Стражи волшебных миров

Глава 33 Котёнок. Часть 1

Меня зовут Котёнок. Я являюсь сыном бога моего мира, его величества Полисания. Моё имя мне не нравится.

Я вырос в отдельном божественном пространстве, где и границы мира, и небо над головой состояли из серых клубящихся нитей хаоса. В детстве мне казалось это нормальным.

Сколько себя помню, я всегда был одиноким. В раннем детстве моя мама могла только сидеть рядом с отцом и ластиться. Отец был почти всегда занят. Нет, он не забывал про меня. Каждый день он выделял определённое время, чтобы развивать ребёнка и обеспечивать родительскую заботу. Я всегда чувствовал, что я — не более, чем пункт в графике, очередная задача, объект для планового развития и приложения заботы.

Что бы ни делал отец, он всегда всё делал идеально и по плану. Если мы играли в игры, он всегда выигрывал. Если он чему-то учил меня, то его слова всегда были абсолютно правильными и оптимальными, не убавить, не прибавить. Выиграв и высказав очередную правильную мысль, отец выдвигался к следующей задаче, а я оставался безмолвно плакать от того, что я такой тупой, всё делаю не так, как надо, и даже не могу сообразить, как обыграть противника в самой простой игре.

Но что я всегда признавал за отцом — это честность и справедливость. Он пообещал нам, что с семьёй никогда не будет себя вести, как бог, и не будет подсматривать за нашими мыслями и побуждениями. И всегда выполнял своё обещание быть просто отцом.

А вот про тётю Гу, которая чаще всего заботилась о моём быте, я очень рано понял, что она совсем дура. Она заставляла собирать с пола игрушки, оставленные на ночь для игры в стратегию, и вообще не могла понять ни одного сложного дела.

И дети у неё были под стать, чуть отвернёшься, сразу засветят в спину чем-нибудь увесистым и потом будут делать вид, что это не они, и валить друг на друга. По-моему, они всегда завидовали мне в том, что я сын бога, а они нет, и очень часто ябедничали взрослым, что я считаю их низшими существами потому, что я по рождению выше. Я действительно считал их низшими существами, но не потому, что они не были детьми богов, а потому, что они были злыми недоумками. Начни с ними играть в какую-нибудь настольную игру, они перевернут игровую доску, если почувствуют, что проигрывают. Даже если играть в куклы, они через некоторое время начинают кидать в тебя куклами из-за того, что им надоедает соблюдать правила игры и хочется побегать и потолкаться. Я бороться с ними избегал, они значительно старше и тяжелее меня. А вот они любили доводить дело до драки, чтобы попинать меня. У меня была способность превращать любую часть тела в сталь, только это и спасало. Получив удар сталью, эти пакостники бежали жаловаться на то, что я их избиваю и веду себя нечестно.

Правда, отец довольно быстро научил меня, как выходить из любой затруднительной ситуации, используя чужую силу, так что где-то с пяти — шести лет они избегали делать мне больно. Но до этого мне было с ними непросто. И вот именно с ними меня чаще всего оставляла тётя Гу со словами «поиграй с Маликой и Тертом, они так любят с тобой играть», а сама отправлялась ухаживать за цветами. Цветы и растения она любила. Малика и Терт — младшие дети тети Гуады, они родились уже здесь, в облачном пространстве. До них у тёти Гуады родилось трое детей ещё в прежнем мире, их звали Мартиана, Интин и Дабар. Но они были сильно старше нас и с нами не играли. А когда кого-нибудь из них оставляли с нами для присмотра, всегда вставали на сторону младших родственников, сколь бы подло те себя не вели, и говорили, что наказать надо меня. Даже тогда, когда Малика или Терт первыми начинали издеваться надо мной.

В итоге я с раннего детства играл в одиночестве.

В этой семье мне нравился только их отец, дядя Серен. Вот он был правильный дядька, и совет дельный всегда подаст, и посочувствует к месту. Правда, его почти никогда не было. Мой папочка немного загонял его, дядька Серен приходил домой только тогда, когда уже не мог ходить и падал от усталости.

Единственной моей отрадой был Дак Каартан. Он был значительно старше меня, когда я только начал осваивать грамоту, он уже заканчивал обучение. Но он был со мной, начиная с раннего детства. Сначала потому, что отец попросил его присматривать за мной, а потом потому, что мы просто сдружились. У него тоже не было компании, чтобы играть в сложные игры, а я всегда с радостью принимал то, что он показывал. А ещё в его присутствии Сероновичи никогда не пакостили. У Дака всегда имелась для них хорошая плюха в запасе.

Мы отличались только в одном — я всегда любил технику, а Дак был в восторге от живых существ. Любых, всяких. Он говорил, что в его детстве не было никаких живых существ, что он вырос на тайной астероидной базе, где не было никаких животных. Их в детстве возили в зоопарк, который взрослые устроили на одном астероиде. Детям говорили, что в зоопарке живут большие животные. Там были пустые клетки, а на мониторах было показано, как во внутренних помещениях ходят или лежат разные животные. Только много позже взрослым детям сообщали, что это были видеозаписи с планеты или компьютерная графика. Единственными по-настоящему живыми существами в зоопарке были крысы, мыши и насекомые. Поэтому Дак удовлетворял любопытство про животных уже здесь, когда попал в наш мир. Уж тут-то было, на что посмотреть, папочка кроме стандартных животным выдумал множество своих, плюс разные животные из биосфер присоединённых миров…

Дак говорил, что животные сложнее и интереснее для изучение, чем любая техника, что их делал Бог — Создатель и что в них не всегда можно понять, как что работает, даже нам. Я отвечал, что технику мы можем сделать сами. На этом наши расхождения с Даком заканчивались, и мы шли весело играть дальше. Именно Дак научил меня делать разные кораблики, с парусами и с винтами. Кода мы весело запускали их в озере, Малика и Терт кидались в них камнями и пытались потопить.

Один раз я не выдержал, обозвал их недоумками и засветил камнями в дурные головы, по камню в голову. Они, как всегда в подобных ситуациях, побежали жаловаться своей матери и моему отцу, канючили, что я опять напоминаю им, что выше по рождению, и применяю силу. Наказали, разумеется, меня. Отец использовал свои божественные возможности и узнал, что произошло на самом деле. Но меня наказали не по ошибке, а за то, что я действовал слишком жестоко. Надо было, видите ли, сначала произнести ряд ритуальных фраз про то, что делать плохо плохо, и что делать хорошо хорошо. А камни совсем нельзя использовать. Как будто Малика и Терт сами этого не знают.

— Свиньи они просто, эти дети Гу, — сказал Дак, когда узнал про решение взрослых. Пообещал приходить почаще, чтобы мне не было так одиноко рядом с этими недоумками. Но не пришёл, так как ему как повзрослевшему подбросили свой кусок работы. Отец наделил его некоторыми божественными способностями и поручил заботиться о распространении некоторых особо ценных животных по всему миру. Дак был в восторге и захлёбывался рассказами каждый раз, когда ненадолго появлялся у меня.

Зато подросли дети тёти Лаганы, Так и Тика. Вот уж кто точно были детьми богов, так это эти рогатые. Они несли свою божественность, как переполненный водой стакан, с единственным вниманием к тому, как бы не разлить ни капли. Они всегда делали только то, что надо, говорили только то, что надо, и никогда не делали того, чего не надо. А чаще всего вообще ничего не делали, пока им не прикажут. Я как-то раз попытался поиграть с ними в жизнь диких людей, бегал с разными боевыми кличами и изображал охоту, так они сказали, что хорошие мальчики не бегают и не кричат. И сели на травку, довольные собой. Как они могли жить, не играя в разные образы, я не мог представить. Иногда мне казалось, что они какие-то автоматы. Но взрослые их хвалили.

Мне стало немного легче, когда отцу удалось вывести маму из состояния кошки. С этого момента мы стали жить в замке мамы (до этого я спал в резиденции отца под присмотром кого-нибудь из прислуги). Всю бытовую работу пришлось выполнять мне — готовить, убираться, стирать постельное бельё. Хорошо, хоть за одеждой следить не надо было — одежды у нас не было никакой. Я был рад делать эти простые дела. Мама была со мной! Ей можно было что-то рассказать, и она искренне радовалась моим радостям и сочувствовала печалям. Отец никогда не сочувствовал. В ответ на мои рассказы он мог только посоветовать, иногда кстати, иногда совсем не по ситуации. Варианта показать чувства у него, похоже, не было. Хотя иногда он меня жалел.

У мамы была единственная темы для обсуждения — как прекрасен и великолепен её бог Полисаний. Сегодня он сказал такую-то неожиданную вещь, а ещё вот так разрешил кажущуюся неразрешимой ситуацию. Как с моей точки зрения, так было бы чем восхищаться — понятно, что бог целого мира должен быть силён разумением. К тому же ничего такого особенного папочка не говорил. Он использовал стратегию мягкости и податливости. Вместо того, чтобы обсуждать суть дела с собеседником, он только спрашивал о том, что предлагает собеседник. А потом начинал задавать вопросы, показывая человеку все ошибки. Беспроигрышная позиция, всегда можно выставить собеседника дураком. Я просёк этот метод ещё в раннем детстве и просто не высказывал своё мнение, просил прямо сказать, чего от меня ждут. А чуть позже я понял, что папочка довольно часто ошибается и принимает не очень оптимальные решения.

Мне всегда казалось, что папочка слишком злоупотреблял идеей пассивности. Вместо того, чтобы построить всех строем, взбодрить, наказать за ошибки и повести в правильном направлении, он только улыбался и ждал, чтобы все окружающие всё сами сделали так, как надо. Мама этого не видела. Попытка обсудить с ней эту идею тут же привела к затрещине (затрещину получил я).

А вот при словах о том, что надо сделать какую-то работу, мама тут же уходила в себя и превращалась в кошку. Поэтому мне и приходилось делать все дела.

Единственное, что мама всегда была готова сделать — это лечить и исцелять. Ещё она любила рассказывать о том, как лечить и как устроен человек. Потом она начала учить меня и другим умениям. Нормальным человеком, таким, чтобы могла принудить себя к любой работе, она стала только года через четыре. Легче мне от этого не стало, так как мамочка тут же решила украсить замок разными забавными штучками и красивой мебелью. Угадайте, кто делал все эти украшения? Правильно, я, и иногда помогал папочка. Он смеялся и говорил, что это хорошая ремесленная школа.

Я любил, когда нас летом отправляли на поверхность, в одно северное племя. Кроме меня и других детей богов на поверхность отправлялись и дети слуг, которых было уже довольно много.

Этому племени весь народ поручил разведывать новые земли к северу и к востоку от первых поселений, поэтому племя часто переселялось. Мне нравилось участвовать в разведывательных походах, прокладывать путь в долины и переходить через неведомые горы, где ещё никогда не ступала нога человека. С моей стальной кожей можно было не бояться неожиданностей.

Племя использовало слонов северной породы, невысоких, с густой шерстью. Мне нравилось и ехать на них, и ухаживать за ними. Слоны были большими, умными, добрыми и игривыми. Я любил их, а они любили меня. А какие здесь были собаки! Весёлые, дружелюбные, но бесконечно храбрые, когда появлялись какие-нибудь посторонние звери. Мы вместе с ними и гуляли, и ловили мышей (мышей ели только собаки).

