крупные цилиндрические цистерны возвышались невдалеке, от них в темноту тянулись трубы. Кроме уже виденного бульдозера, никакой техники или людей видно не было. Белый снег тонул в темноте за границей света, который давали прожектора по периметру территории.

Из перехода люди вышли на широкую галерею в основном здании. Артур глянул через перила: галереи опоясывали центральный холл. Они стояли на втором этаже, всего в здании было три. Внизу, в центре холла, зеленел небольшой садик, вокруг которого стояли скамейки. Артур заметил солдат: двоих внизу и одного на третьем этаже. Остальные немногочисленные жители этого места ходили в гражданской одежде и без оружия.

— Отлично, — сказал мужчина в чёрной футболке и серых спортивках. — Добрались-таки.

Он подошёл к ним незаметно и теперь с интересом изучал всех новоприбывших.

— Ещё бы, — ответил Гыча. — Их же сам Гыча доставлял!

— Сам Гыча угробил уже столько народу, что надежды никакой не было, — иронично ответил мужчина в футболке. — Но я рад, что эта группа добралась. Будет с чем поработать. Игорь?

— Да? — откликнулся человек с ноутбуком в руках, который сопровождал Гычу.

— Как прошло?

— Всё прекрасно, без осечек.

— Хорошо. Зайди ко мне в пять, надо обсудить твою дальнейшую работу. Так, а теперь вы...

Он снял с ворота футболки сложенные очки и нацепил их на нос.

— Так, так. — Он подходил к каждому пленнику и разглядывал их так, словно что-то читал на их лицах. — Так, тебя я знаю. И тебя тоже. И тебя помню. Так. Хорошо.

Около Артура он остановился и несколько секунд стоял молча.

— А вот ты... — Мужчина почесал щетину на щеке. — Кажется, ты... Артур?

— Да, — кивнул тот.

— Прекрасно, прекрасно. Со второй попытки, значит. Но да оно так даже к лучшему. Теперь у тебя в голове куда больше интересного.

Повернувшись к Гыче, он махнул рукой:

— Отводите их по местам.

К ним приблизились ещё двое местных, до этого стоявшие в стороне. У одного из них в руках был планшет, куда он каждые пять секунд заглядывал. Группу прибывших повели по коридорам. Время от времени все останавливались у какой-нибудь двери, один из людей заходил в неё, дверь запиралась, и они шли дальше. Дошла очередь и до Артура.

— Так, вам сюда, — сказал мужчина с планшетом.

За дверью оказалась небольшая комнатка с кроватью, столом, стулом, зарешёченным окном и лампой под потолком. Не сразу в глаза бросилась узкая дверь справа — она вела в крошечный туалет.

Люди за дверью уже ушли, когда Артур вдруг сообразил, что не видит самого главного — капсулы сна. Он подёргал ручку двери, хотя понимал, что это бесполезно, ведь сам слышал, как поворачивался ключ в замке. Попробовал позвать кого-нибудь:

— Эй! Эй! Кто-нибудь! У меня в комнате нет капсулы! Капсулы нет! Эй!

Однако никто не откликался. Артур чувствовал себя дико измотанным, поэтому больше сопротивляться усталости он не мог. Скинул куртку, ботинки и сел на кровать. Вспомнил, что в поезде ему удалось поспать ночью, а на следующий день он даже задремал в вертолёте. Смирившись с тем, что другого выхода нет, он растянулся на кровати и решил попробовать поспать без капсулы. И мгновенно уснул.

Проснулся он оттого, что кто-то тормошил его за плечо. Артур вскочил от неожиданности, с непониманием уставившись на окружавших его людей.

У кровати стояли двое солдат.

— Что такое? — спросил Артур, ещё не совсем проснувшись. — Кто вы?

— Идёмте с нами, — вместо ответа сказал солдат. — Прямо сейчас.

Артур глянул за окно — там всё ещё стояла ночь — и, побурчав что-то себе под нос, встал. Его пошатывало.

— Надевайте обувь, — поторопил его солдат.

Когда ботинки вернулись на ноги, Артура отвели на третий этаж. Там, в одном из залов, стояла целая капсула сна. Не только та часть, которую любой пользователь привык видеть из своей квартиры, а вся капсула, в открытом виде похожая на гигантский напёрсток, опутанный проводами. Целиком Артур их видел, когда находился в техническом коридоре своего дома. А ещё в психиатрической больнице.

