Сомниум

Глава 7

— Тебе, я гляжу, полегчало? — улыбнулся бригадир, подходя. — Как ты себя чувствуешь?

Артур ничего не ответил, лишь со злобой смотрел в ответ.

— Чего это ты, а? — продолжал бригадир. — Никак обиделся? Мне сказали, ты на меня в полицию заявление писать собрался. Неужто правда?

С этими словами он протянул руку и надавил Артуру на бок. От боли Артур дёрнулся и заорал, пытаясь отпихнуть бригадира, но тот крепко прижал его к каталке.

— Подумай, дорогой, — ласково продолжал тот. — Надо ли тебе на меня кляузы писать?

Артур встретился с ним взглядом — глаза у бригадира были бешеные. Злобы полыхала в них так ярко, что сомнений в намерениях начальника никаких не было. Он убил бы Артура на месте, если бы мог. А раз не мог убить, старался сделать побольнее.

Артур взмахнул ногой, но получилось лишь слегка задеть обидчика. Тот надавил на рёбра сильнее.

— Помогите! — крикнул Артур, но никто к нему не шёл.

Он снова попытался вырваться, и вновь у него не вышло. Его враг был огромным и сильным. А ещё он был здоровым.

— Ну как, подпишешь отказ? — снова спросил бригадир елейным голосом.

— Да! — сквозь слёзы согласился Артур. — Да, только отпусти!

Бригадир отступил и, повернувшись к коридору, крикнул:

— Он согласился!

В комнату тут же скользнула пожилая медсестра. Артур понял, что всё это время она стояла в коридоре, прямо за дверью. Она слышала его крики, но ничего не сделала. Артур посмотрел на неё с недоумением — как она могла так поступать? — но встретил лишь добрый, заботливый взгляд пожилой дамы. Её лицо выражало всё сострадание этого мира. Она протянула Артуру планшет, на котором высветился документ, и стилус. Еле шевеля правой рукой, Артур всё же поставил на экране роспись, а ниже прижал свой палец, давая устройству считать отпечаток.

— Вот и молодец, — похвалила его медсестра. — Говорю же, не надо тебе этого. Ничего, ничего, терпи. Бог терпел и нам велел.

— Всё им, заразам, объяснять надо, — закивал бригадир, утирая пот с красного лица. — Ничего по-хорошему-то не понимают.

— Мы ведь люди маленькие, — пожала плечами медсестра. — Иногда и разъяснения требуются. Но я рада, что всё образовалось. А то у нас проблем бы столько было из-за заявления... Боже упаси. У нас, слава богу, статистика хорошая, никто не заявляет, всегда всё полюбовно решается. Вот и в этот раз Бог помог всё наладить. Ну, всего доброго вам.

— Ага, и вам не хворать, — кивнул бригадир, выходя в коридор.

Артур прислушивался к его шагам, пока те не стихли, и потому не сразу услышал, что сказала медсестра.

— Что-что? — переспросил он.

— Сейчас врач напишет документ и подойдёт.

Артур не ответил. Ему хотелось только одного — поскорее оказаться дома, где он смог бы забраться в капсулу сна.

— Эй! Слышишь ты меня или нет? — прорвался в сознание голос врача.

— А? — опомнился Артур. — Чего?

— Говорю, есть кому помочь тебя до дома проводить? Или один пойдёшь?

— Да, есть. Брат. Я позвоню ему.

— Хорошо. Всё, мы закончили, можно идти. На кушетке можешь пока брата подождать.

Артуру помогли перебраться с каталки на кушетку. Он достал из кармана смартфон, экран на котором треснул. Видимо, Артур повредил его при падении.

— Здорово, братюня! — ответил Виталик через пару гудков. — Как делишки?

— Привет. Помоги мне из больницы до дома добраться.

— Чего-чего? Из больницы? Ну ты чего, из какой такой больницы?

— Да я тут... упал, в общем. Пару рёбер сломал. Меня в больнице осмотрели, теперь домой отпускают. Мне ходить трудно, так я думал, ты поможешь...

— Блин, братюня, ну ты не вовремя! — огорчился Виталик. — Мне щас некогда, ну вот совсем. Мы тут на вписочку к тёлочкам собираемся с братишками, пропускать ну вообще никак нельзя.

— Виталь, какие тёлочки? — начал сердиться Артур. — Я тебя прошу — приедь, помоги мне. Мне ходить больно, понимаешь?

— Ну блин, ты чего? Ты думаешь, я родному брату помочь не хочу, да? Думаешь, родного брата я на что-то променяю?

— Нет! — с облегчением ответил Артур. — Конечно, нет. Я и говорю, приезжай в больницу...