В племени приходилось выполнять много тяжёлой работы, от пахоты и копания клубней до кормления скотины и кузнечных работ. Я с удовольствием выполнял эти работы. Малика и Терт, а также их старшие братья и сёстры пытались уклониться от любых работ. Так и Тика с момента, когда научились писать и считать, жили только в шатрах начальства и занимались написанием разных записок и рисованием карт. Писали они и правда красиво, этого у них не отнимешь. Я мало общался с ними на поверхности. Гулял и работал я вместе с детьми слуг, и с детьми обычных людей, конечно. Среди них были достойные люди. А вот в дальние разведывательные походы ходил только я. Дети слуг боялись, а дети богов считали ниже своего достоинства. Чего там бояться? Все реки переполнены рыбой, леса полнятся дичью. Правда, среди дичи есть и хищники, но хищников я не боялся ни одного. Меня очень хорошо научили побеждать любого хищника. Спасибо и собакам племени, когда мы с ними возились и играли, они очень хорошо научили меня, как обходиться с животными. Впрочем, ни одного хищника эти собаки ко мне и не подпустили бы.

Родители говорили нам, что после обучения мы будем переселены из божественного пространства на землю и будем жить таким же племенем. По этой причине я интересовался всеми сторонами жизни, как выживать и как делать все инструменты. Я не мог понять, как Так, Тика, Малика и Терт могли отлынивать от кузнечного дела или от сева.

Как только старшие заметили, что у меня случается эрекция, меня тут же обязали удовлетворять желание, используя улитку Три Кольца. Мне было очень стыдно, что взрослые это заметили, было стыдно, что хотения тела заставляют меня идти к какой-то улитке. Нет, я не был против Три Кольца, она была доброй и умной тётей. Она многому меня научила в раннем детстве. Смущало то, что приходится делать что-то против своей воли, покоряться неведомому желанию.

Заниматься самоудовлетворением мне запретили. Сказали, что из-за большого количества излучаемой мною энергии либо вырастет какое-нибудь опасное растение там, где я этим занимался, либо ещё что-нибудь произойдёт нехорошее.

Три Кольца обрадовалась, что теперь у неё будет больше удовольствий. Ничего из этой идеи не получилось. Три Кольца при оргазме излучила так много женственности, что я потерял сознание на полчаса. Точнее, не потерял сознание, а просто переполнился слишком сильными чувствами удовольствия так, что не мог пошевелиться. Тогда мне сказали использовать тётю Линдси.

С Линдси всё получилось. Во-первых, она выглядела довольно молодо, во-вторых, она была очень милой. Но мне всё равно было очень стыдно, что приходилось использовать её и отрывать от дел по четыре — пять раз в день. Линдси требовала, чтобы я не смущался и приходил каждый раз, когда у меня проснётся желание. Но мне всё равно было стыдно. Когда Малика и Терт дразнили меня суперозабоченным и длинночленным, я смущался и не мог ничего ответить. А огромный мужской орган мне достался как наследство от папочки, тут и сказать было нечего.

А потом выяснилось, что именно с Линдси мне и не стоило ничего делать. Оказалось, что во мне сохранилась некоторая часть силы моего отца, той самой, что в своё время превратила мою маму в кошку. Эта сила что-то пробудила в Линдси, которая на самом деле была богом локального мира, и та ушла в свой мир, чтобы стать большой проблемой. Но это случилось намного позже…

А пока я заканчивал школьное обучение. Строго говоря, никакой традиционной школы у нас не было, всех учили по индивидуальной программе, но здание школы было. И обязательная программа была. Помимо основной программы меня напихивали знаниями по любому предмету, к которому я имел неосторожность проявить любопытство. В десять лет я забрёл летом к кузнецу племени, посмотреть, как работать с железом. И вот пожалуйста, меня ненавязчиво ознакомили со всем кузнечным делом и металлургией заодно.

С раннего детства папа иногда делал мне лодочки. Стоило мне в подростковом возрасте попытаться самому сделать лодочку, как мне тут же предоставили две сотни рабочих и поручили построить небольшой парусник. А я не хотел парусник, я хотел лодочку. Впрочем, парусник мы тоже построили, только он быстро сгнил и развалился, так как я ещё не знал строительной механики и секретов работы с древесиной. Но года четыре все желающие катались на нём по небольшому искусственному морю, которое отец создал в нашем локальном пространстве специально для этой цели.

Алгебру, строительную механику, программирование и прочие науки в меня начали загружать после того, как я закончил обязательную школьную программу. Что удивительно, никто из других детей учиться этим умениям не захотел. Все ушли на упрощённую программу с логикой и философией.

Не успел я отучиться и двух лет, как меня принялись грузить разными задачами не по возрасту. «Котя, сделай с людьми на поверхности амбар». «Котёнок, построй людям на поверхности двухмачтовый парусник как образец на следующие тысячи лет». «Котёнок, нам нужно защитить континент от морских вторжений, построй с людьми трехмачтовые корабли максимального размера», «Котёнок, твой компьютер привезен из другого мира, скоро сломается, сделай себе новый, а лучше несколько сотен новых». К моменту, когда мне начали поручать создавать с людьми на поверхности жизненно важные изделия, я только-только изучил высшую математику и про конструирование ничего не знал.

Мне всегда оставляли свободу. Не знаешь, как делать? Ну, не делай. Но тогда погибнет столько-то десятков процентов населения данного народа. Приходилось засовывать все свои страхи куда подальше и двигаться на поверхность, разговаривать с людьми. Поговоришь с одним, с другим, с третьим, и что-то становится понятным. Люди на поверхности лучше чувствовали материал, знали ремесленные приёмы. Но про физику не знали ничего, даже понятие момента от простой силы не отличали. Тут становились полезными мои знания теории. В итоге после долгого времени отчаяния на грани истерики получалось что-то похожее на полезную вещь.

После первых работ я понял, почему все старшие всё время на нервах и всё время чего-то боятся. Мой папочка всем поручал работы, которые на голову или на две превосходили их возможности. Но если у меня стоимость ошибки сводилась к утонувшему кораблю, то у всех остальных стоимостью ошибки было вымирание небольшой цивилизации. Хотя, скорее, дело было не в папочке. Мы все получили в управление большой мир, и это была работа, к которой никто не был готов.

Больше всего мне запомнилось, как мы срочно создавали военный флот после вторжения империи ИСИС в земли отцовского народа. Первый корабль людям дали сделать самим. Строили сухопутные люди. Он оказался настолько несовершенным, что его засмеяли даже морские люди. Вот тут я и получил пинок, от которого долетел до верфи в славном городе Первостане.

Это были земли «нашего» народа, того самого, который был первым в папочкином мире, того самого народа, ради которого я в детстве исследовал на севере новые земли. Но если на севере было прохладно, то здесь было жарко. На севере животные были милыми, даже хищники не были большой проблемой. Здесь же все были бедствием, особенно кровососущие насекомые и обезьяны. Впрочем, кошки и еноты были бедствием не хуже обезьян. Некоторые дворовые кошки были ростом по колено. За еду приходилось сражаться, даже за ту, которая уже лежала на тарелке. Кровососы появились совсем недавно, с появлением бесов, но уже стали большой проблемой.

Первый корабль местные люди строили небольшой, одномачтовый. Передо мной отец поставил задачу построить трехмачтовый корабль возможно больших размеров. В помощь мне дали все данные, которые папочка сумел вытащить из своей памяти и из памяти дяди Серена на тему строительства парусных кораблей. Они в молодости частично имели дела с проектами парусных кораблей больших размеров в своём мире.

Папочка не стал мелочиться и прибыл к штабу освободительных войск в Первостане на облаке. Кроме меня, отец взял в город также Таку и Тика, детей от Лаганы.

Юмор был в том, что эти люди уже забыли, что боги могут заходить к ним в теле. Информацию о тактической обстановке их жрецы получали постоянно, но чтобы вот так, на облаке…

Народ в штабе прибалдел и даже не успел сообразить поклониться. Кое-кто успел спросить, а чем он докажет, что он не бес и не враг богу. Папочка сказал, что я буду помогать им строить корабли, что надо строить не малые корабли, а большие океанские трёхмачтовые, и убыл. Вопрос о враге бога повис в воздухе. Все взгляды обратились ко мне.

— Нет, он не враг бога. А я никогда не строил больших кораблей и знаю об этом только теоретически, — сказал я.

К моему счастью, в штабе нашёлся один дяденька из северного племени, с которым я путешествовал в детстве. Он был добровольцем, воевал против вторжения империи ПСИС. Он узнал и меня, и детей тёти Лаганы, это несколько разрядило обстановку. В итоге нас всё-таки решили считать своими. Меня пристроили к делу на верфи. Таке и Тику было поручено улучшить общую организацию и устроить развлекательные учреждения.

Будущие строители кораблей — люди и морские люди — до хрипоты спорили на мостках в порту, точнее, в бухте, и все переругались. Я начал спрашивать, в какой системе мер они считают и какую расчётную прочность дерева принимают. Спросил, включают ли они палубу в расчёт на изгиб или нет, только бимсы считают. Народ замолк и потребовал объяснений. Я объяснил. К концу объяснений все как-то поняли, чем будут заниматься. Одни отправились создавать образцовые меры веса и длины, а также определять прочность доступных сортов дерева. Другие начали строить чертёжные доски и начали рисовать планы. Водные люди ушли строить модели кораблей с правильными с их точки зрения обтекаемыми обводами.

Через несколько дней мне стало нечего делать. Все основные решения я объяснил местным специалистам, которые оказались очень умными и любопытными. Я организовал простаивающих рабочих на строительство колейной дороги с деревянными рельсами, по которой должны были возить бочки с водными людьми. Водные люди потребовали участия в строительстве, которое полностью проводилось на суше, а без воды им было плохо. Водные люди предлагали строить корабли прямо в воде, но сухопутные люди на это не пошли. В итоге водные люди сидели в бочках и помогали советами, активно размахивая руками и матеря столяров. Они прекрасно могли передвигаться по суше и долгое время обходиться без воды, как обычные люди, но это было им не очень приятно. Привыкшая к воде кожа быстро пересыхала. Когда советы стали больше не нужны, водным людям придумали работу руками, они начали работать с такелажем и небольшими деталями. Со временем водные люди ушли делать все эти детали к себе в море.

В первый день нам выделили для проживания шатёр, что по местным стандартам было большой роскошью. По сути дела, город после вторжения и боёв представлял из себя полевой лагерь победившей армии. Все жили в шатрах или соломенных лачугах. Выданный нам шатёр на это гордое название не тянул и был скорее похож на походную палатку. Пока я был на верфи, еноты и обезьяны полностью расхитили все выданные нам запасы продовольствия.

Мы помолились папочке, и всем троим приснился сон, в котором мы ходили внутри скалы, написавшей над городом. Там было много пещер и несколько озёр с водопадами.

И почему бы было не послать кого-нибудь из наших? Дело секундное. Нет, надо через сны общаться. Из-за неточности указания места входа мы провозились лишних четыре часа, долбя скалу, а до этого ещё полчаса спорили, где надо долбить. Спорили бы и больше, но я просто взял инструменты и пошёл работать. Тик и Така все четыре часа, пока я работал, стояли рядом и ныли, что я веду ход не туда. Когда я уставал и предлагал им поработать молотом, они говорили, что это я инженер, а они управляющие работники. Потом я всё-таки пробился к обещанным пещерам.

В пещере действительно оказалось много залов и зальчиков. Но вот переходы между ними… По сути дела, их не было. Местами они были вертикальными, местами очень покатыми с возможностью улететь в щель десятка метров глубиной. Только для того, чтобы прорубить ступени или построить мостки из дерева, надо было работать полгода. Кое-как удалось выпросить на верфи немного обрезков дерева и сколотить дверь. Желающих унести с верфи древесину в строящемся городе было очень много, и руководство ввело драконовские меры, запретив что-либо брать на производстве. По этой причине первое время мы спали только в первой, самой доступной пещере.