— Доброе утро, Артур! — подошёл к нему уже виденный ранее мужчина в очках.

На этот раз футболка на нём была красная, остальная одежда не изменилась. Серые тренировочные штаны, тапки на ногах. Он, в свою очередь, тоже обратил внимание на ноги Артура.

— Вы всё ещё в ботинках? — удивился он. — И одежда эта... Странно, тебе должны были выдать новую. Но сегодня мы попробуем поработать так. Всё равно у нас вводный день. Да ведь, Артур?

— А что вы собираетесь со мной делать? — насторожился тот.

— Не переживай, ничего смертельного, — хохотнул мужчина. — Ах, да, я же не представился... Меня зовут Максим. Максим Анатольевич Край, если быть точным. Я возглавляю работу на этой станции. Мы проводим исследования.

— Что ещё за исследования?

— Сейчас не время для вопросов. Извини, Артур. Я, наверное, поторопил события, но мне уж очень хотелось с тобой поработать.

— Вы так и не сказали, что вы собираетесь делать, — напомнил Артур.

— Исследовать твой мозг. Поэтому, пожалуйста, забирайся в капсулу.

— Как Гайнце, что ли? — повысил голос Артур, пятясь и оглядываясь на солдат. — Так я не хочу.

— Артур, тебе ничего здесь не угрожает, — заверил его Максим. — Всё, что нужно сделать — это забраться в капсулу сна и полежать там пару часиков. Поспать.

— Гайнце вырезал у меня память о девяти месяцах жизни. — Артур упёрся спиной в капсулу и понял, что отступать больше некуда.

— Мы такого делать не будем. — Максим поднял руки. — Обещаю. Но нам всё равно нужно провести исследование. Для этого тебя сюда и привезли. Так что либо ты сам ляжешь в капсулу, либо...

Он глянул на ближайшего солдата, и тот сделал шаг к Артуру.

— Так как мы поступим? — спросил Максим, когда солдат приблизился. — Добровольно или принудительно?

Артур понимал, что выбора у него нет, и что его в любом случае положат в капсулу. Однако делать это по-плохому он не хотел.

— Я сам. Я сам лягу, — сказал он, пристально глядя на солдата. — Только не трогайте.

— Отлично! — Максим подошёл к стойке, от которой к капсуле тянулись провода, и ткнул пальцем в сенсорную панель. — Ложись, и мы начнём.

Из капсулы выдвинулась кровать. Артур лёг на неё, и к своему стыду почувствовал наслаждение. Ему не хватало капсулы, как наркоману не хватает дозы наркотика. Ты можешь ненавидеть наркотик, понимать, что он тебя убивает, но всё равно хотеть его. Артур боялся, что с ним сделают что-то страшное, как сделал Гайнце. Он давил в себе разрастающуюся панику, но в то же самое время чувствовал облегчение. Его не покидало фантомное ощущение спокойствия, этакое дежа вю из прошлой жизни. Жизни, в которой нужно было работать по десять-двенадцать часов в день, а свободное время спать, чтобы не превысить норматив долга, жизни без выходных и отпусков, в постоянном подсчёте часов сна. Жизни, в которой приходилось кулаками доказывать всем своё право на спокойное существование. И всё же, это была жизнь с иллюзией стабильности, со своим банковским счётом, с доставкой еды на дом, с крышей над головой. И что-что, а капсула сна всегда была доступна.

Артур сам не заметил, как отключился. А когда очнулся, почувствовал себя намного лучше. Словно впервые за долгое время как следует выспался.

— Вот и всё, — сказал Максим из-за пульта управления капсулой. — Как себя чувствуешь?

— Нормально, — ответил Артур, садясь на постели. — Сколько прошло времени?

Максим вскинул руку и посмотрел на часы:

— Два часа и... сорок три минуты. Всего ничего, как видишь. Не беспокойся, никто у тебя не воровал несколько месяцев жизни.

Эти слова немного успокоили Артура, хотя доверия ни к кому в этом странном месте он не испытывал.

— Что теперь? — спросил он.

— Теперь ты отправляешься к себе. За тобой придут чуть позднее и всё объяснят.