— Просто вот сегодня, — перебил Виталик, — вот именно сегодня я не могу. Ну никак. А вообще, ты ведь сам виноват, если подумать. Вот нафига ты падал, а? Внимательнее надо быть, ну Турик, блин.

Артур не знал, чему он больше удивляется — логике младшего брата или тому, что тот назвал его Туриком. Так к нему обращались в последний раз очень давно, ещё в детстве. Артур — слишком сложно, слишком официально. Так только родители обращаются. Турик — другое дело. Имя для своего пацана во дворе.

— В общем, — продолжал Виталик, — ты вот сам виноват, а я теперь должен ехать куда-то, помогать тебе там... А ты сам-то когда мне помогал? Вот когда ты мне в последний раз помогал, а?

— Да я же... да я... — Артур не знал, как выразить словами удивление и возмущение.

— Ну вот и я про то, что и вспомнить нечего. В общем, ты это, не прессуй. Я тут расслабиться пытаюсь, а ты кайф мне ломаешь. Кайфолом ты, а не брат. Но я не обижаюсь, не. Я ж не обидчивый. Короче, не приеду я. Я тут к тёлочкам иду. А ты домой иди и отдыхай. Поспи там, покушай. Таблеточек выпей. Тебе ж дадут таблеток, да? Ну и вот. Короче, поправляйся, я за тебя переживаю. Ну всё, покедова. Некогда мне. И напиши мне завтра, а то я переживать буду. Всё, пока, братюня.

Артур просидел ещё с полчаса, глядя в пустоту перед собой. Мысли его были нечёткими, неоформленными. Они блуждали между образами событий последних дней, ни за что толком не цепляясь. Сцена убийства террориста в клубе сменялась образом голой медсестры из психиатрической больницы, сжимающей свою грудь рукой со сверкающим обручальным кольцом. Её рыхлое белое лицо сменялось красной рожей бригадира, давящего Артуру на рёбра. Сухая улыбка клерка из банка сопровождалась звучащими на периферии сознания словами Виталика. К чему-то вспоминался прекрасный, обтянутый латексом зад девушки из «Чёрного бархата», и тут же — полукруглый стол с тремя офицерами полиции, ведущими допрос.

Артур не понимал, что происходит. Надо было идти домой — эта истина ещё никуда не делась. Его ждала капсула сна. Тихая, тёмная, уютная капсула сна. Думая только о ней, он стал искать в смартфоне приложение для вызова такси, но то почему-то не включалось. Наверное, из-за того, что иконка приложения находилась в том самом углу экрана, который был больше прочих покрыт трещинами.

— Тебе помочь? — спросил кто-то.

Артур поднял голову и увидел рядом крупного мужчину. Тот смотрел на него свысока, наклонив голову набок. Где-то Артур его уже видел, но не могу вспомнить где: помятый череп, сломанный нос... Кажется, он был на голову выше Артура и шире в плечах на порядок. Коричневая кожаная куртка, казалось, не сошлась бы на его груди, вздумай он её застегнуть.

— Вы кто? — спросил Артур.

— Я? Да никто, — хохотнул здоровяк. — Так, мимо проходил. Смотрю, человек сидит, мучается. Надо, думаю, предложить его подвезти.

— Подвезти? У вас что, машина?

— Именно так. Да ты не пугайся, я просто таксист. У меня перерыв, вот я и заехал проведать свою... тётю. Она тут лежит.

— Вам чего? — спросил у мужчины подошедший вдруг врач.

— Ничего, — улыбнулся тот. — Вот, хочу помочь человеку добраться до дома.

— А, ну это хорошо, — кивнул тот. — Забирайте, забирайте его, а то он уже засиделся. Вы ведь брат?

— Брат, брат. Сейчас мы уйдём.

Артур открыл рот, чтобы возразить — мол, никакой он мне не брат, но передумал и закрыл рот. Ему уже всё равно было, что там этот человек хотел. Может, он и правда стремился помочь ближнему. А может, он из полиции, и хочет проследить за Артуром, не разболтает ли тот в больнице о том, что видел в клубе?

«Да не всё ли равно? — подумал Артур. — Чего мне бояться, пыток? Меня и без полиции неплохо пытают. В больнице».

— Прекрасно. — Врач повернулся к Артуру и протянул ему оранжевую баночку с таблетками. — Вот. По одной два раза в день пить, неделю. Это чтобы не болело. Физические нагрузки ограничить. На работу пока нельзя. Впрочем, тебе и так нельзя, ты ж у психиатров на учёте... В общем, вот. На почту уведомление придёт, когда работать можно.