Нытья от компании было столько, что я первым делом прорубил проход в ближайшую пещерку, только чтобы с ними не общаться. То ты слишком рано лёг, то ты слишком поздно лёг, то ты храпишь, то ты пукаешь. Помогать делать проход в следующую пещеру они мне не стали. Это же твоя пещера, ты и руби. И вообще мы не инженеры.

Со временем удалось прорубить ступени в камне к озеру. Но спуск по этим ступеням был очень опасным. Местами надо было лезть по вертикальной стене. Тик и Така потребовали, чтобы я сделал им лестницу из дерева к озеру, с перилами. Я согласился, но при условии, что они сделают все детали. Они сделали две ступеньки и забросили дело.

Оставшись без работы по кораблю, я занялся созданием катапульт. Я думал, что это просто, но оказалось, что это сложно. Самым сложным оказалось не сделать пружинные элементы, а затормозить движение разогнавшихся внутренних частей. Они разбили мне первые три катапульты. Руководство смотрело на мои катапульты как на блажь и вредительскую работу, все считали, что победу принесёт честный рукопашный бой. Мне не давали рабочих и зажимали материал. Но потом мои катапульты показали очень хорошие результаты. Горшки с растительными маслами, спиртом и топлёным животным жиром успешно подожгли выделенный для этих целей маленький плотик. Для лучшего горения я добавил туда ещё селитру и серу. Попали с большого расстояния и сожгли очень эффектно.

Начальство почесалось и решило произвести по катапульте для каждого крупного корабля.

Первым мы создали всё-таки небольшой корабль, двухмачтовый бриг. Правда, по длине он был больше вражеских трёхмачтовых, и если у врага было только три ряда парусов, то у этого было четыре, с бом-брамселями. Бриг сразу встал на транспортную линию по небольшим соседним городкам, где заготавливали лес для кораблей. Инициатива создания этого корабля и маленьких городков принадлежала мне. До сих пор дерево везли на верфи отовсюду на воловьих повозках. Это было долго и дорого. Смысла в этом не было никакого, так как по берегам рос очень хороший лес. Возить его на корабле было намного легче.

После этого дела для меня почти не осталось. На закуску я ещё сконструировал подъёмный кран с многошкивными талями. Тали приводились в действие большим и широким колесом, внутри которого перебирали ногами сразу шесть человек. Это было гораздо легче, чем тянуть трос вдесятером.

По ходу дела я обнаружил, что наши люди почти забыли арифметику. Кое-как до сотни они считали, но дальше всё было плохо. Я добился приёма у командования армии, потребовал, чтобы по всей стране открылись школы, в которых учили бы математике. Хотя бы до умения возводить в степень и извлекать корни. Это было необходимо для расчётов объема кораблей и дальности стрельбы из катапульт. Наши люди осваивали эти умения с очень большим трудом. Тик и Така, которые присутствовали на приёме, начали со мной спорить и доказывать, что этим людям это пока не нужно и что им в ближайшее время математика не понадобится.

Я ещё не привык сразу переходить в боевой режим и удивлённо сказал, что уже требуется. Но Тик и Така упорствовали и перебивали даже местных генералов. Я удивлённо смотрел на родственников и не мог понять, откуда такая горячность и почему они против очевидно полезной идеи. Потом понял, что им просто завидно и что они сами хотели бы указывать и командовать.

Руководство посмотрело на наши споры и решило отложить решение. Я готов был избить сводную братву.

С некоторого момента я стал замечать, что в озере стал появляться запах мочи. Небольшое расследование показало, что Тик и Така устроили туалет точно на том ручейке, вода от которого шла в озеро. Даже продолбили ради этого метр камня. Это была несомненная умышленная подлость, так как до этого мы устроили туалет в другом проходе, где другой поток уносил все отходы мимо озера.

Я грозным тоном отругал родственничков и приказал им ходить в старое место. Они глупо хихикали, после чего продолжили гадить в озеро. Тогда я поставил на вершине скалы антенну, собирающую статическое электричество, и провёл токовод к ручью. В обычных условиях ток там был очень маленьким, но во время очередного дождя кто-то из пакостников получил очень хороший разряд в чувствительное место. Как и обычно, они побежали жаловаться моему папочке, и их сразу забрали. Далее я жил в пещере в одиночестве.

До ухода Тик и Така нарисовали начальству план города с площадями и проспектами, а также заложили три театра. Один с серьёзными постановками, один с шутливыми мюзиклами и один детский. Ну, хоть какая-то польза от них. Петь и плясать они всегда любили, особенно перед родителями, и чтобы их хвалили. А я вот как-то никогда не видел смысла в том, чтобы выламываться. Даже в детстве меня не могли заставить станцевать для божественной компании. Хотя нет, пару раз всё-таки заставили в совсем раннем детстве, но отрицательных эмоций при этом было столько, что от меня потом отстали.

Эскадра строилась почти год. Я помолился, и меня забрали обратно через четыре месяца после появления. Папочка сразу устроил разбирательство — кто кого обижал на поверхности. Тик и Така, естественно, пытались выставить агрессором меня. Папочка заглянул в их память, и ему всё стало ясно. Он только спросил меня, с кем из людей божественного пространства мне хотелось бы взаимодействовать. Я сказал, что с мамой и Даком.

— Дака и Ва я тебе отдать не могу, самому нужны. Но я дам тебе отдельный мир, такого же размера, как мой исходный. Обустрой его как хочешь. Можешь брать людей с поверхности в слуги. Будешь там разрабатывать образцы всей техники, которую мы потом будем внедрять на поверхности. Подбери себе жену из детей богов. А пока тебе будет помогать Линдси.

Отец наделил меня некоторыми божественными возможностями и отправил в параллельное пространство. Первое время я был занят тем, что обустраивал свой дом и два десятка ферм для будущего населения. Даже со способностью прямого влияния мыслью на материю это заняло некоторое время. Домашних животных я пока выпустил на свободный выпас, только огородил их пространство колючими кустами.

Вернулся на поверхность я только тогда, когда эскадра вышла в море. Папочка среди прочих дал мне способность стоять на воде. Так я и стоял, покачиваясь, пока нужный мне корабль не подошёл поближе. Я взобрался на него прямо на ходу. Знакомые моряки приняли меня с некоторым удивлением, но приняли. Потом через меня папочка ещё передал адмиралу курс на встречу с эскадрой противника.

Катапульты в бою показали себя очень хорошо. Честно говоря, благодаря им мы и выиграли. Наши корабли смогли расстрелять противника на расстоянии, почти не неся потерь. Именно для оценки эффективности катапульт я и прибыл. После боя можно было уходить, но я вернулся в город вместе с эскадрой.

В городе я сделал предложения симпатичным мне людям. От предложения почти невозможно было отказаться. Большинство из тех, кого я выбрал, тяжело болели. Остальные были хорошими мастерами или просто людьми с устойчивой психикой. Я пообещал им излечение от всех болезней, жизнь в мире, где нет бесовских внушений и лишних скандалов, многократное продление жизни с омоложениями, пока самим не надоест. Омоложение распространялось только на супругов.

Уже в моём пространстве они обнаружили, что я по выходным ставлю кино и сериалы. Я ставил фильмы и сериалы, которые нас заставляли смотреть в детстве, фильмы из других миров. Ни один из поселенцев нового мира не пожалел о переходе.

Было забавно осознавать, что во всём этом мире существует только один наш человеческий посёлок.

Иногда мама заходила ко мне в пространство. Мне отец способность ходить между пространствами не дал, меня водили за руку служилые боги. А мама могла ходить и летать везде. Но мама заходила очень редко, было много работы на поверхности. Хотя лично я подозревал, что она предпочитает сидеть у ног папочки Полисания, чем смотреть на мои успехи с разными железками.

Линдси заходила гораздо чаще. Она была моей единственной отрадой, кроме работы. Потом папочка услал маму на поверхность, а Линдси просто пропала. Несколько недель ко мне никто не заходил, и только когда зашёл один из служилых богов узнать о состоянии дел, Линдси начали искать. Через некоторое время зашёл папочка, спросил, что я такого делал с Линдси. Сказал, что Линдси проснулась как локальный бог, но её мир вместо мирного развития превратился в чёрную дыру и начал поглощать соседние миры. Никто не знает, что делать с этим миром.

Я попросил дать мне возможность ходить на поверхность и в другие миры. Папочка посомневался, но потом дал мне такое умение. И даже немного потренировал в прохождении через порталы.

После постройки боевых кораблей нам поручили создать всё необходимое для жизни в северных широтах — одежду, жильё, транспорт. Пришлось много бегать к тому племени, с которым я жил в детстве. Им тоже от всего народа поручили осваивать северные земли. Ребята никак не могли понять, зачем уходить из не освоенных до конца тёплых земель, но послушались и ушли на север.

Мы расстарались на славу — двухслойная одежда, двухслойная обувь с вентиляцией, дома с теплоизоляцией, с кирпичными печками, юрты с передвижными лёгкими железными или керамическими печами. Одежда для животных. Лыжи и снегоступы, нарты и сани. А вот парусники на лыжах «не пошли». Оказались тупиковым направлением. Единственное, где получилось их использовать, это на озёрах. Но в таком количестве они там были никому не нужны, и технологию почти сразу забыли. Папочка со временем подкинул идею создать ветряки, действующие на обогрев. Построили и такой. Устройство оказалось довольно сложным и большим, кроме того, требовало много стали и токарного станка для создания цилиндра нагнетания воздуха. Оно очень неплохо позволяло экономить топливо, но в штиль всё равно приходилось зажигать печку. Главной проблемой оказалось обледенение лопастей ветряка. Оторвавшиеся куски льда чуть не убили одного ребёнка, и мы закрыли этот проект. Существующий ветряк переделали в мельницу, и в этом качестве он народу полюбился. Только жильё от него убрали подальше.

Для особо холодных времён сделали респираторы, в которых вдыхаемый воздух подогревался выдыхаемым. Респираторы народ тут же забыл. Не потому, что были не нужны, а просто потому, что до них никогда руки не доходили.

Невозможность снимать три урожая в год надо было компенсировать технологиями долгого хранения продуктов. Придумали конструкцию холодильников — ледников, в которые в холодные времена закладывался лёд с рек. В таких ледниках даже мясо хранилось годами. Обучили людей засолке овощей и фруктов. Попросил папочку создать несколько видов масличных растений, чтобы люди могли создавать консервы на зиму в масле. Оказалось, они уже давно были созданы и росли вокруг в изобилии.

Между делом научили народ кататься на санках и париться в банях.

Северный образ жизни настолько понравился подшефному племени, что они осели около одного крупного озера и заявили, что никуда больше не пойдут. Ну да, с ледниками и ветряками особо не покочуешь… Посланцы от основного народа пытались уговорить их провести дальнейшую разведку местности. Племя заявило, что разведывательные экспедиции посылать будет, но с места не сдвинется. За это им обрезали поставки железа. Племя откопало руды в соседних болотах и начало экспортировать железо на юг.

Люди из моего пространства сильно помогли мне с созданием технологий для зимних холодов. Они же первыми их и испытывали. Для этого мы на время выезжали в холодные зоны нашего пространства.

После создания холодной техники от нас потребовали создания пушек, огнестрельного оружия и паровых машин. Это затянулось надолго, у меня было слишком мало людей, чтобы организовать соответствующее производство. Пришлось ждать несколько поколений, пока они размножатся, и приводить с поверхности новых людей.

По факту я оказался царём нашего маленького мира. Люди принялись конфликтовать, как это свойственно людям, причём совершенно по-детски. Со всеми конфликтами они стали ходить ко мне. Вот тут я понял, почему папочка вёл себя именно так, как он себя вёл. Я уговаривал людей быть хорошими и не ссориться, затягивал решение и ждал, когда выявятся новые обстоятельства. В девяти случаях из десяти этот способ оказывался наиболее успешным. Очень помогала способность заглянуть в историю событий, которой снабдил меня папочка. Все мои люди вскоре поняли, что врать мне бесполезно. А вот тех, кто устраивал конфликты ради того, чтобы поиздеваться над соседями, а также клеветников я наказывал быстро и очень жёстко.