Артура отвели обратно в свою комнату и снова заперли дверь на ключ. Ситуация напоминала ему виденные в кино тюрьмы. Давно, пока ещё система правосудия не пережила ряд реформ, способствовавших её полному перерождению, людей запирали в таких местах, в тюрьмах. У преступников были камеры, в которых им приходилось проводить большую часть дня. Артуру всегда казалось очень странным и практически невозможным запирать человека на долгие годы, но в школе эту информацию подтверждали — тюрьмы действительно когда-то существовали.

Теперь всех преступников отправляли на принудительные работы, чтобы они могли приносить пользу обществу и компенсировать, хотя бы отчасти, нанесённый ими вред. Увы, Артур ничего конкретного про исправительные работы не знал, для него это было исключительно абстрактное понятие.

Заняться в комнате было нечем. Раньше у него были компьютер с интернетом, телевизор и смартфон, так что если бы он даже и не смог выйти из комнаты, то в любом случае нашёл бы способ скоротать время. Впрочем, на развлечения времени всё равно почти не оставалось, потому что каждый свободный час он старался провести капсуле сна. Артур давно забыл, что такое скука — скучать некогда, если хочешь сократить кредит.

Эти мысли тоже вызвали мягкую ностальгию по старому, уютному, понятному миру, который рухнул после того, как Артур захотел снизить долг. И что самое страшное, этот мир не восстановится, даже если Артур вернётся на прежнюю работу, снова заселится в квартиру с капсулой и будет делать то же, что и раньше. Проблема была в новых знаниях. Теперь Артур знал, что в стране всё ещё в ходу деньги. Впрочем, «в стране» — понятие относительное, ведь Богдан утверждал, что страны, как таковой, давно уже нет. Есть маленькие осколки некогда большого государства, которое проиграло в той войне. И теперь каждая маленькая страна — сама по себе. А люди, зарабатывающие деньги, живут по соседству с людьми, работающими за часы сна. И последние ничего об этом не знают.

Артур сел на кровать и схватился за голову. Как он ни старался, осмыслить полученную информацию не получалось. Слишком дико это звучало, слишком многое приходилось пересмотреть в своей жизни.

Пока кто-то работал за деньги, он, Артур, работал за сон. И если бы не этот случай, он продолжил бы так работать. Хорошо ли то, что случилось с ним? Или лучше было бы жить в неведении?

Артур не знал, что бы он выбрал, если бы можно было отмотать время назад. Скорее всего, он так и не решился бы на какой-то выбор. Любопытство могло толкнуть его узнать что-то новое, но за знаниями последовало бы сожаление.

Артур снова встал и заходил по комнате. Подошёл к окну — отсюда был виден фонарь и кусок освещённой территории, на которой ничего не происходило. Промаявшись двадцать минут или пару часов — Артур совсем потерял чувство времени — он лёг на кровать. Сон не шёл. Вероятно, ему предстояло привыкать спать без капсулы, но как он будет это делать регулярно, Артур не представлял. Однако за размышлениями на него стала опускаться сонливость.

Когда в дверь постучали, Артур подскочил на кровати. Он ещё не мог привыкнуть к своему статусу заключённого и каждый раз пугался. Щёлкнул замок, дверь открылась и солдат на пороге сказал:

— У вас есть десять минут, чтобы собраться. Мы ждём вас снаружи.

— Куда мы идём? — спросил Артур.

— На брифинг. Одевайтесь и выходите.

Актовый зал, куда привели Артура, оказался почти пустым. Людей, занявших первые два ряда стульев, было легко узнать — все они проделали с Артуром путь из Череповца. Выглядели все одинаково растерянно, и всё же старались держаться группами. Соседи из одного дома всё ещё сидели в стороне от бывших пациентов психиатрической больницы. Артур встретился взглядом с Катей, и та робко улыбнулась, но тут же отвела взгляд.

«Странная ты, Катя», — подумал Артур.

В зале присутствовали четверо солдат. Они не садились и не выпускали оружия, наблюдая за гостями. Артур нашёл взглядом Богдана, сидевшего с Анжелой, и сел рядом с ним.

— Привет, — поздоровался он. — Вы как?

— Здорово. Хорошо, — ответил Богдан.

— Здравствуй, — робко улыбнулась Анжела.