Артур взял таблетки, запихал их в карман и кивнул.

— Ну как, поедешь со мной? — спросил здоровяк, когда врач ушёл.

— Тебя как зовут хоть?

— Гыча. Зови меня Гыча.

— Гыча? Что это за имя такое?

— Такое вот имя, ни у кого нет! — хохотнул Гыча. — Встать сам сможешь?

Артур поднялся, придерживаясь левой рукой за стену. Идти можно было.

— Отлично, ходишь. — Гыча хлопнул в ладоши. — Да ты боец, я погляжу. Всё, пошли.

Медленно Артур вышел из клиники, проигнорировав вежливое «До свидания» пожилой медсестры. Неподалёку от входа, в тени здания, стояла машина. Действительно, это была обычная белая такси с логотипом на боку. И всё же Артур засомневался.

— Скажи честно, ты из полиции? — спросил он Гычу.

— Не, — ответил тот, поморщившись. — Я откуда угодно, только не из полиции. Точно тебе говорю. Садись, не бойся. Пытать не буду. По крайней мере, пока. Шучу, шучу! Садись, не боись.

Артур по привычке хотел сесть на заднее сиденье, но Гыча позвал:

— Да садись на переднее! Чего ты как не родной!

Запанибратство Артур никогда не любил, но указывать на это человеку, который хотел помочь, было бы грубостью. А Артур старался не грубить людям вообще, а уж незнакомым огромным мужикам в частности.

Уже пристегнувшись, Артур осознал, что впервые в жизни едет в машине на переднем сиденье. Это было запрещено в общественном транспорте, а ни к каким другим машинам Артур даже не приближался.

— Ну как, удобно? — спросил Гыча, заводя двигатель. — Ну, тогда погнали.

Машина взревела, дёрнувшись с места. Артур так удивился, что даже забыл про свою боль. Никогда ещё его не вжимало в спинку кресла от скорости. Быстро разогнавшись, Гыча обогнал три автобуса и две другие машины такси, двигавшиеся с положенной скоростью.

— А ты точно таксист? — спросил его Артур.

— Не совсем, — улыбнулся Гыча. — Но ты не волнуйся, водить я умею. Ещё увидишь.

И тут Артура осенило.

— А куда мы едем?

— Домой тебя везу. — Гыча сделал удивлённое лицо.

— Но я ведь не сказал, где живу.

— Да? Точно! Вот ведь голова дырявая! — Гыча рассмеялся. — Ну, говори, где живёшь?

— Но ты ведь всё равно домой меня не отвезёшь, верно? — спросил Артур, пытаясь сообразить, что же ему теперь делать.

— А вот тут ты ошибаешься, дружок. Именно домой я тебя и везу. Ладно. Не буду дурака валять. Короче, знаю я, где ты живёшь, так что расслабься. Будем через пару минут. У меня только просьба к тебе одна будет.

— Какая? — недоумевал Артур.

— Как придёшь домой — забирайся сразу в капсулу, хорошо? Не трать время на всякую ерунду, типа там порнушку посмотреть или ещё чего. Забирайся сразу в капсулу и спи.

— Я вообще-то так и собирался, но теперь даже не знаю.

— Что, напугал я тебя, да? — хохотнул Гыча. — Ничего, не парься. Я тебя не обижу. По крайней мере, пока. Да шучу, шучу, не напрягайся ты так!

Видно, замешательство отразилось на лице Артура, потому что Гыча добавил:

— Ну и видок у тебя, скажу я! Ничего, сейчас успокоишься. Главное, поспи.

Машина действительно подъехала к дому Артура. Резко затормозив у подъезда, Гыча вышел и помог пассажиру выбраться из машины.

— Спасибо, — сказал тот.

— Не за что. Я тоже много чего ломал, так что знаю, каково тебе. Ну, приятно было познакомиться!

Он запрыгнул в машину, и та рванула с места, чем напугала идущего мимо мужчину.

— Что за ненормальный! — возмутился прохожий. — Я на него жалобу напишу! Плохой отзыв оставлю! Номер я запомнил. Псих!

На последнее слово Артур рефлекторно повернулся, но тут же понял, что адресовано оно было не ему. Слишком глубоко в него въелась привычка реагировать на это обращение.

В подъезде он натолкнулся на Катю.

— Ой, Артур! — улыбнулась та. — Как дела у тебя? Чем сегодня вечером занимаешься?

— Сплю, — коротко ответил тот, не задерживаясь.

— Вот так, значит? — обиделась Катя. — Ну-ну. Ничего, жрать захочешь, сам приползёшь.