За глаза мои люди звали меня «Стальной кот». Полагаю, за то, что у меня кожа при ударе становилось стальной.

В один прекрасный день в мой мир заявилась Пшижуша с двенадцатилетней дочкой по имени Жишуа. После того, как она сменила тело и стала человеческой женщиной, она использовала для утоления сексуального голода Дея, локального бога десятого присоединённого мира, и родила девочку. Эту девочку она с раннего детства воспитывала как жену для меня. Поскольку она была дочерью богов и частично наследовала способности, обычным людям нельзя было с ней связываться. Я был самым старшим из полубогов, поэтому её воспитывали как мою жену. Меня в известность ставить не нашли нужным.

Пшижуша в частном разговоре предупредила: отказываться даже не думай. Девочка воспитана в идее служения мне не только как мужчине, но и как богу. Отказ воспримет как крушение всей жизни. Ещё попросила не давать ей рожать до семнадцати. После этого ушла, даже не оставшись на свадьбу.

Если честно, после ухода Линдси сексуальный голод стал проблемой. Удовлетворять самого себя мне запретили, и не без оснований. Единственное, что спасало, это эротические сны. Но после каждого такого сна вокруг моего замка вырастала новая порция буйной растительности. Отрываться от конструирования новой техники не хотелось, так что вскоре мой замок принял вид скалы, заросшей дубами и лианами в человеческое тело толщиной.

Я спросил у малышки, что она знает про то, что делать с мужчинами. Оказалось, что она знала про это всё. И как беременеть, и как не беременеть. Как доводить мужчину до экстаза быстро и как тянуть удовольствие сутками, чтобы потом на пике удовольствия довести до потери сознания. Её специально тренировали по много суток на муляжах и макетах, при этом не давали доходить до оргазма, чтобы не нарушать энергетику первого облачного мира.

Девушка хотела оргазма ещё больше моего и готова была сделать для этого что угодно. Своё искусство она продемонстрировала тут же, как только ушла мама. Поскольку она была дочерью сразу двух богов, её энергетика была сильнее. Меня вынесло от её оргазма на полчаса, но это были приятные полчаса. Я даже сохранил сознание.

Что тут сделаешь? Малышку оставил, свадьбу сыграли. Присутствовали только люди моего мира. По случаю праздника устроили на земле салют из только что построенных первых пушек и нечто типа северного сияния в небе.

Народ был счастлив: Жишуа хорошо научили исцелять и ускорять рост растений за счёт синтеза мужской и женской энергий. Я тоже мог исцелять, но занимался этим очень редко, только в случаях тяжёлых переломов и травм. В остальных случаях я считал, что в отсутствии болезнетворных организмов достаточно встроенной человеческой системы самоисцеления. Жишуа же с радостью исцеляла даже царапины. Обязанностей у неё особых не было, так что она весь день летала туда-сюда на облаке и совала нос во все дела, которыми занимались люди. Не из вредности, а просто из детского любопытства. Так что если происходила какая-нибудь травма, как правило, жёнушка оказывалась рядом.

В полёте она, надо признаться, смотрелась роскошно: фигурка тоненька, наклонена вперёд, а сзади длинный шлейф светлых волос. Жишуа была чернокожей блондинкой, как и мама.

Семнадцатилетие Жишуа наступило как-то очень быстро, и малышка принялась рожать каждые пять лет по ребёнку. Третье поколение божественные свойства не наследовало, и им уже можно было жениться с обычными людьми и мастурбировать без вреда для природы. Мы вздохнули с некоторым облегчением.

Мы с моими людьми закончили делать образцы дизельной техники и первых космических кораблей, когда меня позвали на совещание к папочке. Обычно меня не звали, только доводили результаты и принятые решения. Я продолжал присматривать за северным народом, но в оперативной поддержке не участвовал, поэтому меня и не дёргали.

Папочка сказал, что на поверхности слишком сильно распространились болезни, поэтому необходимо несколько изменить образ общения. Ранее во всех наших религиях внебрачный секс запрещался, но не наказывался. Теперь, в связи с появлением особо тяжёлых заболеваний, необходимо было запретить добрачный и внебрачный секс полностью. По этой причине и нам надо было являться людям не в нагом виде, как все привыкли, а в имитации одежды. Всем было сказано использовать белые покрывала, покрытие, которое не мешало дышать телу, позволяла видеть фигуру, но создавало видимость одежды. Было много других важных изменений. Некоторые империи сказано было давить, а некоторые распространять.

Под конец Четыре Кольца решила поднять тему того, что мы никак не заботимся о том, чтобы люди на планете жили счастливее. Я вспомнил, что за прошедшие столетия на поверхности в опекаемом мною народе так и не появилось полноценное всеобщее школьное образование, и напомнил, что мы об этом говорили ещё во времена империи ПСИС.

И тут случилось нечто неожиданное. Оказалось, что это бунт. Все локальные боги и ближайшие помощники отца потребовали, чтобы он дал им возможность развивать их культуры на планете так, как они считают нужным, а сам куда-нибудь делся на некоторое время. Отец не стал ничего объяснять и поставил вопрос на голосование. Кроме его богини любви и Ангелы все проголосовали за уход. Отец посмеялся и ушёл аватаром в тело ребёнка на поверхности. Богиня любви хотела остановить его с помощью большого секса, но не успела.

Последовала долгая мёртвая пауза. Потом кто-то задался вопросом, зачем ему это могло быть надо. Локальные боги были достаточно развитыми, чтобы проследить развитие этой культуры и сообразить, что отец попытается внедрить что-то типа христианства. У всех случилась истерика: они мечтали создать собственные мирки, государства с религиями имени самих себя, и столетиями развлекаться взаимными войнами и соперничеством, игрой в солдатики по-крупному. А тут всем стало ясно, что новая религия взломает их империи, и ничего от них не останется, а мир станет совсем другим.

Даже мои родственнички, дети Лаганы и Серена были назначены присматривать за небольшими государствами или племенами и имели о них собственную мечту. И о чём думал отец, давая им такие ответственные поручения? Они же подленькие душонки, единственная мотивация — понты.

Тем не менее, они не отказались от первоначального плана и принялись делиться, кто какую империю будет патронировать, на каких границах они остановятся, чтобы не уничтожить друг друга полностью. Чуть не дошли до драки за границы, за особо плодородные земли. Потом кое-как договорились, кто куда плывёт и кто какие земли осваивает. Что же, хоть так, у планеты будет хоть какое-то руководство на время отсутствия отца.

Самым смешным было то, что северный народ, пока ещё малочисленный, но занимающий самые большие по площади пахотные земли, остался без покровителя. То есть теоретически покровитель у него был, Мирай Мирен, но он был обычным человеком, даже Преображение ещё не проходил. Не так давно ему на усиление спровадили Микушу, младшего брата моей Жишуа. Микуша имел ряд наследственных и приобретённых божественных умений, но его послали скорее набираться мудрости, чем быть реальной силой. Когда я сказал, что беру заботу о северном народе на себя, никто даже ухом не повёл. Хочешь возиться с этой никому не нужной бесперспективной кучкой замерзающих нищебродов — на здоровье. Микуша даже обрадовался, он чувствовал себя в этой свалке тщеславия совсем потерянным.

Я вернулся в своё пространство и посоветовался с Жи. Она решила идти вместе со мной. Собрали наших людей, сказали им выбрать главного, кто будет править сорок лет на время моего отсутствия, и ряд других выборных лиц. Я пообещал периодически заходить, присматривать за делами. Чтобы людям было, чем заняться, поручил им провести железные дороги по всему нашему миру и разработать некоторые разделы математики. После этого мы перенеслись на поверхность основного мира, к северному народу.

Ещё недавно это было небольшое племя, и я им строил первый холодильник. Теперь это был уже небольшой народ со своей гордостью. Среди обычных людей жило довольно много рогатых из мира Лаганы. Сюда ехали жить те, кто хотели самостоятельной жизни, без суеты и противостояний, которых было довольно много в южных землях с их относительно большими городами.

Проблема заключалась в том, что мы с женой недавно прошли омоложение и выглядели совсем молодо. Являться народам на облаке в образе богов отец временно запретил, оставалось только выдавать себя за пророков и религиозных подвижников. Так мы и поступили. Я ходил по селениям и говорил, что вскоре через эти земли пойдут огромные толпы переселяющихся народов, и каждый из них будет вооружён и готов убивать. Говорил, что на юге вскоре будут созданы огромные империи, религия которых будет говорить им, что боги любят только их и потому им можно будет убивать всех остальных. Ещё я говорил, что надо строить школы и учить детей физике и математике, а потом делать много эффективного оружия. Как и наказывал отец, говорил о запрете любого внебрачного сожития, о чистоте и верности.

Последний пункт местным не очень понравился. Тяжёлые болезни сюда ещё не дошли, а эротические приключения местные любили. Особенно с рогатыми любовниками или с водными людьми, с которыми не беременели.

Здесь продолжала действовать та первоначальная религия Бога — Создателя, которую отец внедрял ещё первым людям. В ней говорилось о преданности единому богу, о необходимости борьбы с гордостью и заносчивостью, о контроле гнева. В религии считалось, что люди живут много жизней и действует карма, причем начинает действовать уже в этой жизни. Религии хватало для бытовых нужд и решения споров, но каких-то глубин с ней достичь было невозможно.

Люди о религии особо и не задумывались. Жрецов было мало, в большинстве сёл их видели два — три раза в год. В таких условиях религия постепенно деградировала до своей противоположности, до уровня «будешь себя плохо вести — попадешь в следующей жизни в бедную семью». Пришлось в первую очередь поработать над чистотой религии, подчеркнуть то понимание, что хороший человек по карме и Божьим решением попадает не туда, где богаче, а туда, где ему условия больше подходят для развития в по-настоящему разумное существо. Ещё я говорил, что я маленький пророк и что за мной идёт тот, кто изменит обстановку во всём нашем мире и принесёт новую благую весть. Правда, это вызовет падение больших неправедных государств, из-за чего по миру будет бегать множество огромных вооруженных толп, почему и необходимо готовить много оружия и военных машин.

Меня слушали, но намного больше для успеха затеи сделала Жишуа. Она исцеляла и тела, и души. За последнее время она много чему научилась, плюс рождение и воспитание двадцати детей тоже дали кое-какой опыт. Она могла душевно посоветовать почти на любую тему.

Проблемы возникли только в самом большом городе северного народа. По меркам южной части континента это был небольшой городок, но здесь уже были интриги между несколькими властными кланами за первенство во властных системах и в жречестве. Моё появление все заинтересованные лица восприняли как интригу с целью пошатнуть их положение во власти. Пришлось отбиваться от трёх групп подосланных убийц и одной попытки избиения. Поскольку в ходе боёв мне пришлось воспользоваться стальной кожей, инкогнито было разрушено. Легенды про мальчика со стальной кожей, который привёл их народ на изобильный и пустой север, передавались в поколениях достаточно тщательно. После ночи нападений мы с Жишу просто вломились к ведущим людям кланов, набили им морды отобранными у подосланных громил инструментами и потребовали прекратить интриги, а затем собраться в единое управляемое государство. Договорились, что они устроят везде школы с обучением физике и математике, а летом начнут строить мощные укреплённые районы из лесов с заострёнными ветвями деревьев и валов со стенами, чтобы в нужный момент можно было подрубить деревья и обрушить их на противника. Для этого надо было сделать так, чтобы почти в каждой семье было большая повозка, пригодная для жилья, с печкой и необходимыми запасами. В этих повозках строители должны будут ездить к местам возведения стен и посадки лесов. В столице решили построить университет для подготовки учителей и развития наук.