— Только вот пока не кормили, — тут же добавил Богдан.

— Думаю, еда — не главная наша проблема, — сказал Артур.

— Не волнуйся раньше времени. Возможно, всё не так и плохо.

— Да ты оптимист. — Артур невольно улыбнулся. — Думаешь, нас похитили и привезли в такую даль, чтобы теперь за нами ухаживать? Нас будут исследовать. Тебя уже... ну, тебя уже клали в местную капсулу?

— Нет, — удивился Богдан. — Что, ты уже что-то узнал?

— Да, меня отвели в какое-то место с капсулой сна. Положили туда спать, потом достали. Там мужик был... Этот, в очках. Который нас встретил, когда мы только приехали.

— Видимо, ты успел первым здесь всё разведать. Меня просто отвели в комнату и велели ждать. Я поспал немного, а потом меня разбудили и привели сюда.

— У тебя в комнате есть капсула? — Теперь пришёл черёд Артура удивляться.

— Нет, — покачал головой Богдан. — Ты ещё не понял по поезду? Я одинаково хорошо сплю и в капсуле и без неё. Это старая, довоенная привычка. Ничего, ты тоже привыкнешь.

— Не хочется мне к такому привыкать. Слушай, а ты знаешь, где мы?

— Нет. Кое-какие представления есть, но очень смутные. Понятно, что мы на Крайнем Севере, но с оценкой расстояния я не справился, признаться. Надеюсь, нам об этом скажут.

— Я тоже.

— Впрочем, какой нам от этого прок? Окажись мы хоть на Северном, хоть на Южном полюсе, хоть в Африке, хоть в Австралии — это не имеет никакого значения. Мы здесь надолго. Возможно, даже навсегда.

— Приветствую всех вас! — раздался голос Максима.

Он вошёл в зал и быстрым шагом пересёк его, выходя на сцену.

— Итак, все вы, наверное, устали, — продолжил он, — и задаётесь массой вопросов. Например, где вы? Зачем вас сюда привезли? Что с вами будут делать? Не так ли?

Он улыбнулся и обвёл глазами притихших людей.

— Вы находитесь на Земле Александры. Земля Александры — это остров в архипелаге под названием Земля Франца-Иосифа. Мы на Крайнем Севере, и мы не на материке. Одним словом, станция, на которой мы находимся, стоит в центре крупного острова, который сейчас весь покрыт снегом. Добраться до суши можно отсюда либо на корабле, но это только в летнее время, либо воздухом — на самолёте или вертолёте. Последним транспортом вас и привезли. Понравился полёт, кстати?

— Нет, — возмутился незнакомый мужчина, сидевший рядом с Катей. — Вы знаете, что в дороге умерло несколько человек?!

— Знаю, — кивнул Максим. — И очень сожалею об этом. У нас несколько версий о причинах их смерти. Возможно, они умерли от переутомления, или от испуга, или от одного из их заболеваний, которые так не вовремя проявились.

— Не было у них никаких заболеваний! — возмутился мужчина.

— А может, — продолжил Максим, не обратив внимания на последнюю реплику, — причина совсем в другом. Если честно, я думаю, что их смерть — дело рук человека, с которым большая часть вас знакома. Это доктор Владимир Гайнце.

— Кто? — не понял мужчина.

— Доктор. Психиатр. Человек, работавший в одном с вами городе. Он занимался исследованием психики. Эти исследования он проводил в психиатрической больнице. Для этих целей ему было выделено целое отделение, где он мог бы проводить свои опыты. Да, те из вас, кто попали в его больницу, знают, что это такое.

— Так это психи, — снова подал голос мужчина. — А те, кто умер, психами не были. Ну, точнее, не все были психами.

— Во-первых, — возразил Максим, — нет никаких «психов». Это слово, оскорбительное по своей сути, здесь употреблять вообще не стоит. А во-вторых, эти люди, которые сейчас сидят рядом с вами — отнюдь не душевнобольные. Все они такие же, как и вы, но им не повезло вызвать интерес у Владимира Гайнце. Поэтому их под ничтожными предлогами госпитализировали и долго ставили над ними опыты. Когда Гайнце закончил бы с ними — он бы взялся за вас. Пока что вам повезло не знать о том, что с вами делают в капсулах сна. Но я объясню.