Артур удивился такому высказыванию, но даже поворачиваться не стал. Закрыв за собой дверь квартиры, он позвал:

— Злата!

— Добрый вечер, Артур! С возвращением! Чем могу помочь?

— Активируй капсулу сна, пожалуйста.

— Как скажете. Ваша задолженность — одна тысяча семьдесят восемь часов и тридцать минут сна.

Артур застонал. За два дня его кредит вырос вдвое. Столько стараний, недоедания, экономия на мелочах — и всё зря. Не просто зря: это ещё и навредило Артуру. Если бы не его желание экономить, он сейчас наслаждался бы жизнью, а не переломанными рёбрами. Впрочем, не это было худшим в его ситуации. Самым большим разочарованием стали не долги, не действия банка, врачей или начальства, а отношение брата. От Виталика он такого не ожидал. Ни разу в жизни до этого самого дня Артур не обращался к младшему за помощью. Потому что считал его более слабым, нуждающимся. Он так и не изменил своего отношения к брату, а ведь тот давно уже перестал быть мальчишкой. Теперь он — взрослый оболтус, который променял родного брата на «тёлочек», и при этом не только не почувствовал угрызений совести, но даже принялся совестить Артура. Это был уже не тот человек, ради которого Артур срывал спину на работе.

От таких мыслей, как и от всех остальных, впрочем, хотелось сбежать. А лучшим способом давно уже оставался сон. Артур подошёл к капсуле, стянул с себя джинсы и повалился на кровать.

— Злата, поставь на десять часов, — попросил он.

— Разбудить вас в шесть часов утра? — уточнила та.

— Нет, конечно, нет... Давай, тогда, на двенадцать часов.

— Будильник настроен. Приятного вам сна.

Артур не сразу понял, что проснулся, потому что никогда раньше не просыпался прежде времени.

Вокруг было темно. Пошевелив руками, он наткнулся на внутренние стены капсулы, и тогда понял, где находится. Но почему он проснулся?

— Злата? — позвал он.

Вместо ответа где-то позади, за головой, раздался скрежет. Жуткий звук так напугал Артура, что на секунду он забыл, как дышать. Потом скрежет повторился, в капсулу хлынул свет, а кушетка резко выдвинулась — но не в комнату, а в обратном направлении.

— Вот и ты, дружочек! — произнёс знакомый голос.

В красном свете Артур увидел Гычу, который держал головной конец кровати. Рядом стоял кто-то ещё, парень в очках и с длинными волосами, собранным в хвост.

— Что происходит? — ошалело спросил Артур. — Что?.. Где мы?

— Не волнуйся, всё в порядке. Ну, почти. — Гыча подмигнул. — Вставай.

Артур сел на кровати и огляделся. Они были в коридоре, из стен которого торчали капсулы. С этой стороны стены Артур капсул ещё никогда не видел. Они выглядели как опутанные проводами и трубками цилиндры на стальных подставках. Под потолком горели красные лампочки.

— Это технический коридор? — догадался Артур.

— Именно, — кивнул Гыча. — А теперь поторопись, пока я тебе пинка не дал.

— В смысле? Надо куда-то идти?

— Я пошёл дальше, — сказал парень с длинными волосами.

Он развернулся и исчез где-то за капсулами.

— Что происходит?! — спросил Артур, тяжело дыша.

— Аварийная ситуация. — Гыча теперь был серьёзен. — Надо срочно уходить. Оставаться в доме опасно.

— Почему?

— Бегом! На улице всё спросишь. Или тебе жить надоело? Давай, давай!

Артур, по-прежнему ничего не понимая, решил, что вопросы он сможет задать и позже. Как был, босиком, в трусах, он пошёл в указанном Гычей направлении. Проходя мимо капсул, в которых, как он понимал, спали люди, он чувствовал себя вуайеристом, подглядывающим за чем-то интимным. Однако некоторые из капсул были уже открыты и пусты, как и его собственная. Но... почему не все? Если это аварийная ситуация, почему этот Гыча не открывает все капсулы подряд?

В конце коридора была дверь, она выходила на узкую лестницу, пролётами спускавшуюся вниз. О существовании этой лестницы Артур раньше и не подозревал. Видимо, здесь ходили техники, обслуживающие капсулы. На каждом этаже Артур видел двери, некоторые были открыты, и в проёмах он видел других людей: одни будили, другие сонно вылезали из капсул. Последний пролёт почти упирался в дверь, ведущую на улицу. Было темно, моросил лёгкий дождь. От зябкого апрельского ветра Артур особенно чётко почувствовал, что не одет.