Идея была не столько в строительстве укреплений, людей для этого было слишком мало. Идея была в том, чтобы создать управляемое общество, способное к быстрым перемещениям.

Оставив Жишуа в одной крупной деревне исцелять страждущих, я через облачное пространство навестил остальных энтузиастов опережающего развития культур.

Лагана с детьми окучивал своих рогатых. К этому времени рогатый народ отстроил каменную столицу, пережил несколько войн кланов за власть, а ещё научился строить довольно большие корабли. Рогатые ухитрились не ссориться с обычными людьми, держали мир и выгодно торговали. Именно у людей они и подсмотрели кораблестроение.

Втихаря от людей рогатые разведали все земли к востоку от их континента и почти совершили кругосветное путешествие. Они поняли, что в этом мире существует несколько пустых континентов, и начали строить на них свои планы втайне от наших людей. Один из их кораблей даже забрёл на континент, на котором жили выходцы из моего родного мира, прямо в крупнейший портовой город Новой Иделии. Посмотрев на то, какими способностями обладают благородные судари, рогатые отчалили и сделали вид, что их тут не было. Даже судовой журнал подправили. Благородные люди в свою очередь с интересом послушали рассказы рогатых об истории этого мира. С удивлением посмотрели на рога невиданных людей и на океанский корабль высокой степени совершенства. После чего решили, что за пределы континента лучше особо не выходить.

Лагана явилась к своим рогатым в явном виде, отрекомендовалась их богиней и начала рассказывать, что они должны отстроить крепкое централизованное государство, развить учреждения культуры и образования, заселить все пустующие земли и принести порядок в земли людей, даже если те будут против. Её люди услышали, что боги только за них и что они должны господствовать над всем миром. Когда я сказал Лагане, что люди восприняли её слова именно таким образом, она обиделась и выгнала меня, сказала больше не приходить.

Вира и Серен крутили мозги государству Самоначи. Они не стали приходить к начальству в явном виде, явились только к ключевым людям в полусне и потребовали начать бороться за очищение общества, гражданские вольности и строительство школ с университетами. Ещё они передали местным знания о выделке металлов (до сих пор люди этого континента получали металлы только от людей из Первостана). Им даже кое-что удалось. Власть в государстве Самоначи к этому времени одряхлела и свелась практически к простой монархии. Это никого не напрягало, так как все жили привычным образом жизни, размер взяток и откатов давно устоялся, и власть людям не мешала. Этим государство Самоначи выгодно отличалась от соседних государств — бывшей территории империи ПСИС, где вечно что-нибудь происходило. Граждане держались за своё государство и не бунтовали. Появление деятельной и заряженной мессианством партии, требовавшей гражданских свобод и возвращения реальной выборности ряда государственных должностей не встретило никакого сопротивления. Память о том, что это первоначально было государство свободных людей, ещё сохранялась. Главный начальник, по сути монарх, подписал конституцию и закон о выборных должностях. Давно сложившиеся властные кланы легко провели на выборные должности нужных людей, и ничего не изменилось, кроме увеличения количества начальных школ. В столице начали строить университет. Вира с Сереном немного растерялись от того, что всё так легко прошло, и сели думать, что делать дальше. За этим делом я их и застал.

Серен сказал, что по идее следующим этапом после установления законности должно быть развитие промышленности. Но местная цивилизация является полностью сельскохозяйственной, им промышленность даром не нужна никакая. Куда развивать страну, непонятно.

Я не удержался от ёрничества и заявил, что если развивать некуда, значит, счастье уже настало и можно объявлять конец развития. Серен с Витой скептически поулыбались и признали, что до счастья этому миру ещё очень далеко. Но что делать и куда развивать, они не знали.

Я рассказал им историю из промышленного развития Земли. Там на первых пароходах ставили трубы из кирпича. По аналогии. Если в избах трубы из кирпича, почему на пароходе должно быть иначе? Таким образом на движущейся технике, которая по определению должна быть как можно легче, особенно то, что выше уровня воды, оказалась штука, которая была тяжёлой и совершенно неуместной. Потом трубы стали делать из стали. Таких «кирпичных труб» у нас в устройстве государства и в промыслах огромное количество. Например, люди все ткани получают на ручных рамах, ниточку без челнока сами туда-сюда руками носят, а промышленные ткани были бы намного дешевле. Вот вам и первое направление развития промышленности. Второе дело — социальная поддержка тех, кто в старости остался без детей по разным причинам. В настоящее время такие люди в городах вынуждены просить милостыню, в сёлах вообще обречены умирать от голода. Но как только создадите систему сбора средств для пособий, их тут же начнут расхищать властные кланы. Вот вам и направление усложнения общества с целью борьбы с коррупцией.

Серен с Вирой обрадовались — ура, дело появилось. Я спросил у них, как они будут бороться с коррупцией. Они сказали, что создадут явные и тайные системы слежения за доходами и расходами чиновников. Я посмеялся — так вы только повысите стоимость чиновничьей прослойки. Они не поверили. Ну, попутного ветра вам в спину, ребятишки. Надо же было хоть что-нибудь про историю почитать. Хотя дядя Серен много читал. Удивительно, куда всё делось.

Соседние два государства, в одном из которых родился аватар моего отца, патронировал Илхия, локальный бог последнего присоединённого мира. Никто не рискнул заботиться о государстве, в котором мой отец что-то замыслил. Поэтому они достались самому маленькому, Илхие, который просто присматривал, чтобы не случилось чего-нибудь неожиданного. Мы с ним немного поболтали, попробовали строить догадки, что будет делать бог Полисаний.

Илхия — хороший парень, незаносчивый.

Улитки избрали своей нивой для приложения усилий народ, который расположился в джунглях тропиков. Это были наследники тех детей, которые были первыми изгнаны из общего коллектива. В условиях изобилия еды в тёплых землях они занимались, в основном, только драками друг с другом и ухитрились не построить ничего. Неплохо развивался только народ, который был наследниками пары, сбежавшей от Лено. Им в третьем поколении добавили множество детей людей с севера для предотвращения вырождения, и они развивались почти так же, как люди на севере. Освоили колесо, лук, гончарство, выращивание злаков с помощью пахоты, кое-какие методы консервации и хранения продуктов. У них даже появились зачатки городов в виде крупных поселений около религиозных центров. Вот к ним и направились Три Кольца и Ромбики. Они являлись в явном виде, в сиянии и на облаке. Начали вещать начальникам и всем желающим, что им должно стать ведущим государством, которое будет распространять порядок и законность всем людям, живущим в тёплых краях южнее края пустынь (между землями тропиков и северным народом Первостана тянулась полоса небольших пустынь).

Четыре ромба в круге оказалась умнее своей богини и внедрение культуры начала с рассказов о том, как плохо может стать, если построить беззаконное деспотическое государство. Запугала людей так, что жрецы местной религии Полисания Оптимизатора чуть не выгнали улиток из своего мира, чтобы только никакое государство не появлялось. Улиткам пришлось приложить некоторые усилия, чтобы довести до сведения народа простое понимание, что государство появится в любом случае, только с ними оно будет терпимое, а без них — властью грабителей и худших людей общества. Кроме того, улитки решили строить государство на базе религии Полисания Оптимизатора. Для этого они сказали жрецам немного изменить религию. Если до этого жрецы говорили о том, что Полисаний — только местный бог, которому Создатель доверил заботу об этом маленьком кусочке космоса, то теперь предлагалось говорить, что Полисаний — это вообще главный Бог и единственный, а они его посланники. Ещё они говорили, что надо отказываться от злобы и заносчивости, осваивать безграничное беззлобие и благотворение всему живущему. Ещё жрецам предлагалось говорить, что мягкое и гибкое жизненнее твёрдого и жёсткого.

В сказанном был некоторый момент новизны. До сих пор жрецы говорили своим людям только то, что нельзя воровать и издеваться над другими ради удовольствия, и что надо заботиться обо всем с любовью, как Полисаний Оптимизатор заботится о них и вовремя посылает дожди и советы. О внутреннем изменении в этой религии ранее не говорилось. Жрецы начали задавать вопросы, на которые улитки смогли ответить. После этого доверие к улиткам значительно выросло, и их по-настоящему признали посланниками божественной воли.

Улитки начали выстраивать государственный организм: правительство с министрами, двухпалатное выборное собрание представителей, почту, постоянную армию и военные арсеналы. Даже попытались развить кораблестроение, но тут им не хватило людей, способных считать до тысячи. Пришлось для начала вводить школы и училища для будущих жрецов и делопроизводителей.

А потом всё пошло не по плану. Люди, никогда не бывшие во власти и вдруг ставшие выборными представителями, заважничали и начали порабощать окружающих. Собранные на разные общественные цели деньги в банк положить было невозможно, так как банков не было. А когда их отдавали на хранение именитым людям, те быстро теряли границу между общественными и своими деньгами. Нет, они их не воровали. Они были уверенны, что они всё отдадут. Но вдруг появлялось так много неотложных трат — новый паланкин по новому статусу, вечеринки с угощением для гостей, на которых надо обсудить важные идеи… Все собранные деньги сразу исчезали. Не потому, что люди были плохими. Они просто не были готовы к такой деятельности по уровню сознания.

Улитки попытались управлять всем в ручном режиме, наказывая всех, кто вёл себя неподобающе. В итоге наказывать пришлось всех. Если в первое время люди смотрели на них уважительно, то теперь улитки стали всем мешать.

Новоявленное государство всё-таки ухитрились совершить первый военный поход (солдатам пообещали заплатить после окончания похода). И вот тут дело пошло. Они захватили много рабов из числа наследников Лено, тех, кто жили в джунглях совсем дикими, женщины отдельно мужчины отдельно. Рабов заставили работать на плантациях, и это было огромным облегчением. Работать на жаре было тяжело, а тут все неприятные ощущения получал раб. Землевладельцы сразу оценили полезность идеи, рабы поднялись в цене, и солдаты даже получили свою оплату. Кормить рабов и ухаживать за их здоровьем никто не подумал, и рабы начали умирать кто от плохого здоровья, кто от тоски по свободе. Захват новых рабов стал необходимым делом.

Улитки попытались уговорить своих людей в том, что счастье на чужом несчастье не построишь, но их просто послали. Тогда улитки решили, что это необходимый для развития государства этап, который невозможно перепрыгнуть, и смирились с тем, что их планировавшееся образцовым государство некоторое время будет захватнической рабовладельческой империей. Они решили для начала просвещать высшие слои общества и устроили театр и фестивали.

Представления народ полюбил, танцевать они любили ещё со времён Линдси. Тем более, что в драматических произведениях устроители додумались в военных сценах выпускать друг на друга рабов с оружием. Кто выживал, получал свободу. Появление театра и поэзии привело к тому, что высшему слою стало нужно ещё больше денег для оплаты зрелищ и разного рода художников и артистов. А народ привык к кровавым зрелищам в качестве развлечения и уже не мыслил праздников без убийств.

Я прибыл к улиткам через два года после начала их затеи. Улитки находились в глубокой депрессии и думали о том, что бы такого сделать со своим государством, чтобы смягчить нравы и изменить его захватническую суть. Я предположил, что ничего они не сделают, пока не вырастет второе — третье поколение, которое уже привыкнет к идее государства, и которому будет отвратительно всё это скотство по религиозным причинам. Но и в этом случае совестливых людей будет меньшинство, остальные будут требовать всё больше крови на театрализованных представлениях.

