Стихотворения

Я – в стремя, а Йорис и Дирк уж в седле.

Хлестнули, взвились и помчались во мгле.

"Дай бог!" – крикнул страж у подъемных ворот.

Бог! – гулом ответили стены и свод,

Ворота упали, погасли огни,

И в ночь унеслись мы галопом, одни, –

Безмолвны, бок о бок, седло у седла,

Пригнувшись к луке, натянув удила.

К подпруге склонясь, я ослабил ее,

Уставил во тьму боевое копье,

Испытанный шлем свой надвинул на лоб.

Спокоен был Роланда мощный галоп.

Мы близились к Локерну. Месяц погас.

Петух возвестил нам предутренний час.

Вот Бoом – и большая звезда в вышине.

Как сладко покоится Дьюффильд во сне!

Вот Мехельн – три раза на ратуше бьет.

Тут Йорис дал шпоры и крикнул: "Вперед!"

Над Эрсхотом солнце взошло. У пруда

Толпятся в тумане и смотрят стада,

Как мы пролетаем сквозь тающий пар.

И, врезавшись в гущу смятенных отар,

Их Роланд рассек, разогнал, разметал.

Так делит скала расплеснувшийся вал.

Мой смелый! Ты скачешь в степной тишине.

Ты ухом прядешь, обращенным ко мне.

На зов мой скосил ты свой умный, живой,

Свой черный зрачок с голубою каймой.

Клокочет кипящею пеной твой рот,

И каплет с боков остывающий пот.

Мы в Хассельте. "Йорис!" – "Что, Дирк, отстаешь?

Не шпорь понапрасну, гнедой был хорош.

Ты вспомнишь не раз о лихом скакуне.

Но он изменил – по своей ли вине?

Измучен твой конь, он дрожит и храпит,

И мыло на брюхе и бедрах кипит".

Мы скачем вдвоем. О, как чист небосвод!

Мы в Лoозе – мимо! Мы в Тонгре – вперед!

Мы желтое жнивье копытами бьем,

А солнце смеется и жжет нас огнем.

Вон Далем в горячей полдневной пыли.

"Гони! – услыхал я. – То Ахен вдали!"

Так Йорис мне вслед прохрипел, и за мной

Пал камнем на землю его вороной.

Лишь Роланд мой скачет, он Ахен спасет,

Он гибнущим добрую весть принесет,

Хоть кровь выкипает из жарких ноздрей.

Хоть глаз ободки все мутней и красней.

Швырнул я доспехи в клубящийся прах,

Я скинул ботфорты, привстал в стременах,

Трепал его гриву и с ним говорил,

Молил, заклинал, и ласкал, и корил,

Я пел, я смеялся, кричал и свистел,

И весело в Ахен мой Роланд влетел.

Что было потом – вспоминаю с трудом.

Сидел меж друзей я на пире хмельном.

Мой Роланд прижался ко мне головой, –

Вином я поил тебя, конь боевой!

И каждый воздал победителю честь,

Из Гента примчавшему добрую весть.