Прямо перед выходом из дома стояли два фургона с распахнутыми боковыми дверями. Машины сторожили люди с оружием — то ли с автоматами, то ли с ружьями, Артур не разглядел. Один из них крикнул, показывая на фургон:

— Забирайся, живо! Внутрь, ну!

В салоне уже сидели несколько человек. С удивлением Артур увидел среди них и Катю. Та растерянно улыбнулась соседу. Вид у неё был, как и у всех, непонимающий, потерянный. Какая-то часть Артура отметила, что растрёпанная и в розовой ночнушке та выглядит даже привлекательной, однако эта мысль сразу утонула в массе других.

Из дома вышли ещё несколько жильцов в пижамах и нижнем белье. Их рассадили по фургонам, следом запрыгнули люди с оружием. Последним в машину сел Гыча. Он захлопнул дверь и крикнул водителю:

— Коля, погнали!

Машина сорвалась с места и стала быстро набирать скорость.

— А куда мы едем? — спросил кто-то.

— Куда надо, не волнуйся. — Гыча с беспокойством вглядывался в окно.

— А что это была за аварийная ситуация? — спросила Катя.

— Очень опасная ситуация. Потом всё расскажем.

— А почему... — начал кто-то другой, но Гыча его прервал:

— Хватит! Все вопросы — потом, я же сказал. Сидите тихо!

Жильцы обменялись испуганными взглядами. Страх заполнял душу Артура.

Фургон повернул в очередной раз и вдруг остановился так резко, что пассажиры попадали друг на друга. Гыча выругался и бросился на пол. Артур, на которого упала Катя, едва выпрямился, недоумённо глядя вокруг. И тут раздались звуки выстрелов.

Они были громкими, отчётливо-стальными, словно кто-то часто бил молотком по наковальне. Очень большим молотком по очень большой наковальне. В фургоне вдруг появились рваные дыры, а соседа Артура отбросило в сторону. Другой мужчина, с оружием, обмяк на сиденье — у него не было головы. Дыры в фургоне появлялись одна за другой, а пассажиры падали, заливая салон кровью.

Артур бросился на пол вслед за Гычей. Он уткнулся лицом в чью-то ногу, которая уже не шевелилась, но не пытался отстраниться. Только накрыл руками голову, словно это могло защитить его от того чудовищного молотка, который рвал фургон на части.

Реальность изменилась. Артур не мог больше воспринимать всё происходящее одновременно. Его сознание выхватывало осколки разбившегося вдребезги настоящего и воспринимало его фрагментарно. То он слышал звуки выстрелов, при этом не видя и не чувствуя ничего больше. Потом чувствовал боль от впивающихся в ладони осколков стекла. От этой боли он вдруг осознал, что опирается на руки и пытается встать. Затем услышал мычание и спустя пару мгновений понял, что это мычит он сам. А потом увидел раскрывающуюся дверь фургона и выползающего наружу Гычу. Заметил отблески вспышек выстрелов в салоне фургона. И поспешил, отталкивая падающие на него тела, пробраться к выходу.

Грубый, зернистый асфальт обжигал холодом и колол руки, как стекло. На глазах Артура Гыча встал на ноги и скрылся за фургоном. Артур прополз пару метров, тоже попытался встать, но ноги не слушались его. С трудом, потребовавшим от него, кажется, вечности и невероятных усилий, он поднялся на колени... а потом увидел, кто в них стрелял, и остолбенел.

Посреди улицы стояла бронированная боевая машина. Массивная стальная туша с плоской головой-башней и торчащим из неё длинным стволом. Из ствола валил дым. Под основным, самым крупным, стволом, из корпуса торчали ещё несколько поменьше. А по бокам от башни топорщились приготовленные к бою ракеты.

Гусеницы пришли в движение. Машина приближалась, всё так же глядя стволом на расстрелянный фургон. Артур остолбенел, не в силах отвести взгляд от приближающегося чудовища. До него было ещё далеко, но каждый пройденный ей метр усиливал панику Артура стократно.

И вдруг с неба на машину что-то упало. Улица вспыхнула и громыхнула, Артура отбросило на асфальт. Он лежал, оглушённый, и смотрел, как рядом падают горящие обломки. Фургон принял на себя часть взрывной волны и осколков, которые посекли бы Артура, не будь на их пути преграды. Вдалеке раздавался вой сирен.

Откуда-то появился Гыча. Он посмотрел на Артура, заглянул в салон, что-то стал говорить, кричать, но Артур не понимал. Он только смотрел в ответ и молчал. Выругавшись, Гыча бросился бежать, оставив Артура посреди улицы, среди хаоса, огня и страха.