Улитки сказали, что они и так начали с религии и не видят, что можно было бы сделать лучше. Я вспомнил свои ракеты, над которыми работал до бунта, и привёл их в пример: в любом организме, даже в ракете, ведущей должна быть система, которая говорит о цели деятельности и назначении устройства. В пилотируемой ракете это лётчик, в беспилотной программирующие устройство. В человеке и в обществе этот побудитель действий приводит в движение разум и логическое осмысление решений через систему образов, чувственно — логических моделей. И только потом идут управляющие логические системы, явный разум у человека или правитель в государстве. Потом идут разные системы привычек, потом системы передачи информации, потом производства энергии, потом собственно тело…

Если следовать этой логике, то надо было начинать с группы людей, объединённых идеей о том, что они хотят сделать с обществом. Потом подключать к ним художников и артистов всех видов, чтобы они рассказали обществу, почему как сейчас жить нельзя и как жить иначе. И только потом подбирать под уже готовые дух и душу общества явное государственное управление. А они начали сразу с правителей, и ничего удивительного, что те занялись тем, чем всегда занимаются государства без религии и без духа — грабежом.

Улитки оживились и начали обсуждать идею о том, что надо организовать сценаристов и певцов для создания произведений, которые будут показывать ужас и недолжность грабительского образа жизни. Дуры. Начинать надо с группы, объединённой общей мечтой о том, во что они хотят превратить своё общество. Прямым текстом им об этом сказал, так не услышали.

На этом этапе я понял, что дальше можно ничего не говорить, и отправился через облачное пространство к Линне.

Линна явилась остаткам своих ящеров, живших на островах, и научила их устраивать фестивали с массовыми танцами. Между делом ящеры спрашивали у неё о цели существования и божественной жизни. Линна, не очень задумываясь, отвечала им то, чего нахваталась по верхам от моего папочки и улиток. Ящерам хватило. Они почувствовали некоторую красоту в сказанном и перенесли её в свои танцы. Линна попросила меня помочь её людям сделать лодки побольше, чтобы можно было ездить между островами на фестивали. Я сказал, что лучше попросить водных людей, которые держали этих ящеролюдей почти как домашних животных и подкармливали, разводили для сексуальных забав. Линна настаивала, и я построил с ящерами несколько крупных лодок для образца. На островах было мало дерева и ещё меньше металлов, но для лодок хватило. Немного руды и дерева подкинули водные люди. Идея развития у ящеров самостоятельного кораблестроения им не понравилась, они испугались, что ящеры начнут искать себе приключений на разные места, поплывут исследовать мир и будут обнаружены и съедены обычными людьми. Но на руду и дерево всё-таки расщедрились.

Я спросил, на что она рассчитывает, ведь в ближайшие столетия к островам прибудут крупные корабли людей или рогатых людей, и съедят всех ящеров. Линна ответила, что она счастлива сегодняшним днём и о будущем не думает.

Моя мамочка, которую все продолжали звать Ва, отправилась к водным людям. Там у неё было много потомков. Строго говоря, она не переставал к ним ходить никогда. С появлением бесов и болезней, передающихся половым путём, водные люди стали сталкиваться с большими проблемами. Они плавали везде и торговали телом со всеми, меняя на секс дерево и металлы. Вылечить их могли только божественные посланники.

Ва принесла водному народу запрет на внебрачное сожительство. Эта идея водным людям не понравилась. Тогда Ва подумала и сказала, что для водных людей можно сделать исключение и разрешить соития только с ограниченным количеством людей, с теми, которые живут в браке и не сходятся ни с кем, кроме своих супругов. Ограничила это количество тремя людьми. Водные люди были счастливы.

Ва попыталась организовать в среде водных людей некое подобие иерархической церкви и государства. Идея умерла, не оформившись, так как племена водных людей жили то здесь, то там, то торговали с земными людьми, то жили сами по себе. Религия у них была неизменной с самых первых времён, они не очень соблюдали её требования, но изменить не позволили. Создать из неё иерархическую церковь тоже было невозможно. Жрецы иногда собирались, чтобы напомнить друг другу священные тексты и обменяться опытом, но не более того.

Немного подумав, Ва решила, что такая сетевая структура — это даже хорошо. Однако, надо было как-то решать главную задачу, которую она себе поставила — создать среди водных людей мощную управляющую структуру, способную организовать водных людей на дружное сопротивление любой сухопутной империи, которая задумает поработить их или пустить на мясо. Не долго думая, мамочка собрала жрецов водного народа и озадачила их этой проблемой.

Водные люди показали, что они хоть и не имеют университетов, но совсем не тупые. Они везде плавали и всё слышали. Посмотрев на то, что творилось в государстве Самоначи, у народа тропиков, на островах ящеров и в Первостане, они пришли к выводу, что среди богов случилась какая-то замятня, из-за чего теперь все народоводители кто в лес, кто по дрова. Явление Ва только подтверждало подозрения. Этот вопрос жрецы выкатили Ва в ответ на её предложения.

Мамочка подтверждать или опровергать подозрения не стала, сказала только, что скоро по всему миру начнётся эпоха жестоких империей, которые будут кровью и железом покорять все доступные пространства. И до водных людей рано или поздно доберутся. Поэтому необходимо создать свой управляющий центр, и, желательно, так, чтобы он не стал органом деспотии и господства нескольких злодеев надо всем народом.

Водные люди ей не поверили, сказали, что они всегда смогут уйти на глубину, где отобьются от кого угодно. На вопрос о том, где они будут брать дерево и выплавленные металлы, жрецы ответить не смогли, но решили отложить мысли об этом до появления проблемы. Ва уговаривала их создать своё металлургическое производство где-нибудь на мелководье, уговаривала создать школы и научить всех математике и письму. Ей ответили, что она прибыла к вольному народу, чтобы сделать из него материал для своей гордости, и попросили уйти. Это был единственный случай, когда люди отказались воплощать задумки наших «бунтарей».

Тран, один из младших локальных богов, спелся с детьми Серена и Гу, и они ушли в Первостан, в самый технологически развитый город. Для этого детям Серена пришлось сильно поссорится с отцом. Серен говорил, что Первостан — это город народа Полисания, и что у Полисания наверняка на него большие планы, лучше не трогать. В крайнем случае отдать Котёнку, который с ним работал, то есть мне. Малика и Тент меня осмеяли и назвали мелочью, а их старшие даже не удостоили ответом. И это люди, которым много больше ста лет…

Когда я зашёл в Первостан, Сереновичи уже передали людям технологию паровых машин. Не полностью, но кое-что. Для начала научили делать паровые пушки. И мощные, осадные, и автоматические малокалиберные. Ещё они наврали людям, что бог Полисаний требует установить единое государство на всём континенте, а в первую очередь объединить силой все государства этого народа, чтобы затем поставить под контроль рогатых и сделать их рабочими на фабриках. Людям этого народа обещалась руководящая роль и господство над всеми народами.

С такими богами даже бесов не надо.

— Ну, ты же понимаешь, эти люди слишком простые, они не поймут, зачем мы строим государство с технологиями, мы и не планировали никого порабощать, а так их можно организовать ради единого дела, — попытался сыграть «под своего» Тент.

— Я буду с вами воевать как с худшим видом болезни, — сказал я.

Тран почти сразу поссорился с детьми Серена. Поначалу он только протестовал, когда те начали рассказывать народу Первостана, что они исключительные и выбраны богами, чтобы господствовать. Потом он сказал, что так ничего хорошего не получится, и устранился от поддержки этого государства. Только иногда заходил для борьбы с бесами. Когда на севере возникло государство ССПЛ, Тран пришёл ко мне и предложил помощь. Я с радостью принял.

Пшижуша отправилась на континент Владыки Подземного Сияния. Следом за ней отправился и Владыка, который не хотел оставлять своих людей на произвол какой-то бывшей жучихи.

До сих пор на континенте жили разумные змеи и прочие огромные существа. Каким-то чудом там ухитрялись выживать и люди, наследники тех, кого мы выселили за плохое поведение с континента Виры. Когда к этому континенту подходили корабли людей, рогатых или водных людей, то после краткого знакомства с обстановкой они быстренько отходили обратно и ставили на картах отметку «сюда больше никогда ни в коем случае». На самом деле внутри всё было не так плохо. Разумные змеи давно спелись с людьми и практически жили в симбиозе. До появления бесов они взаимодействовали редко, только иногда, во время общих охот. А вот после появления бесов, когда те создали большое количество паразитических организмов, гигантские змеи сами побежали к людям за помощью. В одиночестве они не могли очистить тело от паразитов, была нужна помощь ловких человеческих рук.

После такого изменения люди и змеи стали жить совместно. Во время длительных переселений змеи даже возили на себе человеческих детей. Взрослым садиться на себя не позволяли.

Государство этот народ не организовывал, им вполне хватало договорённостей между племенами. Религию им внедрили ещё в первые дни существования этого мира, с тех пор она не изменялась. Жизнь в состоянии постоянной опасности и необходимости постоянного противостояния крупным хищным зверям создало очень мужественный и привыкший к взаимной поддержке народ. Сочувствие и взаимопомощь считались очень важными качествами для любого человека. Войн между племенами практически не было, хватало схваток с дикими животными.

Пшижуша начала строить стандартное государство — с налогами, школами, армией и дорогами по всему континенту. Для увеличения доверия к религии и повышения управляемости Пшижуша навербовала новый состав жрецов и обучила их технологии активации нижних энергетических узлов. Активация осуществлялась через технологию задержанного секса и специальных методов дыхания. В итоге люди, освоившие эту технологию, могли в любой момент включить удовольствия, производимые нижними энергетическими узлами. Человек при этом получал удовольствие чуть сильнее, чем от вкусной еды, и чуть тоньше, чем от сексуального оргазма. Для освоения технологии требовалось достижение устойчивого внимания, которое достигалось в результате долгих молитв.

Пшижуша сказала своим жрецам рассказывать, что такое состояние повышенного счастья — это награда верующим в неё, и что это только малая часть той награды, которую люди получат после смерти.

Дальних планов у Пшижуши не было, она хотела просто государство с законами. Владыка не знал, стоит ей мешать или нет, и не стал ничему препятствовать.

Среди змеиного народа идея государства и построения дорог была воспринята без возражений. Идея согласованных общих действий была близка выработавшемуся народному характеру. Люди, выдвинутые в государственные деятели, даже не воровали и не скатывались к роскоши. Государство стало неожиданно эффективным и начало расти неожиданно быстро. Это дало свои плоды. Созданные аварийные продовольственные склады позволили исключить периоды голоданий, однотипные укреплённые посёлки уменьшили потери от диких зверей. Население начало заметно расти.

К «своим» северным людям я вернулся совсем другим. До этого у меня просто были смутные опасения, из-за которых я считал необходимым срочно создать мощное государство для защиты народа. Теперь стало ясно, что некоторые народы придётся зачищать целиком из-за крайне порочной идеологии, которая неизбежно возникнет вследствие усилий моих коллег. Стало ясно, что придётся вести войны даже на других континентах, для чего строить океанский флот.

За время моего отсутствия властные кланы в столице сообразили, что с помощью запугивания войной можно собрать много средств и обратить их на собственную роскошь. Готовиться к вторжениям они не собирались. Они помирились и принялись выбивать из всех, до кого могли дотянуться, повышенные поборы.

Вот только я, путешествуя по северным землям, занимался не только уговорами. Я создавал то самое общество людей, объединённых единой идеей о будущем образе жизни всего народа. К моменту моего возвращения эти люди договорились со всеми известными бардами и со всеми, кто мог держать оружие. А потом мы устроили перевыборы.