Он достал из кармана маленький пульт и нажал кнопку. На стене за его спиной появилось схематическое изображение капсулы сна.

— На этом рисунке вы видите давно известное вам устройство, — торжественно продолжил Максим. — Это капсула сна. Для вас — по крайней мере, для большинства из вас — жизнь без капсулы кажется немыслимой. Вы не помните того времени, когда засыпали без неё. Присутствие капсулы в квартире настолько же необходимо и естественно, как наличие стен, пола и потолка. Квартира или дом без капсулы — это просто пещера, непригодная для жизни. Но что вы скажете, если я сообщу вам, что капсула сна нужна отнюдь не для того, чтобы вы крепко спали? И вовсе не для того, чтобы вы выравнивали ваш баланс в «Сомниуме»? Что, если капсула сна изначально была создана совсем для других целей?

— Для каких? — заинтересованно спросил кто-то.

— Для того, чтобы наблюдать за вами. — Максим улыбнулся. — И влиять на вас.

— Как? — подала голос Катя.

— В капсулах сна есть камеры, которые снимают вас, когда вы спите. Есть микрофоны, записывающие всё, что вы говорите во сне. И динамики, позволяющие воспроизводить что-то. Это может быть что угодно: музыка, например. Но вы ведь не думаете, что капсулу оборудовали так, чтобы вы слушали музыку? О, нет, друзья мои. Через динамики подаются команды, инструкции. Вас гипнотизируют. Но это лишь часть проблемы...

— Ерунда какая-то, — негромко, но отчётливо сказала одна из девушек.

Максим прервался на полуслове, внимательно посмотрел на неё, покачался с пяток на носки, улыбнулся и продолжил:

— Но это лишь часть проблемы. В капсуле сна есть устройства, влияющие на ваш мозг непосредственно, без участия слухового аппарата. Это устройство меняют и модернизируют уже много лет, его испытывают на людях, чтобы добиться от тех полного подчинения. Под влиянием такого устройства вы будете делать то, что вам скажут, думая, что сами решили это сделать.

— Ну и чушь, — снова сказала девушка.

Максим опять посмотрел на неё, улыбнулся и подошёл ближе.

— Ирина, не так ли? — спросил он у девушки. — Да, я вас помню. То есть, вы считаете, что всё, что я говорил сейчас — ерунда?

— Я это не вам говорила, — ответила девушка, закатив глаза. — Я к вам не обращалась.

— Смелая, — тихо заметил Богдан. — Но тупая.

— Вы, наверное, думаете, — продолжил Максим, остановившись рядом с девушкой и поправляя на носу очки, — что переспали со своими коллегами только по собственному желанию.

Лицо у девушки словно окаменело. Она уставилась на Максима, раскрыв рот.

— Откуда... То есть, как... Это не... Что за...

Она пыталась что-то возразить, но не могла подобрать слов.

— Вы переспали с каждым мужчиной в вашем магазине. Сперва с продавцами. Потом с грузчиками. Потом — и с начальством. А потом вы переспали с Маргаритой — другой продавщицей. Это вам не понравилось. Но самое главное — вы этого и не хотели. Просто в одно утро вы проснулись и поняли, что обязаны это сделать. Почему? Зачем? Этого вам в голову не заложили. Но вы сами всё себе объяснили. Вы стали подозревать, что вы — лесбиянка. И это надо было проверить. Какая-то часть вас сопротивлялась этому, но другая, очень навязчивая и упорная часть, говорила, что вы обязаны выяснить всё раз и навсегда. И вы выяснили. На самом же деле тем, кто заложил вам в голову эту идею, было интересно, каков у вас запас прочности. Как много вы можете сделать? Как много своих действий сможете оправдать? Вы думаете, что поставили точку в этом вопросе, но вот что я вам скажу: если Гайнце захочет повторить опыт, вы сделаете всё, что прикажут, не задумываясь.

Максим вернулся на сцену. Девушка раскраснелась и теперь не знала, куда девать глаза.

— Гайнце и его люди, — продолжил Максим, — проводили опыты не только в своём отделении. Они проводили опыты над всем городом. Самых интересных они забирали в больницу и проводили уже углублённые исследования там. Зачем? А вот это я и хочу вам рассказать.