Политическая система северного народа была очень архаичной. Общество каждого городка собирало деньги, князя с дружиной нанимали для проведения судов по кону и издания законов. Если князь начинал подсуживать той или другой стороне, договор с ним не продлевался. Князя и ответственных сборщиков денег выбирали на общем собрании. Поскольку в маленьких городках и тем более сёлах все всех знали, даже списков избирателей никто не вёл. Если сторонников того или иного решения было примерно одинаковое количество, вопрос решался доброй потасовкой. Более упорная и уверенная в своем решении сторона била и выгоняла с выборной площадки противную сторону, после чего выбирала тех, кто ей нравился. Эту систему папочка внедрял с момента появления первых крупных племён.

Злоумышленники в столице были сильно удивлены, когда со всех концов страны начали прибывать представители крупных племён и разных городов и городков. Представители сказали, что прибыли учреждать новое централизованное государство и выбирать новые власти. Властные кланы было обрадовались, решили, что сейчас они наймут активных людей, и те помогут им выбрать тех, кого надо, а кто будет говорить иначе, тех зарежут. Но реальность их сильно разочаровала: во время выборов «активные люди» были уничтожены ещё до того, как успели что-либо сделать. Так бывшие властные кланы стали просто одними из многих богатых людей нового государства. Для надёжности мы ещё перенесли столицу туда, где было много места для роста и народ не был испорчен столичной роскошью и коррупцией. Новое государство назвали ССПЛ — Союз Свободных и Праведных Людей.

С этого момента началось активное военное строительство и обучение. Активно привлекались наёмные специалисты из Первостана и из земли рогатых людей. В обратную сторону шли шпионы, которые шептали в ушко всем, у кого была способность слышать, что и в земле рогатых людей, и в Первостане установилась отравленная идеология, которая не имеет ничего общего с волей бога этого мира. Наши пропагандисты говорили, что любое нагнетание убеждения в исключительности, в том, что какой-то народ может жить эгоизмом и господством над другими народами — это яд, который убивает в первую очередь сам этот народ. Разрешение на эгоизм и грабёж рано или поздно переходит с другого народа на такое отношение ко всем людям, и в итоге такой народ морально разрушается потому, что в нём все начинают порабощать и воевать друг с другом. Такой народ теряет любовь друг к другу, теряет созидающие способности и может жить только грабежом других народов. Пропагандисты говорили, что только в северном государстве осталась правильная религия и нормальное, дружеское отношение к человеку.

Ни Сереновичи, ни Лагана с её детьми наших агентов не заметили. К народу они относились презрительно, опросов общественного мнения не проводили и были уверены, что могут наврать своим людям что угодно.

Наша пропаганда имела некоторый успех. Когда через пятнадцать лет войска Первостана двинулись завоёвывать восточное человеческое государство, часть войск и все строительно — инженерные подразделения сначала отстали, а потом повернули на север и двинулись ускоренным маршем. Военачальники сначала слали грозные письма, а затем развернули армию в погоню за ушедшими частями. Их ждал сюрприз: когда они догнали строителей, их уже охраняла армия ССПЛ. С тяжёлыми кавалеристами, с колесницами, с бронированными вагонетками, способными образовывать мобильные круговые крепости. Беглецам привели множество повозок, благодаря чему их скорость передвижения значительно увеличилась. Военачальники Первостана подумали и нападать не стали. Во многом потому, что просто не могли догнать повозки и кавалерию ССПЛ. Их войска в большей части состояли из пехоты. Вторжение в восточное человеческое государство не состоялось.

Руководители Первостана были удивлены, когда обнаружили, что с беглецами ушли почти все лучшие корабельные и промышленные мастера с подмастерьями и семьями. Мало того, на этом отток людей не остановился — народ побежал на север поодиночке, чтобы не становиться солдатами на войне с рогатыми.

Благодаря этим изменениям мы смогли основать город на северном побережье континента и ряд новых сёл и городков. В северном морском городе мастера принялись создавать океанские корабли.

Пока власти Первостана строили планы, как бы завоевать ССПЛ, рогатые люди вышли из своих земель и осадили столицу восточного человеческого государства. Власти ССПЛ прислали предложение поддерживать Первостан ресурсами и людьми, если те начнут войну с рогатыми. Начальники Первостана послали посольство к рогатым людям и предложили вместе воевать с ССПЛ. Руководство рогатых под действием Лаганы ответило, что рогатые люди пришли, чтобы установить порядок и правильное государство по всему континенту. Предложили руководству Первостана добровольно перейти в подданство государства рогатых людей. Власти Первостана приняли предложение ССПЛ и обрушились на рогатых.

Несмотря на уход большинства мастеров, войска Первостана владели намного лучшей техникой, чем рогатые люди Лаганы. Паровые пушки тоже сказали своё слово.

Военные ССПЛ прибыли на войну в большом количестве. Они получали боевой опыт, они считали войну за право людей не быть порабощенными рогатыми правильным делом. Эти части были отлично оснащены и имели хорошее снабжение прямо из своей страны. В итоге они стали лучшими ударными частями союзной человеческой армии. Среди людей в этих частях были и рогатые люди, ранее работавшие в северной стране мастерами разных видов. Они сравнили порядки и религию в родной стране и в ССПЛ и поняли, что их как бы богиня учит чему-то вредному.

Я шёл и жил вместе с войсками. Жи исцеляла раненых. Благодаря этому я мог передавать разведывательную информацию, которую получал благодаря своим божественным способностям, напрямую руководству войск. При этом я был спокоен за дела в государстве ССПЛ, там на хозяйстве остались Тран, Микуша и Мирай Мирен с мощным синклитом.

И люди, и рогатые помнили, как сражались с ящерами. Военное мастерство было примерно одинаковым у обеих сторон. Но если со стороны восточного государства людей воевали наскоро обученные и кое-как вооруженные земледельцы, то со стороны ССПЛ воины готовились к этой войне более десяти лет. Со стороны Первостана тоже воевали специально обученные подразделения с некоторой техникой. Паровые пушки особой роли не сыграли, их было долго готовить к бою и использовать их было возможно только на больших полях сражений с массой врагов. Пригодились только осадные орудия, стрелявшие огромными камнями. А вот арбалеты и качественные доспехи оказались очень эффективными. Рогатые люди Лаганы, как правило, воевали без доспехов или в лёгких кожаных. Хорошо тренированные лучники ССПЛ и арбалетчики Первостана, увидев такую цель, только радовались.

Наши жрецы и пропагандисты активно работали и с людьми восточного человеческого государства, и с пленными рогатыми. Восточным людям рассказали, чем опасно государство Первостана. С рогатыми работали их сородичи, сражавшиеся на стороне ССПЛ. В итоге восточное государство в полном составе попросило защиты, а пленные рогатые воины начали массово вступать в армию ССПЛ.

Сереновичи устроили мне истерику, прибежали вопить, что это их цивилизация должна занять этот континент и чтобы я не смел мешать. Я спросил, кому должна? Сереновичи убежали, обещая мне всяческие печали.

Лагана решила помочь своим людям ударами молний. До этого она помогала своим войскам только тактической информацией. Сереновичи тоже сопровождали войска и тоже помогали своим информацией о засадах и положении войск. Я помогала своим войскам из ССПЛ. Сереновичи моим не помогали никак, хотя формально наши войска были союзниками. Поскольку информацией помогали все, никто друг на друга особо не обижался. Но бить по чужим войскам молниями… Это грозило прямой схваткой Лаганы с детьми Серена. Сереновичи побежали жаловаться Ангеле, Ангела передала Лагане приказ не безобразничать. Лагана остыла.

Войска вторжения рогатых агрессоров были разгромлены до того, как их государство успело произвести достаточное количество доспехов и другой техники. Сереновичи предложили Лагане сдаться и отдать своих людей в рабство народу Первостана. Лагана упёрлась и сказала, что будет сражаться до конца.

До того момента, когда союзные войска людей дошли до столицы рогатых, те действительно успели произвести большое количество доспехов и превратить в воинов всех, кто мог держать оружие. Дело запахло большим геноцидом и полным уничтожением расы рогатых. Народ рогатых уже был наполовину уничтожен, так как по пути до столицы войска Первостана пленных не брали и уничтожали всех. За несколько лет войны человеческого в этих людях осталось очень мало. Войска ССПЛ в геноциде не участвовали, но и не мешали.

Лагана сообразила, что сейчас её людей вырежут. Всех. Не представляю, что она чувствовала, когда убивали её людей. Отец говорил, что может чувствовать каждого из детей своих детей. Наверное, и Лагана что-то чувствовала. Она прибежала ко мне, заламывая руки, и потребовала отвести войска. Я сказал, что любая попытка внедрить своим людям убеждение в исключительности и обещание господства над другими народами заканчивается вот этим. Тогда Лагана заплакала и попросила спасти хоть кого-нибудь.

Я надоумил руководство войск ССПЛ послать лазутчиков из числа наших рогатых с предложением организовать эвакуацию рогатых людей в северную страну. Кораблей у рогатых было не так много, чтобы эвакуировать всех, но хотя бы они как вид сохранятся. Руководство столицы поистерило, но потом всё-таки приняло предложение. Пока остатки войск рогатых сдерживали линию фронта, корабли вывозили гражданское население. Рогатым власти ССПЛ предложили самые северные, самые тяжёлые восточные земли своей страны. Быстрое размножение чужого вида никому не было нужно. Корабли ССПЛ, только что построенные пришедшими из Первостана мастерами, тоже участвовали в эвакуации. Для этого им пришлось обойти весь континент с севера. Удалось вывезти неожиданно много людей. Тех, кто остались, войска Первостана вырезали.

Лагана отправилась со своими рогатыми, чтобы помочь им обустроиться на новом месте. В основном они с детьми занимались тем, что помогали растениям быстрее расти.

После празднования победы встал вопрос о том, кому какие земли рогатых достанутся. Власти Первостана претендовали на все земли, ССПЛ они предложили взять себе для удовлетворения восточное государство людей. Люди восточного государства с таким подходом не согласились. Представители ССПЛ сказали, что восточное государство останется государством, как и было. Чуть не передрались, но потом нахалы из Первостана сообразили, что совместные силы восточного государства и ССПЛ превосходят их по количеству войск.

В итоге Первостан получил южные земли мира рогатых. ССПЛ договорились с восточным государством, что оно сдвигается к югу, а ССПЛ занимает их северные земли.

Я был доволен тем, как всё повернулось. Новые колонии Первостана были отделены от метрополии океаном, из-за чего их военная цельность была под большим сомнением. Мало того, мы начали морально раскладывать эти области слишком выгодной торговлей. Власти Первостана назначили на неё большой налог, что со временем должно было подвигнуть людей колонии на идею об объявления независимости.

В Первостане известие о победе вызвало ликование и приступ шовинизма. Власти решили, что следующим покорённым государством должно стать ССПЛ. Но тут власти осознали, что вся наиболее дееспособная и опытная армия находится в завоёванной колонии, а рядом с их землями находится основания часть армии ССПЛ. Кроме того, войска восточного государства и ограниченный отряд ССПЛ оттянулись на гористый перешеек, соединявший бывший континент рогатых с отцовским континентом. Там они построили ряд крепостей, оснастили их паровыми пушками и арбалетами разных размеров. Конструкцию паровых пушек подсмотрели у войск Первостана, которые хвастались ими совершенно безумно и открыто. В этих крепостях можно было обороняться бесконечно.

Власти Первостана решили вывозить войска в метрополию на кораблях. Часть кораблей были старыми, строенными ещё мастерами, которые давно ушли на север. Но большая часть была построена уже после того, как мастера сбежали в ССПЛ. Строили бывшие подмастерья и построили с большим количеством ошибок.

Я зашёл к отцовскому богу океанов и сказал, что если он хочет помочь мне продлить мир на континенте на несколько десятков лет, то стоит устроить небольшой штормик. Шторм был действительно небольшой, Сереновичи даже ничего не заподозрили. Все новые корабли пошли на дно вместе с войсками, а вместе с ними и несколько старых. Первостан лишился сорока процентов армии вторжения. Власти решили вырастить следующее поколение воинов и отложили нападение на семнадцать лет.

Вот и хорошо. Как раз мой отец вернётся к управлению.

Но мирной жизни у Первостана не получилось. Люди из южных земель, подопечные улиток, обнаружили, что пустыня к северу от них не так уж и непроходима, а за пустыней живут люди, которых тоже можно обращать в рабов. Это были дальние южные селения людей Первостана. Мало того, они даже ухитрились построить небольшие парусники, чтобы не идти по пустыне, а совершать набеги по морю.

Улитки изо всех сил пытались отговорить своих людей от захвата рабов. Но их опять никто не послушал.

Власти Первостана очень удивились, узнав, что из-за пустыни пришёл неведомый народ, который хватает промысловиков и охотников, забрёдших на юг, и увозит к себе. Пришлось им вместо захвата севера готовить экспедицию на юг. Война в незнакомой обстановке жарких джунглей людям Первостана не понравилась. Болезней и потерь много, а прибыли почти никакой. В итоге этой войны люди улиток потеряли города на побережье и оттянулись в джунгли, а Первостан получил несколько городишек с жалкими постройками, которые было необходимо защищать.

Ещё одни удар Первостану преподнесла морская торговля. Рудознатцы Первостана, сбежавшие к «моему» народу на север, нашли несколько очень неплохих месторождений разных металлов. Это позволило снизить цену металла на экспорт вдвое. В итоге корабли с континента Виры, плывшие в Первостан, стали миновать его и плыть на север. Ничего критично важного они не привозили, в основном этот флот вёз продовольствие, предметы роскоши и некоторые специфические травы. Но теперь это продовольствие надо было выращивать самостоятельно, для чего были нужны дополнительные люди. Власти Первостана подумали заняться пиратством, но как раз в этот момент на сцене появились люди улиток, и выделенные для пиратства корабли пришлось использовать против южных работорговцев.

Чуть позже в государстве Самоначи стараниями Серена появились ткацкие станки, и корабли стали привозить невиданно дешёвые ткани. Этими тканями торговали купцы ССПЛ, что давало им дополнительные прибыли. А Первостан опять остался в стороне от дел.

Бесы тоже не остались в стороне от происходящего. Они довольно быстро сообразили, что с общей властью на планете какие-то проблемы. Первое время они только присматривались к тому, что творили наши «бунтари». Затем они сделали свой ход. На континенте гигантских животных, в землях Владыки они передали некоторым любителям секса и особо приятных ощущений технологию затянутого секса, при котором возникали ещё более приятные и сильные ощущения, чем те, которым учила Пшижуша. При этом оргазм достигался в состоянии удушения, на грани жизни и смерти. Отсюда пошло и поклонение смерти как высшему счастью, упоение объединением со всей Вселенной через смерть. Логики в этом не было никакой, но кому нужна логика, если хочется возможности гордиться собой и приятных ощущений? Этот культ использовал также убеждение в том, что низшими существами необходимо править через утончённую жестокость и постоянные маленькие обиды, чтобы всегда можно было наградить, на время перестав обижать. Низшими существами считались те, которые не стремятся обманывать окружающих и не ставить их под свою власть.

Поклонники этого культа очень быстро захватили почти все ведущие должности в государстве Пшижуши. Правда, в этом государстве они вынуждены были внешне поддерживать обычную религию. На другом конце континента они основали своё собственное государство, в котором устроили многоступенчатое рабство и тотальное принуждение.

Это государство получилось устойчивым, так как в него постоянно присылали рабов из первого государства, а также в него уезжали те члены тёмного культа, которых вычисляли нормальные люди в здоровом государстве. Члены тёмного культа в первую очередь старались привлечь на свою сторону разумных змей. Уж какие они им песни пели про то, что они являются высшей формой жизни… На деле они использовали их силу для того, чтобы предотвращать восстания рабов. Государство тёмных по совету бесов ухитрились построить корабли и установило торговые связи с другими землями. Благодаря этому у них было намного больше тканей и предметов престижа. Ещё они завезли себе улиток на расплод. С их точки зрения, секс с улитками был очень извращённым делом, а такое они любили.

Пшижуша металась меду жрецами своей религии, говорила, кого из тёмных необходимо уничтожить, но те ей не верили. Сторонники тёмных на первый взгляд ничего плохого не делали и уничтожать их было не за что. Про второе государство в первом просто не знали.

Второе бесовское государство возникло на равнинах отцовского континента, там, где отец выращивал первых людей. После присоединения новых миров климат здесь изменился, стал засушливым. Реки пересохли, на месте озёр и лесостепи раскинулись огромные степи и полупустыни. Люди ушли жить ближе к океанам и на север.

Жить в полупустынях было тяжелее, но возможно. Со временем сюда стали бежать разного рода отщепенцы, бандиты и дезертиры из Первостана, восточного государства и с севера. Они образовали кочевые банды, которые промышляли набегами на осёдлые народы. Первое время их было немного, и они не были такой проблемой, на которую стоило обращать внимание. Пограничные села отбивались как могли, и относительно успешно.

Но потом бесы выбрали одного особо злобного и подвижного деятеля, который объединил все племена степей под своей властью. Он сделал ряд технических изобретений и значительно повысил жизнеспособность племён. Под его руководством племена построили ряд плотин и прочих хранилищ воды, которые позволили значительно увеличить население. Он научил народ бурить глубокие колодцы и жить на минимуме воды в походах. Он заставил своих людей строить крепости, в которых содержались и работали украденные в соседних странах рабы. В итоге воины грабительского государства почти не занимались земледелием, не ковали оружие и вообще почти ничего не делали руками, но при этом жили в относительной роскоши: всю еду и красивые вещи им приносили рабы.

Уже во время войны Первостана и ССПЛ с рогатыми отряды пустынного государства создавали заметную проблему для тыловых обозов армий. После того, как армии разошлись по своим странам, они почувствовали себя ещё привольней.

Третье проблемное государство бесы организовали на островах, находящихся к западу от Первостана. Это было пиратское государство. Пираты жили за счёт нападений на торговые суда, шедшие в Первостан и в ССПЛ. Они часто меняли стоянки, и для того, чтобы поймать их, требовались совместные усилия ССПЛ и Первостана, а эти государства были в предвоенном состоянии, и им было не до пиратов.

Тем временем «моя» империя ССПЛ активно наращивала силы. В ней поощрялась многодетность. Я оставил присмотр за делами на поверхности на синклит, состоящий из продвинутых людей, и ушёл в своё пространство. Надо было не только доделать первую ракету для людей, но и создать космический корабль для того, чтобы наши боги могли летать по космосу. С этим были проблемы.

В один прекрасный день меня вызвала Анжела и попросила сходить к опухоли, в которую превратился мир Линдси. Сказала, что от разведчиков пришли какие-то очень странные сообщения и мне стоит глянуть на опухоль Линдси.

В созданном папочкой Полисанием искусственном пространстве — макете нашей ветки Мирового Дерева опухоль больше не отражалась. Зато рядом с ближайшими мирами, про которые мы думали, что опухоль их скоро съест, наблюдалась большая планета, которой ранее там не было. Пришлось идти на планету.

Выйдя из портала, я обнаружил совершенно пустой мир. Никакой растительности, но при этом кислородная атмосфера. Единственный живой объект ощущался на расстоянии трёхсот километров западнее.

Я надел крылатые сандалии, которые папочка когда-то подарил моей маме, и полетел. Через пару часов я дошёл до берега океана. На берегу сидела Линдси и, обняв руками колени, грустно смотрела на океанские волны. Я подошёл и молча сел рядом.

— Я была локальным богом. Очень давно, много миллионов лет назад. Долго была, миллионы лет. Я ни к кому не присоединялась и никого не присоединяла. Несколько тысяч человек в моём мире прошли полный цикл развития и закончили Преображение. Они ушли в другие миры, более важные. А потом мне это всё надоело. Вечные проблемы с продовольствием и этими их детскими драками на поверхности. Я потеряла способность реагировать на них. Нашлись друзья, которые предложили мне забрать всех людей в их миры, а мой мир превратить в произведение искусства. Я с интересом строила разные замки и архитектурные композиции, какие с каким миром у меня ассоциировались. Но потом мне и это надоело. Я почувствовала, что распадаюсь. Чтобы не развалиться на части, я спрятала себя в ближайшем мире в тело женщины. Надеялась, что страх за выживание и желание удовольствия дадут хоть какую-то мотивацию двигаться. Не получилось. Я в каждой жизни там доходила до депрессии и отказа от жизни. Но выйти из этих животных жизней уже не могла. Когда ты наполнил меня энергией… Я вспомнила, каково это быть локальным богом. Все умения. Но когда я вернулась в свой мир архитектурных фантазий, то почувствовала такое одиночество… Захотелось прикоснуться хоть к какой-нибудь жизни. Так я присоединила первый локальный мир, пропустила через себя воспоминания всех живых организмов… Но искомого успокоения так и не нашла. Поэтому пришлось присоединять второй, третий… Боюсь, я не очень осознавала, что делала. За живых не беспокойся, они все тут, в информационном мире. Я им дала условное информационное тело, они там весело бегают друг за другом, и у них нет никаких потребностей. А потом мой мир стал планетой. Я как-то вдруг пришла в себя и решила, что хватит гоняться за тем, чего в принципе невозможно достичь таким образом. Теперь сижу и жду, что мне чего-нибудь захочется. Вот такая моя история. Доклад закончила, — Линдси посмотрела на меня как-то свысока и опять уставилась в океан.

Странно она выглядит. Как будто из стали. Кожа вроде бы и не серая, а розовая, но всё равно такое ощущение, что она вся из стали.

А в целом с ней всё понятно. Девочка без любви и без преданности, которую как-то случайно занесло в локальные боги. Хотя… Неизвестно, как бы я себя чувствовал, если бы я прожил пару миллионов лет. Как хорошо, что я не бог.

— Линдси, которую я знал, была веселой и ласковой. Восхитительной, — осторожно начал я издалека.

— Да ладно уже. Иди уже к своим богам, начинайте соображать, как меня наказывать, — прервала меня Линдси.

Вот так дела! Миллионы лет, а до сих пор мыслит наказаниями, как маленькая девочка.

— Тебя нет смысла наказывать. Ты столько провела рядом с моим отцом, он об этом тысячу раз говорил. Давай лучше поговорим, как сделать тебя живой снова.

— Никак. Я пока посижу тут, посмотрю на океан.

— Разумным существам нельзя долго без чувственных ощущений и без предметов для анализа, они без этого теряют разумность, — продолжил я.

— Да забирайте их всех. Дадите им жизнь в других мирах. У меня сейчас нет сил никакую биосферу тут создавать.

— Можно, я пока высажу здесь мхи и запущу водоросли, бактерии разные полезные?

— Сколько угодно. И ещё… Обними меня. И заходи почаще.

Я приобнял Линдси, она приникла ко мне. Некоторое время она так сидела, уткнувшись носом в моё плечо. Даже порозовела немного.

— Так мило… Кажется, что можно быть милой и свойской, и что такое может продолжаться вечно… Только это всё обман. Секс, ласки, умиления… Это всё обман. Иди, мой драгоценный маленький мальчик. Не буду тебя задерживать. Приходи почаще.

Я поцеловал Линдси и поднялся. «Маленький мальчик». Мне несколько сотен лет, я уже забыл сколько. Но для неё я, наверное, маленький мальчик. С высоты её опыта в миллионы…